Аннотация: В статье рассматривается специфика японской культуры, изложенная в работах отечественного японоведа Т.П. Григорьевой и американской исследовательницы японского происхождения Т. Сугиямы-Лебра. Григорьева утверждает, что истина постигается в японской культуре эстетически – эмоционально, чувственно. Это переживание единения с Природой, некая амальгама чувств художника и мирового континуума, и через неё – единение с космосом, который, в свою очередь, есть порождение “Небытия” – бесформенного измерения мира. Специфика культурных форм определяется зачастую нигде не фиксированными мировоззренческими основаниями. В мировоззренческих основаниях культур, отмечает Григорьева, главным считаются не лежащие на поверхности некие овеществлённые формы, а нечто повторяющееся из века в век, из эпохи в эпоху, что может текстуально оформляться, а может и не оформляться, но передаётся по живой цепочке поколений – от учителя к ученику. Поведение современных японцев – главный предмет социокультурных и социологических исследований профессора Сугиямы-Лебра Такиэ. Оценивая современное состояние японского общества, не избежавшего влияния глобалистских веяний, Сугияма видит в глобализации угрозу национальному социокультурному порядку. Учёный критикует разрушительное действие постмодернизма, получающего всё большее распространение во всём мире. Изучение традиционного уровня культуры позволяет Сугияме сделать вывод, что любые культурные новации возможны только с учётом традиционных форм. Автором использован эмпирико-герменевтический метод, т.е. метод корректного описания и толкования конкретных источников, а также диалектический метод в сочетании с принципом комплементарности. В статье впервые в истории отечественного японоведения проанализированы взгляды Т.П. Григорьевой и Т. Сугиямы-Лебра – двух наиболее значительных исследовательниц японской культуры. Они показывают важность сохранения традиционных связей в культуре, которые создают “срединный уровень”, способствующий сохранению социального порядка. Только на основании такого уровня возможен подлинный прогресс. Но если целью развития становится достижение “новизны во что бы то ни стало”, прогресс выливается на теоретическом уровне в постмодернистскую деконструкцию понятия “культура”, а на практике – оправдание аморализма и различных извращений в искусстве. Культура не передаётся генетически, поэтому каждому входящему в жизнь поколению, чтобы полноценно продолжить её жизнь, крайне необходимы Учителя-наставники из предыдущего поколения. Любой культуре обязательно нужна преемственность. Глобализация, с её отрицанием этноса как квазиорганической сущности, склоняется к тотальной деструкции культуры, воплощающей совокупность специфических черт человеческой деятельности. На практике она провозглашает быстрое “моральное устаревание” всех поколений, предшествующих сегодняшней молодёжи, тем самым делая ненужными функции учителей, передающих традиционные культурные навыки.

Ключевые слова: эстетика, Т. Григорьева, Т. Сугияма-Лебра, художественная традиция Японии, японская культура, нихондзин-рон, нихон бунка-рон, постмодернизм, глобализм, срединный уровень культуры

Abstract: The specify of Japanese culture seen from the ground of the two eminent researches of the matter: T.P. Grigorieva and T. Sugiyama-Lebra (Japanese American) is considered in the article. Prof. Grigorieva argues that the Ultimate Truth in Japan had been perceived immediately, in an “aesthetic” way. It’s a kind of an experience of “Oneness” with the Nature, and deeper – with the Outer Space, born from “Nothingness” – the formless dimension of the Universe. She also argues, that cultural specific depends on often non-articulated “Weltanschauung” and behavioral forms. She assumes, that cultural foundation is something formless, unseen on the “Surface” of life, but existing in any epoch. It may be or may be not textually fixed, but is handed down from generation to generation on “alive”. Cultural behavior of contemporary Japanese is the subject of scientific analyses of prof. Sugiyama-Lebra. She assumes that the traditional socio-cultural order in Japan is under a kind of threat, due to rapid globalization. She finds fault with the destructive position of the widespread post-modern attitude to Culture. A clear view of the process of traditional cultural forms “dissolution”, makes her to conclude that any socio-cultural novelty becomes a kind of danger, unless it takes into account historically-approved forms of social activities.Method of research: the empirico-hermeneutic methodology was applied: i. l. the method of correct description and interpretation of original sources; dialectical methodology, principle of complementarity.For the first time in the history of local Japanese Studies the scientific views of the two eminent Contemporary researchers of the Japanese traditional Culture are analyzed in the article. Both Grigorieva and Sugiyama-Lebra substantiate the importance of preserving the traditional ties that make a socio-cultural order possible. Any kind of progress is possible until these ties are broken. But if we aim at “novelties at all costs”, progress may turn into a post-modern deconstruction not only of the concept “Culture”, but of the very culture itself, which means justification of immorality in practice. Culture cannot be inherited genetically; that’s why every new generation has to learn from the previous ones. Continuity is indispensable for culture. Globalization implying abolishing of ethnos as a quasi-organic entity inclines to a destruction of Culture, the embodiment of Specific features of human activity. It implies rapid “moral obsolescence” of all generations, preceding today’s youth. Nevertheless, the both scientists argue, that traditional habits of work and practical skills make the role of elder teachers urgent.

