К вопросу каталогизации орденов чеченских мудиров, наибов и муртазеков времен Имамата (1840–1859 гг.)

Тесаев Зелимхан Адамович научный сотрудник, Архивное управление Правительства Чеченской Республики 364013, Россия, г. Грозный, ул. Лермонтова, 95 Tesaev Zelimkhan Adamovich Researcher, Archive Department of the Government of the Chechen Republic 95 Lermontov str., Grozny, 364013, Russia amin.tesaev@gmail.com Другие публикации этого автора

УДК 737.22+94(470.6)

В свете большого внимания, уделяемого в последние годы вопросам истории России, в целом, и ее регионов, в частности, а также объявления 2024 года в Чеченской Республике «Годом истории, исторических памятников, архитектуры и культурного наследия чеченского народа», актуализируется тема материальных памятников периода Имамата в истории республики. В числе последних, помимо различного огнестрельного и холодного оружия, следует выделить наградные знаки Имамата.

Имамат как государственное образование возник 7 марта 1840 года вследствие провозглашения в Урус-Мартане (город в ЧР) имамом Чечни покинувшего Аварию после падения Ахульго Шамиля Гимринского ^{[1, с. 245, 247; 2, с. 191; 3, с. 86–87]}. В скором времени масштаб деятельности вновь избранного имама распространился далеко за пределы собственно Чечни; как итог, Шамиль стал известен современникам как «Имам Чечни и Дагестана» ^{[4, с. 102; 5, с. 53; 6; 7, с. 101; 8, с. 530; 9, с. 101]}, хотя его влияние проникло и в пределы черкесских владений ^{[10; 11]}. На раннем этапе деятельности в Чечне Шамиля окружили такие выдающиеся чеченские предводители, как Шуаиб Цонтароевский, известный как «маршал лесной войны»; Талхиг Бациев-Шалинский, разработчик артиллерийской тактики «кочующих батарей»; Байсангур Баршкиев-Беноевский, прозванный современниками и самим Шамилем «Биргез» и «Таш-адам» (Человек-камень); Юсуф-Хаджи Сафаров, получивший академическое военное образование в османской Турции, и многие другие. Что касается Юсуфа Сафарова, то именно ему принадлежит заслуга введения в Имамате нормированного законодательства («Низама»), системы «муртазеков» (военная структура, введенная в Чечне как альтернатива регулярной армии; при этом остальные горцы выступали в походах как ополченцы) ^{[1, с. 358–359, 381–385; 12, с. 178; 13, с. 6–7; 14, с. 214–215; 15, с. 1424, 1447, 1454, 1456, 1459–1462; 16, с. 17; 17, с. 21–22; 18, с. 68]}, возведения ряда укреплений и разработки наградной системы, которая возникла не позднее 1841 года и угасла с падением столицы Имамата – Ведено (село и административный центр одноименного района в ЧР) – в 1859 году ^{[1, с. 358; 13, с. 5; 16, с. 17; 19, с. 404]}.

При ознакомлении с трудами, целиком или частично посвященными теме орденов Имамата ^{[13, с. 5–23; 18, с. 59–63; 20; 21, с. 187–197, табл. XLI, XLII; 22–24]}, стало очевидным, что существует необходимость создания каталога известных на сегодняшний день наград, врученных чеченцам. При этом, отметим, что правом награждения обладал не только Шамиль, но и некоторые личности, наделенные им соответствующими полномочиями. Например, таковыми правами пользовались чеченцы Шуаиб-мулла, Уллуби-мулла, Талхиг ^{[12, с. 178; 13, с. 9; 24, с. 146]} и др. Ценные, но, зачастую, противоречивые данные по особенностям наградной системы обнаруживаются в офицерских рапортах царского времени, мемуарах, записках и т. д. ^{[1, с. 358–359, 383–384; 12, с. 178; 13, с. 8, 21; 14, с. 214–215; 19, с. 404; 25, с. 200; 26, с. 30–31; 27, с. 52; 28, с. 293–294]} Особенно привлекает внимание свидетельство самого Шамиля, зафиксированное М. Казем-Беком в своем очерке ^{[29, с. 57–58]}. Впрочем, разнящиеся данные, приведенные в источниках, свидетельствуют о слабом понимании рассматриваемой наградной системы современниками ^{[13, с. 9; 20, с. 13; 29, с. 57–58]}.

