Грозный и Баторий – эпистолярная политическая полемика

Дружевский Антон Олегович аспирант кафедры истории России с древнейших времен до начала XIX века Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена (Санкт-Петербург, Россия); исполнитель проекта отдела сопровождения научных проектов Русской христианской гуманитарной академии им. Ф. М. Достоевского (Санкт-Петербург, Россия). 195299, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Сенатская, 3, оф. 224 Druzhevskii Anton Olegovich Postgraduate of the Department of History of Russia from ancient times until the beginning of the 19th century, Russian State Pedagogical University named after A.I. Herzen (St. Petersburg, Russia); Executor of the project of the Scientific Project Support Department of the Russian Christian Humanitarian Academy named after F. M. Dostoevsky (St. Petersburg, Russia). 195299, Russia, Saint Petersburg, 3 Senatskaya str., office 224 adruzhevskij@mail.ru Другие публикации этого автора

Эйльбарт Наталия Владимировна доктор исторических наук доктор исторических наук, профессор кафедры истории России с древнейших времен до начала XIX века Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена (Санкт-Петербург, Россия); научный сотрудник Русской христианской гуманитарной академии им. Ф. М. Достоевского (Санкт-Петербург, Россия) 191186, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Наб.реки Мойки, 48 Eil'bart Nataliya Vladimirovna Doctor of History Doctor of Historical Sciences, Professor of the Department of History of Russia from ancient times until the beginning of the 19th century, Russian State Pedagogical University named after A.I. Herzen (St. Petersburg, Russia); researcher at the F.M. Dostoevsky Russian Christian Humanitarian Academy (St. Petersburg, Russia) 191186, Russia, Saint Petersburg, St. Neb.Moika River, 48 ejlbart@mail.ru

Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 22-28-01407, https://rscf.ru/project/22-28-01407/

На завершающем этапе Ливонской войны, продолжавшейся 25 лет (1558-1583), осталось два главных соперника: польский король Стефан Баторий и русский царь Иван Грозный. Успех сторон в этом конфликте во многом зависел от их мировоззрения, личных качеств и отношений со своим подданными. Если говорить о предшествующей внешнеполитической успешности этих государей и их удач на поле брани, то оба они в той или иной мере достигли здесь немалых высот. К середине 1560-ых гг. Ивану Грозному удалось присоединить Казань и Астрахань к Москве. В тоже время для Ивана ІV появлялась в 1576 году и перспектива занять польский трон, поборовшись за него с тогда еще семиградским воеводой Баторием. Если бы данный проект удалось успешно реализовать, то вооруженный конфликт на территории Ливонии мог бы быть как минимум «заморожен» или же официально прекратиться инкорпорацией всей Ливонии во вновь созданное союзное государство. Если же говорить о способностях Стефана Батория, тот и до вступления на польский трон он прославился как незаурядный полководец, служивший сначала императору Священной Римской империи Фердинанду I, а затем трансильванскому воеводе Яну Заполье (избравшись на место последнего в 1571 году).

В настоящей статье мы предлагаем раскрыть личностные и мировоззренческие (прежде всего во взглядах на природу и смысл власти) противоречия между Иваном Грозным и Стефаном Баторием через призму их переписки, которая к великому сожалению дошла до нас лишь фрагментарно. В целом сравнение писем этих двух ярких правителей-современников показывает, что письмо воспринималось как важный атрибут дипломатии, упрочения позиций оппонентов на международной арене. Анализ текста также показывает, что оппоненты пребывали во время его написания в сильном эмоциональном возбуждении и часто «переходили на личности».

