Представление о совести в русской, французской и китайской культурах

Голованивская Мария Константиновна доктор филологических наук Профессор, Кафедра региональных исследований, Факультет иностранных языков и регионоведения, Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова 119991, Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1, стр. 13 Golovanivskaya Mariya Konstantinovna Doctor of Philology Professor, Department of Area Studies, Faculty of Foreign Languages and Area Studies, Lomonosov Moscow State University 119991, Russia, Moscow, Leninskie Gory str., 1, p. 13 golovanivskaya@gmail.com Другие публикации этого автора

Ефименко Николай Александрович ORCID: 0000-0002-4003-5887 Студент, Кафедра Региональных исследований, Факультет иностранных языков и регионоведения, Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова 119991, Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1, стр. 13 Efimenko Nikolai Aleksandrovich Student, Department of Area Studies, Faculty of Foreign Languages and Area Studies, Lomonosov Moscow State University 119991, Russia, Moscow, Leninskie Gory str., 1, p. 13 efimenko200205@mail.ru Другие публикации этого автора

Понятие совести – одно из центральных понятий именно христианской морали. В рамках христианской доктрины совесть – это врожденный способ познания божественной воли. Воля Божья, как учат нас отцы церкви, может стать известной человеку двумя путями: внутренним, естественным способом, через внутреннее врожденное осознание воли Божьей, состоящей в основных неписаных нравственных законах (они, законы эти, записаны разве что в сердцах человеческих), на основании которых и составляются законы писаные, призванные служить общественной жизни и воспитывать в каждом нравственное начало. Другой способ доведения Божественной воли до человека – Откровения и Заповеди, воплощенные в Христе, этот способ охарактеризован как внешний, исторический. Совесть человеческая основана на трех его психических силах: познании, чувствах и воле. В китайской культуре совесть является важнейшей частью конфуцианского философского учения о природной склонности к добру, описывающаяся как прирождённая способности познавания добра и зла.

Представление о понятии «совесть» в русской культуре

Совесть первоначально – со-ведение, знание, разделяемое многими, которое лежит в основе коллективной оценки и коллективных действий. Это слово зафиксировано с XI в. со значением «разумение», «понимание», «знание», «согласие», «указание», «чистота» ^[1]. Слово это – калька с греческого, в отличие от другой кальки французской – conscience – сознание, со-знание – с латинского.

Различное происхождение этих двух слов, русского от греческого и французского из латыни, во многом объясняет существеннейшее расхождение их значений, и употребления. Понятие совести центральное в современном славянском мире и мифе, и явно периферийное в романских языках, использующих для обозначения и совести, и сознания одно и тоже слово, пришедшее из латыни. В романские языки conscience пришло не из религиозных текстов, как в славянские, а из научных, где оно активно употребляется и по сей день. В обыденной речи слово «сознание» также используется, хотя и не слишком часто, но его значение никак не связано с христианскими догмами и идеями внутреннего арбитража и наказания за провинность.

Вл. Даль определяет русское слово «совесть» как нравственное сознание, тем самым невольно подчеркивая больший объем понятия сознания по отношению к совести, нравственное чутье или чувство в человеке, внутреннее сознание добра и зла, тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка; способность распознавать качество поступка; чувство, побуждающее к истине и добру, отвращающее ото лжи и зла, невольная любовь к истине, добру, прирожденная правда в различной степени развития ^[2]. Контексты, которые приводит Вл. Даль, помогают нам увидеть некоторые основополагающие особенности ее образного воплощения, существенно развитые в современном языке: робка совесть, пока ее не заглушишь; от совести (от Бога) не утаишь; угрызения совести: беззуба, а с костьми сгложет; совесть спать не дает; в ком стыд, в том и совесть.

