Приход «молодых реформаторов» к руководству российской экономикой: анализ случайностей и закономерностей (1980-1990-е гг.)

Яник Андрей Александрович кандидат технических наук ведущий научный сотрудник, Институт демографических исследований ФНИСЦ РАН 119333, Россия, г. Москва, ул. Фотиевой, 6, корп.1, оф. 1 Yanik Andrey Aleksandrovich PhD in Technical Science Leading Research Associate, Institute for Demographic Research of the Federal Center of Theoretical and Applied Sociology of the Russian Academy of Sciences 119333, Russia, g. Moscow, ul. Fotievoi, 6, korp.1, of. 1 cpi_2002_1@yahoo.co.uk Другие публикации этого автора

Несмотря на четверть века, прошедшие с момента принятия декларации о государственном суверенитете России, причины многих событий отечественной истории последнего десятилетия ХХ века по-прежнему представляются недостаточно ясными, а их интерпретации полны противоречий. Одной из таких загадок, остается вопрос, почему Б. Н. Ельцин выбрал для проведения начальных мероприятий реформ Е. Т. Гайдара и его команду – так называемых «молодых реформаторов» (помимо членов первого российского правительства («правительства Ельцина – Гайдара», 1991-1992), так называли состав кабинета С. В. Кириенко (1998), а также отдельных представителей молодой генерации вице-премьеров и министров (А. Б. Чубайс, Б. Е. Немцов и пр.) в кабинетах В. С. Черномырдина, М. Е. Примакова, С. В. Степашина).

С легкой руки народных депутатов и публицистов начала 1990-х годов сложилось мнение, что молодые реформаторы возникли «из ниоткуда», не прошли хорошей научной школы, а потому их экономическая безграмотность и некритичное использование зарубежных рецептов ввергли Россию в катастрофу. Такая интерпретация причин экономических трудностей начальных лет существования независимой России, сконструированная по принципу «после того, значит вследствие того», стала не только широко распространенной, нои приобрела характер всеобщего знания (в современной литературе такого рода феномены называют «преднамеренной ошибкой нарратива» - the narrative fallacy ^[1]). Последнее обстоятельство ведет к невостребованности детальных исследований соответствующей проблематики, поскольку фактическая история зачастую оказывается противоречащей популярным и нормативно одобряемым нарративам.

Вопреки сложившемуся мнению, приход «команды Гайдара» во власть в самом начале 1990-х годов не был случайным. Складывание этого сообщества молодых экономистов, их продвижение к высшим постам в российском правительстве (как и последующая отставка) являются закономерным результатом целой цепи взаимосвязанных событий. Причем, если начальный этап кристаллизации коллективной истории «молодых реформаторов» был действительно полон случайностей, а сам сюжет имел потенциально бесконечное множество версий развития, то наступление того или иного события вело к сокращению числа степеней свободы в выборе дальнейших траекторий движения и определяло логику каждого следующего шага. В конечном итоге реализованный вариант исторической драмы с участием «молодых реформаторов» стал закономерным и неизбежным. Анализ различных деталей и контекста событий помогает проследить, как нити отдельных судеб сплетаются в общее полотно истории «молодых реформаторов», а цепь случайностей оборачивается единственно возможным историческим результатом.

Российские реформы не являются вещью в себе, их необходимо рассматривать в совокупности с историей реформ в СССР и их экспертного сопровождения. На протяжении 1980-х - начала 1990-х гг. история научного, а затем и практического обеспечения политики реформ была связана с довольно узким кругом специалистов. Будучи экономистами по образованию и стилю мышления, эти люди значительно различались по политическим взглядам, положению в обществе, научным предпочтениям и карьерным амбициям. Однако все они стали членами сообщества, которое внесло вклад в создание необходимых условий, а затем и в реализацию перехода от социалистической централизованной модели хозяйствования к рыночной экономике.

В течение 1980-1990-х гг. концептуальные подходы к стратегии реформирования СССР пережили последовательную трансформацию от традиционных представлений советской политической экономии к неоклассическим концепциям, а затем к революционным либеральным моделям ^[2]. В персональном плане эти различные подходы были воплощены в творческих командах Л. И. Абалкина, С. С. Шаталина - Г. А. Явлинского, а затем и Е. Т. Гайдара. Имена экономистов – лидеров экспертных групп стали своего рода символами, с которыми ассоциировалась суть предлагаемых перемен. Характерно, что на эволюцию представлений о том, какая модель реформирования советской экономики должна быть реализована на практике, влияли не столько изменения во взглядах лично М. С. Горбачева, Б. Н. Ельцина или членов Политбюро ЦК КПСС, сколько смена команд, обеспечивающих экспертную поддержку власти.

Короткий по историческим меркам период конца 1980-х – начала 1990-х гг. стал уникальным «окном возможностей» для представителей общественных наук, поскольку запрос власти и общества на понимание происходящего, прогнозирование будущего, планирование и экспертное обеспечение перемен был чрезвычайно высок. Если в 1989 г. в результате резкого ускорения политических процессов лейтмотивом общественной жизни в СССР был поиск ответа на вопрос «кто виноват?», то 1990 г. прошел под знаком поиска ответов на вопрос «что делать?». Поскольку признаки надвигающейся катастрофы становились все более заметными, а состояние общих дел в экономике страны начали сказываться самым непосредственным образом на жизни всех граждан, в обществе резко возрос спрос на экономические знания. Ученые-экономисты, способные ясно объяснить причины возникших трудностей и показать путь к их преодолению, становились в «перестроечном» СССР кумирами миллионов. В такой атмосфере профессиональная деятельность по разработке различных экономических концепций и программ давала амбициозным и талантливым экономистам всех возрастов реальную возможность проявить себя, добиться невозможных ранее быстрых изменений в карьере и судьбе.

Сложившаяся ситуация привела в действие скоростной социальный лифт, внутри которого накануне перестройки оказались (порой неожиданно для себя самих) самые разные «пассажиры», многие из которых впоследствии стали известными политиками, учеными, крупными предпринимателями. Формально в составе этой группы можно выделить «статусные фигуры» и «сопровождающие лица» (соратники, помощники, рядовые эксперты – участники рабочих групп). Термин «статусные фигуры» в данном случае означает не столько социальное положение или научный ранг той или иной персоны, сколько тот факт, что с именами этих людей были связаны различные концепции или практические этапы реформ. Известный экономист, заместитель министра экономики и финансов в «правительстве Ельцина-Гайдара» Л. М. Григорьев в середине «нулевых» предложил шутливую периодизацию реформ в соответствии с академическим рангом участвовавших в них статусных фигур: «Говорят, первая группа реформаторов состояла исключительно из академиков. Вторая - из членов-корреспондентов. На третьей стадии были только доктора, а я, кандидат, принял участие уже в четвертой попытке» ^{[3, с. 6]}.

