Матрица виктимблейминга в коррупционных проявлениях (на примере взяточничества)

Фарахиев Динар Минзеферович ORCID: 0000-0001-6419-7701 преподаватель; кафедра оперативно-розыскной деятельности; Казанский юридический институт МВД РФ 420011, Россия, республика Татарстан, г. Казань, Оренбургский тракт, 128 Farakhiev Dinar Minzeferovich lecturer; Department of Operational Investigative Activities; Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation 420011, Russia, Republic of Tatarstan, Kazan, Orenburg tract, 128 dfarakhiev@mail.ru

Минзянова Диляра Фарильевна ORCID: 0000-0003-1980-7632 кандидат педагогических наук старший преподаватель; кафедра оперативно-розыскной деятельности; Казанский юридический институт МВД РФ 420011, Россия, республика Татарстан, г. Казань, Оренбургский тракт, 128 Minzyanova Dilyara Faril'evna PhD in Pedagogy Senior Lecturer; Department of Operational Investigative Activities; Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation 420011, Russia, Republic of Tatarstan, Kazan, Orenburg tract, 128 Dilyara_444@bk.ru

Введение

В настоящее время приобретает актуальность и популярность проблема исследования жертв преступлений, а именно: проблема, касающаяся мнения о том, что потерпевший от преступления сам виноват в совершении противоправного деяния. В свою очередь, по мнению одних авторов, виктимблейминг представляет собой: «явление жестокого отношения к тем, кто нуждается в поддержке и в понимании» ^{[1, c. 82]}; вторые же рассматривают особенности психологической составляющей обвинения потерпевшего (Roberts К. The Psychology of Victim Blaming // The Atlantic. URL: https://www.theatlantic.com/science/archive/2016/10/the-psychology-of-victimblaming/502661/ (дата обращения: 01.05.2024)).

Фокусирование внимания не только на преступнике, но и на жертве является решением, которое способно увеличить эффективность профилактических мер, что, в свою очередь, подтверждается результатами практической деятельности. В то же время актуальной проблемой виктимологии и непосредственно виктимологической профилактики является проблема неправомерного возложения ответственности на жертву, действие или бездействие которой объективно не предписывают осуществление принципов уголовного права, или проблема возложения вины на жертву.

На наш взгляд, принимая во внимание вышеизложенное, следует отметить, что такая оценка определяет пограничное состояние скрупулезного криминологического анализа между наиболее сложными и глубокими выводами. В современной юриспруденции проблема виктимблейминга (виктимного обвинения, обвинения жертвы) рассматривается как отдельная одноименная область научного познания.

Общественное суждение является одной из основ, часто обуславливающих устойчивость объекта суждения, – конкретного социального явления и решения. Предвзятость в суждении не способствует точности, объективности анализа, установлению направлений и мер решения исследуемой проблемы.

Преступления коррупционной направленности, коррупция и ее отдельные формы, как и их постоянство, предопределяют внимание к наиболее разнообразным факторам ^{[2, c. 848-850]}. Кроме того, на наш взгляд, нет необходимости исключать потенциал криминологического интереса ко взяточничеству заранее.

В совокупности вышесказанное определяет внимание к матрице виктимблейминга во взяточничестве, что позволяет ответить на вопрос о реальном состоянии исследуемых видов преступлений и их проявлении во многих сферах общественной жизнедеятельности и выявить специфические элементы и возможные перспективы, вытекающие из него.

Сама природа виктимблейминга является весьма сложной, поскольку она характеризует социальные, индивидуальные, психологические, культурно-нравственные и иные особенности и (или) процессы.

