|
Библиотека
|
ваш профиль |
Статья опубликована с лицензией Creative Commons Attribution-NonCommercial 4.0 International License (CC BY-NC 4.0) – Лицензия «С указанием авторства – Некоммерческая».|
Филология: научные исследования
Правильная ссылка на статью:
Грунина Ю.А., Терентьева Е.Д.
Русская школа поэтического перевода: путь от буквы к образу
// Филология: научные исследования.
2022. № 6.
С. 80-91.
DOI: 10.7256/2454-0749.2022.6.38329 EDN: UDJUQF URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=38329
Русская школа поэтического перевода: путь от буквы к образу
DOI: 10.7256/2454-0749.2022.6.38329EDN: UDJUQFДата направления статьи в редакцию: 25-06-2022Дата публикации: 05-07-2022Аннотация: Предметом исследования в статье являются принципы художественного перевода иностранных авторов в нашей стране. Объектом исследования служат работы знаменитых советских и российских переводчиков иностранной литературы, а также взгляды на переводческое искусство таких выдающихся исследователей, как К. И. Чуковский, И. А. Кашкин, С. Ф. Гончаренко, А. В. Федоров, Е. Г. Эткинд и др. Отдельное внимание уделяется проблеме перевода народной речи. В качестве примера авторы статьи рассматривают переводы «Поэмы об одном дне» испанского поэта и мыслителя Антонио Мачадо, выполненные И. Тыняновой и Н. Горской. В работе были использованы биографический, описательный и культурно-исторический метод. Научная новизна исследования определяется тем, что впервые проводится сопоставительный анализ двух вариантов перевода одного из произведений А. Мачадо. Актуальность данной статьи обусловлена значимостью проблематики художественного перевода в российской культуре, недостаточным уровнем исследования творческого наследия А. Мачадо в отечественной испанистике и отсутствием детального анализа переводов его произведений на русский язык. Основные выводы работы подтверждают отказ отечественных переводчиков иностранной поэзии от «буквалистского» подхода к переводу, стремление к передаче средствами родного языка духа, образов, ритма стихотворного текста. Это подтверждается и сопоставлением двух способов передачи живой народной разговорной речи в анализируемых переводах. Ключевые слова: художественный перевод, перевод поэтического текста, художественный текст, испанистика, Антонио Мачадо, поэзия, иностранная литература, переводоведение, сравнительный анализ, народная речьAbstract: The subject of the research in the article are the principles of literary translation of foreign authors in our country. The object of the research are the works of famous Soviet and Russian translators of foreign literature, as well as the views on the translation art of such outstanding researchers as K. I. Chukovsky, I. A. Kashkin, S. F. Goncharenko, A.V. Fedorov, E. G. Etkind, etc. Special attention is paid to the problem of translating folk speech. As an example, the authors of the article consider translations of the "Poem about One Day" by the Spanish poet and thinker Antonio Machado, made by I. Tynyanova and N. Gorskaya. Biographical, descriptive and cultural-historical methods were used in the work. The scientific novelty of the research is determined by the fact that for the first time a comparative analysis of two versions of the translation of one of the works of A. Machado is carried out. The relevance of this article is due to the importance of the problems of literary translation in Russian culture, the insufficient level of research of A. Machado's creative heritage in Russian Spanish studies and the lack of a detailed analysis of translations of his works into Russian. The main conclusions of the work confirm the refusal of domestic translators of foreign poetry from the "literalist" approach to translation, the desire to convey the spirit, images, and rhythm of the poetic text by means of the native language. This is also confirmed by the comparison of two ways of transmitting live folk colloquial speech in the analyzed translations. Keywords: literary translation, translation of a poetic text, artistic text, Hispanism, Antonio Machado, poetry, foreign literature, translation studies, comparative