Реабилитация нацизма как состав преступления по уголовному законодательству Российской Федерации: объективные признаки

Багандова Лейла Закировна ORCID: 0000-0001-5060-9015 Младший научный сотрудник научно-организационного отдела; Институт государства и права Российской академии наук 119019, Россия, г. Москва, ул. Знаменка, 10, каб. 207 Bagandova Leila Zakirovna Junior Researcher of the Scientific and Organizational Department; Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences 119019, Russia, Moscow, Znamenka str., 10, room 207 leyla.bagandova@mail.ru Другие публикации этого автора

Запрет на реабилитацию нацизма был закреплен в законодательстве Российской Федерации в 2014 г. Новая норма вызвала ряд вопросов относительно ее правильного толкования и правоприменения, и до сих пор отсутствует комплексный подход к их решению. На законодательном уровне не разработан терминологический аппарат, не закреплены такие дефиниции, как «реабилитация нацизма», «символы воинской славы», а в немногочисленных научных исследованиях этому не уделяется должного внимания. Зарубежный опыт государств, имеющих нормативно-правовые акты по данному вопросу, недостаточно проанализирован и нуждается в систематизации, в этой связи возникают сложности по выявлению тенденций в сфере правового регулирования рассматриваемых общественных отношений и возможной рецепции наиболее положительно зарекомендовавших себя правовых моделей в российской правовой системе. Недостаточное внимание уделено изучению объективных факторов криминализации этого деяния как преступления против мира и безопасности человечества.

Пониманию нацизма посвящено немало трудов отечественных и зарубежных авторов, где данная идеология рассматривается как социально-политический феномен и культ (труды Н.Н. Полянского ^[1], М.Ю. Рагинского ^[2], П.С. Ромашкина, А.Н. Трайнина). Криминологические особенности явления реабилитации нацизма рассмотрены в единственной на сегодняшний день специальной монографической работе П.В. Головненкова, Г.А. Есакова, И.М. Мацкевича и У. Хелльмана, посвященной особенностям современных радикальных неонацистских движений и организаций в Германии, России и в некоторых других странах ^[3].

Многие содержательные проблемы объекта преступления, предусмотренного ст. 3541 не имеют однозначного решения. Родовым объектом состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 3541 УК РФ, является мир и безопасность человечества. Раздел XII «Преступления против мира и безопасности человечества» состоит из единственной одноименной главы, в связи с чем в специальных исследованиях встречается точка зрения о том, что видовой объект в данном случае совпадает с родовым ^[4], однако нам кажется важным их отграничить.

Под состоянием мира в научной литературе предлагается понимать именно «состояние международного мира» ^[5] – «охраняемые международным правом интересы соблюдения всеобщего мира и правил мирного урегулирования межгосударственных споров», безопасность отдельных государств ^[6], их мирное сосуществование и сотрудничество, а также состояние защищенности и отсутствие фактических боевых действий между государствами ^[7]. Исходя из приведенных позиций, можно сделать вывод, что сторонники приведенной точки зрения рассматривают нацизм и его реабилитацию исключительно в качестве катализатора начала военных действий.

Состояние безопасности человечества – это защищенность людей как биологических особей ^[8], при этом такое состояние, на наш взгляд, шире по объему, чем состояние международного мира, так как не сводится только к войне и боевым действиям как таковым. Безопасность человечества заключается и в защите «физического существования неопределенного круга лиц» ^[9], что может произойти как в условиях отсутствия нарушений мирного существования. Мы разделяем последнюю точку зрения. Исходя из рассмотренных в предыдущей главе исторических, социологических и философских предпосылок возникновения и развития нацизма, его оправдание априори угрожает безопасности человечества. Следует согласиться с А. Ю. Ивановым, который полагает, что безопасность человечества является абсолютным юридическим благом.

