К вопросу о правовых способах ограничения правоприменительного усмотрения

Оносов Юрий Викторович кандидат юридических наук доцент, кафедра теории государства и права, УрГЮУ 620028, Россия, Свердловская область, г. Екатеринбург, ул. Комсомольская, 21, оф. 320 Onosov Yurii Viktorovich PhD in Law Associate Professor, Department of Theory of State and Law, Ural State Law University 620028, Russia, Sverdlovskaya oblast', g. Ekaterinburg, ul. Komsomol'skaya, 21, of. 320 Onosov_nn@mail.ru Другие публикации этого автора

Введение

Существование правоприменительного усмотрения вызвано потребностью правоприменителя толковать закон, его принципы, основные начала, дух закона с тем, чтобы устранять пробелы в законодательстве и иные недостатки для объективного и независимого разрешения социального конфликта. «Где есть право, - отмечает А. Барак, - там будет и судейское усмотрение. История права есть также история расширения или сужения судейского усмотрения в различные времена и при различных обстоятельствах, согласно соответствующим политическим соображениям. Таким образом, даже самая острая критика…не стремится к его полному устранению. Реальный вопрос состоит не в том, следует или не следует допускать существование судейского усмотрения. Реальный вопрос - это должный объем, пределы судейского усмотрения» ^{[1, С. 353]}.

А. И. Солженицын отмечал, что «существование общества «необузданных прав» невозможно. Устойчивость общества может быть достигнута не на равенстве сопротивлений, но на сознательном ограничении. Свобода хватать и насыщаться есть и у животных. Человеческая же свобода включает добровольное самоограничение в пользу других. Наши обязательства всегда должны превышать предоставленную нам свободу» ^[4]. Следовательно, необходимо применение юридических норм, ограничивающих усмотрение, устранение и ограничение усмотрительной власти, определение пределов и сдерживание усмотрения в процессе правоприменительной практики.

Основная часть

Понятие «усмотрение» широко используется в научных исследованиях, посвященным отдельным аспектам правоприменительной практики. Понятие «усмотрение» в общеупотребимом смысле используется в значении мнения, имеющего субъективный характер; как логический прием, а также решение, имеющее волевой оттенок. В юридических словарях термин «усмотрение» не раскрывается. Сложность и дискуссионность данной проблемы правоприменительного усмотрения «обусловлена прежде всего многогранностью самого понятия, а дискуссионность продиктована отсутствием единства в подходах к пониманию категории «усмотрение» ^{[6, С. 102]}.

Абстрактный характер норм права, наличие коллизий и пробелов с объективной необходимостью дополняется индивидуальным судебным регулированием. Проблема предела судейского усмотрения неоднократно становилась предметом обсуждения Пленума Верховного суда РФ. Вместе с тем, несмотря на большое количество научных исследований, вопросы, связанные с судебной дискрецией, не получили достаточного нормативного регулирования, на ограничение судебного усмотрения направлены в большей степени акты официального толкования высших судебных инстанций.

Усмотрение должно быть «разрешено только в том случае, если его осуществление находится под надлежащим контролем и было остановлено, чтобы его применение было тщательно исследовано в целях гарантии от произвола» ^{[18, p. 142]}. Кроме того, по мнению О.А. Папковой судебное усмотрение представляет собой мотивированную правоприменительную деятельность суда, состоящая в выборе варианта решения правового вопроса, имеющая общие и специальные пределы ^{[9, С. 66]}. Как справедливо отмечает Б.М. Лазарев, «устанавливая компетенцию того или иного органа управления, государство и уполномочивает его на совершение определённых действий, и вводит, естественно, его деятельность в рамки» ^{[7, С. 22]}. Ещё одна классификация правовых пределов судебного усмотрения даёт возможность рассмотреть, как в зависимости от типа нормы реализуется предписанное ею судебное усмотрение. Так, К.П. Ермакова делит их на нормативные, специальные пределы и пределы при применении оценочных понятий. Говоря о первом виде – о нормативных пределах, правовед указывает, что они обозначаются в них посредством фиксации возможных вариантов решений, описания конкретных условий, определённого поведения судьи при разрешении конкретного дел» ^[8].

Одним из важнейших признаков правоприменительного усмотрения, являются то, что ключевым элементом усмотрения является выбор правоприменителем варианта разрешения юридической ситуации, а данный выбор условно может быть ограничен так называемыми общими и специальными пределами » ^{[9, С. 67]}.

Интересной представляется позиция о том, что в институциональном смысле этого слова усмотрение следует рассматривать как вид или способ правоприменительной деятельности, хотя, безусловно, нельзя отрицать и социокультурную обусловленность правосознания субъекта применения права (Пресняков 2013). Вообще усмотрение очень сильно коррелирует с понятием свободы. М. Л. Нохрина замечает, что «в самом общем смысле содержание свободы состоит в возможности по своему усмотрению действовать в какой-либо области» ^{[13, С. 24]}.

