Нина Николаевна Белова и исследования античного города в Уральском университете

Капсалыкова Карина Рамазановна ORCID: 0000-0003-4163-5099 кандидат исторических наук доцент, кафедра зарубежного регионоведения, Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б. Н. Ельцина 623280, Россия, Свердловская обл. область, г. Екатеринбург, ул. Проспект Ленина, 51, ауд. 358 Kapsalykova Karina Ramazanovna PhD in History Associated Professor, Foreign Studies Department, Ural Federal University 623280, Russia, Sverdlovsk Region, Yekaterinburg, Lenina av., 51. carinne.kapsalikova@gmail.com Другие публикации этого автора

Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского научного фонда № 22-28-01455, https://rscf.ru/project/22-28-01455/

Введение

В современном российском обществе интерес к биографике неуклонно растет. Старые мифологизированные концепты, штампы и «темные пятна» все чаще оказываются сметенными ураганом «архивной революции» ^{[1, c. 130–134]}. Итоги многолетних научных изысканий становятся предметом пристального анализа ^{[2, c. 634–641; 3, c. 18–24]}. Другой важной тенденцией является интерес к историософским проблемам. При этом само слово – историософия – постепенно вытесняется из исследовательского словаря, и все чаще ответы на «вызовы времени» формулируются в духе метамодерна и других искусственных конструкций.

Мы далеки от структуралистских построений в духе историка техники Дерека Джона де Солла Прайса (Derek John de Solla Price, 1922–1983). Он, романтизируя процесс научного поиска, и желая сделать его привлекательным для студентов «бушующих» 1960-х гг. писал: «Большая наука склонна сдерживать некоторые проявления индивидуализма. Появление совместной работы и невидимых колледжей, само предоставление превосходных условий – все это направлено на достижение конкретных целей в исследованиях. Все это, по-видимому, направляет научный прогресс на достижение тех целей, ради которых была создана группа или проект. Это старый аргумент против планирования исследований, и он всегда вызывает реакцию, что мы должны быть осторожны, чтобы дать каждому человеку возможность думать, позволить ему идти по следу, куда бы он ни привел» ^{[4, p. 108]}. Однако соотношение исследований, проводимых в соответствии с внутренне логикой развития научного направления и формализированных требований к ученым, серьезно отразились на судьбах многих историков.

«Серьезный, вдумчивый аспирант»

Нина Николаевна Белова (1917–2012) – один из ведущих советских эпиграфистов, кандидат исторических наук, занимавшей в разные годы должности декана исторического факультета и заведующей кафедры всеобщей истории УрГУ, депутат Свердловского городского совета. Список общественных поручений, должностей и обязанностей лишь ненамного уступает списку ее публикаций. Тем не менее, систематического изложения научной биографии Н. Н. Беловой не существует. Заполнению этой лакуны – насколько позволяют имеющиеся в нашем распоряжении архивные материалы – посвящена данная статья.

Нина Николаевна Белова родилась 17 мая 1917 г. в семье петроградского рабочего-краснодеревщика Николая Ивановича и его жены, домохозяйки, Веры Михайловны. В семье кроме старшей Нины были еще дети: Александр, ставший впоследствии инженером, Владимир, погибший на фронте в 1942 г. (Белов Владимир Николаевич погиб 16 июля 1942 г. в двух километрах от г. Воронежа на юго-западной окраине рощи «Сердце». Память народа. URL: https://pamyat-naroda.ru/heroes/memorial-chelovek_dopolnitelnoe_donesenie1151100204/), будущие учителя Лев и Павлина (в замужестве Волохова). Еще одна сестра, Тамара работала иностранным корреспондентом во Всесоюзном Объединении Внешпосылторга, а ее муж служил в КГБ (Архив УрФУ, Ф. Р-2110, Оп. 1, Д. 79, Л. 5 об.). Нина Николаевна окончила школу-семилетку в московском пригороде (ст. Перовская). Потом училась два года в Школе ФЗУ при заводе № 8 имени М. И. Калинина. Н. Н. Белова работала техническим учетчиком, параллельно участь на рабфаке при заводе. После окончания рабфака, в 1937 г., Нина Николаевна поступила в МИФЛИ (Московский институт философии, литературы и искусства) на исторический факультет. В 1939 г. студентка истфака МГУ приняла участие во Всесоюзной переписи населения и даже получила благодарственное письмо СНК СССР.