Несмотря на различия в персональных траекториях (одни были непосредственно востребованы высшим политическим руководством страны и допущены к рассмотрению вопросов государственной важности, другие приобрели известность как инициаторы и участники неформальных общественных движений в поддержку перестройки), все эти экономисты оказались объединены историей непосредственного участия в крупнейшем историческом событии – масштабной трансформации социально-экономической системы огромной страны.

С точки зрения формирования системы персональных связей ядро группы единомышленников – будущих «молодых реформаторов» начало выкристаллизовываться еще в начале 1980-х годов. Все они были включены в профессиональное экономическое сообщество, имели научную степень (кандидат или доктор экономических наук), и, что не менее важно, имели разветвленную систему социальных связей. Эти связи были основаны на общей принадлежности либо к советскому истеблишменту (это относится, например, к большинству выходцев из Всесоюзного научно-исследовательского института системных исследований - ВНИИСИ), либо к авторитетной научной школе (как в случае с сотрудниками Института экономики АН СССР, Центрального экономико-математического института (ЦЭМИ) АН СССР, НИИ Госплана СССР), либо к инициативным молодежным группам, настроенным на взаимную поддержку и общий профессиональный рост (что наиболее было характерно для работников ленинградских экономических институтов того периода).

В качестве иллюстрации причудливых узоров этой контактной сети можно привести несколько примеров, демонстрирующих, как вполне обыденные факты совместной работы, учебы, встреч тех или иных лиц по прошествии лет могут стать для аналитиков источником «далеко идущих выводов».

Одним из главных инкубаторов кадров советских и российских экономических реформ считается ВНИИСИ (сегодня – Институт системного анализа РАН), который был создан в Москве в 1976 г. как филиал Международного института прикладного системного анализа (МИПСА), учрежденного в 1972 г. в Лаксенбурге (Австрия) международной неправительственной научно-исследовательской организацией «Римский клуб» - одной из глобальных «фабрик мысли» (think tank), которая действует с 1968 г. по настоящее время. Институт находился в двойном подчинении Академии наук СССР и Государственного комитета СССР по науке и технике (т. е. Совета Министров СССР), что позволяло новой организации находиться вне идеологического контроля Отдела науки ЦК КПСС.

Как часто повторял директор ВНИИСИ Д. М. Гвишиани, основной идеей была попытка создать советский аналог американской RAND Corporation, поэтому институт привлекал нетривиально мыслящих специалистов (например, там работал лауреат Нобелевской премии по экономике 1975 г. Л. В. Канторович) и активно участвовал в международных исследованиях, в частности в работах по моделированию глобальной динамики ^[4]. Однако основной задачей ВНИИСИ была научная поддержка разработки различных стратегий государственной политики и долгосрочных программ развития СССР, включая Комплексную программу научно-технического прогресса СССР (создана по инициативе академика АН СССР А. И. Анчишкина).

Не случайно, что именно с этой организацией в разное время оказались связаны многие из экономистов-реформаторов и будущих членов «правительства реформ»: С. С. Шаталин (1976-1986), Е. Т. Гайдар (1980-1986), П. О. Авен (1981-1989) – будущий заместитель Министра иностранных дел РСФСР, председатель Комитета внешнеэкономических связей РСФСР - первый заместитель министра иностранных дел РСФСР, министр внешних экономических связей РФ (1991-1992), В. М. Лопухин (1977-1983) - будущий заместитель Министра экономики РСФСР, Министр топлива и энергетики РФ (1991-1992), В. И. Данилов-Данильян (1976-1980) – будущий Министр экологии и природных ресурсов РФ (1991-1992), Министр охраны окружающей среды и природных ресурсов РФ (1992-1996). Во ВНИИСИ работали также эксперты-единомышленники Е. Т. Гайдара - О. И. Ананьин (1981 –1984) и В. М. Широнин (1982-1983), а также А. Д. Жуков (1978-1980), М. Ю. Зурабов (1978-1981), Ю. А. Дубов (1977-1995), ставшие впоследствии видными фигурами российской политической и экономической жизни конца ХХ – начала XXI вв.

Еще одним источником реформаторских кадров стала лаборатория д. э. н. профессора Е. Г. Ясина, которая действовала в 1973-1989 гг. в Центральном экономико-математическом институте (ЦЭМИ) АН СССР. Из стен этой лаборатории вышли К. Г. Кагаловский – будущий руководитель Международного центра исследований экономических реформ (1989), полномочный представитель России по взаимодействию с Международным валютным фондом и Всемирным банком (1990-1991), а также исполнительный директор МФВ от Российской Федерации (1992-1994), А. П. Вавилов - будущий заместитель Министра финансов Российской Федерации (1992-1997), а также известный российский политик и будущий академик РАН С. Ю. Глазьев. В этой же лаборатории начиналась научная карьера В. М. Машица будущего председателя Государственного комитета Российской Федерации по экономическому сотрудничеству с государствами – участниками Содружества Независимых Государств (1991-1994), участника известного «польского десанта» молодых экономистов (для изучения опыта шоковых реформ в 1990 г. в Польшу была направлена группа молодых советских экономистов, в состав которой, помимо В. М. Машица входили Г. А. Явлинский, С. В. Алексашенко, Б. М. Львин и К. Г. Кагаловский).

В стенах того же ЦЭМИ в 1976-1986 гг. работал и уже упоминавшийся С. С. Шаталин, который в 1990 г. возглавил рабочую группу по подготовке программы перехода к рыночной экономике «500 дней». В основу этой программы лег документ под названием «400 дней доверия», авторами которой были выпускники Московского института народного хозяйства им. Г. В. Плеханова Г. А. Явлинский (выпуск 1974), М. М. Задорнов (1984) и А. Ю. Михайлов (1984). Преподавателем Г. А. Явлинского в «Плешке» был будущий академик АН СССР (1987) Л. И. Абалкин, который в 1986 г. возглавил Институт экономики АН СССР, где защитил диссертацию (1989) и работал научным сотрудником (1988-1990) М. М. Задорнов - будущий Министр финансов РФ (1997-1999).

