Русский человек

Щупленков Олег Викторович кандидат исторических наук доцент, кафедра Истории, права и общественных дисциплин, Ставропольский государственный педагогический институт 357625, Россия, г. Ессентуки, ул. Долины Роз, 7 Shchuplenkov Oleg Viktorovich PhD in History Associate professor of the Department of History, law and Social Disciplines at Stavropol State Pedagogical University 357625, Russia, g. Essentuki, ul. Doliny Roz, 7 oleg.shup@gmail.com Другие публикации этого автора

Проблема русского человека является актуальной в философии. Она рассматривалась такими известными философами и мыслителями, как М.Ломоносов, А.Пушкин, П.Чаадаев, А.Хомяков, Н.Данилевский, Л.Толстой, Ф.Достоевский, В.Соловьев, В.Розанов, Н.Бердяев, К.Леонтьев, И.Ильин, Н.Лосский, П.Сорокин и многими другими. Позднее она исследовалась такими философами и мыслителями, как Д.Лихачев, В.Барулин, К.Касьянова, В.Мединский, О.Павлов, Д.Полежаев и др. ^{[7, 25, 31, 32, 46]}.

В своих работах они проанализировали своеобразие русского человека, выявили его позитивные и негативные свойства, отметили противоречивый характер российского человека, составили его обобщенный портрет, обозначили возможные пути его дальнейшего развития. Так, например, Н.А. Бердяев выявил зависимость российского человека от евразийского характера России, проанализировал его противоречивую сущность, отметил возможные пути развития российского человека в будущем. Н.О. Лосский рассмотрел сочетание в русском человеке позитивных и негативных свойств, отметил особое значение таких черт русского человека как религиозность, доброта, духовность, выявил его большой потенциал для развития в будущем. И.А.Ильин отмечал своеобразие проявления характера русского человека в различных конкретно-исторических обстоятельствах. Д.С. Лихачев особо отмечал противоречивость проявления основных качеств человека в российском обществе. В.С. Барулин рассмотрел процессы развития русского человека в советском обществе, выявил своеобразие сочетания в нем различных, противоречивых качеств, отметил потенциальную возможность позитивного развития русского человека в ближайшем будущем. Вместе с тем, в этих работах в недостаточной мере были решены некоторые важные проблемы: во-первых, какие основополагающие качества характеризуют русского человека с момента его появления до настоящего времени, во-вторых, какие факторы определяют сущность русского человека в российском обществе, в-третьих, какие основные качества характеризуют русского человека в современном российском обществе, в-четвертых, каковы пути развития русского человека в России в ближайшем будущем?

Кто такой «русский человек», обладает ли он какими-либо особенными качествами, отличающими его от «не русского человека»? Формализуем вопрос, определив четче базовое понятие. Прежде всего — «русский» или «российский» человек — национальное или государственно-территориальное? Поскольку мы ищем отличительные качества более или менее принципиальные, могут ли быть эти отличия достаточно значительными, например, у русского (по национальности) и татарина, родившихся в одной стране, проживающих на одной улице и воспитывавшихся в качественно сходных социокультурных условиях? Если могут, то это не социальные, а расовые отличия, не имеющие отношения к предмету нашего исследования. Значит, или мы определим понятие «русский человек» с государственно-территориальных позиций, или наше исследование просто теряет смысл.

Только на протяжении последних менее 100 лет — исторически ничтожный промежуток времени — Россия менялась трижды и менялась качественно. Соответственно и люди, формировавшиеся в принципиально отличных условиях должны принципиально отличаться. Конечно, именно эти отличия мы и должны выявить, но в отношении какого именно из этих трех «русских»?

С 1917 г. сменилось более 3-х поколений россиян, что неизбежно снивелировало особенности, формировавшиеся у граждан дореволюционной России. Современный период развития излишне динамичен для того, чтобы сформировать какие-либо особенности граждан обновляющейся России. Таким образом мы неизбежно концентрируем свое внимание на тех особенностях русского человека, которые сформированы с 1917 по 2013 г.

Выделим наиболее судьбоносные события этого периода и предположим их влияние на формирование искомых особенностей «русского человека».

Революции 1917 года. Скорее нужно говорить об октябрьской революции, так как плодам революции февральской абсолютно не удалось проявиться. Вместе с тем, февральские события, как и октябрьские, позволяют увидеть важную особенность всех революций: высвобождение скрытых агрессивных потенций людей, подавляемых, сдерживаемых в другое время. Это, прежде всего, агрессия против силовых структур «старого» режима: «А, фараоны, вот и наступил ваш конец! — завывала толпа». Уже в первый день революции под ликование, смех и танцы толпы горят здание Окружного суда, полицейские участки, другие правительственные здания. Чуть позже толпа линчует полицейских, солдаты и матросы убивают офицеров… Под шумок наиболее предприимчивые грабят магазины, естественно, при полном бездействии полиции… В мае-июне масло в огонь активно подливают большевики, апеллируя к тем же низменным чувствам и призывая «грабить награбленное», «безжалостно крушить капиталистический мир» ^{[47, с. 224]}.

Революция 25 октября в силу своей исторической успешности с необходимостью столкнулась с проблемой стабилизации положения. Какими методами? Ответ очевиден — кроме репрессивных, никакие методы государственного управления не могли дать эффекта. То, чем брезговали «демократы», возглавившие Временное правительство, было поднято на флаг под лозунгом «диктатуры пролетариата». Избегая искушения подробно трактовать происходившее, остановимся на вопросах, имеющих наибольшее отношение к предмету нашего исследования. Итогом революционного 1917-го (в перспективе) явилось практически полное уничтожение духовной, экономической, рабочей и крестьянской элиты российского общества. В дальнейшем экономическая элита получила еще один мощный удар, связанный с разгромом НЭПманского движения. Опыт показал, что противопоставить этой элите свою собственную, советскую элиту, так и не получилось. Подавляющее большинство известных деятелей науки, искусства, экономики советского периода имели проблемы с происхождением. Однако, дело не только в этом — самое страшное заключается в том, что само отношение к элите стало социально опасным, а значит, соответствующие качества или не формировались, или подавлялись самим человеком. Главной ценностью, условием эффективного выживания выдвинулась уравниловка — быть как все.

Серьезный удар был нанесен по «общинности» русского человека. Для начала революция и последовавшая за ней Гражданская война разделили всё общество на два враждующих лагеря, заставляя в каждом встречном видеть потенциального врага. Дальнейшие массовые репрессии, породившие тотальное доносительство, заставили человека даже в кругу своей семьи чувствовать себя «на переднем крае борьбы с капитализмом». О какой общинности можно говорить в такой ситуации? Объективности ради отметим всплеск патриотизма (проявившийся в любви к Отцу всех народов) и коллективизма (в борьбе за коммунизм). В свете предшествующих рассуждений, такие проявления парадоксальны и требуют отдельного анализа. Здесь лишь укажем на их сходство с проявлениями «синдрома заложника» или «Стокгольмского синдрома» — защитно-подсознательной связи, симпатии, возникающей между жертвой и агрессором в процессе применения или угрозы насилия. Под воздействием сильного шока люди начинают сочувствовать агрессору, оправдывать его действия, и в конечном итоге отождествлять себя с ним, перенимая его идеи и считая свою жертву необходимой для достижения «общей» цели ^[36].

В ситуации гениально просчитанной бессмысленности репрессий, открытая демонстрация преданности режиму и, параллельно, классовой ненависти к врагам народа и их семьям, возводится в ранг важнейших условий выживания, а значит, закрепляется в социальном поведении. Через некоторое время оказывается невозможным отличить правду от лжи, искренность от блудословия — мир виртуальной (мнимой) идеологической восторженности вытесняет объективный мир социального абсурда, представляясь абсолютной реальностью.

Истоки коммунистического коллективизма скрыты здесь же. Восторженное — как единое целое — рукоплескание Вождю (не остановить — кто рискнет остановиться?); единодушное «Расстрелять!» в отношении «врагов народа» (кто рискнет усомниться?)… Патриотизм и коллективизм в их извращенной форме заняли место вытесненных религии и общинности — свято место пусто не бывает — но смогли ли восполнить их роль в обеспечении жизнедеятельности общества и человека?

Страшно представить, к чему могло привести укоренение таких тенденций развития СССР, если бы не Великая отечественная война. Война встряхнула деревенеющее российское общество, многое перевернув «с головы на ноги». Патриотизм и коллективизм приняли более здоровые черты; появилась сфера жизнедеятельности, требующая проявления реального (а не мнимого) профессионализма. Лозунги «За Родину!», «За Сталина!» перестали служить исключительно способом самозащиты, приобретя новый смысл — «Против» внешнего агрессора; из сталинских лагерей возвратились (частично) кадровые военные, конструкторы, ученые, чьи способности вдруг понадобились стране; появился новый (не коммунистический) кодекс чести (Ты бы пошел с ним в разведку?).

Великая Отечественная война показала необходимость развития науки и новых технологий, необходимость развития общего и профессионального образования. Не случайно ВОВ до сих пор остается практически единственным светлым пятном в отечественной истории ХХ века — но как жесток этот вывод, и какой ценой он достался — «народа должно хватить»!

Достаточно тяжелым был возврат страны в условия мирного существования. Дело не только в послевоенной разрухе. Демобилизованные солдаты и офицеры армии-освободительницы с трудом адаптировались к мирной жизни, превращая боевые 100 грамм в социальную традицию. Десятки тысяч бывших военнопленных перекочевали из фашистских лагерей в сталинские или были ограничены в перемещении колониями-поселениями. Даже защитники легендарной Брестской крепости не избежали этой участи — хотя им повезло, так как героизация подвигов начала войны помогла им в социальной реабилитации. А сколько людей были несправедливо поражены в правах в течение всей своей жизни? Страна умела мстить, и, прежде всего, за то благо, которое совершали во имя ее отдельные личности. Да и не в личностях дело, а в укоренившейся традиции «срубать всё, что выставляется», да так, чтобы неповадно было выставляться. Тяжело отделаться от мысли, что Кто-то таким образом «извинялся» за временную слабость — послабление для людей быть сильными.

Хрущевская оттепель — очередное торжество Правды на Руси — хотя настолько урезанное и недолгое, что скорее способно было внести смуту в умы — «опять власть меняется» — чем внести в эти умы изменения. Характерно было отстранение Хрущева от власти в результате мягкого дворцового переворота. Настолько же мягкого, насколько мягким и безпроблемным было все дальнейшее скатывание страны к пропасти новой (опять-таки, мягкой) социальной революции 1985-1991гг.