При составлении нижеприведенного перечня наград были использованы сравнительный и типологический методы исследования имеющихся в источниках и литературе данных; кроме того, помимо уже известных экспонатов нами впервые вводятся в оборот экземпляры, обнаруженные в частных собраниях либо зафиксированные нами на эпиграфических памятниках. К сожалению, не все экспонаты иллюстрированы; часть из них вносится в данный каталог на основе текстовых описаний в документах и очерках. Задача также усложняется тем, что некоторые экспонаты, хранившиеся в региональном музее в советский период, утрачены вследствие известных событий в ЧР. К примеру, на 1991 год в фондах Чечено-Ингушского государственного объединенного музея имелось пять экспонатов, о которых теперь ничего неизвестно ^{[30, с. 15]}. Отметим, что работа представляет собой лишь первый этап исследования, подразумевающего дальнейшее пополнение нижеприводимого перечня.

Далее – каталог наград и их описание.

Талхиг. Наиб Талхиг, он же – Талгик Бациев – выходец из города Шали. Занимал должности наиба села и области Шали, а также наиба Большой Чечни. Разработчик конно-горной артиллерии и тактики «кочующих батарей» ^{[18, с. 53; 27, с. 75; 32, л. 2–2 об.]}.

На фотографии 1885 года запечатлены три артиллериста из числа бывших подчиненных наиба Талхига, а также его потомки и другие личности. В частности, на груди заявленного инициатора снимка – Борщика Хамбулатова – обнаруживаются ордена (рис. 2) Талхига Бациева времен Имамата ^{[13, с. 23; 30, с. 15]}.

Медаль на правом плече по внешним параметрам соответствует медали за храбрость, вероятно, с текстом типа «Кто думает о последствиях, тот не герой» ^{[13, с. 19; 20, с. 36, 41]}. Вторая медаль с многочисленными полукругами по окружности и полусферой на центре также имеет полные или частичные внешние аналоги ^{[13, с. 14; 20, с. 42]}.

Судя по известным экземплярам подобного оформления, рассматриваемый экземпляр является наградным, а не должностным знаком отличия. Экспонаты (рис. 3, 4) приведены в качестве примеров аналогов (12-й и 23-й по счету экспонаты, представленные у А. З. Муцаева) ^{[13, с. 14, 19]}.

Байсангур. Байсангур Баршкиев (Беноевский) – наиб Имамата ^{[31, с. 101–114]}. В 1860-м году, возглавив сопротивление царским властям, временно принял на себя звание имама, пока не передал его почетному старейшине, ученому-богослову Гази-Хаджи Зандакскому ^{[33, с. 49]}. Капитан Руновский со слов Шамиля записал следующие сведения о Байсангуре: «В награду необыкновенной храбрости и преданности делу Газавата, Байсунгур получил от Шамиля две медали. Когда Гуниб пал, Байсунгур поклялся всенародно не снимать своих медалей и не прекращать войны с Русскими до тех пор, пока не слетит с него голова» ^{[15, с. 1447]}. Данный экспонат (рис. 5) из частной коллекции имеет экспертное заключение ГИМ, впервые вводится в научный оборот. В тексте экспертизы приведено описание: «…восьмигранный серебряный орден наградной системы Шамиля с чернью, размером 74х74 мм, весом 24,0 гр.» ^{[34, с. 1]}. Далее делается экспертное заключение: «Визуальный осмотр ордена путем сравнения с подлинными образцами, хранящимися в ГИМ, позволяет сделать вывод о том, что представленный на экспертизу почетный наградной знак имамата Шамиля является подлинным, изготовленным на Кавказе в 1841–1859 гг.» ^{[34, с. 2]}.