С 1986 г. в ЦЭМИ трудился и С. В. Алексашенко – будущий ведущий специалист Комиссии по экономической реформе Совета Министров СССР («комиссии Л. И. Абалкина») (1990-1991), участник «польского десанта» и подготовки программы «500 дней» (1990), будущий заместитель Министра финансов РФ (1993-1995).

Еще одним местом пересечения жизненных траекторий «молодых реформаторов» стал Институт экономики и прогнозирования научно-технического прогресса (ИЭПНТП) АН СССР. В этом институте также работали С. С. Шаталин (1986-1989), Е. Т. Гайдар (1986-1990), А. П. Вавилов (1988-1991).

В самом начале 1980-х гг. начались первые контакты молодых московских и ленинградских экономистов. Например, в 1982 г. на одном из научных семинаров в Москве произошло знакомство уже упомянутого коллеги Е. Т. Гайдара по ВНИИСИ О. И. Ананьина и Г. Ю. Глазкова - сотрудника Ленинградского инженерно-экономического института им. Пальмиро Тольятти (ЛИЭИ), участника группы ленинградских экономистов-неформалов, будущего вице-президента петербургского «Леонтьевского центра» (1991) и советника российского исполнительного директора в МВФ К. Г. Кагаловского (1992-1995). В том же ЛИЭИ работал (1977-1982) молодой ученый А. Б. Чубайс, который вместе с С. А. Васильевым (на тот момент - заведующий лабораторией Ленинградского финансово-экономического института им. Н. А. Вознесенского, в 1991-1994 гг. - первый руководитель Рабочего центра экономических реформ при Правительстве РСФСР, в 1994-1995 гг. – заместитель Министра экономики РФ) и создал неформальное объединение молодых ленинградских экономистов. Неудивительно, что в этом контексте уже в 1983 г. произошло личное знакомство Е. Т. Гайдара и А. Б. Чубайса, и начались тесные контакты между московскими молодыми экономистами, работающими над программами реформ, и ленинградскими экспертами-неформалами.

Все эти факты - лишь малая часть причудливо переплетенной истории контактов, повлиявших на формирование сообщества «молодых реформаторов». Более подробно эта система связей анализируется в многочисленных публикациях самой разной стилистики – от мемуарной и научно-аналитической до «теории заговора» ^[5-15]. Однако факт остается фактом: большинство участников будущей «команды реформ» в разной степени были знакомы, имели представление о возможностях и научном потенциале друг друга.

Точкой отсчета формирования механизма кадрового лифта, который вознес генерацию молодых экономистов к рычагам экономической власти в стране, следует считать 1984 г., когда по решению Генерального секретаря ЦК КПСС Ю. В. Андропова была создана комиссия Политбюро ЦК КПСС по совершенствованию системы управления народным хозяйством. Комиссию возглавили член Политбюро ЦК КПСС, Председатель Совета Министров СССР Н. А. Тихонов, которому на тот момент было 79 лет и 55-летний Секретарь ЦК КПСС по экономике, будущий союзный премьер Н. И. Рыжков. При комиссии были образованы два органа: рабочая группа и так называемая научная секция, объединявшая директоров ведущих экономических научных институтов СССР.

Научную секцию комиссии возглавил академик АН СССР, заместитель председателя Государственного комитета СССР по науке и технике, директор ВНИИСИ Д. М. Гвишиани. Его заместитель С. С. Шаталин привлек к работе по научному обеспечению деятельности комиссии молодых сотрудников одной из лабораторий своего направления - Е. Т. Гайдара, П. О. Авена, О. И. Ананьина и В. М. Широнина, занимавшихся сравнительным анализом экономик социалистических стран.

Комиссия по совершенствованию управления народным хозяйством подготовила ряд документов, наиболее важным из которых считается Концепция совершенствования хозяйственного механизма предприятия. Помимо московских ученых к подготовке концепции были привлечены и ленинградские экономисты-неформалы – А. Б. Чубайс, С. А. Васильев, Ю. В. Ярмагаев и С. М. Игнатьев - будущий заместитель Министра экономики и финансов РФ (1991-1992), заместитель Министра финансов РФ (1992, 1994-1996), заместитель Председателя Центрального банка России (1992-1993). По воспоминаниям Е. Т. Гайдара, речь в документе шла о «достаточно осторожной экономической реформе, важнейшей предпосылкой которой было ужесточение финансовой и денежной политики. Предполагалось отказаться от директивных плановых заданий, ввести стимулы, связанные с прибылью, сохранить строгое нормативное регулирование заработной платы, постепенно либерализовать цены по мере стабилизации положения на отдельных рынках, осуществить осторожные меры по либерализации внешнеэкономической деятельности, создать рядом с государственным частнопредпринимательский и кооперативный секторы экономики» ^{[16, с. 207-208]}. В основу многих мероприятий был положен опыт венгерской реформы 1968 г., адаптированный к советской специфике.

Летом 1985 г. все предложения научной секции Комиссии, включая последнюю версию доклада «Общая концепция развития хозяйственного механизма предприятий и объединений», Секретариат ЦК КПСС признал неприемлемыми ^[17]. Тем не менее, в результате совместной работы «сформировалась команда людей, которые понимали, что происходит в Советском Союзе, [были] способны вместе работать, адаптировать свои предложения к тому, что происходит в стране … Это был серьезный капитал, который пригодился в 1991–1992 годах, и на протяжении многих последующих лет. Люди, которые занимали места в экономическом блоке правительства, менялись, но контекст, общее понимание проблем, способность работать вместе – оставались» ^[18].

После этого неудачного опыта хождения во власть, личные траектории молодых экономистов на некоторое время разошлись. Например, в 1986 г. большая группа сотрудников ВНИИСИ во главе с С. С. Шаталиным перешла в созданный академиком АН СССР А. И. Анчишкиным Институт экономики и прогнозирования научно-технического прогресса АН СССР. Молодой ученый П. О. Авен, участвовавший в ряде полевых исследований по экономической социологии в Западной Сибири под руководством академика АН СССР Т. И. Заславской, в 1988 г. уехал до 1991 г. работать в Австрию в МИПСА. Е. Т. Гайдар в конце 1986 г. стал заведующим отделом экономической политики журнала «Коммунист», а затем возглавил отдел экономики газеты «Правда» (этот статус соответствовал рангу заведующего сектором ЦК КПСС). Несмотря на перемены в жизни, профессиональные контакты и личные связи молодых экономистов продолжали укрепляться.

