Роль «цветущей сливы» в развитии традиционной пейзажной живописи Китая

Лу Са аспирант, кафедра искусствоведения и педагогики искусства, Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена 191186, Россия, г. Санкт-Петербург, наб. Мойки, 48, к. 6, каб. 51 Lu Sa Graduate student, Department of Art History and Pedagogy of Art, Herzen State Pedagogical University 191186, Russia, Saint Petersburg, nab. Sinks, 48, room 6, room 51 tkachenko.lnik@gmail.com Другие публикации этого автора

В Китае расцвет пейзажной живописи пришелся на средние века, когда и произошло «эстетическое открытие природы» китайскими мастерами кисти и туши. Оно заключалось в осознании тесной взаимосвязи мира природы и жизни людей. Не случайно именно пейзаж стал выразителем самых лирических и возвышенных чувств авторов. Для их передачи постепенно формировалась символика традиционного китайского пейзажа, связанная с образами природы. Она в итоге превратилась в сложную и детально разработанную эстетическую систему. Из современных отечественных востоковедов, исследовавших данную тему, можно отметить Н.А. Виноградову ^[3], Е.В. Завадскую ^[2] и В.В. Малявина ^[5]. Данные исследователи выделяли самобытность и глубинные духовные основы традиционной китайской живописи. Так, Н.А. Виноградова отмечала, что в произведениях жанра «цветы – птицы» нашла отражение буддийско-даосская философская идея «великое в малом». Она раскрывала представление о том, что в каждой даже ничтожной и неприметной части природы заключена целая душа Вселенной ^[3]. В работах В.В. Малявина отмечается разнообразие разновидностей жанра «цветы и птицы» в зависимости от мотивов, служащих отображением характерных черт человека ^[5]. Е.В. Завадская живопись с изображением цветов дикой сливы (мэйхуа) рассматривала как одно из самых распространенных и, вместе с тем, одно из утонченных сфер воплощения внутри жанра ^[2]. Цветочную символику в изобразительном искусстве Китая рассматривали исследователи Н.И. Ромах и У.К. Толмачева ^[4]. Они отмечали тот факт, что в китайской культуре цветок, как правило, символизирует красоту, весну, молодость, невинность и духовное совершенство. Китайский исследователь У Тайсы акцентировал внимание на том, что цветущее дерево еще с древности рассматривалось как подобие мироздания в натурфилософских интерпретациях. Цветочный бутон уподоблялся мужскому космическому началу «Ян» (陽), а темные сливовые ветви и ствол дерева – женскому началу «Инь» (陰) ^{[5, с. 56]}.

Внимание российских и китайских исследователей к пейзажному жанру в китайской традиционной живописи предполагало рассмотрение этого явления в целостности и развитии. При этом отдельным мотивам внимания было уделено немного, что противоречит важности их анализа для глубокого понимания сути пейзажа в интерпретации китайских художников.

Пейзажи в раннем китайском искусстве были связаны с особым отношением китайцев к природе. Для таких образов в начале было характерно отвлеченно-символическое значение, а затем все более живое и одухотворенное. Большое влияние на развитие китайского средневекового искусства и особенно традиционной пейзажной живописи оказало такое философское учение, как даосизм. В стране он начал распространяться с VI–V веков до н.э. Основное внимание было сосредоточено на законах, господствующих в природе. Учения концентрировалось вокруг понимания всеобщего закона природы. Речь идет о «дао», которое рассматривается как путь Вселенной, вечное круговращение совершаемых на земле и небе процессов ^{[2, с. 260]}. Идеи даосизма интегрировала в себя китайская философская система, что вылилось в неоконфуцианство. В основе данной системы - учение о «ли» как о всеобщем первопринципе, который управляет и природой, и обществом, определяет внутреннюю суть явлений — «ци». «Ли» не делится на части и пребывает в каждом явлении и объекте мира целиком. Поэтому живописец, по представлению китайцев, способен воплотить «ли» в изображении цветка орхидеи, лотоса или ветки сливы, так как мир един и одухотворен, как едины человек и природа в каждой частице ^[4].

Мо-мэй (墨梅) — «цветущая слива, нарисованная тушью» или «живопись сливы» — это одно из самых значительных (наряду с «живописью бамбука» или «бамбуком, нарисованным тушью» (墨竹) стилистико-тематических направлений жанра «цветы и птицы». В произведениях данной разновидности жанра так или иначе варьируются изображения цветущего сливового дерева от целого растения до нескольких ветвей ^[5]. В цветочной символике Китая существуют разнообразные образы, служащие воплощением определенной черты характера человека. Например, с цветком орхидеи ассоциируются изысканность, красота и женское обаяние. Цветок лотоса часто является символом нравственно-чистого человека, а пиона — благополучие и процветание. Цветы дикой сливы ассоциировались с такими человеческими качествами как стойкость, достоинство и скромность ^{[5, с. 56]}.