На экспонате наблюдается богатое чернение. В центре медали имеется арабографическая надпись: «Байсхур» («بيصغر»). Примечательно, что среди эпистолярных подлинников, составленных современниками Байсангура, выделяется письмо бывшего мудира и наиба Имамата Атаби Атаева, в котором последний неоднократно упоминает Байсангура ^{[35, л. 41]}. Вариант написания имени в тексте письма соответствует тому, что наблюдается на медали. Данный факт примечателен на том основании, что современный исследователь или обыватель с максимальной долей вероятности передаст звук -с- в имени Байсангура арабской графикой через букву син (س), тогда как в подлинниках мы наблюдаем букву сод (ص) ^{[35, л. 41]}. Отметим, что медаль Байсангура не единственная в своем роде. В частности, упоминается именной знак с лаконичной надписью «Байболат, 1269» (14.X.1852–2.X.1853), относимый к числу наибских наград ^{[24, с. 146]}. Кроме того, по внешним признакам (чернение) медаль Байсангура обнаруживает близость с экспонатом Хаджи-Мухаммеда (рис. 1). Таким образом, речь идет (вместе с данным капитана Руновского) о двух наградах Байсангура (согласно Д. Хожаеву, «медаль за храбрость» была вручена Байсангуру после Ичкеринского сражения 1842 года ^{[36, с. 183]}.

Берсан. При работе с погребальными стелами времен Кавказской войны также удается обнаружить эпиграфические свидетельства о медалях, принадлежавших некогда погребенным. В частности, при проведении в 2023 году экспедиции в Веденском районе ЧР, на сельском кладбище аула Дарго – первой столицы Имамата – нами выявлена стела, на которой запечатлено две треугольные медали со сканью по кромкам граней, срезанными углами и полусферой на центре, соответствующие экземплярам, представленным у исследователей ^{[13, с. 13; 20, с. 47; 24, с. 146]}. На самой стеле (рис. 6) читается надпись, позволяющая установить, что владельцем наград был Берсан Жаркаев, похороненный в 1277 (19.VII.1860–7.VII.1861) году.

В качестве примера можно привести 11-й по счету экспонат (серебро, чернь, скань; высота 55 мм) с утраченной полусферой в перечне А. З. Муцаева (рис. 7), из частной коллекции; имеются примеры и из других каталогов ^{[20, с. 47]}. В трех углах медали по частям разбита надпись: «Обладатель храбрости и великодушия» ^{[13, с. 13–14]}.

Джавадхан. Джавадхан Даргоевский – чеченский наиб, разновременно возглавлял различные области Имамата. Уже в конце 1839 года был назначен Шамилем наибом Дарго ^{[31, с. 178; 37, с. 116]}. Стоял в ряду первых чеченцев, поддержавших Шамиля после поражения в Ахульго, о чем сообщается в документах ^{[1, с. 243, 247, 257]}. Вместе с Шуаибом Цонтароевским контролировал процесс продовольственного эмбарго, объявленного Шамилем на первом этапе своей деятельности в Чечне ^{[3, с. 88]}. Погиб от ранения, полученного в ходе боев против сил П. Х. Граббе (Ичкеринское сражение), намеревавшегося взять столицу Имамата Дарго в мае–июне 1842 года ^{[3, с. 88, 103, 109; 38, с. 117]}. В числе экспонатов Национального музея РД им. А. Тахо-Годи известен именной орден Джавадхана сложной симметричной формы в виде цветка. Образец диаметром 90 мм (серебро, чернь, скань, зернь, ткань), на четырех «лепестках» ордена имеется надпись: «Наиб победоносный с помощью поддерживающего покровителя, обновляющий Ислам, устанавливающий низам, оживляющий Сунну и подавляющий новшества Джавад-Хан. Да продлит Всевышний его власть. Сила и мощь только у Него, Всевышнего» ^{[13, с. 10]}. Судя по всему, данный экспонат – пример высших наград Имамата.