Что мы получаем в итоге?

1. Отторжение человека от общества и государства, в котором он живет. «Оттяпать» кусочек от государственных благ — почти подвиг — не осуждается, а поощряется. Отсюда воровство, коррупция, протекционизм, стяжательство. Нарушить закон и не ответить за это — честь — отсюда тотальное нарушение правил движения и споры с «гаишниками». Обгадить то место, где только что отдыхал — норма — оно не моё и т.д.

2. Преобладание виртуального (кажущегося) социального существования над реальным — Казаться важнее чем Быть. Зачастую мы не видим очевидного, если это очевидное не задокументировано. И наоборот, не считаем необходимым знакомиться с чем-то в реальности, если прочитали об этом в соответствующей бумажке. Отсюда безграничная любовь к различного рода «бумажкам» и естественное стремление к их фальсификации.

3. Врожденный страх перед агрессивным хамством, и, как следствие, «наглость — второе счастье» — стремление к хамству как форме проявления силы.

4. Автократичность ожиданий, выражающаяся в непреходящей ностальгии по «справедливому» лидеру, способному максимально удовлетворить наши мечты о достойной жизни. «Мы и коммунизм приняли из-за инфантильности: никакой персональной ответственности, пусть вожди думают» ^{[16, с. 640]}. Впитанное с молоком матери и подкрепленное образованием стремление подчиняться приводит к тому, что даже демократически избранный лидер очень быстро начинает отвечать «народным чаяниям».

5. Подавление личного в угоду массовому. Выбор «Человек для общества или Общество для Человека?» до сих пор практически однозначно делается в пользу Общества. Значит, большинство готово оправдать «Человеческие жертвоприношения» (как правило, другим человеком) во имя всегда мифических общественных интересов.

В русском языке почти все народы обозначаются существительным, и только «русский» идет как прилагательное. Б.А. Рыбаков считал, что «в своем политико-психологическом прошлом наша общность шла не путем четкого выделения себя, а путем прежде всего определения других. Вот так когда-то и появились «немцы» — «не мы», «немые», т.е не говорящие по-нашему. Остальные же из близких соседей, кто изначально, а кто постепенно, с течением времени и расширением собственной государственной колониальной экспансии считались «нашими», «русскими» ^{[39, с. 71]}.

В настоящее время недостаточно четко решен вопрос о том, кого можно считать русским человеком. Одни считают русским человеком любого человека, проживающего в российском обществе, так как русские составляют большинство в России, они в большей степени влияют на другие народы, а русификация — один из главных аспектов политики российского государства. Такой точки зрения придерживался, например, Н.О. Лосский ^[32]. Эта точка зрения наиболее популярна и в настоящее время. Другие считают, что понятие «русский человек» должно быть заменено более корректным понятием «российский человек», так как российское население многоэтнично, различные народы взаимовлияют друг на друга, государство на разных этапах истории проводило как русификаторскую, так и интернационалисткую политику. Этой точки зрения придерживался, например, В.С. Барулин ^[5]. Третьи применяют понятия «русский человек» и «российский человек» как синонимы, так как российское население обладает основными свойствами, которые им были получены от русского народа, в русском человеке имеются черты заимствованные от других народов. Этой точки зрения придерживался, например, П.А. Сорокин ^[46]. Основываясь на данных точках зрения, можно определить понятие «русский человек» следующим образом.

Русский человек — это человек, который проживает в российском обществе, сформировался под воздействием русской национальной культуры, ее духовных ценностей и традиций, считает своим основным языком общения русский язык, осознает и причисляет себя к данному типу человека. Понятие «русский человек» является обобщенным и абстрактным, так как оно отражает черты русского человека, жившего в различных исторических эпохах и представляющего разные социальные слои населения. В данном понятии отражаются, прежде всего, типичные, общие свойства русского человека. Такими свойствами являются, во-первых, своеобразное сочетание позитивных и негативных качеств, во-вторых, противоречивость, расщепленность, сложность и, в-третьих, потенциальность, востребованность его основных качеств в современном обществе. Рассмотрим эти качества подробнее.

1. Своеобразное сочетание в русском человеке позитивных и негативных качеств. Русский человек обладает как положительными, так и отрицательными свойствами. К основным положительным качествам русского человека относятся: доброта, человечность, мягкость; искание правды; обостренное сознание личности, универсализм, всечеловечность; внешнее благочестие; искание Бога (Н.А. Бердяев ^{[7, с. 44]}); религиозность и связанное с нею искание абсолютного добра Царства Божия и смысла жизни, способность к высшим формам опыта, именно к религиозному, нравственному и эстетическому опыту, к философскому умозрению и к чуткому восприятию чужой душевной жизни, откуда получается живое индивидуальное общение с людьми, могучая сила воли, откуда возникает страстность, свобода духа русских людей, широкая натура, испытание ценностей мыслью и опытом, доброта, углубляемая и поддерживаемая исканием абсолютного добра и религиозностью; высокая и разносторонняя одаренность, теоретический и практический ум, художественное творчество в различных областях искусства (Н.О. Лосский ^[32]); жизнеспособность, замечательное упорство, выдающую готовность ее представителей идти на жертвы во имя выживания и самосохранения нации, умение преодолевать различные кризисы и экономические, и политические, и культурные; умение мирно жить с представителями других этносов и культур (П.А. Сорокин ^[46]); трудолюбие, своеобразная удаль, талант в труде, терпение, милосердие, сочувствие к слабому (В.С. Барулин ^[5]); миролюбие, трудолюбие, щедрость, гордость (данные современных социологических исследований).

К основным негативным качествам русского человека относятся: деспотизм, гипертрофия государства и анархизм, жестокость, склонность к насилию, обрядоверие, безличный коллективизм; национализм, самохвальство, эсхатологически-мессианская религиозность, воинствующее безбожие; смирение и наглость; рабство и бунт ^{[7, с. 44]}; экстремизм, максимализм, требование всего или ничего, невыработанность характера, отсутствие дисциплины, дерзкое испытание ценностей, анархизм, чрезмерность критики и т.д. ^{[32, с. 359–360]}; потворство, распущенность, недостаток оригинальности, поверхностность, недисциплинированность, отсутствие чувства меры, недостаток индивидуальности и мужества, боязнь ответственности; наивность, легковерность, органическое недоверие к власти, низкий уровень запросов, и потребностей, не полное исключение лени, склонность к анархизму и бунтарству, низкий уровень самоуважения и самооценки, жестокость по отношению к ближнему ^{[5, с. 193–203]}. Некоторые качества российского человека имеют неоднозначный характер. В определенных условиях они могут рассматриваться как положительные, в других условиях — как негативные. К таким качествам можно отнести следующие: вольность; мягкость; обрядоверие индивидуализм, безличный коллективизм; национализм, всечеловечность; эсхатологически-мессианская религиозность; смирение ^{[7, с. 44]}; страстность, максимализм, сатирическое направление ума, со склонностью все критиковать и ничем не удовлетворяться» ^{[32, с. 359–360]}; пластичность, гуманность, способность к ассимиляции, гибкость ума, искренность, свобода мысли и нравов, здравый смысл, реализм, позитивизм, терпение; готовность идти на жертвы во имя выживания и самосохранения нации ^{[46, с. 472–480]}; склонность верить в счастливый будущий мир, в какой-то мере жить в этом воображаемом мире, готовность только к постепенным переменам, терпение, привычка к общинно-коллективным формам труда, идеалистически-романтическое восприятие мира, склонность подчиняться власти, долготерпеливость, силовой комплекс, культ вождя ^{[5, с. 193–203]}. Особенным для русского человека является то, что в нем позитивные и негативные качества не существуют отдельно друг от друга, они определенным образом переплетаются в нем, часто являются продолжением друг друга.

2. Противоречивость, расщепленность, сложность русского человека. Наиболее важной чертой русского человека признается его противоречивость, неоднозначность, сложность. Это, прежде всего, отмечал Н.А. Бердяев. Он писал, что «для русских характерно совмещение и сочетание антиномических, полярно противоположных начал. Россию и русский народ можно охарактеризовать лишь противоречиями. Русский народ с одинаковым основанием можно характеризовать как народ государственно-деспотический и анархически-свободолюбивый, как народ, склонный к национализму и национальному самомнению, и народ универсального духа, более всех способный к всечеловечности, жестокий и необычайно человечный, склонный причинять страдания и до болезненности сострадательный. Эта противоречивость создана всей русской историей и вечным конфликтом инстинкта государственного могущества с инстинктом свободолюбия и правдолюбия народа». Далее он отмечал, что противоречивость души русского человека проявляется в том, что ему одновременно присущи «деспотизм, гипертрофия государства и анархизм, вольность; жестокость, склонность к насилию и доброта, человечность, мягкость; обрядоверие и искание правды; индивидуализм, обостренное сознание личности и безличный коллективизм; национализм, самохвальство и универсализм, всечеловечность; эсхатологически-мессианская религиозность и внешнее благочестие; искание Бога и воинствующее безбожие; смирение и наглость; рабство и бунт ^{[7, с. 44]}. Впоследствии Н.О. Лосский, характеризуя основные свойства русского народа, отмечал взаимопереход положительных качеств в отрицательные, и наоборот. Он в частности писал, «основное свойство русского народа есть его религиозность и связанное с нею искание абсолютного добра Царства Божия и смысла жизни, снижающееся при утрате религии на степень стремления к социальной справедливости в земной жизни; в связи с этим свойством стоит способность к высшим формам опыта, именно к религиозному, нравственному и эстетическому опыту, к философскому умозрению и к чуткому восприятию чужой душевной жизни, откуда получается живое индивидуальное общение с людьми. Второе первичное свойство русского народа — могучая сила воли, откуда возникает страстность, максимализм и экстремизм, но иногда обломовщина, леность, пассивность вследствие равнодушия к несовершенному добру земной жизни; отсюда невыработанность средних областей культуры, а вместе с тем и невыработанность характера, недостаток самодисциплины. В связи с исканием абсолютного добра стоит свобода духа русских людей, широкая натура, испытание ценностей мыслью и опытом, откуда возникают дерзкие, рискованные предприятия, склонность к анархии, неумение столковаться для общего дела, нигилизм и даже хулиганство. К числу первичных, основных свойств русского народа принадлежит доброта, углубляемая и поддерживаемая исканием абсолютного добра и религиозностью; однако, измученный злом и нищетой, русский человек может проявить и большую жестокость. В связи с опытом искания абсолютного добра у русского народа развилась высокая и разносторонняя одаренность, теоретический и практический ум, художественное творчество в различных областях искусства. Чуткость к добру соединена у русского народа с сатирическим направлением ума, со склонностью все критиковать и ничем не удовлетворяться» ^{[32, с. 359–360]}. В. С. Барулин также отмечал, что основными чертами российского человека являются «противоречивость, определенная наивность, легковерность, склонность верить в счастливый будущий мир, в какой-то мере жить в этом воображаемом мире, готовность только к постепенным переменам, трудолюбие, своеобразная удаль, талант в труде, терпение, привычка к общинно-коллективным формам труда, идеалистически-романтическое восприятие мира, склонность подчиняться власти и органическое недоверие к ней, низкий уровень запросов, и потребностей, не полное исключение лени, склонность к анархизму и бунтарству, низкий уровень самоуважения и самооценки, милосердие, сочувствие к слабому и в тоже время жестокость по отношению к нему же, долготерпеливость, силовой комплекс, культ вождя и др.» ^{[5, с. 193–203]}. Он особо подчеркивал, что «расщепленность, разорванность, противоречивость, парадоксальность являются одними из важнейших характеристик российского человека» ^{[5, с. 318]}.