Так, усмотрение судьи имеет свои пределы, причем в действующем законодательстве содержатся разные требования к усмотрению. В статье 67 ГПК РФ предусматривается необходимость для суда при рассмотрении дела в соответствии с имеющимися в деле доказательствами, соответствующем критериям непосредственности, всесторонности, объективности и полноты внутренним убеждением. В отечественном законодательстве применительно к судебному усмотрению доминируют не запреты, но дозволения, дискреционные нормы. По мнению А. И. Рарога и Ю. В. Грачевой, эффективным средством ограничения судебного усмотрения могут быть только те понятия, которые отвечают ряду требований, а именно «точно и недвусмысленно отражают содержание обозначаемого понятия; употребляются в своем прямом и общеизвестном значении, просты и доступны в понимании…» ^{[15, С. 94]}. Требования, которые должны соблюдаться при судейском усмотрении, границы возможностей подобного усмотрения являются его пределами. Указанные требования необходимо соблюдать с целью обеспечить соответствие судебных актов таким критериям, как справедливость, обоснованность, законность.

Обоснованность установленных обстоятельств, имеющих значение для разрешения дела, обоснованность судебного решения представляет собой характеризующий пределы судебного решения значимый правовой критерий.

В различных отраслях права, например в уголовном законодательстве, правоприменительное усмотрение является неотъемлемым элементом правоприменения, поскольку общие нормы, к тому же содержащие оценочные признаки, открытые перечни, относительно определенные и альтернативные санкции, не могут регулировать конкретные жизненные ситуации без усмотрения правоприменителя, указанной точки зрения придерживается и Г.В. Назаренко ^{[14, С. 197]}.

Разъяснения Верховного Суда РФ касаются фактически всех разделов уголовного законодательства и направлены против произвольного толкования и ошибочного применения уголовно-правовых предписаний в отношении лиц, подлежащих и не подлежащих уголовной ответственности, совершивших оконченные и неоконченные преступления в одиночку либо в соучастии, либо защищающих права и законные интересы в обстоятельствах, исключающих преступные деяния, а также подвергаемых наказанию или иным мерам уголовно-правового характера, либо освобождаемым от ответственности или от наказания.

Представляется весьма значимой правовая позиция Пленума Верховного Суда РФ, представленная в пункте третьем Постановления № 23 от 19.12.2003 г. Согласно разъяснению высшей судебной инстанции, решение соответствует критерию обоснованности в случае подтверждения не требующими доказывания обстоятельствами либо допустимыми и относимыми доказательствами, которые исследовал суд, фактов, значимых для дела. При этом оно должно содержать обусловленные установленными фактами сделанные судом выводы, являющиеся исчерпывающими (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении»).

Согласно п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 10.02.2009, вопросы, которые могут выступать в качестве предмета разбирательства по существу уголовного дела, вынесенные решения не должны предрешаться судьей, прокурором, руководителем следственного органа, следователем, дознавателем. Так, судья не имеет права представлять выводы, связанные с квалификацией содеянного, оценкой доказательств, фактическими обстоятельствами дела.

Как отмечал в свое время И.А. Покровский, суду необходимо основывать решения не на таких критериях, как целесообразность, общие представления о справедливости, естественное право, но руководствоваться при постановлении приговоров на общем духе закона и его нормах ^{[10, С. 94]}.

Следует отметить наличие у судейского усмотрения определенных достоинств и недостатков. Судейское усмотрение, не должно быть сопряжено с нарушением материально-правовых и процессуально-правовых норм. Следствием подобных нарушений могут являться судебные ошибки. Для того, чтобы сокращать число подобных ошибок, необходимо должным образом отбирать претендентов на судейские должности, повышать уровень подготовки судей, и др. О.А. Попкова в представленной дефиниции судейского усмотрения указывает на наличие пределов подобного усмотрения, являющихся общими и специальными ^{[9, С. 75]}. Пределы первого вида существуют при разрешении в суде всех дел, являются обобщающими и предусмотрены нормативно. Пределы второго вида определяются постановлениями Конституционного Суда РФ, Пленумом Верховного Суда РФ, юридическими нормами.

При судопроизводстве судья производит на основе внутреннего убеждения, формирующегося вследствие непосредственного, всестороннего, объективного и полного исследования доказательств по делу, выбирает нормы, которые должны применяться в соответствующем деле. Судьей в рамках предусмотренной законом свободы усмотрения осуществляется принятие решения.

Выбор судом в отношении определенных жизненных ситуаций возможных правовых решений является относительно свободным, и ограничивается определенными пределами.