Прежде, чем обратиться к анализу самой переписки, дадим краткую характеристику воспитанию двух экспрессивных оппонентов. Несмотря на сложное детство и раннее сиротство Ивана Грозного, он вероятно изначально получил блестящее для того времени образование в Московской Руси. Доподлинно известно, что кроме русского языка государь прекрасно говорил по- татарски и самолично вступал в полемику с послами. С.М. Соловьев отмечал его «блестящие дарования», «охоту и уменье говорить», что придавало образу царя «словесную премудрость ритора» ^{[1,с. 45]}. Об образованном Грозном-богослове свидетельствует и его остроумная полемика с иезуитом Антонио Поссевино ^{[2,с.168-187]}. Однако, по словам того же историка «Иоанн привык не обращать внимания на интересы других, привык не уважать человеческого достоинства, не уважать жизни человека» [1 с. 34]. Иностранцы, бывшие при московском дворе как при Грозном, так и при первых Романовых, когда свежи были еще воспоминания о царе, также отмечали ум государя, как, впрочем, его чрезмерную гордость и жесткость. Курляндский путешественник Якоб Рейтенфельс, посетивший Москву в царствование Алексея Михайловича, так зафиксировал передаваемые из поколения в поколения свидетельства об Иоанне: «Ум имел проницательный и быстрый; не знал меры одинаково ни в ненависти, ни в благосклонности, одинаково был жаден до славы, как и до богатств; гордости же был необычайной, до того, что требовал непременно выучить слона преклонять перед ним колени» ^{[3, с.280-281]}. Скептически принимая скорее исторический анекдот о слоне царя Ивана, приводимый Я. Рейтенфельсом, мы все же склонны полагать, что высокомерие Грозного выбивалось из ряда принятого на Западе проявления «монаршего достоинства» и почвой для этих слухов стала распространяемая царем легенда о якобы его происхождении от Пруса, «брата цесаря Августа». Таким образом, перед нами предстает фигура образованного, капризного и жесткого человека, склонного увлекаться идеей своей богоизбранности, и считавшего собственное положение выше статуса соседних государей.

Стефан Баторий, родившийся в семье семиградского воеводы Стефана, подобно Грозному, в раннем детстве потерял отца, однако в отличие от своего будущего соперника не являлся наследственным правителем и обязан был последующему восхождению во многом умению лавировать между различными группировками местного дворянства. Находясь под покровительством сначала Габсбургов, затем семиградского воеводы Яна Запольи, и, наконец, турецкого султана, он сумел в 1571 году овладеть престолом Трансильвании, а в 1576 году с согласия турецкого правительства был избран польским королем. Будучи человеком хорошо образованным, учившимся некогда в Падуанском университете и способствовавшим основанию Виленской академии, Баторий однако так и не выучил язык своих польских подданных, общаясь с образованными представителями шляхты на латыни. Несмотря на то, что король был воспитан в условиях достаточной свободы политических элит, сам он нередко проявлял деспотические качества, примером чего может служить отданный вопреки шляхетским обычаям приказ о казни в 1584 году магната Самуила Зборовского (таковой шаг требовал согласия сейма). По его приказу летом 1578 года в угоду турецкому султану молдавский господарь Иван Подкова арестовывается и приговаривается к казни во Львове, что, безусловно, являлось проявлением вероломства со стороны короля. Исходя из вышеизложенного можно заключить, что характер Батория нимало не соответствовал традициям «золотой польской вольности» и шляхта в некотором роде тяготилась проявлениями деспотизма и импульсивности «венгерского тирана». Существует версия, что причиной смерти короля послужил яд, подсыпанный в вино сторонником одной из недовольных государем группировок ^{[4,550 s.]}.

Переходя к анализу политической полемики вышеозначенных государей отметим, что источником для него послужила их личная переписка. При работе с данной перепиской мы использовали следующие методы исторического исследования: лингвистический анализ, нарративный метод, метод актуализации, историко-генетический, историко – системный и историко-сравнительный методы.

Дипломатическая переписка между первым русским царем Иваном Грозным и польским королем Стефаном Баторием завязалась в 1576 году, сразу же после королевских выборов, но, к сожалению, первые ее письма не сохранились. Содержание послания царя польскому королю от 1579 года дошло до наших дней, оно весьма краткое по объему. Мы можем разделить царский текст на несколько неоднородных частей:

- перечисление монарших титулов;

- защита православия от религиозных ересей;

- осуждение высокомерия политического оппонента;

- за становление христианского мира против войны, под Божьей защитой;

- древность рода и легитимность воцарения;

- изменник Курбский;

-религиозное морализаторство Ивана Грозного. ^{[5, с.248-269]}

В связи с тем, что русская армия еще не потерпела катастрофического поражения в Ливонской войне, и ситуация на фронтах была более стабильна чего не будет позднее, Иван Грозный чувствовал себя вольготно и показывал всяческое превосходство перед польским королем. Ключевой темой послания становится вопрос о заключении мира. Неоднократно в тесте упоминается князь А.М. Курбский, полемику с которым царь ведет заочно и до сих пор не может простить его измену ^{[5, с.250;256]}. Иван Грозный выступает в тексте послания хранителем христианского благочестия. По-видимому, это послание широко разошлось в польских правящих кругах, а «гордыня московита» высмеивалась с подачи короля придворными поэтами ^[6;7].

