Участие литературной элиты в составлении хроник буддийских монастырей Китая при династии Цин – на примере деятельности Лю Минфана в регионе Цзяннань в 1740-1750-х гг.

Лепнева Мария Леонидовна аспирант, Бурятский государственный университет 670000, Россия, г. Улан-Удэ, ул. Смолина, 24а Lepneva Mariia PhD Candidate, Department of History and Regional Studies of Asian Countries, Buryat State University Smolina ulitsa 24a, Ulan-Ude 670000 Russia marystoryteller@mail.ru Другие публикации этого автора

Актуальность изучения истории китайского буддизма обусловлена тем, что он представляет собой один из столпов духовной культуры Китая, а интерес в целом к периоду династий Мин (1368-1644) и Цин (1644-1912) объясняется его уникальным положением как временем возрождения китайских буддийских школ.

Одной из форм, которые принимал подъём собственно китайского буддизма, было нарастание численности, потенциала и известности буддийских монастырей. Для них экономическое процветание и влиятельный статус были тесно связаны между собой. В целях повышения собственной значимости необходимо было проводить масштабные строительные и реставрационные работы, увеличивать монашеский контингент, а значит – кормившие его сельскохозяйственные угодья. С другой стороны, осуществить всё это было бы невозможно, не заручись монастырь поддержкой светской литературной элиты (gentry, literati), включавшей не только местных чиновников, в ведении которых находились, в частности, вопросы налогообложения, но и не имевших властных должностей представителей сугубо «досужей прослойки» (leisure class), которые путём составления текстов о местной истории, достопримечательностях и т.п. могли сформировать мощный положительный имидж монастыря.

Взаимодействие литературной элиты и буддийских монастырей Китая при династиях Мин и Цин достаточно давно привлекает внимание западных исследователей. Пионерской работой в этом направлении стала монография Timothy Brook 1984 г. ^[23], написанная, по-видимому, на основе докторской диссертации. Затем уже в своей классической работе 1993 г. ^[24] он рассматривает формы покровительства литературной элиты над буддийскими монастырями на примере нескольких монастырей различного типа при династии Мин. В одной из недавних статей ^[25] он обращается к рассмотрению того, какие способы применяли буддийские монастыри для удовлетворения своих экономических аппетитов в конце династии Мин. В 2016 г. вышла монография Jennifer Eichman ^[29], посвящённая сетям социального взаимодействия между одним из «четырёх великих монахов конца династии Мин» Юньци Чжухуном云栖袾宏 и его корреспондентами по переписке из числа представителей литературной элиты. На весьма широком временном отрезке – с 1400 г. по 1900 г. – проводит комплексное исследование монастырей Пекина Susan Naquin в монографии 2000 г. ^[33], в поле зрения которой находятся в т.ч. различные «общественные круги» и «человеческие взаимодействия».

В хронологическом аспекте, помимо династии Мин, западные исследователи обращаются также к другим периодам в истории Китая. Так, в монографии 2006 г. ^[30] Mark Halperin исследует отношение литературной элиты к буддийским монастырям при династии Сун (960–1279). Взаимодействию между религией и обществом при династиях Тан и Сун посвящён сборник статей ^[28].

Если рассматривать имеющуюся западную литературу в ракурсе буддийских школ, то наибольшее внимание пока что привлекло исследование взаимодействия между литературной элитой и школой Чань. В своей монографии 2006 г. ^[34] Albert Welter затрагивает вопрос о роли литературных кругов в превращении Чань-буддизма в «официально признанную и в конечном итоге доминирующую форму буддизма в Китае и по всей Восточной Азии» в X-XI вв. Практически о решающая роль литературной элиты в подъёме школы Чань в XVI в. раскрывается в монографии Jiang Wu 2008 г. ^[32].

Использование хроник буддийских монастырей в качестве источников для проведения исследования также прочно вошло в западную академическую практике. Так, вышеупомянутая классическая монография Timothy Brook ^[24] в значительной степени опирается на монастырские хроники. Местным хроникам в целом посвящён целый ряд монографий и статей как западных, так и китайских исследователей ^{[19, 26, 27, 31]}.

Обзорные работы именно по монастырским хроникам как разновидности местных хроник принадлежат Marcus Bingenheimer ^[22], а также китайским исследователям Ду Цзесяну ^[15] и Цао Ганхуа ^[18]. В частности, в ^[18] делается широкий обзор изучения монастырских хроник периодов Мин и Цин как в рамках классической китайской науки, так и на протяжении всего XX в.

Как видно из рассмотрения литературы, не только вопросы взаимодействия между литературной элитой и монастырями, но и сами по себе буддийские монастырские хроники Китая находятся в поле зрения как западной, так и китайской науки. В свете этого актуальным является изучение конкретных обстоятельств вовлечения представителей светской литературной элиты в составление такого рода сочинений для возрождавшихся в конце династии Мин – начале династии Цин собственной китайских буддийских школ, в частности, школы Винаи.

В определённой степени проблематика взаимодействия между монастырями и литературной элиты в вопросах составления монастырских хроник уже раскрыта в существующей литературе. С точки зрения буддийских монастырей, как показывает Timothy Brook, наличие хроники увеличивало репутацию монастыря и «защищало многие его притязания: на уважение, почтенность, сакральность, а также на имущество» ^{[25, с. 2]}. В другой своей работе, говоря о временах династии Мин, он также отмечает, что монахи хорошо осознавали преимущества наличия литературных текстов, поднимающих престиж монастыря ^{[24, с. 176]}.

Почему же наличие текста о том или ином месте было таким важным средством воздействия на литературную элиту и формирования ее отношения к этому месту? Timothy Brook даёт ответ на этот вопрос путём подробного рассмотрения взглядов Чжан Дая (родившегося в 1597 г. в принадлежащей к книжным кругам богатой семье в провинции Чжэцзян), на примере которого он иллюстрирует отношение литературной элиты к буддийским священным местам.

В понимании Чжан Дая, достойная посещения гора должна была обладать следующими характеристиками: «Она должна быть признана как священное место; на ней должно быть много интересных и чудесных видов; а также должен иметься значительный корпус литературы, ассоциируемый с ней» ^{[24, с. 47]}. Наличие древних надписей, принадлежащих знаменитым людям текстов, поэтических произведений – вот то, что «делало место достойным посещения, если речь шла о литературной элите» ^{[24, с. 49]}.

Таким образом, монахи были заинтересованы в появлении высококачественный текстов по истории и культуре своего монастыря, поскольку это привлекало внимание литературной элиты и укрепляло его позиции. Что касается методов составления таких текстов, Marcus Bingenheimer отмечает в вышеупомянутой работе: «Большая часть ранних хроник буддийских мест составлялась не буддийскими учёными-монахами, а грамотными учёными чиновниками или членами местной элиты (gentry). Часто составление хроники места поручалось буддийскими монахами или верующими мирянами писателю из числа местной элиты, которого воспринимали как сочувствующего или, по меньшей мере, безразличного к буддизму. Однако мотивация таких наёмных составителей редко была сугубо религиозной» ^{[22, с. 61]}.