analysis, people 's speech«Мы уважаем народы за их открытия, изобретения, за их творческое участие в мировой истории. Но по-настоящему любить и понимать незнакомый нам народ мы начинаем только после того, как нас пленит и тронет его искусство», – эти слова С. Я. Маршака, выдающегося поэта и переводчика, удивительно точно раскрывают сущность культурного общения разных народов, ведь именно искусство вбирает в себя все самое ценное, чем владеет народ – его духовное наследие, которое воплощает характер нации [9]. Переводы иностранных авторов издавна встали в один ряд с шедеврами русской литературы. У многих великих поэтов, таких, как В. А. Жуковский, А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов, они стали неотделимой частью творчества. Горные вершины спят во тьме ночной... – разве можно представить эти строки вне лермонтовской поэзии? А ведь это, как известно, хотя и вольный, но перевод из Гете. О трудностях этого нелегкого ремесла писал еще Некрасов: «Передавать близко стихи иностранного поэта русскими стихами... часто труднее, чем прямо писать русские стихи» [12, с. 54]. Переводить в России начали давно, поэтому на сегодняшний день художественный перевод превратился в самостоятельную науку. Первыми теоретиками «высокого искусства» были В. Тредиаковский, В. Жуковский, проблему перевода также затронули в своих работах В. Белинский, Н. Добролюбов, А. Толстой и др. Буква или дух? – вот извечный вопрос, которым задаются как теоретики, так и практики перевода. Что важнее – дословно воспроизвести подлинник или, если пользоваться определением А. Толстого, передать впечатление? [12, с. 92]. Перевод «буквальный» пытается окунуть читателя в ту же эпоху, в которую творил переводимый автор. «Вольный» перевод делает переводимого писателя современником читателя, позволяет автору зазвучать естественно на другом языке. В своей книге К. И. Чуковский, мастер художественного перевода, гневно обрушивается на буквалистский перевод. Его утверждение: «рабственный» перевод не может быть переводом художественным» [13, с. 6]. Вслед за ним язвительно высмеивает «злополучные переводы буквалистов» переводчик и редактор Нора Галь. «Бездарная ремесленная поделка» – вот вынесенный ею приговор буквалистским работам [2, с. 190]. Нельзя не согласиться с утверждением, что перевод буквальный не может претендовать на роль художественного, он должен существовать, как отмечает русский поэт и переводчик Сергей Гончаренко, «только в чисто утилитарных целях либо при узкоспециальном назначении» [4]. Когда буквалисты претендуют на художественную ценность своих переводов, принимаясь за перевод иноязычного писателя или поэта, то строки, что изумляли читателя на языке оригинала, на русском языке превращаются, по остроумному замечанию Чуковского, в «обескровленных и бездыханных калек» [13, с. 69]. Как считает М. Гаспаров, вся история художественного перевода в России – это борьба между переводом «точным» и «вольным» [3, с. 349]. Он выделяет пять периодов истории перевода, которые совпадают с «пятью периодами распространения образованности в русском обществе». Об эпохе ХХ века ученый пишет: «Советское время – это реакция на буквализм модернистов, смягчение крайностей, программа ясности, легкости, верности традиционным ценностям русской словесной культуры; если нужно назвать типичное имя, то это будет имя Маршака» [3, с. 349]. Принципиально новый подход намного усложнил задачу: перевести слово гораздо легче, чем передать ощущение. Разграничивая переводы по вышеуказанному принципу, следует говорить не о «вольном» и «буквалистском» переводах, а о переводе «художественном» и «нехудожественном». Изучению проблемы художественного перевода посвятили свои работы многие признанные мастера – И. А. Кашкин, Л. В. Гинзбург, А. В. Федоров, Е. Г. Эткинд, К. И. Чуковский и др. У каждого из них свой, сугубо индивидуальный взгляд на переводческое искусство, каждый в своем ключе отстаивает свои принципы, но метод, сформулированный еще в 1905 г. В. Брюсовым в статье «Фиалки в тигеле», является для переводчиков общим. Выделяя основные составные элементы поэтического произведения – «стиль языка, образы, размер и рифма, движение