3. Потенциальность, востребованность основных качеств русского человека в современном обществе. Н.А. Бердяев особо указывал, что для русского человека характерна потенциальность, невыраженность, неактуализированность сил, которая и выступает залогом его великого будущего ^{[7, с. 44]}. Основой такого будущего выступает то, что сущность человека в российском обществе составляют положительные черты, которые не подвержены обесцениванию и быстрым изменениям во времени: трудолюбие, коллективизм, общинный демократизм, чувство справедливости, духовность, душевность, религиозность духа, философичность сознания, умение жить в мире, патриотизм, любовь к Родине, разумная ограниченность в обладании собственностью; ограничение потребностей до разумной достаточности; коллективистский, общинный характер стиль жизни; традиционалистская ориентированность на ценности общины (коллективизм, соборность, тесная взаимопомощь, социальное равенство), патриотизм, величавость, державность, неторопливость, ценностно-образное мышление и др. Н.А. Бердяев верил в возможность прогрессивного развития человека, хотя бы потому, что, во-первых, «в России нравственный элемент всегда преобладал над интеллектуальным» ^{[7, с. 57]}; во-вторых, «русскому народу свойственно философствовать. Русский безграмотный мужик любит ставить вопросы философского характера — о смысле жизни, о Боге, о вечной жизни, о зле и неправде, о том, как осуществить Царство Божье» ^{[7; 68]}. Об этом же писал П.А. Сорокин. Он указывал, что русскому народу присущи огромная жизнеспособность, замечательное упорство, выдающаяся готовность представителей народа идти на жертвы во имя выживания и самосохранения нации, умение преодолевать различные кризисы и экономические, и политические, и культурные; умение мирно жить с представителями других этносов и культур ^{[46, с. 482–480]}. Данные качества позволяют надеяться на преодоление проблем в развитии человека российского общества, на возвращение его на лидирующие позиции в современном мире. Важно иметь в виду также то, что, как писал Н.О. Лосский, негативные качества российского человека выступают, чаще всего, оборотной стороной позитивных качеств. Отрицательные свойства русского народа представляют собою не первичную, основную природу его: они возникают как оборотная сторона положительных качеств или даже как извращение их. В действительности извращения, конечно, проявляются реже, чем основные, нормальные свойства характера. К тому же русские люди, заметив какой-либо свой недостаток и осудив его, начинают энергично бороться с ним и благодаря силе своей воли успешно преодолевают его. Поэтому можно надеяться, что русский народ после преодоления безбожной и бесчеловечной коммунистической власти, сохранив свою религиозность, будет, с Божьею помощью, в высшей степени полезным сотрудником в семье народов на пути к осуществлению максимального добра, достижимого в земной жизни ^{[32, с. 359–360]}. Несмотря на то, что в настоящее время присутствует глубокий кризис духовности русского человека, можно надеяться на его успешное преодоление. Такой прогноз связан с тем, что, как писал В.С. Барулин, «эволюция развития российского человека в ХХ веке исключительно сложна, противоречива. В эту эволюцию вместились самые разные состояния российского человека, самые разные — зачастую парадоксально разные — грани его отношения с обществом, его институтами. Здесь налицо высочайшая активность российского человека и глубочайшая пассивность, непримиримость в отстаивании своих идеалов и податливость любым требованиям общественных институтов; способность напрямую влиять на судьбы общества и готовность подчиниться самому мелкому чиновнику; героизм в экстремально-общественных ситуациях и ничтожество в делах повседневных; самое тесное слияние с институтами общества и самое всеобъемлющее отчуждение» ^{[5, с. 20]}.

Таким образом, во-первых, своеобразие русского человека проявляется в том, что в нем сочетаются особым образом позитивные и негативные качества, во-вторых, он является противоречивым, расщепленным и потенциально востребованным в современном мире; в-третьих, наличие в русском человеке положительных качеств, которые не подвержены обесцениванию и быстрым изменениям во времени, позволяют надеяться на преодоление проблем в его развитии, на возвращение его на лидирующие позиции в современном мире.

Аспекты национальной принадлежности и границ национальности всегда приводили к множественным дискуссиям. Что является признаком национальной принадлежности человека? Язык, культура, религия, социальная память народа? И то и другое может считаться условным, относительным. Изучая язык другого народа, постигая его культуру, человек — исследователь осознаёт свою принадлежность к собственной нации со всеми её атрибутами. Однако, в постижении культуры чужого народа не происходит подмены собственной «национальности», к которой принадлежит исследователь, напротив — в постижении чужой культуры, чужой нации исследователь глубже осознаёт значимость собственной национальной культуры, её величие. В этом нет противоречия, ибо познание всегда есть процесс творческий, связанный с осознанием познаваемого объекта на основе собственных творческих сил, без этого познать, что либо, в мире, было бы невозможно.

Понятия «русский человек», «русская культура» в современном дискурсе, впрочем, как и прежде, ассоциируются в первую очередь с Россией. Если спросить у немца или француза, кто живёт в России? Они ответят, что в России живут русские. Но нам, россиянам известно, что Россия многонациональна. Не будем думать, что отвечающие на данный вопрос малограмотны. Вероятнее всего, в их сознании присутствует то, что позволяет объединить все проживающие в России национальности в одну нацию ей и дать одно определение, одно название. Действительно, при ближайшем рассмотрении можно определить в территориальном и даже социальном устройстве России некоторые особенности, связанные с проживанием различных национальностей. Однако в современном философском дискурсе всё чаще под нацией понимается не национальная, этническая принадлежность, а нечто большее, то, что позволяет судить о нации как о целостно-государственном, целостно-культурном объединении. Если говорить о значимости каждой части этого целого, то с очевидностью обнаружиться, что они присутствуют в некоем реальном измерении, с некими реальными характеристиками, атрибутами. С этой позиции целостно-государственное объединение покажется абстракцией. Однако, говоря о России и русских, стоит заметить, что «русские — это действительно не кровь и не почва. Это кажется просто невозможным. Ведь все знают, насколько русские щепетильны в отношении размеров страны. Все знают главную русскую клятву: ни пяди земли не отдадим! Главную русскую тайну: территория — все, человек — ничто! Главную заслугу русского царя: собиратель земли русской! Поэтому «кровь в России не на человеке, а на Государстве» ^[18].

Тогда каковы же реальные основы и перспективы этого целостного государственного объединения? Каковы его значимость и необходимость в мире? Отвечая на данные вопросы необходимо учитывать изменения, происходящие в современном мире, связанные с формированием глобального, в первую очередь культурного пространства, именуемые глобализация. В глобализирующемся мире трудно будет скрыться от взора разума, уйти от ответственности за совершённые дела и спрятать своё прошлое. Прошлое всё равно проявиться в будущем, ибо есть универсальные законы развития, определяющие будущее в контексте настоящего. Над Россией будет царить разум, понимающий всё и оценивающий заслуги каждого в строительстве России. С данных позиций понимание «русскости» будет определяться осознанием каждого этноса своей принадлежности к России.

В определении границ этнонациональной принадлежности внутри понятий «русский», «русская» пожалуй, не было бы большого значения, так как человек, считающий себя, например, марийцем или чувашином получил доказательства схожести своей культуры с русской культурой в каких-то аспектах, их определённой идентичности (скажем, русский менталитет и татарский менталитет имеют определённые общие черты). На уровне сознания, разума он будет считать это фактом свершившимся и неизбежным, но внутренне будет противиться этому (то есть, представитель какой либо коренной национальности России, получающий научные доказательства родства или идентичности своей культуры с русской культурой, вероятнее всего невольно воспротивиться этому, но, осознав со своих национальных позиций значимость этого тезиса, не будет воспринимать это как негатив. С этой точки зрения развитие местных локально-национальных культур так же необходимо).

Здесь, скорее всего, необходимо исходить из каких-то других параметров, оценивать «русский» и «русскость» с иных, более высоких духовных позиций и практик. Под духовной практикой мы будем понимать то пройденное, пережитое человеком, народом и осознанное на духовном уровне, впущенное в самое сокровенное своего внутреннего духовного бытия, возведённое в ранг чего-то значимого в жизни народа, позволяющее в последующем использовать этот «духовный иммунитет» для противостояния внешним негативным воздействиям. Внешнее воздействие всегда носит материалистический характер, которое без осознания собственными духовными силами народа было бы безжизненным и чуждым. Без присутствия собственных духовных стихий, развитие народа и его взаимодействие с другими культурами невозможно.

Для лучшего представления современного кризиса духовности в России, то есть жизни народа без четкого понимания и принятия происходящих событий, жизни, не различающей ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Можно сказать следующее: «Вместо общества как системы в России складывается некая социальная конфигурация с аморфной структурой, не имеющей ни чётких внешних очертаний, ни упорядочивающей внутренней иерархии. Вместо эволюции вместо качественного развития наблюдаются постоянные подвижки этой конфигурации, уже получившее в литературе вполне определённое звучное и глубокомысленное научное обозначение — трансформация как движение, изменение без определённой направленности, которая, в конце концов, под мощным давлением извне оборачивается трансмутацией некогда мощнейшей и глубочайшей духовной культуры в нечто плоское и примитивное» ^{[40, с. 475]}.