Если мотивация монастырей в вопросе составления хроник достаточно хорошо ясна, то в меньшей степени в существующей литературе остаётся освещённым вопрос о том, какое место занимало составление буддийских монастырских хроник в жизни представителей литературной элиты. При каких обстоятельствах они обращались к этому занятию? Насколько это было связано с религиозными чувствами, а насколько – с коммерческими соображениями?

Одним из примеров составления хроники буддийской святыни при династии Цин представителем светской литературной элиты является работа Лю Минфана刘名芳 (альтернативное имя – Лю Наньлу刘南庐) над «Хроникой горы Баохуа-шань». Обстоятельства составления этой хроники представляют особый интерес потому, что она касается местопребывания патриархов школы Цяньхуа, претендовавшей на господствующее положение в традиции Винаи в китайском буддизме в конце династии Мин (1368-1644) и при династии Цин (1644-1912). Соответственно, изучение характера её составителя и его мотиваций в работе над хроникой может содействовать пониманию особенностей текста хроники, которая является важным источником в исследовании столь значимой школы Винаи в Китае, как Цяньхуа. Подробнее о школе Цяньхуа – см. в работах автора данной статьи ^{[11, 12]}.

Объектом данного исследования является взаимодействие между представителями светской литературной элиты и буддийскими монастырями Китая в форме привлечения первых для составления монастырских хроник. Предметом изучения является деятельность Лю Минфана как составителя «Хроники горы Баохуа-шань».

Цель работы состоит в том, чтобы определить место составления монастырских хроник в деятельности Лю Минфана в регионе Цзяннань в 1740-1750-х гг.

Для достижения поставленной цели выполняются следующие задачи:

во-первых, установление обстоятельств участия Лю Минфана в составлении различных местных хроник, включая содержание, хронологию и географию его деятельности;

во-вторых, выявление других видов деятельности Лю Минфана помимо составления местных хроник;

в-третьих, характеристика личности и мировоззрения Лю Минфана как факторов, влиявших на его подход к участию в составлении местных хроник.

Гипотеза в рамках данной работы состоит в том, что Лю Минфан был одним из наёмных составителей монастырских хроник, о которых пишет Marcus Bingenheimer (см. выше), и в своей работе практически не руководствовался какой-либо буддийской мотивацией. Если эта гипотеза верна, то при дальнейшем изучении текста «Хроники горы Баохуа-шань» в рамках исследования школы Винаи Цяньхуа следует ожидать незначительного проявления буддийских идей со стороны автора хроники Лю Минфана, но при этом весьма вероятно, что текст хроники будет отражать определённые пожелания её заказчика – настоятеля горы Баохуа-шань Вэньхай Фуцзюя (1686-1765).

В качестве основных источников, на которые опирается данная работа, прежде всего используются доступные тексты хроник, составленных Лю Минфаном, поскольку, как отмечает Marcus Bingenheimer: «Предисловия и послесловия [монастырских хроник] … это одно из самых подходящих мест для поиска информации об авторах-составителях, их мотивации и истории составления» ^{[22, с. 61]}. Кроме того, для характеристики деятельности и, особенно, личности Лю Минфана привлекаются посвящённые ему тексты знавших его современников.

Первый источник – «Полная хроника пяти гор Наньтунчжоу» 南通州五山全志 включает 20 цзюаней, в начале каждой из которых (например, в 1-й цзюани ^{[4, I – с. 64]}) указывается в качестве автора «внештатный историограф пяти гор, уроженец Фуцзяни Лю Минфан» 五山外史闽中刘名芳 и в качестве проверяющего – Дун Цюаньвэнь (о нём см. ниже). Пять гор – это горы Ланшань狼山, Цзяньшань剑山, Цзюньшань军山, Хуанни-шань黄泥山 и Маань-шань马鞍山^{[4, I – с. 51]}. В рассматриваемый период официальным названием округа Наньтунчжоу было Тунчжоу通州. В настоящее время это город Наньтун南通市.

Автор данной работы использует текст «Полной хроники пяти гор Наньтунчжоу», опубликованный в электронной базе «Программа оцифровывания философской литературы Китая». В ней весь текст разбит на 5 разделов, нумерация в каждом из которых начинается заново. В связи с этим при цитировании данной хроники перед номером страницы римской цифрой указывается номер соответствующего раздела.

Тексту хроники предпослано три предисловия и раздел «Редакторская политика»凡例, в которых сообщаются обстоятельства составления данной хроники Лю Минфаном.

Автором первого предисловия является Ван Суй王绥, цзиньши, помощник по военным делам губернатора в областях в северу и югу от Янцзы, таких как Хуайян淮扬 и Тунтай通泰; императорский телохранитель ^{[4, I – 24]}. Предисловие датировано осенью 1749 г. В нём сообщается, что летом 1749 г. Ван Суй получил приказ прибыть в эту местность для осмотра рельефа ^{[4, I – с. 8]}. Здесь он узнал, что генерал-губернатор 制军 ежегодно поднимается на горы. Однако поскольку о горах, а также об их истории не было подробного справочного материала, а имелись лишь краткие записи в приложениях к историческим анналам города州乘, то Лю Минфану, уроженцу Фуцзяни, проживающему на горе Цзюньшань军山, было поручено составить новую рукопись. Эта работа уже закончена и предстоит её вырезание на печатных досках. Это поручение дал Лю Минфану начальник округа 刺史 Дун Цюаньвэнь董权文 (в ^[16] даётся его альтернативное имя – 董西岩Дун Сиянь, см. ниже), выделивший ему содержание. Работа была завершена за 4 года ^{[4, I – с. 10-16]}.

Второе предисловие было составлено в 1751 г. и принадлежит бывшему государственному цензору 监察御史провинций Шаньдун и Цзянси, цзиньши Ду Цзиньлоу 读尽楼, который также заведовал проведением экзаменов на чин в провинции Хунань в 1738 г., 1741 г. и 1747 гг. ^{[4, 1 – с. 37-39]}. В предисловии сообщается о готовности ксилографа «Полной хроники пяти гор Наньтунчжоу» ^{[4, 1 – с. 27]}. Его сведения касаемо Лю Минфана состоят в том, что тот жил в месте Шуйюньво水云窝 на горе Цзюньшань и занимался составлением «Полной хроники пяти гор Наньтунчжоу» в течение трёх лет ^{[4, I – с. 33]}.