стиха, игра слогов и звуков», – В. Брюсов так определяет общий принцип при работе с иноязычным текстом: «Воспроизвести при переводе стихотворения все эти элементы полно и точно – немыслимо. Переводчик обычно стремится передать лишь один или в лучшем случае два (большею частью образы и размер), изменив другие (стиль, движение стиха, рифмы, звуки слов). Но есть стихи, в которых первенствующую роль играют не образы, а, например, звуки слов […] или даже рифмы […]. Выбор этого элемента, который считаешь наиболее важным в переводимом произведении, составляет метод перевода» [1]. Итак, обозначим несколько основных принципов современной переводческой школы. Первый: в России стихи традиционно переводят стихами, так что труд переводчика приравнивается к труду поэта. «Переводить стихотворца может один только стихотворец», – писал еще в 1810 г. В. Жуковский [4]. Во-вторых, дословность поэтического перевода не только не является его достоинством, но чаще всего губит художественный текст. Как справедливо отметил И. Кашкин в своей статье «О методе и школе советского художественного перевода», «для человека, приступающего к переводу художественного текста, в основе должен быть не изолированный и условный знак и не строй языка, на котором написан подлинник, а прежде всего само произведение в целом, его живой образ, освещающий все детали» [7, с. 23]. Свободное обращение с поэтическим материалом позволяет творчески подойти к задаче перевода. Переводчику не нужно цепляться за каждый языковой элемент оригинала, а достаточно подыскать адекватный вариант, используя средства родного языка. Но здесь от переводчика требуется особая аккуратность: чрезмерная русификация стирает национальное своеобразие оригинала. Еще один важный принцип – это адекватная передача стиля оригинала. Переводчик обязан сохранить авторскую индивидуальность, что требует, конечно, определенных жертв с его стороны. «Подобное искусство, – читаем мы у Чуковского, – доступно лишь большим мастерам перевода – таким, которые обладают драгоценной способностью преодолевать свое эго и перевоплощаться в переводимого автора» [13, с. 40]. В свое время Чуковский обрушился с критикой на Константина Бальмонта за то, что он «наградил» английского лирика Перси Биши Шелли «галантерейным, романсовым стилем» и «щедрой размашистостью жестов», которых нет и в помине в оригинале [13, с. 51]. Одна из серьезных проблем художественного перевода остается открытой и по сей день: как передавать на русском языке народную речь, встречающуюся у иностранных писателей? Этот вопрос встал перед переводчиками еще в прошлом веке. Некоторые решили его эквивалентами русской народной речи. Такие попытки русификации иностранных писателей предпринимались переводчиками прошлого столетия почти повсеместно, и в пятидесятых годах это явление получило небывалый размах (О. И. Сенковский и Б. И. Ордынский даже попытались перевести на крестьянский лад гомеровскую «Одиссею»). Критика же решительно восставала против таких вульгаризаторских приемов. В наше время эта проблема еще остается темой дискуссии. «Не случайно всегда равноправно существуют несколько версий перевода стихотворного произведения: каждой из них присущи свои утраты и свои победы» [8, с. 106]. В качестве примера решений этой переводческой проблемы рассмотрим переводы «Поэмы об одном дне» испанского поэта и мыслителя Антонио Мачадо. В этом произведении мы застаем поэта в момент, когда он сидит у окна, смотрит на потоки дождя, перебирает свои любимые книги... на стене монотонно тикают часы... Самый обычный день «скромного сельского учителя». Отметим, что простота выражения составляет коренную особенность поэтического языка Антонио Мачадо. Его образ удивительно конкретен и ясен. Витиеватые эпитеты – это не мачадовская стихия. Его эпитеты просты и прозрачны, но в тоже время несут важное смысловое значение. В более поздних своих стихах поэт будет избавляться от каких бы то ни было словесных украшений. Мы предлагаем провести сравнительный анализ переводов, выполненных русскими переводчиками-испанистами И. Тыняновой и Н. Горской. Инна Юрьевна Тынянова (1916–2004) – литературовед, переводчик испанской, португальской и латиноамериканской прозы и поэзии (Х. Манрике, П. Кальдерон, Л. Камоэнс, А. Мачадо, Ф. Гарсия Лорка, М. Эрнандес, Р. Альберти, Р. Дарио, Х. Марти и т.