Роль государственной политики в сохранении и воспроизводстве нематериального культурного наследия России

Сазонова Вероника Александровна ORCID: 0000-0001-6503-7910 аспирант; кафедра культурологии; Московский педагогический государственный университет 119991, Россия, г. Москва, ул. Малая Пироговская, 1 стр. 1 Sazonova Veronika Aleksandrovna Postgraduate student; Department of Cultural Studies; Moscow Pedagogical State University 119991, Russia, Moscow, Malaya Pirogovskaya str., 1 building 1 sazonovaveronika@yandex.ru

Введение

Охрана нематериального наследия отечественной культуры является одним из наиболее сложных вопросов российской государственной политики. Работа над формированием и реализацией отечественных государственных походов к выявлению, документированию, изучению, сохранению, поддержке воспроизводства, возрождению, трансляции, использованию, актуализации и популяризации такого наследия непрерывно продолжается более 30 лет.

Теоретико-методологическое осмысление этой узкоспециализированной проблематики в культурологическом знании отражено в работах Г. А. Аванесовой ^[1], О. Н. Астафьевой ^[2], И. И. Горловой ^[7], С. Ю. Житенева ^[9], А. С. Каргина и А. В. Костиной ^[10], М. В. Логиновой ^[13], М. А. Поляковой ^[15], Т. В. Пуртовой ^[17], С. Б. Синецкого ^[18], Д. Л. Спивака ^[19], А. Я. Флиера ^[20] и других авторов. В исследованиях практики охраны нематериального культурного наследия (далее — нематериальное наследие или НКН) научным сообществом широко представлен содержательный анализ документов в области культурной политики России, которые на разных исторических этапах затрагивали вопросы его сохранения ^{[7, 9, 10, 17]}. Основным предметом этих исследований являются подходы к определению термина и типологизации нематериального наследия, критерии для его включения в каталоги и реестры ^[4], содержание программ по его охране, а также кейс-анализ существующих в России практик актуализации НКН.

Однако О. Н. Астафьева подчеркивает, что современные концептуальные и стратегические документы федерального уровня в области культуры являются не просто перечнем мероприятий для исполнения, а государственным дискурсом, включающим «комплекс идей о состоянии культурной среды и перспективах развития, складывающийся в определенные смыслы, целостное представление о социальной и культурной динамике, об идущих и предстоящих изменениях в стране» ^{[2, с. 317]}. С управленческой точки зрения, они «выполняют функцию ценностно-смыслового фундамента, скрепляющего уровни стратегирования (от федерального через региональный до локального)» ^{[2, с. 316]}.

Реализация российского государственного подхода к сохранению, актуализации, популяризации и использованию НКН (также, как и научные подходы к этим вопросам), носит междисциплинарный межведомственный характер. Поэтому для более системной оценки его эффективности и выявления перспективных направлений развития необходимо расширить спектр практических исследований от изучения положений культурной политики в узком смысле до анализа всего комплекса положений государственной политики России, затрагивающих вопросы сохранения и использования НКН. В таком контексте концептуально-стратегический подход России к охране нематериального наследия изучен недостаточно, и является актуальным направлением исследований.

Опираясь на подход О. Н. Астафьевой, рассмотрим в исторической динамике ценностно-смысловые роли и инструментальные функции нематериального культурного наследия, которые возлагались на этот институт всем комплексом концептуальных и стратегических документов России, затрагивающих его сохранение и использование. Культурологический подход представляется наиболее эвристичным для их выявления, а также оценки возможных перспектив дальнейшего их развития. В рамках исследования применяется метод контент-анализа, компаративный и культурно-исторический методы.

Под нематериальным культурным наследием, опираясь на ранее разработанное автором определение, предлагается понимать «передаваемую из поколения в поколение и постоянно воссоздаваемую носителями взаимосвязанную и целостную знаково-символическую систему ценностно-смысловых феноменов, традиционных знаний, аутентичных практик и форм репрезентации, контекстуально и исторически связанных с природным и культурным ландшафтом бытования, которые сохраняют их самобытность, формируют преемственность у носителей и признаются ими как неотъемлемая часть жизни» ^{[11, с. 61]}.