Основная часть

Феномен виктимблейминга парадоксален, так как в ситуации насилия ответственности за противоправное деяние подлежит сама жертва, то есть потерпевший от преступления. Виктимблейминг проявляется в разнообразных формах (реакции общественности (граждан), родственников, знакомых, оценки специалистов и т.п.) и связано это с отрицательными последствиями, поскольку лицо, совершившее преступление, считается «вынужденным к его совершению» и внимание от последнего и преступления в целом отвлекается на наиболее уязвимого участника противоправного деяния – жертву. В своих исследованиях Эмма Ричардсон отмечает, что в процессе обвинения жертвы зачастую не применяется «язык обвинения» и данный диссонанс, сложившийся между чувствами и поведением, характеризует желание помочь (Emma Richardson The Most Dangerous Blame Game: How Victim Blaming Uniquely Harms Fraud Victims. – 2022. URL: https://www.acfe.com/fraud-resources/fraud-examiner-archives/fraud-examiner-article?s=The-Most-Dangerous-Blame-Game (дата обращения: 01.05.2024)). Кроме того, по нашему мнению, желание помочь не должно выступать противоречием в рамках уголовного судопроизводства, а равно и при использовании «языка обвинения».

Принимая во внимание специфику виктимблейминга, выделяются следующие особенности исследуемого явления:

Во-первых, виктимблейминг становится более выраженным при несоответствии и несоблюдении жертвой принятых в обществе норм и правил поведения.

Во-вторых, актуализация виктимблейминга является индикатором состояния общества и его проблем ^{[3, c. 465]}.

В-третьих, исследуемое явление воспроизводит гипотезу «справедливости», «правильности», а также внутреннюю готовность общества противодействовать несправедливости.

В-четвертых, в начале противоправного действия наблюдается минимальная вина потерпевшего, однако при длительном (продолжаемом) противоправном деянии – вина потерпевшего увеличивается, а равно возрастает и уровень виктимблейминга.

Выраженность вышеуказанных закономерностей зависит от совокупности внешних и внутренних составляющих (характера явления, вызывающего виктимное обвинение; среды, в которой оно рассматривается и прочее).

На наш взгляд, необходимость выделения виктимологических основ взяточничества является необходимым для эффективности и рациональности принимаемых законодательных решений, а также в целях применения содержательных и эффективных профилактических мер.

Если преступление носит характер «без жертв», то актуализируется вопрос о наличии нормы об уголовной ответственности в целом. Любая норма уголовного законодательства должна быть определена и обоснована, поскольку именно это увеличивает качество нормативного правового акта, эффективность его использования и всей системы нормативно-правового регулирования общественных отношений.

В настоящее время весьма важным считается разграничение ответственности, в том числе по различным отраслям права ^{[4, c. 88-93]}. Проблемы коррупционной преступности, в частности взяточничества, наиболее болезненно ощущаются обществом (Кто виноват в коррупции? // Общественное телевидение России. URL: https://otr-online. ru/programmy/prav-da/kto-vinovat-v-25503.html (дата обращения: 01.05.2024)). Данное явление привлекает внимание ко всем особенностям и составляющим взяточничества, включая фактического и потенциального потерпевшего.

В своих исследованиях, А.В. Майоров акцентирует внимание на значимости виктимологии в процессе противодействия преступности. Кроме того, по мнению автора, большое значение приобретает портрет потерпевшего от преступления ^{[5, c. 11-12]}. Принимая во внимание высокий уровень латентности исследуемых видов преступлений, необходимо особое внимание уделить наиболее мотивированному к сокрытию преступного посягательства субъекту, то есть потерпевшему. Зарубежные исследователи отмечают нехватку внимания к индивидуальным проблемным вопросам, связанным с принятием правильной модели поведения в юношеском возрасте, которая в дальнейшем становится социально значимой ^{[6, c. 1-12]}. На наш взгляд, правильная модель поведения выстраивается и формируется в детском возрасте, принимается и совершенствуется в юношеском, укрепляется – в более взрослом.

Принимая во внимание вышеизложенное, нельзя не согласиться с авторами, которые считают, что большинство процессов, которые детерминируют совершение преступлений коррупционной направленности, в частности взяточничества, зарождаются в юношеском возрасте ^{[7, c. 20-23]}. На наш взгляд, данная специфика актуализирует вопросы виктимологического предупреждения и профилактики преступлений, предусмотренных ст. 290-291.2 УК РФ (Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954).

