Актуальные проблемы объективации аграрной политики государства

Ханнанова Татьяна Рашитовна кандидат юридических наук Заведующий кафедрой, ФГБОУ ВПО "Башкирский государственный аграрный университет" 450001, г. Уфа, ул. 50 лет Октября, д. 34 Khannanova Tat'yana Rashitovna PhD in Law Head of the Department, Bashkirian State Agricultural University Russia, 450001, Ufa, ul. 50 let Oktyabrya, d.34. hannanova.tatjana@yandex.ru

В XXI век Россия вошла с коренными преобразованиями во всех сферах жизнедеятельности, включая экономику, социальный сектор, политику и право. Однако эти преобразования не всегда приводили к ожидаемым населением и государством результатам, что было обусловлено комплексом объективных и субъективных причин. Данностями стали формирующаяся веками отсталость аграрной экономики и запустение сельских территорий, несмотря на предпринимаемые государством и бизнесом меры.

К объективным причинам отсталости сельского хозяйства необходимо отнести непризнание и игнорирование требований ведущего закона саморегуляции природы, приведшие к истощению всех видов природных ресурсов; деградация естественных свойств биопотенциала и снижение качества человеческого капитала на селе; отрицательное воздействие природных и антропогенных катаклизмов на агропромышленное производство; потеря качества главного средства производства в сельском хозяйстве – земли, ее усталость из-за беспощадной и неразумной эксплуатации; потери гумуса; отсутствие системных мер по улучшению земель сельскохозяйственного назначения и повышению плодородия почв. Земельные угодья столетиями не получают необходимое количество неорганических удобрений, подвергаются ветровой и водной эрозии, не орошаются, испытывают на себе хронический недостаток влаги и страдают ежегодно от повторяющихся засух.

К сожалению, объективные причины не изучаются, не познаются, не анализируются в надежде на преодоление их с помощью государственных вливаний в аграрную экономику, финансовой поддержки государства. В результате такой позиции, веры во всемогущество государства положение дел в сельском хозяйстве усугубляется. К началу нового столетия в стране наступила и устойчиво закрепилась продовольственная опасность и зависимость страны от импорта продовольствия и материально-технического и технологического обеспечения. Россия встала перед фактом высокозатратной модернизации аграрного производства.

Объективные причины отсталости аграрной отрасли усиливается действиями субъективных факторов. К ним прежде всего следует отнести: господство догмы в политическом воздействии на аграрные отношения; отсутствие политической элиты, кровно заинтересованной в преодолении отставания аграрной экономики от общих темпов экономического роста и создании сильного национального сельского хозяйства; некомпетентность и коррумпированность политических акторов и их неспособность к созидательной деятельности по созданию благоприятных условий для сельскохозяйственного производства; игнорирование и неисполнение ими предписаний важнейших политических решений и нормативных актов Президента РФ и Правительства РФ, направленных на повышение эффективности сельскохозяйственного производства, а также неприятие научных достижений и разработок, оторванность политических акторов от интересов непосредственных сельскохозяйственных товаропроизводителей; неразвитость институтов гражданского общества на селе. Отсутствие политического интереса к селу и сельской экономике влечет за собой равнодушие политических акторов к данностям отсталости, опасности, разрушения и им подобным событиям и ведет к дальнейшему развалу аграрного сектора страны.

Таким образом, существующие проблемы в сельском хозяйстве (как объективного, так и субъективного порядка) объясняются несовершенством, неразвитостью и догматизмом действующей аграрной политики государства и требуют разработки и принятия новой Государственной аграрной политики России.

Обновленная аграрная политика могла бы стать надежным инструментом в руках государства и гражданского общества по развитию сельского хозяйства, придающим созидательный деятельностный тонус аграрному производству. Роль аграрной политики государства в достижении эффективности и устойчивости сельскохозяйственного производства огромна и надлежащим образом должна быть оценена.

В связи с этим важнейшей задачей политической науки является разработка научно обоснованных рекомендаций и установлений по совершенствованию государственной аграрной политики.

Задачами политической науки в современных условиях в контексте изучаемой проблемы являются:

- исследование фундаментальных основ формирования и реализации аграрной политики государства;

- выявление объективных основ и изучение процесса объективации государственной аграрной политики;

- анализ субъективных факторов, влияющих на содержание названной политики;

- поиск путей решения актуальных проблем формирования и реализации государственной аграрной политики в их эмпирическом аспекте;

- разработка новых концептуальных подходов к созданию эффективной аграрной политики России;

- построение гомоцентрической модели новой аграрной политики государства, основанной на коренном изменении отношения государства и политических акторов к сельским труженикам как к полноценным членам общества, а также нацеленной на достижение удовлетворенности сельских жителей их проживанием в сельской местности и качеством политического воздействия на аграрные отношения.