Контекст формирования и современная структура российского государственного подхода к охране нематериального наследия

Хронологически и концептуально процесс формирования и развития российского государственного подхода к сохранению, актуализации, популяризации и использованию нематериального наследия во многом совпадает с основными этапами институционализации концепта «Intangibal heritage» в деятельности ЮНЕСКО ^[11]. Однако он значительно отличается с точки зрения стратегического целеполагания, методологии, а также области применения, объема и направленности предлагаемых мер поддержки.

В первую очередь, это обусловлено ценностным отличием практического опыта работы по сохранению и использованию феноменов духовной культуры, который был исторически накоплен отечественным профессиональным сообществом, от тех положений, которые предлагал дискурс ЮНЕСКО на заре становления новых российских подходов к этим вопросам.

В отечественной практике феноменам духовного наследия (в их тесной взаимосвязи с материальным и природным наследием) на государственном уровне исторически отводилась роль объединяющего начала для взаимодействия и сплоченности народов России в условиях этнокультурного, языкового и конфессионального многообразия (прим. — согласно закону СССР от 29.10.1976 г. № 4692-IX). В государственной политике СССР это концептуальное положение берет свое начало в 1930-х гг. ^{[16, с. 66-67]} и последовательно закрепляется в нормативной базе об охране памятников в 1950-1970-х гг. через положения о популяризации и использовании национального материального и духовного наследия в целях идейно-нравственного, эстетического и патриотического воспитания граждан. Разработка стратегий, программ и мероприятий по сохранению и использованию феноменов духовного наследия в целях образования, воспитания и устойчивого развития в основном производилась в условиях централизованно функционирующего государственного сектора сферы культуры.

А в деятельности ЮНЕСКО прослеживался вектор на диверсификацию локального и трансграничного культурного разнообразия в целях поощрения межкультурного диалога, инклюзивности, гендерного равенства и обеспечения устойчивого развития ^{[14, c. 65-66]}. Помимо этого, для работы ЮНЕСКО характерна децентрализация процессов создания и реализации программ сохранения различных объектов нематериального наследия его носителями, а также конкретными культурными и общественными институциями в рамках унифицированных подходов ЮНЕСКО и ООН к этой деятельности ^{[14, c. 59-75]}.

Не менее важным фактором, повлиявшим на формирование государственного подхода России к вопросам сохранения и использования НКН, стало то, что в 1990-2000-е гг. специалистам государственного сектора сферы культуры (которые традиционно занимались вопросами сохранения, популяризации и использования традиционной культуры народов России) приходилось решать первоочередные задачи по стабилизации отрасли в условиях административно-хозяйственного кризиса и политической нестабильности. В связи с этим полная унификация трансформирующегося отраслевого законодательства (формируемого с учетом нормативно-правового наследия СССР), а также принципов государственной культурной политики и сложившихся практик социокультурной деятельности с подходом ЮНЕСКО к сохранению НКН не отвечала первоочередным интересам государственной политики России, поскольку требовала значительных материальных, организационных и трудовых затрат.

Тем не менее в принципах, предлагавшихся в те годы научным сообществом в качестве методологии формирования отечественных стратегий сохранения и актуализации НКН ^{[5, 12]}, как и в Конвенции ЮНЕСКО, нашли свою интерпретацию ^[8] промежуточные итоги исполнения Рекомендации ЮНЕСКО по сохранению традиционной культуры и фольклора (1989 г.) и итоги обсуждения проблематики охраны культурных ландшафтов и нематериальной составляющей объектов материального наследия ^{[6, с. 160]}.