Комплексный анализ виктимологического аспекта взяточничества способствует выявлению различных проблем, связанных с потерпевшими. Виктимблейминг не является исключением. Кроме того, необходимо принимать во внимание, что выявление потенциальных потерпевших при взяточничестве, их виктимологическая безопасность, должна выступать одной из основных целей антикоррупционной политики ^{[8, c. 258]}.

Преступления, предусмотренные ст. 290-291.2 УК РФ (Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954), относятся к преступлениям коррупционной направленности, и, возможно, наиболее заметны для общества. Среди регистрируемых преступлений коррупционной направленности, взяточничество занимает лидирующее место. Так, за январь – декабрь 2023 года на территории Российской Федерации зарегистрировано 36 407 преступлений коррупционной направленности (3%), из них: фактов взяточничества – 20 279 (4%) (Состояние преступности на территории Российской Федерации. URL: https://мвд.рф/dejatelnost/statistics (дата обращения: 02.04.2024)). Кроме того, следует принимать во внимание уровень латентности исследуемых видов преступлений, что свидетельствует о виктимологическом аспекте взяточничества как противоправного деяния.

Рассматривая взяточничество как преступление, мы приходим к выводу, что типичным подходом к разнообразным видам деятельности является повышение антикоррупционной культуры и образования, формы которых должны быть максимально очевидными и понятными, особенно для населения, а в частности для обучающихся высших учебных заведений системы МВД России ^{[9, c. 83-88]}. Кроме того, большое внимание уделяется антикоррупционному просвещению и политике, которые направлены на: «популяризацию антикоррупционных стандартов и формирование антикоррупционного мировоззрения, должна носить характер исправления ошибок прошлого периода, устранения нерешенных проблем и привнесения новых способов ее реализации, что связано с изменением общественной ситуации, а также опираться на научные изыскания в области предупреждения коррупции» ^{[10, c. 317]}.

Следует принимать во внимание, что исследуемый нами подход, позволяет рассмотреть цепочку связей в полном объеме, и связан в первую очередь с вопросами установления потерпевших от преступлений, предусмотренных ст. 290-291.2 УК РФ (Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954).

В юриспруденции взяточничество можно рассмотреть как преступное явление, состоящее из различных форм (видов), каждая из которых регулируется отдельно. На наш взгляд, взяточничество можно рассматривать в следующих проявлениях:

1) совершение должностными лицами противоправных деяний, входящих в сферу их служебных полномочий, в интересах взяткодателей или иных третьих лиц, путем получения незаконного вознаграждения в любом виде;

2) совершение лицами противоправных активных действий, направленных на предоставление должностным лицам (их родственникам или иным аффилированным лицам) незаконного вознаграждения в любом виде, в целях достижения желаемого результата;

3) совершение должностными или иными лицами противоправных активных действий, направленных на получение (передачу) незаконного вознаграждения в любом виде, в интересах той и (или) иной стороны, в целях достижения последними желаемого результата, в результате чего подрывается авторитет органов власти, нарушается их нормальное функционирование и дискредитируется статус должностного лица.

Как правило, авторами, рассматривающими данную проблему, подчеркивается и обосновывается высокая социальная опасность и значительный вред, причиняемый в процессе совершения преступлений, предусмотренных ст. 290-291.2 УК РФ (Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954). Характерной чертой взяточничества выступает факт активного участия субъектов преступления в целях извлечения взаимных личных выгод (за исключением посредников, в случаях, когда посредник(и) во взяточничестве не преследует(ют) личной корыстной или иной заинтересованности).

В рамках формулы «преступник – потерпевший» можно рассматривать любое преступление, характеризующееся наличием лиц, занимающих конфронтационные позиции, вне зависимости от характерных черт правовой квалификации противоправной деятельности. По нашему мнению, данная формула вполне применима по отношению к преступлениям, предусмотренным ст. 290-291.2 УК РФ (Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954).

Предлагаем рассмотреть матрицу виктимблейминга во взяточничестве во всех имеющихся проявлениях.

Получение взятки (незаконного вознаграждения) и мелкое взяточничество.

В рамках данного проявления, необходимо принимать во внимание следующую форму: «преступник – жертва» либо «преступник – посредник – жертва». Субъектами выступают: должностное лицо – преступник, взяткодатель – преступник и жертва, посредник во взяточничестве – жертва (в исключительных случаях, статус не определен).

