Факторы культурогенеза на Южном Урале в эпоху позднего Средневековья и Нового времени (по археологическим материалам Республики Башкортостан)

Ахатов Альберт Тагирович кандидат исторических наук Научный сотрудник, Институт этнологических исследований им. Р.Г. Кузеева УФИЦ РАН 450077, Россия, республика Башкортостан, г. Уфа, ул. К. Маркса, 6 Akhatov Al'bert Tagirovich PhD in History Scientific Associate, R. G. Kuzeev Institute for Ethnological Studies of the Ufa Federal Research Center of the Russian Academy of Sciences 450077, Russia, respublika Bashkortostan, g. Ufa, ul. K. Marksa, 6 bertik@mail.ru Другие публикации этого автора

Работа выполнена в рамках Государственного задания ИЭИ УФИЦ РАН по теме «Культурные интеграции населения Южного Урала в древности, средневековье и Новое время: факторы, динамика, модели» (№ гос. регистрации АААА-А21-121012290083-9)

Проблема культурогенеза привлекает внимание специалистов разных общественных и гуманитарных наук – культурологов, археологов, этнографов, искусствоведов, историков и др., исследующих как генезис и эволюцию культуры в прошлом, так и современные этнокультурные процессы. В археологической науке указанная проблематика занимает особое место, поскольку она изучает историческое прошлое человечества от эпохи палеолита до Нового времени, во многом сквозь призму эволюции материальной и духовной культуры людей.

А. В. Бондарев исследуя историю развития отечественных теоретических исследований культурогенеза, выделил в его изучение пять основных направлений – палеоантропологическое, археологическое, этнокультурологическое, психолого-культурологическое и философско-культурологическое ^{[8, с. 16–21]}, в каждом из которых сложились свои подходы к определению смысловых границ объекта исследования.

В археологии «генезис» культуры, созданной человеческим обществом, рассматривается сквозь призму процессов ее преобразования и самообновления. Отсюда понятие «культурогенез» в археологической науке обозначает общий процесс функционирования культуры: истоки, традиции, тенденции, направление и характер изменений вплоть до исчезновения ^{[17, с. 62]}.

В России по отношению к периоду от древнекаменного века до средневековой эпохи, является традиционным выделение учеными отдельных комплексов материалов и признаков, характеризующих определенную археологическую культуру ^{[19, с. 6]}. В результате, исследователи А. П. Окладников, В. М. Массон, B. C. Бочкарев др., изучавшие проблемы археологии и истории древних цивилизаций и культур, выстраивали собственные концепции культурогенеза в пределах отдельных микро- и макрорегионов исходя из конкретного археологического материала.

В исследованиях ученых особое место отводится Южному Уралу, значимую часть которого занимает территория современной Республики Башкортостан. Находясь на стыке Европы и Азии, практически в центре степного пояса Евразийского континента и обладающий богатыми природными ресурсами регион с древних времен привлекал внимание людей. Впервые появившись здесь в эпоху камня, они в дальнейшем неоднократно переселялись сюда с разных территорий в ходе широтно-меридиональных миграций культур и народов. Не случайно В. С. Бочкарев занимаясь проблемами развития культуры в бронзовом веке рассматривал «волго-уральский регион как крупнейший очаг культурогенеза, в котором образно говоря родилась эпоха поздней бронзы Восточной Европы и Казахстана» ^{[9, с. 52]}.

Среди всех периодов особо выделяется археология позднего Средневековья и Нового времени, где в качестве объектов исследований выступают не археологические культуры, а культурные слои городских и сельских поселений, остатки крепостных сооружений и заводов, кладбища и т.д. XVI – начала XX вв. Специфика археологических источников этого времени заключается в том, что благодаря массовому этнографическому и письменному материалу они не утратили связь с культурной средой, в которой они создавались и по большей части их этнокультурная принадлежность определяется благодаря имеющимся источникам.