Все это существенно расширяет и углубляет научные представления о рамках и возможностях аграрной политики государства, призванной стать эффективным инструментом устранения аграрной отсталости России и приобретения ею продовольственной безопасности.

Исследования государственной аграрной политики – это перспективное направление развития отечественной политологии, которая нуждается в переосмыслении ее взглядов на сущность, средства и пути политического воздействия на аграрную экономику. Особенно актуальными насегодня являются проблемы объективации государственной аграрной политики, которым, к сожалению, не уделяется достаточного внимания ни научной общественностью, ни органами власти и управления, что отрицательно сказывается на качестве названной политики.

Современная Россия характеризуется отсталостью сельского хозяйства и агропромышленного комплекса (АПК), зависимостью продовольственного обеспечения населения страны от зарубежья и потерей своей продовольственной безопасности. Судя по опубликованным ВНИИЭСХ в печати данным, в стране продолжалось падение аграрного производства на 43,3%, в 26 раз возросла доля убыточных организаций, в 4 раза сократилась доля сельского хозяйства в валовой добавленной стоимости, почти на 10% упал валовой сбор зерна, на 56% уменьшилось поголовье крупного рогатого скота, как следствие этого, рентабельность сельхозорганизаций по сравнению с уровнем 1990 года упала в 2,8 раза, сократилась посевная площадь на 34,8%^[1]. Как это ни парадоксально, такой «успех» был достигнут «несмотря на очень высокий потенциал России – наличие 9% мировой продуктивности пашни, более 50% мировых черноземов, 20% мировой пресной воды, производств почти 9% мирового объема удобрений»^[2].

Выход из создавшегося положения, как это заложено в Стратегии инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года^[3] и в Государственной программе развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия на 2013-2020 годы^[4], государство видит в переходе экономики АПК на инновационную социально ориентированную модель развития, носящую доминантно субъективный, догматический, по существу дискреционный характер^[5]. На наш взгляд, предлагаемый переход основывается на неподтвержденной хозяйственной практикой ущербной, волютнтаристической по содержанию, господствовавшей и господствующей поныне, научно необоснованной, а потому не могущей быть объективированной, аграрной политике государства. Доказательство тому – вся история безуспешного, низкорезультативного ведения отечественного сельского хозяйства, маскируемого победными реляциями о торжестве ленинской аграрной политики государства, на деле сводящегося к колоссальному импорту продовольствия из-за рубежа, игнорированию большинства научно обоснованных рекомендаций научной общественности^[6] и отрицательной реакции населения на бездействия органов власти и хозяйственного управления, на недостатки и отставание аграрного сектора экономики страны и на преступное отношение к прогрессивному опыту осуществления сельскохозяйственного производства, на неумолимо продолжающийся развал организационно-правовых форм сельских товаропроизводителей, растранжирование их имущества под видом проведения аграрных реформ и преобразований и т.д. и т.п., использование специально для этого созданных правоустановлений, «узаконений».

Дискреционность (A DISCRETION, AD LIBITUM) национальной аграрной экономики косвенно признается и нормативными актами государства типа доктрин, концепций, стратегий, государственных целевых программ и т.п. документов и основанными на них актами^[7]. Не случайно в свое время Председатель Правительства Российской Федерации В.В. Путин признал факт деиндустриализации, сильную деформацию структуры экономики и необходимость новой экономики с эффективным сельским хозяйством, функционирующим на принципах технологической кооперации, взаимной зависимости, укрепляющей не только экономическую, но и политическую стабильность^[8], опирающуюся на природоресурсные и духовные (объективные и субъективные) составляющие процесса доходного хозяйствования.

Разработка Государственной аграрной политики и легитимация ее в форме особого документа является важным первоначальным шагом государства в направлении ее опредмечивания, т.е. объективации, перевода содержания в плоскость (сферу) реальной действительности. Эта одна сторона проблемы. Другая сторона проблемы состоит в том, что обозначаемая политика должна объективироваться на деле (IN RE), воплощаться (воплотиться) в чем-нибудь объективном, доступном восприятию^[9], считаться принадлежностью конкретных предприятий, организаций, фактором производства и «…элементом и социальной сферы, характеризуемым как объект, в котором сосредоточена или на который направлена экономическая деятельность, и предопределяющим определенную сторону экономических интересов и отношений» ^[10]. И только при подобном понимании рассматриваемая политика может объять субъекты агрохозяйственных отношений, иметь свои пространство, время, предмет, основания и характер оценки общеполезности и быть инициатором преобразований в сельском хозяйстве и АПК. Именно такое понимание формирует оценочные суждения об обусловленности субъективного объективным, рациональности совместного влияния их на сознание и экономически оправданное поведение и эффективную деятельность аграриев, тем самым становясь объективным элементом проводимой государством в этой области отношений политики.