События второй половины 1980-х гг. привели к институционализации сообщества «молодых реформаторов». В сентябре 1986 г. в пансионате «Змеиная горка» в Ленинградской области впервые состоялась неформальная научно-практическая конференция-семинар с участием Е. Т. Гайдара, организованная по инициативе А. Б. Чубайса. Эта встреча стала первым публичным мероприятием молодых экономистов, на котором они прицельно обсуждали реальные проблемы советской экономической системы. Неформальный круг ученых-единомышленников (средний возраст 30 лет) постепенно приобретает формальные черты. Собственно, с этого момента группа молодых московских и ленинградских ученых идентифицирует себя как особую часть экспертного экономического сообщества.

Вопреки распространенным представлениям о том, что «молодые реформаторы» никогда не задумывались о последствиях своих действий, документы показывают, что тема ответственности экспертов за предлагаемые решения была одним из ключевых предметов их дискуссий и научных размышлений. Например, еще в 1987 г. П. О. Авен и В. М. Широнин предупреждали: «Искушение внедрять в экономику идеологически верные, но технологически непроработанные предложения, неувязанные с действующим хозяйственным механизмом, приводит к необходимости отвечать насилием на сопротивление экономической системы, отторгающей инородные конструкции. Такое насилие редко оборачивается удачей… Подобные неудачи не только затрагивают жизнь миллионов людей, но и дискредитируют хорошие идеи, терпящие неизбежную трансформацию в процессе насильственной реализации». Их ключевой вывод: «Подготовка программы реформы и ее реализация требуют осуществления ряда исключительно серьезных мер по политическому, институциональному, научному и информационному обеспечению. Только целенаправленное и согласованное решение этих задач может обеспечить успех» ^[19].

Позднее, уже в середине 2000-х гг. была предпринята попытка считать семинар в «Змеиной горке» моментом рождения новой московско-ленинградской научной школы ^{[18, 20-22]}. Однако после первого успеха традиция «змеиногорских» мероприятий постепенно сошла на нет, хотя схожие конференции проводились еще дважды - в сентябре 1987 г. и в конце 1989 г. Волна политических перемен в стране и рост общественной активности стимулировали возникновение других форм организации реформаторского дискурса.

Так, в конце 1986 г. появилась идея создания межпрофессионального клуба в поддержку реформ М. С. Горбачева. И уже через несколько месяцев (весной 1987) возникли клубы под названием «Перестройка» - сначала в Москве, а затем в Ленинграде. Главным организатором московского клуба, действующего на площадке ЦЭМИ, стал член ленинградского кружка Г. Ю. Глазков (на тот момент - аспирант ЦЭМИ).

В 1987-1989 гг. московский и ленинградский клубы «Перестройка» были местом, где «молодые реформаторы» получили первый опыт общественно-политической деятельности. Например, на московской дискуссионной площадке начиналась общественная активность известного ученого-экономиста С. Ю. Глазьева – будущего первого заместителя председателя Комитета внешнеэкономических связей при Министерстве иностранных дел РСФСР (1991-1992), первого заместителя Министра внешних экономических связей РФ (1992), Министра внешних экономических связей Российской Федерации (1992-1993, а в ленинградском клубе «стартовал» П. С. Филиппов - будущий председатель подкомитета по приватизации Комитета Верховного Совета РСФСР по вопросам экономической реформы и собственности (1990-1993).

Примерно в то же время при Ленинградском дворце молодежи был создан дискуссионный клуб общественных наук «Синтез». В клубе «Синтез» дискурс был сфокусирован не столько на экономических идеях, сколько на обсуждении текущих вопросов общественно-политической жизни. Этот клуб стал местом постоянных встреч молодых выпускников и работников Ленинградского финансово-экономического института. Среди них Б. М. Львин, получивший известность как публицист по проблемам экономической реформы, будущий сотрудник Рабочего центра экономических реформ при Правительстве России (1992-1993) и русской дирекции МВФ в Вашингтоне (1993-1997), М. Э. Дмитриев – будущий народный депутат РФ (1990-1993), член Комиссии по экономической реформе Правительства РФ (1994-1995), первый заместитель Министра экономического развития и торговли РФ (1997-1998); М. В. Маневич - будущий руководитель Комитета по управлению имуществом города Санкт-Петербурга (1992-1996), впоследствии трагически погибший от руки наемного убийцы (1996); А. Б. Миллер, будущий сотрудник Комитета по экономической реформе Исполкома Ленсовета (1990-1991), Комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга (1991-1996, председателем комитета был В. В. Путин), с 2001 г. - председатель Правления ОАО «Газпром».

В клубе «Синтез» началась также публичная деятельность преподавателя Ленинградского государственного университета А. Н. Илларионова, будущего первого заместителя руководителя Рабочего центра экономических реформ при Правительстве РФ (1992-1993), впоследствии советника Президента РФ В. В. Путина по экономическим вопросам (2000-2005).

В 1989 г. период «кружковщины» и неформального обсуждения актуальных экономических проблем постепенно заканчивается. Подготовка к выборам народных депутатов СССР и заседания первого Съезда народных депутатов СССР необратимо изменили политическую ситуацию в стране. Сообщество будущих «молодых реформаторов» стало вовлекаться в разработку различных реформаторских программ на профессиональной основе, а круг его участников заметно расширился. Политические перемены в СССР, ставка М. С. Горбачева на энергию масс и обновление привели, наконец, в действие кадровый лифт для молодых экономистов. Одни их них были пригашены на различные посты в органах власти, а другие получили статус официальных экспертов.

В частности, в обновленном советском правительстве была создана Государственная комиссия Совета Министров СССР по экономической реформе во главе с директором Института экономики АН СССР академиком АН СССР Л. И. Абалкиным. Ответственным секретарем комиссии стал Г. А. Явлинский, который по инициативе Л. И. Абалкина перешел на работу в аппарат Совета Министров СССР из Государственного комитета СССР по труду и социальным вопросам. Аппаратным работником стал и профессор Е. Г. Ясин, который и вместе с членом Государственной комиссии академиком АН СССР С. С. Шаталиным приступил к формированию экспертных групп.

