Бельские волости в XVI-XVII вв.: историко-географическая характеристика региона на западном рубеже Русского государства

Степанова Юлия Владимировна ORCID: 0000-0002-3717-1589 кандидат исторических наук старший научный сотрудник, Институт всеобщей истории Российской академии наук 119334, Россия, г. Тверь, ул. Трехсвятская, 16/31, оф. 207 Stepanova Iuliia PhD in History Senior researcher, Institute of World History of Russian Academy of Science 119334, Russia, Tver, Trekhsvyatskaya str., 16/31, office 207 m000142@mail.ru Другие публикации этого автора

Историко-географические реалии эпохи раннего нового времени ряда западных территорий Русского государства остаются плохо изученными. К таким регионам относится территория Бельского княжества, которое с первой половины XIV в. находилось в составе Великого княжества Литовского, а в начале XVI в. перешло в состав Московского государства. В период Смуты г. Белая и ее волости были утрачены Русским государством. В 1618 г. они перешли Речи Посполитой, и в 1625 г. город Белая получил привилей на магдебургское право ^[1]. В ходе Смоленской войны 1632–1634 гг. город переходил в руки русского гарнизона ^{[2, c. 216–231]}, однако по Поляновскому миру 1634 г. остался в составе Речи Посполитой. В том же и следующем году было произведено размежевание польско-российской границы на участке соприкосновения Торопецкого, Ржевского и Зубцовского уездов с Бельскими волостями ^{[3, с. 165]}. В состав Русского государства Белая с волостями перешла лишь в ходе военной кампании 1654 г. По итогам Андрусовского перемирия 1667 г. Белая с волостями осталась в составе Русского государства ^{[4, с. 39; 5, с. 16]}.

Бельские волости перечислены в перемирных грамотах 1503 и 1522 гг. ^{[6, с. 398–402, № 75; 7, с. 148–151]}. К Белой в этих документах отнесены лишь три волости – Болшево, Шоптово, Верховье (Верхонье), а также Моневидова слобода. Центры этих волостей отыскиваются в картографических материалах XIX в. Волостные центры и пределы Бельского княжества в составе ВКЛ были отражены на картах, составленных В.Н. Темушевым ^{[8, карты 4, 8]}. Отметим, что описания территории бельских волостей XV–XVI вв. отсутствуют.

Территория Бельского уезда в составе Русского государства XVI–XVII вв. остается крайне слабо исследованной. До сих пор не имелось детального представления о территориально-административном составе уезда. Я.Е. Водарский составил список волостей Бельского уезда на основе переписных материалов второй половины XVII – XVIII в. и схематично показал их расположение на обзорной мелкомасштабной карте. Из 18 волостей и одного стана (Осуйского) шесть волостей были отмечены исследователем как дворцовые (Монинская, Пустоподлеская, Пониклинская, Днепровская, Бибиревская, Жарковская) ^{[9, с. 235, 256]}.

Наиболее раннее описание Бельского уезда датируется 7165 (1657) годом. Это сохранившаяся в копии XVIII в. переписная книга дворцовых волостей переписи Степана Никитича Племянникова ^{[10, л. 1–70об.]}. Она охватывает волости Понизовскую, Клемятинскую, Лодыжскую, Чичатовскую, Верховскую, Днепровскую, Шоптовскую, Жукоповскую. С.Н. Племянниковым была описана также вотчина Алексеевского монастыря в Бибиревской волости. В следующем, 7166 (1658) г. С.Н. Племянниковым была проведена новая перепись дворцовых владений Бельского уезда. В нее, помимо ранее описанных и взятой в дворцовые Бибиревской, вошли территории Роженской, Жарковской (Старковской), Монинской, Березовской, Юрьевской волостей ^{[10, л. 71–115об.]}.

Отметим, что в этих описаниях имеются указания на более раннюю перепись уезда Ивана Ивановича Замыцкого (ум. в 1646 г.) ^{[11, с. 220]}, которая была использована в качестве приправочной.

Наиболее ранним источником, характеризующим территорию уезда, охваченную землевладением служилых людей, является переписная книга Бельского уезда смоленских стрелецкого головы Данилы и капитана Василия Чернцовых 1668 г. ^[12], то есть вскоре после заключения Андрусовского перемирия. В ней характеризуются маетности смоленской и бельской шляхты в Понизовской, Роженской, Дубровской, Жарковской (Старковской), Монинской, Егорьевской (Юрьевской), Клемятинской, Ладыжской, Березовской, Пониклинской, Шоптовской, Верховской, Чичацкой, Болотовской, Усачерской, Симоновской, Лустьской волостях. Описание Пустоподлеской и Днепровской волостей в книге 1668 г. отсутствует. Соответственно, можно полагать, что эти территории были заняты в основном дворцовым землевладением.

В 1678 г. дворцовые земли Бельского и Дорогобужского уездов описывал Петр Семенович Косминский. Его перепись охватила Монинскую, Шоптовскую, Пониклинскую, Пустозалесскую, Днепровскую, Жарковскую волости ^{[10, л. 161–217]}.

