Key trends in modern Russian political process and ways of achieving political order

Yatsenko Inga Aleksandrovna Deputy Director, Ministry of Economic Development of the Russian Federation 115088, Russia, Moscow, Ovchinnikovskaya Naberezhnaya 18, Office #1 inga.yatsenko@yandex.ru Other publications by this author

Политический процесс последнего десятилетия в России приобретает качественно новые черты. В соответствии с Концепцией долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года, утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 17 ноября 2008 г. № 1662-р, в целях эффективного вовлечения заинтересованных субъектов в формирование и реализацию социально-экономической политики необходимо выстраивание новой модели развития общества, обеспечивающей, в том числе высокое доверие граждан к государственным и общественным институтам.

По мнению М.Ю. Мелешкиной структуру политического процесса можно определить как совокупность взаимодействий между акторами, а также их логической последовательности (“сюжета” политического процесса) ^{[3, c. 21]}.

В структуре политического процесса можно выделить четыре основных компонента:

- субъекты (акторы) политического процесса (институционализированные и неинституционализированные);

- политические интересы данных субъектов;

- политическая деятельность (профессиональная политическая деятельность и политическое участие рядовых граждан);

- политические отношения, складывающиеся в результате деятельности субъектов политического процесса.

В политической литературе выделяются две формы существования политического процесса, коими являются политическое изменение и политическое развитие.

Политическое изменение характеризуется возникновением нового качества во взаимодействии политических субъектов, а также взаимодействии политической системы и внешней среды. Политическое развитие же определяется накоплением качественных изменений политики, включающих фазы политического процесса, институты или политические системы.

Политический институт можно определить как совокупность норм и правил, которые воспроизводятся во времени с учетом организационной состаляющей, служащей основанием упорядочивания политических отношений в определенной сфере политической жизни ^{[2, c. 54]}.

Главным актором политического процесса и одновременно основным властным институтом выступает государство. Другим обособленным политическим институтом можно считать гражданское общество.

Однако все чаще определение и институционализация статуса и деятельности политических акторов размыты. С образованием крупных транснациональных корпоративных структур в российской экономике интересы субъектов экономической деятельности начали выходить за рамки сферы в область политическую, сменяя масштаб сначала с регионального на федеральный, а в последующем - на наднациональный.

Такое положение дел требовало централизации управления, а используемые технологии имели тенденцию к ужесточению.

Таким образом, свободное инициативное гражданское общество не могло быть сформировано, а тот факт, что любые возникающие политические движения изначально позиционировались как протестные лишь это подкрепляло. Это первая системная проблема современного российского политического процесса.

Ко второй группе проблем относятся вопросы легитимации в глазах общественности правящего режима и согласия с существующими правилами и методами принуждения к их исполнению.

«Участники рынка, имеющие возможность выбирать между издержками легализации и издержками полулегальной или нелегальной деятельности, в итоге часто делают свой выбор в пользу последних» ^{[9, c. 4]}.

Институциональный компромисс становится приоритетной формой исполнения закона, которая делает его в случае его невыгодности хотя бы приемлемым не только для надзорной сферы, но и для непосредственных участников процесса.

В этой же группе проблем находится тенденция нарастания в общественном сознании авторитарности. Авторитарный ресентимент становится классической чертой россиянина [см. 6].

Это, в свою очередь, порождает конфликтную структуру легитимности политической системы, которая состоит в том, что персональная легитимность Президента подрывает легально-рациональную легитимность таких политических институтов, как парламент и правительство.

Третья группа проблем связана с невозможностью выстраивания правового государства без необходимого высокого уровня нравственного развития общества.

Так, например, коррумпированность рассматривается как порочная характеристика власти, а не как степень нежелания народа исполнять нормы закона.

Изучение зарождения и функционирования институтов играет ключевую роль в современных исследованиях политического процесса. Процесс институционализации не предусматривает исключительно оформление материальных институциональных структур и кодификации правил. Огромный пласт деятельности по институционализации политического процесса в переходных системах связан с упорядочением взаимодействия неправительственных структур, а также принятием и воспроизводством в сознании масс новой системы ценностей, ориентаций и установок.