Ключевые положения, касающиеся сохранения и использования духовных культурных ценностей и связанных с ними контекстов и ландшафтов бытования, были введены в отечественную нормативную базу еще на раннем этапе ее формирования Конституцией Российской Федерации и целым рядом федеральных законов, направленных на ее реализацию. Но затем процесс формирования российского национального подхода к сохранению нематериального наследия сопровождал ряд методологических проблем, обусловленных использованием разнородной терминологии в концептуальных и стратегических документах разных лет, несогласованностью временных рамок и слабой координации реализуемых в этой области программ. В итоге нормативное оформление федерального подхода к выявлению, документированию и мониторингу сохранности НКН продлилось до 2022 года.

В такой динамике научное и профессиональное сообщества сферы культуры на протяжении трех десятилетий продолжали последовательную работу по поиску решений наиболее острых проблем в этом деле. И эти усилия в конечном итоге принесли результат в виде стабилизации положения отрасли культуры и перехода Российской Федерации от охранительной государственной культурной политики ^{[18, с. 218]} к многоуровневой модели социокультурной политики ^{[3, с. 14-18]}.

Сформированный в России к 2024 году государственный системный подход к вопросам охраны нематериального наследия российской культуры учитывает основополагающие положения документов ООН и ЮНЕСКО в этой сфере, интерпретируя их в российском контексте. Однако он носит междисциплинарный межведомственный характер, поскольку отдельные вопросы сохранения, использования, актуализации и популяризации НКН находят свое отражение в большом перечне взаимосвязанных нормативно-правовых, концептуальных и стратегических документов Российской Федерации в сфере:

— нематериального этнокультурного достояния, поддержки традиционных ценностей и коренных народов, государственной культурной и национальной политики, а также исторического просвещения;

— национальной безопасности и национальных целей развития;

— пространственного развития;

— творческих индустрий.

Также отдельные вопросы сохранения, использования и популяризации нематериального наследия затрагивают документы в области внешней политики, гуманитарной политики за рубежом и в сфере миграции.

Данный подход отражает национальные особенности социально-экономического развития, задействует потенциал гражданского общества, учитывает отраслевую специфику сферы культуры и развивает результаты реализации стратегических документов и государственных программ прошлых лет, касающихся нематериального культурного наследия в целом или отдельных его объектов в частности.

В условиях современного социокультурного, экономического и геополитического кризиса, усиления глобализации, а также политизации деятельности международных институтов в сфере культуры формирование российского национального подхода к вопросам сохранения и использования традиционного наследия духовной культуры полностью оправдало свою значимость. Однако на разных этапах становления этого подхода роль нематериального культурного наследия в государственной политике России, а также контекст реализации и содержание мер по его поддержке менялись в связи с разработкой и вступлением в силу тех или иных стратегических и концептуальных документов. Рассмотрим этот процесс подробнее.

Анализ ролей и функций нематериального культурного наследия в государственной политике России в исторической динамике

Периодизацию становления ролей и функций, которые возлагались на нематериальное наследие как институт государственной политики, можно предложить на 3-х взаимообусловленных основаниях: хронологии создания, содержании и историчности контекстов реализации взаимосвязанных стратегических и концептуальных документов, затрагивающих вопросы сохранения, воспроизводства и использования НКН. Опираясь на результаты проведенного контент-анализа нормативных источников, выделим 4 последовательных этапа в исторической динамике институционализации нематериального культурного наследия России.

На первом этапе, который продлился с 1992 года по 2005 год, были разработаны федеральные законы и иные нормативно-правовые акты РФ в сфере культурного наследия во всей его полноте, а также концептуальные и стратегические документы, заложившие основу деятельности государства по его сохранению, популяризации, использованию и антикризисному реагированию на возникающие проблемы в этой области. В этот период нематериальное культурное наследие признается основой духовного единства и сплоченности народов России и используется в качестве инструмента восстановления, сохранения и укрепления межнационального, межкультурного и межконфессионального согласия на фоне социокультурных, этно-национальных и экономических потрясений тех лет (прим. — согласно Указу Президента РФ от 15.06.1996 г. №909, Указу Президента РФ от 10.01.2000 г. №24). Также оно было признано инструментом для укрепления взаимосвязей субъектов Федерации и связей соотечественников с Россией. Ключевыми задачами действующих в этот период национальной и культурной политики, а также концепции национальной безопасности являлись выявление, сохранение, возрождение, обеспечение воспроизводства и уважительного отношения, популяризация и актуализация самобытных феноменов нематериального наследия народов России и исторически сложившегося образа жизни в рамках единого этнокультурного пространства нашей страны. Принимаемые меры поддержки носили, в основном, антикризисный характер.