В настоящее время можно выделить два основных подхода в реализации и поиске собственной «духовной воли» и «духовного иммунитета» на национальном уровне: первый связан с сохранением национальной целостности России, как целостного этнонационального феномена; второй подход связан с дроблением России на составные этнокультурные части, этнонациональности. При этом стоит предостеречь, что часть сохранит свою целостность, будучи составным элементом целого, поэтому весьма важным является присутствие в составе этого целого. По поводу сохранения этнокультурной целостности России можно сказать о двойной идентичности, присутствующей в каждой этно-российской культуре. Здесь вскрывается дилемма: «русский» или «российский»? Понятия «российский», «россиянин» являются гражданско-государственными и правовыми в большей степени. Они являются устойчивыми при некотором подходе изучения данного предмета, например при формировании единой правовой культуры, институтов государственного правления и т.д., но то что более устойчиво — это этнокультурная и социокультурная сфера. Поэтому в данном случае будем использовать понятие «русский», что подчёркивает связь с собственной культурной традицией и духовными силами народа.

Если использовать понятие «русский» в этническом смысле то при рассмотрении двойной идентичности получалось бы следующее: «русский (Я, первая идентичность) — русский (МЫ, россияне, вторая идентичность)». Можно согласиться с данной схемой, если вкладывать разный смысл в понятия «русский», но когда речь идёт о сложных системах, логичнее ввести новое понятие для одного из определений.

Таким образом:

• при рассмотрении в политико-правовом аспекте российского общества, российской идентичности, наиболее приемлемо понятия «россиянин», «российский»;
• в культурном, или лучше, этнокультурном аспекте, наиболее приемлемо понятие «русский», хотя в начале статьи мы сделали акцент на то что русская культура это государствообразующая культура, главное для неё это создание государства, стоит указать, что государство создаваемое ею, не политико-правовое, а в большей степени территориально-культурное;
• для полноценного философского дискурса о понятиях «русский» и «русскость» необходимо также применение теоретических данных теории евразийства, что позволит в целом взглянуть на Россию, как на целостный этнокультурный феномен. Здесь уместно применить понятие «месторазвитие», используемое философами-евразийцами. «Под месторазвитием человеческих обществ мы понимаем определённую географическую среду, которая налагает печать своих особенностей на человеческие общежития, развивающиеся в этой среде. История распространения русского государства есть в значительной степени история приспособления русского народа к своему месторазвитию — Евразии, а также и приспособления всего пространства Евразии к хозяйственно-историческим нуждам русского народа» ^{[12, с. 27]};
• понятие «русский», можно использовать там, где речь идёт духовной составляющей национальной (общероссийской) культуры, которая формировалась длительное время на территории России;
• «русский» в этническом смысле менее корректно, «русский» по духу, это понятие шире, чем этнические границы;
• «русскость» определяется скорее не по крови, а по степени уважения, патриотизма и любви к России и своей малой родине.

Русский человек в пространстве истории и хронотопе выступает как развивающаяся система систем, он многомерен. Сущность его проявляется также в многообразных связях его деятельности. Тема о феномене русского человека в его эволюции и исторической динамике, в проявлении его сущностных качеств, одновременно широка, глубока и практически неисчерпаема, особенно с учетом огромной территории исторического процесса, особенностей географии, климата и их влияния на русского человека, личностных черт лидеров, ведущих этнических черт, этнического сознания, этнической психологии и многих других факторов.

Русский народ, веками ширивший просторы своей земли, создал огромную по своим масштабам страну — великую Российскую империю. Он создал прекрасную самобытную культуру. Живопись, литература, зодчество, музыка, кухня русского народа — всё это ценная составная мировой культуры. Русский народ влиял на мир, от Польши до Тихого океана, благодаря своему миросозерцанию, менталитету. Однако народный менталитет в связи с политическими и социально-экономическими реалиями может подвергаться метаморфозам, видоизменяться и приобретать новую форму. Отнюдь не всегда эта форма отличается более качественным уровнем от предыдущей. Дух этноса слабеет, нравственная сторона со временем гаснет, народ превращается в Иванов, не помнящих родства без чести и совести. Это очень опасно для нации. Поэтому необходимо беречь свою культуру и чтить традиции, знать свою историю и «беречь честь смолоду». Отсюда и непререкаемая актуальность к теме духовного мира любого народа. Сохранив духовный мир, сохранится и материальный. Лишь сохранив духовный мир в целости и невредимости, народ сможет продолжать дарить миру прекрасное.

Говоря о русской нации, многие, однако, сводят весь её духовный мир к агрессии и империалистичности. Либералы искусства, политики и науки смакуют весь русский негатив, попросту забывая о позитивной стороне нашего народа. Вспоминают походы на Византию и на Казань, Ивана Грозного, Ермака, покорение Сибири, Кавказа, Средней Азии и многих других территорий. Слышны обвинения во многих грехах от многих стран, особенно западных. Так уж получилось, что славянская широта души просила неограниченности, простора, разгула. Её несло и на запад, и на юг, и на север, и на восток. Свободолюбивое племя алкало разгульной свободы, может именно поэтому и несло его во все стороны света. Однако не только огнём и мечом продвигался народ руссов на инородные земли, но и просвещением. Обширные территории достались ему также и в оборонительных битвах, переходивших в справедливо-захватнические.

Так веками, по-русски не торопясь, складывалась земля российская. Со своими причудами, со своими традициями и обычаями, праздниками и манерами… Было много великих побед, много и потерь. Наряду с богоугодными вехами отечественной истории были, как и в любой стране мира, постыдные вехи. Были и мировые открытия, которым рукоплещут миллионы и поныне. Всё это — русский народ. Неоднозначный, совершенно разноплановый характер русской нации отражает яркое многообразие души русского человека. В ней хранится огромная кладезь темпераментов и характеров. Формировался он в суровых геополитических и природно-климатических условиях, в практически непрерывных военных походах, в консервативном патриархальном обществе, в глубокой религиозности, в бесконечных просторах своей Отчизны.

Изучая данный вопрос, необходимо выделить работы великого русского мыслителя И.А. Ильина. В своём труде «Наши задачи» автор ставит цель укрепить русское самосознание, формировать ведущий национальный слой, способный обеспечить реализацию творческих возможностей всего народа ^[24]. Главное внимание мыслитель уделяет вопросам духовно-нравственного воспитания и формирования правосознания граждан России.

Нельзя не выделить работу «Русская идея» Н.А. Бердяева, где философ показал русскую душу наизнанку ^[8]. Всю её сложность, многогранность, противоречивость Н.А. Бердяев преподнёс и в другом своём труде — «Судьба России» ^[9].

Эти мыслители понимали, что для того, чтобы увидеть внутреннюю составляющую любого человека, необходимо понять, что человек — это не только материальная субстанция, состоящая из крови и плоти, живущая физиологическими потребностями, но и — существо духовное. В любом человеке содержится духовный мир. У кого-то он мал, словно маковая росинка. У кого-то же духовный мир настолько велик, что его чувствуют окружающие. И не просто чувствуют, но и стараются сохранить его духовное наследие на века…

Тема духовного мира сложна. Нелегко заглянуть в душу человеку, понять её. Понять же внутренний мир целой нации сложнее многократно. Он не материален. Его не видно глазами, до него не дотронешься, от него невозможно чего-либо услышать. Однако его можно почувствовать. Душу другого человека можно почувствовать своей душой. Душу народа можно понять, аккуратно зайдя в неё. Как говорил А.И. Солженицын: «Суть всех исторических процессов не на зримой поверхности, а в духовной глубине» ^[44].

В русском характере сочетаются идеализм с материализмом, мягкосердечие с грубостью, наивность с хитростью, миролюбивость с храброй воинственностью. Русская славянская душа содержит в себе радикально полярные противоречия. Однако, это лишь доказывает её широту и богатство. Об этом же говорит великий русский философ Н.А. Бердяев, что в России всё двойственно, всё двулико: «Бездонная глубь и необъятная высь сочетаются с какой-то низостью, неблагородством, отсутствием достоинства, рабством. Бесконечная любовь к людям, поистине Христова любовь, сочетается с человеконенавистничеством и жестокостью» ^[10]. Философ также писал, что у русского народа «огромная сила стихии» и «сравнительная слабость формы», что он не знает меры и легко впадает в крайности, что в душе русского народа такая же необъятность, безгранность и устремлённость в бесконечность, как и в русской равнине ^{[49, с. 438]}.

Об этакой двойственности русской натуры говорит и британский специалист по русской истории Джеффри Хоскинг. Он заметил, что русские очень храбры и мужественны на войне, однако, в то же время, они являются самой мирной и невоинственной нацией в мире ^[49]. Довольно часто можно услышать критические выпады в адрес русского народа, де только и делают, что воюют. Называют злостным, агрессивным, невоспитанным народом. Но давайте вспомним политику других стран. Разве русские скидывали ядерные бомбы на Японские острова? Или, может быть, русские устраивали геноцид неарийских народов? Русские уничтожали местное население на занятых территориях? Нет. И о доброте русского характера свидетельствуют многие. Чтобы не казаться субъективными, приведём воспоминания ещё одного иностранца. Так, например, французский писатель А. Жид признавал, что только в СССР так легко и непринуждённо, с глубиной и искренностью завязываются отношения с людьми. Что достаточно одного взгляда, чтобы возникла «горячая взаимная симпатия» ^{[49, с. 83]}. О храбрости, могучей силе, духовной и физической стойкости свидетельствуют слова великого немецкого канцлера Бисмарка, завещавшего никогда не воевать против России ^{[24, с. 52]}.

Проблема религиозности русского человека всегда занимала особое место в отечественной философской мысли. Начиная с первых попыток осмысления собственной истории и культуры мыслителями Московской Руси и вплоть до наших дней, православная духовность рассматривалась как неотъемлемая часть русскости. Неотъемлемой частью самоидентификации русского человека считали православную религиозность К.Н. Леонтьев, В.С. Соловьев, И.А. Ильин и многие другие российские философы ^[38]. Вместе с тем, кризис традиционных ценностей последних десятилетий не мог не сказаться и на отношении русского человека к Православию и к самому себе. Для многих наших современников слова «русский» и «православный» по-прежнему остаются почти синонимами. Однако в действительности этническая самоидентификация русского человека в качестве человека православного претерпела глубокую модификацию, недостаточно полно отраженную в философии начала двадцать первого столетия.