Вопрос о непосредственном объекте рассматриваемого состава преступления так же является дискуссионным. Ряд ученых полагает, что в качестве такого объекта необходимо считать международный мир ^[10], либо международную безопасность ^[11]. Другая точка зрения сводится и вовсе к ошибочному расположению нормы о реабилитации нацизма в соответствующей главе. Так, исходя из гипотезы о том, что нацизм – это наиболее радикальная форма экстремизма, некоторые ученые полагают, что данная норма должна располагаться в главе о преступлениях против общественной безопасности ^[12]. На наш взгляд, такой подход не представляется верным. Расположение нормы, виды объектов состава преступления должны определяться исключительно на основании рода общественных отношений, на которые может посягать потенциальное преступное деяние. Экстремизм – лишь общее, родовое понятие для нацизма, а не одно и то же с ним явление, в связи с чем кажется, что в случае перемещения нормы в главу о преступлениях против общественной безопасности лишь по этому признаку не отвечает социально-юридической природе идеологии. Нам также кажется неправильным разделить позицию А. А. Турышева о перемещении нормы в главу о преступлениях, направленных против здоровья населения и общественной нравственности ^[13], а также с мнение М.Ю. Осипова о том, что деяния, входящие в объективную сторону реабилитации нацизма «к преступлениям против мира и безопасности человечества … не относятся, поскольку никак не посягают на международный мир и международную безопасность ^[14]. Схожую позицию занимает и Е.В. Червонных, которая полагает, что объектом состава данного преступления выступают «общественные отношения, гарантирующие сохранение и уважение к исторической памяти народа Российской Федерации».

Смысл криминализации деяний, закрепленных в части 1 статьи 3541 УК РФ, состоит не в непосредственной охране неприкосновенности «исторической памяти», а в предотвращении повторения в будущем преступлений, совершенных нацистами, по причине искажения или забвения событий прошлого. В связи с этим нам близка позиция Н. А. Егоровой, которая считает, что преднамеренное искажение истории может стать своеобразным призывом к развязыванию войны. Одной из главных идей нацизма и нацистов, отрицание и одобрение действий которых наказуемо рассматриваемой нормой, является «расовая гигиена» - очищение от «расово чуждых» элементов ^[15], установление господства одной «чистой» расы, что уже является угрозой существования человечества. От одного высказывания в его поддержку возникает потенциальная угроза формирования новых национал-социалистических или неонацистских движений, что может найти отклик в других государствах и развязать конфликт мирового масштаба. Общественная опасность проявлений идеологии нацизма проявляется не только с тезисами о человеконенавистничестве и недопустимости возврата в цивилизованном мире к открытому социальному противостоянию, основанному на пропаганде превосходства и отрицанию общечеловеческих ценностей ^[16]. Таким образом, расположение части 1 статьи 3541 в разделе XII УК РФ обоснованно и целесообразно. Этот подход также используется такими зарубежными государствами, как Армения (Уголовный кодекс республики Армения [Электронный ресурс] // URL: https://www.legislationline.org/download/id/8989/file/ARM_Criminal%20Code_ru_as%20of%2010%20Jul%202019.pdf), Беларусь (Уголовный кодекс Республики Беларусь [Электронный ресурс] // URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=30414984&pos=1257;-50#pos=1257;-50 (дата обращения – 12.07.2024 г.)).

Ни одна из вышеприведенных точек зрения относительно непосредственного объекта рассматриваемого состава преступления полностью не отражает его суть. Определив в качестве видового объекта международную безопасность, говорить о международном мире как о непосредственном объекте, на наш взгляд, является не совсем правильным, так как международная безопасность в целом включает в себя международный мир. Если соглашаться с точкой зрения о международной безопасности как о непосредственном объекте, то складывается ситуация чрезмерно широкого толкования данного признака состава преступления: исходя из доктринальных подходов к вертикальной классификации объекта состава преступления, непосредственный объект должен конкретизировать видовой и являться его частью. В связи с этим, мы считаем верным определить непосредственный объект состава преступления, закрепленного в ч. 1 ст. 3541 УК РФ, как общественные отношения по обеспечению международной безопасности человечества в связи с возрождением идеологии нацизма.

Рассуждая о дополнительных объектах рассматриваемого состава преступления, необходимо отметить, что нацизм, отрицает всякую возможность равенства людей перед государством и законом, закрепляет идею превосходства арийской расы над другими, дискриминирует людей в части получения равных благ. Представляется, что исходя из смысла идеологии, в качестве дополнительных объектов рассматриваемого состава преступления можно выделить права и свободы человека, гарантированные Конституцией РФ, общественные отношения по охране личности и общественные отношения, посягающие на основы конституционного строя и безопасности государства.

