Идеологизация педагогического просвещения родителей в СССР (1930-е – середина 1950-х гг.): историко-педагогический анализ

Шик Сергей Владимирович кандидат педагогических наук доцент, кафедра социальной педагогики и социальной работы, Красноярский государственный педагогический университет им. В.П. Астафьева 660077, Россия, Красноярский край, г. Красноярск, ул. Взлетная, 20, ауд. 311 Chik Sergey PhD in Pedagogy Associate Professor of the Department of Social Pedagogics at Krasnoyarsk State Pedagogical University named after V. P. Astafyev 660077, Russia, Krasnoyarskii krai, g. Krasnoyarsk, ul. Vzletnaya, 20, aud. 311 shik.krsk@mail.ru Другие публикации этого автора

Введение

Проблема педагогического просвещения родителей в контексте модернизации российской системы образования – один из наиболее актуальных сюжетов современности. Согласно «Стратегии развития воспитания в Российской Федерации 2015 – 2025 гг.», «Концепции государственной семейной политики в Российской Федерации на период до 2025 года» оказание поддержки семьи, в том числе обучение родителей является приоритетным направлением социальной политики. Педагогическое просвещение (работа, пропаганда, всеобуч) родителей представляет собой важнейшую часть общественного воспитания.

Родители в воспитании детей всегда опирались на опыт, знания и традиции, передаваемые старшим поколением. В подготовке родителей видится решение проблем семейного неблагополучия и улучшения родительской заботы для воспитания благополучного поколения. Педагогическое просвещение, т.е. передача, распространение знаний о воспитании, призвано помочь родителю выстроить осмысленную, дружественную стратегию взаимодействия с детьми, и в конечном итоге ощутить полноту жизни и радость от своего родительства.

Однако, как только выполнение родительских обязанностей оказывается значимой для государства, для создания нужного (нового) человека, оно может стремиться принуждать к определенным воспитательным практикам, не допускающим критики. Тогда происходит идеологизация педагогического просвещения, т.е. насыщение передаваемой информации определённым материалом, полезным и подходящим правительству или политической организации, но не нужным или даже вредным для родителей.

Исторический период с 1930-х до середины 1950-х годов – время расцвета тоталитарного режима, предписывающего преданность и признательность властям. Идеологическое воспитание в СССР предполагало не только формирование убеждений, но и «внушение чувства беспомощности, абсолютной зависимости от государства»^{[28, с.248]}. Просвещение родителей основывалось на представлении об их слабости, несамостоятельности и неспособности преодолеть капризы и непослушание детей. Представляется важным исследовать особенности просвещения родителей в условиях тоталитаризма, выделить опасности идеологизации просвещения, извлечь уроки для будущих поколений.

Вопросы просвещения отчасти рассматриваются в исследованиях: родительской культуры (Л.А. Грицай ^[11]), идеологического регулирования жизни семьи (А.Е. Звонарева ^[14]), образования родителей в условиях дошкольного учреждения (Y. Gradskova ^[37]), культурологического аспекта взросления (C. Kelly ^[38]) и других.

Вместе с тем данная проблема исследована явно недостаточно, отсутствуют обобщающие критические работы за указанный период.

Методы исследования: теоретический анализ источников, сравнительно-сопоставительный анализ, обобщение.

Источники исследования: нормативно-правовых актов в области образования, воспитания, развития семейных отношений, труды педагогов, психологов, материалы периодической педагогической печати, в частности, журнал «Семья и школа», книги для родителей.

Основная часть.

Первоначально большевики опирались на тезис Энгельса об отмирании семьи, однако позже пересмотрели свой радикальный взгляд. «Вопрос о работе с родителями – большой и важный вопрос, – указывала Н.К. Крупская. – Надо заботиться об уровне знаний самих родителей, о помощи им в деле самообразования, вооружения их известным педминимумом»^{[19, с.159]}. Позиция педагога в определенной мере повлияла на изменение отношения к семье.

На рубеже 1920–1930-х гг. ведущими стало понимание, что нужно не разрушать семью, а работать с ней.

