Групповые права культурных меньшинств как базовые права в контексте либерализма в работах У.Кимлика

Торохова Юлия Сергеевна аспирант, Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт философии Российской академии наук 109240, Россия, г. Москва, ул. Гончарная, 12, стр. 1 Torokhova Yuliya Sergeevna Post-graduate student, the department of History of Political Philosophy, Institute of Philosophy of the Russian Academy of Science 109240, Russia, Moscow, Goncharnaya Street 12, building #1 julia.torohova@gmail.com Другие публикации этого автора

За последние десятилетия среди политических философов и теоретиков права в значительной степени возрос интерес к теме групповых прав культурных меньшинств^[3,17]. Этому поспособствовали: волна этнического национализма в Восточной Европе после развала СССР; политическая мобилизация коренных народов и последующее подписание «Декларации прав коренных народов» (2007); а также угроза выхода национальных меньшинств из состава ряда современных демократических государств (например, Шотландии из Великобритании или Фландрии из Бельгии).

Отправной точкой теоретической дискуссии о необходимости признания групповых прав, является тенденция общей критики позиции либеральной теории (например, коммунитаризмом), акцентирующей внимание на недостаточном внимании либералов к таким политических явлениям, как мультикультурализм и национализм. Тем самым либеральная теория занижает актуальность проблемы влияния принадлежности к этнокультурной группе на индивидуальную автономию и равноправие как отдельных граждан, так и национальных меньшинств. Между тем, права группы являются эффективным инструментом влияния на успешностьреализации широкого спектра требований культурных меньшинств в многонациональных государствах.

Актуальность данной темы не ограничивается только теорией. Лишь несколько современных государств являются поистине культурно однородными. Культурное разнообразие в мире вызвано взаимодействиями между народами, массовыми миграциями и процессом глобализации. Мультикультурная напряженность становится основным источником политических столкновений и насилия в мире. Следовательно, необходимо определить нормативные условия социальной справедливости в обществах, отличающихся этнокультурным разнообразием.

Существует ли необходимость в наделении культурных меньшинств групповыми правами в демократическом государстве? Следует ли либеральной теории отказаться от нейтральной позиции в отношении культурных меньшинств? Размышления над ответами на подобные вопросы представлены в работах знаменитого канадского политического философа УиллаКимлика.

Основными работами У.Кимлика, посвящёнными теме прав меньшинств, являются «Либерализм, сообщества и культуры» (1989) и «Мультикультурное гражданство» (1995). В них раскрываются размышления автора о том, что судьба национальных и этнических групп часто остается в руках ксенофобски настроенных националистов, религиозных экстремистов и диктаторов. Либеральные же ученые, по мнению политического философа, до сих пор не смогли приспособить свои теории к реальным проблемам этнокультурного разнообразия. У.Кимлика считает, что такое положение дел наносит значительный вред либеральной теории, так как дает почву для коммунитаристской и иной критики. Более того, проблема состоит не столько в том, что либеральная традиция мало что может предложить в этой области, а в том, что она часто даёт запутанные и противоречивые советы. “Либеральное мышление в области прав меньшинств слишком часто виновно в этноцентристскихпредположениях или чрезмерно обобщающих частных случаях, или приравнивании условной политической стратегии к долговечному моральному принципу ^[2,195]”.

Для оправдания прав меньшинств, У.Кимлика стремится приспособить многие из требований и ценностей культурных групп к либеральным нормам, доминирующим в современном мире. Это позволит преодолеть общие сомнения тех, кто считает, что права группы в основном несовместимы с либеральными правами и принципами. Либерализм, как его понимает политический философ, характеризуется двумя основными функциями. С одной стороны, одобрение определенного типа индивидуализма: индивид воспринимается в кантовской традиции, как высшая моральная единица. С другой стороны, отстаивание своего рода уравниловки, в контексте которой каждый человек обладает равными с другими индивидами моральными правами и должен рассматриваться правительством с равным уважением. Для У.Кимлики, ни одна из этих характеристик не показывает, что либералы не признают ценность сообщества. Напротив, либеральная теория высоко ценит свободу совести и свободу ассоциаций, которые по своей сути связаны с защитой в высшей степени социальных отношений и благ. Следовательно, проблема связана не с относительным приоритетом индивида над сообществом, а с тем, возможно ли, чтобы “некоторые формы культурных различий были обеспечены исключительно с помощью специальных правовых или конституционных мер сверх того, что уже обеспечивают гражданские права^[2,26]”.

В своих работах У.Кимлика пытается осмыслить роль культурных различий для дальнейшего развития либеральной теории. Политический философ показывает, что существующее невнимание либерализма к групповым правам основывается на том, что во второй половине двадцатого века, либералы в основном работали с моделью полиса, в которой политическое сообщество совпадает с культурным сообществом. Однако, общественное пространство должно состоять не только из множества существующих взглядов на мир в обществе, но и из множества культур, к которым относятся физические лица. Тем не менее, в то время как общие права гражданства адекватно защищают многообразие убеждений, они должны быть дополнены правами группы, чей целью будет поддержание культурного разнообразия. Исходя из этого, У.Кимлика стремиться раскрыть некоторые внутренние противоречия либеральной мысли относительно статуса культурных меньшинств.