Начали двигаться «наверх» и другие участники сообщества молодых экономистов. Например, А. Б. Чубайс был избран заместителем председателя Исполнительного комитета городского Совета народных депутатов (Исполкома Ленсовета). Сотрудник ИМЭМО АН СССР, будущий министр финансов первого правительства РСФСР Б. Г. Федоров приступил в работе в ЦК КПСС на должности консультанта (1989-1990). Сотрудник ЦЭМИ А. Л. Головков (один из инициаторов Клуба избирателей при АН СССР и «мотор» избирательной кампании народного депутата СССР академика А. Д. Сахарова) принял активное участие в создании т.н. «демократической фракции» народных депутатов СССР - Межрегиональной депутатской группы (МДГ), в состав которой, помимо А. Д. Сахарова, Ю. Н. Афанасьева и Г. Х. Попова вошли фигуры, сыгравшие ключевую роль в судьбе «молодых реформаторов». Речь идет о народных депутатах СССР Б. Н. Ельцине, будущем Председателе Правительства и Президенте РСФСР, и Г. Э. Бурбулисе, будущем Государственном секретаре РСФСР и первом заместителе председателя «правительства Ельцина-Гайдара» (1991-1992).

Перестройка в СССР происходила на фоне распада коммунистических режимов и ускорения рыночных реформ в государствах Центральной и Восточной Европы. Падение Берлинской стены стало символом необратимости перемен в странах так называемого «социалистического блока». После падения «железного занавеса» и объективного возрастания интереса зарубежных ученых к процессам в СССР резко активизировались международные контакты советских экономистов.

В 1989-1991 гг. многие «молодые реформаторы» стали участниками десятков международных встреч, симпозиумов и других научных мероприятий. Своего рода поворотной точкой в этом процессе стала летняя школа в венгерском городе Шопроне (июль 1990).

В конце 1989 г. академик АН СССР С. С. Шаталин, рассматривавшийся зарубежными учеными в качестве одного из лидеров советской правительственной команды экономических реформ, предложил МИПСА организовать проект «Экономическая реформа и интеграция» (ERI – Economic Reform and Integration Project). Научным руководителем проекта стал декан экономического факультета Йельского университета профессор Мертон Пек (Merton J. Peck). Координатором проекта, ответственным за формирование групп советских экспертов и организацию контактов с Государственной комиссией Совета Министров СССР по экономической реформе, был назначен П. О. Авен (на тот момент - советник Министерства иностранных дел СССР).

Профессор М. Пек пригласил для работы в проекте более 35 известных ученых-экономистов из США, Западной и Восточной Европы и Японии, которые и собрались в июле 1990 г. в венгерском городе Шопрон на двухнедельную летнюю школу-семинар. Выдающийся американский экономист, профессор Йельского университета (США) Уильям Нордхаус (WilliamD.Nordhaus) и известный специалист по международной экономике профессор Массачусетского технологического института (США) Руди Дорнбруш (Rudiger Dornbusch) обсуждали преимущества и недостатки радикальных реформ для стабилизации экономики; профессор Корнельского университета (США) Альфред Кан (AlfredE. Kahn) – проблемы акционирования промышленных предприятий; бывший министр труда Нидерландов Уил Альбеда (WillAlbeda) – вопросы минимизации социальных рисков при росте безработицы, а профессор Уверситета Кейо (Япония) Кими Уно (KimioUno) – неотложные меры по созданию современной банковской системы.

С советской стороны в школе-семинаре принимали участие П. О. Авен, С. В. Алексашенко, С. А. Васильев, Е. Т. Гайдар, Л. М. Григорьев, К. Г. Кагаловский, В. А. Найшуль, А. А. Хандруев, А. Б. Чубайс, В. М. Широнин, А. Н. Шохин, Е. Г. Ясин и многие другие экономисты. В ноябре 1990 г. в Нью-Хейвене (США) по инициативе М. Пека состоялась еще одна встреча участников летней школы в Шопроне, включая Е. Г. Ясина и П. О. Авена, по итогам которой в МИПСА был подготовлен так называемый Шопронский меморандум для Президента СССР М. С. Горбачева ^[23]. Этот документ свидетельствует, что именно после шопронских встреч у советских экономистов-реформаторов окончательно сложилось представление о целях и последовательности первых шагов по трансформации экономики, а также появилась уверенность в своей способности осуществить реформы в СССР.

Однако 1990 г. показал, что международное признание авторитета и профессионализма «молодых реформаторов» не произвело особого впечатления на руководство страны, а их идеи и программы действий не были востребованы во внутрисоюзных делах. Наиболее яркой иллюстрацией тому служат события августа-сентября 1990 г., связанные с разработкой и последующим провалом программы реформ «Переход к рынку» или «Программы 500 дней», которая должна была сыграть роль политического манифеста совместных действий по спасению экономики Советского Союза. Отказ советского руководства от этой программы вызвал глубокое разочарование в сообществе молодых экономистов. А в политическом смысле это решение подтолкнуло центробежные настроения союзных республик, которые начали искать пути «выживания в одиночку».

Один из главных создателей «Программы 500 дней» Г. А. Явлинский ушел в отставку с поста заместителя председателя Совета Министров РСФСР, чтобы позднее возглавить первый в СССР частный научный Центр экономических и политических исследований (ЭПИ-центр). В 1991 г. при поддержке Президента СССР он совместно с учеными Гарвардского университета (США) разработает еще одну программу «Согласие на шанс» - по интеграции советской экономики в мировую экономическую систему. Однако попытка государственного переворота в СССР в августе 1991 г. поставит крест на этих реформаторских планах.

По стечению обстоятельств в день отставки Г. А. Явлинского Е. Т. Гайдар принял решение об уходе из газеты «Правда». По предложению академика А. Г. Аганбегяна он согласился возглавить вновь созданный Институт экономической политики АНХ и АН СССР, в который пришли работать практически все будущие «молодые реформаторы». Поскольку разочарование в результатах первого «похода в политику» было велико, молодые экономисты дали себе зарок: больше «никаких грандиозных программ не пишем, экономической политикой не занимаемся, только изучаем ее. Разумеется, мы готовы проводить экспертизу нормативных актов, предложений, программных разработок и российского, и союзного правительства, давать свои оценки, помогать, но главное для нас - изучение механизмов функционирования российской экономики, протекающих в ней процессов, их краткосрочное прогнозирование. Это тем более важно, что реальные возможности органов власти влиять на развитие событий в экономике становятся все более призрачными» ^{[16, с. 238-240]}.

