Аннотация: Предметом статьи является вопрос о преимуществе онтологии процесса перед онтологией субстанции в описании онтологического устройства мира. Анализируются сравнительный эвристический потенциал эссенциализма и субстанциализма, с одной стороны, и философии процесса - с другой. Эссенциализм постулирует стабильные, готовые, уже конституированные объекты, обладающие объективно заданными сущностными характеристиками, которые формируют глубинную структуру объекта. На действительность, находящуюся в потоке становления, накладывается четко разграниченная сетка понятий и категорий, которая, как утверждается, отражает структуру реальности и природу вещей. В свою очередь, философия процесса настаивает на динамическом и реляционном (соотносительным) характере действительности и считает время фактором, конститутивным для реальности. Ткань действительности сплетена из процессов, находящихся в отношении и во взаимодействии с другими процессами, образующими их динамический контекст. В статье применяется герменевтический, дескриптивный и компаративный метод. Показана применимость онтологии процесса в биологии, в частности, на примере явления симбиоза и холобионтов. В более общем плане приведены аргументы в пользу того, что объект можно онтологически описать как процесс, однако ряд процессов (например, фотосинтез) невозможно проанализировать в категориях объектов. Приведена критика понятия сущностных свойств субстанции с учетом перспективизма и многообразия вариантов процессов взаимодействия с объектами. Показано, что свойственный философии процесса градуализм позволяет снимать дихотомии и вносить нюансы в бинарную картину действительности. Новизна исследования заключается в акцентировании вопросов, которые стоят перед философией процесса, и прежде всего - вопроса об определении статуса времени, без которого невозможно утверждение процесса как базовой онтологической сущности.

Ключевые слова: процесс, онтология, субстанциализм, эссенциализм, поле, объект, возможность, отношение, индивид, градуализм

Abstract: The subject of this research is the advantage of the ontology of process over the ontology of substance in description of the ontological structure of the world. Analysis is conducted on the comparative heuristic potential of essentialism and substantialism on the one hand, and philosophy of the process on the other hand. Essentialism postulates stable, mature, already constituted objects with objectively given essential characteristics that form profound structure of the object. The clearly differentiated array of concepts and categories that reflects the structure of reality and the nature of things is placed on the reality in the flow of becoming. The philosophy of process, in turn, insists on the dynamic and relational nature of reality, and considers time to be the factor constitutive of reality. The fabric of reality is comprised of the processes that relate and interact with other processes forming their dynamic context. The article demonstrates the applicability of the ontology of process in biology, namely on the example of the phenomenon of symbiosis and holobionts. The arguments are provided that the object can be ontologically described as a process; however, a range of processes (for example, photosynthesis) cannot be analyzed in the object categories. Criticism is expressed towards the concept of essential properties of the substance, taking into account perspectivism and variants of the processes of with objects. It is indicated that gradualism characteristics to the philosophy of process allows removing dichotomies and introducing nuances into the binary picture of reality. The novelty of this work consists in highlighting the questions faced by the philosophy of process, namely the question of determination of the status of time essential for determining the process as the basic ontological entity.

Keywords: individual, relation, affordance, object, field, essentialism, substantialism, ontology, process, gradualism

Аннотация: Статья посвящена выявлению основополагающих принципов философского объяснения бытия Неба – Космоса – Вселенной, согласно учению Анаксимандра (ок. 611–546 до н.э.). Рассмотрена проблема определения специфики философского объяснения бытия Неба – Космоса Анаксимандра и его влияние на формирование структуры космографической и зодиакальной модели. В статье также представлены ответы на вопросы: в чём специфика философской стадии познания Космоса и её отличие от мифологической стадии; как основополагающие принципы и космологическая модель влияли на создание ранней астрометрической модели Неба – Космоса (армиллярной сферы). В настоящей работе впервые использован компаративистский анализ источников, относящихся к предмету исследования, метод сравнительного анализа моделей Неба–Космоса–Вселенной дотеоретического и теоретического периода, а также проведён критический анализ опубликованных ранее трудов отечественных и зарубежных учёных. Впервые осуществлена реконструкция возможных технических прототипов фрагментов космологической модели Анаксимандра и самоценных фрагментов армиллярной сферы; впервые выявлены основополагающие принципы бытия Неба модели Неба – Космоса Анаксимандра. В представленном исследовании также впервые показана связь возможности создания механической модели небесных кругов с образными описаниями неба в античных литературных источниках.