Постановление ЦК ВКП(б) «Об учебных программах и режиме в начальной и средней школе» от 25 августа 1932 г. посвященное укреплению «сознательной дисциплины учащихся», заложило основы педагогического просвещения как идеологической работы. Документ постановил: «разработать ряд мероприятий по систематической педагогической пропаганде, приступив немедленно к составлению и изданию популярной педагогической литературы для родителей».

Еще одно постановление ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе наркомпросов» от 4 июля 1936 г. обвиняло педологов в проведении «среди школьников и их родителей бесчисленного количества обследований в виде бессмысленных и вредных анкет, тестов и т. п., давно осужденных партией». Запрет педологии означал и запрет изучения мнения родителей: анкетирование, тестирование и т.д.

Одновременно нарастала изоляция от Запада, от «чуждых» практик старались освобождаться. Даже Н.К. Крупская восклицала (1937): «Почему исчезли «без вести» Песталоцци, Фребель, Монтессори, весь европейский и американский опыт? Он нам очень полезен» ^{[20, с.360]}.

В таких условиях поведение родителей всецело должно было соответствовать установкам партии, помогая создавать из ребенка нового человека.

Педагогическое просвещение включало сообщение общих сведений о детях: возрастные особенности, укрепление здоровья, помощь в домашних заданиях, организация досуга и т.д. Вместе с тем доминирующий характер придавался идеологическому наполнению. Противопоставлялись: новый счастливый мир – загнившему старому, советская семья как единый трудовой коллектив – старой буржуазной семье с разладом между родителями и детьми, советская педагогика – западной. Для оппозиции Западу к педагогическим феноменам добавлялось слово «коммунистический», «социалистический» или «сознательный». Например, «коммунистическое воспитание», «социалистическое отношение к труду» и т.д. Идеологизация проявлялась не только в славословии в адрес вождей и коммунистической партии, но и в подчинении установкам власти. В области педагогики такой установкой считалось «воспитание сознательной дисциплины у детей» – антипод принудительной дисциплины, основанной на страхе, в буржуазном обществе.

Работа с семьей сопровождалась строгим условием: «родители обязаны под руководством школы вести воспитание своих детей» ^{[15, с.485]}. Уклонение родителей от выполнения закона о всеобуче вело к санкциям в соответствии со специальном письмом прокурора РСФСР «О привлечении к ответственности лиц, виновных в нарушении закона о всеобщем обязательном обучении» (1937) [цит. по: 9, с.9].

Основные формы просветительской работы с семьей являлись одновременно жестким контролем со стороны школы: посещение семей учащихся, беседы с родителями, приглашение их в образовательное учреждение, классные родительские собрания, педагогический семинар, день родителей ^{[25, с. 572–574]}.

Хорошо передает тоталитарный дух контроля следующее высказывание: «Учителя не должны точно знать, что ребенку сниться, но непременно должны быть осведомлены об условиях, в которых он спит» [цит. по: 35, с.214]. Поэтому родители, особенно проблемных детей, побаивались учителей, избегали их [там же, с.216].

Наряду с этим, существовали и внешкольные формы просвещения-контроля, например, отчет на собраниях при жактах (жилищно-арендных кооперативных товариществах) ^[36]. Родители по месту жительства отчитывались о воспитании своих детей, брали соцобязательства по улучшению семейного быта.

Высшей формой педагогического просвещения можно считать организацию родительских университетов. Распространилось убеждение, что родители постоянно потакают капризам своих детей. По мнению C. Kelly, баловство являлось своего рода подрывной практикой, направленной против государственного контроля над семьей ^{[38, с. 380-382]}. Вне государственной заботы родители беспомощны и воспитывают баловников, поэтому с ними необходима постоянная систематическая работа по учебным планам. Благодаря опытным педагогам слушатели (общественницы) лучше контролируют учебу и быт учеников. Как утверждала родительница-активистка: «Неумелым приемам воспитания, применяемым родителями, мы противопоставим стройную научно-проверенную систему, уже давшую положительные результаты на практике» [цит. по: 14, с.58].

Раскроем это положение на основе значимых работ и выступлений педагогов и родителей того времени.