В статье 3541 УК РФ содержится два основных состава преступления, второй закреплен в части 3 данной нормы и посредством него запрещается осквернение символов воинской славы России, оскорбление памяти защитников отечества, унижение чести и достоинства ветерана Великой Отечественной войны, а также распространение выражающих явное неуважение к обществу сведений о днях воинской славы и памятных датах России, связанных с защитой Отечества. На наш взгляд, объект данного состава преступления отличается от родового объекта состава преступления, предусмотренного частью 1 рассматриваемой нормы – это не мир и безопасность человечества, а общественная нравственность населения. В связи с этим кажется более правильным разместить данный состав в виде отдельной нормы в главе «Преступления против здоровья населения и общественной нравственности». Под общественной нравственностью в уголовно-правовой литературе понимаются принципы и нормы поведения людей в обществе, выражающие представления о добре и зле, справедливости, общественном долге, чести, гражданственности ^[17]. При совершении посягательств такого рода нарушается нравственная жизнедеятельность общества, происходит искажение нравственных отношений, ценностных идеалов, индивидуального сознания, душевного состояния людей как субъектов общественных отношений. Например, при осквернении символов воинской славы происходит унижение исторической памяти, на основании которой должно строиться воспитание будущих поколений, происходит упадок семейных ценностей, так как ужасы войны коснулись практически каждой семьи России и стран СНГ. В случае отнесения рассматриваемой нормы к главе преступлений против общественной нравственности, видовым объектом будет выступать общественная нравственность населения - совокупность общественных отношений, обеспечивающих соблюдение норм и правил поведения, представлений об общечеловеческих ценностях, сложившихся в обществе.

Деяния, составляющие объективную сторону части 3 статьи 3541 УК РФ, влияют на формирование сознания у населения, на восприятие ими истории и уважение к символам воинской славы, поэтому в качестве непосредственного объекта, полагаем, необходимо рассматривать общественные отношения в сфере сохранения социальной памяти о защите Отечества. Так, в Уголовном кодексе Украины часть деяний, предусмотренных частью 3 статьи 3541 УК РФ, располагаются в составе статьи «Надругательство над могилой, другим местом захоронения или над телом умершего» в разделе «Преступления против общественного порядка и нравственности».

В части 1 статьи 3541 УК РФ объективную сторону деяния составляют альтернативно указанные действия:

1) отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси;

2) одобрение преступлений, установленных указанным приговором;

3) распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны, о ветеранах Великой Отечественной войны.

В теории существует проблема понимания первого деяния – отрицания фактов. Под данными фактами следует понимать «итоговые решения Нюрнбергского военного трибунала, в которых нацизм осужден как преступная система и идеология. Тогда, в ходе 403 открытых заседаний, перед судом предстали 24 военных преступника, входившие в состав высшего руководства фашистской Германии, и был вынесен обвинительный приговор» ^[18]. Отрицать событие любого из преступлений нацистов, установленных приговором Международного военного трибунала, значит, фактически оправдывать такое преступление. Многие воспринимают это как запрет на изучение истории и формирование своих собственных взглядов и настроений (Пермяков Ю. Когда история вне закона. [Электронный ресурс]//URL: https://zasekin.ru/avtorskie-kolonki/yurij-permyakov/15969 (дата обращения – 19.08.2024 г.)). Следует отметить, что данная точка зрения является не совсем верной: во-первых, уголовным законом карается только публичное отрицание, т.е. искажение фактов из приговоров МВТ, а во-вторых – уголовная ответственность наступает за голословное отрицание, высказываемое или публикуемое без всякой научной обоснованности. Представляется все же целесообразным внести ясность в понимание «отрицания фактов МВТ», отразив дефиницию, например, в постановлении Пленума Верховного Суда, для единообразия судебной практики по этому вопросу.

К основным фактам, установленным приговором Нюрнбергского Трибунала, можно отнести:

1. Национал-социалистическая идеология и реализация ее теоретических постулатов в жизнь сами по себе преступны: это угрожает безопасности жизни человечества. В приговоре этот тезис подтверждается тем, что антисемитизм был возведен в центр государственной политики, всякое инакомыслие жестоко искоренялось и т.д.;

2. Разработка общего плана развязывания войны и проявление военной агрессии, осуществление действий по претворению в этих планов в жизнь признается самым тяжким преступлением против международного мира;

3. Преступлениями против международного мира является нарушение международных мирных договоров. В частности, в Приговоре было зафиксировано нарушение Германией:

– многосторонних договоров, включая Конвенцию 1907 г. о мирном урегулировании споров, Пакта Бриана-Келлога 1928 г. об отказ от войны в качестве инструмента государственной политики;

– двухсторонних договоров о взаимных гарантиях и о ненападении – в том числе договоров с Бельгией, Нидерландами, Францией, Англией, Польшей, Данией, Советским Союзом.

4. В качестве военных преступлений в Приговоре Нюрнбергского трибунала были признаны:

– убийства военнопленных и жестокое обращение с ними. Особая бесчеловечность отмечена в отношении советских военнопленных.