В современной русистике о совести писали немало. Наиболее интересное, с нашей точки зрения, описание совести мы находим у Ю. Д. Апресяна в его статье «Образ человека по данным языка» ^{[3, с. 37-68]} воспроизведенный затем в его двухтомном собрании сочинений. Ю. Д. Апресян противопоставляет волю и совесть, считая, что первое – приведение в действие, второе – торможение. Мы не вполне разделяем такую оппозицию, полагая, что совесть также может служить стимулом к действию, равно как и воля, может выражаться в целенаправленном торможении, в стимулировании недействия (например, в таких контекстах: имей совесть, верни ему деньги; но: напряги волю и не пей).

Ю. Д. Апресян справедливо настаивает на том, что совесть – некое существо внутри человека, выполняющее роль строгого внутреннего судьи. Этот внутренний судья всегда нацелен на добро, обладает безошибочным чувством высшей справедливости и императивным началом. Сочетаемость русского слова «совесть» настолько полно описывает образ, соответствующий этому понятию, что можно на основе этих сочетаний выстроить целый рассказ:

«Если человек слышит голос совести, прислушивается к нему и поступает по совести, делает так, как подсказывает ему совесть, то в награду он получает чистую спокойную совесть. Если он заглушает ее в себе, поступает против нее, тогда совесть мучит его, не дает ему покоя, терзает, гложет. Неправильный поступок лежит тяжелым грузом на его совести, он испытывает угрызения совести. Если человек пытается заглушить в себе совесть, то она может проснуться, пробудиться и заговорить в нем.»

Учитывая приведенные контексты, о совести по-русски мы говорим так: слышать, слушать голос своей совести, прислушиваться к своей совести; совесть говорит, подсказывает, советует, велит; совесть терзает, мучит, гложет, грызет, снедает; совесть просыпается, пробуждается, шевелится; чистая, спокойная совесть; капля совести, остатки совести; отвечать перед своей совестью, советоваться со своей совестью; заглушать в себе голос совести; иметь, забыть, потерять совесть.

Из приведенной сочетаемости мы видим, что совесть представляется в русской современной мифологии как:

1. Судья. Этот судья не только судит, но и советует. Мы видим, что у этого образа акцентирован рот: совесть не только говорит, но и гложет, грызет и т.д.

2. Червь. Символике рта, как и символике огня присущи две стороны: созидательная (как в речи) и разрушительная (поглощающая). Особые способы наказания, которые приписываются совести – грызть, глодать, снедать – характерны для загробных пыток (вспомним у Даля: беззуба, а с костьми сгложет – явный намек на червей), это, по нашему убеждению, сугубо христианский мотив: погубишь душу, не обретешь бессмертия, сожрут тебя в бренной земле мерзкие черви. Такой червь живет по русским представлениям и в человеческой душе – это и есть карающая совесть. Отчасти сюда же может быть отнесен ряд «совесть просыпается, шевелится».

3. Жидкость. Очевидны также рудименты и двух других образов – совести-жидкости (капля совести, остатки совести) и совести-предмета (иметь, потерять совесть). Первая коннотация связывается нами с особыми отношениями совести и души: многие контексты убеждают нас в том, что совесть локализуется, также как и душа, в груди человека, и, возможно, совесть, часто проявляясь эмоционально, мыслится как часть души, образ которой мы уже описали. Коннотация «предмет» может приравнивать совесть к своду законов (законодательная функция совести): потерял совесть – значит, потерял нравственные ориентиры, кодекс поведения, правила, продиктованные совестью.