Процесс институционализации является важнейшим условием политической стабильности и эффективности политической системы.

Структура политического процесса в России в настоящее время сложна и мозаична ввиду произошедшей в конце ХХ века «крупнейшей геополитической катастрофы», приведшей к коренным изменениям в политической системе страны, и малого периода времени становления институтов, отношений и системы права современного этапа политического развития страны.

В политическом процессе в Российской Федерации выделяется ряд особенных черт, отличающих его от аналогичного политического процесса других стран, вставших на путь демократизации, заключающийся в следующем ^{[2, c. 68]}:

1. Взаимопроникновение политики и экономики, социальных и личных отношений;

2. Отсутствие консенсуса между участниками политического процесса;

3. Неструктурированность и взаимозаменяемость политических ролей;

4. Отсутствие интеграции и единой коммуникационной среды между участниками политического процесса;

5. Активная роль властных институтов наряду с отсутствием противовесов;

6. Концентрация политических ресурсов и власти в руках правящей элиты.

В настоящее время эксперты в области политических исследований окрестили систему государственного управления и принятия политических решений в России политическим «маневрированием». Пресловутый «эффект ножниц» препятствует осмыслению реальных происходящих процессов. Построение нового организма на месте старой разрушенной системы, разрушение остатков и совмещение неразрушенных элементов с модернизированными не могут осуществляться сразу.

Резкая активизация гражданского общества в политическом процессе современной России не возможна. В связи с этим технологии управления, направленные на обеспечение институционализации политического процесса должны учитывать снижение трансакционных издержек [см. 5] в рамках трех основных плоскостей:

· с точки зрения институциональной – первоочередна трансформация существующих систем взаимосвязи;

· с точки зрения бихевиоральной – с учетом тенденций политического процесса наиболее привлекательным является смещение акцентов на деятельность акторов косвенно политического типа, что обеспечит стабильность институциональных преобразований, так как такие институты имеют своей целью не собственно политические интересы, а их симбиоз с интересом профессиональным, или затрагивающим определенную сферу человеческой жизнедеятельности, что обеспечивает однозначную направленность интереса таких акторов и обеспечивает легитимность принимаемых решений;

· с точки зрения структурно-функциональной – деятельность вышеуказанных институтов должна быть встроена в существующую систему отношений и принятия решений, их роль должна быть закреплена в виде формальной процедуры, что наиболее осуществимо при организации тесного взаимодействия с органами исполнительной власти.

Технологию управления политическим процессом можно определить как повторяемое во времени и устойчивое воздействие политических акторов на элементы политической системы с целью придания ее динамике определенных свойств и направленности.

В настоящее время в научной литературе отсутствует типология технологий управления политическим процессом.

В укрупненном виде технологии управления в зависимости от решаемых задач могут быть классифицированы как:

- направленные на укрепление авторитета субъекта;

- электоральные технологии;

- технологии обеспечения политического согласия;

- лоббистские технологии;

- наднациональные технологии.

Институционализация политического процесса в России должна быть обеспечена технологиями управления, отвечающими современному этапу развития политического процесса и решающими проблему низкой эффективности институтов, в особенности государственных.

Особенностью российского политического процесса в периоде последнего двадцатилетия является формирование его не в русле трансформации существующего политического режима и системы управления, а намного масштабнее: построения новой российской государственности.

Так называемая ценностная делегитимация институциональных нововведений сопровождала демократический транзит в России так же как и во множестве других стран. Установление принципа обмена ресурсами в элитарной среде как компенсации дефицита массовой поддержки было обусловлено ограниченной социальной базой трансформиции политической системы.

Консенсус, достигаемый на процедурном, ценностном и поведенческом уровне является отправной точкой в задаче или этапе консолидации демократии.

Одним из важнейших условий преемственности и динамики развития политической системы является сочетание устойчивых и изменчивых элементов ценностной системы общества.