Напряженность, которую испытывают многонациональные и полиэтнические государства подтверждает актуальность создания такой теории. Разрешение подобных конфликтов имеет решающее значение для сохранения демократии и прав человека. До недавнего времени, наиболее либеральные теоретики, которые обсуждали проблему культурных меньшинств раскрывали её на основе принципа «недискриминации». Он подразумевает, что наилучшей стратегией, которой может придерживаться государство в отношении этнических групп, это оставить на рассмотрение самих меньшинств вопросы поддержания и передачи культурных практик. Однако, У.Кимлика решительно утверждает, что ортодоксальная либеральная позиция является неверной. Государство должно участвовать в культурных делах, даже если только косвенно, посредством принятия решений в других сферах управления^[2,108-115]. Но чаще всего путём финансирования разного рода мероприятий и институтов. Такое отношение к культурным меньшинствам поможет поддержать этническое и религиозное разнообразие в обществе. Подобная политика повысит стабильность общества, поскольку устранит неравенство между различными меньшинствами. В противном случае этнокультурные группы исчезнут, потеряв возможность для поддержки своей идентичности.

Следовательно, либеральные принципы равенства и свободы требуют, чтобы лица уважались в качестве членов как политического, так и культурного сообществ. Такая цель может быть достигнута только если существующие индивидуальные права граждан дополняются определенными групповыми правами для культурных меньшинств. В произведении «Либерализм, Сообщество и Культуре» эта идея в основном обсуждается в связи со статусом коренных народов. В книге «Мультикультурное гражданство» У.Кимлика включает в свою теорию и другие формы культурного разнообразия. В данном произведении автор различает три типа "дифференцированных групповых прав": право на самоуправление, полиэтнические права и особые права представительства. Первая категория включает в себя осуществление членами культурного меньшинства определённой политической власти над своей территорией. Второй вид относится к различным видам культурных прав нетерриториального характера, которые в основном имеют отношение к иммигрантам. Это, например, права на получение финансовой поддержки со стороны государства или помощь в развитии культурных практик. Специальные права представительства включают в себя меры, направленные на обеспечение постоянного представительства меньшинств в государственных учреждениях.

Либеральная справедливость в мультикультурных государствах требует определенных форм групповых прав для культурных меньшинств - к такому выводу пришел автор в работах, указанных выше. Эта идея представляет собой вызов устоявшейся точке зрения, что либерально-демократическому государству чужда озабоченность культурой и правами меньшинств, поскольку в нем уже гарантируются плюрализм и равное отношение.

Почему же интересы, связанные с культурой должны находиться под особой защитой? У.Кимлика, утверждает, что современные государства не могут оставаться равнодушными к этнокультурному разнообразию в пределах своих границ. И вместо политики нейтральности следует признать "дифференцированные групповые права" в целях исправления ситуации несправедливости, в которой находятся культурные меньшинства. Тем самым либеральное правительство остается беспристрастным не через политику равного невнимания к культурным группам, а равную поддержку всех культурных идентичностей. К тому же, отсутствие определенных групп прав, уже является существенным вмешательством в интересы меньшинств. Например, если языковые права не признаются и язык меньшинства исключается из государственного образования, этнокультурная группа, неизбежно, столкнётся с угрозой дискриминации.

Вместе с тем, например, Джон Р. Данли, в своём произведении «Либерализм, права коренных народов и культурных меньшинств» критикует позицию У.Кимлика в отношении необходимости признания групповых прав. Дж. Данли считает, что любые противоречия в отношении прав культурных меньшинств можно разрешить, обратившись к разного рода подписанным договорам. Исходя из этого, политический философ не видит необходимости для создания полноценного института групповых прав. Однако, такая позиция кажется чрезмерно ограниченной. Во-первых, перечень договоров, не может охватить все возможные проблемы, с которыми сталкиваются культурные меньшинства. А, во-вторых, не все культурные группы в силу различных обстоятельств имели возможность подписать подобные договоры. Исходя из такой ситуации, государство не сможет гарантировать равное отношение ко всем национальным группам, чего в свою очередь не может допустить У.Кимлика. Соответственно, такая политика неизбежно приведёт к дискриминации, с которой борется либеральная теория.

