Исламская концепция прав человека и прогрессивное развитие международного права

Горян Элла Владимировна ORCID: 0000-0002-5962-3929 кандидат юридических наук доцент, Владивостокский государственный университет 690014, Россия, Приморский край, г. Владивосток, ул. Гоголя, 41, каб. 5502 Gorian Ella PhD in Law Associate Professor, Vladivostok State University 690014, Russia, Primorsky Krai, Vladivostok, Gogol str., 41, office 5502 ella-gorjan@yandex.ru Другие публикации этого автора

На всех этапах развития общества концепция прав человека формировалась под определяющим влиянием двух факторов: философских воззрений и правовой регламентации, что обусловило появление естественно-правовой и позитивной теорий. Для первой характерно выведение прав человека из области морали, критериев справедливости, безотносительно к юридическим порядкам, вторая подчеркивала позитивную природу современного права как права, установленного или гарантированного государством.

Идеи естественного равенства людей возникали у прогрессивных представителей разных обществ древнего мира (Греция, Рим, Византия, Китай). В период Средневековья права человека являлись привилегией отдельных сословий, а равенство прав обусловливалось принадлежностью к одному и тому же сословию. Ключевую роль в формировании естественно-правовой концепции прав человека играли философы-просветители XVI-XVIII вв.: англичанин Локк, американцы Пэйн и Джефферсон; французы Руссо, Монтескье, Вольтер; голландец Гроций. Их идеи, касающиеся равенства людей, неотчуждаемости таких прав, как право на жизнь, свободу и безопасность, которыми они наделены от рождения, получили закрепление в конституционном и ином законодательстве периода буржуазных революций и становления буржуазных государств: Англии, США и Франции.

Сравнительный анализ содержания прав человека тех эпох позволяет говорить о различиях, которые объясняются уровнем развития культуры общества или государства в целом. Следует отметить такую черту современной концепции прав человека, развившейся в системе международного права – ее позитивистский характер. «Отец международного права» Гуго Гроций, протестантский теолог, стал первым ученым, который, по сути, отделил международное право от христианской теологии и создал рациональную концепцию международного права, основывающуюся на естественном праве разума. Гроций подчеркивал, что есть такие законы разума, которые действуют независимо от того, есть ли Бог. Естественное право диктуется человеческим разумом (ratio), на него опирается международное право, оно является неизменным и не может быть изменено даже самим Богом ^{[6, с. 156]}. Таким образом, начиная с Гроция, международное право и его наука все больше теряют свой сакральный смысл и органическую связь с Богом. В общественно-политической жизни государства это явление получило название «секуляризации» - т.наз. процесс снижения роли религии в сознании людей и жизни общества; переход от общества, регулируемого преимущественно религиозной традицией, к светской модели общественного устройства на основе рациональных (внерелигиозных) норм. Отразилось это и на содержании концепции прав человека. Мощный толчок в своем развитии и нормативном закреплении она получила именно в период буржуазных революций.

Учитывая тот факт, что международное право развивалось в качестве права «цивилизованных наций», которые были носителями европейской, т.н. «западной» культуры, то концепция прав человека, которая существует сегодня, отражает идеи и мировоззрения западнохристианской цивилизации, если использовать терминологию Самуэля П.Хантингтона ^[13]. Столкновение ценностных парадигм – либеральной и традиционной – приводит к неоднозначному в международном праве пониманию содержания прав человека. Наиболее ярко это проявлялось при разработке и нормативном закреплении исламской концепции прав человека. Исследователи отмечают особый смысл, который вкладывается мусульманскими теологами и юристами в содержание конкретных прав и свобод человека ^{[3, c. 111]}.

Юристы-международники все настойчивее заявляют о необходимости использования междисциплинарного подхода в исследовании международного права, поскольку события последних ста лет свидетельствуют о «провале» позитивистского, рационального подхода в регулировании международных отношений. Об этом в своих работах говорят исследователи, который уделяют внимание социологическому (О.Буткевич ^[2] и А.Мережко ^[7]) и конфликтологическому (В.Антипенко ^[1]) подходам в исследовании природы международного права. По нашему мнению, отдельного внимания заслуживает культурологический подход – разнообразие культур выражается и в несхожести правовых систем государств, которые, тем не менее, входят в общую правовую семью, и в разном отношении государств к международному праву. Неспособность современного международного права эффективно решать, в частности, международные конфликты объясняется наличием «конфликта цивилизаций» (С.Хантингтон) ^[13] и кризисом «западной» протестантской парадигмы христианской цивилизации (В.Антипенко) ^{[1, c. 5]}.