Первая половина 1991 г. прошла на фоне усиливающегося внутреннего конфликта политических структур союзного Центра, итогом чего становятся события августовского путча. Попытка государственного переворота и последовавшие за этим события (распад союзных органов управления и структур КПСС, «парад суверенитетов» союзных республик) оказались настолько неожиданными для большинства лиц высшего политического эшелона, что они оказались психологически не способны взять на себя функции антикризисного управления, а тем более – принять какие-либо программные решения. В такой ситуации будущие «молодые реформаторы», изучившие опыт проведения посткоммунистических реформ за рубежом, оказались практически единственной сплоченной группой единомышленников-профессионалов, способной и готовой действовать в новых условиях. Немалую роль в этом сыграло наличие на руках своего рода «книги рекомендаций», подготовленной по итогам исследований основных направлений реформ международным коллективом ученых – участников Шопронского семинара, Речь идет об изданной на английском языке коллективной монографии с говорящим названием «Что делать? Предложения по советскому переходу к рынку» ^[24]. Все эти обстоятельства - уверенность в понимании сути проблем экономики, наличие готовой программы шагов, готовность действовать, помноженные на возможности сложившейся сети персональных контактов, сделали неизбежным приход «молодых реформаторов» к руководству реформами в России.

Августовский путч привел к тому, что на территории РСФСР вся полнота власти де-факто и де-юре перешла к российскому руководству во главе Б. Н. Ельциным. 24 августа 1991 г. вернувшийся из Форосской ссылки М. С. Горбачев назначил российского премьера И. С. Силаева на пост председателя Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР, который был создан вместо дискредитировавшего себя Совета Министров СССР. В результате ключевым для России стал вопрос о кандидатуре нового главы правительства и, соответственно, о выборе стратегии неотложных экономических реформ.

На тот момент одним из ключевых политических игроков в окружении Б. Н. Ельцина стал Государственный секретарь РСФСР Г. Э. Бурбулис, который отвечал за функционирование Государственного Совета РСФСР и разработку программ конкретных действий российского руководства. Бывший вузовский преподаватель из Свердловска, несмотря на большой опыт общественной работы и личную поддержку Б. Н. Ельцина, не имел достаточных кадровых и интеллектуальных ресурсов, чтобы противостоять натиску политических тяжеловесов из окружения первого Президента РСФСР (Ю. В. Скоков, О. И. Лобов, М. Н. Полторанин и др.), предпринимавших активные попытки встать к рычагам управления республиканской экономикой.

21 августа 1991 г. А. Л. Головков, ставший советником и главным политическим аналитиком в аппарате Г. Э. Бурбулиса организовал его встречу с Е. Т. Гайдаром, который предложил воспользоваться интеллектуальными потенциалом Института экономической политики. Было очевидно, что команда института по своему экспертному уровню была способна конкурировать с экономистами, пишущими программы для союзного руководства, в частности, с Г. А. Явлинским, который претендовал на роль идейного лидера в экономическом реформировании СССР. Поэтому когда Б. Н. Ельцин через несколько дней поручил Г. Э. Бурбулису подготовить предложения по восстановлению управляемости народного хозяйства и неотложным мерам в экономике РСФСР, вовлечение в эту работу Е. Т. Гайдара и его команды стало не только естественным, но и неизбежным. И пока крупные политические фигуры бездействовали в ожидании решения Президента РСФСР о том, кто в итоге возглавит правительство новой России, группа Е. Т. Гайдара занялась подготовкой конкретного плана действий.

Началу этой работы предшествовало событие, которое стало своеобразным подтверждением неизбежности решения о том, что Россия должна начинать реформы сама. За два дня до августовского путча большая группа советских ученых-экономистов отправилась на ежегодный европейский летний форум в Альпбахе (Австрия, 17-28 августа 1991), который проходил под названием «Время перемен - перспективы и реальность» (A Time of Change – Vision and Reality). Этот форум (European Forum Alpbach) возник еще в 1945 г. как летняя школа молодых антифашистов, а с 1949 г. стал авторитетной дискуссионной площадкой по проблемам европейской интеграции.

Происходившие на глазах участников форума драматические события в Москве поставили в повестку дня вопрос о том, могут ли быть реализованы в новых реалиях ранее разработанные программы реформирования экономики СССР. Большинство советских участников пришли к выводу, что возможностей для реформирования союзной экономики больше нет, и в условиях неизбежной суверенизации союзных республик Россия должна взять на себя миссию лидера экономических преобразований. Эти идеи были сформулированы советскими экономистами П. О. Авеном, С. А. Васильевым, С. Ю. Глазьевым, Д. С. Львовым, А. В. Улюкаевым, А. Б. Чубайсом и А. Н. Шохиным в документе, который получил название «Альпбахской декларации» (опубликован на русском языке в Независимой газете 29 сентября 1991 г. под заголовком «Шанс для России - шанс для всех. Пора спасать людей, а не госструктуры» ^[25]).

Как вспоминал позднее один из участников форума А. Н. Илларионов, «будучи экономической по содержанию, Альпбахская декларация тем не менее стала политическим заявлением - заявлением о невозможности проведения реформ в рамках Союза и о необходимости их проведения в рамках России. Она стала заявлением, объявившим о появлении альтернативы программам реформ "400 дней" и "500 дней", которые на тот момент … были фактически неоспоримыми лидерами в экономической и политической дискуссии тех дней» ^[26].

Идеи, положенные в основу «Альпбахской декларации», и разработанный командой Е. Т. Гайдара перечень неотложных мер в экономике вызвали интерес Б. Н. Ельцина. В начале октября 1991 г. он встретился с Г. Э. Бурбулисом и Е. Т. Гайдаром и поручил гайдаровским экспертам подготовить материалы для своего выступления на V Съезде народных депутатов РСФСР, посвященного социально-экономическому положению в РСФСР. В рамках этой работы, которая длилась в течение всего октября 1991 г., Е. Т. Гайдар и Г. Э. Бурбулис встречались практически ежедневно, и почти каждый раз к их беседам подключался Президент РСФСР, который принимал необходимые решения и уточнял свои поручения. Все это время Б. Н. Ельцин работал с материалами будущей речи, размышлял над уже подготовленными Е. Т. Гайдаром конкретными проектами, которые касались самых разных сторон работы российской экономики в новом, самостоятельном режиме: от вопросов функционирования новой банковско-финансовой системы до организации налоговой службы, от проблем внешнеэкономической деятельности до разработки нового налогового и таможенного законодательства.