Представления понятия «совесть» во французской культуре

Французское слово и понятие conscience, обозначающее одновременно и совесть, и сознание, (что само по себе значимо) было заимствовано в XII в. из латыни ^[4]. Conscientia в свою очередь образовано от con и scire, то есть «знать вместе». Conscientia - знание, разделенное со всеми, по своему значению колебалось между «доверием» и «соучастием, сговором». Слово часто употреблялось для обозначения ясного знания, родившегося внутри человека, и, таким образом, развило другое значение – «интимное чувство», моральное знание, то есть интуитивное представление о том, что хорошо и что плохо. Слово было заимствовано в романские языки именно с этим значением («интуитивное знание добра и зла»), единственно известное до XVII в. В процессе употребления слова значение это ослаблялось, оставшись в выражениях bonne conscience, en son ame et consciene etc. Некоторые классические употребления сохраняют следы древней локализации conscience в желудке и груди, поскольку при раскаянии бьют себя в грудь. Отсюда выражения mettre la mаin a la conscience, а также se mettre un verre de vin sur la conscience ^[5]. Отметим, что с точки зрения русского языка, французская совесть здесь выступает синонимично русской душе, которая, как мы говорили, употребляется в идиоме, «принять стаканчик на душу». Понятие conscience употребляли в религиозных и профессиональных контекстах. В профессиональную сферу оно попало из типографского дела, процветавшего при монастырях. В этом есть своя логика: книжное дело – дело скрупулезное, и небрежное к нему отношение (первопечатные книги – преимущественно Библия и произведения Отцов Церкви) должно было вызывать муки совести – des scrupules. Именно этим фактом мы бы и рискнули объяснить отдельное слово во французском языке, обозначающее муки совести, связанное первоначально с идеей тщательного выполнения работы.

В современном языке у слова conscience выделяются следующие значения:

1. Сознание; 2. (Conscience morale) Совесть.

Второе значение этого слова определяется так: «Способность иметь морально-ценностные оценки своих действий. В таком качестве conscience может иметь два состояния: bonne conscience – состояние того, кому не в чем себя упрекнуть и mauvaise conscience болезненное чувство, возникающее от осознания собственного дурного поступка». Особенно выделяется также понятие «conscience professionnelle», о котором уже шла речь ранее. Слово conscience со значением «совесть» имеет в современном французском языке следующую сочетаемость:

Une conscience droite, nette, integre, pure, tourmentee, ulceree, elastique, large, legere, timoree;

Capitulation de conscience; cas de conscience, debat de conscience; examen de conscience;

Objection de conscience, prise de conscience, scrupules de conscience, le tribunal de conscience;

Directeur de conscience; la voix de la conscience; parler, agir selon, suivant sa conscience.

par acquit de conscience; avoir la conscience en paix, en repos; capituler, pactiser, transiger avec sa conscience; liberer, soulager sa conscience (par des aveux, des remords, le repentir), bourreler; il a une faute, un poids sur la conscience; dans sa conscience; la main sur la conscience; je vous le dis en mon ame et conscience (sermon); avoir, se donner bonne conscience; une conscience douloureuse; decharger sa conscience, acquiter sa conscience;

au for de sa conscience; conduire la conscience de qn; descendre dans sa conscience;

etre en regle avec sa conscience; se mettre qch sur la conscience; troubler sa conscience, alarmer sa conscience; detruire, deteriorer sa conscience; la conscience endurcie; voix, cri de la conscience; interroger sa conscience; la conscience resiste, capitule

Из приведенной сочетаемости мы видим, что совесть представляется четко оформленной на образном уровне и имеет ряд следующих коннотаций:

1. Слабый враг. Совесть во французском употреблении этого слова выступает как существо, враждебное человеку, с которым он вступает в активные отношения, часто напоминающие войну или сделку. Человек пытается сломить ее либо силой, либо дипломатическим умением. В этой войне совесть представлена как слабое, уступающее человеку начало. Так или иначе, идея войны и образ совести в этой войне выражены в следующих сочетаниях: une conscience timoree, capitulation de conscience, pactiser, transiger avec sa conscience, alarmer la conscience de qn. Часто совесть сама по себе является носителем внутренних противоречий, внутренней войны: debats de conscience, conscience en paix, en repos. Мирное выяснение отношений с совестью возможно по аналогии с социальными способами улаживания конфликтов: acquiter sa conscience, etre en regle avec sa conscience, negocier avec sa conscience. Из этих примеров мы видим, что французская совесть – существо не только слабое и манипулируемое, но и готовое идти на компромиссы и уступать. Эта же идея совести отражена в сочетаниях, подчеркивающих активную, руководящую роль человека по отношению к своей или чужой совести: directeur de conscience, conduire la conscience de qn, examen de conscience, interroger sa conscience;