Оздамир. Оздамир (в источниках также фигурирует как Астемир) – чеченский наиб, действовал в числе отрядов Ташу-Хаджи и Уди-муллы еще до появления Шамиля в Чечне. В документах упоминается как один из «начальников» в бое у села Автуры 9-го февраля 1837 года и позднее. К концу жизни занимал должность пятисотенного наиба. Оздамир был убит вошедшим к нему в доверие Чагаем Акаевым в конце апреля – начале мая 1842 года. Последний сорвал с одежды убитого Оздамира знаки отличия, которые передал царским властям ^{[1, с. 155–156, 256, 341, 342; 31, с. 326–328]}. Указанные медали были описаны в документах, а позднее – хранились в качестве экспонатов музея. В частности, речь идет о кисти к шашке в виде темляка (надпись: «Нет Оздамира храбрее, нет сабли его острее»), а также о двух медалях. Первая (рис. 10), согласно Х.-М. Доного ^{[20, с. 34]}, представляет собой знак воинского отличия с надписью: «Нет силы без помощи Божьей. Начальник пятисот человек. Вновь устраиваемого войска» ^{[1, с. 342; 13, с. 8; 20, с. 11; 39, с. 78]}.

Примечательно, что в отличии от круглых знаков пятисотников, зарисованных и проиллюстрированных в фонде Клюки фон Клюгенау (рис. 11) ^{[40, л. 1; 41, л. 1]}, медаль Оздамира (серебро, чернь, гравировка), обозначающая звание пятисотенного наиба, согласно Х.-М. Доного, имеет треугольную форму (рис. 10) ^{[20, с. 34]}. Вместе с тем, у нас складывается впечатление, что здесь допущена ошибка при интерпретации или чтении текста, поскольку, на наш взгляд, данный (треугольный) образец полностью соответствует образцу (рис. 7), проиллюстрированному в описании медали Берсана Жаркаева (с той же надписью). Если наше предположение верно, то треугольная медаль Оздамира как раз таки была наградой за храбрость с просматриваемым нами текстом: «Обладатель храбрости и мужества». Из этого следует, что второй знак Оздамира – это должностная медаль с вышеуказанным текстом («Начальник пятисот…»). Вместе с тем, следующая медаль (рис. 9), заявленная как должностной орден Оздамира, имеет сложную (восьмиконечную) симметрическую форму со слегка вогнутыми во внутрь гранями. Как и первая – медаль сделана из серебра, с чернением и гравировкой ^{[20, с. 34]}.

Согласно А. З. Муцаеву, медаль Оздамира с указанием должностного положения и соответствующим текстом («Пятисотенный начальник нового устава. Нет крепости, нет силы как от Бога») имеет именно круглую форму и кисть, подвешенную на ушко полусферы, расположенной на центре ^{[13, с. 7–8]}. Иллюстрация, близкая данному описанию, приводится в труде В. А. Потто (рис. 12) ^{[42, с. 134]}. Это описание более близко экземпляру (рис. 11), проиллюстрированному в фонде Клюки фон Клюгенау (надпись: «Нет силы и могущества ни у кого, кроме Бога, Высокого и Могущественного») ^{[40, л. 1; 41, л. 1]}. Если мы правы, то возникает вопрос о происхождении образца восьмиугольной симметрической формы (рис. 9), описанного выше. Судя по всему, знаки (рис. 9, 10) относятся к наградной категории, а должностным был третий, – упомянутый А. З. Муцаевым.

