Малозначительность деяния в уголовном праве и общественная опасность личности

Слепнев Федор Юрьевич Студент 4 курса, Факультет права, Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования "НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ "ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ" 123022, Россия, город федерального значения Москва, г. Москва, пер. Большой Трехсвятительский, 3 Slepnev Fedor 4th year student, Faculty of Law, Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education "NATIONAL RESEARCH UNIVERSITY "Higher School of Economics" 123022, Russia, federal city of Moscow, Moscow, lane. Bolshoy Trekhsvyatelsky, 3 fyuslepnev@edu.hse.ru

Малозначительность деяния выступает правовым институтом, отражающим стремление законодателя точнее оценивать релевантность применения мер уголовно-правового воздействия. Так, при наличии в деянии признаков преступления, лицо можно привлечь к уголовной ответственности, но при этом стоит решить вопрос о целесообразности такого привлечения ^{[1, с. 135]}.

В действующей редакции УК РФ институт малозначительности закреплен в ч. 2 ст. 14 (Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 25.03.2022 № 63-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.). Формулируя правовую норму, законодатель дифференцирует малозначительные деяния и преступления на основании общественной опасности содеянного, однако не приводит конкретных критериев, ориентируясь на которые суды смогли бы наиболее точно применить предложенный институт. Проблеме определения критериев и признаков малозначительности деяния посвящены труды Ч. М. Багирова, А. Ю. Гордеева, В. И. Тюнина и других ученых ^{[2, 3, 4]}. Однако вопрос учета свойств личности при разграничении малозначительных деяний и преступлений остается открытым.

Рассматривая советское уголовное законодательство, можно проследить, что ранее законодатель пытался сформулировать определенный критерий для дифференциации малозначительных деяний и преступлений. Статья 6 Уголовного кодекса Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (далее – УК РСФСР) 1926 г. прочно связывала малозначительность с отсутствием общественно опасных последствий (Постановление ВЦИК от 22.11.1926 «О введении в действие Уголовного Кодекса Р.С.Ф.С.Р. редакции 1926 года» (вместе с «Уголовным Кодексом Р.С.Ф.С.Р.») // СПС «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 01.09.2022)).

Однако в дальнейшем позиция законодателя изменилась. Содержательные изменения можно наблюдать в УК РСФРС 1960 г., где уже не проводится четкая связь между общественной опасностью последствий и малозначительностью, что сохранилось и в современной редакции уголовного кодекса («Уголовный кодекс РСФСР» (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) (ред. от 30.07.1996) // СПС «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 01.09.2022)).

Указанная неопределенность законодателя обуславливает нестабильность правоприменительной практики. Несмотря на то, что Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации (далее–ВС РФ) в Определении от 23.06.2020 г. по делу N 46-УД20-9 сформулировала позицию, в соответствии с которой свойства личности и посткриминальное поведение виновного не являются обстоятельствами, характеризующими малозначительность деяния, правоприменительная практика не стала единообразной (Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2020 г. по делу N 46-УД20-9 // СПС «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 01.09.2022)).

Так, Шестой кассационный суд общей юрисдикции в Определении от 28.10.2020 г. по делу № 7У-14579/2020 [77-2678/2020], принимая решение о признании деяния малозначительным, согласился с позицией суда апелляционной инстанции, учитывающий данные о личности обвиняемого лица (Определение Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 28.10.2020 г. по делу №77–2678/2020 // Сайт Шестого кассационного суда общей юрисдикции. URL: https://goo.su/iilQ4Z3 (дата обращения: 02.09.2022)).

Бийский городской суд Алтайского края в Постановлении от 08.06.2022 г. по делу № 10–33/2022, принял решение о признании содеянного малозначительным деянием, учитывая при этом свойства личности обвиняемого лица, а именно: семейное и материальное положение (Постановление Бийского городского суда Алтайского края от 08.06.2022 г. по делу №10–33/2022 // Сайт Бийского городского суда Алтайского края. URL: https://biyskygoralt.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&srv_num=1&name_op=doc&number=170880506&delo_id=1540006&new=0&text_number=1 (дата обращения: 02.09.2022)).

Более того, Определение судебной коллегии ВС РФ, указанное выше, конкурирует с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации (далее–КС РФ), сформулированной в постановлении КС РФ от 10 февраля 2017 г. N 2-П, где суд прямо указывает, что такие свойства личности как невосприимчивость лица к предыдущей мере ответственности, неоднократный характер совершения правонарушения могут выступать основаниями криминализации соответствующего деяния (Постановление Конституционного Суда РФ от 10.02.2017 N 2-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 212.1 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина И.И. Дадина» // СПС «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 01.09.2022)).

Доктрина уголовного права также не имеет единого подхода касаемо вопроса учета свойств личности при дифференциации малозначительных деяний и преступлений. В. В. Степанов указывает, что учет данных о личности необходим ^{[5, с. 186]}. В то время как О. О. Новик придерживается противоположной точки зрения, имея убежденность, что учет данных о личности при разрешении вопроса о малозначительности деяния приводит к нарушению конституционного принципа равенства всех перед законом ^{[6, с. 349]}. Ю. Е. Пудовочкин указывает, что характеристика личности виновного может быть учтена только в рамках индивидуализации наказания ^{[7, с. 62]}.