Свою теорию У.Кимлика строит в контексте либерального идеала общества, состоящего из свободных и равноправных индивидов. По мнению политического теоретика, немногие граждане демократических стран одобрили бы систему «открытых границ». Она подразумевает, что люди имеют право беспрепятственно переезжать в любую страну и пользоваться на её территории полноценными гражданскими правами. С одной стороны, такая система заметно расширит географический охват доступности политических прав. С другой же стороны, это уменьшит возможность выживания национальных общин в качестве отдельных полноценных культур. У.Кимлика считает, что если бы такой выбор был бы предоставлен, большинство людей скорее решили бы остаться свободными и равными членами в пределах своей собственной страны. Граждане ценят выше возможность жить и работать в контексте своего родного языка и культуры, несмотря на то, что люди в этом случае будут обладать меньшей свободой в области работы в других странах^[2,93].

Подобный выбор обусловлен тем, что культура является одним из предварительных условий для выбора. Культурную принадлежность, таким образом, следует рассматривать в качестве основного блага для конструктивного осуществления автономии. По этой причине, государственная политика, направленная на продвижение культуры большинства в основном несправедлива.

Здесь автор говорит о связи между автономией и культурной принадлежностью. Отправной точкой в рассуждении У.Кимлика о подобной взаимозависимости является рассмотрение автономии как неразрывно связанной со свободой. Автономия понимается как способность индивида осуществлять свои моральные способности. Благодаря им, индивид может выбрать среди различных жизненных стратегий ту, которая ему наиболее подходит, а также изменить свой выбор в свете тех или иных причин. Либералы считают, что правительству, в целом, следует воздерживаться от вмешательства в эту внутреннюю способность управлять своими действиями. Тем не менее, для У.Кимлика, концепция автономии культуры предполагает, что выбор жизненной концепции не происходит в вакууме, а формируются в определенном культурном контексте. Исходя из этого, политический философ объясняет необходимость "социальной культуры". Этот термин означает "территориально сосредоточенную культуру, основанную на общем языке, который используется в широком спектре общественных институтов, в общественной и частной жизни». Подобное толкование отличается от понимания культуры в общем смысле, основанном на “общих религиозных убеждениях, семейных обычаях или личном образе жизни”^[3,25]. Согласно позиции У.Кимлика, именно участие в общественной культуре делает автономию и свободу выбора значимым. Политический философ рассуждает следующим образом. Свобода предполагает возможность делать выбор в первую очередь среди социальных практик, доступных нам. Для того, чтобы различать смысл практики и значимость данного курса действий требуется понимание языка и истории. По этой причине доступ к социальной культуре предоставляет инструменты для понимания культурных контекстов, и это является необходимым условием для принятия осмысленного выбора о том, как следует жить. Соответственно, для того, чтобы осуществлять свою свободу, человеку нужна не только информация о различных доступных вариантах, но и способность оценивать её. Люди нуждаются в доступе к общественной культуре. То, каким образом родной язык окрашивает ту или иную деятельность имеет значительное влияние на оценку индивидом этой деятельности. В свою очередь, язык формируется в контексте истории и традиций. В этом смысле наша культура не только предоставляет возможность реализовать себя, а также обеспечивает “очки, через которые мы идентифицируем опыт как ценный^[2,83]”.

Культуры, таким образом, являются ценными не только сами по себе, а потому, что только через членство в социальной культуре, “люди имеют доступ к целому ряду значимых параметров ^[2,83]”.Исходя из того, что, внутренняя связь между автономией и культурой была установлена, У.Кимлика утверждает, что культурная принадлежность является первичным благом. Следовательно каждая культура ценна и нуждается в поддержке и предоставлении групповых прав культурным меньшинствам.

Уилл Кимлика убеждён, что правосудие в поликультурных государствах требует признания групповых прав. Это объясняется стремлением обеспечить более высокий уровень беспристрастности и исключения уязвимости культурных меньшинств. Таким образом, Кимлика приходит к выводу, что “дифференцированные группы права, такие как территориальной автономии, право вето, гарантированное представительство в центральных учреждениях, земельные претензии и языковые права, могут помочь исправить этот недостаток, путем уменьшения уязвимости культур меньшинств из-за решений большинства ^[2,109]”.

Вместе с тем, У.Кимлика разрабатывает свою теорию групповых прав применительно только к этнокультурным группам. Однако, социальные меньшинства, такие например как, женщины, инвалиды и т.д., также нуждаются в особой защите. Членство в подобных группах также, несомненно, влияет на определение горизонтов выбора социальных практик. К тому же, чаще всего, люди становятся представителями подобных групп также не по своей воле, как и этнокультурных.

У этнических меньшинств есть определённая степень выбора. Этот выбор состоит в возможности ассимиляции в культуру большинства или в любую другую культуру. И полностью изменить свои жизненные ориентиры. Однако, члены некоторых социальных меньшинств, скорее всего, навсегда останутся в своей группе. Такая неизбежность даёт повод задуматься о том, что они остро нуждаются в комплексной защите своих прав.

Следовательно, теорию У.Кимлика об оправдании групповых прав требуется расширить путём распространения ее наряду с этнокультурными также и социальные меньшинства.