В «Книге для родителей» (1937), лекциях о семейном воспитании (1937 – 1939) А.С. Макаренко утверждает, что идеальная семья – это многодетный семейный коллектив, хозяйственный коллектив, связанный с выполнением детьми разнообразных трудовых обязанностей. Школа является организующим началом, руководит семьей ^{[23, с.186]}. Успех семейного воспитания определяется выполнением родителями «гражданского долга перед советским обществом» ^{[22, с.16]}. Детский каприз – есть «подлинный бич семейного коллектива» [там же, с. 201]. По этой причине необходимо укреплять родительский авторитет, воспитывать в детях заботу о родителях ^{[23, с. 191]}, нормировать строгость и ласку [там же, с. 144], «следить, чтобы у детей не накапливался опыт непослушания, чтобы не нарушался семейный режим» [там же, с.79]. Необходимо не просто послушание, а дисциплинированность, чтобы ребенок не только выполнял приказ, но «сам активно стремился выполнить его как можно лучше» [там же, с. 70], надо «воспитывать у ребенка способность терпеливо и без хныканья выполнять работы неприятные» [там же, с. 110]. Макаренко выступал против рецептов и педагогических фокусов, но все же указывал на желательность уметь отдавать распоряжение, работать с голосом, иметь «парад на лице». Недопустимо, чтобы «их голос отражал их настроение», но должен говорить так, чтобы все его слушали [там же, с. 187]. Кроме того, необходимо менять голос при предъявлении своих требований: придавать «самые неуловимые оттенки тона, начиная от тона директивы и переходя к тонам совета, указания, иронии, сарказма, просьбы и намека» ^{[22, с. 202]}. Или в другом месте: «в каждый способ вы подпускаете такие нотки, что это будет каплей яду, если это нужно для того, кто должен это почувствовать» ^{[23, с.187]}. В общих чертах схему можно представить так: семейный коллектив – режим – родительский авторитет – родительское распоряжение – режим – дисциплинированность детей.

Одна из матерей, последовательница Макаренко на его лекции (22 июля 1938 г.) приводит пример неукоснительного выполнения родительского распоряжения. Отец не берет сына на прогулку на лыжах (ребенок провинился):

«т. Л. <…> Отец сказал — нет. Сын просил и плакал, но мы его так и не взяли кататься на лыжах, несмотря на то, что это ему полезно. Мы считаем, что свое слово нужно всегда приводить в исполнение.

Макаренко. Это чрезвычайно интересно» [там же, с. 158].

В 1941году выходит пособие для родителей «Воспитание детей в семье» (ред. М.В. Сарычева), написанное коллективом авторов, продолжающее и дополняющее идеи А.С. Макаренко. Воспитание новых советских людей провозглашается долгом родителей. Для этого необходимы: дружный семейный коллектив, единство подходов к воспитанию детей, правильные взаимоотношения. Трудовое и политическое воспитание, режим, порядок, дисциплина, неуступчивость к капризам – основные направления просвещения родителей. «Дети должны быть послушны и почтительны с родителями» ^{[3, с.81]} – важнейшее правило жизни семьи. Помимо этого дети должны выполнять все требования школы. Родителям следует укреплять авторитет советских учреждений, участвовать в их работе, вырабатывать у детей «заботливое и любовное отношение к школе» [там же, с.83]. Они совместно с классным руководителем должны «точно установить круг обязанностей, которые дети определенного возраста должны точно выполнять». Прививать ребенку «сознание безусловной обязательности выполнения требований». Систематический контроль ребенка формирует у него представления, что «от проницательных глаз родителей не скроешь ни одного проступка» [там же, с.96]. В случае провинности можно использовать следующие взыскания: при мелком проступке – замечание (отказался помочь младшему брату завязать шнурки, не убрал за собой постель и т.д.), выговор или порицание – при более серьезных прегрешениях (грубое отношение к матери или отцу, отказ учить уроки, оскорбление младших братьев и сестер, небрежное отношение к вещам, учебникам), наконец, самое серьезное наказание – прекратить разговаривать с ребенком на какое-то время или лишить удовольствий (дочь обидела мать оскорбительным словом) [там же, с. 98–99]. Физическое наказание не допускалось.