На втором этапе, который продлился с 2006 по 2011 год, происходило обновление концептуальной, стратегической и методологической базы деятельности по сохранению, возрождению, использованию и популяризации духовного наследия России. На фоне принятия Конвенции ЮНЕСКО осуществляются попытки внедрения содержательной части концепта нематериального культурного наследия ^[11] в его тесной взаимосвязи с материальным наследием и традиционной средой бытования в эти документы. Например, в Концепцию сохранения и развития нематериального культурного наследия народов Российской Федерации на 2009-2015 годы (далее — Концепция 2009), Концепцию устойчивого развития коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации и другие. Государственные программы начинают включать в себя блоки, посвященные институту нематериального наследия (например, ФЦП «Культура России (2006-2011 годы)»), формированию Каталога объектов нематериального культурного наследия народов Российской Федерации и созданию цифровых материалов и медиаархивов, посвященных нематериальному наследию (прим. — согласно Концепции 2009). В этот период на государственном уровне нематериальное наследие признается фундаментальной основой самобытной культуры России (прим. — согласно Концепции 2009). Также подчеркивается ключевая роль этого института:

— в сохранении этнокультурной самобытности и исторической памяти (прим. — согласно Концепции 2009);

— в трансляции ценностей для обеспечения преемственности поколений и духовного единства россиян (прим. — согласно Указу Президента РФ от 12.05.2009 г. № 537);

— в формировании их картины мира и человеческого капитала (прим. — согласно Концепции 2009).

Нематериальное наследие рассматривается в качестве инструмента решения социальных задач разного уровня и развития внутреннего и въездного туризма (прим. — согласно Постановлению Правительства РФ от 02.08.2011 г. № 644). Принимаемые меры поддержки носили не только антикризисный, но и инновационный характер в целях устойчивого развития регионов России.

Третий этап, который продлился с 2012 по 2021 год, имеет ключевое значение, поскольку именно в эти годы обновленный государственный подход Российской Федерации к вопросам сохранения и актуализации нематериального наследия во всем его многообразии и тесной взаимосвязи с ландшафтами бытования (прим. — согласно Распоряжению Правительства РФ от 13.02.2019 г. № 207-р) приобретает системность, комплексность и скоординированность как в концептуально-стратегической плоскости, так и в практической реализации заявляемых мер (прим. — согласно Указу Президента РФ от 24.12.2014 г. № 808). В этот период признается фундаментальная роль использования нематериального культурного наследия России как объединяющего начала и ресурса в деле:

— формирования духовного единства и сплоченности российского общества, сохранения культурного суверенитета России (прим. — согласно Распоряжению Правительства РФ от 29.02.2016 г. № 326-р);

— обеспечения ее национальной безопасности и территориальной целостности (прим. — согласно Указу Президента РФ от 02.07.2021 г. № 400);

— устойчивого развития регионов и воссоздания их горизонтальных связей (прим. — согласно Распоряжению Правительства РФ от 20.09.2021 г. №2613-р);

— сохранения этнокультурной самобытности, традиционного образа жизни и среды бытования (прим. — согласно Указу Президента РФ от 19.12.2012 г. № 1666), преемственности поколений, традиций и духовно-нравственных ценностей.

Помимо этого, нематериальное наследие закрепляется в качестве основы формирования общероссийской гражданской идентичности за счет общности ядра русского культурного кода — самобытных традиций и ценностей, — с фундаментальными ценностями всех народов России, исторически проживающих на ее территории. Размывание этой идентичности и попытки ее искажения, нивелирования ценности и дискредитации нематериального культурного наследия народов России во всем его многообразии признаются национальной угрозой. Исторический опыт взаимодействия всех народов России и соотечественников за рубежом между собой применяется в целях обеспечения межнационального и межконфессионального согласия (прим. — согласно Указу Президента РФ от 19.12.2012 г. № 1666, Указу Президента РФ от 02.07.2021 г. № 400).

