Снижение коррупционности высшего образования в частных образовательных учреждениях

Абрамов Руслан Агарунович доктор экономических наук профессор, ФГБОУ ВО "Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова" 115470, Россия, г. Москва, Нагатинская наб., 34 Abramov Ruslan Agarunovich Doctor of Economics Ph.D. in Economics, professor, head of department, Department of State and Municipal Management, Plekhanov Russian University of Economics 115470, Russia, G.moskva, Ul..nagatinskaya oblast', g. Moscow, ul. Nagatinskaya Nab, 34, kv. 137 oef08@mail.ru Другие публикации этого автора     Соколов Максим Сергеевич кандидат экономических наук доцент, кафедра государственного и муниципального управления, ФГБОУ ВО "Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова" 117997, Россия, г. Москва, Стремянный пер., 36, оф. 549 Sokolov Maksim Sergeevich PhD in Economics Docent, the department of State and Municipal Administration, Plekhanov Russian University of Economics 117997, Russia, Moscow, Stremyannyi Pereulok 36, office #549 oskubc@mail.ru Другие публикации этого автора     Халатенкова Елена Юрьевна магистр, кафедра государственного и муниципального управления, ФГБОУ ВО "Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова" 117997, Россия, г. Москва, Стремянный пер., 36, оф. 549 Khalatenkova Elena Yur'evna Master’s degree, the department of State and Municipal Administration, Plekhanov Russian University of Economics 117997, Russia, Moscow, Stremyannyi Pereulok 36, office #549 realelen1@mail.ru Другие публикации этого автора

Жигарев Кирилл Сергеевич аспирант, кафедра государственного и муниципального управления, ФГБОУ ВО "Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова" 117997, Россия, г. Москва, Стремянный пер., 36, оф. 549 Zhigarev Kirill Sergeevich Post-graduate student, the department of State and Municipal Administration, Plekhanov Russian University of Economics 117997, Russia, Moscow, Stremyannyi Pereulok 36, office #549 oskubc@mail.ru

Исполнители международного гранта РГНФ-БРФФИ

Постановка проблемы. Вопрос о месте и роли образования в современном общественно-политической и экономической жизни страны сейчас стоит настолько остро, что речь должна вестись не столько о каком бы то ни было, пусть даже самом радикальном реформировании, сколько о создании принципиально новой модели отечественного образования, охватывающей все его уровни, этапы и стороны ^{[4, с. 512]}. Современная система высшего образования сталкивается с рядом проблем, вызванных социально-экономическими и политико-правовыми сдвигами с которыми сегодня сталкивается общество, социум, цивилизация в целом. Все это неизбежно отражается на состоянии и качестве образовательной сферы, и предопределяет необходимость ее реформирования с потребностями современности – формирование общества знаний ^{[5, с. 76]}.

Поэтому образование, как социальный феномен, и частный вуз, как ведущий социальный институт образования, вынуждены реагировать на проблемы глобализации мира, в том числе и рынка. Ведь такие требования предъявляются Всемирной торговой организацией (ВТО) и Всемирным Банком (ВБ), а также Организацией Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО), так и Европейским Союзом (ЕС) и Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). В том числе внедрение Болонского процесса учитывает эти требования, и выдвигает и свои собственные ^{[1, с. 12]}. Поэтому и реформирования образовательной системы в Российской Федерации должно происходить не только с учетом внешних «рычагов», но и в соответствии с внутренними потребностями ^{[7, с. 105]}. Именно поэтому, анализ состояния и перспектив развития частной системы образования, в частности противодействия коррупции как наиболее разрушительного источника снижения качества образования сегодня является актуальной проблемой ^{[10, с. 160]}. Даже с учетом того, что российская система высшего образования в международных рейтингах занимает достаточно высокие места (от 40 до 60) по уровню оценки системы образования и грамотности населения, а ведущие российские журналы включены в систему международных рейтингов качества образования.

Анализ последних научных публикаций. Безусловно, трансформационные процессы в образовании достаточно активно исследовались в зарубежной и отечественной литературе ^{[8, с. 105]}. Так различные аспекты освещены в работах представителей теории человеческого капитала Дворниной Д.А. и Кузьминой Е.Е., развитие образования рассматривается в трудах Степанова В.И. Гиголаева Ю.А., Осипова Ф.М. Абрамова Р.А., Соколова М.С. и других. Это обусловлено переломным состоянием общества, которое порождено процессом мировой глобализации, а образование, в том числе и частное, при этом играет особую роль, выступая ее определяющим фактором.