Keywords: Globalization, postmodernism, Nihon bunka-ron, Nihonjin-ron, Japanese culture, Japanese Art Tradition, T. Sugiyama-Lebra, T. Grigorieva, aesthetic, Middle level of Culture

Аннотация: Статья посвящена исследованию вопроса об особенном временном статусе лирического стихотворения в герменевтике Ханса-Георга Гадамера. Предметом исследования является поэтический язык, в частности, язык лирической поэзии. Гадамер, вслед за Хайдеггером, обосновывает особый статус поэтического языка и подробно рассматривает особенности поэтического слова, связанные с его телесностью, т.е. звуковой природой. Согласно Гадамеру, звуковая природа поэтического слова отличает его от слов обыденной речи, так как в поэзии звук и смысл существуют нераздельно. Методология исследования, главным образом, строится на философско-эстетическом подходе к предмету исследования и историко-философском анализе первоисточников. К исследованию применяется также сравнительный метод, учитывающий для решения поставленной задачи достижения культурологии и языкознания. Основным выводом настоящей статьи является утверждение особенного статуса поэтического слова, основанного на нераздельности в нем смысловой и звуковой структуры и, как следствие, особого временного статуса лирического стихотворения. Чтение лирического стихотворения связано со слиянием горизонтов прошлого и настоящего и переживанием собственного времени стихотворения, как «длящегося настоящего», то есть одновременности (Gleichzeitigkeit) настоящего и прошедшего, прерывании линейного потока времени. Читая стихотворение, мы учимся активному созерцанию (verweilen), которое позволяет нам приобщиться к целостности мира и нашего опыта в мире.

Ключевые слова: поэзия, герменевтика, миф, verweilen, одновременность, длящееся настоящее, акустический образ, звук и смысл, время, целое

Abstract: The article is devoted to research of a question of the special temporary status of a lyric in Hans-George Gadamer's hermeneutics. An object of research is poetic diction, in particular, language of lyrical poetry. Gadamer, after Heidegger, proves the special status of poetic diction and in detail considers the features of the poetic word connected with its corporality, i.e. the sound nature. According to Gadamer, the sound nature of the poetic word distinguishes him from words of the ordinary speech as in poetry the sound and sense exist unseparably. The research methodology, mainly, is under construction on philosophical and esthetic approach to an object of research and the historico-philosophical analysis of primary sources. Also comparative method considering for the solution of an objective of achievement of cultural science and linguistics is applied to research. The main conclusion of the present article is the approval of the special status of the poetic word based on indivisibility in it semantic and sound structure and, as a result, the special temporary status of a lyric. Reading a lyric is connected with merge of the horizons of the past and the present and experience of own time of the poem, as "the lasting present", that is simultaneity (Gleichzeitigkeit) of the present and a past, interruption of a linear stream of time. Reading the poem, we study active contemplation (verweilen) which allows us to join integrity of the world and our experience in the world.

Keywords: sound and sense, acoustic image, lasting presence, Gleichzeitigkeit, verweilen, myth, hermeneutics, poetry, time, the whole