В этот период в концептуально-стратегических документах, затрагивающих вопросы сохранения нематериального наследия, отдается приоритет его возрождению, актуализации, популяризации и использованию для достижения национальных целей (в том числе в образовании и воспитании), а не коммерциализации этой работы. Несмотря на рассредоточение мер поддержки нематериального наследия по разным программам, сформированный в этот период системный концептуально-стратегический подход в отличие от прошлых лет позволяет осуществлять их комплексно.

На четвертом — современном, — этапе, который начался в 2022 году и продолжается в настоящее время, концепт нематериального культурного наследия и его фундаментальное значение для культуры России закрепляется в отечественном правовом поле федеральным законом от 20.10.2022 г. №402-ФЗ «О нематериальном этнокультурном достоянии Российской Федерации». На концептуальном уровне происходит дальнейшее развитие сформулированной ранее роли нематериального культурного наследия и исторической памяти как основы формирования уникальной общероссийской гражданской идентичности народов России (прим. — согласно Указу Президента РФ от 09.11.2022 г. № 809), сохранения самобытной культуры и обеспечения национальной безопасности нашей страны на ментально-психологическом уровне. Важно подчеркнуть, что именно на современном этапе на федеральном уровне были закреплены нормативные критерии признания той или иной практики нематериальным культурным наследием (прим. — согласно Постановлению Правительства РФ от 03.08.2023 г. № 1277), а также сформулированы методологические основы защиты НКН от искажения и фальсификации в условиях социокультурного кризиса (прим. — согласно Указу Президента РФ от 09.11.2022 г. № 809) и негативного информационно-психологического давления (прим. — согласно Указу Президента РФ от 31.03.2023 г. № 229). Помимо этого, были обновлены подходы к использованию этих феноменов для формирования образа России и «Русского мира» как хранителей самобытных традиций, ценностей и исторической памяти, а также для повышения значимости русского языка как языка межнационального общения и повышения туристической привлекательности нашей страны (прим. — согласно Указу Президента РФ от 05.09.2022 г. № 611, Указу Президента РФ от 31.03.2023 г. № 229).

Принятая в 2024 году Концепция сохранения и развития нематериального этнокультурного достояния Российской Федерации на период до 2030 года (далее — Концепция 2030) обеспечила координационно-методическую связь между всеми проанализированными выше документами государственного концептуально-стратегического подхода России к охране нематериального наследия. Однако перспективное значение реализации этого документа гораздо более фундаментальное. Если остальная нормативная и концептуально-стратегическая база отражает подход государства к тому, что конкретно оно признает нематериальным наследием, а также дает ответ на вопрос о том с какой целью его сохранять, на каком ценностно-смысловом базисе и в каком контексте использовать, популяризировать и актуализировать, то Концепция 2030 направлена прежде всего на решение вопроса о том как выявлять, сохранять и защищать от деструктивного воздействия аутентичное сущностное содержание этого наследия. И эта задача возлагается на научное и профессиональное сообщество сферы культуры. В связи с этим, одной из важнейших перспективных задач Концепции 2030 является усиление взаимообусловленности и взаимозависимости работы научного сообщества и профессиональных сообществ сферы культуры и образования в деле выявления, фиксации и сохранения, трансляции и популяризации уникальных объектов нематериального наследия России в национальных целях развития нашей страны.

Заключение

В результате проведенного контент-анализа можно сделать вывод о том, что поступательная институционализация нематериального наследия российской культуры в государственной политике позволила учесть созидательные аспекты различных научных и общественно-политических дискурсов, касающихся значимости этих феноменов и методологии работы с ними как в рамках государственных культурных институций, так и в рамках творческих индустрий, деятельности частных учреждений культуры и предпринимательской активности носителей такого наследия.