Целью статьи выступает рассмотрение современного состояния частного образования в Российской Федерации, путей обеспечения его качества и конкурентоспособности в научно-образовательном пространстве путем снижения коррупции и развития научно-технического потенциала частных образовательных учреждений.

Изложение основного материала. Действующая сеть высших учебных заведений намного превышает потребности Российской Федерации и это подтверждается большинством экспертов. В советское время в РСФСР было всего 507 (на 1.01.1989г. по данным ВШЭ) вузов, в подавляющем большинстве институтов, а техникумы в систему высшего образования не включались ^{[2, с. 421]}. То есть, за годы после распада СССР количество вузов увеличилось более чем в три раза. Сегодня на территории, Российской Федерации, проживает 146,5 млн. человек, однако функционирует 1762 вуза, в которых обучается более 5 млн. студентов. По экономическому развитию Российская Федерация значительно уступает Германии, а по количеству студентов, академиков, докторов, кандидатов наук – значительно опережает. Причем в вузовском секторе сконцентрирован ключевой кадровый потенциал украинской науки, ведь там работают 69% докторов наук, проходят подготовку 81% докторантов. Однако, в нашей стране вузовская наука предоставляет малое количество серьезных результатов и существует, скорее всего, как «необходимый атрибут», ведь из 4488 докторов наук, выполняющих научные и научно-технические работы, только 463 работают в вузах (то есть в вузах работают 2/3 докторов наук, которых реальной наукой занимаются только 10,3%) ^{[3, с. 127]}. При этом система среднего профессионального образования в стране почти развалена. Она не пользуется популярностью из-за изменения ментальности нации. И как следствие девальвировало систему высшего образования. Высшее образование в настоящее время воспринимается как минимально допустимый уровень грамотности и компетентности специалиста. Стало быть, целевой установкой значительной части социума, которая и составляет основу коррупционных явлений в негосударственной сфере образования является получение высшего образования за минимально допустимую цену. И, следовательно, на возникновение спроса возникает предложение на рынке образовательных услуг. А это, в свою очередь, воспринимается уже подлог образования и выдача дипломов лишь по формальным признакам. Заведения, которые участвуют в этом процессе, не располагают достаточными ресурсами для качественного образования и выступают лишь как формальные структуры. Качественного оценивания знаний также не происходит. Если повысить престижность среднего образования и привести людей к пониманию того, что для успешной деятельности не требуется наличия только высшего образования – подобные заведения лишатся значительной части клиентов и будут вынуждены закрыться.

В среднем частном вузе обучается около 1000 студентов, тогда как в странах ЕС – около 8000, а в отдельных странах – до 45000. Это значит, что европейские вузы, концентрируют в себе различные ресурсы (финансовые, кадровые, лабораторные, технические и другие), что приводит к укреплению их университетского потенциала.

Стоит отметить, что процесс увеличения количества вузов в Российской Федерации частично имел свое объективное основание. Так, во-первых, потребность в специалистах, которых раньше готовили в других советских республиках, в частности профессионалах «государственного сектора» – дипломатов, кадровых чиновников и других, а также повышением технологического уровня производства и появления новых профессий и специальностей (в частности, телекоммуникаций, компьютерных технологий, общественных коммуникаций, PR-технологий). Роль частных вузов, с одной стороны, это позитив: экономика получает специалистов, при этом государство экономит средства на них. С другой стороны, частные вузы – по сути, коммерческие структуры – направлены на получение прибыли, а значит на высокие показатели приема и выпуска «специалистов», даже за счет качества их подготовки.

Создание новых вузов частной формы собственности происходило без научно-аналитического обоснования общественных потребностей в специалистах и возможностей госбюджета ^{[6, с. 8]}.

Главным побочным эффектом всего этого есть огромное количество специалистов с высшим образованием, которые не могут найти себе работу по специальности. Статистическим фактом является то, что работа по специальности не могут себе найти даже те, кто учился в государственном вузе за счет госбюджета. Получается, налогоплательщики уплатили некоторой результат (подготовку специалистов), который ни государство, ни общество не требовало – по сути речь идет о нецелевом использовании бюджетных средств. При этом между вузами идет «конкурентная борьба» за потребителей услуг – абитуриентов, которых значительно меньше чем лицензированный набор (по некоторым специальностям – более чем в 2 раза) и даже бюджетный заказ. Такая конкуренция – источник профанации, ведь приходится принимать даже тех, кто ни необходимых знаний, ни морального права не имеют на обучение в вузе.