С наступлением войны учеба была прервана. В 1941 г. она работала нормировщиком на Московском электромеханическом ремонтном заводе, вплоть до эвакуации предприятия в г. Свердловск. Н. Н. Белова осталась преподавать историю в Мытищинской средней школе № 5. В 1944 г. Нина Николаевна восстановилась на пятый курс исторического факультета МГУ и в 1945 г. окончила его с рекомендацией в аспирантуру. Из-за ревмокардита поступить сразу не получилось, и с октября 1945 г. по август 1947 гг. Нина Николаевна работала в ВОКСе (Всесоюзное общество культурной связи с заграницей) в отделе печати в должности литературного редактора.

В сентябре 1947 г. она сдала в установленные сроки все экзамены на отлично, продемонстрировав блестящее знание французского, немецкого, древнегреческого и латинского языков. История древней Греции и Рима было одним из ключевых направлений научной работы истфака МГУ. В это время на кафедре истории древнего мира и средних веков трудились специалист по римской республике Н. М. Машкин, эллинист К. К. Зельин. Согласно характеристике, подписанной деканом Исторического факультета МГУ Б. А. Рыбаковым и председателем Профбюро Е. Ф. Язьковым, аспирантка Н. Н. Белова «принимала активное участие в общественной жизни коллектива Исторического факультета в качестве старосты аспирантов своего курса, страхового делегата коллектива кафедры древней истории, агитатора среди населения во время избирательной кампании в 1949–1950 году» (Архив УрФУ, Ф. Р-2110, Оп. 1, Д. 79, Л. 10).

В октябре 1950 г. она окончила аспирантуру. Темой ее кандидатской диссертации была «Социальные отношения в галльских городах в I–II вв. н. э.» (Белова Н. Н. Социальные отношения в галльских городах в I–II вв. н. э.: дис. … канд. ист. наук: 07.00.00. М., 1951. 395 с. Место защиты: Московский государственный университет). Уже 14 мая 1951 г. решением Совета МГУ ей была присвоена ученая степень кандидата исторических наук. В мае этого же года Н. Н. Белова была по распределению направлена в Уральский университет. Она работала сначала старшим преподавателем кафедры всеобщей истории, а 8 января 1955 г. была утверждена в звании доцента.

С 1953 по 1955 гг. и с 1955 по 1957 гг. – два срока – Н. Н. Белова была избрана депутатом Свердловского Горсовета. О продуктивности ее работы свидетельствуют газетные заметки тех лет. Так, на общем собрании преподавателей, студентов и служащих историко-филологического и географического факультетов УрГУ, посвященном избранию депутатов «собрание постановило также просить Нину Николаевну Белову дать согласие баллотироваться в депутаты Свердловского городского совета» (Единодушное желание // Сталинец. 1953, 9 фев. № 5 (718)). На посту депутата Нина Николаевна вела огромную работу.

Пронзительной является статья в газете «Сталинец» о работе депутата Беловой. Вдова красноармейца Антипина — горничная гостиницы «Большой Урал» (Антипин Николай Яковлевич – красноармеец, погиб в районе д. Боровой Харьковской обл. Память народа. URL: https://pamyat-naroda.ru/heroes/person-hero36026375/) содержала двоих детей и больную сестру. Десять лет подряд просила Антипина квартиру, а в ответ получала одни обещания. Нине Николаевне удалось помочь вдове, и женщина получила просторную и светлую квартиру!

Н. Н. Белова – член постоянной культурно-просветительной комиссии Свердловского Горсовета. «Нина Николаевна медленно идет по тихим улицам вечернего города, а в голове рой мыслей, вспоминаются незавершенные дела. «Студент Шакиров (Шакиров Ханиф Шакирович (род. в 1923 г.) – сержант, помкомвзвод 2 отдельного противотанкового батальона 12 истребительной бригады 61 Армии Западного фронта. В боях за населенный пункт «8 Марта» Орловская области 12 мая 1943 г. был тяжело ранен. Награжден Орденом Отечественной войны I степени (приказ Президиума ВС СССР № 204/65 от 06.08.1946 г.). В 1956 г. успешно окончил истфак УрГУ, долгое время был директором Свердловской областной специальной библиотеки для слепых. Память народа. URL: podvignaroda.ru/?#id=80060464&tab=navDetailManAward ; ГАСО, Ф. Р-2110, Оп. 3а, Д. 28. Л. 151 об.–152.). Завтра же поеду к нему домой». Шакиров потерял зрение на фронте. Но несчастье не сломило его. Друзья помогли, и вот он в Уральском университете. Учится не хуже других. Но – семья, трое детей, а квартира – холодильник. Как всегда обещают, но время идет, а квартиры нет. Нина Николаевна добивается – Шакиров получает новую квартиру. Можно привести много примеров заботливого, вдумчивого отношения депутата к человеческой судьбе» (Штейн И. Наш депутат // Сталинец. 1956, 12 апр. № 39 (887)).