Третье предисловие было написано цзиньши по имени Чжоу Чансуй周长岁 ^{[4, I – с. 45-46]}. В нём содержатся лишь сведения о том, что Лю Минфан жил на горе Цзюньшань, исследовал местную хронику и обнаружил её краткость ^{[4, I – с. 43]}. С одной стороны, это не противоречит сообщениям предыдущих предисловий, но в то же время не дополняет их новой информацией.

В «Редакторской политике», автором которой является сам Лю Минфан, отмечается, что при династии Мин помощник по военным делам губернатора总兵 Ван Яндэ王扬德 написал хронику в 4-х цзюанях, однако она не содержала фактов о древних событиях, а в приложениях к историческим анналам имелось много оплошностей. На составление же новой хроники у Лю Минфана ушло 3 года ^{[4, I – с. 50]}.

Сам текст хроники содержит некоторые сведения о деятельности Лю Минфана, его других именах, месте жительства, принадлежащих его авторству текстах, посвящённых местным достопримечательностям.

В описании могилы Сунского военачальника Цзинь Ина金应 (генерала Цзиня) в хронике сообщается, что в 1747 г. Лю Минфан занялся розысками его захоронения, обнаружил остаток стелы и укрепил могилу каменными плитами на средства от местного знатока канона Дин Ююя丁有煜 (о нём – см. ниже) ^{[4, II – с. 109-110]}. В ещё одном упоминании этого эпизода в хронике сообщается, что Лю Минфан занимался восстановлением этой могилы на горе Ланшань в 4-м месяце 1747 г. ^{[4, II – с. 155]}. Кроме того, Лю Минфану принадлежит текст «Посещение могилы генерала Цзиня» ^{[4, II – с. 115]}.

При описании могилы Танского поэта Ло Биньвана骆宾王 в хронике упоминается об участии Лю Минфана в переносе этой могилы, а именно, что в 1748 г. он обнаружил остаток плиты с двумя иероглифами «Танский» 唐 и «Ло»骆, на основании которой он испросил разрешения у начальника округа 太守, вышеупомянутого Дун Цюаньвэня и перенёс захоронение с горы Хуанни-шань на восточный склон горы Ланшань ^{[4, II – с. 115-116]}. В ещё одном упоминании этого эпизода в хронике сообщается, что полностью оплатил все затраты на это местный житель Сюй Лин 徐岭 ^{[4, II – с. 156]}. Это же подтверждает текст на стеле в честь Ло Биньвана ^{[4, II – с. 190]}. Кроме того, Лю Минфану принадлежит текст «Обретение осколка камня с остатками могильной надписи Ло Биньвана» ^{[4, II – с. 126]}.

Наконец, в работе современных китайских исследователей ^[20] уточняется, что «Полная хроника пяти гор Наньтунчжоу» была ксилографически издана в 1751 г., а в 1877 г. вышла её дополненная и исправленная редакция.

Что касается строительной деятельности Лю Минфана, он построил беседку Юю-тин有有亭 на горе Хуанни-шань на деньги местного жертвователя по имени Шао Кэ邵可^{[4, II – с. 79-80]}. В ещё одном упоминании этого эпизода в хронике указывается время строительства: 9-й месяц 1748 г. и снова называется жертвователь ^{[4, II – с. 156]}.

Лю Минфан инициировал строительство моста Цайхун-цяо 彩虹桥, для чего испросил средства у товарища по имени Чжан Поху张蒪湖^{[4, II – с. 95]}, а также посвятил мосту надпись ^{[4, II – с. 97]}. В ещё одном упоминании этого эпизода в хронике указывается время строительства: 6-й месяц 1748 г. и уточняется местоположение моста – на восточном склоне горы Хуанни-шань. Упоминается, по-видимому, альтернативное имя жертвователя – Чжан Кэци张克岐^{[4, II – с. 156]}.

Также Лю Минфан во 2-м месяце 1747 г. построил дорогу с восточной стороны горы Цзюньшань от скалы Путоянь普陀岩 до вершины горы. Эту дорогу местные жители прозвали «дорогой молодца Лю» 刘郎路 ^{[4, II – с. 155]}. Об этом также сообщается в первом из предисловий к хронике ^{[4, I – с. 19]}. Подробный рассказ этой истории содержится в ^{[4, I – с. 178]}, после чего следует ряд текстов, посвящённых обстоятельствам создания этой дороги ^{[4, I – с. 178-180]}. Кроме того, в 10-м месяце 1748 г. Лю Минфан построил дорогу с северо-восточной стороны горы Хуанни-шань и соорудил дамбу ^{[4, II – с. 156]}.

В надписи на стене беседки Юю-тин, где Лю Минфан упомянут как автор, приводятся три его имени: Лю Минфан, Лю Наньлу, а также имя «хао» - Кэвэн可翁^{[4, II – с. 80]}. Несколько раз Лю Минфан упоминается под своим прозвищем, которое немного варьируется: в описании камня Пиньцюань-ши品泉石　– как 第十六洞天山人^{[4, I – с. 138]}; в описании скалы Чжаохэянь 招鹤岩от 6-го числа 2-го месяца осени 1747 г. – как十六洞山人^{[4, I – с. 170]}; в описании лестницы Неюнь-дэн 蹑云蹬 – как十六洞山人^{[4, I – с. 176]}; в вышеупомянутом эпизоде о строительстве беседки Юю-тин – как 十六洞山人^{[4, II – с. 80]}; а эпизоде о строительстве моста Цайхун-цяо – как 十六洞天山人^{[4, II – с. 95]}. В целом ясно, что это различные версии написания одного и того же прозвища, которое в наиболее полном из встречающихся варианте Ди-шилю-дунтянь-шаньжэнь第十六洞天山人 можно перевести как «горный житель из 16-й пещеры».

Это прозвище будет повторяться и в хрониках, которые рассматриваются ниже, в отличие от вышеупомянутого альтернативного имени Кэвэн и прозвища «внештатный историограф пяти гор». Представляется, что прозвище «горный житель из 16-й пещеры» представляет собой отсылку к представлению о 36 даосских горах三十六洞天, на которых имеются пещеры, по преданию открывающие адепту путь к превращению в небожителя. В частности, 16-я пещера указывает на гору Уи-шань武夷山 в провинции Фуцзянь. А ведь именно уроженцем Фуцзяни является Лю Минфан. Таким образом, с помощью этого прозвища он, по всей видимости, подчёркивал связь со своей родиной и одновременно с даосским учением.

Кроме того, Лю Минфану принадлежит надпись на стене горного жилища Шуйюньво水云窝山居, которое второе предисловие называет его местом проживания. В хронике приводится текст местного жителя по имени Фэн Мэнгуя冯梦桂 «Посещение Лю Наньлу в книжном кабинете Шуйюньво» ^{[4, II – с. 89]} и текст некого Чжан Тингуя 张廷珪«Надпись о посещении Лю Минфана на горе Цзюньшань – Скала Шуйюньво» ^{[4, II – с. 90-91]}. Эти тексты служат подтверждением того, что Лю Минфан действительно жил в Шуйюньво. Что касается самого этого места, оно описывается как постройка «в три столба, со всех сторон окружённая зарослями коричного дерева», на месте которой раньше находился частный монастырь Дун-и-ань洞一庵 ^{[4, II – с. 87]}.