На протяжении всей истории археологической науки при изучении процессов культурогенеза менялись принципы, методы, подходы к решению поставленной задачи, однако один из главных вопросов – под влиянием каких факторов происходило изменение культуры в пределах тех или иных регионов, не утратил актуальности до настоящего времени особенно по отношению к поздним периодам.

Цель данной работы – опираясь на результаты археологических исследований, проведенных на территории современной Республики Башкортостан рассмотреть какие факторы, оказывали влияние на процессы культурогенеза происходящие в Южноуральском регионе в эпоху позднего Средневековья и Нового времени.

Данный вектор археологических изысканий начал разрабатываться относительно недавно, многие найденные и изученные памятники до сих пор не введены в научный оборот, поэтому стоит отметить, что данная публикация носит предварительный характер. В дальнейшем планируется продолжить исследования в указанном направлении с привлечением не только археологических материалов, выявленных в Башкортостане, но и в соседних регионах, а также с использованием этнографических, письменных и др. источников.

Говоря о факторах культурогенеза, стоит отметить, что исследователи по-разному подходили к решению данного вопроса, в зависимости от изучаемого периода, источниковой базы, методики исследований и т.д. Так, по мнению В. М. Массона занимавшегося изучением древних культур и цивилизаций Ближнего Востока, Средней Азии и др., на трансформацию культуры в прошлом большое влияние оказывали природные факторы экологических стрессов, военно-политическая ситуация, социально-экономические проблемы, колонизация и миграции и др. ^{[20, 226–227]}. Э. С. Маркарян в своих культурологических исследованиях важное место уделял традициям и новациям в процессах культурогенеза ^{[7, с. 43–46]}. В. Кэвэнь, Т. В. Бернюкевич рассматривая развитие русской культуры в г. Харбине (Китай) в конце XIX – середине XX вв. выделяли внешние и внутренние факторы культурного развития. К первой группе они относили социально-экономические, политические, исторические и др. К внутренним – факторы, исходящие из внутренних противоречий между традиционным содержанием культуры и теми инновациями, которые в ней возникают и т.д. ^{[18, с. 105–106]}.

Исходя из вышесказанного в пределах обозначенной территории для эпохи позднего Средневековья и Нового времени можно выделить следующие внешние (воздействующие извне) и внутренние (происходящие внутри самой культуры) детерминанты определяющие развитие культуры.

Природно-географический фактор является одним из основополагающих в развитии культурогенеза на Южном Урале начиная с эпохи палеолита. С одной стороны, в ходе длительного взаимодействия людей со средой их обитания в разных районах Южноуральского региона шло формирование особых территориальные образования – этнокультурных ландшафтов, занимаемых представителями тех или иных этнических групп.

В тоже время элементы природной среды отражались в специфике духовной и материальной культуры, хозяйственной деятельности людей и т.д. Так, к примеру, одной из особенностей жизнедеятельности башкир и их бытовой культуры было сохранение выезда на летние кочевья до начала XX в. Данная традиция сохранялась преимущественно среди башкирского населения, проживающего на территории юго-восточной части Башкортостана, где природные условия, позволяли выпасать скот практически круглый год. Именно здесь была выявлена и частично обследована основная часть известных остатков сезонных стоянок – летовок (яйляу) в виде земляных и каменных оградок, хорошо задернованных впадин округлой формы – Атранды-2 (Абзелиловский р-н), Юмаш-тау-6, Ургаза-5, Ургаза-6 (Баймакский р-н), Петропавловский-7 (Хайбуллинский р-н) и т.д. ^{[22, с. 15–16, 55–57, 123]}.