Жукоповская волость была приписана к уезду Ржевы Володимеровы. В 1678 г. ее описание составили Федор Изьединов и подьячий Федор Бишов ^[13].

«Бельская припись» выделяется в составе уезда Ржевы Володимеровы во второй половине XVI в. Бельские части Волговской и Ртищевской волостей охарактеризованы в писцовой книге Ржевского уезда 1588–1589 гг. ^{[14; 15, с. 396–397]}.

Расположение западной границы Бельского уезда XVI в. позволяет уточнить описание соседнего Торопецкого уезда 1540 г. ^[16].

Таким образом, составить представление о территории бельских волостей, вошедших в состав Русского государства в начале XVI в., а затем во второй половине XVII в., позволяет детальное исследование комплекса разновременных переписей Бельского, Торопецкого и Ржевского уездов.

В работе по картографированию уезда применялся метод сплошной локализации топонимов переписных книг в геоинформационном проекте QGIS. Метод предполагает соотнесение топонимии писцовых описаний с данными источников XVIII–XIX вв. В данной работе использовались материалы Генерального межевания Смоленской губернии ^[17], карта Ф.Ф. Шуберта ^{[18, л. XXIII, XXIV, XXIX, XXX]}. Историческая топонимия, восходящая к XVII в., отражена на военно-топографических крупномасштабных картах 1940-х гг. ^[19]. Эти материалы, в настоящее время оцифрованные, показали хорошую сохранность исторической топонимии Бельского уезда XVII в. Результатом исследование стало детальное картографирование волостей Бельского уезда второй половины XVII в. (рис. 1).

Рис.1. Бельский уезд в XVII в.

В составе Бельского уезда второй половины XVII в. сохранились восходящие к Бельскому княжеству волости Верховская, Шоптовская и Монинская (наследующая Моневидовой слободе). Днепровская волость, возможно, восходила к Болшево, однако само с. Болшево среди дворцовых селений волости в описаниях 1657 и 1678 гг. отсутствует.

Жарковская (Старковская) волость являлась частью крупной Старцовой волости, разделенной между Торопцем и Белой еще в литовское время ^{[20, с. 192]}. Бельская часть Старцовой волости охватывала течение р. Велесы. Ее восточная граница проходила в болотистом междуречье рек Велесы и Межи. Данные писцовой книги Торопецкого уезда позволили локализовать торопецкую часть Старцовой волости. Таким образом, данные описаний двух уездов XVI–XVII вв. позволяют реконструировать местоположение и размеры Старцовой волости до ее разделения.

Волости Дубровская (Бибиревская) и Роженская в литовское время относились к Торопцу. Они числятся в составе Торопецких волостей в перемирной грамоте 1503 г. Возможно, что их передача в Бельский уезд произошла в 1520–1530-х гг., так как в писцовой книге Торопецкого уезда их описание отсутствует. Накануне завоевания Бельских волостей в 1650-х гг. в Биберевской волости находилось владение витебского Алексеевского монастыря ^{[10, л. 1; 21, с. 70]}. Алексеевский монастырь в Витебске – костел св. Иосифа при иезуитском коллегиуме в 1654–1667 гг., преобразованный в монастырь в годы русско-польской войны. После передачи Витебска Речи Посполитой в 1667 г. монастырь вновь перешел к иезуитам ^{[22, c. 454]}.

Жукоповская волость локализуется в среднем течении р. Жукопы. Ее территория в XVI в., вероятно, включала почти все течение р. Жукопы. Ее северная часть, образовывавшая Бельскую припись Волговской волости, локализуется по данным писцовой приправочной книги уезда Ржевы Володимеровы 1588/89 г.

Писцовая книга уезда Ржевы Володимеровы 1588-1589 гг. свидетельствует, что бывшей бельской волостью являлась и волость Старый Туд ^{[14, с. 110-116]}.

Приписи из Бельского уезда к уезду Ржевы состоялись во второй половине 1560-х гг. в связи с взятием ржевских волостей в опричнину ^{[23, с. 77–85]}. В XVII в. эта территория осталась в составе Ржевского уезда.

Описание 1657 г. свидетельствует, что накануне отвоевания Белой в 1654 г. бельская Жукоповская волость (вероятно, только ее часть) находилась во владении витебских иезуитов, как и Дубровская (Бибиревская) ^{[10, л. 70]}. После отвоевания Белой волость была взята в дворцовые, а затем приписана к уезду Ржевы Володимеровы в период между 1668 и 1678 гг.

В волости находился Жукопский ям, который упоминается в «Выписи из новгородских изгонных книг» ^{[24, с. 285]}. Его местонахождение не было установлено ранее. На него косвенно указывает упоминание дороги «что ездят во Ржеву и в Торопец» в выписи из писцовой книги Федора Изъединова и подьячего Федора Бишова 1678 г. ^{[13, л. 109об.]}. Дорога из Торопца в Ржеву Володимерову пересекала р. Жукопу в районе дд. Лаврово, Минькино (существуют в настоящее время), Горки, пуст. Дубасово. Можно предположить, что Жукопский ям на московско-литовском рубеже находился здесь.