Обновление экономики страны, в первую очередь аграрной, немыслимо без модернизации и пересмотра действующей в настоящее время дискреционной аграрной политики государства, без ее решительной (FERMO) перестройки в полном составе (IN CORPORE), создания на этой базе новой одноименной политики, способной оказать объективирующее ценностное воздействие на весь спектр агрохозяйственной деятельности (EN MASSE). Это означает, что политика, прежде всего, предполагается как нечто композитивное, состоящее из свойства – качественного образования, способного существовать независимо от субъекта, стремящегося вникать в содержание дела, и, в то же время, подвергаемое субъективному опосредованию – осмыслению указанного дела в рамках определенного концепта. Применительно к рассматриваемой проблеме аграрная политика является результатом взаимодействия взаимообусловленных объективного (независимого) и субъективного (взглядов, точек зрения, предпочтений, интересов и т.д. группы лиц, общества, организованного в государство народа), находящихся между собой в неантагонистической систематической бинарной оппозиции. И только взятые в единстве и целостности (EN GROS) они дополняют и поддерживают друг друга, формируя надежную почву для достижения устойчивости и эффективности аграрного производства. Происходящее таким образом взаимодействие объективного и субъективного редуцирует (REDUCTIO) позитивную агрохозяйственную деятельность, восстанавливает ее подлинную социально-экономическую природу в целостности (RESTITUTIO IN INTEGRUM), чем открывает путь к дальнейшему развитию сельской отрасли и агропромышленного комплекса.

Предлагаемый подход к пониманию сущностной основы возрождения аграрной политики государства должен восприниматься в ходе ее исторического бытия, и действительно воспринимается человеком, обществом как непосредственная данность, как нечто объективное, как событие, инициирующее объективизацию государственного влияния на аграрную экономику. Поэтому создание и поддержание баланса между объективацией и субъективацией в сфере аграрного производства, агрохозяйственной деятельности, предстоит признать руководящим принципом названной политики. Без такого признания последняя теряет свои регулятивные качества и свойства, превращается в бесполезное, в частности, неудачные реформаторские усилия, имевшие место в агропроме.

Объективация аграрной политики государства выступает, прежде всего, в виде особого процесса осознания и познания объективных закономерностей природы и общества. История становления и развития общества подтверждает, что жизнедеятельность человека обуславливалась прогрессом экономических отношений собственности, в первую очередь, связей, носящих земледельческий характер. Ограниченный доступ к природным ресурсам, пище заставили человека заняться поиском пищевых, потребляемых ресурсов, осуществляемым им (AB INCUNABULIS) инстинктивно, затем рефлекторно, в конечном счете, осознанно, избирательно. Произошедшие в рамках общественного строя три крупных разделения труда (отделение ремесла от земледелия, выделение пастушеских племен из родоплеменного сообщества, появление класса купцов), то есть факторы объективного, событийного порядка, предопределили появление частной собственности на материальные блага и классов с антагонистическими интересами, а также особого аппарата, призванного управлять неимущим большинством в интересах имущего меньшинства, называемого государством^[11], реализующим свою деятельность в форме политики, в том числе и аграрной. Последующее развитие экономики страны показало и доказало, что объективная природа политических действий в сфере аграрной экономики, в организации и реализации отношений собственности, не нашла своего подтверждения^[12]. Пример тому – принудительно проведенная коллективизация крестьянства, неучет при такой кооперации объективно сформировавшейся психологии хозяина производства и собственника произведенной продукции, как следствие этого, отсутствие интереса крестьянства к созидательной деятельности, постепенное отставание сельскохозяйственного производства, его отсталость. Непризнание событийности, возбуждающей стремление к государственному влиянию на «непосредственную данность», объективно наличествующей в аграрном производстве, привели к ущербному решению – упразднению всех колхозов, даже функционирующих на рентабельной основе. Игнорирование тотального свойства саморегулирования отношений, имманентно присущего закону природы и сущности связей собственности в изложенном смысле, оказало неизбежное воздействие на выбор политических способов вредоносной организации агрохозяйственной деятельности. Имущество, принадлежащее колхозам (ныне всем аграрным предприятиям), большей частью «объективировалось» под видом проведения институциональных преобразований либо банкротства, оказалось разбазаренным с ведома действующих политических структур власти.