– убийства представителей гражданского населения и жестокое обращение с ними – в частности, директивой «Мрак и туман» от 7 сентября 1941 г. была установлена «система насилия, зверств и террора» в отношении гражданского населения Польши и СССР;

– мародерство. При этом, грабежам на Западе пытались придать некоторую легальность, в то время как на Востоке осуществлялась политика «прямого грабежа»;

– использование рабского труда с целью получения максимальной выгоды при несении наименьших затрат.

5. Преступления против человечности, среди которых надо особо отметить:

– уничтожение еврейского населения «последовательно, систематически и в самых широких масштабах» на территории всех оккупированных государств. В приговоре отмечено, что решение о физическом уничтожении еврейской нации зрело задолго до начала войны, но окончательно утвердилось было принято летом 1941 г., после чего начало активно и широко претворяться в жизнь после ликвидации Варшавского гетто;

– политика выборочных убийств в концентрационных лагерях (убийств немощных, женщин и детей, не представлявших «ценности» в качестве рабской силы);

– проведение опытов и экспериментов над живыми людьми;

– использование человеческого биологического материала, имущества убитых в концентрационных лагерях.

6. Преступными признаются ряд государственных организаций Германии, преступниками – государственные деятели, непосредственно осуществлявшие управление делами Германии, как внутренними, так и внешними, под руководством А. Гитлера. Их список с описанием деятельности, признанной преступной, приведен в приговоре.

Под одобрением преступлений, указанных в приговорах МВТ, понимается заявление, сообщение неопределенному кругу лиц о признании допустимости совершенных нацистами международно-правовых преступлений в годы ВОВ, об их оправдании, одобрении, правильности, заслуживающими поддержки и похвалы, и т.п. В эпоху развития Интернета действия такого рода чаще всего происходят именно в социальных сетях путем размещения подобных публикаций. Так, в отношении гражданина РФ возбуждено уголовное дело по факту одобрения деятельности организации украинских националистов в комментариях к публикациям в социальной сети «Одноклассники» (Пенсионера из Магадана будут судить за «реабилитацию нацизма» в Интернете [Электронный ресурс]//URL: https://goldenmost.ru/pensionera-iz-magadana-budut-sudit-za-reabilitatsiyu-natsizma-v-internete/ (дата обращения – 03.11.2021 г.)).

Одобрение преступлений, указанных в приговорах МВТ характеризуется только активными действиями. Они могут выражаться в заявлениях, рисунках, репостах, комментариях в поддержку нацистского режима, рисунках (свастике) и т.д. По своей конструкции состав преступления, закрепленный в части 1 статьи 3541 УК РФ, сконструирован по типу формального, следовательно, данное деяние будет считаться оконченным с момента высказывания или выражения одобрения публично, вне зависимости от достижения цели субъекта преступления при ее наличии.

Определение данного деяния не закреплено в российских нормативных правовых актах. Под «одобрением» принято понимать «поощрение» чего-либо, «похвалу» (Словарь русского языка: В 4-х т. Т. 2. / под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М., 1999), признание допустимым, правильным (Толковый словарь русского языка: 72500 слов и 7500 фразеологических выражений / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова; М., 1994. С. 907). В связи с этим представляется возможным раскрыть содержание деяния через понятие «оправдание», которое закреплено в примечание к статье 2052 УК РФ. На синонимичность вышеприведенных терминов указывает и судебная практика. Так, Верховный суд Республики Крым в описательно-мотивировочной части приговора указал, что размещение фотографий в виде эмблем подразделений войск «СС», свастики, а также фраза «Спасибо деду за попытку», исходя из резолютивной части экспертного заключения, «… содержат признаки оправдания (одобрения) деятельности частей войск “СС”» (Приговор Верховного суда Республики Крым от 30.10.2015 г. по делу 1-25/2015 // CПС «КонсультантПлюс»).