Несмотря на то, что после официальной отставки И. С. Силаева исполняющим обязанности председателя правительства РСФСР был назначен старый партийный соратник Б. Н. Ельцина О. И. Лобов, тесные рабочие контакты с главой России, а самое главное – глубокое вовлечение в подготовку конкретных экономических решений, проектов указов и законов, давали Е. Т. Гайдару и его соратникам основания считать себя экономической командой нового правительства, которая должна непосредственно приступить к реформам. Как позднее вспоминал П. О. Авен, «по всей Восточной Европе в правительство приходили молодые экономисты, а мы самонадеянно считали, что другой команды в России, в принципе, нет … Мы твердо считали, что к нам придут… Из всех советских экономистов, занимавшихся реформами, мы заведомо больше всех публиковались на Западе, нас больше всех цитировали…»^[27].

В то же время будущие «молодые реформаторы» хорошо понимали, что вопрос об их участии в новом правительстве вряд ли будет решаться по результатам оценки их научных компетенций. Скорее всего, они смогут встать у руля реформ лишь в результате благоприятного стечения обстоятельств и достижения политического компромисса, на достижение которого они способны повлиять лишь опосредованно. Тем не менее, «молодые реформаторы» упорно боролись за право определять экономическую политику страны. Помимо собственно экономических предложений они разработали административную модель «правительства реформ», поскольку прежняя структурное устройство исполнительной власти в РСФСР было непригодно для решения новых задач. Вдобавок, доставшаяся России в наследство советская система органов государственной власти практически не функционировала. Ключевой идеей административной реформы было максимальное сокращение числа конкурирующих исполнительных структур и создание механизма, позволяющего обеспечить реализацию экономических реформ в том виде, как они были задуманы. По этой причине в предложенной гайдаровскими экспертами новой структуре правительства были объединены некоторые министерства и государственные комитеты. Например, предлагалось создать объединенное министерство экономики и финансов для того, чтобы ключевые для реформ рычаги находились в одних руках.

28 октября 1991 г. Президент РСФСР Б. Н. Ельцин объявил делегатам V съезда народных депутатов РСФСР о начале радикальных экономических реформ по построению в России рыночной экономики. Съезд одобрил это решение и наделил Президента РСФСР на период до 1 декабря 1992 г. чрезвычайными полномочиями в области экономической политики. Б. Н. Ельцин получил право не только совмещать должности президента и главы правительства, но и самостоятельно (без согласования с Верховным Советом РСФСР) решать вопросы организации органов исполнительной власти, издавать указы, имеющие силу законов в области экономической реформы в РСФСР ^[28-30]. Это означало, что в сложившихся условиях вопрос об утверждении состава нового правительства зависел только от Президента РСФСР. Однако Б. Н. Ельцин не стал торопиться с решением и предпочел взять небольшую паузу. Ситуация складывалась так, что из всех президентских соратников на тот момент только Г. Э. Бурбулис располагал профессиональной экономической командой во главе с Е. Т. Гайдаром и доведенным до «операциональной готовности» планом реформ, который был в основных чертах согласован с Президентом РСФСР и одобрен делегатами Съезда. Однако, как уже отмечалось, возвышению Г. Э. Бурбулиса противились многие влиятельные политики из ближайшего окружения Б. Н. Ельцина, самым активным из которых был Р. И. Хасбулатов, избранный 29 октября 1991 г. Председателем Верховного Совета РСФСР. Накал страстей был так высок, что 2 ноября 1991 г. Е. Т. Гайдар сообщил своим коллегам, что, по его мнению, их работа над программой реформ закончена, шансов войти в правительство нет.

Что касается Б. Н. Ельцина, то он предпочитал иметь в своем распоряжении целый спектр различных, порой жестко конкурирующих политических команд. Чтобы сохранить баланс сил, он решил предложить возглавить российские реформы человеку, не входящему в его окружение. 3 ноября 1991 г. Г. Э. Бурбулис по поручению президента провел консультации с Г. А. Явлинским. Однако переговоры закончились неудачно, поскольку Г. А. Явлинский жестко настаивал на реализации своей идеи Экономического союза бывших советских республик и использовании административных структур союзного Центра для проведения экономической стабилизации.

В такой ситуации Б. Н. Ельцин принял решение дать карт-бланш «молодым реформаторам». 6 ноября 1991 года Президент РСФСР подписал ряд указов, которыми дал старт формированию «правительства реформ» под своим руководством ^[31-32].

Поскольку все содержательные разработки по вопросам деятельности правительства были завершены и в целом одобрены делегатами Съезда народных депутатов РСФСР, Б. Н. Ельцин создал своеобразный «оргкомитет» по формированию персонального состава нового правительства, в который помимо президента РСФСР входили Г. Э. Бурбулис и Государственный советник РСФСР по правовым вопросам С. М. Шахрай. Сложился такой алгоритм: Е. Т. Гайдар и А. Н. Шохин представляли «оргкомитету» проекты кадровых указов, которые после обсуждения подписывал Президент РСФСР.

6 ноября 1991 г. указами главы государства были назначены Г. Э. Бурбулис - первым заместителем Председателя Правительства РСФСР ^[33], Е. Т. Гайдар - заместителем Председателя Правительства РСФСР по вопросам экономической политики ^[34], А. Н. Шохин - заместителем Председателя Правительства РСФСР по вопросам социальной политики ^[35].

10 ноября 1991 г. вышли указы о назначении А. Н. Шохина министром труда и занятости населения РСФСР ^[36]; А. Б. Чубайса председателем Государственного комитета РСФСР по управлению государственным имуществом - министром РСФСР ^[37]; С. В. Анисимова министром торговли и материальных ресурсов РСФСР ^[38]; В. Б. Булгака министром связи РСФСР ^[39]; М. Н. Полторанина министром печати и массовой информации РСФСР ^[40]; В. М. Лопухина министром топлива и энергетики РСФСР ^[41]; Н.В.Федорова министром юстиции РСФСР ^[42]; В. И. Данилова-Данильяна министром экологии и природопользования РСФСР ^[43]; Э. Д. Днепрова министром образования РСФСР ^[44].