Второе послание русского царя Ивана Грозного польскому королю Стефану Баторию 1581 года отличается от предыдущего уже тем, что царь несколько смиряет собственную гордыню. Вместе с тем Иван Грозный делает упор на знатность своего происхождения, полученную от предков власть, не носящую выборный характер. Речь в послании идет о территориальных и контрибуционных претензиях с польской стороны, а также о необходимости мирного соглашения. В тексте послания прослеживается явная манипуляция: русский правитель обвиняет оппонента в том грехе, которым давно страдает – высокомерие Перечислим еще те многие манипулятивные приемы, которые встречаются в тексте царя Ивана (государь обращается не только к своему политическому оппоненту польскому королю Стефану Баторию, но понимает, что текст послания станет известен и папе Римскому и императору Рудольфу ІІ и другим современникам). Своим посланием Иван Грозный пытается сформировать позитивное отношение к своей личности и проводимой политике. Государь всячески старается принизить оппонента и поддеть его. К середине послания от уничижения со стороны Ивана Васильевича не остается и следа. Так проявляется смена царем амплуа - из униженной жертвы он переходит в наступление и «кусает оппонента». Царь неоднократно утверждает в послании, что он за мир и против войны и пролития крови христиан. Также Иван Грозный изредка обращается к иронии^[8,с.161]. Это помогает понять, что государь просто насмехается над своим противником. Неожиданно Иван Грозный становится умиротворенным и не проявляет по отношению к Стефану Баторию агрессии и злобы. Это свидетельствует о том, что Грозный склонен к театральности и ради собственных амбиций готов вжиться в новый образ. Фактически он использует мнимое смирение, чтобы запутать своего оппонента и выиграть в полемике. Царь часто апеллирует к традиции, показывая, что Стефан Баторий некомпетентен как правитель и не способен вести дипломатические переговоры. Также царь бывает излишне эмоциональным. Данный прием позволяет Ивану Грозному отходить от четких логических построений и вызвать у соперника эмоциональный отклик. На протяжении всего послания государь говорит прямо, что Бог на его стороне. Тем самым показывая врагу, что не только полемическое, но и военное противостояние будет им выиграно. Часто царь пользуется словами - уловками. Это помогает создать эффект абсолютной достоверности сказанного. Основная полемическая атака Грозного проявляется, как правило, к концу текста письма^{[8,с.162-165]}. Государь сам нарушает нормы приличия и дипломатического этикета и переходит на недопустимую ругань и оскорбления. В конце послания правитель делает жесткий вывод, «утирая нос» Стефану Баторию, давая понять, что выступает на стороне добра.

Король польский Стефан Баторий незамедлительно ответил Грозному 14 ноября 1581 г. Перечисляя титул правителя, он с удовольствием поддел противника и назвал себя «великим князем русским» (имеется в виду, что поляки претендовали на ряд русских территорий в ходе кровопролитной Ливонской войны, а также давнюю принадлежность к Польской Короне земель Червоной Руси). Баторий старается зеркально повторить поведение адресата и предстает сторонником мира и проводником религиозных ценностей. В послании звучит имя Антонио Поссевино, который выступит посредником в переговорах и будет спорить с царем о вере (отметим, что папский легат сыграет свою роль в «информационной войне» против России и внесет свою лепту в формирование и распространение мифа об Иване Грозном как о сыноубийце).