Здесь следует отметить, что на вышеупомянутой даосской горе Уи-шань имеется знаменитое место Юньво云窝 («водоворот облаков»), название которого явно перекликается с вышеупомянутым Шуйюньво 水云窝 («водоворот воды и облаков»). Учитывая, насколько последовательно Лю Минфан подчёркивал свою связь с горой Уи-шань в регулярном употреблении прозвища «горный житель из 16-й пещеры», можно предположить, что название своему жилищу на горе Цзюньшань он присвоил сам и этим ещё раз подчеркнул ассоциацию с даосской горой у себя на родине.

Лю Минфан является автором ещё нескольких надписей и текстов в хронике, уже не связанных непосредственно с местами его жизни и строительной деятельности. В их число входит настенная надпись о горе Цзяньцзи-шань 剑脊山 ^{[4, V – с. 67]}, текст «Смешанные чувства посреди горы» ^{[4, V – с. 68]}, стихотворение «Воспевание горного жилища в летний день» ^{[4, V – с. 85]}.

Таким образом, «Полная хроника пяти гор Наньтунчжоу» включает описание событий 1747-1748 гг. (строительная и реставрационная деятельность Лю Минфана). В предисловии Ван Суя сообщается, что в 1749 г. хроника уже была завершена. В предисловии Ду Цзиньлоу говорится о готовности ксилографа хроники в 1751 г. Это позволяет утверждать, что 1749 г. действительно был годом окончательного составления хроники. Кроме того, как сказано в первом предисловии Лю Минфан получил поручение на составление хроники от местного начальника округа Дун Цюаньвэня. Согласно же современной официальной «Хронике провинции Цзянсу», Дун Цюаньвэнь же занимал эту должность в 1744-1750 гг. ^[21], что согласуется с датировками деятельности Лю Минфана по его поручению. Наконец, первое предисловие говорит о составлении хроники на протяжении 4 лет, тогда как второе предисловие и «Редакторская политика» (автором которой был сам Лю Минфан) настаивают на 3 годах. В целом ясно, что деятельность Лю Минфана по составлению хроники не могла начаться ранее 1744 г., а скорее всего наиболее интенсивно проходила в 1747-1748 гг. параллельно с его строительной, реставрационной и литературной деятельностью, привязанной к конкретным местам на описываемых горах и протекавшей в тесном взаимодействии с местными представителями светской элиты, которые играли роль доноров пожертвований на осуществление указанных проектов.

Второй источник – «Хроника горы Цзиньшань» 金山志, в 16 цзюанях, отредактирована Дун Тяньгуном董天工(р. 1708 г., ^[10]), составлена и упорядочена Лю Минфаном, исправлена Ван Чжихэном汪之珩 (1718-1766 гг., ^[10]). Имеются сведения о том, что она доступна в фотокопии 1936 г., а также была опубликована в 13-м томе «Сборника китайских хроник гор и вод» 中华山水志丛刊 ^[6]. Однако сам текст хроники не доступен автору данной статьи. В то же время интересно, что упомянутый Дун Тяньгун, на основе текста которого, по всей видимости, работал Лю Минфан, был уроженцем уезда Чунань崇安 (ныне в пределах города Уи-шань) провинции Фуцзянь, а на время траура по своей матери, прервав чиновничью карьеру, жил на вышеупомянутой горе Уи-шань武夷山 в известном своей красотой месте Юньво云窝, о котором также шла речь выше, и в этот период к 1751 г. составил «Хронику гору Уи-шань» ^{[1, с. 40-41]}. С учётом этого можно предположить, что именно земляк Лю Минфана – Дун Тяньгун, ассоциировавший себя с той же горой и тем же местом на ней, что и Лю Минфан, – привлёк его к работе над «Хроникой горы Цзиньшань».

В то же время, следует отметить, что имеется «Хроника горы Цзиньшань» в 10 цзюанях, составленная цзиньши, комиссаром управления по соляным перевозкам центральной части провинции Цзянсу 73-летним Лу Цзяньцзэном 卢见曾(1690-1768) ^{[9, 10]} в 1762 г. ^{[2, с. 7]}. В настоящее время доступно переиздание 1900 г. этой «Хроники горы Цзиньшань». В предисловии к переизданию 1900 г. сообщается о том, что «в начале правления под девизом Цяньлун уроженец Фуцзяни Лю Минфан также составил хронику, занимаясь увеличением и расширением» ^{[2, I – с. 3]}.

Автор данной работы пользуется текстом «Хроники горы Цзиньшань» Лу Цзяньцзэна, опубликованным в электронной базе «Цифровой архив монастырских хроник Китая. Институт свободных искусств Барабана Дхармы». В данной базе страницы предисловия издателей и страницы самой хроники нумеруются отдельно (это касается как текста «Хроники горы Цзиньшань» Лу Цзяньцзэна, так и рассматриваемого ниже текста «Хроники горы Баохуа-щань»). В связи с этим при цитировании данной хроники и «Хроники горы Баохуа-шань» перед номером страницы в предисловии издателей будет добавляться римская цифра I.

Из других хроник в предисловии издателей 1900 г. указаны: «Хроника горы Цзиньшань» местного монаха Хуэйкая惠凯 периода Юнлэ (1403-1424); «Хроника трёх гор» (Цзяошань, Бэйгу и Цзиньшань) цзиньши, уроженца города Цзинкоу в Чжэньцзяне провинции Цзянсу 镇江京口 Чжан Лая 张莱 периода Чжэндэ (1506-1521), которая была, однако же, слишком краткой; «Хроника горы Цзиньшань», совместно написанная Ху Цзином胡经 из округа Лулин庐陵 и местным монахом Чжи-и智宜 того же периода, которая «добавила путаницы»; «Краткая хроника Чаньского монастыря Лунъю горы Цзиньшань» настоятеля Ши Синхая释行海 1755 г. в 4 цзюанях, подробно рассказывавшая о буддийских вопросах; «Новая хроника горы Цзиньшань» в 16 цзюанях, совместно составленная монахами Минцюанем明诠 и Шихуном实雄 в 1794 г., расширившая хронику настоятеля Ши Синхая ^{[2, I – с. 3]}.