В этом пособии также и родители делятся (в том числе слушатели родительских университетов) своим опытом воспитания. Например, одна мать с гордостью рассказывает:

«В отношении <…> сна старалась поддерживать режим. Интересно бывало наблюдать, когда в 9 часов вечера дети по очереди заявляли, что они хотят спать. В школьном возрасте, когда дети были малышами, я могла, уложив их спать, в 8 часов уходить в театр или на собрание до 12 часов ночи. Только один раз за все время нашли проснувшимся Костю, он в темноте решил искать маму» [там же, с. 245]. Как видим, чувства ребенка игнорируются, а ценностью считается беспрекословное выполнение требований родителя и соблюдение режима.

Из послевоенных изданий отметим пособие Е.А. Аркина «Родителям о воспитании» (1949). Как и предыдущие авторы, он указывал на необходимость выработки марксистско-ленинского мировоззрения, рассматривал родительство как «общественный долг перед государством» ^{[1, с. 14]}, настаивал на важности обязанностей подрастающего поколения по отношению к родителям. Вместе с тем установки ученого предполагают более мягкое отношение к ребенку, внимание к его переживаниям. Большинство родителей «не стараются вникнуть в душевный мир своих детей» [там же, с. 8], недостаточно знают их интересы и потребности. В воспитании важны не только требования, но и учет «нравственных представлений детей» [там же, с.210].

Не смотря на некоторый гуманизм Аркина, в послевоенный период идеологическое воздействие на семью усиливается. Еще во время войны – в 1943 году – были приняты «Правила для учащихся» ^[26], требовавшие беспрекословного подчинения распоряжениям директора школы и учителей (пункт 3) и послушания родителям (пункт 17). Классные руководители обязаны были разъяснять родителям эти «Правила» с целью воспитания дисциплинированности детей ^{[16, с.143]}.

Взаимодействие школы и семьи основывались на прежних принципах, однако стал очевидным формализм этого сотрудничества. Например, анализ планов учебно-воспитательной работы школ показал, что из года в год одни и те же темы ставятся на обсуждение одного и того же состава, родители недостаточно понимают смысл педагогических советов, указаний науки и обобщенный опыт ^{[30, с.6]}.

Продолжали работу и родительские комитеты в жилых домах. Прикомандированный к родительскому комитету дома педагог школы руководил его деятельностью. В таких условиях легче было выполнять функцию контроля, «давать информацию об интересующей семье, об условиях жизни учащихся, их поведении на дворе, в доме» ^{[12, с.35]}.

С 1946 года начинает издаваться журнал для родителей «Семья и школа», указывающий, что важнейшей задачей семьи является воспитание людей «подчиняющих свои интересы интересам советского государства» ^{[13, с.3]}, а сами «родители должны активно и сознательно участвовать в социалистическом строительстве» ^{[8, с.5]}.

Расширяется сеть родительских университетов, где наряду с традиционными лекциями проводятся вечера, на которых матери-героини и матери Героев Советского Союза делятся своим опытом семейного воспитания ^{[31, 32, 34]}. В 1945 г президиумом Академии педагогических наук РСФСР утверждаются «Педагогические чтения» ^[33]. С 1946 года в Москве начинает работу центральный педагогический лекторий АПН. Занятия включали следующие темы: Ленин и Сталин о воспитании детей, идейно-политическое, трудовое, нравственное, физическое воспитание и т.д. ^{[27, с.39]}. Цель воспитания – жизнерадостный, здоровый, преданный Родине и партии ребенок.

Для этого семья не должна замыкаться в узком мире обывательских интересов, в обязательном порядке необходим «постоянный идейный рост и политическая активность самих родителей» ^{[17, с.6]}, им полагалось быть большевиками в воспитании, т.е. «постоянно чувствовать свою непосредственную ответственность за правильное воспитание детей» ^{[29, с. 20]}.

Преувеличение роли семьи, домашнего труда, узко домашних, личных интересов, по мысли Н.К. Гончарова, есть «аполитичность и безыдейность» ^{[10, с.374]}. Впрочем, приучение ребенка с ранних лет к труду, переход от самых простых процессов работы к более сложным ^{[17, с.4]}, рассматривалось как важнейший элемент воспитания.