Эпистолярная полемика Грозного и Батория получила неоднозначную оценку отечественных историков. Н.М. Карамзин утверждал, что Стефан Баторий одержал пальму первенства в полемике с царем, поведение же Ивана Грозного было «боязливым» ^[9,с.127]. Он полагал, что Баторий также одержал победу и на поле боя, получив территориальные приобретения. Красной нитью в книге проходит утверждение, что причина нестабильного эмоционального состояния государя - тиранство. Н.И. Костомаров показывал, что противостояние между правителями началось с неприятия Грозным Батория, как равного себе по статусу, русская сторона не стремилась к миру, затягивала переговоры и откровенно издевалась над соперниками^[10,с.501]. Поведение царя привело к усилению эскалации. Сложно представить, что в силу непомерной гордости Иван ІV вышел бы на поединок с Баторием, на который его вызывал король (если бы поединок и состоялся, то у Ивана Васильевича не было шансов победить, т.к. Баторий слыл отменным фехтовальщиком). Само предложение шокировала царя, унизило, озадачило и испугало. Думается, что Грозный подобного не ожидал (в этой связи не согласимся с Б.Н.Флорей, который полагает, что государь стремился как можно скорее остановить войну^{[11,с.28,76,149]}). На наш взгляд, по поведению и риторике польского короля понятно, что и он тоже не стремится к миру, выдвигая все новые территориальные претензии Москве.

Таким образом, в обмене посланиями правители подогревали масштабную информационную войну и взаимную эскалацию. Как Стефан Баторий, так и Иван Грозный пользовались приемом пересказа тезисов оппонента. Такой подход помогает возвратить собеседника к написанному и утвердиться в собственной правоте. Из текста посланий становится понятно, что существовал определенный шаблон, которым пользовались государи в официальной переписке. Адресат мог отличаться, но структура послания была прежней: пересказ предыдущего послания, опровержение противника, вкрапление цитат из священного писания, утверждение собственной значимости и истинности суждений. Часто правители переходили на личности и нарушали нормы этикета и межгосударственного общения. Конечно, подобный прием делал текст более эмоциональным, интересным для прочтения, однако возбуждал в противнике злобу и ненависть.

В связи с вышесказанным отметим, что любое военное и политическое противостояние не обходится без пропаганды с двух сторон.

Бельгийский историк Анна Морелли в 2001 году выделяет 10 принципов военной пропаганды. Их можно экстраполировать и на рассматриваемую переписку русского и польского правителей:

-Мы не хотим войны, мы только защищаемся;

-Наш противник несет полную ответственность за эту войну;

-Лидер нашего противника изначально зол и похож на дьявола;

-Мы защищаем благородное дело, а не свои особые интересы;

-Враг целенаправленно совершает зверства; если мы совершаем ошибки, то это происходит без умысла;

-Враг использует запрещенное оружие;

-Наши потери малы, потери противника значительны;

-Наше дело поддерживают признанные интеллектуалы и художники;

-Наше дело святое;

-Тот, кто ставит под сомнение нашу пропаганду, помогает врагу и является предателем^[12]. (Жирным шрифтом выделены те тезисы, которые отражают позицию наших героев).

В целом послания Грозного Баторию отражают уникальный литературный стиль допетровской Руси. На протяжении нескольких столетий подобные тексты не сохранялись, т.е. до середины шестнадцатого века фактически Русь была безмолвной и в виду отсутствия развернутой дипломатической переписки сложно установить и проанализировать умонастроения высшей власти. Согласимся с выдающимся историком В.О. Ключевским, который считал царя Ивана Грозного талантливым публицистом^{[13, с.106]}. Таким образом, можно констатировать, что в полемике между Баторием и Грозным одержана ничья: царь не ответил на призывы польского короля к дуэли, не получил желаемый выход к Балтийскому морю, Баторию же не удалось поставить на колени своенравного московского правителя, получить во владение ряд русских городов, экономически обогатиться. Оппоненты остались каждый при своем мнении. Однако Иван Грозный с помощью примененных им приемов манипуляции сумел утвердить данный текст как часть собственного публицистического наследия, сделать свою личность интересной на Западе: его послания активно цитировали в Европе и в них даже находили привлекательные черты (как, например, безупречное знание царем Священного Писания). Иван Грозный использовал приемы убеждения и манипуляции, которые ни в чем не уступали, а во многом превосходили его политических оппонентов.