д.). В «Поэме...» есть строки, при переводе которых нужно как никогда верно сохранить стиль. Мы имеем в виду передачу живой разговорной речи. Итак, отрывок, где говорит улица. О чем шумит народ? Все, как обычно: жалуется на неурожай, гадает, какая выдастся погода, вздыхает о своей нелегкой доле... Es de noche. Se platica al fondo de una botica. – Yo no sé, don José, cómo son los liberales tan perros, tan inmorales. – ¡Oh, tranquilícese usté! Pasados los carnavales, vendrán los conservadores, buenos administradores de su casa. Todo llega y todo pasa. Nada eterno: ni gobierno que perdume, ni mal que cien años dure. – Tras estos tiempos, vendrán otros tiempos y otros y otros, Y lo mismo que nosotros Otros se jorobarán. Así es la vida, don Juan. – Es verdad, así es la vida. – La cebada está crecida, – Con estas lluvias... Y van las habas que es un primor. – Cierto; para marzo, en flor, pero la escarcha, los hielos... – Y, además, los olivares Están pidiendo a los cielos Agua a torrientes. – A mares. ¡Las fatigas, los sudores Que pasan los labradores! En otro tiempo... Llovía también cuando Dios quería. – Hasta mañana, señores. Ночь и улицы темны, чьи-то голоса слышны: – Дон Хосе, что делать будем? Либералы – злые люди, безответственный народ, просто – сброд. – Скоро мы о них забудем! Дни другие настают. Консерваторы придут и порядок наведут. Не беда, все меняется всегда, на земле ничто не вечно: зло не может долго длиться, все должно перемениться. – А за этими годами новые придут года, и повторится тогда то, что выстрадано нами. – Как живем, не знаем сами. – Что же делать, жизнь такая. – Мы дождемся урожая. – Правда, с этими дождями... – Хорошо бобы растут. – Как же! В марте зацветут. – В этом холоде взошли... – Дон Хуан, воды ведь мало И оливы все в пыли, все кругом почти завяло. – Жизнь хозяина трудна! – Да, сухие времена! – А когда-то, в дни другие... – Тоже шли дожди большие. – До свиданья, господа. Приведем подстрочник: Наступил вечер. Из глубины аптеки доносится разговор. – Кто его знает, дон Хосе, ведь эти либералы сущие псы, да просто негодяи. – Да бросьте вы! Отгремят карнавалы, вернутся консерваторы, вот уж кто настоящий хозяин в своем доме! Все плохое как приходит, так и уходит, ничто не вечно, ни засидевшееся правительство, да и горю сто лет не длиться. – Пройдут эти времена, их сменят другие, и будут уже не нам досаждать. Такова жизнь, дон Хуан. – Что правда, то правда. – Вот уж посевы взошли. – Да с этими дождями... Ну а бобы взошли скоро. – Да уж. Как бы в марте не зацвели, а то ведь морозец, вот беда-то! А к тому же оливы ждут не дождутся дождя. – Хлопот полон рот! Жизнь труженика сущий ад! – Бог даст, и дождик будет. – До свидания, сеньоры. Парные рифмы придают этому многоголосию живость и задор, ритмический строй способствует тому, что реплики участников разговора звучат скороговоркой или прибауткой: «Yo no sé // don José...» С этой задачей переводчица справилась вполне успешно: ритм и подобранные рифмы ее перевода передают задор мачадовских строк, но в целом этот уличный шум и гам передан суховато, в переводе не хватает соли народной речи. Если начало отрывка в какой-то степени передает остроту и меткость народного словца: «Либералы – злые люди, // безответственный народ, // просто сброд», то далее появляются словечки-паразиты, этакая «словесная шелуха», которая не несет особого смысла, не добавляет в строку краски, а лишь вносит тяжеловесность: «Дон Хуан, воды ведь мало, / и оливы все в пыли, / все кругом почти завяло», – эту строфу отяжелило маленькое, но громоздкое словечко «ведь». «Все кругом почти завяло», – тоже звучит несколько напряженно. И далее: «Не беда, // все меняется всегда, // на земле ничто не вечно: // зло не может долго длиться, // все должно перемениться...» и т.