В силу отсутствия в данном примечании отсылки к статье 3541 УК РФ, использование его, однако, затруднительно. В части 2 статьи 3 УК РФ закреплен тезис о недопустимости аналогии уголовного закона во исполнение принципа законности уголовного права. Под аналогией права понимается применение к общественному отношению, которое не урегулировано конкретной правовой нормой, общих начал и смысла законодательства или общих принципов права, если отсутствует норма, регулирующая сходные отношения, которая может быть применена для восполнения пробела ^[19]. Распространение данного законодателем смысла понятия «оправдание» на явление «одобрение нацистских преступлений», следовательно, согласно букве закона, будет нарушать принцип законности. Идентичные положения содержатся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» (Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 09.02.2012 № 1 (ред. от 03.11.2016) «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» //СПС КонсультантПлюс»). На наш взгляд, для эффективного и правильного применения данной нормы необходимо разработать понятие одобрения соответствующих деяний, пользуясь примечанием к ст. 2052 УК РФ. Подходящим представляется определить одобрение преступлений, указанных в приговоре МВТ как публичное признание идеологии нацизма, а также деяний, совершенных нацистами и признанных преступными приговором Нюрнбергского трибунала, правильными, нуждающимися в поддержке и подражании. По нашему мнению, для закрепления такого рода дефиниций необходимо разработать отдельное Постановление Пленума Верховного Суда РФ, посвященное вопросам реабилитации нацизма.

Распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР во время ВОВ, о ветеранах ВОВ представляет собой еще один дискуссионный признак объективной стороны реабилитации нацизма. Данное деяние закреплено абстрактно, в связи с чем в научной литературе предпринята попытка сформулировать примерный перечень конкретных проявлений распространения заведомо ложных сведений о роли СССР во Второй мировой войне:

– возложение на Советский Союз и его правопреемницу – Россию – равной с нацистской Германией ответственности за развязывание агрессивной войны в Европе при одновременном снятии вины с Великобритании, США и других западных государств за попустительство, уступки и потакания агрессору в рамках «политики умиротворения»;

– отрицание «справедливого, всенародного и освободительного характера» Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.);

– непризнание решающей роли СССР в победе над нацистской Германией, а также попытки лишить нашу страну «статуса победителя»;

– демонстрация Великой Отечественной войны как «преступной и позорной, состоящей из одних неудач и поражений небоеспособной Красной Армии; отрицание «подвига советского народа – исторического, военного, нравственного, гуманистического» ^[20].

Чаще всего это деяние также осуществляется в социальных сетях, а количество просмотров или репостов данной публикации не имеет как такового значения, так как оконченным преступление является с момента публичного распространения информации вне зависимости от достижения своей цели и наступления каких-либо последствий (Житель Перми оштрафован «за ложные сведения о роли СССР в развязывании II Мировой» [Электронный ресурс]//URL: https://rex-net.livejournal.com/81751.html (дата обращения 19.08.2024 г.)). Уголовная ответственность не наступает за оценочные суждения, предположения и догадки, а также за мнения о событии, которое не оценено однозначно «позитивно» или «негативно» в истории. Так, распространением заведомо ложных сведений было признано размещение в социальной сети текстовых сообщений и фотографий с высказываниями о том, что «… СССР де-факто выступил агрессором во Второй Мировой войне…», «… советские солдаты участвуют в параде освободителей в Бресте совместно с частями немецкого Вермахта» (Приговор Московского областного суда от 02.08.2021 г. по делу № 2-114/2021 // СПС «КонсультантПлюс»).

Наиболее сложным для правоприменителя может стать вопрос оценки художественного вымысла в произведении, если в нем содержится информация, которая отличается от традиционного для российского общества представление роли СССР во Второй мировой войне. А. А. Турышев полагает, что используемая в части 1 статьи 3541 УК РФ формулировка «распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны» позволяет «политической воле вторгаться в сферу исторической науки и закрывать целые разделы для изучения и научной дискуссии» ^[13]. Несогласие с данной позицией выразила Н.А. Егорова, которая считает, что рассматриваемая статья устанавливает уголовную ответственность не за мысли и убеждения и даже не за «кухонные разговоры» об истории, а за публичные действия: «неподкрепленное глубокими исследованиями» публичное распространение заведомо ложной информации не имеет «ничего общего с исторической (и вообще какой-либо) наукой» ^[21].

В доктрине предлагается решить данную проблему путем введения примечания к статье 3541 УК РФ: «Действие настоящей статьи не распространяется на проведение научных исторических исследований и представление их результатов, ведение научных дискуссий, если эти действия не связаны с умышленным искажением полученных данных» ^[22]. Представляется, что это не внесет ясности для правоприменения, так как наличие определенной цели и умышленного искажения в творчестве трудно доказуемо. Деятельность СССР во время Второй Мировой войны оценивалась не только отечественными историками, журналистами и военнослужащими, но и иностранными обозревателями. Художественный вымысел не должен распространяться на достоверно установленные исторические факты, иначе это может расцениваться как манипулирование в политических целях. Не сильно просвещенным человеком с трудом может быть выявлена грань между вымыслом и правдой – она очень тонка. Таким образом, мы считаем недопустимым умышленное искажение неоднократно установленных исторических фактов, в частности, фактов о роли СССР в годы Второй Мировой войны, а также оправдание этих действий наличием творческого художественного умысла у субъекта. При этом необходимо закрепить примерный перечень таких фактов, закрепленных приговором Нюрнбергского Трибунала, искажать которые запрещено.