Возможны такие варианты судейского усмотрения, как окончательное и промежуточное. Последнее возможно у арбитражном, административном, гражданском, уголовном и конституционном судопроизводстве. Примером могут являться ситуации, связанные с решением вопроса по поводу применения мер обеспечительного характера (статья 139 ГПК РФ), определением соответствия доказательств критериям допустимости и относимости (статьи 59, 60 ГПК РФ, статья 88 УПК РФ), разрешением ходатайства в отношении назначения экспертизы (статья 195 УПК РФ).

По природе применяемых правовых норм усмотрение может быть основанным на нормах материального права и процессуального права. В первом случае в качестве примера можно привести ч.4 ст.31 УК РФ, исключающей уголовную ответственность для пособника, принявшего все действия для того, чтобы предотвратить совершение преступного посягательства. Усмотрение суда в данном случае относится к оценке принятия пособником всех мер, которые от него зависят. Еще один пример - статья 151 ГК РФ. Суд, определяющий величину компенсации морального вреда, учитывает обстоятельства, которые заслуживают внимания, в т.ч. степень вины лица, совершившего правонарушения. При этом суду необходимо принимать во внимание степень страданий нравственного и физического характера, обусловленную особенностями, присущими гражданину, в отношении которого состоялось причинение вреда. Во втором случае примером является ч.1 ст.100 ГПК РФ, устанавливающая присуждение расходов на оплату услуг представителя в разумных пределах второй стороной стороне, в пользу которой вынес решение суд, если данная сторона заявила соответствующее ходатайство в письменном виде.

При реализации права усмотрение предусматривает свободу выбора субъектом способа исполнения обязанности либо субъективного права, которые включают модель поведения, в наибольшей мере соответствующие потребностям субъекта. При этом границы, в рамках которых возможна реализация субъектом свободы выбора в случае исполнения обязанности или пользования правами, определяются с использованием различных средств нормативно-регулятивного характера.

В отечественном законодательстве возможно выделение некоторых отражающих природу правоприменительного усмотрения ограничений пределов свободы выбора. Осуществление усмотрения не должно противоречить общепризнанных и закреплённых в законодательстве принципам права. Изучение содержащихся в законодательстве норм позволяет отметить, что пределами усмотрения при реализации права являются критерии, предусматривающие разумность и добросовестность.

Конституционный суд РФ указал, что лишь применение правовых норм, являющееся единообразным, позволяет соблюдать принцип, предусматривающий юридическое равенство, и следующий из Конституции России критерий определенности. В свою очередь, если бы четко определенные нормативно положения о минимальных пределах возможного снижения величины штрафа отсутствовали, и усмотрение органов правоприменения при его снижении не было ограничено чем-либо, это бы напрямую вело к нарушению указанных критерия и принципа ^[18].

Правоприменитель может допустить нарушение пределов усмотрения при принятии правоприменительного решения, ошибиться при толковании материальных и процессуальных норм права, в результате чего позволить себе принять решение на основе регуляторов, отличных от права (например, на основе личного профессионального и бытового опыта) ^[5].

Отдельным интересным вопросом в рамках исследования пределов судебного усмотрения является тезис о том, что судьи при разрешении дела опираются прежде всего на свою интуицию, а затем рационализируют его в мотивировочной части судебного акта. Это означает, например, что факты и толкование правовых норм «подгоняются» судьей в тексте судебного акта под некий необходимый вывод, которые сформирован судье «интуитивно», т.е. обоснование происходит после вынесения интуитивного вывода судьей.

В частности, C.Guthrie, J.J.Rachlinski, A.J. Wistrich проверили гипотезу о том, что судьи в большей степени полагаются на свои интуитивные способности, хотя в последующем могут их рационализировать ^[19]. Безусловно, роль закона при принятии правоприменительного решения значительна, но не нужно идеализировать его роль. Закон является текстуальным словесным выражением воли законодателя, и существует возможность его толкования в пределах дискреционных полномочий судьи, например, прописать мотивировочную часть судебного решения в пользу любой из сторон.

Интересной в этом смысле представляется точка зрения зарубежных авторов на особенности судебных решений, вынесенных судьями романо-германской правовой семьи. Для судей данной правовой семьи не характерны «отступления, проявления возмущения или восторга, «легкомысленные рассуждения», признаки нерешительности и сомнений, напыщенные слова о состоянии законности», глаголы, наводящие на мысль о субъективности судей; выражение сочувствия не одобряется... Судья механически применяет действующее законодательство к реальной ситуации, а не как социальный инженер, который принимает решения и устанавливает общие правила поведения» (Майкл Уэллс 1994).

Аргументируя роль судьи как механического правоприменителя К. Цвайгерт и Х.Кетц объясняют это тем, что подобного рода судебными решениями «уважающему авторитет власти подданному хотят продемонстрировать величие закона и по этой причине скрыть, что судья не мог принять решение на основе мыслительных, точно выверенных логических операций, а действовал исходя из материалов рассматриваемого дела, и в сомнениях искал решения конкретных проблем методом проб и ошибок, мучительно взвешивал все «за» и «против» ^{[16, С. 395]}.