Ключевые слова: Космос, Анаксимандр, милетская школа, древняя космология, армиллярная сфера, модели мира, планетные сферы, космология Анаксимандра, числовая гармония, древняя математика

Abstract: The article is devoted to the identification of the fundamental principles of the philosophical explanation of the existence of the Sky – Cosmos – Universe, according to the teachings of Anaximander (c. 611-546 BC). The problem of determining the specifics of the philosophical explanation of the existence of the Sky – Cosmos of Anaximander and its influence on the formation of the structure of the cosmographic and zodiac model is considered. The article also provides answers to the questions: what is the specificity of the philosophical stage of cognition of the Cosmos and its difference from the mythological stage; how the fundamental principles and cosmological model influenced the creation of the early astrometric model of the Sky – Cosmos (armillary sphere). In this paper, for the first time, a comparative analysis of sources related to the subject of research, a method of comparative analysis of models of the Sky–Cosmos–Universe of the pre-theoretical and theoretical period, and a critical analysis of previously published works of domestic and foreign scientists are used. The reconstruction of possible technical prototypes of fragments of the Anaximander cosmological model and self–valuable fragments of the armillary sphere was carried out for the first time; the fundamental principles of the existence of the Sky of the Anaximander Sky-Space model were revealed for the first time. The presented study also shows for the first time the connection between the possibility of creating a mechanical model of celestial circles with figurative descriptions of the sky in ancient literary sources.

Keywords: Milesian school, ancient cosmology, armillary sphere, models of the world, numerical harmony, Anaximander cosmology, planetary spheres, Anaximander, Space, ancient mathematics

Аннотация: Статья посвящена одному из важнейших истоков творчества Бердяева, который обычно упускается из виду при изучении его наследия. Речь идет об итальянских путешествиях философа, которые оказали на его творчество «огромное» влияние. Но поскольку его поездки выходят далеко за границы только его личного опыта и органично вписываются в общий контекст русско-итальянских культурных связей, представлялось целесообразным обратиться к развернутому их раскрытию в рамках более широкой темы «Италия и Россия», чтобы, с одной стороны, показать неразрывную связь итальянских путешествий Бердяева с этой многовековой традицией, благодаря которой и формировалась та почва, которая станет питательной средой и для многих определяющих положений бердяевской эстетики. А с другой, – на этом более широком историческом фоне культурных связей наших стран и заявленная тема предстает более многогранной, высвечивая всю значимость и влияние итальянских путешествий на творчество Бердяева, и в то же время демонстрируя их далеко не случайный характер, обусловивший как его исследовательский интерес к итальянской культуре, так и концептуальные основы его философско-эстетической мысли. Научная новизна статьи заключается в том, что она является первой в отечественной литературе попыткой исследования итальянских путешествий Бердяева в качестве одного из важнейших истоков его творчества, которые до сих пор не стали предметом специального изучения. К тому же они рассматриваются на широком фоне русско-итальянских культурных связей, формировавшихся на протяжении нескольких столетий, которые в качестве сложившейся традиции Серебряный век получил по наследству. Это позволяет выявить как их органическую связь и преемственность с данной традицией, а отсюда – их вполне закономерный характер, так и активную роль Бердяева в развитии и укреплении этих связей.

Ключевые слова: Бердяев, Италия, путешествия, русско-итальянские связи, культурные влияния, Серебряный век, Муратов, Институт итальянской культуры, новая Италия, Флоренция