Современная модель российской ценностной системы имеет фрагментированный характер и сочетает традиционалистские и модернистские черты, ориентирована одновременно и на индивидуалистские и на коллективные интересы.

Отсутствие сформированных политических ориентаций препятствует развитию гражданского общества и порождает дисфункции всей политической системы. Такие дисфункции могут выражаться в различных формах кризисов. Например, кризис идентичности, для которого характерны: диффузность ориентаций и солидарностей; деформация коллективных идентичностей; переоценка ценностей. На современном этапе развития России кризис идентичности постепенно преодолевается.

В целом можно указать на сосуществование в массовом сознании противоречивых тенденций: индивидуализма (негативного толка) и коммунитарной ориентированности; патернализма и освобождения от государственной опеки. Разнонаправленность институциональных и социокультурных изменений в обществе являются основанием возникновения кризиса политической системы в части отхода общества от управления и коммуникативном атрофировании связи между гражданами и властью.

«Оппозиционность в России выступает содержательным элементом партийного и информационного дискурса, становясь в таком формате доступной обществу. Однако ее функциональность в масштабах политического процесса в целом, и в вопросах структурирования политической повестки дня остается весьма ограниченной» ^{[9, c. 12]}.

Протестные настроения подкрепляются волной кризисных явлений различного рода. Однако отсутствие единой площадки аккумулирования настроений и выработки единой позиции с целью воздействия на государственный аппарат в целом приводит к затуханию настроений, а бесконечное противостояние существующих партий власти в глазах общественности дискредитирует себя со временем и приводит к политической усталости.

Решение заключается в вовлечении индивида в политический процесс на условиях конвенциональных форм участия, обеспечиваемом трансляцией и усвоением знаний о существующей политической системе.

Неотъемлемым компонентом трансформации политической системы общества является процесс формирования политической культуры участия. Именно конвенциональные и активные формы политического участия способствуют процессу институционализации и легитимации демократического режима.

Экономика и политика сегодня являются главными темами обсуждения в широких слоях общества. Форма организации данных сфер человеческой жизнедеятельности получают в большинстве случаев резко негативные отзывы со стороны населения. Вместе с тем уровень образования все более снижается, а морально-нравственные установки личности в современной России все так же размываются. Отсюда и неоформленность оппозиционных движений, диффузность организаций. Отсюда складывающийся парадокс: все чаще во властные структуры приходят дилетанты, не владеющие технологиями управления, а с другой стороны – бесформенное неприятие всего со стороны населения, органически не приемлющего законность по определению.

В соответствии с опросами ВЦИОМ с 3 квартала 2014 года число людей, которых полностью не устраивает политика, проводимая властями, увеличилось вдвое ^[11].

Кроме прочего, среди классических опросов присутствует вопрос о счастье и удовлетворенности своей жизнью. Примечательно, что российский человек связывает свое счастье и самореализацию не со своими личностными имманентными качествами, а с трансцендентальным субъектом в виде государства, властей. Нежелание нести ответственность за свою судьбу классическая черта современного россиянина. Так формируется «общество риска». По мнению Федина «общество риска представляет собой совокупность социальных субъектов, не только подверженных различным видам риска, но и прямо осознающих неопределенность и непрочность окружающего мира и поэтому находящиеся в состоянии постоянной тревоги по поводу реализации жизненных планов и своего будущего» ^{[8, c. 18]}.

Перспективой налаживания конструктивного диалога в рамках российского политического процесса является создание переговорных институтов на трехсторонних началах с участием государственных структур, организаций-представителей гражданского общества и коммерческо-корпоративных структур. Именно такой формат выполняет функцию сдерживания государственно-административного аппарата и пресекания излишней политизации.

Одной из главных проблем обеспечения посткоммунистического строительства в России является так называемый «дефицит демократических акторов» по выражению Г. О’Доннелла. Низкая степень усвоения новых ценностей и принципов массами ведет к сосредоточению новых знаний в руках определенных слоев и понополизацию власти новообразованной элитой. В то же время по определению О.В. Гаманн-Голутвиной монополия государства на политическое управление предопределяет относительно гомогенную структуру правящего класса [см. 4]. Это, в свою очередь, является фактором обеспечения стабильности и преемственности системы управления в целом.