д. В оригинале в этих строках встречается пословица: No hay mal que cien años dure (букв. Нет такого зла, что длилось бы сто лет). У Тыняновой она прозвучала, хотя и не вполне отчетливо: «зло не может долго длиться, все должно перемениться». Но для поговорки фраза слишком длинна, надо короче. Вспомним слова самого поэта из наброска вступительной речи к его избранию Почетным членом Испанской королевской академии языка и литературы в 1927 г.: «Печатное слово, не сохранившее естественности живой речи, наводит на меня тоску» (пер. О. Савича) [10, с. 102]. Из этого можно сделать вывод, что надуманность и неестественность поэтической речи бесконечно далеки от мачадовской поэтики. С этой задачей справится в более позднем переводе Натэлла Всеволодовна Горская (1928–2008) – поэтесса, переводчик с испанского, венгерского, чешского языков. Вот небольшой отрывок из ее перевода: Идет разговор. – ...Дон Хосе, ей-богу, позор: распоясались либералы, эти свиньи, эти нахалы!... – Э-э, дорогой, либералы – вздор!... ...Всему свой черед, все пройдет, все быльем порастет, как говорится, даже горе сто лет не длится. – Да, за годами года промелькнут... И снова заварится каша. Я думаю, дети наши тоже с наше хлебнут. От судьбы, дон Хуан, не уйдешь! – Ох, не уйдешь! Не уйдешь от судьбы! – В поле-то – видели? – всходит рожь. – Дождик больно хорош... А бобы? Так и лезут из-под земли! – До времени как бы не зацвели, вдруг – мороз, холода... Достаточно нескольких строк, чтобы почувствовать, как оживились строки: заговорил народ. Но в данном варианте перевода стоит указать на массу типично русских просторечных словечек, которыми смело орудует переводчица (ей-богу, распоясались, не сласть, быльем порастет, заварится каша, с наше хлебнут и т.д.) Безусловно, строки стали от этого более «сочными», но в тексте появляется излишняя русификация. Стиль И. Тыняновой скорее нейтральный, порой книжный, даже суховатый, а язык второго перевода – живой разговорный. Тынянова сознательно избегает простонародных словечек, Горская же не боится их использовать, активно включая в речь поговорки и прибаутки. Много лучше ей удалось перевести поговорку: «Как говорится, даже горе сто лет не длится». К ее переводу подошло бы слово, удачно подобранное К. И. Чуковским – «одушевленная» речь [13, с. 127]. Наверное, «золотой серединой» будет выход, подсказанный К. И. Чуковским. «Мне кажется, – пишет он, – что стиль перевода не будет нарушен и не произойдет никакого «омужичения», если мы в меру и с тактом будем в своем переводе передавать иностранные поговорки и пословицы – русскими, особливо в тех случаях, когда буквальный перевод выходит неуклюж и многословен» [13, с. 79]. В любом случае, живая народная речь не должна тускнеть в переводе. Обращать необычное в обычное, отглаживать шероховатости просторечья, переводя его нейтральным литературным языком, – значит обеднять оригинал. Но, чтобы не впасть в другую крайность, – «омужичить» – переводчик должен обладать чувством меры. Современное поколение переводчиков стремится к тому, чтобы творчество иноязычного поэта стало частью русской культуры, чтобы его стихи зазвучали на русском языке так же естественно, как и на родном. Конечно, переводчикам приходилось идти на определенные жертвы, но «не решаясь на потери и преобразования, нельзя вступать в единоборство с иноязычной поэзией» [14, с. 234]. Вообще, к художественному переводу, если речь идет о «высоком искусстве», нет и не может быть универсальных критериев. Переводчик – не ремесленник, а художник. И на его плечах лежит огромная ответственность, ведь он вершит судьбы иноязычных писателей. Как сложится жизнь иностранного писателя за пределами его родной страны – зависит в значительной мере от переводчика. Подвести итоги стоит словами русского испаниста и переводчика Валерия Сергеевича Столбова из его предисловия к антологии испанской поэзии «Земля и песня»: «У наших поэтов-переводчиков разные голоса и разные темпераменты, как это и полагается поэтам, но они все обладают качествами, которые И. С. Тургенев считал необходимыми для переводчика стихов. Это «высокая взыскательность», «любовь к своему образцу» (т.е. к переводимому поэту) и, главное, «талант, творческий дар» [5, с. 18].
Библиография
1. Брюсов В. Я. Фиалки в тигеле. 1905 // URL: https://www.litmir.me/br/?b=282957&p=1&ysclid=l4tpy2lwxi624881795 (дата обращения: 20.06.2022).