Abstract: The article is devoted to one of the most important sources of Berdyaev's creativity, which is usually overlooked when studying his legacy. We are talking about the philosopher's Italian travels, which had a "huge" influence on his work. But since his trips go far beyond the boundaries of his personal experience alone and fit seamlessly into the general context of Russian-Italian cultural ties, it seemed appropriate to turn to their expanded disclosure within the broader theme of "Italy and Russia" in order, on the one hand, to show the inextricable connection of Berdyaev's Italian travels with this centuries-old tradition, thanks to which formed the soil that will become a breeding ground for many of the defining provisions of Berdyaev's aesthetics. And on the other hand, against this broader historical background of cultural ties between our countries, the declared topic appears more multifaceted, highlighting the full significance and influence of Italian travels on Berdyaev's work, and at the same time demonstrating their far from accidental nature, which caused both his research interest in Italian culture and the conceptual foundations of his philosophical- aesthetic thought. The scientific novelty of the article lies in the fact that it is the first attempt in Russian literature to study Berdyaev's Italian travels as one of the most important sources of his work, which have not yet been the subject of special study. In addition, they are viewed against a broad background of Russian-Italian cultural ties that have been formed over several centuries, which the Silver Age inherited as an established tradition. This makes it possible to identify both their organic connection and continuity with this tradition, and hence their quite natural character, and Berdyaev's active role in the development and strengthening of these ties.

Keywords: new italy, Muratov, The Silver Age, cultural influences, Russian-Italian relations, Institute of Italian Culture, journeys, Italy, Berdyaev, Florence

Аннотация: В статье представлен историко-философский анализ категории «человеческое достоинство», прослеживается историческая связь философских воззрений с современным пониманием данной категории. Объектом исследования выступает философская категория "человеческое достоинство", предмет - аспекты формирования человеческого достоинства. Анализируются основные философские подходы к изучению формирования человеческого достоинства. Рассматривается методология, используемая при изучении данной проблемы. В рамках историко-философского анализа рассматриваются основные взгляды в истории философской мысли на понимание того, что такое человеческое достоинство, произведена концептуализация данной категории. Автор на основе проведенного анализа дает современную трактовку понятия «человеческое достоинство».    «Человеческое достоинство» как философская категория, раскрывающая отношение человека к себе, к другим людям и к миру в целом, меняла свое содержание на протяжении всей истории человечества, но все же следует отметить, что на протяжении веков сохранились и общие тенденции в понимании данной категории (самопознание, самоопределение, формирование собственного «Я»). В целом человеческое достоинство является сложной, многозначной, многоуровневой философской категорией, базирующейся на представлении о внутренней нравственной ценности человека. Можно сказать, что в современном понимании, достоинство – это осознание человеком своей ценности, духовной, культурной и социальной значимости, а важной составляющей формирования достоинства является требовательность к себе, к своему поведению и поступкам, которые должны соответствовать представлению о человеческом достоинстве.

Ключевые слова: человеческое достоинство, формирование человеческого достоинства, культурное становление, ценности, индивидуализация, становление личности, духовная культура, самооценка, самосмысление, познание

Abstract: The article presents a historical and philosophical analysis of the category "human dignity", traces the historical connection of philosophical views with the modern understanding of this category. The object of the research is the philosophical category "human dignity", the subject is aspects of the formation of human dignity. The main philosophical approaches to the study of the formation of human dignity are analyzed. The methodology used in the study of this problem is considered. Within the framework of historical and philosophical analysis, the main views in the history of philosophical thought on the understanding of what human dignity is are considered, conceptualization of this category is made. The author, based on the analysis, gives a modern interpretation of the concept of "human dignity". "Human dignity" as a philosophical category that reveals a person's attitude to himself, to other people and to the world as a whole has changed its content throughout the history of mankind, but it should still be noted that over the centuries general trends in the understanding of this category have also been preserved (self-knowledge, self-determination, the formation of one's own "I"). In general, human dignity is a complex, multi-valued, multi-level philosophical category based on the idea of the inner moral value of a person. It can be said that in the modern sense, dignity is a person's awareness of his value, spiritual, cultural and social significance, and an important component of the formation of dignity is demanding of himself, his behavior and actions, which should correspond to the idea of human dignity.

Keywords: cognition, individualization, self-awareness, self-assessment, spiritual culture, cultural formation, formation of personality, values, formation of human dignity, human dignity