Сложная экономическая ситуация обусловливает повышение требований к темпу и качеству развития сельского хозяйства и АПК, переводу биотехнологий на инновационный путь осуществления. Изменение климата, проблемы в области обеспечения продовольственной безопасности объявляются вызовами, предопределяющими необходимость опережающего развития агропрома на базе внедрения новых технологий в сельском хозяйстве (пункт 1 раздела II Стратегии инновационного развития России). В переводе на более доступный язык речь идет об обстоятельствах, формирующихся и носящих объективный, неволевой, событийный, а потому требующий адаптации, характер. Эти обстоятельства в своем возникновении или в процессе объективации, превращения в реальность не зависят от устремления участников общественных, социально-экономических отношений, но могут и должны подвергаться познанию, объективироваться. В качестве таковых в реальной действительности выступают порожденные природой явления (засухи, избыточные увлажнения, эпизоотии, инсектиционные нашествия и т.п. и т.д.), проявления закона саморегуляции природы, а также субъективно возбужденные в силу их многократного повторения в течение длительного времени обстоятельства, переросшие в нечто объективное в форме социальных событий, превращенные в «непосредственные данности», подлежащие охвату содержанием аграрной политики государства (социальная напряженность, экономическая отсталость, кризисы, общественная пассивность, безразличие к свершенному и массовому самосохранению, отказ от приверженности к сельской жизни и труду, аграрному производству, биогенная загрязненность и др. особые состояния) ^[12].

Вызовы подобного рода, казалось бы, достаточно очевидны. Как указывалось выше, история развития аграрного сектора экономики, к сожалению, подтверждает иное. Объективное в аграрной деятельности и аграрной политике нередко декларируется, но на деле «не замечается» в пользу субъективного, догматического, дискреционного^[13], что рельефно видно из содержания нормативных актов своего времени^[14] и отдельных примеров, имевших либо имеющих место в агрохозяйственной деятельности.

В недалеком прошлом (60-70 годы 20 века) в стране проводилась многозатратная компания мелиорации земель. Под предлогом повышения уровня плодородия земель (объективного составляющего земледелия), преодоления зависимости аграрного производства от неблагоприятных воздействий капризов природы, расширения посевных площадей, обеспечения роста уровня кормоснабжения животноводства были предприняты меры по осушению и обводнению земельных угодий, осуществлены другие хозяйственные мероприятия по повышению отдачи от производственного потенциала отрасли. Проведенная без учета природного фактора (необходимости сохранения производящих способностей окружающей среды лишь в рамках естественных непосредственных данностей) мелиорация завершилась уничтожением природного базиса сельского хозяйства, лесов, выполняющих функции борьбы с эрозией земель, водоисточников (родников и болот как естественных резервуаров пресной воды, используемых для орошения сельскохозяйственных культур), сокращением и, даже, ликвидацией среды произрастания плодоносящих деревьев и кустарников (ягодников, плантаций лещины и других орехоплодных, грибов), уходом и сокращением поголовья обитающих в естественных условиях диких животных (оленей, лосей, косуль и др.), словом, – нанесением неустранимого поныне урона всей флоре и фауне. «Мелиорация» открыла путь к нарушениям утвердившихся (устоявшихся) процессов воздушного бассейна, усилению вредного ветрового воздействия на аграрное производство, развитию водной и ветровой эрозии почвы, в конечном счете, – подрыву биоресурсной основы аграрного производства, снижению урожаев культур и сборов растениеводческой продукции, падению продуктивности животных и объемов производства животноводческой продукции, созданию условий для возникновения болезней растений и животных, прогрессированию вредных для сельского хозяйства насекомых (саранча, колорадский жук, жук-проволочник и т.п.).

Аграрная политика государства того периода полностью проигнорировала требования закона саморегуляции природы, не смогла мобилизовать сельских товаропроизводителей на ведение сельского хозяйства, прежде всего, на объективно обусловленной основе, чем способствовало потере им свойства самовозрождения (саморегулирования), утверждению дискреционного ущербного режима осуществления.

В настоящее время площадь мелиорируемых земель ничтожна и составляет лишь 7,9% от площади пашни^[15].