Приведем и случай, когда деятельность депутата Беловой была не столь успешной. 27 декабря 1955 г. партсобрание УрГУ принимало решение о принятии в члены КПСС Н. Н. Беловой. В ходе обсуждения, среди похвал молодому научному сотруднику и депутату, диссонансом выступили слова преподавателя Ф. И. Сурина: «В работе ее как депутата Горсовета имеется ряд недостатков, так я, лично нуждаясь в квартире, попросил ее помочь мне. Она выразила готовность, но усилий особо не прилагала и не добилась квартиры. Мне кажется, что она должна проявлять большую активность в этой работе» (ЦДООСО, Ф. 285, Оп. 3, Д. 139, Л. 124). Он предложил продлить на год кандидатский срок Н. Н. Беловой. Итоги голосования оказались ожидаемыми: «за предложение партийного бюро университета – принять т. Белову Нину Николаевну в члены КПСС и просить Октябрьский райком КПСС г. Свердловска утвердить это решение – голосовало 131 человек, против – 1. За предложение тов. Сурина – продлить ее пребывание кандидатом в члены КПСС еще на один год – голосовало – 1 человек, против 131» (ЦДООСО, Ф. 285, Оп. 3, Д. 139, Л. 125).

В 1958–1959 гг. Н. Н. Белова совмещала доцентскую должность с административной – декана исторического факультета УрГУ. Интересно, что деканом она стала с легкой руки известного археолога Е. Г. Сурова ^{[5, с. 25]}, который, уезжая на раскопки в Крым, убедил ее временно занять его должность (Архив УрФУ, Ф. Р-2110, Оп. 1, Д. 79, Л. 27). В итоге временная замена превратилась в постоянную.

Дама Полида

Огромная общественная нагрузка отразилась на научной работе Н. Н. Беловой. Она так и не защитила докторскую диссертацию, хотя активно публиковалась в центральных научных журналах и поддерживала связь с alma mater. В частности, именно ей доверила кафедра истории древнего мира и средних веков писать отзыв на кандидатскую диссертацию В. И. Кузищина и других известных ученых.

Н. Н. Белова задала вектор развития антиковедения в УрГУ на много лет вперед. При этом существует лишь написана лишь небольшая, но доброжелательная биографическая справка, основанная на материалах архива УрГУ ^{[6, с. 115–116]}. Также имеется Р. Г. Пихои: «Доцент Нина Николаевна Белова, преподававшая историю древнего Востока, была специалистом по эпиграфике древнего Рима, занималась вопросами источниковедения поздней римской истории для реконструкции социальной структуры римского общества. Но этого мы тогда не знали. <…> Курс Η. Н. Беловой по эпиграфике был интересен для тех, кто специализировался по античной археологии, но не имел отношения к моим занятиям (древнерусское право. – примеч. К. К.)» ^{[7, с. 12, 20]}.

Об этом писал М. Я. Сюзюмов, анализируя итоги Всесоюзного совещания историков 1962 г. «Естественным результатом Совещания явился и позорный учебный план для истфаков 1964 года – по этому плану только что поступившие студенты, большей частью с производственным стажем, не умеющие еще записывать лекции и совершенно не приспособленные к чтению научной статьи, должны в три месяца пройти курс Истории древнего Востока, истории Греции и Рима – важнейшие курсы всеобщей истории! Основе всеобщей истории – древней истории – нанесен тяжелый удар» (ГАСО, Ф. Р-802, Оп. 1, Д. 33, Л. 1), ^{[8, с. 295–296]}.

Действительно, магистральным направлением в истории классической древности и медиевистике уже к 1960-м гг. стало обращение к серии исследований в области различных вспомогательных исторических дисциплин, в том числе, эпиграфики.