2. Орудие. Во французском языке совесть также и овеществляется, причем в предмете-совести с той же выразительностью подчеркивается идея возможности приспособить совесть к своим нуждам. Совесть в этой ипостаси может быть прямой и целостной, но человек оказывается способным разрушить ее или испортить, то есть воздействовать на нее негативно. Он также в состоянии обеспечить себе хорошую совесть (se donner bonne conscience).

3. Ткань. Ассоциирование совести с тканью подчеркивает их функционирование в рамках единой философско-мифологической системы. Совесть-ткань растяжима, широка, то есть может многое в себя вместить, она может быть чистой и «сморщенной», в складках, то есть ее гладкость и чистота в этом случае нарушается.

4. Весы. С совестью во французском языке также ассоциируется идея внутреннего равновесия (весы), которое нарушается, когда на совесть ложится груз, тяжесть.

5. Подвал. С совестью также ассоциируется некое углубление, своего рода подвал внутри человека, куда он может спуститься и там услышать голос, крик совести, именно там он может разговаривать с ней. Именно внутри человека, подобно органу находится болезненная, уязвленная совесть, совесть, потерявшая покой, совесть затвердевшая, то есть утратившая признаки жизни. Важно отметить, что французская совесть, по нашим данным, не может мучить человека, не может выступать активно по отношению к нему, а только может быть мучима, страдать в результате его действий.

Иначе говоря, мы видим, что французское сознание «решило» проблему совести, нашло способы адаптировать это в чем-то неудобное изобретение христианской морали.

Активность, социализированность, прагматичность в некоторой степени взяли верх над христианской идеей ответственности человека перед Богом за свои деяния, в большей степени оказалась органичной идея социальной ответственности за свое благополучие, ответственности за свои действия с точки зрения их практической целесообразности, а не с точки зрения блага абстрактного. Очевидно, что античные системные мировоззренческие установки в том, что касается понятия совести, оказались сильнее христианских, человек нашел выход из ситуации, в которую его поставила христианская идеология, что в конечном счете не помешало ему разделять христианство на уровне ритуала и социально адекватного поведения. Своего рода конформизм, свойственный и французской совести объясняет эффективность этой мировоззренческой системы, умеющей примирить непримиримое и остаться в выигрыше, во всяком случае, в той сфере, которая касается результативности действий.

Представление понятия «совесть» в китайской культуре

Китайское семантическое поле понятия «совесть» представлено следующими лексемами: 良知 liángzhī, 良心 liángxīn, 心肝 xīngān.

I. Лексема 良知 liángzhī состоит из двух морфем: 良 liáng и 知 zhī.

Иероглиф良 liáng является иероглифом изобразительной категории. По этимологии иероглифа у китайских лингвистов до сих пор существуют споры. Из них можно выделить две самые популярные теории происхождения иероглифа:

1. Изначально иероглиф являлся взаимозаменяемым с иероглифом 梁 liáng и имел значение «мост» ^{[6, с. 479]}.

2. Изначально иероглиф имел значение «просеивание урожая через сито и получение чистого зерна» ^{[7, с. 334]}.

Однако, неважно по какой теории, исходное значение иероглифа является утраченным: у иероглифа произошла семантико-графическая трансформация, то есть начиная с периода Чжаньго (475-221 гг. до н. э.) иероглиф сильно изменился не только в написании, но и в значении. Если обратиться к значению иероглифа в первом словаре иероглифов 说文解字shuō wén jiě zì «Объяснение простых и толкование сложных знаков», написанном в династию Восточная Хань (25-220 гг.), то в нем дано следующее определение: «良，善也» liáng, shànyě «良 означает добро» ^{[8, с. 111]}.