В результате вузы не имея нормального бюджетного финансирования, в борьбе за абитуриента некоторые из них открыто демпингуют, стремятся уменьшить расходы на подготовку «специалиста» (в том числе финансирование науки, закупку учебников, обновление лабораторной базы и др.) И не имея надлежащего кадрового, в том числе и научно-педагогического потенциала берутся за подготовку непрофильного специалиста (таким образом, из стен вузов выходят тысячи специалистов с дипломом, но без должного уровня компетенции).

Гарантировать качество отбора абитуриентов в вуз и прозрачность их вступления в них (ликвидация «коррупционного элемента») призвано внешнее независимое оценивание высшего образования.

В ходе анализа, проведенного по результатам мониторинга учебных заведений (по данным проведения мониторинга эффективности деятельности образовательных организаций высшего образования Минобрнауки России) нами были выявлены основные показатели, которые показывают потенциальный рынок коррупциогенности в рамках развития частных вузов ^{[9, с. 52]}.

В частности, первичным направлением анализа было определение потенциального рынка и количества студентов, а также выявление доли рынка, который занимают негосударственные вузы в общем числе учебных заведений. Расчет проводился на основании данных мониторинга эффективности с указанием данных по отчетам самообследования ВУЗов (информация с официальных сайтов. Оценивалось два параметра: количество студентов и суммы, которые ВУЗ получает от внебюджетных источников (табл. 1).

Таблица 1 – Сравнительная характеристика доли

частных учебных заведений в г. Москва

(По данным мониторинга эффективности вузов-2016 года (http://indicators.miccedu.ru/monitoring/). Численность студентов указана по программам высшего образования (очная и заочная формы образования) без континентов филиалов)

Анализ данных показал, что при соотношении 30% абитуриентов в частных вузах в целом и 40% если принимать во внимание крупнейшие ВУЗы России, потенциальный объем денежных средств составляет более 5 млрд. руб. При этом стоит учитывать, что стоимость обучения в частных вузах в 2-3 раза ниже, нежели в государственных учебных заведениях. Рентабельность частных образовательных учреждений составляет до 20-25% при норме и стандартной мировой практике 4-5% ^{[11, с. 237]}. Поэтому ставка на количественное наполнение частных образовательных учреждений имеет место в том числе, если необходимо повысить прибыльность учебного заведения при снижении текущих расходов. Также стоит упомянуть тот аспект, что по меньшей мере 70% частных учебных заведений – это филиалы и небольшие ВУЗы до 1000 человек численностью.

Однако, само по себе противодействие коррупции направляет на то, что необходимо понять – каков источников коррупциогенных явлений и каким образом можно ему противостоять. Мы допускаем разделение ряда анализируемых далее факторов на объективные и необъективные. В частности, более 20 лет государство практически не занималось регулирование деятельности частных вузов, в начале 90-х годов их прямо называли площадками для заработка денежных средств преподавателями. Это заставляло искать частные ВУЗы способы заработка и выживания в условиях становления рыночной экономики. В текущих условиях государство стремится поставить функционирование всех учебных заведений в единое русло, однако, оказывает поддержку только одной части участников рынка – государственным учебным заведениям.

Таким образом создается по сути своей не только коррупционное явление, но, прежде всего, среда, в которой коррупция является возможностью выжить и обеспечить развитие бизнеса в целом. Подобная среда является общим случаем и уже из него следуют более мелкие элементы, которые будут затронуты далее.

Частными случаями мы считаем коррупцию в частных образовательных учреждениях такого типа, когда образовательный процесс по сути своей не ведется или элементы его, которые студент или преподаватель должны проходить в своей деятельности, но они обеспечиваются путем незаконных денежных взносов.

Филиальная сеть. Данный способ коррупции основывается на стремлении расширить свои возможности по местам приема и расширению географии обучения. При этом получаемый диплом соответствует названию головного вуза, а в его содержании не указывается место обучения. Современные технологии привели к тому, что лицензирование филиальной сети стало совершенно необязательным, так как возможно преобразовать филиал в центр доступа, который осуществляет лишь информационную поддержку, а всех студентов перевести на баланс головного вуза. Противодействием в данном случае может стать положение о том, что филиал ВУЗа открываться может лишь в том случае, если количество обучающихся из одного региона по всем программам достигает порядка 500 человек. При это небольшие филиалы в 50-100 человек подлежат постепенному закрытию. Это позволит ВУЗам сформировать контингент обучаемых только в тех населенных пунктах, где это действительно необходимо. Также стоит обозначить необходимость каждому филиалу осуществлять образовательную деятельность силами штатных преподавателей, в том числе и имеющих ученую степень с квотой от преподавателей головного ВУЗа в 10-15% учебной нагрузки.