Художники прошлых столетий использовали образ «цветущая слива» для выражения своих эмоций, стремлений и разнообразных чувств. Цветущая слива — это хрупкость, беспомощность и одновременно стойкость, мудрость и духовное развитие. В природе существуют цветы, похожие на бутоны сливы, например, персик, абрикос, груша, вишня и яблоня. Они очень похожи по форме и цвету, поэтому нередко их очень трудно различить. Но есть одна очень важная особенность сливы, заключающаяся в том, что цветение происходит ранней весной, опережая другие растения. Бутоны раскрываются, когда еще холодно и листья не выросли.

Именно эту особенность сливы китайские художники использовали для того что бы показать стойкость, несгибаемость характера ^{[1, с. 668–670]}. Цветущая слива стала одним из ключевых образов в жанре «цветы и птицы». Уже в VII–VIII веках изображения сливовых деревьев стали вводиться в пейзажные композиции. Примером тому может служить свиток «Весенняя прогулка» (遊春圖), выполненный художником Чжань Цзы-цяня (550–617) в полихромной технике (рис. 1).

Рис. 1. Чжань Цзы-цянь. Весенняя прогулка. Сунская копия работы конца VI века. Гугун, Пекин.

Цветение сливы — также одна из любимых тем китайских художников-литераторов, работавших с тушью. Мастер династии Цзинь Ян Уцзю (1097–1169) создал свиток «Слива под снегом» (рис. 2). На нем изображена цветущая слива и только-только выпавший снег. Художник показал ствол дерева грубым и кривым, а цветки на контрасте выглядят нежными и хрупкими. Половина листьев написана белыми цветом — выпавший снег. Вся работа затушевана слабым раствором туши, а оставшиеся не закрашенными места полотна - это все тот же снег. Все это в совокупности создает ощущение пронизывающего холода. При этом суть изображения заключалась в выражении автором своей жизненной позиции, показывал решимость не сгибаться под жизненными обстоятельствами ^[3].

Рис. 2. Ян Уцзю. Слива под снегом. Роспись по шелку. XII в. Музей «Гугун».

Сюй Юйгун (конец XII века) является самым знаменитым учеником Ян Уцзю (конец VIII — начало IX веков). Он создал горизонтальный свиток «Слива и бамбук в снегу» и изобразил слева направо сучковатую ветку сливы, на которой по всей длине распускаются небольшие нежные цветки (рис. 3). Искривленный ствол символизирует твердость и настойчивость, а бутоны — жизненные силы, связанные с наступающей весной. Ветви прогибаются под слоем снега, также обозначая терпение и упорство. Цветки на ветвях похожи на резные фигурки из белого нефрита и сияют безмятежным светом в лунном сиянии. Они будто дарят надежду на чудо, после того как растает снег. Между ветвями сливы показаны несколько бамбуковых ветвей - символ несгибаемости. Вертикальные бамбуковые стебли придают более горизонтально ориентированной композиции более стройный вид ^[7].

Рис. 3. Сюй Юйгун. Слива и бамбук в снегу. Конец XII века. Музей Ляонин.

Иной подход уже в начале XIII столетия демонстрировал такой художник, как Ма Линь. В своих работах с изображением ветвей и цветов он стремился отойти от реалистичности, характерной для авторов династии Северная Сун. Его пейзажи стали более декоративными, сохраняя прежнюю элегантность. На свитке изображены две сливовые ветки, наклонившиеся к земле и гораздо более изогнутые, чем в пейзажах ранее ^{[8, c. 24]}. Мастер пишет их тонко, а лепестки формирует небольшими скругленными мазками кисти, а затем заполняет их внутри слой за слоем. Ветки нарисованы темной тушью и смывкой, а цветы окрашены бело-бежевыми красками (рис. 4). Это рождает сильный контраст, который ярко отражает красоту цветущей на холоде сливы.

Рис. 4. Ма Линь. Ледяной шелк. Начало XIII века. Пекинский дворец-музей.

Китайским художником и поэтом времен империи Юань Ван Мянем (1287–1359) была создана картина под названием «Ветки сливы» (рис. 5). Самые известные работы данного художника в жанре «цветы и птицы» посвящены именно рассматриваемому мотиву и отличались оригинальностью. В отличие от художников времен династии Сун, изображавшими сливу с редкими и небольшими бутонами, на изображениях, выполненных художниками династии Юань, ветви буквально усыпаны довольно крупными цветами как «нефритовые бусы», разбросанные по серебряным нитям. На упомянутом свитке слива показана справа налево, а ветви раскинуты в разные стороны. Одни цветки только распустились, а другие — уже увядают. Ощущение течения времени усиливается за счет сопоставления полных жизни нежных лепестков и сухих веток. Отметим, что бутоны преимущественно расположены именно на молодых ветвях, в то время, как старые и сухие остаются голыми. В данной работе Ван Мянь предлагает новый вариант изображения сливовых цветков, так как они более крупные, а их лепестки ярко выражены и окрашены тушью ^{[5, с. 56]}. По сути, мастер ввел новую моду в рамках указанного образа.