Соответственно, актуальность темы исследования восходит к существующей неопределённости в правоприменительной практике, доктрине уголовного права относительно вопроса учета хаактера и свойств личности при дифференциации малозначительных деяния и преступлений, а также необходимости дальнешего исследования и уточнения критериев малозначительности деяния.

Перейдем к содержательной части исследования. Обоснование позиции, в соответствии с которой свойства и качества личности не должны подлежать учету при дифференциации малозначительных деяний и преступлений, стоит начать с исследования правовой природы малозначительности деяния через призму толкования законодательных конструкций, закрепляющих предложенный институт.

Итак, справедливым будет сказать, что существует связь между личностью, качествами этой личности, деянием, которое было совершено и уголовно-правовой оценкой, которую сформулирует суд по итогам рассмотрения конкретного дела.

Однако смысл института малозначительности состоит в том, чтобы освободить от уголовной ответственности лицо, которое совершило деяние, не обладающее общественной опасностью. Иными словами, в рамках института рассматривается и анализируется деяние на предмет отсутствия общественной опасности, ввиду отсутствия вредных последний последствий или же по иным основаниям. Такое понимание сущности института малозначительности деяния можно сделать, оценивая юридическую технику построения нормы, закрепленной в ч. 2 ст. 14, где законодатель, в соответствии с буквальным толкование, понимает под малозначительным деянием действие или бездействие, не обладающее общественной опасности.

Соответственно, рассматривая личность как категорию мыслимо отделимую от преступного деяния, можно заключить, что характер и свойства личности не могут выступать критерием разграничения малозначительных деяний от преступлений, так как в рамках института малозначительности правоприменитель по смыслу уголовного закона должен оценивать именно качества и свойства содеянного (общественную опасность деяния и общественную опасность последствий).

Другой аргумент в пользу позиции нецелесообразности учета данных личности при дифференциации малозначительных деяний и преступлений связан с общетеоретическим представлением доктрины уголовного права о началах уголовной ответственности.

Так, свойства личности не могут влиять на разрешение вопросов установления уголовной ответственности ^{[8, с. 227]}.

Общественная опасность личности, будучи объективной категорией бесспорно должна быть оценена при выборе вида и размера уголовного воздействия, так как общественная опасность личности заключается не только в том, что лицо оказалось способным совершить преступное деяние, но и в том, что оно способно при определенных обстоятельствах снова поступить аналогичным образом.

Соответственно, учет данных о личности необходим в рамках индивидуализации наказания, когда разрешаются вопросы назначения соразмерного и справедливого наказания, способствующего достижению целей уголовной ответственности: перевоспитанию виновного лица и предупреждению последующих преступлений. Однако в указанном отражается определенный предел уголовно-правового значения характера и свойств личности виновного.

Стоит согласиться с позицией Ю. А. Демидова, в соответствии с которой общественная опасность личности преступника детерминирована общественной опасностью деяния. Так, в случае утраты общественной опасности деяния, отрицательное качество личности также теряет свое уголовно-правовое значение ^{[9, с. 92]}.

Предложенные рассуждения связаны с общим началом установления уголовной ответственности: криминализируются только деяния. В обратном случае мы столкнулись бы с нарушением конституционного принципа равенства всех лиц перед законом, с той точки зрения, что правоприменитель признавал бы преступниками определенные категории лиц, обладающие специфическими социальными или психофизическими качествами, которые имеют по их мнению общественную опасность.

Соответственно, если свойства личности не могут влиять на разрешение вопросов установления уголовной ответственности, так как криминализации подлежат исключительно деяния, а свойства личности, характеризующиеся как общественно опасные детерминированы общественной опасностью деяния, то можно утверждать, что данные о личности также не могут влиять на отказ от привлечения к уголовной ответственности ввиду малозначительности деяния.

Возвращаясь к существующей дискуссии в доктрине уголовного права относительно вопроса учета свойств личности при дифференциации малозначительных деяний от преступлений все же стоит рассмотреть довольно популярную точку зрения, отраженную в труде В. В. Степанова.

Так, автор утверждает, что отсутствие учета данных личности при дифференциации малозначительных деяний и правонарушений ведет к лишению правоприменителя одного из критериев, позволяющего более точно применять предложенный институт. Ученый также видит перспективу определенного злоупотребления правом, так как создается возможность целым категориям граждан, обладающим устойчивыми антисоциальными установками, систематически совершать действия, имеющие признаки преступления, но в силу малозначительности не являющиеся правонаршуениями и наносить таким образом все больший вред защищаемых социальным ценностям и при этом не подвергаться мерам правового воздействия ^{[5, с. 187-188]}.