Формами проявления реабилитации нацизма по российскому уголовному законодательству также являются:

– публичное распространение выражающих явное неуважение к обществу сведений о днях воинской славы и памятных датах России, связанных с защитой Отечества;

– публичное осквернение символов воинской славы России.

По логике уголовно-правового запрета, содержащегося в ст. 3541 УК РФ, все перечисленные дни воинской славы, памятные даты, связанные с защитой Отечества, и символы воинской славы России должны иметь непосредственное отношение ко Второй мировой войне и борьбе с нацизмом. Правоприменители указывают, что отсутствие нормы-дефиниции в примечании к статье 3541 УК РФ о днях воинской славы и памятных датах затрудняют понимание применения статьи ^[23]. На наш взгляд, закрепление разъясняющего примечания не является необходимостью и только загромоздит уголовное законодательство, так как перечень таких дней и дат уже закреплен в федеральном законодательстве.

В соответствии с положениями, в нашей стране установлены следующие дни воинской славы, связанные с Великой Отечественной войной:

– 15 февраля – День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества;

9 мая - День Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов (1945 год);

– 22 июня – День памяти и скорби – день начала Великой Отечественной войны (1941 г.);

– 29 июня – День партизан и подпольщиков;

– 3 сентября – День окончания Второй мировой войны (1945 г.);

– 3 декабря – День Неизвестного Солдата;

– 9 декабря – День Героев Отечества (Федеральный закон от 13 марта 1995 г. № 32-ФЗ «О днях воинской славы и памятных датах России» // СЗ РФ, 1995. № 11, Ст. 943).

В качестве действий, которые могут быть расценены как распространение соответствующих сведений, являются, например, заявки на публикацию фотографий нацистских преступников или их союзников в патриотических проектах. Так, лицо отправило фотографию генерала А.А. Власова в «Бессмертный полк онлайн» за его участие в битвах за оборону Москвы, однако модераторами проекта изображение не было пропущено в общий доступ. Суд первой инстанции квалифицировал совершенное деяние ч. 3 ст. 3541 УК РФ. Позиция защиты строилась на том, что этот генерал не был фигурантом приговора Нюрнбергского трибунала, поэтому содеянное не может быть реабилитацией нацизма. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации пояснила, что демонстрация пренебрежительного отношения лица к дню воинской славы заключалась в его попытке разместить изображения изменника Родине в одном ряду с участниками-героями Великой Отечественной войны. При этом для квалификации по части 3 статьи 3541 УК РФ не учитываются положения приговора Нюрнбергского трибунала (Определение суда кассационной инстанции от 26 августа 2021 г. по делу № 44-УД21-29-А4 // СПС «КонсультантПлюс»).

В отличие от перечня дней воинской славы и памятных дат, связанных с защитой Отечества, понимание «символа воинской славы России» законодательно не зафиксировано и далеко не так определенно. Прежде всего, говоря о содержании понятия символов воинской славы России, многие авторы отмечают, что оно является оценочным ^[24]. Исчерпывающего перечня таких символов, как и их дефиниции, не закреплено на законодательном уровне, при этом некоторые отдельные детали приравнены к таковым специальным законодательством. Так, символом воинской славы является Знамя Победы (Федеральный закон от 07.05.2007 г. № 68-ФЗ «О Знамени Победы» // СПС «КонсультантПлюс») и Георгиевская лента (Федеральный закон от 29.12.2022 г. № 579-ФЗ «О Георгиевской ленте и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс»).