В этом свете показательно, что в «Редакторских замечаниях» 凡例 сам автор хроники 1762 г. Лу Цзяньцзэн перечисляет хроники Чжанлая, Ху Цзина, Ши Синхая, после чего говорит о том, что «Недавно уроженец Фуцзяни Лю Минфан также сделал хронику, занимаясь увеличением и расширением, но и ошибок было тем больше» ^{[2, I – с. 8]}. Сама последовательность перечисления указывает на то, что хроника Лю Минфана была составлена после хроники Ши Синхая, т.е. после 1755 г. Более того, с этим согласуется замечание о том, что Лю Минфан занимался «увеличением и расширением»务在增广, т.е. на основе хроники из 4 цзюаней составил хронику в 16 цзюанях ^{[2, I – с. 7]}. При этом самое позднее время составления хроники ограничивается 1762 г., когда была закончена хроника самого Лу Цзяньцзэна. Однако обстоятельства её составления остаются неизвестными.

Третий источник – «Хроника горы Цзяошань» 焦山志в 16 цзюанях предисловий не имеет. Также необходимо отметить, что автору данной работы текст хроники доступен только в виде фотографий, что значительно затрудняет его изучение. В то же время в качестве автора «Редакторской политики»凡例 указан «Лю Минфан из 16-й пещеры» 第十六洞天刘名芳 (об этом прозвище Лю Минфана – см. выше) ^{[5, с. 4]}. Также Лю Минфан записан в качестве автора в начале каждой цзюани (например, в 1-й ^{[5, с. 6]}). Всё это подтверждает, что составителем «Хроники горы Цзяошань» был Лю Минфан.

Точной датировки и обстоятельств составления «Хроники горы Цзяошань» автору данной работы выявить не удалось. Однако в «Редакторской политике» указывается, что записки о путешествиях по горам Цзиньшань и Цзяошань авторов времён Сун и Мин, которые уже вошли в «Хронику горы Цзиньшань» не будут включены в «Хронику горы Цзяошань». Это говорит о том, что «Хроника горы Цзиньшань» была составлена Лю Минфаном прежде «Хроники горы Цзяошань» ^{[5, с. 4]}.

Следует отметить, что в 4-м томе «Сборника хроник известных гор и достопримечательностей Китая» 中国名山胜迹志丛刊 опубликована «Хроника горы Цзяошань» в 26 цзюанях, составленная в 1865 г. У Юнем　吴云, бывшим кандидатом в начальники области Чжэнцзян-фу镇江府 в провинции Цзянсу. В ней имеется раздел, описывающий историю составления предшествующих хроник горы, среди которых, однако же, сочинение Лю Минфана не упоминается. Указаны: «Хроника горы Цзяошань» монаха Ши Чжисяня释智先 периода Тяньци (1621-1627), её расширенная версия авторства монаха Ши Синцзая释行载 и мирянина из Цзянду江都 Пань Нина潘宁 уже при династии Цин, «Краткая хроника» 志略 монаха Ши Сяниня 释详印 на основе предшествующего издания. Наконец, Лу Яюй鲁雅雨 и Ду Чжуаньцзянь都转见составили хронику в 12 цзюанях в 1792 г.; Ван Люцунь王柳村, Чжэн Цзюньюй 征君豫, Гу Сянчжоу 顾湘舟 и Вэнь Сюэюань文学沅 занимались редактированием и каждый составил своей текст в период Даогуан (1821-1850) ^{[7, с. 9]}.

Это резко контрастирует с замечанием Лю Минфана в «Редакторской политике» в его «Хронике горы Цзяошань», где он говорит: «У горы Цзяошань никогда не было хроники. Приложения к городской хронике содержали много оплошностей» ^{[5, с. 3]}. Таким образом, время и обстоятельства составления Лю Минфаном «Хроники горы Цзяошань» остаются неизвестными.

Четвёртый источник – «Хроника горы Баохуа-шань»宝华山志 в 15 цзюанях. В «Редакторской политике», в качестве автора которой указан «Лю Минфан из 16-й пещеры» 第十六洞天刘名芳 ^{[3, с. 31]}, сообщается, что первую хронику горы в 1690 г. составил настоятель Ши Дэцзи释德基. Однако она «не избежала путаницы и имела упущения в плане стиля. Поэтому при данном редактировании была устранена многословность и ошибки, пришлось вычеркнуть больше половины текста» ^{[3, с. 28]}. Этим сведениям об истории хроники соответствует имеющийся в начале каждой цзюани колофон: «Написал Дин-ань [Дэ]цзи定庵[德]基 из 3-го поколения [школы] Цяньхуа; составил и привёл в порядок Лю Минфан из 16-й пещеры十六洞天刘名芳, повторно проверил Вэньхай [Фу]цзюй文海[福]聚 из 7-го поколения [школы] Цяньхуа; вырезал [на ксилографах] Шэнсин [?]цзун圣性[?]宗 из 15-го поколения [школы] Цяньхуа» (например, в начале 1-й цзюани ^{[3, с. 33]}).

Авторы предисловия к фотокопии хроники, которой пользуется автор данной работы, утверждают, что они используют версию Ши Шэнсина, которую ориентировочно датируют 1785-1795 гг. ^{[3, I – с. 3]} (в пользу этого говорит, например, то, что последний из приведённых в хронике приказов императора Цяньлуна датирован 1780 г. ^{[3, с. 20]}), хотя, как показано в работе автора данной статьи ^{[11, с. 29]}, в хронике имеются сведения вплоть до 1860 г., так что, скорее всего, на самом деле они используют издание периода под девизом Гуансюй (1875-1908).

Важное уточнение датировки составления «Хроники горы Баохуа-шань» Лю Минфаном можно почерпнуть из «Редаторской политики». А именно, в первом же её пункте сообщается: «Хотя [гора] Баохуа находится в глуши, но туда направляется немало пеших путешественников и повозок. Кроме того, это место посещал как император Шэнцзу (Канси), так и нынешний император (Цяньлун)» ^{[3, с. 28]}. Одновременно из приведённых в хронике приказов Цяньлуна известно, что впервые он посетил гору Баохуа-шань 28-го числа 3-го месяца 1751 г. ^{[3, с. 11]}. Таким образом, Лю Минфан мог начать составление «Хроники горы Баохуа-шань» не раньше 1751 г.

Общая оценка авторов предисловия к фотокопии состоит в том, что «если рассмотреть содержание всей хроники, то фактически это буддийский источник, а не хроника горы… Хотя эта хроника называется хроникой горы, фактически она сделана для монастыря Хуэйцзюй-сы慧居寺» ^{[3, I – с. 3]}. Собственно, этот подход отражён в «Редакторской политике» Лю Минфана: «Другие горы известны пейзажами, а пейзажи прославляются текстами. Эта гора известна монастырём, монастырь же славится чистотой Винаи. Поэтому не буду привязываться к горам и водам» ^{[3, с. 31]}.