На мой взгляд, предложенные негативные последствия имеют место быть исключительно в рамках концепции, согласно которой признание деяния малозначительным опосредует невозможность привлечения лица к иному виду ответственности, так как предполагается отсутствие состава правонарушения в принципе. Такая позиция была популярна в рамках советского периода, а также отражается в некоторых трудах современных авторов, например В. Н. Винокуров пишет, что для малозначительности характерно абсолютное отсутствие общественной опасности, что ограничивает какое-либо правовое воздействие и не позволяет привлечь лицо к административной или иной ответственности ^{[10, с. 76]}.

Однако предложенная концепция правовой природы малозначительности не является, на мой взгляд, верной. Рассматривая малозначительность деяния с точки зрения юридической техники построения правовой нормы, закрепленной в ч. 2. статье 14 УК РФ можно заметить, что законодатель не вводит указанных выше ограничений, описывая малозначительное деяние, как действие или бездействие, не являющиеся преступлением.

Такое понимание сущности малозначительности деяния является бесспорно верным, так как действия (бездействия) могут многократно градироваться по степени общественной опасности и дифференцироваться на преступления и иные виды правонарушений. Соответственно, такой подход предполагает более широкий спектр ранжирования правонарушений и допускает, что одно и то же деяние может быть малозначительным в рамках уголовного права, но с точки зрения норм иной отрасли права составлять состав правонарушения, что опосредует необходимость мер правового воздействия.

Предложенная позиция подтверждается также практикой КС РФ, в частности позицией, сформулированной в Определении от 16 июля 2013 г. N 1162-О, где суд указывает, что при наличии достаточных к тому обстоятельств, лицо, совершившее малозначительное деяние может быть привлечено к иному виду ответственности (административной или дисциплинарной) (Определение Конституционного Суда РФ от 16.07.2013 N 1162-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Филимонова Дмитрия Ивановича на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 14 Уголовного кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». URL: http://www.consultant.ru (дата обращения: 03.09.2022)).

Несмотря на теоретическое осмысление проблемы учета свойств личности лица при дифференциации малозначительных деяний и преступлений, остается открытым вопрос о практической реализации подхода, в соответствии с которым свойства личности не должны подлежать учету при исследовании судом деяния на предмет малозначительности.

Вернуться к конструкции института малозначительности, отраженной в УК РСФСР 1926 г., где исключительным критерием малозначительности деяния выступало отсутствие общественно опасных последствий в виде материального или нематериального вреда, не представляется теоретически обоснованным.

Как указывает М. И. Ковалев, лишь констатация неразрывности малозначительности и отсутствия общественно опасных последствий означает и отсутствие любого правонарушения ^{[1, с. 139]}. Соответственно исключительность предложенного критерия дифференциации малозначительных деяний и преступлений возможно лишь в парадигме понимания малозначительного деяния, как действия (бездействия), не обладающего общественной опасностью в принципе. Однако, как было указано в работе ранее, такое понимание малозначительности не имеет теоретического обоснования и не отвечает современным тенденциям развития уголовного законодательства в рамках предложенного института.

Исключительность общественно опасных последствий как критерия малозначительного деяния ставиться под сомнение также с точки зрения анализа современной правоприменительной практики. В. Н. Винокуров отмечает, что при решении вопроса о применении норм о малозначительности судами принимаются во внимание, помимо общественной опасности последствий, цель и способ совершения деяния ^{[10, с. 79]}.

Ф. Н. Сотсков в рамках значимости альтернативных критериев малозначительности деяния идет дальше и приводит отдельные случаи, где суды разграничивают малозначительное деяние и преступление, не принимая во внимание общественную опасность последствий и учитывают цель и способ совершения деяния как самостоятельные критерии, обуславливающие малозначительность содеянного ^{[11, с. 68]}.

Соответственно необходимо найти иной способ нивелирования учета свойств личности судами при применении нормы о малозначительности деяния. Одним из рациональных способов может выступить изменение нормы, посвященной малозначительности деяния и внесение прямого запрет учета характера и свойств личности. Такой способ с одной стороны сможет эффективно закрепить теоретически обоснованный подход невозможности учета свойств личности при дифференциации малозначительных деяний и преступлений, а с другой стороны обеспечит гибкость нормы и возможность дальнейшей эволюции правоприменительной практики в рамках выявления новых критериев малозначительного деяния.

Таким образом, резюмировав все выше написанное, можно сделать следующие выводы:

1. В ходе исследования теоретически обоснован подход, в соответствии с которым свойства личности не должны учитываться при дифференциации малозначительных деяний и преступлений.

2. С целью практического закрепления предложенного подхода следует изменить действующую редакцию ст. 14 УК РФ и внести часть 3 со следующим содержанием: «Обстоятельства, связанные с личностью лица, совершившего деяние и не относящиеся непосредственно к содеянному, не являются обстоятельствами, характеризующими малозначительность деяния.»

3. Изменение уголовного законодательства в рамках малозначительности деяния положительным образом скажется на правоприменительной практике, способствует ее приведению к единообразию.