Рис. 5. Ван Мянь. Ветка сливы. XIII в. Пекин. Дворцовый музей.

Работа другого художника периода той же династии по имени Цзоу Фулей, точные годы жизни которого не известны, «Дыхание весны» является единственной его картиной, дошедшей до нашего времени. На ней изображена старая слива с молодыми выгнутыми и тянущимися к солнцу ветвями, многочисленные, но уже мелкие распускающиеся бутоны, придающие изображению живую атмосферу (рис. 6). Шрифтовая композиция в левом углу перекликается с множеством цветков справа, уравновешивая композицию. Цветки представлены в виде шариков или чернильных капелек, как будто нанизанных на ветки. Написанное иероглифами стихотворение датировано мастером 1360 годом, что и дает основание датировать свиток этим же временем. Если обратиться к символическому содержанию, то оказывается, что старый и поросший мхом волнообразно изогнувшийся ствол древа — это образ, связанный с воспоминанием о недавней суровой зимы. Вытянутые вверх молодые ветки — знаки обновления, перемен и возрождения жизни после зимнего сна. Автор использует крупный план, чтобы показать детали, используя контрасты, то разрежая, то уплотняя изображения. Наносимые мазки смелые, правда, цвета туши неравномерные ^[9].

Рис. 6. Цзоу Фулей. Дыхание весны. XIV в. Собрание Художественного музея Фрира, США.

Во времена более поздних династий Мин и Цин художники использовали сливу, прежде всего, для передачи своих эмоциональных состояний ^[10]. Примером может служить работа китайского художника периода Мин по имени Тан Инь (1470–1524) «Цветение сливы». Он изобразил не растущую, а сломанную ветку сливы. Ветки направлены вверх и усеяны цветками (рис. 7). Первые простые, а цветы, наоборот, сложные в плане моделирования формы. Ветки устремлены вверх, символизируя энергию и стремление двигаться вперед. Лепестки бутонов композиционно вписаны в круг, что вносит эффект гармоничности. Они затонированы разными оттенками туши, а тычинки тщательно прорисованы капельками краски. В этом произведении автор оставляет много пустого пространства, снизу слева заполняя его темным силуэтом ветки, а сверху — изящно вязью иероглифов, складывающихся в стихотворение.

Рис. 7. Тан Инь. Цветение сливы. Конец XIV в. Дворцовый музей, Пекин.

Еще один художник династии Мин Чэн Лу создал свиток под названием «Десять тысяч нефритов». Данная работа находится в Национальном дворцовом музее Тайбэйя и датируется концом XIV века. На картине ней крупным планом изображена ветвь сливового дерева. Картина изображена на вертикальном свитке. На этот раз изображение цветущей сливы заполняет почти все пространство произведения. Густые ветви опускаются вниз из правого верхнего угла, ствол сильно изогнут (рис. 8). Ветви густо осыпаны белыми цветками, напоминающими текстуру нефрита, олицетворяющего душевную чистоту. Тонкие веточки переплетаются с цветками, буквально утопают в них. В их размещении можно даже заметить определенную систему, так как они образуют шахматный порядок, будучи направленными в разные стороны. Цветки как бы разбавляют суровость изображения темных и грубых веток своей нежностью и хрупкой красотой. Здесь изображение цветущей сливы символизирует стремление достичь духовной вершины и обрести зрелость, не смотря на жизненные трудности. Отметим, что Чэн Лу прославился своей элегантной манерой изображения бамбука и орхидеи, но, как указывают исследователи китайского живописи, особенного мастерства все же достиг в изображении цветущей сливы ^[7].

Рис. 8. Чэн Лу. Десять тысяч нефритов. Конец XIV в. Национальный дворцовый музей, Тайбэй.

Обобщая результаты проведенного анализа наиболее известных произведений китайских художников, обращавшихся к изображению цветущей сливы, укажем, что мотив начинает встречаться в работах VII–VIII веков. Особенно часто к нему обращались художники-литераторы, работавшие тушью и часто сочетавшие каллиграфические композиции с данным образом. Линии иероглифов прекрасно гармонировали с темными ветвями дерева, а цветы «оживляли» образ, придавая ему красочности, света и динамики. Это было важно, так как семантика мотива как раз связывалась с идеей противопоставления жизни и смерти, света и тьмы и т.д. Между тем и смысловое содержание, и художественна форма менялись со временем. Так, художники периода династии Сун использовали образ цветущей сливы для выражения решимости, несгибаемости, изображая редкие и небольшие цветы на горизонтально тянущихся ветвях. У художников династии Юань слива обильно усыпана цветами, выражая силу и энергию. Во времена династий Мин и Цин художники использовали сливу для передачи стремления достичь духовного совершенства, выбирая более сложные и насыщенные композиции, часто заполняя все пространство свитка пышными бутонами. Гибкость и возможность вариаций в плане композиционного решения данного мотива позволяли сохранять неизменный интерес к мотиву на протяжении многих веков и сделали его одним из популярных в традиционной пейзажной живописи Китая.