11 ноября 1991 г. состоялись назначения Е. Т. Гайдара министром экономики и финансов РСФСР ^[45]; П. О. Авена председателем Комитета внешнеэкономических связей при Министерстве иностранных дел РСФСР - первым заместителем министра иностранных дел РСФСР ^[46]; Б .Г. Салтыкова министром науки и технической политики РСФСР ^[47] и А. Л. Головкова руководителем Аппарата Правительства РСФСР ^[48].

13-15 ноября 1991 г. были назначены В. Б. Ефимов министром транспорта РСФСР ^[49]; А. И. Воробьев министром здравоохранения РСФСР ^[50]; А. В. Козырев министром иностранных дел РСФСР ^[51]; В. В. Иваненко председателем Комитета государственной безопасности РСФСР - министром РСФСР ^[52]; А. Ф. Дунаев министром внутренних дел РСФСР ^[53]; Э. А. Памфилова министром социальной защиты населения РСФСР ^[54]; В. Н. Хлыстун министром сельского хозяйства РСФСР ^[55]; А. А. Титкин министром промышленности РСФСР ^[56].

Прежний исполняющий обязанности Председателя Правительства РСФСР О. И. Лобов 12 ноября 1991 г. получил должность председателя Экспертного совета при Председателе Правительства РСФСР ^[57], что означало почетную отставку.

Формирование нового кабинета министров в целом было завершено. Все ключевые посты, позволяющие обеспечить единство замысла и реализации реформ, оказались в руках команды Е. Т. Гайдара. Это означало, что Президент РСФСР не просто выдал молодым реформаторам огромный кредит доверия: надеясь на успех предлагаемых мер, Б. Н. Ельцин фактически заложил под эти обещания собственную политическую репутацию.

Ситуация, когда «молодые реформаторы» пришли во власть, а Е. Т. Гайдар получил монопольное право на проведение реформ, стала возможной, а затем и объективно неизбежной по нескольким причинам.

Первая причина - это активный склад характера самого Президента РСФСР Б. Н. Ельцина, который остро чувствовал необходимость действовать в ситуации углубляющегося экономического кризиса. Опыт конца 1980-х – начала 1990-х гг. показал катастрофическое рассогласование между темпами реальных процессов в стране и скоростью реакции союзного руководства. Анализ стенограмм заседаний различных официальных комиссий, советов и комитетов, показывает, насколько вразнобой «тикали часы» для самого СССР и для тех, кто принимал политические решения. На фоне алармистских сообщений о нарастающем потоке опасных неуправляемых процессов попытки партийных чиновников и экспертов обсуждать проблемы союзной жизни «по мере их изучения и тщательной подготовки» выглядели беспомощными и безнадежными ^{[58, с. 34-35]}. В отличие от союзного руководства Б. Н. Ельцин предпочитал действовать по ситуации, и потому ему нужна была команда экспертов, готовая предлагать не концепции и программы, а конкретные шаги и решения. Поскольку большинство статусных ученых после неудачного опыта разработки союзных программ предпочли дистанцироваться от реальной политики и ограничиться академическим анализом происходящего, у Б. Н. Ельцина не оказалось особого выбора при подборе антикризисной команды, способной к практической работе.

Вторая причина - это настойчивость Государственного секретаря РСФСР Г. Э. Бурбулиса, который употребил все свое влияние, чтобы убедить Б. Н. Ельцина согласиться использовать именно команду Е. Т. Гайдара, которых воспринимал как единомышленников, для подготовки и проведения реформ.

И, наконец, третья причина - это готовность самого Е. Т. Гайдара и его соратников превращать научные идеи в «готовый управленческий продукт». Способность самостоятельно обеспечить полный цикл экспертной поддержки новой экономической политики в кратчайшие сроки – от замысла и рекомендаций до конкретных практических решений, проектов нормативных актов, планов мероприятий и пр., поставила эту группу ученых вне конкуренции в условиях углубляющегося кризиса, когда особое значение приобретала скорость реакции в системе государственного управления. Безусловно, в данном случае речь не идет об оценке эффективности и последствий принимаемых антикризисных решений.

В любом случае сообщество, сложившееся вокруг некогда небольшого московско-ленинградского кружка молодых экономистов оказалось для советской действительности уникальным образованием. Этих людей объединял нехарактерный для номенклатурной системы командный дух и стремление к общему успеху. На рубеже 1980-х-1990-х гг. лидерство Е. Т. Гайдара в этом сообществе было неоспоримым, оно основывалось не на формальном статусе, а на признании, в том числе международном, его научного авторитета и экспертного уровня ^[59].

Как уже отмечалось, получение Е. Т. Гайдаром статуса архитектора реформ было невозможно без участия Г. Э. Бурбулиса. Но эта поддержка была взаимной: опора на команду экспертов позволила Государственному секретарю РСФСР некоторое время играть вторую по значимости роль в российской политике. Тем не менее, соединение индивидуальных траекторий Е. Т. Гайдара и Г. Э. Бурбулиса не только способствовало взлету «молодых реформаторов», но и, фактически, отмерило срок их нахождения в российском правительстве. Поскольку команда Е. Т. Гайдара была сосредоточена на каждодневных экономических делах, они действовали как «менеджеры реформ», не задумываясь о вопросах обеспечения своей политической выживаемости. Как вспоминал П. О. Авен, «у нашей команды была технократическая роль — писать бумажки, их проталкивать. А надо было не ограничиваться этим, а пытаться формировать коалицию с частью элиты, которая могла бы нас поддерживать, и не только в Верховном совете, но и во властных структурах … Изменение страны — это гораздо больше, чем только экономическая реформа» ^[27].

Ошибки в прогнозах по поводу длительности «шоковой стадии» реформ и тяжести их последствий, усиление политического давления на Б. Н. Ельцина, отставка Г. Э. Бурбулиса лишили команду «молодых реформаторов» и без того небольшого запаса устойчивости. Несмотря на то, что к концу 1992 г. Е. Т. Гайдар превратился в самостоятельную политическую фигуру, время для формирования коалиций было упущено. Под натиском народных депутатов в декабре 1992 г. Президент РФ принял решение поменять лидера экономической политики и сделал ставку на более приемлемую для всех фигуру – представителя топливно-энергетического комплекса, бывшего Министра газовой промышленности СССР В. С. Черномырдина.

Короткий период исторически неизбежного прихода во власть «молодых реформаторов» объективно пришел к своему завершению.