Очевидным вызовом изложенного толка является и повсеместная потеря плодородия почв земель сельскохозяйственного назначения. За период до 2010 года были разработаны и приняты три нормативных акта, в т.ч. две федеральные целевые программы сохранения и повышения плодородия почв^[16], находящихся в пользовании сельских товаропроизводителей. Однако эти документы так и остались на бумаге, не реализовались, и в условиях распада имеющихся хозяйств, их повального банкротства, разбазаривания имущества, ликвидации деревень и ухода из них населения, особенно его трудоспособной части, программы не смогли найти свое место в системе агрохозяйственной деятельности, остаются пребывать в состоянии декларативных актов государства. Земли сельскохозяйственного назначения абсолютно лишены возможности получать органические удобрения (навоз, компосты, торф), во-первых, в хозяйствах из-за сокращения поголовья скота их вообще нет, естественно, они не могут накапливаться и обрабатываться, во-вторых, если даже они где-то и имеются, из-за большего объема не могут транспортироваться на отдаленные участки земледелия, и, в-третьих, из-за заброшенности земельных долей, отсутствия к ним имущественного интереса со стороны земледельцев, ставших номинальными собственниками. Не внедряется в производство по указанным причинам и оправдавшая себя в отдельных хозяйствах адаптивно-ландшафтная система земледелия. Из-за игнорирования системы ведения сельского хозяйства системы формально имеются повсеместно, но не исполняются. Вследствие этого аграрное производство России держится на естественном, сформировавшемся веками, плодородии^[17] и находится в состоянии выживания. Произошло это, в первую очередь, из-за неучета важности объективного фактора – биологического свойства почв, плодородия, отсутствия к ним политического интереса со стороны органов государственной власти и агрохозяйственного управления. Без такого интереса немыслимо предотвращение эрозионных процессов, происходящих в земледелии, тотальной потери гумуса в почве и, как следствие этого, утраты основного полезного, объективно присущего свойства почвы, достижение намеченных к производству объемов сельскохозяйственной продукции и соблюдение нормативов их потребления на душу населения, которые, к примеру, по зерну составляют 1 т. на каждого россиянина, а для всего населения – более 140 млн. т. в год. Известно, что таких показателей производства зерна Россия никогда не имела, ибо оно велось без учета объективного фактора (события) - снижения плодородия почв и соответствующего содержанию этого фактора политического воздействия на сельскохозяйственное производство, что ясно прослеживается из данных государственных органов статистики и подтверждается фактом неисполнения федеральной целевой программы «Юг России 2008-2013 годы» ^[18].

Следующим вызовом, формирующим объективную часть аграрной политики государства, является биологически предопределенная зависимость сельскохозяйственных культур от водопотребления и водообеспечения. Вся технология сельскохозяйственного производства построена на использовании пресной воды. Запросы ее, особенно в районах интенсивного осуществления аграрного производства, ограничиваются. Недостаток пресной воды создает ситуацию, частично или полностью парализующую процессы развития растений и животных, пагубно отражающуюся на экономических результатах производства, сопровождается снижением урожайности, сборов, либо утратой продуктивности и объемов животноводческой продукции, свертыванием производственных возможностей сельских товаропроизводителей, ухудшением их финансового состояния. В этой связи уместно отметить, что на аграрное производство оказывает пагубное воздействие негативное и отчасти халатное отношение государства и самих товаропроизводителей к объективно существующей необходимости сохранения и обустройства природных водоисточников (родников, болот, сбору дождевой воды, снегозадержанию, сохранению прибрежных лесов, облесению территорий естественных водных объектов и т.д., учету и паспортизации водных объектов и других форм их объективации. Исключительное, естественное, имманентно присущее, проистекающее из природы растений и животных водопотребление (объективное свойство) должно устойчиво закрепляться, объективироваться в деятельности сельских водопотребителей и легитимироваться в Государственной аграрной политике. Оно должно занять подобающее место в документах типа рекомендаций, стратегий, систем ведения подотраслей хозяйства и т.п. (недопущение пресловутой плужной подошвы, селекция на засухоустойчивость путем внедрения в севооборот культур со стержневой корневой системой, таких растений, как козлятник восточный, люцерна посевная, клевер; гибридизация животных с сокращенными объемами водопотребления путем скрещивания породных животных с представителями приспособленных к засушливым условиям их природных братьев и сестер, имплантация и др., т.е. использование объективных средств уменьшения водопотребления, вовлечение самой природы (объективного) в создание и развитие устойчивости производства, независимости его от климатических изменений и природных аномалий. При подобном подходе к делу природа начинает работать на себя, предвосхищая позитивные результаты от внутренне обусловленного хода событий и преодоления последствий ветровой эрозии и опустынивания сельскохозяйственных угодий, достигших к настоящему времени размера 1201 тыс. гектаров по России^[19], требующих орошения. Не могут оставаться вне внимания аграрной политики глобальные и региональные изменения климата и природо-ресурсного (водного) потенциала, вызывающие и активизирующие свои конкретные проявления в виде событий (наводнений, подтоплений и затоплений, морального и физического износа сооружений и оборудования водохозяйственного назначения, аварийной, т.е. повышенной опасности^[20], приводящей к непредсказуемым чрезвычайным ситуациям и техногенным катастрофам, биологической и фитосанитарной усталости почв, а также изменений общегосударственной экономической политики по поддержке агропромышленного комплекса, ухудшения внутренней и внешней конъектуры рынка, снижения темпов роста аграрной экономики, высокой инфляции, продукционного потенциала земли и т.д., т.е. всего того, учет чего способен решить проблему водообеспечения сельскохозяйственного производства). Действия по претворению в жизнь предопределенных такого рода объективными проявлениями событий должны включать достижение намечаемых объемов производства продукции, инвестиционную привлекательность водообеспечения, выполнение государственного заказа.