Наиболее интересными субъектами в исследуемом проявлении являются взяткодатель и посредник во взяточничестве в качестве жертв от преступлений. Исследуемые субъекты противоправной деятельности выступают жертвой в ситуациях, когда должностное лицо вымогает незаконное вознаграждение за совершение деяний в пользу взяткодателя или иных третьих лиц, если указанные деяния входят в служебные полномочия должностного лица либо если оно в силу должностного положения может способствовать указанным деяниям, а равно за общее покровительство или попустительство по службе. Вымогательство незаконного вознаграждения выражается в форме требования передать предмет взяточничества и в форме создания заведомых условий, при которых лицо вынуждено передать предмет взяточничества (О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2013 № 24 // Справ.-правовая система «КонсультантПлюс» (дата обращения: 01.05.2024)).

Вместе с тем, совершение преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 5
ст. 290 УК РФ (Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954), в правоприменительной и следственно-судебной практиках весьма распространено. Так, к примеру:

– инспектор ДПС УМВД России по г. Пскову гр. ФИО3 путем вымогательства получил незаконное вознаграждение от гр. П. за не привлечение последнего к административной ответственности (Приговор Псковского городского суда Псковской области № 1-213/2018 1-6/2019 от 11 апреля 2019 г. по делу № 1-213/2018. URL: https://sudact.ru/regular/doc/DnmQ049sEFQX/ (дата обращения: 01.05.2024));

– заведующий отделением медицинского учреждения гр. Д. признан виновным в вымогательстве незаконного вознаграждения за организацию внеплановой госпитализации гр. Б. и за производство внеочередной операции (Апелляционное определение Верховного Суда Республики Бурятия №22-1388/2021 от 22.07.2021 по делу №22-1388/2021. URL: https://actofact.ru/case-04OS0000-22-1388-2021-2021-06-29-2-1/ (дата обращения: 01.05.2024));

– бывший сотрудник Комитета охотничьего хозяйства и рыболовства был признан виновным в вымогательстве незаконного вознаграждения в виде денежных средств в размере 60 000 руб. за не составление протоколов об административном правонарушении (Сотрудник охотничьего комитета приговорен к семи годам за вымогательство взятки. URL: https://www.vzsar.ru/news/2024/04/12/sotrydnik-ohotnichego-komiteta-prigovoren-k-semi-godam-za-vymogatelstvo-vzyatki.html (дата обращения: 01.05.2024));

– в отношении заместителя генерального директора Забайкальского фонда капитального ремонта многоквартирных домов гр. Т. возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного п. «б» и п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ (Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954). По мнению регионального следственного комитета России (далее – СУ СК), денежные средства в качестве предмета взяточничества вымогались у главного инженера ООО «В.» за оплату выполненных работ по договорам, заключенным с фондом, а также за отсутствие претензий к качеству проведенных ремонтных работ (Замгендиректора фонда капремонта Забайкалья, обвиняемого в вымогательстве взятки, отправили в СИЗО. URL: https://www.chita.ru/text/criminal/2024/05/31/73644650/ (дата обращения: 31.05.2024)) и т.д.

Дача взятки (незаконного вознаграждения) и мелкое взяточничество.

В рамках данного проявления, необходимо принимать во внимание следующую форму: «преступник – жертва» либо «преступник – посредник – жертва». Субъектами выступают: должностное лицо – преступник и жертва, взяткодатель – преступник, посредник во взяточничестве – жертва (в исключительных случаях, статус не определен).

Подтверждением вышесказанного является достаточный объем правоприменительной и следственно-судебной практик, когда к совершению преступлений, предусмотренных ст. 291-291.2 УК РФ (Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954), прибегают преступники и иные третьи лица, нуждающиеся зачастую в необоснованном решении своих личных проблем, вопросов и иных нужд (то есть, инициатором и основным преступником с позиции виктимологии будет являться взяткодатель) ^{[3, c. 468]}. В данном проявлении, с криминологической точки зрения, именно должностное лицо выступает в качестве жертвы, поскольку цель взяткодателя – разрешить личный вопрос (проблему) или вопрос третьих лиц либо получить общее покровительство или попустительство по службе, но, в соответствии с законодательной позицией: должностное лицо – субъект преступления, а взяткодатель и посредник во взяточничестве в конечном итоге могут быть освобождены от уголовной ответственности в соответствии с примечаниями к ст.ст. 291 и 291.1 УК РФ (Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст. 2954).