Этот вывод согласуется с полученным в предшествующей работе данного автора ^{[11, с. 29]} результатом о том, что жизнеописание вышеупомянутого настоятеля монастыря Хуэйцзюй-сы на горе Баохуа-шань Вэньхай Фуцзюя следует датировать 1752 г., поскольку в нём, с одной стороны, нет сведений о смерти Вэньхай Фуцзюя, зато есть сообщение о том, что он унаследовал место патриарха 30 лет назад, что с учётом даты смерти его предшественника настоятеля Чжэньхуэй Шиюна в 1722 г. даёт 1752 г.

Помимо хроник, составленных Лю Минфаном, сведения о нём содержатся в текстах других представителей литературной элиты – его современников, знавших его. Речь идёт главным образом о Юань Мэе 袁枚 (1716-1797 гг., цзиньши в 1739 г., ^{[9, 10]}) и упоминавшемся выше Дин Ююе丁有煜 (1682-1764 гг., ^[10]) . Кроме того, в современном исследовании ^[16] упоминается, что 16 стихов Лю Минфана вошли в сборник «Сохранившиеся стихи Восточного Гао»东皋诗存, составленный Ван Чжихэном汪之珩 (выше был упомянут как редактор «Хроники горы Цзиньшань») и выпущенный в 1766 г.

Что касается сочинений Юань Мэя, в 13-й цзюани его «Критических заметок о стихах в саду Суйюань» 随园诗话 1790 г. сообщается: «Уроженец Фуцзяни Лю Наньлу, Минфан, обликом похожий на истощённого монаха, странствовал как простолюдин. Куда бы ни прибыл, непременно останавливался в древних монастырях и получал довольство от монахов. На вопрос, почему не возвращался в родные края, смеялся и не отвечал. На склоне лет умер на горе Ланшань狼山 в Тунчжоу通州. Монахи похоронили его рядом с могилой поэта Ло и установили мемориальную стелу. В 1757 г. остановился в Суйюане随园 и при встрече преподнёс семисложный стих, из которого помню две строки». Суйюань в горах Сяоцаншань в Цзяннине江宁小仓山 был местом, где Юань Мэй поселился после завершения чиновничьей карьеры в возрасте 33 лет в 1748 г.^[8].

В ^[16] указывается, что после смерти Лю Минфана Юань Мэй специально приехал почтить его память и написал стихотворение «Проходя у могилы поэта Лю Наньлу» 过诗人刘南庐墓下作, в предисловии к которому приводятся практически такое же описание, что и в цитируемом выше тексте: «Наньлу по имени Минфан, простолюдин из Фуцзяни. В стихах работал над семисложным размером, странствовал повсюду. Куда бы ни прибыл, получал довольство от монахов. На вопрос, почему не возвращался в родные края, смеялся и не отвечал. Умер в Тунчжоу. Жители области похоронили его рядом с могилой поэта Ло на горе Ланшань» ^[17].

Что касается Дин Ююя (в поздние годы использовал имя «хао» - Гэдаожэнь个道人, автор не имеет непосредственного доступа к его сочинениям и опирается на сведения в современном исследовании ^[16]. Как сообщается в нём, в библиотеке Наньтуна имеется издание «Посмертное собрание произведений Гэдаожэня» 个道人遗墨 (стереотипное издание 1931 г., издательство «Ханьмолинь» в Наньтуне), в которое входят следующие тексты Дин Ююя, связанные с Лю Минфаном:

l «Предисловие к чунчуаньскому собранию стихотворений Лю Наньлу»刘南庐崇川诗集序 (Чунчуань – район Наньтуна)

l «Текст почтения памяти Лю Наньлу»祭刘南庐文

l «Ответ на два письма Лю Наньлу» 答刘南庐二柬

l «Отправление для Лю Наньлу» 寄刘南庐

l «Письмо для Лю Наньлу» 柬刘南庐

l «Радость в связи с приездом Наньлу»喜南庐至

Текст последних трёх приводится в ^[16], но помимо иллюстрации глубоких дружеских чувств между Лю Минфаном и Дин Ююем, иных сведений он не содержит. Что касается «Текста почтения памяти Лю Наньлу», согласно ^[16], в нём сообщается о том, что Лю Минфан умер в уезде Жугао 如皋 и начальник данного уезда Хэ Тинмо 何廷模похоронил его рядом с могилой Ло Биньвана на горе Ланшань в Наньтуне.

Кроме того, в ^[16] приводится полный текст «Предисловия к чунчуаньскому собранию стихотворений Лю Наньлу» (включая фотографию из вышеназванного печатного издания) и производится анализ его содержания. Во-первых, «Лю Минфан странствовал в Тун[чжоу] около 7 лет. В первые три года он приезжал из Байся (Цзяннин-фу江宁府, совр. Нанкин)… Затем он снова странствовал в Тун[чжоу] и познакомился с Гэдаожэнем». Дин Ююй «поселил [Лю Минфана] в скромном жилище прежних людей на горе Цзюньшань». На горе Цзюньшань находилось жилище Лю Минфана Шуйюньво, о чём, как отмечалось выше, неоднократно упоминается в «Полной хронике пяти гор Наньтунчжоу». Показательно при этом, что Дин Ююй не упоминает названия Шуйюньво ни здесь, ни в своём тексте в составе «Полной хронике», посвящённом этому месту, где оно названо просто «горное жилище» ^{[4, II – с. 88-89]}. Это подкрепляет сделанное выше предположение о том, что название Шуйюньво этому жилищу в определённый момент дал сам Лю Минфан на основе ассоциации с известным местом Юньво на даосской горе Уи-шань в провинции Фуцзянь.

По словам Дин Ююя, хотя Лю Минфан жил впроголодь, он оставался безмятежен自若, а тем, кто советовал ему найти себе другое применение, отвечал: «Минфан не принимает сочувствия. Однако я люблю эту гору! Пусть умру от голода, какой будет вред?» «Далее [Лю Минфан] занялся составлением хроники пяти гор. Он получил жалованье от начальника округа господина Дун Сияня и с этих пор мало-помалу перестал голодать». Затем Дин Ююй характеризует деятельность Лю Минфана: «нанял рабочих, чтобы проторить горные дороги, стёсывал камни, чтобы упорядочить землю и посадить деревья, вырезал поэзию на вершинах гор и у краёв вод, направлял дорожные башмаки к одиноким пещерам и вороньим гнёздам, упорядочивал алтари и могилы известных мудрецов, строил мосты и беседки для отдыха».