Для полного обоснования рассматриваемой проблемы остановимся на объективных составляющих аграрной политики в подотрасли животноводства.

Животноводство относится к специфической сфере человеческой деятельности, испытывающей воздействие объективных условий природы в полной мере их бытия. Его становление и развитие обусловлены наличием двоякого рода естественных, генуинных факторов. В состоянии зарождения (IN STATU NASCENDY) оно представлялось в виде исключительно природного явления, с одной стороны, а в процессе развития – в виде некоего представляемого в форме «непосредственной данности», переросшей из субъективного в объективное, социальное событие (экономическую отсталость). Во веки веков (IN SAECULA SAECULORUM) российское животноводство находилось в состоянии упорно складывающейся отсталости, что воспринималось как должное в системе агрохозяйственности деятельности.

Однако сложившаяся ситуация в сфере продовольственного обеспечения, тотальная зависимость страны в снабжении населения продукцией животноводческого происхождения потребовали достижения прогресса в подотрасли, который может быть достигнут лишь при решительном отказе от устоявшихся стереотипов неизменности существующего положения, учете в организации и ведении животноводства обстоятельств природного характера, игнорирование которых инициирует и оправдывает низкую результативность хозяйствования. К их числу можно и нужно отнести такие объективные обстоятельства, как естественная обусловленность жизненного цикла животных, употребление ими пищи органического происхождения, предопределяющее особенности кормообеспечения, наличие природно-генетической специфики их развития и размещения, перманентность животноводческой деятельности, постоянство ее осуществления (PERMANENTIS), периодичность проявления отдельных природных свойств организма (PERIODIKOS), стадийность и стадность развития, свойство приспособляемости животных к условиям существования (ADAPTATIO). В ряду подобных обстоятельств следует указать также и их негативные, саморазрушающие свойства (инбридинг и приверженность продуктивных качеств к исчезновению, вырождение устойчивых к неблагоприятным условиям существования местных пород животных и другие формы самовосстановления (саморазвития либо саморазрушения) природного саморегулирования).

Аграрная политика должна быть построена на признании и познании подобных обстоятельств. Практика хозяйствования доказывает обоснованность данного утверждения. Отрицательное отклонение от объективно происходящих процессов привело к отставанию производства животноводческой продукции, отсталости подотрасли, спровоцировали (PROVOCARE) импорт практически всех ее видов в значительных объемах, породили и ввели в оборот понятие импортозамещения. Именно по таким и им подобным причинам в федерации и ее регионах были свернуты овцеводство, частично козеводство и свиноводство, мясное скотоводство, табунное коневодство, не может развернуться отечественный ареал дикого оленеводства, не формируются стада яков и овцебыков, нет тонкорунного овцеводства, каракулеводства, колоний бортевого пчеловодства. В итоге фактически утвержденной абъюрации (ABJURATIO), отречения от убежденности в значимости общественного становления и развитие национального животноводства Россия вынуждена довольствоваться завозом в страну заграничной, не всегда доброкачественной продукции в баснословных размерах, уйти с рынка производства и труда, тем самым создавая условия для сокращения зарубежной безработицы.

Объективное в аграрной экономике является основанием для сознательной организации и ведения всей агрохозяйственной деятельности в стране. Оно становится постижимым только в процессе интеллектуального опосредования сознания, субъективной его оценки с позиций эффективности, то есть критической субъективации, осуществляемой в доктринальной и концептуальной догмах^[21]. Аграрное производство невозможно без оценок его как явления реальной действительности, нуждающегося в преобразованиях в рамках сложившейся и существующей в аграрной экономике «неопосредованной данности». Смысл субъективации объективного, по удачному выражению Атаманчука Г.В., сводится к сближению субъективного с объективными закономерностями и формами общественной жизнедеятельности, приданию ему свойства обусловленности и обоснованности, и, таким образом, обеспечения рациональности его влияния на сознание, поведение и деятельность людей^[22]. При таком подходе к субъективации она реально включается в процессы, происходящие и в аграрном производстве, в сферу политического влияния и регулирования, предотвращая произвольные, оторванные от жизни «мероприятия» типа проведенной на субъективистской основе аграрной реформы в России.