Атаби. Атаби Атаев, он же – Атабай Ченгеров, Атаби Атаев-Чунгуроевский – выдающийся чеченский богослов, военно-административный деятель, наиб и мудир Имамата, поэт ^{[15, с. 1270–1271; 27, с. 83; 43, л. 1–1 об.; 44, л. 4; 45, с. 177, 185; 46, с. 165, 166, 168]}. В августе 1848 года Атабай перешел в царский лагерь, благодаря чему стало возможным описание наград, которых он был удостоен Шамилем ^{[45, с. 177–178]}. В ноябре 1849 года вернулся в ряды мюридов вследствие переписки с Шамилем ^{[45, с. 180–181; 47, л. 239; 48, л. 1–1 об.]}. В ноябре 1861 года был арестован. После длительной ссылки вернулся на родину в 1883 году ^{[45, с. 183, 185; 49, л. 21–21 об., 42, 53–53 об., 69–69 об.; 50, л. 1–2, 3–4]}. Уже в 1848 году, судя по описанию в статье того же года (написана свидетелем появления Атабая в русском лагере при временном разрыве с Шамилем), Атабай имел две серебряные награды (медали) треугольной формы с надписями: «Герой, опытный в боях и, как лев, бросающийся на неприятеля» и «Только тот может назваться храбрым, кто не думает о последствиях» ^{[20, с. 26; 51, с. 316]}. К сожалению, зарисовок данных наград нами не обнаружено, хотя мы и можем провести параллели с образцами, рассмотренными в разделе Берсана Жаркаева и Оздамира (рис. 7, 10).

Интересно, что упоминается (также без иллюстрации) еще одна медаль, обнаруженная в 1938 году у внука Атабая, Мухаммада, с надписью: «Слава ищет храбреца» ^{[20, с. 26]}.

Наконец, еще один знак отличия, хранящийся в Национальном музее РД им. А. Тахо-Годи, – наградной знак (рис. 13) сложной симметрической формы и искусной ювелирной работы (серебро, скань, чернь, частичная позолота, ложная зернь, диаметр 100 мм). В шести «лепестках» ордена размещена надпись: «Один из выдающихся наибов Шамиля – великого султана, прославленного покровителя, эмира правоверных. Да продлит Всевышний Аллах его правление». Шестиугольная накладка в центре увенчана ушком для несохранившейся кисти; шесть полусфер по окружности и еще шесть – на краях «лепестков». Орден пожалован Шамилем. Представляет собой, по-видимому, пример высших знаков отличия ^{[13, с. 12; 20, с. 43; 52, с. 502]}.

Таким образом, речь идет о четырех знаках Атаби Атаева наградной категории, что, по всей видимости, является единственным или редчайшим зафиксированным случаем.

Алхот. Алхот Джамбулатов – наиб Имамата, вышедший на боевой путь в юном возрасте. У потомков Алхота, на хранении Х. Исмаилова, А. И. Духаевым выявлена медаль, данная Шамилем наибу за военные заслуги (рис. 14). Медаль треугольной формы с тремя ушками по углам для крепления и отверстием в центре, по-видимому, от утраченной полусферы. Весьма примечательно, что текст на знаке записан арабскими буквами, но на чеченском языке (аджам). Надпись: «Майраллийна йелла мидал йу. Шемалас йелла хIара борз-Алхотана» («Медаль дана за храбрость. Вручена Шамилем волку-Алхоту») ^{[53, с. 3]}.

Помимо того факта, что медаль представляет собой единственный, выявленный на сегодня, образец чеченоязычного наградного знака Имамата, имя Шамиля в тексте отражено тремя буквами («شمل»; Шамиль) вместо традиционных пяти («شمويل»; Шамуиль) на других образцах и письменных источниках. Возможно, этот факт объясняется, во-первых, утверждением М. Казем-Бека о том, что среди простого населения Имамата имам именовался «Шамиль» вместо официального и канцелярского «Шамуиль» ^{[20, с. 24; 29, с. 24]}. Во-вторых, наличие чеченоязычного текста подразумевает, что выполнение работы по изготовлению знака было возложено на неизвестного чеченского мастера ^{[53, с. 3]}.