Аннотация: Статья посвящена малоисследованной в отечественной гуманитаристике теме – вопросу «смены образа» [1] богов, религии и теологии в творчестве немецкого писателя и мыслителя Эрнста Юнгера (1895 – 1998). В России этот автор больше известен как один из идеологов консервативной революции. Однако в послевоенные годы Э. Юнгер значительное внимание начинает уделять вопросам религии и церкви. И это не случайно. Э. Юнгер считал, что в новом технологизированном обществе сущность человека подавляется, он перестает ощущать истинные ценности жизни, перенося их на внешние. По мысли писателя, найти выход из этого положения можно только при опоре на помощь трех великих сил: искусства, философии и теологии. Однако возлагая на них столь важную миссию, Э. Юнгер делает принципиальную оговорку – старые религии и церкви, основанные на вере, сегодня могут бороться только с последствиями проекта Просвещение. Борьба с «химерами» и Левиафанами современности под силу только новым формам духовной жизни и новым духовным практикам, которые приближают человека к самому себе, и которые мы определяем как трансцендирование. Начиная с «Ухода в Лес», через «Гелиополь» и «Эвмесвиль», Э. Юнгер постепенно нащупывает их «образ». По мысли писателя, он, а следовательно, и «образ» нового мира будут целиком и полностью зависеть от качества свободы человека. Тогда «божественное, желая явиться в высшей степени одухотворенности» больше не будет нуждаться в масках животных и людей. Новая теология станет отличаться новым качеством языка, на котором человек сможет говорить о богах – таковым для Э. Юнгера является поэзия. В этом смысле для творчества «последнего рыцаря» характерен высочайший гуманистический пафос, а сам он, несомненно, является «пророком» иной Реформации.

Ключевые слова: Эрнст Юнгер, миф, религия, теология, культура, конец истории, интерим, постистория, индивид, трансцендирование

Abstract: The article is devoted to a little–studied topic in Russian humanities – the issue of "changing the image" [1] of gods, religion and theology in the works of the German writer and thinker Ernst Junger (1895 - 1998). In Russia, this author is better known as one of the ideologists of the conservative revolution. However, in the post-war years, E. Junger began to pay considerable attention to issues of religion and the church. And this is not by chance. E. Junger believed that in a new technologized society, the essence of a person is suppressed, he ceases to feel the true values of life, transferring them to external ones. According to the writer, it is possible to find a way out of this situation only by relying on the help of three great forces: art, philosophy and theology. However, by assigning such an important mission to them, E. Junger makes a fundamental reservation – the old religions and churches based on faith can only fight the consequences of the Enlightenment project today. The struggle against the "chimeras" and Leviathans of modernity is only possible for new forms of spiritual life and new spiritual practices that bring a person closer to himself, and which we define as transcendence. Starting with "Going into the Forest", through "Heliopolis" and "Eumeswil", E. Junger gradually finds their "image". According to the writer, he and, consequently, the "image" of the new world will depend entirely on the quality of human freedom. Then the "divine, desiring to appear in the highest degree of spirituality" will no longer need masks of animals and people. The new theology will be distinguished by a new quality of language in which a person can talk about the gods – poetry is such for E. Junger. In this sense, the work of the "last knight" is characterized by the highest humanistic pathos, and he himself is undoubtedly the "prophet" of another Reformation.

Keywords: individual, posthistory, interim, the end of the story, culture, theology, religion, myth, Ernst Junger, transcendence

Аннотация: В данной работе ставится целью исследовать в силу каких причин появляется требование разнообразия и новизны в галантном социуме, как из сферы светских и гендерных отношений эти требования приходят в литературу и искусство, становясь одним из главных эстетических принципов галантной эстетики. Представляется важным рассмотреть феномен искусства XVII века, когда разнообразие и новизна становятся признаком не авангардного искусства, не уделом узкой группы художников, порывающих со старой традицией и пробивающих слой косности и неприятия своего новаторства, а хорошо сформулированным и осознанным принципиальным требованием искусства Нового времени. Можно выделить несколько аспектов проблемы - философско-мировоззренческий, социальный, гендерный и художественный. Моралисты, литераторы, философы, историки искусства XVII века едины во мнении, что разнообразие и новизна являются основополагающими принципами новой эстетики. Галантная эстетика XVII века, опираясь на картезианство и рационализм, не пасует перед бесконечным разнообразием мира, который находится в постоянном движении. Искусство Нового времени рассматривает принцип разнообразия и новизны как отражение богатства и разнообразия окружающего мира, непостоянной природы самого человека и, следовательно, как главное условие того, что нравиться. Разнообразие воспринимается как удовольствие для глаз и разума. Оно противопоставляется монотонности и утомительной статике.