Отметка в дипломе о форме обучения. В ряде учебных заведений коррупция имеется на уровне деканов, а также методистов и лаборантов, которые осуществляют непосредственный контроль за проведением занятий. Создание фиктивных групп и разделение по типам обучающихся является весьма условным и затрагивает лишь прямые аспекты деятельности Вуза. Имеется возможность создания групп заочного обучения, которые по факту являются дистанционными или у которых более 70% занятий проходят в форме видеолекториев или вебинаров. Данная практика имеет повсеместное распространение в связи с необходимостью сокращения затрат на преподавательский состав. Тенденцией 2016 года является создание межинститутской сети, которая осуществляет подлог образовательной деятельности путем соединения вузов и проведения занятием одним и тем же преподавателем в 5-6 городах одновременно. При этом контроль о проведении и посещаемости такого занятия в принципе отсутствует. Реальные затраты ВУЗов при этом сокращаются до минимума, что позволяет наращивать прибыльность и формировать программы развития. Здесь коррупция имеет двойной характер – появляется возможность непроведения занятий (со стороны ВУЗа) и получения оценок без проведения соответствующей аттестации (со стороны учебного персонала). Снизить данное количество коррупциогенных явлений может помочь обозначение в дипломе формы обучения как дистанционная с указанием места обучения (город или филиал).

Субсидирование обучения. Данная мера представляет собой инструмент сохранения оплаты за обучение на уровне существенно сниженным по сравнению с государственными вузами, по формально по государственным установленным тарифам. Это реализовано путем издания приказа о снижении стоимости обучения и субсидировании со стороны учебного заведения. Однако, расход субсидий никоим образом не проверяется, они остаются таковыми лишь на бумаге.

Объективные причины. К таковым относится возможность превалирования государственных образовательных учреждения перед частными за счет размещения заказов на обучение студентов, а также запрета на объединение частных и государственных ВУЗов. Это закрывает возможность построения совместных с РАН научных центров и формирования качественных диссертационных советов, которые в настоящий момент закрыты в частных вузах. По сути речь идет о некой форме дискриминации со стороны государства. Есть необходимость расширить доступ ВУЗов к получению бюджетных мест – это снизит возможности для злоупотреблений, так как значительный источник дохода может быть утрачен.

Данные меры затрагиваются те аспекты проблематики, которые уже были реализованы в текущей деятельности негосударственных учебных заведений. Существуют также различные предложения по сокращению ВУЗов, если они обучают только студентов по заочной форме, но данные формы идут в разрез с текущим законодательством и не могут быть рассмотрены корректно.

Выводы. Подводя итоги, стоит отметить, что реформирование высшего образования, в том числе и частных учебных заведений должно происходить с учетом вызовов современности – конкурирования, как отечественных, так и иностранных вузов за абитуриента. Ведь борьбу с явлением «утечки мозгов» объявлять бессмысленно. Единственный выход – создание в стране условий для реализации творческого потенциала молодежи, возможно при наличии развитой и высокотехнологичной экономики, ведь за слабой экономикой всегда будет утечка мозгов и кадров. Только создав достойные условия для обучения собственным студентам, мы сможем предоставлять образовательные услуги и иностранным студентам, таким образом укрепляя и развивая собственную систему образования.

Снижение коррупции в частных образовательных учреждениях должно происходит в силу понимания степени и возможности регулирования со стороны государства. Необходимо понимать, что в данном случае государственные ВУЗы остаются привилегированными по своей сути и само государство становится защитником бизнес-интересов указанных учебных заведений. В то же время, значительная часть частных образовательных компаний остается со своими проблемами сугубо персонально. Доступ к государственному заказу, распределению бюджетных мест и формированию научных центров в рамках реформы РАН – требуют разработки ключевого компонента – определения механизмов государственно-частного партнерства.

При формировании пакета предложений на рынке у частного вуза остается почти один знаковый момент – репутация заведения, которое может выступить как источник получения субъектом образовательного процесса доверия со стороны потенциальных абитуриентов.