Айсхан. При обследовании памятников на старом кладбище в местности Марза-Мохк Ножай-Юртовского района ЧР нами была выявлена погребальная стела «убитого в правом сражении» в 1272 (12.IX.1855–30.VIII.1856) году Айсхана Курбанова ^{[54, с. 64, 66]}. На стеле над изображением газырей расположены круги с надписями внутри (рис. 15), которые, судя по всему, по внешним признакам атрибутируются как должностные знаки четырех или пятисотенного начальника войск Имамата старого образца. Знаки обнаруживают параллели с зарисовками из фонда фон Клюгенау (рис. 16, 17) и другими образцами ^{[13, с. 7; 20, с. 38; 26, с. 30–31; 28, с. 294; 40, л. 1; 41, л. 1]}.

Гамиль. На кладбище села Средние Курчали Веденского района ЧР при работе с эпитафиями надгробий нами выявлена стела Гамиля Газиева, «убитого в сражении с неверными» в месяц Рабиу-ль-Авваль 1273 (29.X.–27.XI.1856) года ^{[54, с. 63, 66]}. На правой стороне стелы (рис. 17) над газырями изображен треугольник (слева – натруска), который атрибутируется как должностной знак сотника (юзбаши) войск Имамата ^{[26, с. 30–31; 40, л. 1; 41, л. 1]}. Знак также имеет сходство с иллюстрацией из фонда фон Клюгенау (рис. 18).

Телбиш. Телбиш из Беноя – командир отряда Имамата. Дополнительных сведений о личности Телбиша пока что нами не выявлено. В сентябре 1991 года Чечено-Ингушским государственным объединенным музеем у потомка Телбиша, Паши Ибриева, была приобретена медаль с арабской надписью: «Проявившему храбрость и мужество в войске Талхика, 1206 год хиджры» (судя по расшифровке, в статье допущена ошибка – речь идет о 1266 годе хиджры – 16.XI.1849–4.XI.1850). Утверждается, что Телбиш имел две награды за мужество в боях ^{[30, с. 15]}. К сожалению, фотографию медали выявить нам не удалось. Неизвестно также описание знака. Однако, данный образец указывает на то, что орден относится к категории датированных наградных знаков, выдававшихся наибами Шамиля. В данном случае – Талхигом Бациевым. Выполнение заказа также, по-видимому, было исполнено чеченскими ювелирами.

Эски. Эски – наиб Мичика, Большой Чечни с 1851 года. Ранее сражался в рядах войск Бейбулата Таймиева. Упоминается в письмах Шамиля, а также при описании различных сражений ^{[2, с. 403; 31, с. 475–476, 478, 480; 55, с. 164, 166, 176–181]}.

На иллюстрациях времен царской России наиб Эски изображался с двумя медалями на груди – это два круглых знака с полусферами на центре. По крайней мере, известно две работы, принадлежащие итальянскому художнику Г. Коррадини, работавшему и служившему на Кавказе в годы Кавказской войны ^{[56, с. 18]}. Последнее обстоятельство указывает на то, что работу художника нельзя считать нарративом.

На иллюстрации «Типы немирных горцев» в толпе мюридов стоит наиб Эски с двумя медалями по обе стороны груди (рис. 20) ^{[42, с. 125]}. Изображение на правом плече мюрида, стоящего справа и позади Эски (а также у мюрида, изображенного художником на левом краю картины), знака, уже известного нам по ряду примеров орденов за храбрость с клеймом Шамиля ^{[20, с. 41]}, позволяет говорить о неслучайных очертаниях наград наиба. На другой иллюстрации – «Наибы Шамиля» (рис. 21) – также выполненной Г. Коррадини ^{[57, с. 35]}, при изображении наиба Эски не только легко обнаруживаются те же очертания лица, что и на предыдущей иллюстрации, но и вновь изображены две медали. Это постоянство художника указывает на высокую вероятность знакомства Г. Коррадини с реальной внешностью Эски, а также с очертаниями его наград.