Кроме того, следует принимать во внимание наличие в правоприменительной и следственно-судебной практиках фактов провокаций взяток (ст. 304 УК РФ). Однако, провокация взятки, являясь преступлением, близким ко взяточничеству, не корреспондирует ему ^{[11, c. 151]}. При провокации взятки: жертвой также будет выступать должностное лицо, поскольку взяткодатель действует без согласия последнего либо оставляет его в неведении о своих преступных намерениях.

Вместе с тем, в общественном восприятии существуют некоторые характерные черты взяточничества и его отдельных разновидностей. Выявление и установление виновных во взяточничестве лиц – задача не только органов предварительного расследования и судов, но и иных органов и их должностных лиц, занимающихся предупреждением и профилактикой коррупционных преступлений в целом.

Согласно результатам авторского социологического исследования, можно сделать выводы о том, что зачастую виновными признаются и взяткополучатели, и взяткодатели, и посредник во взяточничестве (при наличии) – более 50%; лишь должностное лицо – взяткополучатель (более 45%); в исключительных случаях (3-5%) виновными признаются взяткодатель и посредник во взяточничестве.

Если рассматривать структуру коррупционной преступности, а именно взяточничества, на современном этапе, то можно заявить, что в большинстве преступных деяний, инициатором взяточничества является должностное лицо – взяткополучатель, однако данный вывод необходимо рассматривать в контексте исследуемого вопроса, принимая во внимание специфику правоприменительной практики и виктимологические особенности.

Заключение

Таким образом, вышеизложенное позволяет обосновать гипотезу о виктимблейминге во взяточничестве и выделить его особенности.
В контексте описанных выше закономерностей виктимблейминга можно выделить следующее:

– виктимблейминг тем выраженнее, чем больше поведение жертвы противоречит поведению, принятому в обществе; устоявшийся виктимблейминг во взяточничестве коррелирует с одной крайне отрицательной оценкой обществом всех форм взяточничества;

– виктимблейминг отражает гипотезу «справедливого мира», устоявшийся виктимблейминг во взяточничестве коррелирует с внутренней готовностью общества бороться с несправедливостью;

– актуализация виктимблейминга является индикатором состояния общественной жизни и его проблем, характеристики виктимблейминга во взяточничестве отражают проблемное состояние – нормализацию противоправной коррупционной деятельности и последующее уменьшение готовности противостоять ей;

– виктимблейминг характеризует гипотезу «нечувствительности», в исследуемой проблеме – отражает осознание личностью факта пребывания в группе (среде), где возможно совершаются исследуемые виды преступлений;

– минимальный виктимблейминг, как правило, выражается в начале противоправной коррупционной деятельности, а длительный характер противоправной деятельности – увеличивает виктимблейминг.

Анализ матрицы виктимблейминга во взяточничестве позволяет выделить следующие особенности данного явления:

– взяточничество с социальной точки зрения можно рассматривать проблемой установления реальной жертвы;

– в общественном планировании и обобщении событий доминирует мнение о том, что взяточничество – это деяние, в котором участвуют два преступника (взяткодатель и взяткополучатель);

– существует комплексная оценка взяточничества как противоправного виновного деяния со стороны взяткополучателя и взяткодателя, но никак ни посредника во взяточничестве. На наш взгляд, с точки зрения виктимблейминга взяточничества роль посредника во взяточничестве является весьма актуальной и интересной, поскольку посредник, в более 90% случаях, выступает жертвой преступления;

– для взяточничества характерен парадокс: рассмотрение разнообразных форм и проявлений в целом при параллельном первичном внимании к получению взятки (незаконного вознаграждения).