Антропогенный фактор тесно связан с предыдущим, но обусловлен влиянием самого человека на природу. После присоединения башкир к Российскому государству в середине XVI в. началось хозяйственное освоение территории современного Башкортостана. В результате строительства городов-крепостей, монастырей, заводов, сел, деревень, мельниц и т.д. шло в первую очередь изменение ландшафта. Было вырублено большое количество леса, шла разработка полезных ископаемых, в ходе которых были изменены рельефные особенности отдельных местностей и т.д. Так, в ходе исследования Илдианского завода, расположенного к западу от г. Нефтекамска были зафиксированы следы платины, высотой 9 м, длиной по подошве 105 м и 426 м по поверхности, постройка которой приводила к подтапливанию значимых участков земли, а также большое количество углежогных ям ^{[23, с. 84]}. В тоже время сооружение мельничных комплексов не только оказывало воздействие на ландшафт отдельной местности, как это наблюдалось во время исследования д. Текеево XVIII в. на р. Сары-Кундуз (Салаватский р-н) ^[2], но и приводило к изменению традиционных путей сообщения и т.д. ^{[16, с. 75, 80]}.

Колонизация также являлась значимым фактором развития культурогенеза на Южном Урале, поскольку она приводила к «освоению и присвоению локального пространства» Российским государством с помощью создаваемых административных и судебных институтов, общей денежной и налоговой системами, введением единого государственного языка и т.д. ^{[11, с. 75]}. В результате это способствовало формированию единого социокультурного пространства, в котором трансформировалась и унифицировались материальная и духовная культура проживавшего здесь населения.

Начавшиеся после присоединения башкирских племен к Российскому государству в середине XVI в. колонизационные процессы на территории современной республики отражаются в строительстве первых укрепленных крепостей – Бирская (г. Бирск), Ельдякская (Караидельский р-н), Уфимская (г. Уфа), Табынская, Соловарный городок, монастырей – Вознесенская пустынь (Гафурийский р-н) и др., в ходе изучения которых были получены материалы XVII–XIX вв., а на некоторых зафиксированы следы оборонительных сооружений ^{[15; 21]}.

Миграция была тесно связана с колонизацией края и в определенной мере может маркироваться археологизировавшимися населенными пунктами этнокультурная принадлежность и время существования которых устанавливается по этнографическим, картографическим и письменным источникам. Так, в ходе исследований на территории Бураевского района РБ связанных с поиском удмуртской д. Асавтамак, жители которой в XVIII–XIX вв. несколько раз переезжали с места на место, было выявлено одно из его старых месторасположений. Во время археологического изучения территории левобережья р. Асавка на месте, где в XVIII – начале XIX в. согласно архивным и этнографическим материалам предположительно находилась исчезнувшая удмуртская деревня, был выявлен культурный слой, часть находок из которого относится к указанному времени ^{[3, с. 220–225]}.

Межэтнические контакты с одной стороны, были тесно связаны с миграционными процессами, а с другой с развитие торгово-обменных связей, также выступающих важным фактором культурогенеза на Южном Урале. Начиная со второй половины XVI в. и вплоть до начала XX в. происходило постоянное заселение территории Башкортостана разными по культуре, религии и происхождению народами – русскими, татарами, удмуртами и т.д., которые зачастую строили свои поселения черезполосно. Не оставалось в стороне от миграционных процессов и коренное население – башкиры, которые периодически перемещались на достаточно удаленные расстояния от предыдущих мест обитания.

Межэтнические контакты между представителями разных этнокультурных групп имевшие разновременный и разноплановый характер, также получают подтверждение в ходе археологических исследований культурных слоев поселений эпохи позднего Средневековья и Нового времени во время которых были найдены монеты и покупные (обменные) изделия.

Так, в ходе исследований башкирских д. Азнаево (Ишимбайский р-н) ^[1] и д. Юнусово (Салаватский р-н) ^[5], русского с. Николо-Березовка (Краснокамский р-н) ^[13] и Табынской крепости (Гафурийский р-н) ^[12], а также удмуртских д. Балтачево (Татышлинский р-н) ^[4], д. Асавтамак (Бураевский р-н) ^[3] были выявлены схожие предметы кустарного и фабрично-заводского производства – гончарная и металлическая посуда, железные изделия и т.д. Практически на всех памятниках были найдены фрагменты фарфоровой и фаянсовой посуды, очевидно поступавшей г. Уфы, где она была найдена особенно в большом количестве ^[6].