В научной литературе разработаны две позиции по вопросу определения таких символов – «расширительная» и «ограничительная». Сторонниками первой точки зрения в качестве указанных символов предложено понимать все то, что ассоциируется с военными победами России и СССР. Так, к символам воинской славы предложено отнести Знамя Победы, флаги воинских соединений, ордена и медали, георгиевскую ленту (как символ Победы в Великой Отечественной войне), памятники, братские захоронения, музейные комплексы и т.д. Приверженцы второй точки зрения полагают, что символами воинской славы должны признаваться только такие атрибуты, которые прямо и непосредственно связаны с военными действиями. Так, не всеми в литературе поддерживается мнение о признании памятников и мемориальных комплексов символами воинской славы ^[24]. Главным аргументом в обосновании своей позиции авторы считают факт того, что символ – это условное обозначение чего-либо, а памятник или мемориальный комплекс скорее является частным проявлением попытки увековечить историческое событие, чем его условным обозначением. На наш взгляд, данная точка зрения не совсем корректна: объекты культуры, посвященные борьбе с фашизмом, являются символом победы, символом воинской славы всех защитников Родины. Представляется, что такая точка зрения поддерживается и законодателем: ранее по пункту «б» части 2 статьи 244 должны были быть квалифицированы деяния по осквернению скульптур, архитектурных сооружений, посвященных борьбе с фашизмом или жертвам фашизма, а также мест захоронений жертв фашизма. С 2020 г. это положение из вышеприведенной нормы исключено, на наш взгляд потому, чтобы правоприменителям было легче разграничивать статьи 244 и 3541 УК РФ, тем самым указывая, что такие предметы могут приравниваться к символам воинской славы. По такому принципу следует и судебная практика. Так, Тульский областной суд признал мемориальный комплекс с элементом Вечного Огня «Братская могила с захоронением воинов, погибших в период Великой Отечественной войны» символом воинской славы и квалифицировал действия по его осквернению по части 3 статьи 3541 УК РФ (Приговор Тульского областного суда от 13.02.2023 г. по делу № 2-6/2023 // СПС «КонсультантПлюс»).

В доктрине были разработаны критерии отнесения того или иного предмета к символам воинской славы:

1) такой предмет должен быть легально признан символом воинской славы путем издания соответствующего федерального закона;

2) такие предметы должны обозначать память о фактах, имеющих серьезное военно-историческое значение и государственное признание;

3) такой предмет должен обладать определенной художественной формой, а зачастую и геральдическими атрибутами;

4) такой предмет должен быть торжественно установлен с проведением церемонии, вручения знамени и наград ^[25].

Осквернение символов воинской славы возможно как словами, публикациями, оскорбительными надписями или рисунками, так и любыми иными способами, включая фотографии и жесты (На Ставрополье завели дело о реабилитации нацизма за фото у мемориала [Электронный ресурс]//URL:https://meduza.io/news/2017/01/30/na-stavropolie-zaveli-delo-o-reabilitatsii-natsizma-za-foto-u-memoriala (дата обращения – 19.08.2024 г.)). При этом, исходя из судебной практики, осквернение символа воинской славы может быть совершено не только физически, но и виртуально, с использованием фоторедакторов (Приговор Волгоградского областного суда от 14.03.2019 г № 2-16/2019 (2-27.2018) // СПС “КонсультантПлюс»).

Согласно диспозициям части 1 и части 3 статьи 3541 УК РФ, все действия, составляющие объективную сторону данных составов преступлений, должны быть совершены публично. Публичность предполагает собой обращение к широкому кругу лиц через «отсутствие частного характера» ^[21], то есть вне рамок личной беседы или переписки. Мы разделяем точку зрения А.Г. Кибальника и А.Ю. Иванова, которые не рассматривают «персонифицированность» по отношению к субъекту преступления лиц, среди которых совершается деяние, основополагающим при определении публичности ^[11]. Это означает, что для квалификации деяния как публично совершенного не важным является факт знакомства субъекта преступления с этими лицами, а также знание им количества людей, среди которых оно осуществляет свою преступную деятельность. Правильное толкование данного признака необходимо для установления верной квалификации преступления как оконченного. Так, Верховный суд Республики Татарстан признал попытку размещения фотографии Адольфа Гитлера на платформе «Бессмертный полк онлайн» покушением на реабилитацию нацизма, сославшись на итоговую блокировку заявки и невыставление изображения в ходе акции (Приговор Верховного суда Республики Татарстан от 02.12.2020 г. по делу №2-25/2020 // СПС «КонсультантПлюс»). Суд первой инстанции, однако, не учел то, что данный состав преступления сконструирован как формальный и является оконченным с момента распространения обращения вне зависимости от итогового результата, а также тот факт, что заявку на публикацию фотографии рассматривали модераторы, что свидетельствует о публичном выражении «своей позиции о возможности размещения фотографии нацистского преступника … в одном ряду с участниками войны …».