На первой иллюстрации на знаке на левом плече Эски просматривается по крайней мере четыре полусферы – по четырем сторонам у внешнего края и на центре. Судя по описанию знаков фонда Клюки фон Клюгенау ^{[41, л. 1]}, речь идет о наградных, а не должностных знаках. Частичную внешнюю параллель данного образца можно провести с экземпляром № 22 каталога Х.-М. Доного с тремя полусферами по окружности знака ^{[20, с. 42]}. Относительно второго знака, на правой стороне груди Эски, можно лишь предположить, что он так же является наградным, а не должностным, знаком.

Еще одна медаль (рис. 22) из частного собрания, принадлежавшая, согласно преданию, наибу Эски – наградной знак в виде полумесяца с изображением сабли и текстом: «Это знак храбрых» (серебро, чернение; вес – 9,6 гр, длина – 6,5 см). На тыльной стороне имеется два ушка для крепления. Знак полностью идентичен образцу № 7 И. Г. Спасского (коллекция В. А. Горшкова) ^{[21, табл. XLII]} и № 47 у Х.-М. Доного ^{[20, с. 48]}. В научный оборот вводится впервые.

Таким образом, исходя из изложенных данных, Эски, по всей вероятности, был обладателем не менее трех наград Имамата.

Дуба. Дуба Джукаев – наиб Имамата не позднее, чем с июля 1843 года ^{[31, с. 570, 573, 585]}. В последствии занимал и другие должности, упоминался в письмах Шамиля, участвовал в важнейших сражениях ^{[46, с. 208–220; 58, с. 381]}. Вплоть до 1858 года продолжал быть наибом Имамата ^{[15, с. 1122]}.

В числе наград Имамата называется именной квадратный знак, данный Дубе Шамилем, с надписью: «Имам Шамиль пожаловал этот высокий знак храброму наибу Дуба, шаги которого угодно направлять самому Богу» ^{[13, с. 10–11; 39, с. 78]}. Кроме того, в 1847 году в доме Дубы был обнаружен еще один орден с надписью: «Этот герой искусный в войне и бросающийся на врага, как лев» ^{[20, с. 26]}.

Шуаиб и Уллуби. Шуаиб Цонтароевский – выдающийся полководец, наиб и мудир Имамата с 1840 года, один из первых соратников Шамиля, «маршал лесной войны», непревзойденный военный стратег. Еще до появления Шамиля в Чечне был в ближайшем окружении Ташу-Хаджи Саясанского. С первых дней военной активности Шамиля играет в них важнейшую роль ^{[31, с. 668, 674–675; 59, с. 248, 272, 275–277, 412, 424, 436, 441]}. Уллуби, как и Шуаиб, был одним из «генералов» (мудиров) Имамата, вместе с Шуаибом отразил войска Граббе в ходе Ичкеринского сражения. В материалах царского времени утверждается о награждении Шамилем Шуаиба и Уллуби неким знаком отличия, учрежденным в конце 1842 года и похожим на «нашу орденскую звезду». Согласно И. Иванову, на знаке имелась следующая надпись: «Нет силы, нет крепости, кроме единого Бога». Кроме того, в том же году имам в награду за победу в Ичкеринском сражении вручил Шуаибу и Уллуби высочайше пожалованные знамена Казикумухского и Кюринского ханств, добытые в ходе похода на Кумух ^{[19, с. 404; 25, с. 200]}.