Иероглиф 知 zhī является иероглифом фонетической категории, изначальное значение иероглифа – «знание» ^{[6, с. 473]}. Иероглиф состоит из ключа 矢 shǐ, имеющего, кроме фонетической функции, ещё значение «стрела» ^{[6, с. 471]}, что показывает на связь с охотой или военными действиями, и части 口 kǒu, показывающей на связь с устной передачей информации. Поэтому изначальным значением иероглифа могло быть «устная передача опыта охотничьего или военного дела».

Таким образом, в китайском языке семантически понятие «совесть» является сочетанием доброты и знаний. Для выяснения причины такой сочетаемости нам нужно углубиться в китайскую философию.

Понятие 良知 liángzhī впервые было употреблено важнейшим представителем конфуцианской традиции – Мэн-цзы (372-289 гг. до н. э.), который был основателем учения о природной склонности человека к добру. Он считал, что человек с рождения имеет 仁 rén «гуманность», 义 yì «справедливость», 礼 lǐ «благопристойность», 智 zhì «мудрость» и его природа склонна к добру. Описывая природу человека в трактате «Мэн-цзы», философ косвенно коснулся понятия совести: «人之所不学而能者，其良能也；所不虑而知者，其良知也。» Rén zhī suǒ bù xué ér néng zhě, qí liáng néng yě; suǒ bù lǜ ér zhì zhě, qí liángzhī yě. «Способность, которой обладает человек без обучения, называется 良能; знания, которые человек имеет без процесса мышления, называется 良知» ^{[9; здесь и далее перевод наш. – Н. Е.]}. Из данной цитаты можно заметить, что Мэн-цзы находит параллель между прирождёнными способностями и совестью, показывая, что совестью человек обладает с рождения и она является прирожденным добром.

Однако понимание совести как важного философского термина и отдельного учения произошло в Китае только в династию Мин, в работах философа неоконфуцианской школы Ван Янмина (1472–1529), который под влиянием вышеупомянутой философской идеи Мэн-цзы создал свою теорию морали 致良知 zhì liángzhī, основанной на совести. Как написано в статье Тянь Вэй «О нравственной философии Ван Янмина, основанной на "совести"» ^{[10, с. 9]}, Ван Янмин считает, что совесть является врождённой, служит источником и основой нравственности, а также эталоном правильного и неправильного, добра и зла.

Таким образом был решен важный вопрос о том, что является добром и злом. Ведь данные понятия созданы человеком: в природе не существует критериев, определяющих добро и зло, однако все люди понимают данные понятия. Это подтверждает то, что знания о добре и зле, а также способность различения добра и зла у людей является прирожденными и называются совестью. Кроме того, в данной философской концепции подчеркивается, что совесть у каждого человека одинаковая и люди делают злые дела только из-за того, что страсть побеждает совесть и люди перестают её чувствовать.

Особенности восприятия китайской философии безусловно нашли свое отражение и в китайском языке. Лексема 良知 liángzhī в китайском языке может сочетаться следующим образом: 有良知 yǒu liángzhī «иметь совесть»，没有良知 méiyǒu liángzhī «не иметь совести»，保留良知 bǎoliú liángzhī «сохранять совесть»，良知未泯 liángzhī wèi mǐn «совесть не абсолютно погибла»，良知泯灭 liángzhī mǐnmiè «совесть уничтожена», 唤起良知 huànqǐ liángzhī «пробуждать совесть»，找回良知 zhǎohuí liángzhī «вернуть совесть»，失去良知 shīqù liángzhī «потерять совесть»，跟随良知 gēnsuí liángzhī «следовать за совестью»，守住良知 shǒuzhù liángzhī «удерживать совесть»，背叛良知 bèipàn liángzhī «предавать совесть», 无视良知 wúshì liángzhī «игнорировать совесть», 违反良知 wéifǎn liángzhī «противоречить совести».