Поэтому, развивая идеи о «столкновении цивилизаций» (не только в негативном смысле), имеет смысл говорить о существовании ценностных парадигм – либеральной и традиционной – прав человека. Первая представлена современной концепцией прав человека, которая отражена в международных документах универсального характера и наиболее полно представлена в Конвенции об основных правах и свободах человека и гражданина 1950 г. с последующим раскрытием содержания конкретных прав и свобод в судебной практике Европейского суда по правам человека. Поскольку, как было сказано ранее, современное международное право сформировалось в русле протестантской концепции, которая выражает настроения и ценности секуляризованного общества, то и классическая (либеральная) концепция прав человека является ее ярким примером.

В то же время традиционная ценностная парадигма прав человека находит свое выражение в т.наз. религиозных концепциях прав человека, отображенных в Компендиуме социальной науки Католической церкви ^[4], Основах учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека ^[9], Основах социальной концепции Русской Православной Церкви ^[8], докладе Сообщества протестантских церквей в Европе (Лойенбергского церковного сообщества) «Право и Евангелие» ^[10]. Особо следует сказать о феномене гражданской религии в США, которая находит свое отражение в отношении этого субъекта международного права к нормам и принципам международного права ^{[5; 14]}. По меткому выражению А.Мережко, который одним из первых обратил внимание научной общественности к данной проблеме, необходимо вести речь о существовании неопротестантской концепции международного права и, соответственно, неопротестантской концепции прав человека ^{[6, с. 157]}. Иллюстрацией данного утверждения являются как высказывания и действия Дж.Буша-мл. по поводу несанкционированной Советом безопасности ООН войны в Ираке ^{[15; 16]}, так и обращение Б.Обамы к гражданам США по поводу ситуации в Сирии ^[18].

Особое место занимает исламская концепция прав человека, которая основывается на Коране, Сунне, Иждтихаде и проч., находя свое нормативное закрепление в соответствующих международных соглашениях: Всеобщей исламской декларации прав человека 1981 г., Каирской декларации о правах человека в исламе 1990 г., Арабской хартии прав человека 2004 г. Особого внимания заслуживают оговорки, сделанные Сирией, Индонезией, Тунисом, Иорданией и Пакистаном в процессе присоединения к Международной конвенции 1989 г. о правах ребенка, а также итоговый документ семинара «Ислам и Всеобщая декларация прав человека», проведенного в Женеве под эгидой Верховного комиссара ООН по правам человека в 1998 г.

Вопрос об универсальности классической концепции прав человека вызван наличием серьезных проблем морально-этического и социального характера. Следует поддержать мнение о неправильности подхода к урегулированию многообразных общественных отношений при помощи нескольких идей в западно-философском и политическом контексте, без реального участия мусульман, иудеев, буддистов, православных христиан и католиков. Абсолютное большинство населения планеты, являющееся носителем древних самобытных культур, не принимало реального участия в выработке этой системы ценностей, которую утверждают ныне в качестве универсального стандарта, порой даже с помощью силы. С точки зрения классической концепции прав человека исламская трактовка прав человека вызывает возражения, хотя бы по причине акцента на религиозную принадлежность субъекта права. В свою очередь, в рамках исламского видения прав человека существует негативное восприятие некоторых специфических прав, которые на сегодняшний день воспринимаются классической концепцией прав человека, что приводит к чрезвычайной индивидуализации, обусловливающей некоторые проблемы социально-этического характера (однополые браки, репродуктивные права).