Тюрши. Наиб Тюрши (чеч. ТIуьрш) Цикаройский – назначен наибом Автуров в 1848 году после состоявшегося в том же году автуринского съезда ^{[36, с. 215]}. У потомков Тюрши на хранении имеется медаль наиба, идентичная 11-му по счету экземпляру у А. З. Муцаева (рис. 11), экспонату № 2 И. Г. Спасского (тоже с двумя ушками, но с дефектом – отломлена одна грань) ^{[21, табл. XLII]}, 43-му экземпляру каталога Х.-М. Доного ^{[20, с. 47]} и медалям, изображенным на стеле Берсана Жаркаева. Таким образом, речь идет о медали за храбрость с текстом: «Обладатель храбрости и великодушия». Вводится в научный оборот впервые.

Гази-Хаджи. Еще один пример именных наградных знаков Имамата – медаль Гази-Хаджи Зандакского, известного богослова, мухтасиба Имамата, имама Чечни при восстании 1860–1861 годов ^{[33, с. 49; 60, с. 49–51, 53, 55]}. Медаль (серебро, чернь) имеет простую круглую форму диаметром 58 мм, вес – 19 гр. Хранится в частной коллекции. Рисунок на знаке помещен в окружность, на четырех краях которой расположены «бутоны», от которых в две стороны расходятся изогнутые линии, соединяющиеся с двумя соседними «бутонами», составляя вместе ромбоподобное пространство в центре, где помещен текст («Хаджи Гази сын Арзу»). От середины граней центральной фигуры к внешней окружности устремлено четыре листка. На тыльной стороне имеется ушко для крепления. Вводится в научный оборот впервые.

Ума. Ума Дуев – наиб Имамата. Был взят в плен и сослан в Смоленскую область в 1861 году. Позднее досрочно отпущен властями на родину; стал старшиной Зумсоя. Был одним из лидеров восстания Алибека-Хаджи Алдамова в 1877 году ^{[31, с. 395–396]}. В частном собрании выявлен наградной знак (серебро, чернение, гравировка; диаметр – 74 мм, вес – 32 гр), принадлежавший, согласно преданию, Ума Дуеву. Знак имеет круглую форму, на центре – полусфера, от которой исходят восемь «лепестков»-прорезей, ограниченных окружностью, вокруг которой следует текст и рисунок (сабля и пистолет). На тыльной стороне имеется три ушка для крепления. Надпись выполнена чернью: «Кто думает о последствиях, тот не герой». Идентичен экспонату № 35 каталога Х.-М. Доного. Примечательно же то, что, в отличие от предыдущего, данный экземпляр датирован – указан 1272 (12.IX.1855–30.VIII.1856) год. Впервые вводится в научный оборот.

Еще одна стела (рис. 26), связанная с предметом исследования, расположена в ауле Хой Чеберлоевского (Веденского) района ЧР. Надмогильный камень, согласно данным местных старейшин Хусейна Дибирова и Абдуллы Галбацова, принадлежит выходцу из хойского рода Алхаз-гар и представляет собой памятную стелу с ритуальной надстройкой «къуб», выполненной позднее. В завершении эпитафии стелы читается: «Да помилует его Бог и [да сделает] обитателем Рая. [Умер] в 1273 (31.VIII.1856–20.VIII.1857) году». Над газырями справа и слева изображены медали наградной категории (рис. 27, 28). По многочисленным полукружным фигурам по окружности обоих знаков выявляется параллель с рядом наград, представленных в каталогах ^{[13, с. 11–12; 20, с. 42–43; 21, с. 198; 24, цв. вкл. 8]}.

На данном этапе работа по изучению эпиграфических памятников на старых кладбищах ЧР продолжается. Стоит отметить, что П. И. Тахнаевой введены в научный оборот некоторые надгробия с отличительными знаками Имамата, расположенные на кладбище села Дышни-Ведено (Веденский район ЧР) ^{[22, с. 23–27]}. Однако имеющийся объем работ по рассматриваемой проблематике говорит о малоизученности темы, требуя дальнейшего внимания исследователей.

Наградные знаки, публиковавшиеся ранее

Впервые вводимые в научный оборот знаки

Проиллюстрированные и описанные в литературе знаки

Знаки на эпиграфических памятниках