Из данных сочетаний с глаголами мы видим, что совесть ассоциируется с проводником или мудрым другом: человек может не слушаться его, даже потерять его, тогда человек пойдет по неправильному пути, то есть будет ближе к злу. Также человек может следовать совести и, если не окончательно потерял её, то способен вернуть совесть и таким образом приближается к добру.

II. Лексема 良心 liángxīn состоит из двух морфем: 良 liáng и 心 xīn.

Иероглиф 心 xīn является иероглифом изобразительной категории. Изначальное значение иероглифа – «сердце», далее иероглиф стал ассоциироваться с разными абстрактными понятиями, которые в китайском мировоззрении связываются с сердцем: душа, чувства и т. д. ^{[6, с. 924]}.

Данное восприятие совести как сочетание «добра» и «сердца» также является результатом конфуцианской философии: эта лексема впервые использовалась также философом Мэн-цзы в трактате «Мэн-цзы»: «虽存乎人者，岂无仁义之心哉？其所以放其良心者，亦犹斧斤之于木也，旦旦而伐之，可以为美乎？» Suī cún hū rén zhě, qǐ wú rényì zhī xīn zāi? Qí suǒyǐ fàng qí liángxīn zhě, yì yóu fǔ jīn zhī yú mù yě, dàn dàn ér fá zhī, kěyǐ wéi měi hū? «Разве в сердце у человека нет гуманности и справедливости? Причина, почему люди теряют свою сердечную доброту, одинакова. Как если все время рубить дерево топором, то как оно может процветать?» ^[11]. В этой фразе также прослеживается мысль, что совесть, изначально поддерживающая природную склонность человека к добру, посажена внутри человека. Позднее великий конфуцианский философ Чжу Си (1130-1200) в «Сборнике с комментариями для "Мэн-цзы"» дополнил эту мысль: «良心者, 本然之善心。即所谓仁义之心也。» Liángxīn zhě, běn rán zhī shànxīn. Jí suǒwèi rényì zhī xīn yě. «Совесть – это то добро, которое с рождения присуще человеку, то есть так называемая гуманность и справедливость сердца» ^[12]. Неслучайно в современном китайском языке лексемы 本意 běnyì «первоначальное намерение» и 本心 běnxīn «подлинное намерение» являются синонимом слова 良心, это ещё раз показывает, что совесть в данном понимании является моралью, которая склонна к добру и существует у человека с его рождения.

Данная лексема больше используется в разговорном языке, одним из доказательств чего может послужить тот факт, что все пословицы и поговорки, связанные с понятием совести в современном китайском языке, используют именно лексему 良心, например: 穷生奸计，富长良心«бедность порождает вероломные замыслы, богатство усиливает совесть», 良心被狗吃了«Собака съела совесть» (переносное значение: «бессовестный»), 人有良心，狗不吃屎 «Если у человека будет совесть, тогда собака перестанет есть дерьмо» (переносное значение: «у человека нет совести») и т. д. Это показывает, что, кроме конфуцианских отражений, когнитивный подход китайского народа к представлению о совести также осуществлялся через данную лексему.

Рассматриваемая лексема в китайском языке может сочетаться следующим образом: 没有良心 méiyǒu liángxīn «не иметь совести»，有良心 yǒu liángxīn «иметь совесть»，昧良心 mèi liángxīn «прятать совесть»，违背良心 wéibèi liángxīn «пойти наперекор совести»，良心的谴责 liángxīn de qiǎnzé «осуждение от совести»，依照良心 yīzhào liángxīn «согласно совести», 凭良心 píng liángxīn «опираться на совесть», 失掉良心 shīdiào liángxīn «потерять совесть», 良心的责备 liángxīn de zébèi «упреки совести», 谛听良心 dìtīng liángxīn «слушаться совести», 良心发现 liángxīn fāxiàn «совесть нашла», 失掉良心shīdiào liángxīn «утерять совесть», 出卖良心 chūmài liángxīn «продать совесть», 良心不安 liángxīn bù'ān «совесть беспокойна», 缺乏良心 quēfá liángxīn «недостаток совести», 对不起良心 duìbùqǐ liángxīn «быть виноватым перед совестью», 良心不允许 liángxīn bù yǔnxǔ «совесть не разрешает», 良心决定 liángxīn juédìng «решение совести», 良心的制约 liángxīn de zhìyuē «ограничения от совести», 良心的死灭 liángxīn de sǐmiè «смерть совести».