По мысли Ю. Градсковой, советская интерпретация детства основывалась на «представлении о детях как о помощниках, а не как о главном источнике положительных эмоций взрослых» ^{[37, с. 274]}, что характерно для западных практик.

Обращалось внимание на то, что родители должны оберегать детей, молодежь от чуждых западных влияний, «унизительной болезни низкопоклонства перед буржуазной реакционной культурой», разъяснять подростку ошибочность «подобострастного отношения к иностранщине», поскольку может «отравить его сознание трупным ядом разлагающейся буржуазной идеологии» ^{[5, с.4]}.

Из-за чего, в частности, у населения современной Америки отсутствуют содержательные цели в жизни, оно «испытывает гнетущую скуку и тоску» ^{[18, с.2]}, а сами дети запада – страдальцы и жертвы.

Особый предмет пропаганды – воспитание высших качеств, необходимых в строительстве коммунизма. В конце 1940-х журнал «Семья и школа» публикует серию статей, посвященных таким качествам как: целеустремленность ^[6], чувство долга ^[7], мужество ^[4], выносливость ^[2], воля и характер ^[18] и другим более частным. Популяризация этих свойств, по мысли И.В. Кукулина, привела к тому, что дети стали наделяться способностью «воспитывать себя самостоятельно, но в соответствии с установками, полученными от взрослых» ^{[21, с.165]}. Однако в условиях диктата государства над личностью, давления коллектива, отсутствия идеи автономии, слабой рефлексии, недооценки значимости детско-родительского диалога сформировать данные характеристики было проблематично. Скорее такое просвещение могло приводить лишь к усилению авторитаризма взрослых, нетерпимости к иной точке зрения, снижению родительской эмпатии и абсолютизации ценности послушания детей.

Последняя пространная работа указанного периода «О воспитании школьника в семье» (1954) ^[24], вышедшая под рубрикой «Педагогические советы родителям». В работе указывается, что школа готовит детей «к строительству коммунистического общества» [там же, с.8]. Родители должны активно помогать школе в этой работе, обеспечивая систематический и всесторонний контроль. Рассматриваются уже устоявшиеся темы: забота коммунистической партии о подрастающем поколении, воспитание коммунистической морали, авторитет родителя, дисциплина и другие.

Итак, сложилась идеологизированная система просвещения родителей, направленная не столько на передачу полноценных знаний о воспитании, сколько на формирование нужных правящему режиму образцов поведения родителей и детей.

Заключение.

Историко-педагогический анализ стратегических оснований педагогического просвещения родителей в 1930–1950-е годы позволяет сделать следующие выводы:

1. С начала 1930 годов в нашей стране происходило становление педагогического просвещения родителей. В условиях тоталитарного режима, при отсутствии эмпирических исследований родительства, изоляции страны просвещение родителей идеологизировалось. Под руководством школы родители должны были воспитывать нового человека, строителя коммунистического общества.

2. Идеальная семья представлялась хозяйственным коллективом с режимом, порядком, беспрекословной дисциплиной. Формы работы с семьей являлись одновременно контролем за поведением семьи. Просвещение предполагало выработку у родителей идеологически «правильных» приемов воспитания с сознательной дисциплиной детей.

3. В послевоенные годы педагогическое просвещение, сохраняя прежние черты, совершенствовалось: разработаны «Правила для учащихся», издается специальный журнал для родителей «Семья и школа», расширяется сеть родительских университетов. Идейный рост самих родителей связывался с противодействием западным влияниям и воспитанием у детей высших качеств, необходимых в строительстве коммунизма.

4. Результатом идеологизации просвещения родителей явилось распространение неуважения к ребенку, усиление авторитаризма родителей, игнорирование чувств, нарушение коммуникации родителей и детей.

Таким образом, проведенное исследование позволяет прийти к пониманию, что навязывание воспитательных идей, не подлежащих критике, превращало родителей в механических исполнителей властных директив, вело к ухудшению детско-родительских отношений, затрудняло диалог поколений.