2. Галь Н. Я. Слово живое и мертвое: из опыта переводчика и редактора. М.: Книга, 1987. 272 с. 3. Гаспаров М. Л. О русской поэзии. СПб.: Азбука, 2001. 476 с. 4. Гончаренко С. Ф. Поэтический перевод и перевод поэзии: константы и вариативность // Мосты. Журнал переводчиков, 2018, № 1(57) // URL: http://samlib.ru/w/wagapow_a_s/poetic-transl.shtml (дата обращения: 20.06.2022). 5. Земля и песня. Испанская поэзия ХХ века. Сост. и пред. В. Столбов. М.: Детская литература, 1983, 175 с. 6. Испанские поэты ХХ века. Хуан Рамон Хименес. Антонио Мачадо. Федерико Гарсиа Лорка. Рафаэль Альберти. Мигель Эрнандес (сост., вступ. ст. и прим. И. Тертерян и О. Осповат). М., 1977, с. 154–315. 7. Кашкин И. О методе и школе советского художественного перевода // Поэтика перевода: сборник статей. М.: Радуга, 1988, с. 21–28. 8. Магомедзагиров Р. Г. Методы и принципы поэтического перевода. Переводческие преобразования при переводе поэзии // Вестник РУДН, серия «Русский и иностранные языки и методика их преподавания», 2016, № 4, с. 100–107. 9. Маршак С. Я. Воспитание словом. М., 1961 // URL: http://s-marshak.ru/works/prose/vospitanie/vospitanie02.htm?ysclid=l4tqp94cmp264064707 (дата обращения: 20.06.2022). 10. Мачадо А. Избранное. М.: Художественная литература, 1975, 348 с. 11. Тынянова, И. Ю. Ветер борьбы народной: Рассказ об испанской поэзии. М.: Прогресс, 1972. 212 с 12. Федоров А. Искусство перевода и жизнь литературы: Очерки. Л., 1983. 352 с. 13. Чуковский К. И. Высокое искусство. М.: Советский писатель, 1988. 348 с. 14. Эткинд Е. Г. Поэзия и перевод. М.-Л.: Советский писатель, 1963. 432 с. 15. Machado A. Poesías completas. Prosas completas (4 vols.). Madrid, Espasa-Calpe, 1989, 2545 p. References
1. Bryusov, V. Ya. (1905). Violets in a crucible. Retrieved from https://www.litmir.me/br/?b=282957&p=1&ysclid=l4tpy2lwxi624881795
2. Gal, N. Ya. (1987). The word alive and dead: from the experience of the translator and editor. Moscow: Book. 3. Gasparov, M. L. (2001). About Russian poetry. SPb.: Alphabet. 4. Goncharenko, S. F. (2018). Poetic translation and translation of poetry: constants and variability. Bridges. Translators' Journal, 1 (57). Retrieved from http://samlib.ru/w/wagapow_a_s/poetic-transl.shtml 5. Earth and song. Spanish poetry of the twentieth century. Comp. and pref. V. Stolbov. (1983). M.: Children's literature. 6. Spanish poets of the twentieth century. Juan Ramon Jimenez. Antonio Machado. Federico Garcia Lorca. Rafael Alberti. Miguel Hernandez (comp., intro. art. and notes by I. Terteryan and O. Ospovat). (1977). Мoscow, 154–315. 7. Kashkin, I. (1988). About the method and school of Soviet literary translation. Poetics of translation: collection of articles. Moscow: Rainbow, 21–28. 8. Magomedzagirov, R. G. (2016). Methods and principles of poetic translation. Translation transformations in translation of poetry. Bulletin of the RUDN, series “Russian and foreign languages and methods of teaching”, 4, 100–107. 9. Marshak, S. Ya. (1961). Word education. Мoscow. Retrieved from http://s-marshak.ru/works/prose/vospitanie/vospitanie02.htm?ysclid=l4tqp94cmp264064707 10. Machado, A. (1975). Selected works. Moscow: Fiction. 11. Tynyanova, I. Y. (1972). The wind of the people's struggle: A story about Spanish poetry. Moscow: Progress. 12. Fedorov, A. (1983). The art of translation and the life of literature: Essays. Leningrad. 13. Chukovsky, K. I. (1988). High Art. Moscow: Soviet writer. 14. Etkind, E. G. (1963). Poetry and translation. Moscow-Leningrad: Soviet writer. 15. Machado, A. (1989). Poesías completas. Prosas completas (4 vols.). [Complete poems. Complete prose]. Madrid, Espasa-Calpe.
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
|
© 1998 – 2024 Nota Bene. Publishing Technologies. NB-Media Ltd.
Рус