Снижение коррупции может также произойти при условии запрета ряда форм обучения по отдельным предметам или введения ценза по получению дистанционного образования или заочного без необходимого опыта работы. Совершенно очевидно также, что многие частные образовательные учреждения выполняют роль лоукостеров для нижнего сегмента рынка образования, позволяя получать образование лицам, которые не могут ни пройти конкурс в вузе на бюджет или оплатить обучение по государственными нормам.

Нам представляется, что финансовое обеспечение процесса позволит снизить коррупцию. Целью их является не разработка наказания для студентов, которые хотели бы создать ситуацию, которая возникает при обучении, а, прежде всего, ограничить возможность для вузов, которые формируют изначально ситуацию, когда процесс обучения носит лишь формальный характер. Это может быть достигнуто следующими путями:

1. Регулярные проверки и включение в параметр аккредитационных форм финансовой дисциплины частного вуза. При этом проверка может носить периодический дистанционный характер.
2. Ввести ряд категорийных документов, которые позволили бы ранжировать ВУЗы по их деловой репутации. В этом рейтинге стоит указывать не только трудоустроенность выпускников после получения диплома, а провести длительный характер мониторинга ситуации. Отслеживать траекторию эффективности образовательной деятельности в течение 5-10 лет, показывать статистику достижения контрольных показателей периодически. Следует разделить вузы на категории, которые будут основываться не на количественных показателях, а на степени достижения результата и долговременного успешного функционирования учебных заведений.
3. Создать национальный рейтинг подобных ВУЗов и включить негосударственные учебные заведения в программы развития университетов, государственную поддержку инноваций и разрешить создание на базе частных вузов исследовательских центров и наукоемких производств, в частности расширить действия законодательства о создании малых инвестиционных предприятий. Филиалы вуза при этом должны проходить по всем параметрам отдельно.
4. Запрет законодательного характера на учреждение ВУЗов. В настоящее время получение лицензии на образовательную деятельность допускается как отдельными компаниями, так и физическими лицами. При этом, обеспечения материальными, финансовыми и научно-педагогическими кадрами не происходит. Необходимо для предотвращения появления или превращения отдельных вузов на законодательном уровне для появления новых вузов ввести обеспечительные меры по нормальному функционированию учебного заведения в течение года и наличию всех необходимых условия для обучения в самом образовательном учреждении, и только после этих мер выдавать лицензию на образовательную деятельность. Это позволит снизить количество лоукостеров и приведет в большей ответственности самих учебных заведений.
5. Выделить отдельную категорию вузов для отраслевых компаний, которые могут содержать свои корпоративные университеты, при этом они будут являться негосударственными образовательными учреждениями. Статус подобных заведений возможно выделить в отдельную категорию корпоративного образования с признанием дипломов на уровне государственного образца. Учитывая, что каждый из подобных вузов будет развиваться на средства учредителя, то контроль за качеством образования со стороны корпоративного учредителя будет проводиться значительный и весьма жесткий. Это позволит также до 30% всех студентов из вузов-лоукостеров перевести в качественное учебное заведение.

Перспективы дальнейших разработок. Безусловно, представленная статья не исчерпывает и не раскрывает все важные аспекты этой проблемы. Однако осознание поставленных в ней вопросов дает основания к реформированию и совершенствованию системы вещей и профессионального образования, выработки новых форм и методов обучения, которые могли бы сделать получение образования в Российской Федерации конкурентоспособным по сравнению с европейским.

Отбор механизма как нам представляется для закрытия частных образовательных учреждений должен протекать на уровне финансового м законодательного отбора вузов в целом. Механизмы, предлагаемые выше, основаны не на принципах ужесточения, что в настоящее время воспринимается как негативная тенденция, а наоборот на принципах либерализации. Это снижает давление на рынок, а в качестве механизмов отбора остаются только рыночные. По мере применения разработанных механизмов, будет развиваться институционализация негосударственных учебных заведений, по механизмам функционирования они будут совпадать с государственной сферой и в итоге в стране может возникнуть триада вузов – государственные – негосударственные институционализированные – корпоративные. Тенденции к этому уже проявляются в значительной мере в Москве (МФЮА, МФПУ "Синергия", МТИ, РосНОУ), в ряде крупных регионов (Южный университет, Университет "ТИСБИ", Гуманитарный университет). Открыты первые корпоративные университеты (Университет – УГМК). Имиджевая составляющая будет играть здесь определяющую роль и тем самым, коррупция будет влиять непосредственно на финансовую составляющую вуза – снижению его прибыли и доходности. А это уже выступает как механизм саморегулирования учебного заведения. Поэтому данные предложения являются еще и экономически выгодными.