Теоретическая сторона субъективации, осуществляемой в аграрной экономике (сущность, субъективный фактор, его элементный взаимодействующий состав, процессное развитие направлений и общие результаты воздействия на аграрное производство, легитимация), уже была предметом нашего исследования, нашла развернутое отражение в опубликованных источниках научной информации^[23]. На этой базе и исходя из нее проведен сравнительный индикативный анализ становления и развития государственной аграрной политики. Проблема же лежит в плоскости связи объективного с субъективным, в рационализации отношений по обеспечению объективного с субъективным, в правильном отражении последнего в объективной действительности, в организации агрохозяйственной деятельности, в активизации последствий политического влияния на развитие аграрного производства в устойчивом и эффективном режимах^[24].

Аграрная политика государства является весьма подвижным явлением действительности, охватывающим композитивную область бытия – сложную отрасль экономики страны, обладающую, поэтому, вариативной структурой существования, осуществления. Внешние проявления ее сводятся к приобретению объективного, выражаемого в виде практической деятельности по обеспечению производства сельскохозяйственной продукции, действий, по преимуществу поступков^[12], а иногда даже бездействий (невмешательства в развитие позитивного в хозяйствовании) ^[25]. В ходе ее проведения происходит опредмечивание мыслительного процесса. Он преобразуется в нечто воспринимаемое, в объект, объективацию государственного в общественное состояние действительности на уровне повседневной очевидности. Становление и бытие аграрной политики опосредствуются, большей частью, нормативными, законодательными правилами, в остальной части – ненормативными правилами, социальными нормами поведения участников аграрных отношений. Нормативные средства, как свидетельствует практика управления аграрной экономикой, используются в рамках руководства всей аграрной отраслью, ее отдельными подотраслями (растениеводством, животноводством), сферами технико-технологического, научного и финансового, информационного обеспечения осуществления государственной аграрной политики, имеющими важное и решающее значение для развития аграрной экономики (селекция и семеноводство, племенное дело, сохранение и повышение плодородия земель сельскохозяйственного назначения, орошение и осушение земель, водообеспечение, мелиорация, химизация, реализация систем ведения сельского хозяйства, борьба с эрозией почв, болезнями и вредителями сельскохозяйственных культур и животных, экономическая отсталость сельских товаропроизводителей и др.). Виды, разновидности, формы, пространство и время политического воздействия в таких случаях вмешательства государства в процесс аграрного производства определяются в нормативном порядке, но с учетом специфики соответствующего участка производства и объективных оснований (предпосылок) его возникновения.

При этом правовое присутствие в аграрном поле политики не подменяет политическое регулирование правовым регламентированием. Реализация государственного воздействия на аграрное производство осуществляется политическими усилиями, свойственными политическому влиянию. Здесь сфера нормативного регулирования и сфера аграрной политики не совпадают по объему и возможностям, заложенным в них. Политическая деятельность включает в себя ряд специфических способов воздействия на аграрную экономику, таких, как формирование политического сознания, организацию познания политической теории и реализацию политического сознания (политическое просвещение - информирование, пропаганда, агитация, привлечение всех механизмов политической деятельности, например, обсуждение направлений, хода и результатов аграрной политики в структурах гражданского общества и т.д.). К сожалению (и это следует особо отметить), в условиях декларативности правоположений, регулирующих аграрные отношения в стране, заранее известной их нереализуемости и неисполняемости, фактической абъюративности, догматической предобусловленности агрохозяйственной деятельности в России нормативные каноны ведения сельского хозяйства и АПК «забываются» и подменяются усмотрением власть имущих, аграрная политика уходит от объективных факторов бытия, превращается в дискреционную политику. Оставшиеся нереализованными в течение XX века всевозможные целевые программы подъема агропрома (коллективизации, мелиорации, химизации, интенсификации, интеграции, реформации и др.) бескомпромиссно подтверждают вышесказанные утверждения. Механизм реализации государственной аграрной политики, представляемый в процессном виде и включающий в себя совокупность объективно обусловленных общественных обстоятельств и сложившихся в форме «общественных потребностей (экономические интересы участников аграрных отношений) целей (достижение устойчивости и эффективности аграрного производства и обеспечение требований норм аграрного права в сфере организации и ведения производства и соблюдения государственной аграрной хозяйственной дисциплины) → позитивно результативной агрохозяйственной деятельности», остается на уровне пожеланий. Детерминанты государственной аграрной политики (природная обусловленность жизнедеятельности человека и изменения, происходящие в биосфере), при такой ситуации, не смогли объективироваться из-за недостаточности внимания к ним со стороны государственных органов власти и хозяйственного управления, отсутствия должной реакции на получившие распространение социальные события, ставшие «непосредственной данностью» в силу их многократного повторения, факты неисполнения норм, обязывающих учитывать изменение биоклиматического потенциала планеты, формирования статуса стереотипной безответственности (социального события) исполнителей закона (норм аграрного права), утвердившегося безразличия товаропроизводителей к результатам аграрного производства, иными словами – игнорирования субъективации объективности: ожидание улучшений погоды («Бог даст»; «был бы дождик», «был бы гром»), надежды на государственную поддержку сельского хозяйства и АПК (льготы, преференции, страховые возмещения, инвестиции, списания долгов и т.д. и т.п.)!