Понимание значения православной духовности для самоидентификации русского человека невозможно без анализа того религиозного мировоззрения, которое на протяжении многих веков формировалось православным вероучением и сакральной практикой Церкви. Православие — пожалуй, самая мистическая из всех христианских конфессий. Под мистичностью мы подразумеваем здесь стремление к одновременному объяснению присутствия Бога в жизни человека и сохранению тайны этого присутствия. В отличие от католичества и протестантизма, для Православия не свойственно стремление к формально-юридическому объяснению грехопадения, искупления и спасения. Возможно, именно поэтому православное сознание уделяет правовой стороне жизни человека меньшее внимание по сравнению со стороной духовно-нравственной. Для православного мировоззрения характерно особое отношение к политической власти, связанное с представлениями об ее сакральном происхождении и назначении. Богоустановленность власти обязывает подданных к повиновению и смирению. Предел повиновения проходит по границе вероучения, смирение остается обязательным и за ней. Подобное отношение к государственной власти нередко отмечается как типичное и для русского человека. Так, его самоотождествление с подданным верховной власти отмечается Л.А. Тихомировым ^[48], Н.А. Бердяевым ^{[10, с. 267–479]} и рядом других мыслителей. Не меньшее значение имеет нравственное содержание православного вероучения, тесно связанное с мистически переживаемыми феноменами греха и покаяния. Православие не уделяет внимания формальной стороне последнего, рассматривая грех не как юридическую вину, но как повреждение человеческой природы. Православное отношение к проблеме жизни и смерти может быть охарактеризовано известным вопросом: «Господи, каково мне умирать будет?». Ощущение собственной греховности, наряду с надеждой на вечное спасение являются одним из важнейших источников смирения, сочетающегося с эсхатологическим максимализмом ^{[20, с. 172 -190]}.

Главная идея, пронизывающая все «Философические письма», — это идея абсолютной значимости христианства для развития человечества.

«Ничто не обнаруживает вернее божественного происхождения этой религии, чем свойственная ей черта абсолютной всеобщности, вследствие которой она внедряется в душах всевозможными способами. Овладевает без их ведома умами, господствует над ними, подчиняет их даже и тогда, когда они как будто сильнее всего сопротивляются, внося при этом в сознание чуждые ему до сих пор истины, заставляя сердце переживать неиспытанные им ранее впечатления, внушая нам чувства, которые незаметно вынуждают нас занять место в общем строе. Этим она определяет действие всякой индивидуальности и все направляет к одной цели» ^{[51, с. 337]}. При этом Чаадаев понимает христианство не только и не столько как систему идей, а как одну из важнейших реальных сил, управляющих движением истории; причем как раз как ту силу, господство которой придаст истории «правильный», наиболее плодотворный ход: «христианская религия раскрывается не только как система нравственности, воспринятая в преходящих формах человеческого разума, но еще как божественная вечная сила, действующая всеобщим образом в духовном мире, так что ее видимое проявление должно служить нам постоянным поучением» ^{[51, с. 332]}.

Мистицизм Православия ярко проявляется в стремлении к сакрализации истории. В этом отношении характерна легенда о хождении св. апостола Андрея Первозванного в Киев и Новгород. Хотя позднейшая историческая критика отвергает достоверность этой легенды ^{[27, с. 40–42]}, сам факт ее существования свидетельствует о стремлении русского человека как можно прочнее связать дорогую его сердцу религиозную традицию с родной историей. Показательно, что эта легенда появляется уже в одиннадцатом — двенадцатом веках. Очевидно, уже тогда русский человек начал привыкать к самоотождествлению с православной традицией, принесенной на Русь из Византии. Окончательно это самоотождествление утвердилось к тринадцатому веку ^{[27, с. 146-147]}. В течение всех первых веков существования Православия на Руси продолжалась непрерывная работа Церкви по христианизации образа жизни и мышления русского человека. Можно отметить некоторые характерные факты, связанные с этой работой: борьба с тайно существовавшим многоженством, включение в церковные уставы статей, направленных против пережитков языческого мировоззрения. А.В. Карташев в «Очерках по истории Русской Церкви» отмечает три основных аспекта воздействия Православия на русского человека в домонгольскую эпоху: воспитание авторитета власти и возвышение назначения государства, насаждение просвещения и углубление «исторически создавшегося разобщения русского народа с чужеземцами, в частности с народами западноевропейскими, латинскими» ^{[27, с. 252]}.

Решающая роль в становлении этнической самоидентификации русского человека принадлежит четырнадцатому — пятнадцатому векам. Деятельность митрополитов св. Петра, Феогноста, св. Алексия по объединению русских земель и распространению Православия, мистическое творчество св. преподобного Сергия Радонежского и его учеников, Дионисия Суздальского, Даниила Черного, св. Андрея Рублева — все это свидетельствует о рождении нового мировоззрения, легшего в основу русского менталитета последующих веков. Показательна в этом отношении та роль, которую св. преподобный Сергий Радонежский сыграл в Куликовской битве, ставшей тем переломным рубежом, начиная с которого русский человек уверенно появляется на исторической арене. Русский человек осознает свое особое бытие — и осознает именно через Православие. Древнерусское слово «смерд» переходит в разряд бранных, вытесняемое понятием «крестьянин» — христианин, возникает идеал «Святой Руси». Новая столица — Москва — осознается как не только административный, но и церковный центр России, Третий Рим, преемник Константинополя. Православие формирует все аспекты этнической самоидентификации русского человека этой эпохи: подданство великому князю, а позднее — царю Московскому и всея Руси, противостояние окружающему не православному миру, эсхатологические ожидания. В дальнейшем, по мере укрепления верховной государственной власти это становится причиной кризиса самоидентификации, проявившегося, например, в старообрядческом расколе. Секуляризация политической жизни России, осуществленная Петром Великим и продолженная его преемниками, еще более углубила этот кризис. Стало невозможно во всей полноте хранить верность Православию и монархии, подчинение Церкви государственному управлению подорвало ее авторитет в глазах многих верующих, а проникновение в Россию светской западной культуры стало одной из причин духовного кризиса русской интеллигенции.

Революционные события 1905–1917 гг. сыграли неоднозначную роль в развитии самоидентификации русского человека. Если начало постреволюционной эпохи было ознаменовано либерализацией положения Православия и восстановлением канонического церковного устройства, то дальнейшее развитие событий принесло ему тяжелейшие испытания. Впервые за всю историю России, начиная с момента крещения Киевской Руси при св. Владимире Равноапостольном, Православие оказалось в состоянии конфликта с государством, причем именно государству принадлежала инициатива этого конфликта. Русский человек по-прежнему сохраняет религиозность в качестве основы своего самоотождествления, но господствующая идеологическая обстановка наделяет ее качественно новым содержанием. Несмотря на формальное закрепление свободы вероисповедания во всех редакциях советской конституции, в действительности единственной доступной для православного русского человека моделью существования в таких условиях оказалась та, к которой стремились апологеты древнего христианства. Русский человек приучается быть православным в храме, и советским — вне храма, поневоле соглашаясь на десакрализацию своей общественной жизни. Вместе с тем, даже при согласии с таким ограничением своей церковной жизни верующий навлекал на себя подозрительное отношение со стороны государства, делавшее его гражданином второго сорта. Исповедание веры закрывало перед человеком многие профессии, фактически отстраняя от участия в политической жизни страны. Между тем, выработанный в течение столетий эсхатологический максимализм требовал выхода, а идеалы мирового социализма размывались повседневной жизнью. В итоге русский человек начал заполнять духовную пустоту как традиционным способом — пьянством, так и обращением к нетрадиционным для России религиозным учениям, главным образом, различным разновидностям оккультизма. В это время отмечаются массовый уход в сектантство (хотя и далекий от тех масштабов, которые он принял в девяностые годы), увлечение астрологией и экстрасенсорикой, рождение отечественной уфологии.

Кризис коммунистической идеологии и переоценка роли религий в российской истории в восьмидесятых годах прошлого века стали началом сложного комплекса процессов, продолжающихся до настоящего времени и объединяемых под названием религиозного возрождения России. Этими процессы определяют, в том числе и современное состояние православной духовности, а также ее влияние на современного русского человека, для которого характерно резкое противоречие между его православной самоидентификацией и фактической религиозной жизнью. По данным церковных публицистов, подавляющее большинство формально-православных русских людей лишь в незначительной степени причастно к православной культуре. На самоидентификации современного русского человека сказываются такие факторы, как рост апокалиптических ожиданий, существование тоталитарных сект — маргинальных религиозных организаций с деструктивной сакральной практикой, распространение идеи экуменизма и т.д. С другой стороны, с возрождением приходской жизни значение православной традиции для этнической самоидентификации русского человека возрастает, что проявляется в росте количества крещений и монашеских призваний, распространении церковных браков и т.д.

Одной из основных особенностей русской нации хотелось бы выделить немыслимый по глубине патриотизм. «Любовь к Отечеству, или патриотизм, — писал великий учёный Д.И. Менделеев, — составляет одно из возвышеннейших отличий нашего общежитного состояния» ^{[49, с. 83]}. Философ И.А. Ильин писал о народе и Отечестве, как об одном целом. Судьба России — есть судьба народа, говорил мыслитель. Свобода России также является и народной свободой, спасение страны — наше русское спасение ^{[24, с. 47]}.

В современности — в эпоху потребительства — многое изменилось. Однако любовь к Отечеству, как мне кажется, хранится в народе на генетическом уровне. Не все могут разумно осознать этого, но страну народ любит, однако безвекторно. Порой современный патриотизм принимает форму отказа от попкорна и кока-колы, в виде бойкота «Макдоналдсов». Подобное проявление современного патриотизма является чисто русским по характеру. Ибо русская душа не знает границ. К сожалению, не знает она и пути, куда следует приложить усилия любви своей.

Рассуждая о патриотизме, гений А.С. Пушкин в своём письме возражает скептику П.Я. Чаадаеву, утверждавшему об отсутствии славных дат и событий на Земле Русской. Перечислив целую плеяду великих людей, событий и дат из истории России, великий поэт закончил так: «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить Отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, какой нам Бог её дал» ^[23].