Роль нематериального культурного наследия в государственной политике России прошла путь становления от объединяющего начала для взаимодействия и сплоченности общества в начале 1990-х гг. (по инерции от его положения в позднем СССР) к одному из инструментов обеспечения межнационального и межконфессионального согласия в 1996-2005 гг., а затем до признания этого института во второй половине 2000-х гг. фундаментальной основой сохранения самобытной культуры России и исторической памяти, а также ресурсом для формирования человеческого капитала, обеспечения преемственности поколений и духовного единства россиян. При обновлении всего комплекса концептуальных и стратегических документов Российской Федерации в области культурной, национальной и пространственной политики в 2012-2021 годах нематериальное культурное наследие на государственном уровне признается ключевым элементом обеспечения национальной безопасности России и формирования общероссийской идентичности граждан, а его воспроизводство признано неотъемлемым условием сохранения самобытной культуры и суверенитета России.

Несмотря на то, что формирование системного государственного подхода к выявлению, документированию, мониторингу состояния и оценке эффективности охраны НКН хронологически затянулось, важным стабилизирующим фактором стало то, что популяризация и использование нематериального наследия в решении социальных задач, в духовно-нравственном, эстетическом и патриотическом воспитании приобрели ключевое значение в работе по его сохранению. Накопленный профессиональным сообществом практический опыт в данном вопросе и необходимость решать задачи перспективного развития культурных, научных и образовательных институций позволили:

— значительно обновить практики актуализации нематериального культурного наследия России в рамках проектной формы деятельности;

— проанализировать, внедрить в работу и адаптировать под потребности конкретных объектов наследия лучший мировой опыт, признаваемый ЮНЕСКО как наилучшим образом отражающий принципы и цели соответствующей конвенции.

Все это позволило перейти к конструктивному диалогу о необходимости нормативного закрепления института нематериального культурного наследия в отечественном правовом поле с учетом сложившихся национальных особенностей функционирования сферы культуры и творческих индустрий, отраслевого законодательства и опыта реализации Конвенции об охране нематериального культурного наследия ЮНЕСКО.

Сформированный к сегодняшнему дню российский государственный подход к сохранению нематериального наследия представляет собой трехуровневую систему, координирующую вертикаль работы федерального центра, регионов, конкретных учреждений, общественных объединений и носителей наследия в этом направлении. На высшем уровне (Президент России, Правительство России, министерства) осуществляется стратегическое планирование, мониторинг и контроль, на втором уровне (Правительство России, региональные органы власти, учреждения культуры, науки и образования, творческие индустрии, общественные и некоммерческие объединения, носители и хранители наследия) — формирование программ поддержки разного уровня и реализация входящих в них перечней мероприятий, на третьем уровне (профессиональное и научное сообщество сферы культуры) — совершенствование методологии и практики работы по сохранению нематериального наследия. Таким образом, можно сделать вывод о том, что поступательная работа профессионального и научного сообщества по разработке стратегических подходов к сохранению разных элементов нематериального наследия позволила не только разработать концептуально-методологические основы деятельности государства в этом направлении, но и вписать их в многоуровневую модель социокультурной политики ^{[3, с. 14-18]}.

Подводя итоги, важно подчеркнуть, что дальнейшее инновационное развитие этой системы является ключевой задачей профессионального, научного и образовательного сообщества, занимающегося вопросами культурного наследия России. Высокий уровень урбанизации, интенсивные темпы индустриального развития России, цифровизация всех сфер жизни, рост медиапотребления и связанного с ним эмоционально-психологического воздействия на аудиторию оказывают негативное влияние на контексты и места (ландшафты) традиционного бытования нематериального культурного наследия, его воспроизводство и традиционные способы передачи от поколения к поколению. В связи с этим в самой ближайшей перспективе профессиональному и научному сообществу сферы культуры будет необходимо решить ряд вопросов, связанных с нивелированием данных тенденций и методологическим обеспечением реализации государственных программ и проектов поддержки такого наследия на основе обновленной концептуально-стратегической и нормативной базы.