Диалог и международное сотрудничество должны базироваться на общих ценностях и здесь права человека, на наш взгляд, являются не очень удачным выбором. Между исламским и либеральным представлением о свободах и правах человека есть глубокое различие концептуального порядка. Если с точки зрения европейского светского подхода источник власти и закона – нация, то в глазах мусульманских юристов такой основой является лишь воля Аллаха. Правда, если быть точным, то следует иметь в виду, что, согласно исламской концепции власти, суверенитет (верховенство) в мусульманском государстве разделен между общиной мусульман и шариатом ^[11]. Кроме того, характеризуя отличия исламского взгляда от западного понимания, нельзя забывать, что в основе современных международных стандартов прав человека лежат свобода и равенство, а центральными категориями исламской концепции являются богобоязненность и справедливость. Как подчеркивают мусульманские юристы, принципиальная черта исламской концепции права заключается в том, что если западная теория естественного права ищет истоки права в природе людей и считает субъективные естественные права человека источником закона, то ислам, наоборот, источником прав и свобод человека признает шариат, «божественный закон» ^[12]. Исламская концепция права на своем высшем уровне действительно подчинена религиозной идее. Но это, во-первых, отнюдь не означает растворения права в религии, а во-вторых, не дает оснований для категорического вывода о преобладании обязанностей над правами в шариате как правовой системе.

Очевидно, что религия продолжает и будет играть ключевую роль в международных отношениях. Следовательно, расхождения между исламским и западным подходом к правам человека сохранятся и будут иметь динамический характер. В частности, одной из черт современной исламской правовой мысли является не категорическое противопоставление шариата международному праву, а акцент на том, что все известные последнему права и свободы человека уже предусмотрены шариатом, который не отрицает достижения современной мировой правовой культуры, а лишь обогащает ее не знакомыми Западу правами человека. Причем если при изучении природы, назначения и границ прав человека исламская мысль делает акцент на отличиях собственного их понимания, то ее трактовка юридического содержания конкретных прав и свобод нацелена на показ главным образом сходства исламских критериев с международно-правовыми стандартами. В развитии современной исламской теории прав человека присутствуют две тенденции: с одной стороны, линии на культурно-цивилизационное своеобразие, уникальность шариата, оппонирующего иным правовым системам, а с другой – движения по пути глобализации в направлении сближения исламской правовой мысли с общемировыми подходами к правам человека. Обе указанные тенденции переплетаются и часто конкурируют друг с другом, придавая неоднозначный характер осмыслению прав человека в мусульманском мире. Соотношение между ними зависит от конкретных условий, и прежде всего от степени влияния ислама на общественно-политическую жизнь, а шариата – на национальную правовую систему.

При этом важно различать два основных варианта отклонения исламского взгляда на права человека от признанных мировым сообществом норм и устоявшейся практики их реализации в демократическом обществе. При первом исламская концепция, придерживаясь одинаковых с общепринятыми формулировок прав человека, придает их пониманию и реализации свою специфику, но в рамках правового подхода и допустимой интерпретации общего смысла данных прав. Во втором случае исламская теория прав человека вступает в прямой конфликт с международно-правовыми критериями. Причем сама эта теория объясняет такое противоречие необходимостью следовать воле Аллаха, стоящей выше любых созданных человеком правил, а с позиций либерального подхода его причиной является то, что исламская цивилизация просто не достигла уровня правовой культуры, который необходим для принятия и претворения общемировых стандартов прав человека.

Подводя итог сказанному, считаем необходимым отметить роль религиозных концепций прав человека в прогрессивном развитии международного права вообще и международного права прав человека в частности. Классическая концепция прав человека была разработана цивилизованными (прежде всего, европейскими) нациями. На сегодняшний день большинство субъектов международного права представлено государствами, которые существенно отличаются в культурно-цивилизационном плане и имеют свое видение прав и свобод человека. Признание и принятие иных, чем классическая, концепций прав человека, отличающихся ввиду культурологических особенностей субъектов международного права, позволит приступить к конструктивному диалогу цивилизаций, о котором на протяжении последних десяти лет говорят международные организации как универсального (ООН), так и регионального (Совет Европы, Организация исламского сотрудничества). На наш взгляд, мировому сообществу нужно взять на вооружение идею, высказанную в рамках китайской концепции международного права: один мир – разные системы ^{[17, c. 241]}. Чем больше возрастает роль государств, представляющих незападные (нехристианские) правовые системы, чем успешнее будет их участие в миротворческих инициативах, тем более приемлемыми для мирового сообщества будут присущие им подходы к регулированию международных отношений. Таким образом, развитие международного права будет происходить в качественно новом измерении и будет иметь действительно прогрессивный характер.