Знаменательно в русской душе и то, что она очень религиозна. Православное христианство в жизни русского человека занимает первоочередное место. Перед любым делом, будь то строительство дома или выход на ярмарку, работа в поле или поход на войну, на Руси молились. Перед опасными предприятиями исповедовались и причащались. Православие является в России объединяющей скрепой, без которой нет будущего ни самой России, ни русскому народу. Это духовный фундамент, на котором уже более тысячи лет взращиваются поколения за поколением; благодаря которому в кровопролитнейший боях выстаивал русский народ и побеждал. Немыслима Россия без православного христианства, так как вера — это и есть самая главная народная идея. Без православия русский человек теряет свою особенность, свою нравственную простоту и великую храбрую силу. Об этом в своих романах пишут Ф.М. Достоевский и А.И. Солженицын, философы Н.А. Бердяев и И.А. Ильин. Н.А. Бердяев, например, утверждал, что русские определяются именно православием ^{[8, с. 444]}. А Россия является носительницей и хранительницей истинного христианства, православия ^[8].

Сложный и многообразный, богатый пёстрыми красками, широкий до безграничности духовный мир русского народа заставляет задумываться о смысле жизни, о предназначении, о судьбе. Русский человек, даже никогда не занимавшийся философией, тянется к мудрым размышлениям. Это также характеризует его неспокойную мечущуюся натуру.

Важно также понимать, что богатство народной души легко теряется в буднях потребительской цивилизации, в низкосортных телепередачах и кино, некачественной музыке и песнях, в которых этносу навязывается что-то новое, совсем не русское и даже противоречащее исконным народным обычаям. Чтобы сберечь духовный мир нравственно чистым, необходимо дорожить и хранить свою веру, традиции и обычаи. Любить Отечество и свой народ. Сохранив в себе Божью мораль, русский народ сохранит себя. Без веры, без патриотизма, без чести и совести не станет России. Это необходимо понимать.

Русский человек может быть рассмотрен исходя из различных философских подходов: собственно философской антропологии, синергийной антропологии, сравнительной философии, религиозной философии и других. Важное значение будет иметь новое соотношение философской антропологии и социальной философии, конструирование их новой конфигурации в современном гуманитарном знании.

Особый интерес будут вызывать способы выражения сущности человека в культурологической антропологии, экологии человека, в контексте осуществляющегося антропологического поворота современности, социально-исторической проблематики, социологии истории. Соответственно в исследовании исторической антропологии разнообразные исторические источники — архивные документы, письменные источники, берестяные грамоты, этнологические, фольклорные, лингвистические, эпические, археологические и другие могут быть рассмотрены с точки зрения традиционных и новых подходов ^[2]. В этой монографии авторы проанализировали теорию, историю и практику их развития в современном мире. В другой работе достаточно подробно рассмотрены поставленные вопросы и показаны особенности развития исторического самосознания ^[1]. Интерес вызывает попытка многоаспектного анализа ментальности этносов ^[29]. Опыт решения логической проблемы философии истории на основе последовательного проведения идеи о четырехмерности истории и ее событийных «тел», осуществлен В.Феллером ^[50]. Рассмотрев разнообразные исторические источники — этнологические, фольклорные, лингвистические, мифологические, эпические и теоретические подходы различных авторов ему удалось полнее раскрыть соотношение социальной истории и исторической антропологии. Достаточно подробно особенности социально-философской антропологии рассмотрены В.С. Барулиным ^[4].

Д.С. Лихачев в статье «О национальном характере русских» особо отмечал противоречивость проявления основных качеств человека в российском обществе ^{[32, с. 3–6]}. В.С. Барулин в своей книге «Российский человек в 20 веке. Потери и обретения себя» рассмотрел процесс развития человека в советском обществе, выявил своеобразие сочетания в нем различных, противоречивых качеств, отметил потенциальную возможность позитивного развития российского человека в ближайшем будущем. В.С. Барулин писал, что основными чертами российского человека являются «противоречивость, определенная наивность, легковерность, склонность верить в счастливый будущий мир, в какой-то мере жить в этом воображаемом мире, готовность только к постепенным переменам, трудолюбие, своеобразная удаль, талант в труде, терпение, привычка к общинно-коллективным формам труда, идеалистически-романтическое восприятие мира, склонность подчиняться власти и органическое недоверие к ней, низкий уровень запросов, и потребностей, не полное исключение лени, склонность к анархизму и бунтарству, низкий уровень самоуважения и самооценки, милосердие, сочувствие к слабому и в тоже время жестокость по отношению к нему же, долготерпеливость, силовой комплекс, культ вождя и др.» ^{[5, с. 193–203]}.

В.С. Барулин особо отмечает, что в советский период проявились некоторые новые комплексы человека: слитности с обществом — ощущение единства с социумом; иждивенчества — ожидание от государства решения проблем человека ^{[5, с. 270–283]}; силовой — стремление к простым, принудительным решениям, трудящегося — понимание подлинного человека как человека трудящегося; социалистического превосходства — мнение, что человек строит самое прогрессивное общество; неприятия эксплуатации — понимание частной собственности как связанной с эксплуатацией; уравнительности — стремление к равенству всех людей; веры в лидера — мечта в хорошего начальника — благодетеля; большевизма — стремление к радикализму ^{[5, с. 379–386]}. Интересными являются также труды о русском человеке современного исследователя В.Р. Мединского. В своих книгах «О русском пьянстве, лени и жестокости», «О русском рабстве, грязи и тюрьме народов» и «О русском воровстве, основном пути и долготерпении» он рассмотрел проблему русского человека в плане развенчания мифов о нем, распространенных в настоящее время ^{[33, 34, 35]}.

Современный западный философ культуры Р.Льюис, давая советы для американских бизнесменов как вести бизнес с русскими людьми, основывает их на следующих характеристиках русского человека: «1) Русские — гордые люди, и их нельзя унижать. 2) Они не настолько заинтересованы в деньгах, поэтому они в большей мере, чем вы, готовы отказаться от сделки. 3) Вы можете основывать свое решение на фактах, которые являются сухими для вас, но эмоционально значимы для них. 4) Они ориентированы на человеческие отношения, а не только на сделку. Попробуйте понравиться им. 5) С самого начала окажите им какую-нибудь услугу, но дайте понять, что делаете это не из-за слабости. Ваша услуга должна быть личностно-ориентированной и не связана с обсуждаемыми делами. 6) Они обычно действуют коллективно, поэтому не уделяйте особого внимания кому-нибудь одному. Зависть к успеху другого — тоже характеристика русских. 7) Им нравится демонстрировать понимание, когда на самом деле они не понимают, о чем идет речь, а также они имеют тенденцию говорить вещи, которые, как они думают, вы хотите услышать (восточная черта), поэтому не воспринимайте слишком серьезно все, что слышите. 8) Русские в основном консервативны и не принимают слишком резких изменений. Вводите новые идеи постепенно и поначалу не слишком настаивайте на них. 9) Решение о том, что правильно, а что нет, принимается согласно чувствам большинства, а не согласно закону. 10) Все, что они делают в своей собственной стране, осуществляется через сложную сеть личных взаимоотношений. Услуга за услугу. Они не ожидают никакой помощи от официальных лиц» ^{[37, с. 206–207]}.

Русский народ от природы наделен могучим духовным потенциалом и в то же время открыт влияниям других великих культур. Примером тому — русский космизм, сформировавшийся в рамках европейской культуры, однако обладающий своими специфическими чертами, ярчайшие из которых идеи соборности, всемирного братства, ноосферы. Само понятие ноосферы было введено в обиход французскими философами, а затем развито русским ученым В.И. Вернадским. Он считал, что эволюция живого вещества, его усложнение и нарастание сил разума во Вселенной есть процессы неизбежные ^{[11, с. 242]}.

Идея Вернадского о нарастании сил разума вдохновляет сегодня многих ученых мира. Американский профессор-нейропсихиатр Шафика Карагулла восемь лет исследовала феномены расширенного сознания и необычных дарований. Она утверждает, что одаренные люди-сенситивы могут непосредственно воспринимать «вибрирующую Вселенную» (ноосферу), то есть они обладают сверхсознанием, способностью к сверхчувственному восприятию (СЧВ). В своей книге «Прорыв к творчеству» она описывает и пытается научно объяснить такие феномены как ясновидение, телепатия, целительство. Автор утверждает: «Будущее человека на нашей планете может в значительной мере оказаться под влиянием открытия и развития способности к высшему восприятию. Удивительно, как много людей сегодня в различной степени обладает СЧВ» ^{[26, с. 21]}.

Ярким примером человека, способного к СЧВ является полиглот, ученый-вирусолог, москвич В.Р. Мельников. На сегодняшний день он знает 102 языка не хуже своего родного. Уникальные лингвистические способности Вилли Робертович не раз демонстрировал по телевидению. Знания эти неоднократно проверены экспертами (лингвистами, этнографами). В интервью журналистам он признался, что после пережитой клинической смерти, языки стали «приходить» в готовом виде. Американские друзья объяснили ему это явление английским словом «ченнелинг» — от «ченнел» (канал). Открыт некий канал из ноосферы, по которому поступает информация в свернутом виде ^[21].

Наша страна всегда была богата талантами. В истории России есть жизнеописания многих одаренных наших соотечественников, таких как: Сергий Радонежский, М.В. Ломоносов, Д.И. Менделеев, Н.Ф. Федоров, К.Э. Циолковский, А.Л. Чижевский, В.И. Вернадский, Л.Н. Гумилев, А.Д. Сахаров, Н.П. Бехтерева, Э.В. Ильенков. Это далеко не полный список имен.

Каковы же возможности разума и что означает понятие «сверхсознание»? Обратимся к литературе. Сверхсознание (предельные возможности психики) — предмет исследования дифференциальной и трансперсональной психологии (Ф.Гальтон, С.Гроф). Доктор философии по медицине, психолог, профессор С.Гроф утверждает: достоверные доказательства того, что воспоминания располагаются в мозге, отсутствуют полностью и кажется, независимо от материи, в каком-то поле существуют сведения, сообщаемые надличностными переживаниями. Например, «субквантовое «пси-поле», содержащее полную голографическую запись всех событий составляющих историю вселенной ^{[19, с. 287]}. Российский теоретик театра К.С. Станиславский, понимает под сверхсознанием высший этап творческого процесса, отличный от его сознательных и бессознательных компонент ^{[43, с. 326]}. Академик П.В. Симонов соотносит сверхсознание с творческой интуицией ^{[42, с. 107–121]}.