Военный (военно-политический) фактор связан, прежде всего, с башкирскими восстаниями XVII–XVIII вв., во время которых восставшими совершались нападения на крепости, монастыри и населенные пункты. Так, известно, что с. Николо-Березовка (Краснокамский р-н) – самое раннее русское поселение на территории Башкортостана, было разорено и сожжено башкирами во второй половине XVII в. В ходе археологического изучения в нескольких шурфах были зафиксированы следы пожара, выраженные в обугленных фрагментах деревянных конструкций, сильно оплавившихся стеклянных предметов и гончарной посуды ^[14].

Этнический и религиозный факторы связаны между собой и с особенностями развития духовной и материальной культуры тех или иных народов. С одной стороны они играют важную роль в воспроизводстве, трансформации и передаче культурных традиций, характеризующих разные этнические группы, а с другой сами являются определенным маркером происходящих изменений. Так, в ходе исследования башкирского кладбища эпохи позднего средневековья XVII – начала XVIII вв. (Кадыровский-I могильник) расположенного в Дуванском районе РБ археологом Г. Н. Гарустовичем был прослежен процесс смены раннемусульманского обряда захоронения у башкир современным (с выдержанными западными и северо-западные ориентировками головы; с разворотом лица на кыблу; без гробов-табутов, но с подбоями). Также в ходе археологических изысканий были зафиксированы отдельные пережитки языческих времен в виде обнаруженных в одной из могил бронзовой чашечки для питья кумыса, а также случаи связывания ног при погребении ^[10].

Традиции и новации имеют большое количество научно-дисциплинарных конкретизаций, поэтому разные исследователи по-своему понимают их роль и место в процессе культурогенеза. По мнению Э. С. Маркаряна ни одна традиционная черта не была присуща изначально любому обществу, потому что когда то была инновацией. Пройдя через процесс стереотипизации инновации закрепляются в качестве традиций, которые в свою очередь выступают фундаментом для появления очередных новаций ^{[7, с. 43–46]}.

В ходе раскопок Азнаевского поселения башкир (Ишимбайский р-н), период существования которого определяется в пределах XVII – рубежа XVIII/XIX вв. было выявлено определенное количество железного шлака и изделий из черного металла. Часть из них была изготовлена по достаточно архаичным (традиционным) даже для XVII–XVIII вв. технологиям (косая и У-образная наварка, пакет), а для создания некоторых их них требовалось сложное оборудование, возможно в виде кузнечного горна большого объема с равномерным прогревом (способ поверхностной цементации) (новации) ^[1].

Таким образом, исходя из анализа имеющейся литературы и проведенных археологических исследований, было выявлено, что на развитие культуры на Южном Урале в XVI – начале XX вв. оказывали влияние как внешние (природно-географический, антропогенный, колонизация т.д.) так и внутренние (этнический, религиозный и др.) факторы, которые в разной степени фиксируются по культурным слоя городских и сельских поселений, крепостных сооружений и заводов, кладбищ и т.д. Вместе с тем, говоря о факторах культурогенеза нужно иметь ввиду, что они настолько тесно взаимосвязаны между собой, что зачастую сложно определить является ли изменение культуры следствием влияния того или иного фактора или нескольких одновременно.

Также говоря о факторах культурогенеза на Южном Урале в эпоху позднего Средневековья и Нового времени, нужно отметить, что, несмотря на проделанную определенную работу в данном направлении, она является начальным этапом теоретического изучения. Для дальнейшего изучения требуется обращение к археологическим материалам соседних регионов, ввод в научный оборот уже накопленных данных с учетом сопоставления его с письменными, этнографическими и др. источниками.