Восточную часть Бельского уезда образовывали Пониклинская, Березовская, Шоптовская, Лустьская волости. Пониклинская и Березовская волости, по-видимому, простирались на восток до верховьев р. Белейки и Дубенки. В 1560-х гг. часть этих земель, как и Жукоповская волость, была приписана к Ртищевской волости уезда Ржевы Володимеровы. Эта припись локализуется по данным писцовой приправочной книги уезда Ржевы Володимеровы 1588/89 г.

Название Лустьской волости образовано от р. Луссы – притока р. Осуги, бассейн Волги). В начале XVIII в. волость была преобразована в Осуйский стан. Она клинообразно размещалась между ржевскими, зубцовскими и вяземскими землями. Международная граница, где Зубцовский уезд «сшолся с Литовским рубежем з Бельским уездам», была зафиксирована в документах первой половины XVII в. ^{[25, с. 180]}.

В описании 1668 г. выявлена путаница: несколько деревень, расположенных в северной части уезда, между Монинской и Жукоповской волостями, ошибочно отнесены в нем к Понизовской волости ^{[12, л. 73–75]}, тогда как здесь же локализуются дворцовые селения Пустозалеской волости ^{[10, л. 201–204]}.

Материалы переписей свидетельствуют, что в 1650-1670-х гг. большая часть территории Бельского уезда была занята поместным землевладением смоленской и бельской шляхты, за исключением Жукоповской и Днепровской волостей. Значительная доля шляхты сохранила земли, которыми она обладала в польский период. Об этом свидетельствуют указания в переписи 1668 г. на привилеи 1620–1630-х гг. Размеры унаследованных от прежних времен землевладений различные, от очень мелких, в 2–3 деревни, до очень крупных, размером с волость. Так, Болотовская и Усачерская волости в польский период принадлежали Яну Поплонскому, купившему эти земли у Станислава Униховского в 1630-х гг. В московское время эти волости практически полностью находились во владении сыновей Я. Поплонского Леонтия и Ивана ^{[12, л. 224–232]}. В Симановской волости крупное землевладение было закреплено за шляхетской вдовой Дарьей Яновской женой Малышкина «по грамоте великого государя и по отказным книгам и по королевским привелеем в королевском привелье 143 году» (1635 г.) ^{[12, л. 212об.]}. Сохранила свои владения часть грунтовых казаков и бельских пушкарей. Последним посадские люди Белой «полюбовно поступились» пригородными полями «в полуволоках и в моргах и в застенках по жеребью на человека, а три человека владеют старинными своими жеребьями, чем владели при полском короле» ^{[12, л. 246об.]}. Частичное сохранение земель за прежними владельцами наблюдалось и в XVI в., после завоевания Смоленска. В целях контроля над присоединенной территорией вывод смолян продолжался весь XVI в., но при этом низший слой слуг поначалу был оставлен на месте ^{[26, с. 256]}. После завоевания Смоленщины во второй половине XVII в. политика российского правительства по отношению к местной шляхте была направлена на сохранение ею прежних привилегий ^{[27, c. 172]}.

Размещение локализованных населенных пунктов и пустошей показывает, что значительная доля территории Бельского уезда была незаселенной. Освоенные территории располагались в основном по берегам рек и отдельных озер обособленными анклавами, разделенных болотами и лесами. По данным XVIII в., в Бельском уезде наблюдался наименьший процент распашки среди смоленских уездов – 17%. ^{[28, с. 142]}. Эта особенность территории уезда объяснялась, помимо разорения в годы войны, природным ландшафтом, для которого были характерны обширные заболоченные пространства и лесные массивы. Территория северной части Смоленской земли в древности была занята Оковским лесом, известным по летописным данным. По мнению Л.В. Алексеева, освоение этого пространства активизировалось лишь на рубеже XV–XVI вв. ^[29].

Таким образом, сплошная локализация топонимии переписей Бельского, Ржевского, Торопецкого уездов XVI-XVII вв. позволила детально картографировать волости уезда и его территорию в целом. Писцовые описания XVI–XVII вв. трех смежных уездов – Бельского, Торопецкого и Ржевского – позволили составить представление о трансформации территории Бельского уезда в этот период. Получено представление о территории бельских волостей в период после их вхождения в состав Русского государства в начале XVI в. В первой половине XVI в. к Белой отошли торопецкие волости Рожня и Бибирево. Во второй половине 1560-х гг. часть Бельского уезда вошла в уезд Ржевы Володимеровы. После Смутного времени польско-российская граница установилась по рубежу Торопецкого, Ржевского и Зубцовского уездов с бельскими волостями. После вхождения Белой в состав Русского государства и передачи к Ржеве Володимеровой бывшего владения католической церкви в Жукоповской волости Бельский уезд приобрел очертания, существовавшие и в XVIII в. Часть территории уезда в результате конфискаций у католической церкви и светских землевладельцев перешла в разряд дворцовых земель. Однако, значительная доля смоленской и бельской шляхты сохранила свои владения.

Привлечение актового материала в совокупности с материалами писцового дела позволит в дальнейшем изучить вопрос о динамике землевладения на территории бельских волостей, включая домосковский период.