Доктор медицинских наук, профессор Э.М. Каструбин в своей книге «Ключ к тайнам мозга» пишет, что совсем недавно мы смогли говорить о телепатии, экстрасенсорике, биоэнергии. Так, в 1970-х годах, были получены научные данные о важной роли правого полушария при любых экстрасенсорных действиях (гипнозе, телепатии) и при проявлении феноменальных способностей (целительства, ясновидения). Автор дает и краткий обзор литературы, в частности он упоминает гипотезу З.Рейдака об окружении Земли информационным полем, с которым человек при измененных состояниях сознания может осуществлять связь. Сознание является принадлежностью этого поля, которое является живой системой. Оно способно получать информацию, хранить ее, обучаться на ранее полученной информации, творить новую информацию внутри себя, по своей воле давать распоряжения к материальному движению и действию. Недавно в эксперименте было доказано существование особой, кодовой, информационной системы, которая осуществляет процессы мышления и принципиально отличается от любого национального языка. Способность йогов общаться без знания языка подтверждает этот факт. Э.М. Каструбин приходит к выводу: если прислушаться к гипотезам ученых, то можно понять, что при гипнозе и ясновидении происходит «подключение к источникам информации, которые не работают на клеточном уровне, находятся вне структур мозга» ^{[28, с. 19]}.

Логично предположить, что человек (микрокосм), являясь частицей «вибрирующей Вселенной», может «настраиваться» на информацию в любой ее точке (как в голограмме каждая ее точка несет в себе информацию о целом). Уж не является ли гениальность просто высоко развитым СЧВ? Общеизвестно, что за всю историю человечества гениев было не так уж много — около 400. Но уже с эпохи НТР, количество научных открытий и изобретений начинает расти лавинообразно. Это наводит на мысль о некоем ускорении, а значит и приближении к небывалому качественному скачку в развитии. Профессор С.П. Капица считает, что время словно сжимается и человечество движется к какому-то рубежу, после которого оно будет меняться качественно ^{[41, с. 20]}. Член-корреспондент Международной академии экологии В.И. Плохов уверен, что именно в 2003 году произошел переход человека на новую ступень эволюции, возможно люди теперь получат новые, неведомые еще способности, знания, технологии, словом, есть шанс качественно улучшиться ^{[17, с. 7]}.

Помимо смелых научных гипотез для более грамотного освоения скрытых резервов мозга человека необходимо фундаментальное теоретическое исследование. С другой стороны, не менее важно, чтобы прикладники-экспериментаторы знали и умели применять его. Одним из «прорывных» теоретических исследований в области нейрофизиологии коры головного мозга можно назвать вышедшую в 1960-х книгу американского ученого-биолога Джона Лилли «Программирование и метапрограммирование человеческого биокомпьютера» ^[30]. Но тогда это была сплошная теория, а вот как на практике человеку подступиться к своему биокомпьютеру никто не знал.

И вот тридцать лет спустя нашелся экспериментатор, который обучил нескольких детей управлению своим биокомпьютером. Это был российский ученый из Феодосии В.М. Бронников. Сам он с трех лет обладал феноменальными способностями, 40 лет обучался у тибетского монаха йоге, освоил восточную методику работы учителя с учеником. Опираясь на теорию западного ученого-нейрофизиолога Джона Лилли, и используя восточные приемы даосской йоги, он разработал специальные психотехники, позволяющие подключаться к глобальному информационному полю, проще говоря, обучал детей ясновидению. Ныне академик В.М. Бронников является главой Международной академии развития человека в Москве. Региональные центры по развитию человека созданы им уже во многих городах России, Украины, Латвии, Казахстана и других стран. В них совершенствуют свои биоспособности более ста тысяч человек. Ученики Вячеслава Михайловича умеют видеть с закрытыми глазами, читают руками и спиной, демонстрируют феноменальную память, не ходят в обычную школу, а экстерном сдают школьным учителям контрольные на «отлично». Развитие новых свойств видения и памяти позволяет им легко и быстро овладевать любыми знаниями. В перспективе развитие внутреннего видения способно научить человека видеть… молекулы и атомы рассматриваемого предмета лучше микроскопа. Особенно впечатляют успехи его слепых учеников, ведь они обрели альтернативное зрение. В Феодосии издается альманах «Начало», где можно найти новости о жизни академии. В 2003 году ученые из санкт-петербургского Института мозга провели десятки экспериментов и подтвердили: слепые ученики В.М. Бронникова действительно различают цвета и предметы. В сотрудничестве с Н.П. Бехтеревой команда В.М. Бронникова разработала социальную программу «Мир без слепоты». За выдающийся вклад в науку, разработку метода развития альтернативного зрения и большую практическую деятельность В.М. Бронникову были вручены медаль и грамота от международного комитета ЮНЕСКО. В том же 2003 году по инициативе Международной академии информатизации в Феодосии была организована научно-практическая конференция под названием «Прорывные социальные технологии в формировании человеческого капитала». Сюда прибыло более ста участников из Москвы, Казани, Киева, Риги, Красноярска, Томска, Улан-Удэ и других городов. Был обобщен опыт работы в регионах, обсуждалась задача помощи школам, но важнейшим и перспективным было признано самообразование с применением биокомпьютера ^{[14, с. 6]}.

Ценный вклад в разработку проблем раскрытия «жизненных сил общества и личности» (в частности, творческого потенциала менеджеров-суперталантов) внесли и ученые Академии наук социальных технологий и местного самоуправления В.Н. Иванов, В.И. Патрушев. Главное, по их мнению, это знание и понимание человеческих возможностей, поддержка одаренных людей, творчески богатых, и это дело всего общества, его политики, проектов и программ. «Необходимы колледжи, лицеи, специальные художественные и научные школы для одаренных людей. Но доступ к ним должен быть всеобщим, критерии отбора — степень одаренности, профессиональной пригодности человека к будущей работе» ^{[22, с. 238]}.

В послании экс-президента Д.А. Медведева была поставлена задача выстроить «разветвленную систему поиска и поддержки талантливых детей» и вот, в 2008 году, Общественной палатой России разработан проект «Одаренное поколение». Авторы проекта (психологи, социологи, педагоги) предложили на базе ведущих вузов создать спецшколы для одаренных детей. Учить их будут молодые педагоги по авторским инновационным программам. Хочется добавить, что ускорить обучение юных талантов могла бы методика академика В.М. Бронникова. Тогда у России действительно появятся возможности опережающего развития и формирования своего ноосферного потенциала.

Таким образом, исследование тенденций расширения человеческого сознания подводит нас к глобальному выводу: в XXI столетии возможен качественный скачок в эволюции человечества. Одним из лидеров «прорыва» смело можно назвать русского человека. Причем ему необходимо не только осознать свое сверхсознание (СЧВ, «ченнелинг», биокомпьютер) и, на основе новейших методик овладеть этим уровнем со все возрастающей уверенностью, но и помнить, что новым ноосферным технологиям должны обучать и обучаться люди «светлые», обладающие моральным авторитетом, способные следовать высшим образцам человеческой культуры. В связи с этим особую актуальность приобретает концепция подготовки будущего специалиста как человека культуры ^{[13, с. 40–42]}.

Можно выделить следующие факторы, повлиявшие, по мнению различных историков, на феномен русского человека.

1. Географический, природно-климатический аспект. Этот фактор учитывается многими историками как до начала ХХ века, так и в наши дни. В настоящее время разрабатывается геоситуационный подход к изучению географических объектов и их влияния на общественное развитие. Методологическим основанием общего подхода к пониманию геоситуаций и их динамической взаимосвязи могут служить представления общенаучного характера о диалектике однородности — неоднородности в эволюции географического пространства — времени. В общем виде в работах до начала ХХ века отмечалась большая территория с разнообразием ландшафтно-географических условий — лес, степь, горы, реки, лесостепь, суровые климатические условия, повлиявшие на ход отечественной истории (В.О. Ключевский и др.) и, соответственно, на деятельность и характер русского, российского) человека.

2. Этнический аспект. Исследования этнической истории проводил ряд авторов, среди них — П.Н. Третьяков, Б.А. Рыбаков и другие. В процессе этногенеза русских участвовали как славянские, так и финно-угорские, тюркоязычные и другие этнические группы. Русская народность как самостоятельная этническая общность сформировалась в начале 17 века. Несколько позднее по языковому диалекту и некоторым особенностям материальной культуры выделились северные русские и южные русские.

3. Аспект изучения славяно-русской общности. Древнерусский человек. Славяно-русская общность сложилась во 2-ой половине 1 тыс. н.э. Характерные черты в ее ментальности: языческое мировоззрение; приоритет коллективизма в общественном сознании; высокая толерантность по отношению к другим народам, религиям, культурам, ментальностям. Крещение и развитие модели православного христианина. Исихазм.

4. Социально-экономический аспект. В исследованиях отразились закономерности и особенности социально-экономического развития нашей страны. Он может быть представлен достаточно солидным и тщательно выполненным рядом фундаментальных исследований. Так, еще В.О. Ключевский, по сравнению с предшественниками больше внимания уделял социально-экономическому развитию общества. Его научное творчество посвящено как общим вопросам русской истории, так и проблемам крестьянства, крепостного права и др.

5. Аспект ментальности и важнейших черт русских людей. Ментальность выступает как наличие у русских людей российского общества определенного умственного инструментария, психологической оснастки, которая дает им возможность по-своему воспринимать и осознавать мир и самих себя. Важнейшими чертами русских являются такие, как человеколюбие и терпимость, милосердие и сострадание к человеку, готовность поделиться последним куском хлеба с голодающим, прийти на помощь нуждающемуся. Загадочность русского человека, по мнению многих писателей и ученых, состоит не в принадлежности к русской нации, а в «состоянии души».

Опыт общения и взаимоотношений с лицами других этносов у русского человека часто невелик и в значительной мере приобретается во время нахождения в том или ином иноэтническом регионе (А.П. Садохин, Т.Г. Грушевицкая). Исследователи обращают внимание на взаимодополняющие или диалектическое проявление противоположных качеств русского человека: наряду с порядочностью и искренностью, он ворует, пользуется блатом и другие. Внутренние характеристики русского человека противоречивы. В нем сочетаются бунт и покорность, патриотичность. Это проявляется также в дискурсе общения и деятельности. Для исследования в этом направлении нужна системная (аксиологическая, историко-антропологическая, структуры идентичности и другие компоненты) стратегия анализа и описания. В ней должны отразиться и такие качества, как добронравие, любомудрие и другие лучшие качества русского человека и необходимо попытаться принять его как целое.