Н. Н. Белова работала, как и М. Я. Сюзюмов, над комплексной научной темой «Динамика античного города и генезис феодального» (ГАСО, Р-2110, Оп. 3, Д. 512. Л. 66), а поскольку автор теории континуитета выводил европейский burg из античного полиса, то Н. Н. Беловой отводилась ключевая роль исследователя «генезиса генезиса», начала начал муниципальной жизни античности. Н. Н. Белова, по сути, применила теорию континуитета М. Я. Сюзюмова к истории провинции Галлии, проанализировав социальную структуру, административные процессы, аграрные отношения, определившие будущее этого региона на столетия вперед.

Хронологические рамки исследования Н. Н. Беловой охватывают V в. н. э. Это время представлялось М. Я. Сюзюмову ключевым в истории Римской империи. Так, первоначальной темой его докторской диссертации были именно проблемы истории позднего Рима. Так, еще «в течение 1945/6 уч. г. продолжал работу над основной темой «Социальный и культурный кризис в Римской Империи V–VI вв.» (ГАСО, Ф. Р-2162, Оп. 1, Д. 56, Л. 101).

Письмо М. Я. Сюзюмова к Н. Н. Беловой

Свердловск, 19 октября 1971 г.

Глубокоуважаемая дорогая Нина Николаевна,

Обращаюсь к Вам с письмом – надеюсь, не оторву Вас от работ над диссертацией. Желаю самого полного сверхуспеха!

Получил Ваше письмо… но несколько упал духом – оно отражает в Вашей работе о клиентах не Ваше сегодня, а Ваше позавчера.. Немного трудно следить за положениями…. Многое спорно, неполно. Трудно говорить об общественном институте, фактически не давая полного анализа сущности и различных его форм, и развития, и разложения. Все-таки крайне желательно иметь постоянно ввиду древнеримскую и имперскую клиентелу и клиентелу независимой Галлии, и тогда решить по аналогии о характере галльской клиентеле в ее развитии. Нельзя понимать эксплуатацию рабовладельческого периода только как индивидуальную власть над определенным лицом…

Ведь порабощались не только лица, но и целые племена в разных градациях зависимости (соции различного характера, дедитиции – совершенно другой, низшей ступени порабощения, хотя и не рабы, но в порабощенной стране: у Ливия, Цицерона и Цезаря есть о них…)

Если говорить о сельских жителях, то нельзя обойтись без них. А в независимой Галлии разве не была постоянная война, с завоеваниями… Независимая Галлия развивалась в той же степени, как Италия раннеримского периода…. Вряд ли можно при определении клиентелы сепаратизироваться от городской клиентелы. Ведь тогда были цивитатес – племена вокруг центров-«городов»… И римский гражданин мог жить в деревне оставаясь «горожанином»… И как-то «легко» объяснять городскую клиентелу по карикатурам сатириков! Все-таки нужно считаться с тем, что при выборах магистратов в позднеплеменном = раннерабовладельческом обществе, как в странах Запада нашего времени, были подкупы и всякого рода привлечения мелких людей…. А что касается позднеримской республики и империи – то отчасти (и очень) играло роль безвыходное положение интеллигенции, которая должна была пресмыкаться перед Меценатами! Ведь не было специальных фондов государства для поэтов, философов, историков и т. д.! (Отчасти так же нужно было художникам Возрождения пресмыкаться перед папой и знатью, хотя тогда уже были некоторые учреждения…) Но без городской клиентелы ни в генезисе ни в развитии этот институт необъясним и может привести к чисто аграрным выводам, что неправильно.

Еще одно. Вы касаетесь юридических категорий. Но ведь клиентела тесно связана с юридическими институтами римского права – патронат, клиент, прекарий. Вы говорите о моральном принципе зависимости клиента – но моральная норма не приходит ео ипсо [eo ipso (лат.) – вследствие этого, тем самым], а есть результат длительной традиции социального института. Вы употребляете так неосторожно слово «колонат». Но разве локацио-кондукцио колона не связано с рабовладельческим строем? А если говорить о колонате, то не лучше бы употребить более точные – колони либери, колони адскрипции.

Квази колон не колон – он юридически раб – он только на пекулии, который существовал во все времена рабства (C. J. XI, 48 (47), 19–21) ^{[8, P. 441–442]}. Общины ветеранов – не частное, а весьма широкое явление, которое так содействовало ассимиляции… Конечно, я вполне согласен с положением, что клиентела институт архаического происхождения и был как пережиток в обществе позднеримской империи. Но главное нужно считаться с новыми требованиями…

(ГАСО, Ф. Р-802, Оп. 1, Д. 151, Л. 1–1 об.)

Машинопись, отпуск.