Низкий уровень политической активности масс, синкретизм и персонифицированность власти способствуют сохранению стабильности политической системы, но в то же время, это является фактором, обуславливающим превалирование мобилизационного типа обновления политической системы, «телеологическое, а не инструментальное понимание принципов демократического устройства» ^{[10, c. 62]}.

Методом компенсации дефицита демократических акторов и снижения негативных последствий поляризации ценностных ориентаций массовых групп является партизация и институциональное достраивание политической системы со стороны правящей элиты. Однако имеет место и само внутриэлитарное размежевание, которое находит свое выражение не в конфликте идеологий или ценностей, а в нарастании противостояния корпоративных структур.

Такие искусственные меры направлены на преодоление кризиса легитимности функционирующего политического режима. Однако такие стремления, обуславливающие, поддержку реформ, сочетаются с отсутствием или низкой степенью формирования установки на практическое их воплощение.

Стабилизация групповых и общих представлений о ценностной системе наряду с навязанным консенсусом элит является отличительной чертой современного этапа становления политической системы и обеспечения консолидации демократии.

Псевдорефлексирующая политическая мысль современности доходит до абсурда: абсолюты и чистые категории, которые были бичом прошлого, сменились на взаимопроникновение и заменяемость понятий, когда каждый аргумент с такой убедительной силой может быть опровергнут противоположным.

В новых политических реалиях главное место должны занять косвенно политические акторы политического процесса, деятельность которых также наиболее эффективно может быть встраиваема в наднациональную региональную структуру.

Первым шагом к этому должна стать выработка механизма обеспечения участия таких форм представительства в процессе принятия решений, которые легитимирют результат деятельности правительственных структур, повышют их доверие и способствуют развитию политической культуры участия. Такие формы участия должны быть основаны на отраслевом принципе.

Воспроизводство базовых параметров политической системы при отсутствии ценностной консолидации, слабости трансформационной активности населения становится главной проблемой функционирования политической системы и обеспечения институционального строительства.

Уровень развития общества предопределяет и динамизм политической системы, демонстрирует возможность системы развиваться и адаптироваться, а также служит основанием отличия такого динамизма от состояния нестабильности.

В результате можно отметить наличие в России так называемого функционального кризиса или кризиса перезагрузки системы. Причиной такого явления становится проблема невозможности решения стоящих задач системой. Проблема может иметь как процедурный характер, когда противоречия преодолеваются путем частичного перестроения системы, так и выливаться в кризис развития, требующий коренных перемен.

Оптимальное соотношение формальных и неформальных институтов, возможность перехода латентных институтов в формальное русло, когерентность политических, экономических и социальных процессов – все это требует соответствующего ценностного сопровождения, что было многократно отмечено различными исследователями.

Проблемы выявления надконституционных ценностей, а в перспективе – наднациональных ценностей, которые могли бы стать базисом ЕАЭС при переходе его в иную политико-правовую форму по примеру Европейского экономического сообщества, являются основополагающими при обеспечении стабильного поступательного развития.

Институционализация политического процесса в России предполагает наличие эффективной системы государственного управления. Программа государственного строительства ставит со главу угла необходимость укрепления рационально-управленческой и правовой функции государства, что акцентирует внимание на классе профессиональных кадров, обеспечивающих стабильно и эффективное исполнение указанных функций.

На сегодняшний день отсутствие субъектов влияния мезоуровня, опосредующих взаимодействие власти и общества, приводит к формированию ситуации незаинтересованности институтов в активной и самостоятельной деятельности общественных организаций и стремлению обеспечить подконтрольность таковых.

Слабость институционализации политического процесса, выражающаяся также в низком уровне эффективности государственного управления, определяется по множеству социально-политических признаков. К таковым можно отнести правовой нигилизм политических субъектов, сепаратистские тенденции, делегирование государственных функций на региональный уровень при низкой степени развития местного самоуправления, отсутствие действенного и транспарантного механизма организации общественного контроля над властью и т.п. Все указанное подтверждает отсутствие потенции в регулировании социально-политических процессов со стороны основного актора политического процесса.