6. Аспект развития русского человека в различные исторические эпохи. Каждая эпоха влияла на особенности бытия русского человека, что отразилось в работах русских философов (Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский и др.) и историков (В.О. Ключевский, Н.М. Карамзин и др). В соотношении «Россия и русские»: Россия — это событийность, русские — это со-бытие. В наши дни необходим новый, тщательно разработанный исторический экскурс в трансформациях понятия русский человек. Динамика ценностного философского понятия русский человек включает ряд важных эпох. Закономерности и особенности развития обусловлены эпохальной спецификой, а также экономическими, географическими, климатическими, внутри общественными, внешними, духовными и иными вызовами времени и отзывами (реакциями и рефлексией) на них.

7. Религиозный аспект разрабатывается философами, историками, культурологами, богословами, религиоведами и другими специалистами. Ответы на вопросы: «Зачем явился в мир русский народ?»; «Во имя каких целей он объединил в одном государстве разные народы?» и другие зависит от религиозно-философского мировоззрения (С.В. Перевезенцев и др.). В России — христианско-исламская модель развития человека, в основе которой лежит библейская модель, в которой человек появляется как божественный замысел. Русский народ выступает как производное от православия. Русский человек проявляется в благочестии, он сам осуществляет выбор в самом себе, когда в нем побеждает Бог, а когда дьявол (вор, завистник, тщеславие, гордыня и др.). Бог имманентен, он предлагает выбор, синергию, но всегда любит человека.

8. Аспект культурных взаимодействий русской культуры и понимания русского человека отражен в большой палитре эстетических (художественных, музыкальных и других произведениях), заимствованиях в словаре (тюркские, иранские и другие заимствования и обратная связь), в фольклоре, обрядах, традициях, народной педагогике и других, что отразилось во многих исследованиях культурологов и других специалистов.

9. Аспект о роли России и русских в мировой истории. Эта тема разрабатывается как отечественными, так и зарубежными исследователями. Она отражена в одной из исследований Н.Нарочницкой «Россия и русские в мировой истории. — М., 2003.

10. Аспект «теории факторов», определяющих закономерности развития народа. Важнейшими являются природные, экономические и политические (роль государства) факторы. В.О. Ключевский выделял «три основные силы, которые строят людское общежитие»: человеческая личность, общество, природа страны.

11. Политический аспект. Он разрабатывается в целом ряде фундаментальных работ. Так, уже в начале 19 века в решении фундаментальной задачи — создании истории России сыграл крупнейший русский историк Н.М. Карамзин. Итог его многолетнего труда — 12-томная «История государства Российского». Он отождествлял историю России с историей самодержавия. Идею о том, что «самодержавие основало и воскресило страну» и всегда было главным условием ее политического существования», он положил в основу своего исследования.

12. Аспект межцивилизационного диалога и его влияния на русского человека, на его мировоззрение и образ жизни. Усвоение прогрессивного опыта происходило при сохранении цивилизационных особенностей каждого сообщества, культуры и менталитета каждого народа (Л.И. Семенникова).

Революционные изменения общественного строя России, дважды произошедшие на протяжении XX века в 1917-м и 1991-м годах, привели к тому, что современное российское общество в целом и каждый отдельно взятый его гражданин в частности находятся в состоянии формирования и закрепления новых ориентиров для дальнейшего развития. Однако, если в области экономических, политических преобразований мы можем наблюдать относительный успех, возможный за столь небольшое время, то в такой немаловажной сфере жизни общества как духовное его состояние наблюдается значительно менее уверенный прогресс.

Глубокие православные традиции, сформировавшиеся в течение веков, определяли морально-нравственный облик русского человека вплоть до начала периода советской власти. Богатый внутренний мир находил свое отражение в повседневном отношении человека к себе, близким, посторонним людям, природе. Русская религиозная философия явилась своеобразным венцом, обрамлявшим головы российского народа.

Во времена СССР религия оказалась под запретом, религиозность, как комплекс внутренних нравственных установок была подвергнута гонениям, а само понятие «духовность» исчезло из официальных текстов и было подменено достаточно абстрактным понятием «социалистическая мораль и нравственность». Для поддержания порядка в умах советских граждан одной из важнейших добродетелей был объявлен Закон.

Крушение советской политической модели выявило целый ряд проблем, захвативших общество: люди устали от всеобъемлющего контроля и давления, в их системе ценностей на первый план вышла Свобода. Свобода не только физическая, но и моральная — в свободе мысли, самостоятельном выборе путей, в открытости экономических возможностей, наконец, в возможности политического многообразия. Но взамен сломанного «стержня» не было предложено действительно достойной альтернативы, а само эфемерное понятие «свобода» каждый понимал в силу индивидуальных предпочтений. Отсюда проистекали те события, которые мы могли наблюдать в 1990-е годы.

К началу XXI века в массовом сознании начали происходить серьезные изменения. Общественность и власть осознали, что без надлежащего укрепления духовных, морально-нравственных, этических устоев невозможно дальнейшее позитивное развитие государства и его граждан.

В соответствии с этим пониманием сегодня в обществе ведутся дискуссии о путях преодоления сложившегося кризиса, большую активность проявляют религиозные организации, справедливо опираясь на традиции, ученые из разных областей науки пытаются сформулировать наиболее общие принципы будущей стратегии.

Проблемы русской духовности, понимание духовного мира русского человека находили свое отражение и в трудах классиков российской философии.

Владимир Соловьев, по праву считающийся одним из основоположников русской религиозной философии, в своей статье «Русская идея» определяет смысл существования русского народа в служении идее Веры и Любви, указывая, впрочем, что каждый народ несет в себе определенное предназначение ^[45]. Философ также отмечает, что несмотря на насаждаемую систему эгоизма, душевной черствости бюрократического режима, простой люд сохраняет в себе самые чистые помыслы, доброту внутреннего уклада и способность противостоять чужеродным порядкам.

Николай Александрович Бердяев, значительную часть своих сочинений посвятивший русскому народу, в своем фундаментальном труде, обосновывающем реальность духа, указывает, что в русских людях дух силен как ни в какой другой нации. И именно эта сила позволяет ему выдерживать все испытания, которые не раз выпадали на долю России ^[6]. Подобной точки зрения придерживался и Н.Арсеньев, также приложивший усилия к пониманию русской души 3.

Следует отметить также философа И.А. Ильина и мыслителя Михаила Меньшикова, которые сквозь призму своего мировоззрения пытались осмыслить внутренний мир русских людей. Их суждениям присущ некоторый национализм, смешанный с глубоким патриотизмом. Из современных работ необходимо выделить статьи И. Шафаревича ^[52] и Л.М. Воронцовой ^[15], в которых авторы оценивают состояние русской духовности, подвергнувшейся проверке историей.

Однако сегодня приобретают все более широкое распространение не только классические формы оформления измышлений, но и современные, например, специализированные Интернет-конференции и форумы. Молодые ученые, объединяясь в виртуальном пространстве, выражают свою точку зрения по различным актуальным проблемам современности. Не осталась без их внимания и тема духовного мира русского человека.

Из различных ресурсов по проблемам современной философии можно выделить около семи — те, которые своей аудиторией имеют специалистов в области философии разного возраста и квалификации. Среди таковых стоит отметить ресурсы www.forum.filosofia.ru, www.philosophyforum.ru, www.philosophy.ru/portal/forum и т.д. Большинство же так называемых «философских» форумов с философией как наукой не связаны и представляют собой лишь место для свободного выражения своих мыслей по самым различным вопросам.

Наиболее часто поднимаемыми являются темы, посвященные понятию «душа» в целом и «русская душа» в частности. На позиции авторов значительно влияют их религиозные убеждения, поскольку проблема духовного неразрывно связана с проблемой религиозного. Отсюда наиболее ярко выделяются две точки зрения: душа есть частичка божественного, сохраненная в человеческом теле, и душа — энергетическая субстанция. Однако и первая, и вторая группы авторов солидарны в том, что душа есть непознанный регулятор модели поведения человека.

Касательно вопроса о «русской душе», наблюдаются частые обращения к трудам классиков русской философии, т.к. наиболее фундаментальные и знаковые труды относятся к периоду второй половины XIX — первой половины XX веков. В отношении ее характеристики пользователи Интернета отмечают такие качества как доброта, широта миропонимания и двойственность, под которой они понимают резкие изменения состояний — от умиротворенного, до взрывного, бунтарского.

Не менее важной проблемой выступает проблема понимания бытия, осмысления предназначения человека. В этой связи возникают сопутствующие темы — вопросы «накопительства», проживания жизни с целью материального обогащения, совместимости в ниши дни понятий «богатство» и «духовность». Вообще, достаточно ярко выражена точка зрения, что сегодня «материальное» как никогда сильно сковывает духовное развитие общества, поскольку высшие ценности отошли на второй план. Причиной тому называются идеологический и духовный кризис прошедшего столетия, а также агрессивное воздействие на умы информации, исходящей от масс-медиа.

Любовь как смысл жизни для многих является непреложной истиной. Любовь, выраженная в положительном отношении ко всему окружающему, в стремлении созидать, в желании помочь ближнему.

Одним из пороков современного российского общества, негативно влияющим на общий уровень культуры и воспитания как на часть духовного мира, в комментариях признается чрезмерное свободомыслие, отсутствие чувства дозволенного и разумного. Отмечается, что нормы морали иногда уступают место жажде личной выгоды, а человек подчас является лишь инструментом достижения своих корыстных целей. Это, по мнению отдельных авторов, как раз и является неотъемлемой частью русской души, которая в современных условиях проявила себя подобным образом.

Нельзя не обратить внимания на обеспокоенность общественности проблемами развития института семьи и брака. Традиционно семья в России была одной из высших ценностей. Однако под влиянием современных тенденций, привнесенных в русский уклад жизни из стран Западной Европы и США, «ценность» семьи резко упала, а свобода отношений между полами зачастую принимает аморальное выражение.

В настоящей статье нами была сделана попытка рассмотреть и обобщить основные направления развития современной философской мысли в отношении проблем русской духовности. Мы полагаем, что поднимаемые в Интернет-среде вопросы являются свидетельствамм тому, что духовная жизнь русского человека, позиции морали и нравственности остаются социально важными и значимыми темами. В современном мире недопустимо предаваться исключительно материальной стороне жизни, поскольку это может привести к морально-нравственному упадку и значительному ослаблению позиций базовых духовных и нравственно-этических ценностей.

Следует подчеркнуть, что развитие Интернет-коммуникаций также может способствовать развитию интереса к проблеме духовного мира русского человека и помочь в решении существующих проблем.