Аннотация: Предметом исследования являются онтологические аспекты, которые проявляют себя в эстетическом опыте, определяют и фундируют его. Объектом исследования выступает - эстетический опыт. Особое внимание уделяется философии античного мыслителя Гераклита Эфесского и её экспликациям в аналитики бытия М. Хайдеггера. В качестве иллюстративного материала автором статьи взяты четыре заключительные строки стихотворения Р.М. Рильке "В монастырских коридорах Лоретто", на примере которых дана попытка феноменологического выявления онтологических основ истока художественного творения. Методология исследования опирается на метод философской феноменологии, герменевтики и фундаментальной аналитики бытия в её Хайдеггеровском варианте. В ходе исследования автор приходит к выводам, что эстетика – это наука о таком опыте освоения реальности, который основан на созерцании или выражении в чувственно воспринимаемой форме абсолютных ценностей, не поддающихся адекватному словесному выражению, но явленных субъекту в переживании или сопричастности полноте бытия. Или: эстетика – это наука о гармонии человека с Универсумом. Это наука о первичной данности нам Мира (созерцание-усмотрение). Красота даёт бытию силу начинания «Да Будет!» и завершения-цели «Это хорошо…». Балансируя между случайностью и необходимостью, замкнутостью и открытостью, возможным и невозможным, конечным и бесконечным, единичным и всеобщим – красота – это зов, призыв к преодолению статики. В прекрасном человек ощущает себя принятым в целое в своей ненавязчивой значимости; освобождённый от собственной необходимости себя; в возможности быть иным; без «потому» и «почему»; объемлющая благость, когда ничто не исключено (даже безобразное)

Ключевые слова: φυσις, πολεμος, λογος, эстетическое, несокрытое, онтология, эстетический опыт, сокрытость, сверхвластительное, властидеятельное

Abstract: Object of research are ontologic aspects which prove in esthetic experience, define and fund it. Acts as object of research - esthetic experience. The special attention is paid to philosophy of the antique thinker Heraclitus Ephesius and its explications in analytics of life of M. Heidegger. As illustrative material the author of article took four final lines of the poem of R. M. Rilke "In monastic corridors of Loretto" on the example of which attempt of phenomenological identification of ontologic bases of a source of art creation is given. The methodology of research leans on a method of philosophical phenomenology, a hermeneutics and fundamental analytics of life in its Heidegger's option. During research the author comes to conclusions that the esthetics is a science about such experience of development of reality which is based on contemplation or expression in sensually perceived form of the absolute values which aren't giving in to adequate verbal expression, but shown to the subject in experience or participation to completeness of life. Or: the esthetics is a science about harmony of the person with the Universum. It is science about primary reality to us the World (contemplation discretion). The beauty gives life undertaking strength "Da Budet!" and end purpose "It is good …". Balancing between accident and need, isolation and openness, possible and impossible, final and infinite, single and general – the beauty is a call, an appeal to overcoming of a statics. In fine the person feels accepted in whole in the unostentatious importance; exempted from own need of; in opportunity to be other; without "therefore" and "why"; comprehensive clemency when nothing is excluded (even ugly).

Аннотация: В статье рассматриваются характерные черты традиционной японской эстетики, а также анализируются процессы, происходившие в духовной жизни Японии в период интенсивного усвоения философских идей Запада. Дело в том, что до широкого внедрения западной науки, в том числе и эстетики как ветви философского знания в жизнь японских интеллектуалов теоретическое осмысление ими художественного опыта своего народа осуществлялось в рамках даосско-буддийских представлений о "бесформенном" основании Бытия (Дао, Тело Закона). Художник был "проводником" веяний Дао в жизнь. Обучение в традиционных видах искусства строилось по строгим конфуцианским правилам, что также было отражено в средневековых трактатах. Поэтому одной из главных особенностей японского искусства и искусствознания вплоть до 2-й половины XIX в. был традиционализм. Усвоение эстетики западного типа подразумевало не только знакомство с большим количеством произведений на иностранных языках; оно положило начало возникновению научной и философской терминологии на родном языке. На рубеже XIX-XX вв. было создано два крупных учебных и исследовательских центра – Институты эстетики в Токийском и Киотоском университетах, что сделало возможным рассмотрение имплицитной эстетики традиционной Японии как неотъемлемой части пёстрой мозаики мировой эстетической мысли.

Ключевые слова: художественная традиция, телесный синтез, японская эстетика, “поле-ничто”, институт эстетики, Нисида Китаро, буддийское учение, практическая интуиция, даосизм, имамити томонобу

Abstract: Annotation. Introduction of Western aesthetics in Japan during 1870-1930-ieth years had been an exceedingly complicated process implying not only an acquaintance and understanding of a considerable amount of philosophical research in foreign languages, but also “construction” of scientific terminology. Within 60 years Japanese scholars managed to organize two main centers for aesthetical studies in the Universities of Tokyo and Kyoto, where able students acquired a high-level education, which made it possible to place the implicit aesthetics of traditional Japan into the colorful “mosaic” of the world aesthetics.

Keywords: art tradition, bodily synthesis, Japanese aesthetics, field - nothing, aesthetics institution, Kitaro Nishida, Buddhist teaching, practical intuition, Daoism, imamiti tomonobu