По мнению Д. Растоу устойчивость демократии не всегда обеспечивается именно теми факторами, которыми таковая была порождена ^{[6, c. 11]}. Смешение генезиса демократии ее эффективным функционированием – одна из главных проблем организации эффективного политического устройства.

С течением времени скорость и качество перемен в его единицу в сфере системы принятия политических решений, а также в развёртывании всего политического процесса возрастают. Усложнение политической системы, усложнение политического процесса приводит к смещению приоритетов, а зачастую и к искажению восприятия окружающей политической картины и сопряженных с этим действий индивидуальных и коллективных акторов политической действительности современности. Результатом такого искажения является сосредоточение внимания на тех сферах деятельности и факторах, которые не имеют принципиального и решающего значения для системы принятия решений и обеспечения стабильного государственного строительства в целом.

Эффективность является единственным качественным выразителем принципа справедливого общественной организации. Однако в столь сложной системе как общество единственно достижимым является эффективное устройство институтов, являющееся методом достижения наилучшего баланса. В таком ключе базисным принимается принцип общего интереса, ранжирующий институты по основанию обеспечения гарантии условий, необходимых для каждого индивида в процессе достижения целей, а также по обеспечению достижения всеми разделяемых целей, обеспечивающих многосторонний выигрыш.

Процесс институционализации не возможен без повышения эффективности принятия политических решений, а последние, в свою очередь, без административно-управленческого их реализации и наоборот.

Оторванность реализуемых мер по повышению институционализации процедур от профессиональной научной среды, хронический дефицит бюджетных средств, необходимость широкого участия заинтересованных организаций и населения в процессе принятия и реализации указанных решений порождает необходимость комплексной и безотрывной связи разработки государственной политики и получения обратной связи на то или иное решение. В ЕС, например, такое взаимодействие реализовано на основе системы комитологии и консультативных органов, функции которых закреплены в конституирующих основах союза.

В условиях российской политической действительности разработка государственной плотики и политического курса страны в различных отраслях тесно взаимосвязаны и взаимообусловлены. Проблема бюрократического прохождения проектов нормативных актов зачастую затягивается на года, десятилетия.

В связи с этим органы государственной власти должны вырабатывать решения на основании комплексного экспертного анализа таковых. В последующем такая система может быть масштабирована и объединить экспертов научных различных областей и научных деятелей в рамках Евразийского экономического союза.

Из поля зрения исследователей все чаще выпадает проблема реализации государственной политики и государственное управление само по себе. Именно «плохое управление» становится причиной выработки такой общественной установки, недоверия к развернувшейся системе, низкой степени легитимности в целом. Решением может является создание прочной системы поддержки управленческих решений в сфере государственного управления.

Механизмом обеспечения такого взаимодействия, обеспечивающим наибольший объем транзакционных издержек, является создание специальных некоммерческих экспертных структур.

Процессы институционализации все новых форм общественно-политических отношений, обновленной системы государственного управления в своей части приводят к трансформации способов научного обеспечения государственного управления и значения современной научной среды в процессе принятия политических решений.

Различные методы научных исследований нашли свое отражение и в широко разрекламированной среде политических технологов не только аппарата управления, но и различных организаций национального и международного уровня. Профессиональная деятельность в данной области достигла уровня, позволяющего говорить о серьезной конкуренции и превращении результатов научных исследований в предмет торга.

Итак, в целях обеспечения стабильного развития и упорядочивания элементов современного политического процесса необходимы: наличие надконституционных, наднациональных ценностей, в духе региональных образований, влияющих не только на внутриполитическое, но и на международное мироустройство; высокий уровень взаимного доверия акторов; когерентность социально-политических и экономических изменений; поддержка процесса как выработки политических решений так и этапа их реализации на различном уровне, особенно со стороны косвенно политических институтов; новые механизмы в связи с планомерным переходом Российской Федерации на наднациональный формат принятия решений.