Что касается использования ненормативных правил политического поведения, то следует констатировать закономерный характер их зарождения без непосредственного участия государства В их основе лежат объективно обусловленные экономические интересы субъектов агрохозяйственных связей, потребности в воспроизводстве сельскохозяйственной продукции, понимаемые в контексте самообеспечения продуктами питания, продовольствием, необходимость достижения продовольственной безопасности людей, т.е. объективно-субъективный фактор, олицетворяющий слияние природного и духовного, генерирующий политическое поведение политических акторов.

Однако ненормативность поведения политических акторов нельзя представлять в виде социальной свободы. Политическая деятельность и в таком случае возбуждается общими конституционными нормами государства о: власти (ст. 3 Конституции РФ), гражданстве (ст. 6), свободном развитии человека (ст. 7), разделении власти (ст. 10), местном самоуправлении (ст. 12), политическом многообразии (ст. 13), свободе мысли и слова (ст. 29), участии в управлении землями государства (ст. 32), частной собственности на землю, владении, пользовании и распоряжении земельными и другими природными ресурсами (ст. 36) и др., и реализуется в соответствии с духом и буквой закона и подзаконных актов, посвященных регулированию политических отношений, согласно нормативным условиям, обеспечивающим движение политических прав и обязанностей^[26], а при отсутствии таковых – социальными нормами, отвечающими требованиям правопорядка, представлениям о добре и зле, справедливости, экономической выгодности. На деле это означает, что при выборе конкретных видов, разновидностей, форм, методов, способов субъективации объективного, выбора соответствующих им действий (бездействия), следует руководствоваться средствами индивидуального регулирования, творческого мышления, анализа агрохозяйственной (технико-технологической, экономической, трудовой, социальной и т.п.) ситуации, подходя к ней с позиций их целесообразности, доступности, выгодности, достижимости, выполнимости в условиях объективно существующих (сложившихся) «непосредственных данностей». Перечни таких действий не могут быть предусмотрены в нормативном порядке. В противном случае они сковывали бы производственно-хозяйственную инициативу сельских и причастных к сельскохозяйственной деятельности лиц, выглядели бы как непозволительное вмешательство в их исконно проводимую, ставшую повседневностью работу, их самобытность, подверженную саморегулированию.

В реальной действительности таких действий великое множество. Каждое из них обуславливается, возбуждается, детерминируется объективным законом саморегуляции природы и в дальнейшем развитии одухотворяется, получает субъективную оценку, объективируется в форме прямой связи до уровня практической агрохозяйственной деятельности, затем объективируется в форме обратной связи. Так, плодородие почв – основное природное свойство земли (объективное) – инициирует совокупные усилия государства и товаропроизводителей по сохранению и восстановлению самого себя (субъективное), совершению комплекса почвозащитных мероприятий; биологическая зависимость сельскохозяйственных культур от биоресурсной емкости водопотребления и водообеспечения (объективное) требует задействования совокупных водохозяйственных мероприятий; природная обусловленность жизненного цикла животных, непрерывность, перманентность производства, естественная генуинность (объективное) подсказывают, сигнализируют о необходимости привлечения в сферу животноводства особых мер обеспечения развития подотрасли (субъективное) и т.д., в конечном счете – возведение их в содержательный элемент государственной аграрной политики.

Подобный двуединый, дуалистический подход к организации совмещения объективного с субъективным и, наоборот, субъективного с объективным в аграрном производстве, следовательно, во всей агроэкономической среде, позволяет свести материальное с духовным в процессе агропроизводства, осуществить переход сельского хозяйства и АПК на инновационную и модернизированную, устойчивую и эффективную почву функционирования. Обеспечение их симбиотического существования и устранение возникающих между ними противоречий, отказ от негативного отношения к объективному (природному, естественному) и поддержки доминантно субъективного, догматического в отрасли и в ее звеньях, по нашему мнению, является неотложной и приоритетной задачей аграрной политики государства.

Таковы наиболее актуальные проблемы объективации аграрной политики Российской Федерации и пути их решения.