Дин Ююй характеризует скромный образ жизни Лю Минфана, «на кухне не имевшего… соли, варившего кашу на родниковой воде и медленно выпивавшего в день несколько маленьких пиал». «Зимой [Лю Минфан] не имел ватного одеяла, летом – навеса, нарезал суровую ткань и огораживал кровать, чтобы защититься от комаров. Не имел шёлковых тканей и носил одежду из китайской крапивы, шляпу и обувь – из соломы, пользовался веером из бананового листа и тростниковым посохом». Далее Дин Ююй резюмирует литературную деятельность Лю Минфана в этот период: «[Лю Минфан] в местах, куда не доходят следы человека, отыскивал поэзию и проливал слёзы. Видевшие знали его стихи, но не могли полностью познать его слёз. Промчалось пять лет, за которые [Лю Минфан] составил хронику гор в нескольких цзюанях и собрание древних семисложных стихов в нескольких разделах».

Что касается дальнейших событий, Лю Минфан «взял дорожные мешки и отправился в Цзиньлин金陵 (Цзяннин-фу江宁府, совр. Нанькин), где общался с известными и влиятельными мужами, сочинял стихи и обменивался поэтическими экспромтами». Увидев заезжего человека из Чунчуаня, Лю Минфан передал с ним послание Дин Ююю: «Никто не знает меня так, как вы. Господин, напишите для меня предисловие». На что Дин Ююй ответил: «Я хотя и знаю, что вы храбры в бедности, способны в стихах и что ваши слёзы вне бедности и стихов, так могу ли спросить, о чём слёзы?». Лю Минфан же «рассмеялся и не ответил». Наконец, Дин Ююй делает вывод о том, что потрясающие литературные достижения Лю Минфана были отражением его образа чувствования.

Затем Дин Ююй приводит исторический анекдот, с помощью которого ассоциирует выдающиеся качества Лю Минфана с местом его рождения – провинцией Фуцзянь, а её точнее – с даосской горой Уи-шань, с которой, как показано выше, связывал себя Лю Минфан в своём прозвище. «В прошлом, когда Чжу Вэньгун (Чжу Си)朱文公 встретил [Хуан] Мяньчжая勉斋, он со вздохом сказал: «Я встретил господина с твёрдой волей и усердием к размышлениям. Жить рядом с ним было крайне полезно». «Мяньчжай – уроженец Фуцзяни. [Гора] Уи武夷 – уникальное пространство, которое из поколения в поколение рождает мудрых и добродетельных. Те, кто дружен с [Лю] Наньлу также знают о её благоприятном влиянии, не так ли?»

Завершается предисловие сообщением о последующем переезде Лю Минфана в район реки Циньхуай秦淮 (крупная река Цзяннин-фу): «Человек Дао на склоне лет живёт в уединении, пять раз сменились зима и лето. Издалека думаю о жёлтом тумане над рекой Циньхуай. И во времена инея, и во времена зеленеющего тростника чувствую эмоциональную связь с [Лю Минфаном], находящимся в другом краю, которая незаметно подкрадывается, как дождь».

Как можно видеть, предисловие Дин Ююя сообщает целый ряд интересных сведений о Лю Минфане. Во-первых, оно уточняет хронологию и географию его деятельности. Сначала Лю Минфан в течение 3 лет наездами бывал в Тунчжоу из Цзяннин-фу, после чего в течение 5 лет жил на горе Цзюньшань, где закончил составление хроники пяти гор (т.е. рассмотренной выше «Полной хроники пяти гор Наньтунчжоу») и сборника древних стихов, одновременно занимаясь строительной и литературной деятельностью. С учётом проведённого выше анализа, определившего завершение «Полной хроники» 1749 годом, эти события должны были иметь место в 1742-1744 г. (приезды в Тунчжоу) и 1745-1749 г. (жизнь в Тунчжоу на горе Цзюньшань). Кроме того, указание Дин Ююя на то, что Лю Минфан прожил в Тунчжоу пять лет, причём вначале голодал, а потом получил заказ и довольство от начальника округа, соответствует приведённым выше словам самого Лю Минфана в «Редакторской политике» в «Полной хронике пяти гор Наньтунчжоу» о том, что эту хронику он закончил за три года (таким образом, первые два года из проведённых в Тунчжоу пяти он как раз могу бедствовать). После этого Лю Минфан отправился в Цзяннин-фу и жил там на протяжении ещё пяти лет к моменту составления указанного предисловия Дин Ююя, т.е., по крайней мере, в 1750-1754 гг.

Как известно из текста Юань Мэя, Лю Минфан посетил его жилище Суйюань в горах Сяоцаншань в Цзяннине в 1757 г. Что касается места смерти Лю Минфана, сведения Юань Мэя и Дин Ююя несколько разнятся: первый говорит о горе Ланшань, тогда как второй – об уезде Жугао. Дин Ююй сообщает более подробные обстоятельства о роли начальника уезда Жугао в похоронах Лю Минфана и об организации его захоронения (а не о его смерти) на горе Ланшань, так что его сообщение, как представляется, является более достоверным. Как Юань Мэй, так и Дин Ююй отмечают скромный образ жизни Лю Минфана, а также его скрытность относительно того, почему он «не возвращался в родные края» и о чём проливал «слёзы».

В современном исследовании ^[16] также упоминается, что Лю Минфан имел прозвище «неофициальный историограф семи гор», что он жил в Жугао на протяжении почти 30 лет и умер в частном монастыре Юйсян-ань雨香庵 в Жугао в 1759 г. ^[16]. Однако ссылки на происхождение этой информации не приводятся, и в доступных источниках автор данной работы не нашёл её подтверждения. Утверждение о том, что Лю Минфан жил в Жугао «на протяжении 30 лет» явно не согласуется с приводимым в самом же ^[16] текстом Дин Ююя, повествующим о жизни Лю Минфана на горе Цзюньшань, а затем в Цзяннин-фу на протяжении ряда лет. В силу этого эти дополнительные сведения из ^[16] приводятся здесь только справочно и не будут использованы в выводах статьи.

Проведённое исследование позволяет составить достаточно целостное представление об образе жизни Лю Минфана и месте составления «Хроники горы Баохуа-шань» в его деятельности. С одной стороны, Лю Минфан не имел официальной должности и постоянного заработка, но в то же время был литературно одарённым человеком (а следовательно, и образованным), чем снискал признание в качестве поэта со стороны своих современников – представителей литературной элиты, таких как Юань Мэй, Дин Ююй и Ван Чжихэн.

Лю Минфан ассоциировал себя с даосизмом, а точнее – с даосской священной горой Уи-шань у себя на родине в провинции Фуцзянь. Об этом свидетельствует, во-первых, его прозвище «горный житель из 16-й пещеры», под которым он часто фигурирует в своих сочинениях, а во-вторых – то, что на горе Цзюньшань он жил в месте Шуйюньво, которому он, скорее всего, дал это название по ассоциации со знаменитым пейзажным местом на горе Уи-шань – Юньво.