Вместе с тем в англо-саксонской правовой семье, где судьи позволяют себе в мотивировочных частях «лирическое отступление» и суждение на общие темы, обращение к хотя и несущим на себе более явный авторский отпечаток судебным актам не намного приоткрывает нам влияние различных факторов, влияющих на принятие судебного решения. Анализ судебной практики подтверждает, что при исправлении норм права суды мотивируют это ссылками на восстановление справедливости, защиту слабой стороны и т.п. без особой правовой аргументации, т.е. судьи зачастую используют этот термин лишь для усиления значимости своего решения (например, по состоянию на середину 2018 г. только Верховный Суд РФ использовал понятие справедливости почти в 23 тыс. решений и определений, а Конституционный Суд с середины 1990-х гг. и до конца 2015 г. применял (разъяснял, упоминал) принцип справедливости почти в 1900 решениях) ^{[3, С. 22]}.

На основе изучения представленных подходов к пониманию сущности пределов правоприменительного усмотрения представляется необходимым отметить следующее - этапы правового регулирования определяют разновидности соответствующих пределов.

Формирование нравственно-правовых пределов правоприменительного усмотрения происходит при ценностном и информационном воздействии правовых предписаний. Подобные пределы представлены присущими субъекту правоприменения правовой культурой и правосознанием. В свою очередь, формирование правовых пределов правоприменительного усмотрения происходит в рамках правотворчества, осуществления норм и в процессе принуждения. В составе данных пределов следует выделять пределы, являющиеся процедурно-процессуальными, материально-правовыми и общими.

Проанализировав вышеуказанные особенности пределов правоприменительного усмотрения и подходы к построению их типологии, представляется необходимым отметить единство теоретической конструкции данных пределов. Основываясь на присущих пределам усмотрения особенностях, следует указать, что данный предел является феноменом, структура которого является сложной. Элементы предела усмотрения носят взаимодополняющий характер, взятые в совокупности, они обеспечивают формирование абсолютных границ усмотрения.

По мнению Н.С. Погореловой, имеются отличия между границами и пределами усмотрения. Граница судебного усмотрения находит выражение в осуществлении данного усмотрения лишь в пределах санкции и именуется рамочным усмотрением. Автор полагает, что граница судебного усмотрения в сопоставлении с его пределом является более узким понятием ^{[11, С. 20]}.

Можно проиллюстрировать вопрос о пределах правоприменительного усмотрения положениями административного законодательства. Так, в законодательстве употребляются следующие термины и словосочетания «в пределах компетенции» (ч.1 ст.22.1 КоАП РФ), «в пределах полномочий» (ч.2 ст.22.1 КоАП РФ), «в случае упразднения» (ст.22.3 КоАП РФ) и другие. Вместе с тем, практическая значимость выделения в юридической науке «границ» и «пределов правоприменительного усмотрения» не имеет теоретической ценности, поскольку необходимо исследовать способы ограничения правоприменительного усмотрения органов судебной власти и органов административной юрисдикции. Представляется состоятельным подход Л.Н. Берг, согласно которому границы судебного усмотрения соотносятся с пределами правового регулирования. Они позволяют дифференцировать сферу нормативной регламентации отношений, применительно к которым осуществляется регулирование, от сферы отношений, применительно к которым правовое регулирование исключается; отношений, которые могут быть урегулированы правом, но в соответствующий момент времени потребность в регулировании которых отсутствует; не подвергшихся правовому регулированию в связи с теми или иными причинами, несмотря на возможность подобного регулирования (пробелы в законодательстве) ^{[2, С. 108]}.

Заключение

На основании изложенного мы делаем следующие выводы:

1. Одним из основных свойств права является определенность юридических норм, отсутствие такой определенности ведет к произволу. В юридической науке разработано значительное количество подходов к пониманию пределов правоприменительного усмотрения, классификаций пределов правоприменительного усмотрения имеющих научную и практическую значимость. Внимание ученых к данной проблематике что свидетельствует о сложности и противоречивости данных правовых явлений.

2. Отсутствуют четкие правовые критерии принципа справедливости, добросовестности, разумности, что позволяет рассматривать правоприменителю юридическое дело на основе индивидуальных представлений о справедливости или несправедливости, добросовестности или недобросовестности, разумности или неразумности, что в свою очередь с неизбежностью порождает ошибки и отрицательно влияет на экономическое развитие.

3. Усмотрение трактуется в виде имеющегося у наделенного соответствующими полномочиями лица правомочия выбирать решение, связанное с правоприменением, и деятельности практического характера, которая осуществляется указанным лицом и состоит в реализации имеющихся полномочий.