В 2021 г. законодатель внес ряд поправок в статью 3541 УК РФ. К числу деяний, образующих статью 3541 УК РФ, добавились еще две формы реабилитации нацизма – распространение заведомо ложных сведений о ветеранах Великой Отечественной войны и оскорбление памяти защитников Отечества либо унижение чести и достоинства ветерана Великой Отечественной войны, совершенные публично. По мнению ряда практических работников и членов адвокатского сообщества, данные поправки продиктованы не столько юридической логикой, сколько политической, «более того, все эти действия и так в той или иной форме запрещены законодательством и фактически речь идет не об установлении, а об усилении ответственности за их совершение в отношении некоторых групп: защитников Отечества и ветеранов Великой Отечественной войны» (Ответственность за публичное унижение чести и достоинства ветерана появится в УК и КоАП [Электронный ресурс] // URL: https://www.advgazeta.ru/novosti/otvetstvennost-za-publichnoe-unizhenie-chesti-i-dostoinstva-veterana-poyavitsya-v-uk-i-koap/). На наш взгляд, такая криминализация, обусловлена тенденцией, рядом схожих преступлений, совершенных накануне.

Квалифицированный состав, закрепленный в части 2 рассматриваемой статьи расширился и дополнился такими признаками, как совершение преступления в соучастии, а также с использованием СМИ, информационно-телекоммуникационных систем или Интернета (Федеральный закон от 05.04.2021 N 59-ФЗ «О внесении изменений в статью 354.1 Уголовного кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ, 2021, № 15 (Часть I), Ст. 2426). Чаще всего это деяние действительно осуществляются в Интернете, в частности, в социальных сетях, при этом, как отмечено в пояснительной записке к этому законопроекту, «используемые Интернет-ресурсы чаще всего не являются с точки зрения закона средствами массовой информации» (Пояснительная записка к проекту федерального закона «О внесении изменения в статью 354.1 Уголовного кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс] // URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/1050812-7 (дата обращения – 19.08.2024 г.)). Для привлечения к ответственности по данной статье конкретное количество просмотров или репостов публикации не имеет как такового значения, так как оконченным преступление является с момента публичного распространения информации вне зависимости от достижения своей цели и наступления каких-либо последствий (Приговор Пермского краевого суда от 30.06.2016 г. по делу №2-17/2016 // СПС «КонсультантПлюс»). Представляется, что поводом для внесения новых квалифицированных признаков стало совершения ряда преступлений в ходе проведения виртуальной в силу пандемии COVID-19 акции «Бессмертный полк онлайн» (Приговор Пермского краевого суда от 16.11.2020 г. по делу №2-27/2020 // СПС «КонсультантПлюс»), а также иные случаи реабилитации нацизма в социальных сетях, которые было затруднительно квалифицировать по части 2 статьи 3541 УК РФ. Так, в рамках проведения предварительного расследования утверждение о том, что «в 1944 году советские войска бомбили территорию Белорусской ССР» было квалифицированы по части 2 ст. 3541 УК РФ как совершенное с использованием средств массовой информации. Калужский областной суд указал на излишнее вменение части 2 указанной статьи, так как согласно установленным обстоятельствам дела преступление совершено публично - путем распространения соответствующих материалов в аккаунте социальной сети «ВКонтакте» через сеть «Интернет». В силу закона данный аккаунт не отвечает критериям средства массовой информации следовательно, действия виновного охватываются частью 1 статьи 3541 УК РФ (Закон РФ от 27 декабря 1991 года № 2124-1 «О средствах массовой информации» СПС «КонсультантПлюс»).

Таким образом, объективные признаки реабилитации нацизма разработаны с некоторыми дефектами и нуждаются в уточнении – это касается и понятий, используемых в норме, и вопросов квалификации преступления. Так, ч. 3 ст. 3541 не должна находиться в главе «Преступления против мира и безопасности человечества», так как не соответствует ей по объекту. На наш взгляд, для осуществления более эффективного противодействия угрозе возрождения и реабилитации нацизма необходимо разработать и принять Федеральный закон, или Постановление Пленума Верховного Суда которые закрепят основные дефиниции относительно рассмотренного состава преступления и момент его окончания. В частности, целесообразно разработать определение понятия «одобрение преступлений, указанных в приговорах МВТ», под которым будет пониматься публичное заявление о признании идеологии и практики нацизма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании. В связи с этим проблема изучения и совершенствование нормы об уголовной ответственности за реабилитацию нацизма – это особо актуальная задача, решение которой выступает важной предпосылкой сохранения мира и безопасности человечества.