К сожалению, письмо обрывается на полуслове. В личном фонде М. Я. Сюзюмова (ГАСО, Ф. Р-802) продолжения письма или же ответа Н. Н. Беловой не сохранилось.

«Считаться с новыми требованиями» стало важным прогностическим замечанием. Согласно выкладкам историка права Л. А. Зайцевой, как раз в этот период наступает новый этап развития законодательства в области присуждения степеней ^{[9, с. 611]}.

В положении 1972 г., которое было принято через полгода после представленного выше письма, к докторским диссертациям требования ужесточались. Так, докторская диссертация «должна быть самостоятельной исследовательской работой, содержащей решение крупной научной или научно-технической проблемы. Включение материалов собственной кандидатской диссертации в докторскую возможно только в том случае, когда дополнительный материал сам по себе представляет вклад в науку, удовлетворяющий требованиям, предъявляемым к докторским диссертациям» (Бюллетень нормативных актов министерств и ведомств СССР. 1972. № 6).

Во второй половине 1960-х гг. Н. Н. Белова работала над комплексом проблем, касающихся галлоримской виллы как хозяйственной ячейки, связанной с городом. На материале эпиграфики у Н. Н. Беловой и археологии у Е. Г. Сурова подтверждали теорию диалектического континуитета М. Я. Сюзюмова. Н. Н. Белова рассматривала историю поздней римской республики и Галлию эпохи принципата как историю взаимоотношений Рима и италиков, т. е., борьбы италийских общин против римско-италийского рабовладения. Это исследование вывело ее на проблему сущности галльской civitas, которая на протяжении своей истории трансформировалась из родоплеменной общины в государственную организацию. «Городской центр становился опорным пунктом романизации и средоточием местной аристократии, на которую опирался Рим в своей провинциальной политике» ^{[10, С. 206–207]}.

Нина Николаевна способствовала популяризации исторических знаний. Ею были написаны статьи в Советскую историческую энциклопедию: бритты, восстание Боудики, Веледа, Веспасиан, геты, Геродиан, Луций Ицилий, инсубры, кельты, Матерн etc. Авторефераты ее статей публиковались в Bibliotheca classica orientalis.

Н. Н. Белова была одним из немногих соавторов М. Я. Сюзюмова. Более того, она была единственным ученым на кафедре, который осуществлял своего рода «синтез», «мост» между проблемами, разрабатываемыми византинистом М. Я. Сюзюмовым, археологом Крыма Е. Г. Суровым, медиевистом Н. А. Бортником и даже, в некотором роде, новистом И. Н. Чемпаловым. Так, АДСВ 5, представлял собой публикацию докторской диссертации Н. А. Бортника, а также программную статью Е. Г. Сурова и собственно статью Н. Н. Беловой. Кроме того, она публиковалась с аспирантами кафедры – В. Н. Даниленко и И. В. Пьянковым ^{[11, с. 159–163]}.

Заключение

«В душе чуть-чуть грустно: лет много, а сделать значительно больше, сделано мало и не совсем то, что надо» – писала директор Херсонесского историко-археологического музея И. А. Антонова к чл.-корр. АН СССР З. В. Удальцовой ^{[12, с. 302]}. Теже слова с полным на то основанием могла повторить и Нина Николаевна Белова. Может быть, именно эта ситуация: когда ум, способности, трудолюбие оказываются растрачены на важные, но несколько сторонние дела, никак не связанные с наукой, станет когда-нибудь источником вдохновения для новой «Цитадели»?! ^[13] Судьба прекрасной музы Херсонеса: тридцать лет – на переднем крае археологических раскопок – и ни одного мгновения для создания диссертации! – оказалась типичной для поколения, чья юность совпала с юностью Октября.

Таким образом, биографика историков, входивших в «ближний круг» М. Я. Сюзюмова представляет собой самостоятельную научную проблему. Публикация источников, в данном случае, является единственным действенным противоядием против тенет упоминаний «через запятую» в заметках к очередной юбилейной дате. Кроме М. Я. Сюзюмова, преподаватели кафедры всеобщей истории УрГУ не оставили личных архивов. Сведения о них следует искать в официальных документах, научных публикациях, воспоминаниях. И. Н. Чемпалов, Н. А. Бортник, Н. Н. Белова, Е. Г. Суров, Н. Ф. Шилюк исследовали различную проблематику, однако их объединяло мощное сюзюмовское влияние. Использование архивных материалов является верным способом проследить путь в науку многих специалистов. След, согласно по мудрой казахской пословице, мать дороги.