Не имея официальной должности, Лю Минфан довольствовался положением простолюдина, жил в горах и монастырях, зачастую – впроголодь. Однако с поступлением заказа от начальника округа Тунчжоу Дун Цюаньвэня на составление «Полной хроники пяти гор Наньтунчжоу» Лю Минфан получил довольство, и его положение несколько улучшилось. Во время жизни в этих горах он реализовал ряд строительных и реставрационных проектов, однако средства на каждый из них он привлекал со стороны местных жителей (вероятно, представителей местной элиты).

Таким образом, он, по всей видимости, был как раз таким наёмным составителем хроник с далеко не всегда религиозной мотивацией, о которых говорит Marcus Bingenheimer в приведённой в начале статьи цитате. Обстоятельства участия Лю Минфана в написании двух других хроник: «Хроники горы Цзиньшань» и «Хроники горы Цзяошань» – неизвестны. Хронику же горы Баохуа-шань он составил по заказу настоятеля главного монастыря данной горы Хуэйцзюй-сы, патриарха школы Винаи Цяньхуа Вэньхай Фуцзюя.

Как отмечено выше, Лю Минфан видел себя даосом и поэтом, а «Полную хронику пяти гор Наньтунчжоу» составил по поручению местного чиновника. Таким образом, никаких буддийских мотиваций за ним не прослеживается. Даже в самой «Хронике горы Баохуа-шань» он отмечает, что сосредоточивает своё внимание на монастыре, а не на самой горе, поскольку гора прославлена именно монастырём, а не в силу своего личного особого отношения к буддизму вообще или к школе Винаи в частности. Хотя он путешествовал по горе Баохуа-шань, о чём свидетельствует наличие нескольких стихотворений его авторства, посвящённых разным достопримечательностям горы, никакой деятельности, подобной его строительным инициативам в горах Наньтунчжоу, здесь он не развивал. Это может свидетельствовать о непродолжительности пребывания Лю Минфана на горе Баохуа-шань.

Что касается хронологии и географии деятельности Лю Минфана, сопоставление и анализ сведений различных источников позволяет выстроить следующую картину. В определённый момент времени он поселился в Цзяннин-фу, откуда в 1742-1744 г. временно приезжал в Тунчжоу, а в 1745-1749 г. постоянно жил в Тунчжоу на горе Цзюньшань. В 1747-1748 гг. развернулась основная строительная и реставрационная деятельность Лю Минфана на пяти горах Тунчжоу, а в 1749 г. он завершил составление «Полной хроники пяти гор Наньтунчжоу» и сборника древних семисложных стихов. Из Тунчжоу Лю Минфан вновь переехал в Цзяннин-фу, где жил, по меньшей мере, пять лет (т.е. приблизительно в 1750-1754 гг.). В 1757 г. он посетил своего друга Юань Мэя в месте Суйюань, также расположенном на территории, подчинённой области Цзяннин-фу.

Более подробное изучение текста «Хроники горы Баохуа-шань» позволило подтвердить полученный в предыдущем исследовании автора ^{[11, с. 29]} вывод, что составлением этой хроники Лю Минфан занимался в 1752 г. Косвенные сведения из «Хроники горы Цзиньшань» Лу Цзяньцзэна показывают, что к составлению этой хроники он приступил не ранее 1755 г. (но не позднее 1762 г.). Поскольку горы Цзиньшань и Цзяошань расположены по соседству, можно предположить, что около этого же времени Лю Минфан занимался и составлением «Хроники горы Цзяошань» (но, как было показано, уже после «Хроники горы Цзиньшань»). Наконец, из этой местности он уехал в уезд Жугао, где умер, и начальник уезда похоронил его на горе Ланшань в Тунчжоу рядом с перенесённой Лю Минфаном могилой Танского поэта Ло Биньвана.

Визуализация основных географических точек, с которыми была связана деятельность Лю Минфана, представлена в Приложении 1. Как можно видеть, они достаточно концентрированы в пространственном отношении – максимальное расстояние между двумя крайними пунктами не превышает 200 км. Иначе говоря, деятельность Лю Минфана на протяжении 1740-1750-х гг. не выходила за пределы одного региона. С учётом того, что в этот период он составил местные хроники общим объёмом 67 цзюаней, можно сделать вывод о наличии довольно значительного спроса на такого рода сочинения в области Цзяннин-фу в первой половине периода правления под девизом Цяньлун (1736-1795).

Если подводить общий итог вышесказанному, Лю Минфан является примером наёмного составителя местных хроник из числа нечиновничьей бедной литературной элиты. В первую очередь Лю Минфан занимался поэтической деятельностью, а также инициировал на средства жертвователей из числа местной элиты проекты материального благоустройства местности (строительство дорог, мостов, беседок) и увековечения памяти великих людей прошлого (перенос и реставрация могил поэта эпохи Тан и военачальника эпохи Сун), а в духовном плане ассоциировал себя с даосизмом. Соответственно, трудно предположить за Лю Минфаном наличие какой-либо буддийской мотивации при составлении «Хроники горы Баохуа-шань». Подробность описания монастыря и его истории в хронике Лю Минфан объясняет не какой-либо собственной заинтересованностью, а тем, что гора Баохуа-шань уже прославлена именно этим монастырём. Фактически же это вполне может отражать пожелания заказчика хроники, настоятеля монастыря Хуэйцзюй-сы на горе Баохуа-шань Вэньхай Фуцзюя, седьмого патриарха школы Цяньхуа, стремившегося обосновать её позиции как господствующей школы в китайской традиции Винаи.

Таким образом, для Лю Минфана составление «Хроники горы Баохуа-шань» было чисто коммерческим проектом, аналогичным проекту по составлению «Полной хроники пяти гор Наньтунчжоу»: приглашение со стороны настоятеля Вэньхай Фуцзюя, по всей видимости, было аналогично приглашению со стороны начальника округа Дун Цюаньвэня и предполагало получение некоторого довольства на время составления хроники. Возможно, что на горе Баохуа-шань Лю Минфан провёл не так много времени, как на горе Цзюньшань (ведь при составлении «Хроники горы Баохуа-шань» он опирался на текст настоятеля Дин-ань Дэцзи 1690 г., тогда как по пяти горам Тунчжоу имелся лишь короткий текст в 4-х цзюанях времён династии Мин), а потому не развернул там какой-либо иной деятельности, кроме составления нескольких стихотворений, посвящённых местным достопримечательностям.

Приложение 1. Визуализация основных географических точек, связанных с деятельностью Лю Минфана

Для выполнения данной визуализации было использовано программное обеспечение Tableau Public. Координаты гор получены с помощью API Baidu Maps (http://api.map.baidu.com/lbsapi/getpoint/index.html). Координаты административных единиц взяты из таблицы ADDRESSES в базе данных по историческим персоналиям Китая China Biographical Database (подробнее о ней – см. работы автора данной статьи ^{[13, 14]}), поскольку эта база данных учитывает различие в местонахождении одноименных административных единиц в разные периоды истории Китая.