Ключевые слова: разнообразие, новизна, галантная эстетика, моралистическая литература, история Франции, философия XVII век, французская литература, литература XVII, светские салоны, философия Декарта

Abstract: In this paper, the aim is to investigate the reasons for the demand for diversity and novelty in a gallant society, how from the sphere of secular and gender relations these requirements come to literature and art, becoming one of the main aesthetic principles of gallant aesthetics. It seems important to consider the phenomenon of the art of the XVII century, when diversity and novelty become a sign not of avant-garde art, not the lot of a narrow group of artists breaking with the old tradition and breaking through the layer of inertia and rejection of their innovation, but a well-formulated and conscious fundamental requirement of Modern art. Several aspects of the problem can be distinguished - philosophical, philosophical, social, gender and artistic. Moralists, writers, philosophers, art historians of the XVII century are united in the opinion that diversity and novelty are the fundamental principles of the new aesthetics. The gallant aesthetics of the XVII century, relying on Cartesianism and rationalism, does not give up before the infinite diversity of the world, which is in constant motion. The art of Modern times considers the principle of diversity and novelty as a reflection of the richness and diversity of the surrounding world, the impermanent nature of man himself and, consequently, as the main condition for what to like. Diversity is perceived as a pleasure for the eyes and mind. It is contrasted with monotony and tedious static.

Keywords: Descartes ' philosophy, literature XVII, secular salons, french literature, philosophy of the XVII century, history of France, moralistic literature, gallant aesthetics, novelty, diversity

Аннотация: Предметом исследования является процесс цифровизации и его социокультурные проявления. Автор уделяет особое внимание влиянию цифровизации на искусство в современном мире. По мнению автора, произведение искусства подвержено процессу массовизации, что имеет определенную связь с изучаемым процессом. В "эпоху цифры" произведение искусства проникает в интернет-среду, где приобретает совершенно специфические черты. Это новый способ существования искусства и его трансляции в современном мире. В результате цифровые технологии становятся триггером, одним из факторов, способствующим процессу массовизации в искусстве. Цифровая репродукция становится направлена на удовлетворение потребностей в развлечении максимально среднего зрителя. Основными выводами проведенного исследования являются следующие положения. Процессы цифровизации оказывают неоднозначное влияние на основные формы существования искусства и его восприятие зрителем. С одной стороны, в результате цифровизации искусство в целом становится более доступно и упрощается его понимание. С другой же стороны, цифровые репродукции лишаются того статуса, которым обладает оригинал. Кроме того, такие репродукции направлены в угоду массовому зрителю, желающему получить наиболее простой продукт - яркий, интересный и зрелищный контент, не нагруженный глубокими смыслами. Помимо этого, учреждения культуры, которые традиционно являлись трансляторами искусства, сегодня теряют свою монополию на это. В результате происходит постепенный разрыв связи между зрителем и произведением искусства.

Ключевые слова: поворот, искусство, визуальный поворот, цифровой поворот, массовизация, массовизация искусства, цифровая среда, цифровое искусство, культура, современное искусство

Abstract: The subject of the study is the process of digitalization and its socio-cultural manifestations. The author pays special attention to the impact of digitalization on art in the modern world. According to the author, the work of art is subject to the process of mass production, which has a certain connection with the process being studied. In the "digital age", a work of art penetrates into the Internet environment, where it acquires completely specific features. This is a new way of art's existence and its translation in the modern world. As a result, digital technologies become a trigger, one of the factors contributing to the process of mass production in art. Digital reproduction becomes aimed at meeting the entertainment needs of the maximum average viewer. The main conclusions of the study are the following provisions. Digitalization processes have an ambiguous effect on the main forms of art existence and its perception by the viewer. On the one hand, as a result of digitalization, art as a whole becomes more accessible and its understanding is simplified. On the other hand, digital reproductions are deprived of the status that the original has. In addition, such reproductions are aimed at pleasing the mass audience who wants to get the simplest product - bright, interesting and entertaining content, not loaded with deep meanings. In addition, cultural institutions that have traditionally been translators of art are losing their monopoly on it today. As a result, there is a gradual break in the connection between the viewer and the work of art.

Keywords: contemporary art, digital art, digital environment, mass production of art, mass production, digital rotation, visual rotation, art, turn, culture