Легко заметить, что в данном восприятии совести роль человека может быть и активной, и пассивной. Совесть как внутренний голос человека беспокоится за него, не разрешает ему делать антиморальные поступки, упрекает человека после совершения зла. А человек в ответ может действовать двумя способами: 1. Выслушивать и действовать, опираясь на свою совесть, то есть идти к добру. 2. Не слушать и идти вопреки совести, то есть идти ко злу. В данном восприятии совесть также действует как проводник, ведущий человека к добру.

III. Лексема 心肝 xīngān состоит из двух морфем: 心 xīn и 肝 gān.

心 xīn в китайском языке имеет значение «сердце», а 肝 gān имеет значение «печень», поэтому прямой перевод данной лексемы будет «сердце и печень». Данная сочетаемость показывает на связь происхождения данной лексемы с китайской медициной.

В китайской медицине существует понятие 五脏 wǔzàng «пять органов», включающее в себя сердце, печень, селезёнку, лёгкие и почки. Сердце является самым важным органом, о чем в трактате «Хуанди Нэйцзин» написано: «Для тела человека сердце как будто император, отвечающий за чувство, сознание и другие мыслительные процессы» ^{[13, с. 32]}. Если говорить именно о чувственных функциях человека, то печень отвечает за регулирование эмоциональной деятельности человека, поэтому в «Хуанди Нэйцзин» она описывается как генерал, отвечающий за стратагемы ^{[13, с. 32]}.

Оба органа является важными составляющими тела человека, отвечающими за чувствительные и эмоциональные функции, поэтому при использовании старого литературного китайского языка лексема 心肝 xīngān могла обозначать «искренние чувства». В современном китайском языке, кроме обозначения совести, данное слово имеет значение «самый любимый человек», которое больше всего используется для детей, ведь защищать любимого человека, в первую очередь своего ребенка, также является природным добром, самым искренним душевным проявлением, поэтому не странно, что в современном китайском языке это слово может иметь еще и такое значение.

Выводы

Понятие совесть в трех культурах является абсолютно разным: в русской культуре совесть связана с со-ведениями и разделенным знанием: это слово – калька с греческого слова, что и привело его к центральной позиции в славянском языковом сознании, тесно связанного с православной традицией. Во французской культуре совесть научно-медицинского латинского происхождения, оно чаще использовалось в религиозных и профессиональных контекстах. В китайской культуре совесть имела сильную связь с прирожденным чувством добра в человеке, вошедшую в китайский язык благодаря философскому учению Мэн-цзы. Кроме того, в китайском языке наблюдается связь между совестью и китайской медициной, что показывает адаптацию совести из философского представления к всеобщему. Поэтому неслучайно в разных культурах совесть приобретает абсолютно разный предметный образ: для русского человека совесть это внутренний строгий судья, в большинстве случаях она приносит боль человеку, если тот совершил зло, человек может только пассивно принимать удары от совести; для французов совесть – это разделенное со всеми знание, без оттенка власти над человеком, контексты показывают, что совесть часто уступает человеку; у него есть множество инструментов достигнуть с ней компромисса. Для китайцев совесть является спутником или проводником, которому человек может следовать, однако также может и отрицать ее, и в разных ситуациях человек играет разные роли: он может как принимать упреки совести, так и выбирать: следовать ему за совестью или нет.

Представления русских, французов и китайцев о совести: