Рус Eng Cn Перевести страницу на:  
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Библиотека
ваш профиль

Вернуться к содержанию

Арктика и Антарктика
Правильная ссылка на статью:

Стабильные изотопы кислорода и водорода в наледях долины реки Вилюй

Васильчук Юрий Кириллович

ORCID: 0000-0001-5847-5568

доктор геолого-минералогических наук

профессор, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (МГУ), географический факультет, кафедра геохимии ландшафтов и географии почв

119991, Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1, оф. 2009

Vasil'chuk Yurij Kirillovich

Doctor of Geology and Mineralogy

Professor, Lomonosov Moscow State University, Faculty of Geography, Department of Landscape Geochemistry and Soil Geography

119991, Russia, Moscow, Leninskie Gory str., 1, of. 2009

vasilch_geo@mail.ru
Другие публикации этого автора
 

 
Буданцева Надежда Аркадьевна

ORCID: 0000-0003-4292-5709

кандидат географических наук

Cтарший научный сотрудник, Кафедра геохимии ландшафтов и географии почв, географический факультет, МГУ имени М.В.Ломоносова

119991, Россия, г. Moscow, ул. Ленинские Горы, 1, оф. 2007

Budantseva Nadine Arkad'evna

PhD in Geography

Senior Researcher, Department of Landscape Geochemistry and Soil Geography, Faculty of Geography, Lomonosov Moscow State University

119991, Russia, Moscow, Leninskie Gory str., 1, office 2007

nadin.budanceva@mail.ru
Другие публикации этого автора
 

 
Гинзбург Александр Павлович

инженер, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова, географический факультет, кафедра геохимии ландшафтов и географии почв

119991, Россия, Leninsky Gory область, г. Moscow, ул. Leninsky Gory, 1, оф. 2007

Ginzburg Alexander Pavlovich

Engineer, the department of Geochemistry of Landscapes and Geography of Soils, M. V. Lomonosov Moscow State University

119991, Russia, Leninsky Gory oblast', g. Moscow, ul. Leninsky Gory, 1, of. 2007

alexandrginzburg13154@yandex.ru
Другие публикации этого автора
 

 
Васильчук Алла Константиновна

доктор географических наук

ведущий научный сотрудник, МГУ имени М.В.Ломоносова, географический факультет, Лаборатория геоэкологии Севера

119991, Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1, оф. Ж

Vasil'chuk Alla Constantinovna

Doctor of Geography

Leading Researcher, Lomonosov Moscow State University, Faculty of Geography, Laboratory of Geoecology of the North

119991, Russia, g. Moscow, ul. Leninskie Gory, 1, of. Zh

alla-vasilch@yandex.ru

DOI:

10.7256/2453-8922.2022.1.37931

Дата направления статьи в редакцию:

23-04-2022


Дата публикации:

05-05-2022


Аннотация: Объектом исследования является изотопный состав трех наледей в долине реки Вилюй. Две из трёх опробованных наледей располагались в широких долинах ручьёв-притоков Вилюя, одна – на плоском днище термосуффозионной воронки. Площади исследованных нами наледей не превышают 30 кв. м, мощности льдов составляют от 45 до 100 см. В толщах наледного льда зафиксирована слоистость. На диаграмме соотношения δ2Н - δ18О видно, что грунтовые воды и образовавшиеся из них наледи в целом изотопически более “легкие” по сравнению с поверхностными водами ручья Кысыл-Юрех и р. Вилюй. Изотопный состав наледных льдов на реке Вилюй варьирует в очень узком диапазоне: а) наледь 1 – значения δ18О изменяются от –19,3 до –20,9‰, величины δ2H варьируют от –156,5 до –162,9‰; б) наледь 2 – значения δ18О изменяются от –19,7 до –22,4‰, величины δ2H варьируют от –153,2 до –173,1 ‰; в) наледь 3 – значения δ18О изменяются от –19,8 до –22,7‰, величины δ2H варьируют от –162,9 до –181,3‰. Наледный лед в целом изотопически более “легкий” по сравнению с поверхностными водами ручья Кысыл-Юрех и р. Вилюй. Обнаружено сходство конфигурации изотопной диаграммы наледи 2 на Вилюе с диаграммой наледи IB93-5 на о.Байлот и изотопной диаграммы наледи 3 на Вилюе с диаграммой наледи F192-6 на о.Байлот, однако масштаб изотопных вариаций в наледях на о. Байлот в 5-6 раз больше, чем в наледях Вилюя.


Ключевые слова:

наледь, многолетнемерзлые породы, снег, речная вода, изотопы кислорода, дейтерий, дейтериевый эксцесс, Вилюй, Якутия, криолитозона

Работа выполнена при поддержке РФФИ (грант № 20-05-00782, изотопные определения, полевые работы и радиоуглеродные определения), номер ЦИТИС: АААА-А20-120020490074-1, а также в рамках госбюджетной темы 1.4. “Антропогенная геохимическая трансформация компонентов ландшафтов”, номер ЦИТИС: 121051400083-1.

Abstract: The object of the study is the isotope composition of three aufeis (icing) in the Viluy River basin. Two of the three tested icing were located in the wide valleys of the streams-tributaries of the Viluy River, one on the flat bottom of the thermosuffusion sinkholes. The areas of studied icings did not exceed 30 sq. m., their thickness ranges from 45 to 100 cm. Stratification is recorded in the icings. The co-isotope diagram δ2H-δ18O shows that icing ice was formed from spring water and generally is isotopically “lighter” compared to the water of Kysyl-Yurekh stream and Viluy River. The isotope composition of the icing ice varies in a very narrow range: a) for icing 1 δ18O values vary from –19.3 to –20.9‰, δ2H values vary from –156.5 to –162.9‰; b) for icing 2 δ18O values vary from –19.7 to –22.4‰, δ2H values vary from –153.2 to –173.1‰; c) for icing 3 δ18O values vary from –19.8 to –22.7‰, δ2H values vary from –162.9 to –181.3‰. The similarity of the isotope profiles of icing 2 on Viluy and icing IB93-5 on Baylot Island and isotope profiles of icing 3 on Viluy and icing F192-6 on Baylot Island was noted, however, the scale of isotopic variations for icings on Baylot Island are 5-6 times greater than that of Viluy icings.


Keywords:

aufeis, permafrost, snow, river water, oxygen isotopes, deuterium, deuterium excess, Viluy, Yakutia, cryolithozone

Введение

Наледные льды образуются в процессе послойного намораживания воды на твердое основание. Наледи – это слоистые ледяные массивы на поверхности земли, льда или инженерных сооружений, образующиеся при замерзании периодически изливающихся (осаждающихся) природных или техногенных вод[1]. Наледи обнаружены в Сибири, в Монголии, на Шпицбергене и Аляске, в Канаде.

Наледи различают по размерам от очень малых, площадью менее 0,1 тыс. м2, объемом до 0,01 млн. м3 до гигантских, площадью более 1000 тыс. м2, объемом более 100 млн. м3. По данным Ю.Д. Чирихина, в горах Северо-Востока России встречены наледи высотой до 12 м, а наибольшая мощность наледей – более 15 м – зафиксирована в бассейне р. Ср. Сакукан на севере Забайкалья.

Наледи, как правило, образуются в областях сурового климата в сильные зимние морозы. Промерзающие постепенно горные породы и реки вытесняют воду, которая на отдельных участках тонким слоем выливается на поверхность. Благодаря большим потерям тепла вода быстро превращается в лед, который создает первую порцию наледи. Через некоторое время вода вновь прорывается на поверхность, растекается по слою недавно образовавшегося льда, увеличивает его толщину. Так продолжается несколько раз за зиму: наледь растет в толщину и по площади, занимая порой всю пойму речной долины, образуя сплошной ледяной массив[2].

Размеры наледей изменяются от тысяч квадратных метров до десятков квадратных километров[1]. Самые большие наледи встречаются на севере Канады и Аляски, в бассейнах рек Яны, Индигирки, на притоках Лены. По данным аэрофотосъемки 1970-х годов, в бассейне р. Лены свыше семи тысяч наледей. Они носят название тарыны. Якутское слово “тарын” в переводе означает творог. И, действительно, летом издалека наледь напоминает творожную массу, разбросанную по долинам и склонам среди серых скал и зеленых пространств растительности. Изначально тарыном называли наледь на горной реке. Но затем стали обозначать гигантские, обычно многолетние наледи на северо-востоке Якутии. Крупнейший тарын ежегодно возникает в Улаханской долине р. Момы, правого притока Индигирки.

Объемы в миллионы кубических метров типичны для наледей. Толщина таких образований 3-4 м, на отдельных участках 5-6, а изредка и 12-15 м. По длине реки наледи обычно располагаются сплошной цепочкой на протяжении десятков километров, то сужаясь, то вновь расширяясь в зависимости от формы долины. Наледи могут принимать различную форму и встречаться в самых разных местах. Например, на берегах рек, озер и морей возникают береговые наледи. Они формируются в результате волноприбойной деятельности водных потоков, приливов и отливов, выхода подземных вод в обнажениях и обычно образуют ледяной каскад валов толщиной до 3 м[2].

Больше всего самых крупных наледей располагается на участках тектонических движений, где земная кора раздроблена трещинами. В этих условиях развиваются талики, по которым подмерзлотные воды поднимаются к поверхности, смешиваются с водами поверхностного происхождения и образуют единый поток вод, питающих наледь. В подобных местах с холодным климатом наледи покрывают до 4% всей территории, а общие запасы наледного льда исчисляются миллиардами кубометров. К югу размеры наледей уменьшаются, но количество их возрастает. В районах умеренного климата наледи подземных вод встречаются преимущественно в затененных долинах, оврагах, балках, у подножий склонов. Здесь отдельные наледи достигают лишь первые десятки квадратных метров, а толщина их не превышает 1 м[3].

На реке Вилюй образование наледей происходит активно, в том числе и в последние 2-3 года. С 30 марта 2022 г. было запрещено движение всех видов автотранспорта по ледовому автозимнику через реку Вилюй на 3 км автодороги «Эдьигээн» в Вилюйском районе. Это связано с выходом наледи на реку Вилюй шириной около 150 метров и глубиной 0,5 метров. В 2021 г Жители Сунтарского улуса на берегу реки Вилюй обнаружили наледь темно-коричневого цвета. Наледи желтого и коричневого цвета могут быть техногенного происхождения. В холодные дни потребность в электроэнергии увеличивается, вместе с тем и объем использования воды в гидроэлектростанциях. При первом похолодании, позднем ледоставе и сильном снегопаде, это может приводить к образованию наледей. Причинами образования таких наледей могут быть сточные воды Мирнинского района. В 2020 г. наледь перекрыла ледовую переправу со стороны города Мирного в село Крестях.

Авторами изучены три природных наледи близ пос. Кысыл-Сыр на Вилюе.

Физико-географические условия района исследования

Географическое положение района исследований

Местом проведения полевых работ, был выбран участок, расположенный на левом берегу р. Вилюй в среднем её течении (64°1’59,15’’ с.ш., 122°47’20,90’’ в.д.). Участок исследования находится примерно в 10 км выше по течению пос. Кысыл-Сыр в Вилюйском улусе Якутии. На его территории находится одно из крупнейших и наиболее изученных эолово-мерзлотных образований в Центральной Якутии – тукулан Махатта[4].

Дочетвертичные и четвертичные отложения

Значительная часть Центральной Якутии, включая район нашего исследования, расположена в Вилюйской синеклизе – крупной отрицательной структуре в составе Сибирской платформы[5], сложенной преимущественно осадочными отложениями верхнего отдела меловой системы – песчаниками, алевролитами и глинами[6]. Эти отложения перекрываются сверху осадочным чехлом отложений верхнего отдела (плиоцена) неогеновой системы – песков, супесей, суглинков (реже галечников и гравийников)[7]. Общая мощность отложений меловой системы в районе п. Кысыл-Сыр достигает 800-900 м, неогеновые отложения гораздо менее мощные – всего 10-15 м (рис. 1).

Рис. 1. Стратиграфическая схема разреза отложений меловой и неогеновой систем через долину р. Вилюй в районе п. Кысыл-Сыр (по данным 3 – Государственной геологической карты…, 1992)

Четвертичные песчаные массивы мощностью 50–100 м повсеместно распространены на приморских низменностях и в речных долинах Восточной Сибири[8]. Пески, слагающие территорию долины р. Вилюй в среднем её течении в основном имеют аллювиальное происхождение и возраст от каргинского (~39 тыс. лет) до голоценового (~11,7 тыс. лет) [6]. Отложения, слагающие верхний ярус Чебединского разреза террасы р. Вилюй, характеризуются возрастом более 36 тыс. лет, тогда как в основании террасы залегают отложения, возрастом более 42 тыс. и 50 тыс. лет[9]. Большая часть этих песков однородная, средней крупности. В их составе преобладают кварц (6-96%) и полевые шпаты (2-62%), по минералогическому составу они относятся преимущественно к полевошпатово-кварцевым и лишь изредка к кварцево-полевошпатовым. В зависимости от степени преобразованности песчаного материала склоновыми процессами, минералогический состав слегка изменяется в сторону увеличения содержания каолинита (2-10%) и смектита (1-10%)[10].

Рельеф

Территория, где расположен наш район исследования, относится к геоморфологическому району Центральноякутской эрозионно-аккумулятивной равнины и подрайону Вилюйской аккумулятивной равнины[11]. Основные процессы рельефообразования – аккумуляция аллювия, береговая эрозия отложений Вилюйских террас с последующим переотложением материала, эоловое перевеивание, а также процессы криогенеза.

Всего в среднем течении р. Лены (в районе впадения Вилюя) М.Н. Алексеев[12] выделял 6 речных террас, имеющих высоты 15-16 м, 25-32 м, 40-45 м, 50- 60 м, 65-80 м и 90-100 м. Низкие террасы выражены наиболее чётко, а в составе средних и низких террас ярко выделяются отложения ледникового и водно-ледникового происхождения[13]. Рыхлые отложения, вскрываемые естественными обнажениями уступов Вилюйских террас, активно разрушаются и перевеваются эоловыми потоками[14], затем аккумулируясь в крупные массивы дюнных песков – тукуланы[4, 14]. Некоторые исследователи уверены, что тукуланы являются реликтами дефлюционных пустынь, сформированных в перигляциальной зоне в среднем и позднем неоплейстоцене [15]. На Кысыл-Сырском тукулане осадконакопление идёт как минимум последние 28 400 ± 600 лет[16], за это время песчаные частицы успели приобрести специфические черты, отличающие именно песок тукуланов от прочих форм рельефа.

Помимо типичных элементов рельефа, характерных для речной долины, и тукуланов, на территории Центральной Якутии вблизи района исследования встречаются низменные озёрные долины. Среди суффозионных, термосуффозионных и термоэрозионных форм выделяются термосуффозионные воронки[17] и термоцирки[10], развивающиеся вдоль берегов Вилюя и его притоков, где глубина залегания грунтовых вод невелика.

Многолетнемёрзлые породы

Многолетнемёрзлые породы в Центральной Якутии являются одними из самых мощных на Земле: осадочные отложения юрского и мелового возраста в среднем течении Вилюя[18] имеют мощность до 320 м и сплошное по латерали и горизонтали распространение[19,20]. Согласно схеме мерзлотно-ландшафтного районирования Северо-Восточной Сибири[21], территория участка исследования относится к Оленёкско-Вилюйской полого-увалистой североредколесной ландшафтной провинции. Температура многолетнемёрзлых пород в этом районе составляет, по разным данным, от –6 до –3°C[21] и от –2 до –4 °C[22], объёмная льдистость этих пород – от < 0,2 до 0,4 %[22,23,25]. Мощность сезонно-талого слоя (СТС) мерзлотных почв варьируют в зависимости от механического состава: торфяной покров оттаивает наименее глубоко – минимальные глубины не превышают 0,5 м, тогда как минимальные глубины сезонного оттаивания песчаных, супесчаных и суглинистых отложений начинаются от 1,5 м (суглинки) и достигают мощности 4,1 м (пески)[23]. На протяжении последних 5,5 тыс. лет эволюции мерзлотных ландшафтов на среднем Вилюе мощность сезонно-талого слоя почв претерпела незначительные изменения, увеличившись всего лишь в 0,1-0,2 раза, тогда как температура на глубине нулевых значений сезонных колебаний варьировала достаточно широко, возрастая примерно на 0,5-2,5°C каждые 3-3,5 тыс. лет[22]. В центральной Якутии широко распространены талики в районах русел рек и озёрных и аласных котловин[24]. Также в этом районе распространены повторно-жильные льды, возникающие в результате многократно повторяющегося цикла растрескивания пород в зимний период и заполнения образовавшихся трещин талой снеговой водой. Так называемые едомные отложения, содержащие большие количества органического вещества[26], вмещают ледяные жилы мощностью 5-10 м и шириной 2-3 м (рис. 2).

Рис. 2. Повторно-жильные льды и вмещающие их едомные отложения, вскрытые в обнажении активно разрушающегося высокого левого берега р. Вилюй. Фото А. Белик

Экстраконтинентальный климат Центральной Якутии с максимальными средними температурами воздуха выше +35 °C и низким среднегодовым количеством осадков менее 300 мм/год, к тому же, сильно дифференцированным по месяцам [22,27] сходен с климатом пустынь, признаком чего являются тукуланы[4], где практически отсутствует растительный покров. Тем не менее, участки территории, на которых наблюдается меньшая глубина залегания многолетнемёрзлых пород, например, днища термосуффозионных воронок или долины ручьёв, характеризуются большим разнообразием растительности (рис. 2).

Климатические характеристики

Центральная Якутия в районе Вилюйска характеризуется резко-континентальным климатом, причина формирования которого в области наиболее высокого на Земле давления – зимнего сибирского антициклона, отрог которого распространяется практически над всей Якутией[28]. Характерными чертами климата являются сочетание широких амплитуд температур воздуха в течении года (от –60 до +37°C) и низкого среднегодового количества осадков[27]. Ниже всего в течение года температура воздуха опускается в декабре – январе в среднем до –34,5°C, а поднимается в июле до 19,2°C с периодическими повышениями на 10-15°C (рис. 3а). Заморозки начинаются примерно в первой декаде сентября и заканчиваются к концу мая. Наиболее влажным месяцем года в Вилюйске является июль, когда уровень выпадающих осадков достигает 50-52 мм, а наименьшее количество выпадает в феврале и марте – 11-13 мм. В течение года выпадает 300-400 мм осадков (рис. 3б). При этом снежный покров устанавливается также с начала сентября, достигая сначала незначительных (менее 1 см) высот, затем увеличиваясь до 26 (в среднем) и более см в октябре. При этом максимальная высота снежного покрова в сентябре-октябре может возрастать и до 26-31 см в отдельные годы. Снежный покров остаётся стабильным в течении 6 месяцев (с ноября по апрель), оттаивая к середине мая почти наполовину, а к началу июня исчезая совсем (рис. 3г). Территория исследования характеризуется преобладанием ветров западного и юго-западного направлений. В зимний период также характерно наличие устойчивого восточного ветра. В летний период ветра в каждом направлении дуют практически одинаковое количество времени, относительно преобладает северное направление (рис. 3в), откуда ветры приносят влажные воздушные массы, что объясняет пик среднемесячного выпадения осадков в июле (рис. 3б)[29].

Рис. 3. Климатические характеристики территории Центральной Якутии вблизи г. Вилюйска: Средняя, минимальная и максимальная месячные температуры воздуха (а), среднемесячное количество атмосферных осадков (б), среднемесячное количество дней с ветрами разных направлений (в) и среднемесячная и максимальная высота снежного покрова с указанием среднего за месяц количества дней со снежным покровом (г)

Гидрологические и гидрохимические характеристики и ледовые явления на реках

Вилюй – одна из наиболее крупных рек Якутии (самый длинный из левых притоков р. Лены и второй по длине приток Лены после Алдана), берёт своё начало на плато Сыверма в Краснодарском крае, затем протекает по Вилюйскому плато и Центральноякутской низменности. Общая длина русла Вилюя до впадения в Лену составляет 2 450 км, коэффициент извилистости равен 1,2[30]. Площадь бассейна Вилюя составляет 57 300 км2 [31]. Естественный сток Вилюя в значительной степени зарегулирован [30,32] – на Вилюе находятся несколько крупных водохранилищ, самое крупное из которых Вилюйское[30]. Гидрологический режим Вилюя до регулирования стока (рис. 4А) включал следующие фазы: зимняя межень с практически нулевым стоком (с начала ноября до начала мая), в период которой река скована льдом; резко начинающееся половодье (с начала мая до конца июля), пик которого приходится на третью-четвёртую неделю июня, когда наблюдаются экстремальные расходы воды до 9 000 м3/с; паводковый период (с начала июля до конца октября), расходы воды в который составляют от 1 000 до 2 000 м3/с. После того, как сток Вилюя был зарегулирован, значения экстремальных расходов в половодье (также растянувшееся с начала апреля до первой половины августа) снизились примерно до 4 000 м3/с, а фазы гидрологического режима стали менее различимы по гидрографу (рис. 4Б). Накопления изменений стока за зимний период (с октября по апрель) за период с 1967 по 2007 составили до 350 км3 (рис. 4В)[33].

Рис. 4. Гидрографы р. Вилюй в створе п. Сунтар до строительства каскада Вилюйских ГЭС (А) и после (Б), а также накопления изменений стока за зимний период с 1967 до 2007 г. (В). Из [33]

В качестве одного из источников образования паводков могут выступать часто образующиеся наледи, выступающие в качестве ледяных плотин, препятствующих свободному прохождению паводковых вод [34]. Относительная наледность в районе среднего течения Вилюя (отношение суммарной площади наледей к общей площади речного бассейна) составляет 0,01-0,05. Западная и Центральная Якутия, преимущественно равнинные, не являются местом сосредоточения большого количества наледей, в отличие от Восточной Якутии, где из-за горного рельефа отмечается высокая степень неравновесности развития продольного профиля рек, а относительная наледность достигает 0,05 и более [35].

Воды Вилюя и его крупных притоков относятся к гидрокарбонатному классу, кальциевой группе (HCO3 – Ca), минерализация их мала, она в среднем составляет 166,3 мг/л, суммарное содержание ионов Ca2+ и Mg2+ низко (до 2,1 мг-экв/л), то есть, воды очень мягкие. По кислотности они близки к нейтральным (pH = 6,9-7,9). Содержание взвешенных наносов не превышает 15,0 мг/л [36]. Дно Вилюя дифференцируется по гранулометрическому составу взвешенных наносов: на доньях рек-притоков и самого Вилюя выше впадения р. Тюнг по течению в структуре наносов значительную часть занимает галька (5-27%), ниже впадения Тюнга по течению Вилюя дно сложено практически полностью песчаными наносами [37].

Почвенный покров территории

На территории Центральной Якутии выделяются 9 зональных, 2 азональных и 7 интразональных типов почв. Крупные размеры этого региона и разнообразие ландшафтных условий обуславливает широкое разнообразие типов почв, встречающихся здесь [39]. В зоне средней тайги Центральной Якутии среди зональных типов почв доминируют подзолы [38], и дерново-подзолы[39], поскольку наложение дернового процесса на частные почвообразовательные процессы – частое явление[40]. Помимо них также весьма часто встречаются солоди, палево-бурые и палевые почвы [38,40,41]. Кроме того, не последнее место среди зональных почв занимают чернозёмы, лугово-чернозёмные и чернозёмно-луговые почвы[38]. Чернозёмы часто встречаются в комплексах с солодями на различных стадиях развития ландшафтов аласных котловин, где возможно пахотное земледелие[42]. Выше по течению Вилюя, в районе впадения в него р. Тюнг в состав почвенного покрова также включены криозёмы типичные и глееватые, а также торфяно-криозёмы и торфянисто-глеевые почвы. В бассейне Тюнга были также описаны профили аллювиальных дерново-глееватых и перегнойных почв на низких и средних поймах[43].

Нами при обследовании почв ключевого участка в среднем течении Вилюя были заложены 12 почвенных разрезов. Среди этих разрезов 5 составили геохимически сопряжённый ряд на левом берегу Вилюя. Разрезами были вскрыты профили следующих почв: дерново-подзолов (рис. 5а, б), дерново-подбуров (рис. 5в), серогумусовых (рис. 5г) и стратозёмов (рис. 5д) [39].

Рис. 5. Схема почвенно-геохимической катены на левом берегу р. Вилюй. Почвы: дерново-подзол иллювиально-железистый (а, б), дерново-подбур иллювиально-железистый (в), серогумусовая ожелезнённая (г), стратозём серогумусовый (д). Пунктирной линией показана предполагаемая граница залегания подстилающих пород. Из Ю.К.Васильчук и др.[39]

Объекты и методы

Изученные наледи

Две из трёх опробованных наледей располагались в широких долинах ручьёв-притоков Вилюя, одна – на плоском днище термосуффозионной воронки. Площади исследованных нами наледей не превышают 30 м2, их мощность по вертикали варьирует от 45 до 100 см. В толщах наледного льда ярко выражена слоистость: слои льда практически одинаковой мощности отличаются друг от друга по структуре, плотности, прозрачности, цвету и количеству включённых пузырьков воздуха. Встречаются слои как непрочного рассыпчатого непрозрачного льда стебельковой структуры с высокой пористостью, так и высокопрочные плотные прозрачные слои льда с визуально различимыми пузырьками воздуха. Лёд чистый, включения грунта практически отсутствуют. Одна из двух изученных нами наледей была перекрыта песчаным наносом мощностью около 10 см.

Наледь №1

Наледь №1 (63°54’29” с.ш.; 122°32’27” в.д.) (рис. 6а) расположена в долине ручья Кысыл-Юрех, впадающего в р. Вилюй. Днище долины ручья в месте расположения наледей представляет собой песчаную лишённую растительности низменность шириной 75 – 100 м (рис. 7), осложнённую несколькими протоками ручья (рис. 6б), а также замкнутыми обводнёнными непроточными понижениями. Именно рядом с одним из таких понижений была обнаружена наледь №1. Вероятно, источником воды для её образования является подземный источник, питающий в том числе и это замкнутое понижение (рис. 6г). Некоторую долю в питании наледи, помимо подземного источника воды, составляют поверхностные воды ручья Кысыл-Юрех, берущего своё начало примерно в 1 км к северу от наледи №1 из ключа-источника, вытекающего из нижней части восточного склона тукулана Махатта. На всём протяжении течения этого ручья он подпитывается ещё несколькими аналогичными ключами-источниками, бьющими, скорее всего, из водоносного горизонта, вскрываемого в нижней части восточного склона тукулана (рис. 6в). Воды ключей-источников прозрачные и относительно холодные (их температуры имеют значения 9-11°C). При этом температура воды в Вилюе и ручье Кысыл-Юрех достигали 16-18°С. Термометрические измерения воды проводились гидрологом ИМЗ РАН имени П.И. Мельникова Л.С. Лебедевой. Сама наледь представляет собой небольшой по площади поверхности и мощности массив льда, перекрытый песчаным наносом мощностью около 10 см. Лёд прозрачный на протяжении всей мощности наледи. Имеет характерные для наледного льда черты слоистости: слои с различной прозрачностью чередуются, при этом слои белого льда с меньшей прозрачностью более мощны (5-7 см), по сравнению с прозрачными слоями (до 3 см). Слои наледного льда залегают поверх песка, аналогичного перекрывающему её, глубже 45 см расположен слой льда с высоким содержанием включений этого песка рис. 6а).

Рис. 6. Профильное строение наледи №1 (а), ландшафт днища долины ручья Кысыл-Юрех (б), выходы на поверхность ключей-источников воды из-под восточного склона тукулана Махатта (в) и замкнутое понижение вблизи наледи №1, заполненное, предположительно, водой подземного источника (г)

Рис. 7. Контур наледной поляны в днище долины ручья Кысыл-Юрех и местоположение наледи №1 (на основе космического снимка из открытого портала геологической службы США (USGS)

Наледь №2

Наледь №2 (63°54’45” с.ш.; 122°31’27” в.д., рис. 8а) находится в днище долины ручья, пересекающего южную часть тукулана Махатта. Наледь, имеющая площадь поверхности примерно 30 м2 и мощность до 100 см, расположена у подножья восточного борта долины (затенённого), покрытого редкостойным лиственничным лесом с мохово-лишайниковым покровом (рис. 8б), западный же борт более сходен по характеру поверхности с тукуланом: лишён сплошного растительного покрова и сложен незадернованными песками (рис. 8б, в). Днище долины ручья же имеет уникальный ботанический состав растительного покрова, в который включены влаголюбивые виды мхов и лишайников, кустарнички – черника и шикша, осоковые, а также кустарники – карликовые ивы и кедровый стланик (рис. 8в, рис. 9). Источником воды для наледи №2 является ручей, а также подземный источник воды, выходящий на поверхность к северо-востоку от наледи. Вблизи наледи на оттаявшем участке наледной поляны расположено неглубокое понижение, заполненное прозрачной буроватой водой, которая отчасти возникла в результате таяния наледи, а отчасти из-за выхода на поверхность подземного ключа-источника (рис. 8б). Аналогично наледи №1 профильное строение наледи №2 демонстрирует слоистость, однако, отличие заключается в том, что в верхней части профиля друг друга сменяют достаточно мощные слои с низкой прозрачностью (до глубины ~65 см, после чего на больших глубинах их подстилает мощный (~40 см) слой прозрачного чистого льда, в котором проявляются вертикальные трещины. Грунтовых включений в лёд практически не наблюдается, равно как и смёрзшихся слоёв грунта в нижней части наледи (рис. 8а). Единственное включение наблюдалось нами на глубинах 70-80 см в виде тонкого линзоподобного слоя ярко-рыжего песка.

Рис. 8. Профильное строение наледи №2 (а), ландшафт днища термосуффозионной воронки (б) и её западный борт (в)

Рис. 9. Контур наледной поляны в днище долины ручья и местоположение наледи №2 (на основе космического снимка из открытого портала геологической службы США (USGS)

Наледь №3

Наледь №3 (63°54’52” с.ш., 122°31’04” в.д.) расположена в днище ручья, берущего своё начало в термосуффозионной воронке (рис. 10б) и текущего далее до впадения в р. Вилюй в широкой (более 200 м) долине (рис. 11), крутые борта которой сложены песком (рис. 10в), а в нижних частях склонов часто вскрываются прослои рыжих и бурых ожелезнённых песков, указывающих на наличие здесь в прошлом грунтовых вод (рис. 10г). Наледный покров имеет площадь около 70 м2 (рис. 10г). Источником питания для этой наледи является вода ручья, который по ходу своего течения подпитывается в результате впадения в него ещё нескольких грунтовых ключей-источников. Вода в ручье прозрачная, рыжевато-бурого цвета. Цветовые характеристики слоёв льда в профиле наледи отражают цвет вод, к примеру, в верхней части профиля несколько слоёв льда имеют рыжеватый оттенок. Несмотря на мощность наледи всего 40 см, она состоит из большого количества тонких слоёв практически одинаковой мощности 1-2 см (рис. 10а). Верхние 5 см льда имеют стебельковую структуру, низкие прозрачность и плотность. Ниже располагаются слои относительно плотного прозрачного льда, а глубже 25 см начинаются непрозрачные плотные слои.

Рис. 10. Профильное строение наледи №3 (а), термосуффозионная воронка, в которой берёт начало ручей, питающий наледь (б), северный (в) и южный (г) края наледи на фоне долины ручья

Один из наиболее распространённых методов обнаружения и дальнейшего изучения наледей – дешифрирование данных дистанционного зондирования. Помимо снимков непосредственно наледных покровов в процессе дешифрирования также отмечают наледные поляны – участки местности, покрытые наледями в период их максимального распространения. Поскольку для наледей характерен пульсирующий режим, с отдельных частей этих полян лёд может периодически стаивать, однако, условий для развития полноценного растительного покрова нет. Таким образом, выровненный рельеф и угнетённое состояние биоценоза являются косвенными признаками наледей. Наличие наледной поляны напрямую указывает на то, что исследованные нами объекты являются именно наледями, а не оттаивающими участками речного льда (рис. 11).

Рис. 11. Контур наледной поляны в днище долины ручья и местоположение наледи №3 (на основе космического снимка с портала геологической службы США (USGS)

Полевой отбор образцов наледного льда

Отбор образцов льда из наледных толщ было выполнено при помощи стальной коронки диаметром 5,1 см, приводимой в движение электрической дрелью Bosch. Образец льда высверливался из вертикальной стенки наледной толщи, причём верхние 1,5-2 см каждого керна снимались во избежание попадания в образец натёчного льда, изотопный состав которого был изменён в результате длительного контакта с атмосферным воздухом. Наледи 1 и 3 мощностями 45 и 40 см, соответственно, были опробованы вдоль всей вертикальной стенки практически без промежутков, мощность опробуемого слоя составляла 5 см. Наледь 2 мощностью 100 см была опробована так же детально в верхней части на высотах от 0 до 55 см от верхней границы льда, а в нижней отдельные образцы были отобраны на глубинах 15-20 и 35-40 см. Масса каждого образца льда составляла 100-150 г. После оттаивания при комнатной температуре в течении суток талая вода переливалась в пластиковые флаконы объёмом 10 мл. Флаконы предварительно два раза промывались пробой воды, а воздухообмен с атмосферой исключался путём герметизации крышки флакона эластичной плёнкой Parafilm. Также при заливании пробы воды предотвращалось попадание пузырьков воздуха во флакон. Всего из трёх наледей было отобрано 32 образца льда.

Лабораторные изотопные исследования наледного льда

Изотопные измерения проводили в лаборатории стабильных изотопов географического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова на масс-спектрометре Finnigan Delta-V с опцией газ-бенч. Для калибровки использованы международные стандарты (V-SMOW, GRESP, SLAP). Значения δ18O и δ2Н выражены относительно VSMOW в промилле, точность измерений составила ±0,1‰ для δ18O и 0,8 ‰ для δ2Н. Значения дейтериевого эксцесса (dexc) были рассчитаны по формуле В.Дансгора[44]: dexc = δ2H – 8δ18O.

Результаты

В наледи 1 в распределении значений δ18О по вертикали отмечено снижение значений в нижних 10 см наледи (от –20 до –21‰), затем повышение значений в нижней части наледи до –19,5‰ в верхней части и незначительный отрицательный пик на глубине 10 см (рис. 12, табл. 1). Подобное распределение отмечено и для значений δ2Н, которые варьируют от –160, –167‰ в нижней части, однако в верхней части наледи не отмечено заметного повышения значений δ2Н. Судя по распределению значений дейтериевого эксцесса (dexc), для которого отмечен явный тренд снижения снизу-вверх – от 0,4-1,2‰ до –4, –5‰ в верхнем слое, верхние слои наледи намерзали уже из последних порций воды из водоносного горизонта, без подтока дополнительной влаги, скорее всего при глубоком промерзании водоносного горизонта. Утяжеление изотопно-кислородного состава и резкое снижение значений dexc до отрицательных значений снизу-вверх показывает, при промерзании порций воды, образовавших слои наледи, происходило фракционирование. При этом в грунтовых водах, которые являлись источником формирования этой наледи, значения составляют в среднем –21,9‰, значения δ2Н в среднем –173‰ и значения dexc 2,1‰, что наиболее близко к изотопному составу первого нижнего слоя наледи, т.е. очевидно, что она нарастала снизу-вверх (см. рис. 12).

Таблица 1. Значения стабильных изотопов (δ18О, δ2H и dexc) во льду наледей в долине р.Вилюй, а также в поверхностных и грунтовых водах

№ образца

Гл. отбора, см

δ18О, ‰

δ2H, ‰

dexc, ‰

Наледь 1

Vil-21/10

0-5

–19,5

–160,9

–4,9

Vil–21/11

5-10

–20,0

–161,2

–1,2

Vil–21/12

10-15

–19,5

–159,9

–3,9

Vil–21/13

15-20

–19,3

–156,5

–2,1

Vil–21/14

20-25

–20,2

–162,9

–1,3

Vil–21/15

25-30

–19,9

–159,4

–0,2

Vil–21/16

30-35

–20,9

–167,3

–0,1

Vil–21/17

35-40

–20,1

–159,6

1,2

Vil–21/18

45-50

–20,0

–159,6

0,4

Наледь 2

Vil–21/75

0-5

–22,4

–173,1

6,1

Vil–21/76

10-15

–20,6

–161,2

3,6

Vil–21/77

20-25

–20,1

–161,7

–0,9

Vil–21/78

30-35

–20,2

–161,7

–0,1

Vil–21/79

40-45

–21,3

–162,8

7,6

Vil–21/80

60-65

–19,7

–153,2

4,4

Vil–21/81

80-85

–20,5

–158,2

5,8

Наледь 3

Vil–21/85

0-5

–20,7

–168,1

–2,5

Vil–21/86

5-10

–20,2

–165,5

–3,9

Vil–21/87

10-15

–22,7

–181,3

0,3

Vil–21/88

15-20

–19,8

–162,9

–4,5

Vil–21/89

20-25

–20,1

–165,5

–4,7

Vil–21/90

25-30

–21,3

–175,9

–5,5

Vil–21/91

30-35

–21,8

–167,3

7,1

Vil–21/92

35-40

–21,8

–171,3

3,1

р.Вилюй

Vil–21/94

0

–19,7

–152,5

5

Vil–21/97

0

–20,0

–150,0

10

Vil–21/98

0

–19,9

–154,7

4,5

Vil–21/99

0

–19,9

–152,5

6,7

Ручей Кысыл–Юрех

Vil–21/1

0

–22,7

–175,4

6,2

Vil–21/2

0

–20,8

–152,5

13,9

Vil–21/3

0

–19,9

–152,5

6,7

Грунтовые воды

Источник для наледи 1

Vil–21/4

0

–22,2

–176,5

1,1

Vil–21/7

0

–22,2

–171,9

5,7

Vil–21/9

0

–8,4

–64,9

2,3

Источник для наледи 2

Vil–21/73

0

–20,6

–161,4

3,4

Vil–21/74

0

–20,0

–158,2

1,8

Источник для наледи 3

Vil–21/82

0

–20,3

–162,8

–0,4

Vil–21/83

0

–20,7

–162,8

2,8

Рис. 12. Строение и изотопные характеристики наледи №1

В наледи №2 отмечено пилообразное распределение значений δ18О, увеличение значений от –20,5 на глубине 0,8 м до –19,7 на глубине 0,6 м, затем снова снижение значений до –21,3‰ на глубине 0,4 м – в слое льда, который отличается по цвету от нижележащих (рис. 13) и может указывать на приток свободной воды из открытой системы (судя по значениям dexc = 7,6‰, что близко к осадкам и поверхностным водам, например р. Вилюй и р. Кысыл-Юрех, для которых средние значения dexc составили около 6-9‰).

Рис. 13. Строение и изотопные характеристики наледи №2

Промерзание этой воды, видимо, было довольно быстрым и происходило в неравновесных условиях, т.к. в верхней части этого слоя на глубине 0,3-0,2 м отмечено утяжеление изотопного состава кислорода (δ18О до –20,2, –20,1‰) и резкое снижение значений dexc до –0,9‰. Слой на глубине 0,1 м скорее также сформировался из грунтовой воды, т.к. значения δ18О =–20,6‰ и δ2Н = –161,2‰ очень близки к значениям для грунтовой воды, которая являлась источником формирования этой наледи (δ18О и δ2Н составили в среднем –20,3‰ и –160‰, соответственно). Наиболее верхний слой наледи, несомненно, формировался при участии атмосферных осадков, скорее всего снега – это можно определить визуально по очень белому цвету этого слоя (см. рис. 13), а также по низким значениям изотопного состава – значения δ18О и δ2Н в этом слое составили –22,4‰ и –173,1‰, соответственно, значение dexc = 6‰, что также типично для осадков.

В наледи №3 на изотопных диаграммах отмечено в целом постепенное снижение значений снизу-вверх в интервале глубин от 0,4 до 0,2 м, от –21,8‰ до –19,8‰ для δ18О, от –171,3‰ до –163‰ для δ2Н, также отмечено снижение значений dexc от 3-7‰ до –4,5, –4,7‰. Значения в грунтовой воде, которая являлась источником этой наледи несколько более высокие (величины δ18О и δ2Н составили –20,5‰ и –162,8‰, соответственно) и более низкие значения dexc (в среднем 1,2‰), что, возможно говорит о том, что нижние горизонты наледи формировались при участии не только грунтовых вод, но и поверхностных вод (возможно осеннего снега) (рис. 14).

Рис. 14. Строение и изотопные характеристики №3

Отмеченное постепенное утяжеление изотопного состава и снижение dexc до отрицательных значений показывает постепенное истощение источника воды для этого слоя наледи. Резкое снижение изотопных значений в вышележащем слое (глубина 0,15 м) до –22,7‰ для δ18О и до –181,3‰ для δ2Н, а также повышение значений dexc до 0,3‰, может отражать излияние возможно более глубокого горизонта грунтовых вод, которые возможно отличаются по содержанию примесей, т.к. более верхние горизонты наледи сложены более темным, желтоватым льдом (см. рис. 14). В дальнейшем при промерзании и истощении водного потока происходило фракционирование и утяжеление изотопного состава наледи: верхний слой характеризуется значениями δ18О –20,2‰, –20,7‰, значениями δ2Н –165‰, –168‰, значения dexc отрицательные и составляют –2,5‰, –3,9‰.

На совместной диаграмме δ2Н-δ18О видно, что грунтовые воды и образовавшиеся из них наледи в целом изотопически более “легкие” по сравнению с поверхностными водами ручья Кысыл-Юрех и р. Вилюй. Возможно, это объясняется тем, что поверхностные воды были отобраны в июле, когда температура воздуха была высокой - даже выше +30 °С и воды подвергались испарению (это может объяснить положение точек их изотопного состава ниже ГЛМВ). Однако для каждой наледи отмечено обогащение по значениям δ18О в результате изотопного фракционирования при промерзании, что выразилось в заметно более низком наклоне линии δ2Н-δ18О, варьирующем от 5,1 до 5,97 (рис. 15).


Рис. 15. Соотношение δ2Н-δ18О в наледях, грунтовых и поверхностных водах

Дискуссия

Процесс формирования наледи определяется взаимодействием наледеобразующих вод с областью отрицательных температур. Нередко между двумя или несколькими слоями намерзшего льда остается жидкая вода, и формирующаяся наледь становится похожей на слоеный пирог. Этот “пирог” может испытывать большое внутреннее давление из-за расширения намерзающего льда, который постепенно приподнимает верхние ледяные слои - образуется наледный бугор. Он указывает на местоположение источника наледи и на большие напряжения в ее теле. Такие бугры могут достигать 5 м в высоту и 100 м в длину. Они типичны для якутских тарынов и нередко с грохотом взрываются[2].

Первые небольшие ледяные бугры пучения на тарынах появляются уже в октябре. В ноябре грунтовые воды пробиваются во многих местах, и тарын растет очень быстро. В декабре его рост замедляется, так как ледяная броня уже перекрывает многие источники. Лишь в верхней части тарына, где вода еще имеет доступ на поверхность, лед продолжает интенсивно нарастать и в январе, и в феврале. Рост тарына с марта до начала мая замедляется, а вскоре и совсем прекращается, так как вода находит себе канал для стока. Река пробивает русло в наледи, и тарын постепенно стаивает и разрушается. Однако верхняя, наиболее мощная часть наледи нередко сохраняется в течение всего лета.

Скорость роста наледей и их количество каждую зиму меняется. Иногда намерзание новых слоев льда прекращается уже в первую половину зимы, а после некоторого перерыва возобновляется снова. На первой стадии наледи формируются из речной воды, а во вторую половину зимы, когда реки на перекатах полностью перемерзают, наледь питается подрусловыми и береговыми грунтовыми водами. Перемерзание рек иногда приводит к зимним наводнениям. В самом конце 1967 г. из-за малоснежья и сильных морозов большая наледь образовалась на одной из речек в бассейне р. Камы. Она подперла речную воду, которая стала подступать, к деревне Шаршада, скоро более 10 домов оказались замороженными по самые окна.

Нередко на реке можно увидеть два, казалось бы, антагонистических явления - речные наледи и полыньи. Однако на самом деле они тесно друг с другом связаны. Полынья обозначает место выхода подземного, сравнительно теплого источника, а крупные наледи начинают формироваться именно от полыньи и своим верхним краем к ней прилегают.

Наледь служит ледяным барьером для весенних паводковых вод. Им приходится огибать наледь, что способствует ее разрастанию.

В весеннее время наледи становятся препятствием для стока талых снеговых вод. Водяные потоки дробятся и растекаются по поверхности льда, а иногда обтекают наледь, разрушая ее края. Подтаявшие ледяные глыбы обрушиваются, а мощные потоки воды прорезают ледяные массивы и формируют новые русла. Положение таких каналов из года в год меняется - в результате наледный участок долины постепенно расширяется и выравнивается. С наступлением морозов в толще грунтов, подстилающих наледь, формируются пласты льда, разрастающиеся до 30-40% наледного участка долины, летом же они вытаивают, что приводит к возникновению термокарстовых просадок и оползней.

Наледи, ежегодно формирующиеся на одних и тех же участках пологого склона или дна долины, вырабатывают специфические наледные поляны (рис. 16), резко выделяющиеся на фоне окружающей местности.

Рис. 16. Наледная поляна на ручье Наледный, Прибайкалье. Фото В.Шахновича

Уступ высокой террасы реки на участке наледной поляны удален от речного русла, а само русло похоже на дельту с множеством рукавов. На поверхности встречаются гряды и присыпки переотложенного материала на свежей дернине, ниши в береговых обнажениях выше уровня стояния высоких вод, бугры пучения, земляные пирамиды, каменные мостовые, расположенные на разных уровнях, уплотненные льдом ровные площадки и т.д.[2].

С течением времени наледи мигрируют по долине реки, и вместе с этим постепенно изменяется вид наледных полян. Миграция наледей вызывается изменением климатических или мерзлотно-гидрологических условий. С изменением климата может измениться положение естественного барьера, образованного многолетнемёрзлыми породами, преграждающего движение подруслового потока: с похолоданием граница между таликом и мерзлой породой продвинется в сторону талика, а при потеплении - в сторону мерзлой породы. В периоды похолодания многие наледи увеличивались в размерах, распространялись на новые участки долины, на которых в настоящее время наледей нет. В бассейне р. Агаякан в горах Сунтар-Хаята, площадь наледей за последние 50-100 лет возросла, а некоторые из них стали наступать на лес.

Наледи оказывают существенное влияние на речной сток, перераспределяя его с холодного периода на теплый. Они поглощают весь зимний сток малых рек. В крупных реках на формирование наледей идет значительная часть зимнего стока. В горной части бассейна р. Индигирки, питание наледей идет со скоростью более 100 м3/с воды[2].

Расход Индигирки от сентября к октябрю, когда оканчиваются дожди и начинает промерзать деятельный слой, уменьшается в 4 раза. В ноябре, с началом роста наледей, расход реки по сравнению с октябрьским падает втрое. В течение следующих четырех месяцев расход Индигирки уменьшается вдвое в каждый последующий месяц по сравнению с предыдущим. В конце марта - апреля, когда огромная масса подземных вод израсходована на формирование наледей, сток становится минимальным [2] (Котляков, 2002).

С приходом лета вода от накопленного льда вновь поступает в реки. Максимальное воздействие на речной сток наледи оказывают весной, в самом начале паводка, когда реки еще не вскрылись ото льда. На одной из якутских рек наледный сток составил в мае 18-46% общего стока, в июне 10-20%, в июле 4-10% и в августе 1-3%.

Самая крупная в России и в мире Большая Момская наледь, или Улахан-Тарын (бассейн р. Индигирки), имеет площадь более 100 км2, объем 0,25 км3, достигает в ширину 3,5 км, в отдельные годы она достигает в длину 120 км и толщины более 7 м (рис. 17). В верхней части бассейна р. Индигирки зимой на питание наледей затрачивается свыше 100 м3/с воды, тогда как средний годовой расход этой реки составляет всего 6,82 м3/с.

Рис. 17. Большая Момская наледь. Фото С.Карпухина

При высоком коэффициенте наледности талые воды наледей могут составлять до 20-24 % годового и до 50% весеннего стока реки.

При формировании наледей в условиях открытой системы, в процессе промерзания водонасыщенных (например, русловых) отложений уровень воды постепенно поднимается вверх в результате того, что вода отжимается от фронта промерзания, при этом вода постепенно изливается и намораживается вокруг бугров, а также на поверхности русловой наледи.

Если пути движения подземных вод перекрыты мерзлотными барьерами, выход воды происходит в ослабленных зонах выше или ниже по течению реки. Очагами разгрузки водонасыщенных толщ под воздействием криогенного напора обычно являются крупнообломочные или валунно-галечниковые грунты, охлажденные до температуры ниже 0°С, но не заполненные льдом[1]. Неравномерное промерзание грунтов, а также разная глубина залегания водоупоров являются причинами перехода открытых водоносных систем в закрытые. Промерзание их часто сопровождается формированием грунтово-наледных бугров пучения, диаметром от 2 до 200 м и более, высотой – от 0,5 до 6 м и более.

Структура наледного льда зависит от толщины замерзающего слоя воды на льду и температуры ее кристаллизации. С понижением температуры и мощности слоя размер кристаллов уменьшается. Обычно для наледного льда характерны столбчатые кристаллы гексагональной формы с размером по длинной оси преимущественно от 1 до 80 см, а в поперечнике – 10–15 см.

Формирование наледей сопровождается гидрогеохимическими изменениями наледообразующих вод, при кристаллизации которых часть солей переходит в нерастворимый остаток. Наиболее распространенными солями в наледях являются карбонатные, кремниевые и сульфатные.

В теле наледей, образованных за счет высокоминерализованных вод, встречаются мирабилит, гидрогалит. Иногда соли придают наледям специфическую окраску. Так, наледи с высоким содержанием железа имеют красноватый, желтоватый и бурый оттенки льда. Химический состав наледного льда неоднородный. В отдельных слоях зимой лед сильно опреснен, в других, наоборот, отличается повышенным содержанием солей.

Взаимодействие ключей-источников воды и наледей

Данные о ледовом режиме рек Якутии, представленные на сайте Росгидромета, демонстрируют ледовую обстановку на реках Якутии в первой половине мая 2020 г. Именно в это время обычно начинается разрушение речного льда. К примеру, участок Вилюя в районе п. Нюрба и ниже поселка 11 мая 2020 года уже был полностью освобождён ото льда, в районе г. Верхневилюйска лёд разрушен частично, а чуть выше по течению г. Вилюйска ледовый покров на момент наблюдения был сплошной. Именно в это время начался сход речного льда с рек бассейна Вилюя. Фаза активного разрушения льда началась в первой декаде мая и полностью завершилась к концу мая. Поскольку наледи, исследованные авторами, были обнаружены в долинах ручьёв в начале июля, притом в аномально тёплый год, мы сделали предположение, что это именно наледный лёд.

По данным Л.С. Лебедевой, слоистая структура льда и подземные источники, расположенные в краевых частях долин ручьёв, являются признаками того, что перед нами именно наледный лёд. Относительно низкая температура (9–11°С) свидетельствует о грунтовом происхождении этих вод. Вода из ключей-источников сочится из водоупорных пластов, которые вскрываются в нижних частях склонов тукулана Махатта, выше наледей по течениям ручьёв. Намерзание льда происходит на лишённую растительность песчаную часть днища долины ручьёв в момент начала ледостава (во второй декаде ноября), когда начинается межень у ручьёв.

Юго-Западный Юкон. Изучение Ф.Майклом[45] изотопного состава наледи на 1817,5 км Аляскинского шоссе (хайвэя) на юго-западе Юкона позволило оценить, из каких вод сформировалась наледь (рис. 18).

Рис. 18. Изотопно-кислородный состав льда из наледи, образовавшейся на 1817,5 км Аляскинского шоссе, Юго-Западный Юкон. Из F.Michel[45])

Изотопный состав подземных вод значительно тяжелее, чем состав зимних осадков. Нижние слои наледи практически полностью сформировались из подземных вод, поскольку величина δ18O льда в придонной части на глубине 1,8-2,3 м составляет −20,0‰. В слоях льда залегающих выше 1,80 м изотопный состав льда колеблется от −20‰ до −24‰, что отражает участие изотопически более легкого снега.

Остров Байлот на территории Нунавут. Ф.Майкл и С. Пакет[46] изучили изотопный состав наледей и наледных бугров на острове Байлот на территории Нунавут (рис. 19) в Канаде, где в пределах небольшой долины были обнаружены многолетние и сезонные наледи, сформировавшиеся из талой ледниковой воды и атмосферных осадков.

Рис. 19. Строение и изотопный состав наледного льда на о.Байлот, Нунавут, Канада:

а – наледь F192-6; б – наледь IB93-5. По F.A.Michel, S.P.Paquette[46]

Сезонная куполообразная наледь под номером FI92-6 (см. рис. 19, а) расположена в районе разгрузки ледниковых вод, стекающих от ледников Фонтейн и Стагнейшн. Лед мощностью 1,6 м отобран с 10 сантиметровым интервалом. Сезонная куполообразная наледь FI93-5 (см. рис. 19, б) расположена в 150 м от FI92-6. Ее мощность колеблется от 1,25 м до 2,1 м. По мнению Ф.Майкла и С. Пакета[46], изотопный состав льда наледи FI92-6 (см. рис. 19, а) свидетельствует о том, что в интервале 0,9-1,0 м наледь формировалась в процессе промерзания снизу-вверх. До глубины 0,9 м наблюдается снижение значений δ18О.

Ниже глубины 1 м значения δ18О не сильно изменяются, в среднем составляя –22,7‰ ± 1‰. Распределение дейтерия имеет такую же тенденцию. Обогащение льда тяжелыми изотопами по сравнению с водой, заключенной во льду, произошло в процессе фракционирования. Сравнение полученных данных с теоретической кривой рэлеевской дистилляции при факторе равновесного фракционирования 1,0028 для профиля наледи FI92-6 позволило сделать вывод о том, что в интервале 0,1-0,4 м промерзание было медленным в равновесных условиях (рис. 20).

Рис. 20. Сопоставление изотопной кривой керна наледного льда F192-6 с теоретической кривой рэлеевской дистилляции при факторе равновесного фракционирования 1,0028. Из F.A.Michel, S.P.Paquette[46]: 1 – исходная теоретическая кривая; 2 – смещённая теоретическая кривая; 3 – профиль наледного льда F192-6

Однако в этот момент наледь была разрушена и потеряла часть остаточной воды. Возник отрицательный сдвиг изотопного состава для новой равновесной кривой для замерзания оставшейся воды. Карбонатный прослой, отмеченный во льду указывает на то, что оставшаяся вода была насыщена карбонатами. Единственным источником карбонатов в этом районе являются грунтовые воды из меловых и палеогеновых карбонатных пород. Формирование другой наледи IB93-5 (см. рис. 19, б) происходило по иному сценарию. Верхний образец снега и прослой грязного снега на глубине 0,75-12,05 м имеет наиболее отрицательные значения δ18О. Значения δ18О остального льда колеблются между –20,5 и –26,5‰, что отвечает среднему изотопному составу наледей для данного региона. Изотопное профилирование наледей продемонстрировало, что на изотопный состав наледей может повлиять участие подземных вод, захоронение снежных прослоев при формировании наледи, разрыв наледи с потерей заключенной в ней воды.

Рис. 21. Сравнение: а – изотопной диаграммы наледи 2 на Вилюе с диаграммой наледи IB93-5 на о.Байлот из [46] и б – изотопной диаграммы наледи 3 на Вилюе с диаграммой наледи F192-6 на о.Байлот из [46].

Известно, что при образовании речного льда в условиях открытой системы с постоянным притоком воды с постоянным изотопным составом, изотопный состав формирующегося речного льда по всей толще довольно постоянен, при этом лед в целом более изотопически тяжелый относительно речной воды (в среднем на 3-4 ‰ по значениям δ18О). Верхние слои льда могут быть более изотопно “легкими” в результате намораживания зимнего снега, который, как правило, характеризуется довольно низкими значениями изотопного состава.

Также однородное распределение значений изотопного состава по вертикали отмечается во льду, формирующемся при быстром промерзании водного резервуара. Однако, при медленном промерзании воды в закрытой системе, при уменьшении объема водного резервуара, отмечается заметное облегчение изотопного состава формирующегося льда. Такое распределение отмечал Ф.Майкл (Michel, 1986) для ледяных бугров, при этом он показал, что суммарный средний изотопный состав льда бугров соответствует среднему изотопному составу воды, из которой формировался лед. Пилообразный характер изотопных кривых (наряду с выраженной горизонтальной слоистостью) изученных нами ледяных тел показывает, что это именно наледи, а не ледовый покров ручья или реки.

К тому же обнаружено сходство конфигурации изотопной диаграммы наледи 1 на Вилюе с диаграммой наледи IB93-5 на о.Байлот (рис. 21, а, б) и изотопной диаграммы наледи 3 на Вилюе с диаграммой наледи F192-6 на о.Байлот (рис. 21, в, г). Однако масштаб изотопных вариаций вариаций в наледях на о. Байлот в 5-6 раз больше, чем в наледях Вилюя, одной из причин этого является то, что на о. Байлот наледь осложнена последующим пучением.

Для наледи 3 на Вилюе и наледи F192-6 на о.Байлот нижние фрагменты изотопных кривых, скорее всего, отражают постепенное промерзание объема воды снизу-вверх, в результате чего происходит утяжеление изотопного состава формирующегося льда. Заметный отрицательный изотопный пик на диаграммах, вероятно, может указывать на излияние новой порции воды на поверхность уже образовавшейся наледи и ее постепенное промерзание снизу-вверх.

Наледи на р. Фирт, Северный Юкон. Изотопный состав наледей часто связан с гидрогеологическими особенностями бассейнов рек. И. Кларк и Б. Лауриоль[47] подробно изучили изотопный состав наледей в верховьях р. Фирт в Британских горах на границе Аляски и Канады (рис. 22). Площадь бассейна р. Фирт составляет около 6000 км2. В бассейне реки Фирт отмечены две крупные наледи и несколько мелких, приуроченных к притокам. Наледи расположены преимущественно в районах распространения карста.

Самая крупная наледь расположена непосредственно в долине р.Фирт, она имеет длину примерно 20 км, площадь ее поверхности около 32 км2, мощность 2-3 м. Вторая по величине наледь находится в долине ручья Джо. Ее длина около 25 км, площадь достигает 6,5 км2.

Более мелкие наледи имеют площадь менее 1 км2. Площадь поверхности наледей хорошо коррелирует с площадью водосбора.

Распределение стабильных изотопов для наледей в долинах р. Фирт и ручья Джо демонстрирует, что при промерзании в закрытой системе происходило фракционирование. Эти данные отражают послойный процесс роста наледей снизу вверх.

Минимум содержания тяжелых изотопов на модельной кривой, построенной на основе уравнения рэлеевской дистилляции, с учетом факторов обогащения для наледи на ручье Джо (JC-1) совпадает с измеренным минимумом.

Рис. 22. Изотопный состав наледного льда с учетом значения фактора фракционирования (ε) для каждого слоя. По I.D.Clark, B.Lauriol[47]: а – наледь (JC-1) на руч. Джо (δ18Oбазис= –21‰, к-во образцов 17); б – наледь (FR-1) на р. Фирт (δ18Oбазис= –19,5‰, к-во образцов 31), в – наледь (FR-3) на р. Фирт (δ18Oбазис= –20,8‰, к-во образцов 44), г – наледь (FR-4) на р. Фирт (δ18Oбазис= –20,8‰, к-во образцов 88): 1 – измеренные значения; 2 – базисная линия для δ18O, рассчитанная как δ18Oбазис = δ18Oвода + ε18Oвода–лед, где ε18Oвода–лед–фактор фракционирования, 3 – модельная кривая, построенная на основе уравнения рэлеевской дистилляции с учетом факторов обогащения

Промерзание воды сопровождается облегчением изотопного состава по кислороду на 2,8‰ остающейся воды при равновесных условиях, хотя более быстрое промерзание, или более тонкий слой воды может существенно снизить интенсивность процесса фракционирования.

Фактор фракционирования изменяется от 1,8 до 2,8‰ в верхних 50 см разреза наледи на ручье Джо (см. рис. 21, а). Центральный слой наиболее тонкий и имеет минимальный фактор фракционирования равный 0,9‰ из-за кинетических эффектов, в то время как наиболее толстые слои промерзали при равновесных условиях.

Вариации δ18O в ледяных кернах из наледей на р.Фирт (см. рис. 22, б, в, г) отражают накопление более тонких слоев льда, слагающих наледь, по сравнению с наледями на ручье Джо и в водах, питающих наледи. Поскольку баланс массы изотопов при промерзании сохраняется, значение δ18O исходной воды будет равно среднему значению δ18O в пределах слоя. Такое средневзвешенное значение определялось для каждого ледяного керна. Кроме того, для отдельных значений δ18O рассчитывались базисные значения как:

δ18Oбазис = δ18Oвода + ε18Oвода-лед,

где ε18Oвода-лед - фактор фракционирования.

Вариации δ18O и δ2H во льду наледей сопоставлены с изотопным составом природных вод и атмосферных осадков (рис. 23).

Сезонные колебания содержания стабильных изотопов, наблюдаемые в атмосферных осадках сильно сглаживаются в речных водах (см. вкладка на рис. 23). Изотопные данные по осадкам хорошо ложатся на линию, описываемую уравнением:

δ2H = 6,88(±0,21)×δ18O − 17,3(±5,5)‰

Однако, коэффициент регрессии в этом уравнении значительно ниже, чем тот, который был получен Л.Купером[48] для прибрежных районов Аляски.

Средние значения δ18O были использованы для оценки происхождения вод, питавших наледь. Частый отбор образцов для определения содержания стабильных изотопов позволил с высокой степенью надежности определить источники питания наледи. Так средние значения для FR-4 и JC-1 очень близки (δ18O = −22,75 и −22,84‰, соответственно), это наиболее отрицательные значения изо всех полученных в данном исследовании. Наледи расположены с юга и севера от блока карбонатных пород, залегающих в пределах водосбора.

Рис. 23. Изотопный состав природных вод и наледного льда в верховьях р.Фирт и бассейне р. Джо Крик. По I.D.Clark, B.Lauriol[47]: 1 – вода р.Фирт, 2 – родник в долине р.Фирт, 3 – ручей Джо, 4 – родник в долине ручья Джо, 5 – наледь. На внутренней вкладке цифрами показаны изотопные значения местных осадков по сравнению с осредненными данными по воде р.Фирт и руч. Джо: 1 – вода р.Фирт, 2 – ручей Джо, 3 – снег, 4 – дождь

Среднее значение для наледи FR-3 (δ18O = −22,4‰) тяжелее, чем для наледи FR-4 на 0,3‰, наледь FR-1 (δ18O = −20,9‰) существенно обогащена тяжелыми изотопами (см. рис. 23).

Реки получают грунтовое питание из различных водоносных горизонтов. Объем льда наледей составляет порядка 38% годового стока грунтовых вод в пределах бассейна и более 12% от общего стока бассейна. При исследованиях наледи на ручье Джо было доказано, что толстый слой льда формируется в неравновесных условиях и, следовательно, фактор фракционирования для толстого слоя льда гораздо ниже[47]. Д.Ласелль [49] рассмотрев результаты исследования наледи на ручье Джо (рис. 24), определил, что хотя соотношение дейтерия и дейтериевого эксцесса для наледи в целом имеет коэффициент −0,13, для толстого слоя льда, сформировавшегося при равновесных условиях промерзания, этот коэффициент другой и равен −0,18.

Рис. 24. Изотопный состав наледи на ручье Джо, Северный Юкон. Из D.Lacelle[49]: а) вариации δ18О, пунктирная линия представляет теоретически рассчитанный изотопный состав воды, из которой сформировалась залежь, стрелкой показана величина фактора фракционирования; б) диаграмма соотношения изотопов кислорода и дейтерия; в) диаграмма соотношения дейтериевого эксцесса и дейтерия, пунктирная линия представляет теоретически рассчитанный изотопный состав воды, из которой сформировалась залежь.

1 – формирование льда при неравновесных условиях; 2 – формирование льда при равновесных условиях

Заключение

Исследование изотопного состава наледных льдов позволило установить, что:

Изотопный состав наледных льдов на реке Вилюй варьирует в очень узком диапазоне:

а) наледь 1 – значения δ18О изменяются от –19,3 до –20,9‰, величины δ2H варьируют от –156,5 до – 162,9‰;

б) наледь 2 – значения δ18О изменяются от –19,7 до –22,4‰, величины δ2H варьируют от –153,2 до –173,1 ‰;

в) наледь 3 – значения δ18О изменяются от –19,8 до –22,7‰, величины δ2H варьируют от –162,9 до –181,3‰.

Грунтовые воды и образовавшиеся из них наледи в целом изотопически более “легкие” по сравнению с поверхностными водами ручья Кысыл-Юрех и р. Вилюй. Возможно, это объясняется тем, что поверхностные воды были отобраны в июле, когда температура воздуха составляла более +30оС и воды подвергались испарению (что может объяснить положение точек их изотопного состава ниже ГЛМВ).

В каждой наледи отмечено обогащение по значениям δ18О в результате изотопного фракционирования при промерзании, что выразилось в заметно более низком наклоне линии δ2Н-δ18О, варьирующем от 5,1 до 5,97.

Обнаружено сходство конфигурации изотопной диаграммы наледи 2 на Вилюе с диаграммой наледи IB93-5 на о.Байлот и изотопной диаграммы наледи 3 на Вилюе с диаграммой наледи F192-6 на о.Байлот, однако масштаб изотопных вариаций в наледях на о. Байлот в 5-6 раз больше, чем в наледях Вилюя.

Благодарности

Авторы выражают большую благодарность Н.В. Торговкину, Л.С. Лебедевой, А.Д. Белик и Е.Г. Егорову за помощь в организации и проведении полевых работ.

Библиография
1. Алексеев В. Р. Наледи / Отв. ред. В.В. Воробьев. Новосибирск: Наука, 1987.
2. Котляков В.М. Избранные сочинения в шести книгах. Книга 5. В мире снега и льда. М.: Наука. 2002. 384 с.
3. Васильчук Ю.К., Васильчук А.К. Изотопные методы в географии. Часть 1: Геохимия стабильных изотопов природных льдов. Учебное пособие. М.: Издательство Московского университета, 2011.–228 с.
4. Куть А.А. Эолово-мерзлотные образования (тукуланы) Центральной Якутии: строение, генезис, возраст, закономерности распространения / Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата геолого-минералогических наук. Якутск, 2015. 23 с.
5. Сафронов А.Ф., Берзин А.Г., Фрадкин Г.С. Тектоническая природа локальных поднятий Вилюйской синеклизы // Геология нефти и газа, 2003. №4. С. 20–28.
6. Государственная геологическая карта России (новая серия) в масштабе 1:1 000 000. Лист P-50,51 (Олёкминск). Карта четвертичных отложений / Комитет по геологии и использованию недр при правительстве Российской Федерации (составлена в ВСЕГЕИ имени А.П. Карпинского; авторы: Руденко Т.А., Матюшков А.Д., Шурыгин А.Г.; картографы-составители: Сай Т.С., Феофанова Н.Д.; редактор Руденко Т.А.; ответственный редактор: Ковригина Е.К. Росгеолком, 1992.
7. Государственная геологическая карта СССР (новая серия) в масштабе 1:1 000 000. Лист Q-50,51 (Жиганск). Карта дочетвертичных образований / Министерство геологии СССР (составлена в Производственном геологическом объединении по региональному изучению геологического строения территории страны «Аэрогеология»; авторы: Цейдлер Н.А., Тищенко С.В., Леонов В.Н., Натапов Л.М.; ответственный редактор: Натапов Л.М. Мингео СССР, 1990.
8. Поморцев О.А., Большиянов Д.Ю., Попов В.Ф., Правкин С.А. К проблеме морских трансгрессий и обстановок осадконакопления в Центральной и Северной Якутии в неоплейстоцене // Вестник СВФУ. Серия «Науки о Земле», 2017. № 4. С. 5–13.
9. Шофман И.Л., Кинд Н.В., Пахомов М.М., Прокопчук Б.И., Виноградова С.Н., Сулержицкий Л.Д., Фороза В.С. Новые данные о возрасте отложений низких террас в бассейне р. Вилюй // Научные новости и заметки, 1976. С. 100–107.
10. Кохановский М.А., Балыкова С.Д., Чернов М.С. Состав и строение пролювиальных и склоновых песчаных отложений долины реки Вилюй // Материалы третьей Общероссийской научно-практической конференции молодых специалистов «Инженерные изыскания в строительстве» (Москва, 26 апреля 2019 г.). Геомаркетинг, 2019. С. 44–49.
11. Физико-географический атлас Мира. Геоморфологическая карта в масштабе 1:15 000 000 / Институт географии АН СССР: разработчик И.Э. Веденская, редактор И.П. Герасимов, ответственный редактор Ю.А. Мещеряков; Институт океанологии АН СССР: разработчики В.Ф. Канаев, А.С. Ионин, редакторы Г.Б. Удинцев, В.П. Зенкович // Главное управление геодезии и картографии ГГК СССР, 1964. С. 200–201.
12. Алексеев М.Н., Куприна Н.П., Медянцев А.И., Хорева И.М. Стратиграфия и корреляция неогеновых и четвертичных отложений северо-восточной части Сибирской платформы и её восточного складчатого обрамления // Тр. Геол. ин-та АН СССР, 1962. № 66. 127 с.
13. Alekseev M.N., Drouchits V.A. Quaternary fluvial sediments in the Russian Arctic and Subarctic: Late Cenozoic development of the Lena River system, northeastern Siberi // Proceedings of the Geologists’ Association, 2004. № 115. P. 339–346.
14. Правкин С.А., Большиянов Д.Ю. К проблеме выделения террас и корреляции четвертичных отложений в долине Лены (на примере участка от устья Вилюя до устья Хоруонгки // Материалы Всероссийской конференции с международным участием VIII Щукинские чтения: Рельеф и природопользование (Москва, 28 сентября–1 октября 2020 г.). Изд-во географического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, 2020. С. 353–358.
15. Колпаков В.В. Эоловые четвертичные отложения Приленской Якутии // Бюллетень Комиссии по изучению четвертичного периода, 1983. № 52. С. 123–131.
16. Павлова М.Р. Химический и изотопный состав межмерзлотных вод дюнных массивов (тукуланов) Вилюйского бассейна (Центральная Якутия) // Материалы международной научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «География в современном мире: вековой прогресс и новые приоритеты»» в рамках XIV Большого географического фестиваля, 6-8 апреля 2018. СПб.: Свое издательство, 2018. С. 58–60.
17. Оленченко В.В., Гагарин Л.А., Христофоров И.И., Колесников А.Б., Ефремов В.С. Строение участка развития термосуффозионных процессов в пределах Бестяхской террасы реки Лены по геофизическим данным // Криосфера Земли, 2017. Т. XXI. № 5. С. 16–26. doi: 10.21782/KZ1560-7496-2017-5(16-26).
18. Николаев А.Н., Угаров И.С. Различия режима увлаженения мерзлотных ландшафтов Центральной Якутии и его влияние на рост лиственниц // Известия Самарского научного центра Российской академии наук, 2011. Т. 13, №1 (4). С. 1016–1019.
19. Fedorov A.N., Vasilyev N.F., Torgovkin Y.I., Shestakova A.A., Varlamov S.P., Zheleznyak M.N., Shepelev V.V. et al. Permafrost-Lanscape Map of the Sakha (Yakutia) on Scale 1:1,500,000 // Geosciences, 2018. 8, 465. 17 p. doi:10.3390/geosciences8120465
20. Fedorova S., Kryzhanovsky A. Combined scheme of permafrost water purification in Central Yakutia // IOP Conference Series: Materials, Science and Engineering, 2020. 953, 012025. 9 pp. doi:10.1088/1757-899X/953/1/012025
21. Николаева Н.А. Устойчивость ландшафтов бассейна р. Вилюй в Западной Якутии // Успехи современного естествознания, 2020. № 11. С. 88–94.
22. Fedorov A.N., Novopriezzhaya V.A., Fedorov N.A., Konstantinov P.Y., Samsonova V.V. Retrospective Analysis of Permafrost Landscape Evolution in Yakutia during the Holocene Warm Intervals // Land, 2020. Vol. 9, 463. 11 p. doi:10.3390/land9110463.
23. Варламов С.П., Скрябин П.Н. Динамика теплового состояния грунтов мерзлотных ландшафтов Центральной Якутии // Известия Самарского научного центра Российской академии наук, 2012. Т. 14, №1 (8). С. 2040–2044.
24. Лебедева Л.С., Ефремов В.С., Христофоров И.И., Бажин К.И., Огонеров В.В., Павлова Н.А. Талики и формирование речного стока на малом водосборе в сплошной криолитозоне Якутии // Материалы международной научной конференции «Третьи Виноградовские чтения. Грани гидрологии» (Санкт-Петербург, 28–30 марта 2018 г.), 2018. С. 62–66.
25. Fedorov A.N. Permafrost Landscape Research in the Northeast of Eurasia // Earth, 2022. Vol. 3(1), P. 460–478. doi: 10.3390/earth3010028
26. Васильчук Ю.К. Повторно-жильные льды: гетероцикличность, гетерохронность, гетерогенность М.: Изд-во Моск. ун-та, 2006. 404 с.
27. Научно-прикладной справочник по климату СССР. Многолетние данные. Якутская АССР. Л.: Гидрометеоиздат, 1989. Сер. 3. К. 1. Ч. 1–6. Вып. 24. 606 с.
28. Визе Ю.В. Климат Якутии. Л.: Издательство Академии Наук, 1927. 33 с.
29. Интернет-сайт «Погода и климат». Климатические характеристики г. Вилюйска. http://www.pogodaiklimat.ru/climate/24641.htm (дата обращения - 22.04.2022).
30. Крылова А.И., Лаптева Н.А. Моделирование речного стока в бассейне реки Лены на основе гидрологически-корректной цифровой модели рельефа // Проблемы информатики, 2020. № 4. 18 с. DOI: 10.24411/2073-0667-2020-10016.
31. Юмина Н.М., Терёшина М.А. Многолетние изменения стока рек бассейна Вилюя // Вестник Московского Университета. Серия 5. География, 2017. № 6. С. 62–70.
32. Магрицкий Д.В. Факторы и закономерности многолетних изменений стока воды, взвешенных наносов и теплоты на нижней Лене и Вилюе // Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 5. География, 2015. № 6. С. 85–95.
33. Георгиади А.Г., Кашутина Е.А. Многолетние изменения годового и сезонного стока рек бассейна Лены // Известия РАН. Серия географическая, 2014. № 2. С. 71–83.
34. Шепелев В.В., Павлова Н.А. Основные составляющие подземного питания рек Якутии // Наука и образование, 2014. № 2. С. 117–120.
35. Шепелёв В.В. О преимуществах бассейнового подхода при изучении закономерностей распространения наледей // Лёд и снег, 2016. Том 56. № 3. С. 381–386. doi:10.15356/2076-6734-2016-3-381-386
36. Габышев В.А., Габышева О.И. Особенности развития фитопланктона и физико-химических свойств воды среднего и нижнего Вилюя и Светлинского водохранилища // Экологическая оценка и картографирование, 2011. № 3. С. 45–54.
37. Чернов А.В. Вертикальные деформации гребней перекатов нижнего Вилюя при изменениях уровней воды // Материалы Всероссийской научной конференции с международным участием «Современные проблемы эрозионных, русловых и устьевых процессов» и XXXI пленарного межвузовского координационного совещания (Архангельск, 26–30 сентября, 2016 г.). ООО «Издательский центр А3+», 2016. С. 178–180.
38. Чевычелов А.П. мерзлотные почвы Центральной Якутии: география, генезис и разнообразие // Материалы VII Международной научной конференции, посвящённой 90-летию кафедры почвоведения и экологии почв ТГУ «Отражение био-, гео-, антропосферных взаимодействий в почвах и почвенном покрове» (Томск, 14–19 сентября 2020 г.). Издательский дом ТГУ, 2020. С. 98–101.
39. Васильчук Ю.К., Васильчук Дж.Ю., Гинзбург А.П. Криогенные почвы в долине р. Вилюй, Якутия // Арктика и Антарктика, 2021. № 3. С. 80–107. doi: 10.7256/2453-8922.2021.3.36671.
40. Классификация и диагностика почв России / Составители: Шишов Л.Л., Тонконогов В.Д., Лебедева И.И., Герасимова М.И. Смоленск: Ойкумена, 2004. 342 с.
41. Почвенная карта РСФСР в масштабе 1:2 500 000 / Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук им. В.И. Ленина; Почвенный институт им. В.В. Докучаева. Главный редактор: В.М. Фридланд. Госагропром, 1988.
42. Оконешникова М.В. Состав гумуса пахотных почв Центральной Якутии // Вестник СВНЦ ДВО РАН, 2015. № 1. С. 37–41.
43. Оконешникова М.В. Почвенный покров на участке перехода магистрального газопровода через р. Тюнг Вилюйского бассейна (Якутия) // Вестник КрасГАУ, 2011. № 12. С. 82–86.
44. Dansgaard W. Stable isotopes in precipitation. Tellus. 1964. Vol. 16. P. 436–468.
45. Michel F.A. Isotope characterisation of ground ice in northern Canada // Permafrost and Periglacial Processes. 2011. Vol. 22. N1. P. 3–12.
46. Michel F.A., Paquette S.P. Icing blister development on Bylot Island, Nunavut, Canada // Permafrost, Eighth International Conference, Proceedings. Zurich, 21-25 July 2003. Eds.: by M.Philips, S.M.Springman, L.U.Arenson. Zürich, Zwitzerland. A.A.Balkema Publishers. Swets & Zeitlinger B.V. Lisse. The Netherlands. 2003. P. 759–763.
47. Clark I.D., Lauriol B. Aufeis of the Firth River basin, Northern Yukon: insights to permafrost hydrogeology and karst // Arctic and Alpine Research. 1997. Vol. 29. N2. P. 240–252.
48. Cooper L. W., Solis C., Kane D., Hinzman L. D., Application of oxygen-18 tracer techniques to arctic hydrological processes // Arctic and Alpine Research. 1993. Vol. 25. P. 247–255.
49. Lacelle D. On the δ18O, δD and d-excess relations in meteoric precipitation and during equilibrium freezing: theoretical approach and field examples // Permafrost and Periglacial Processes. 2011. Vol. 22. N1. P. 13–25.
References
1. Alekseev V. R. Aufeis / Ed. ed. V.V. Vorobyov. Novosibirsk: Nauka, 1987.
2. Kotlyakov V.M. Selected works in six books. Book 5. In the world of snow and ice. M.: Science. 2002. 384 p.
3. Vasil'chuk Yu.K., Vasil'chuk Alla C. Isotope Ratios in the Environment. Part 1. Stable isotope geochemistry of natural ice. Textbook. Moscow: Moscow University Press, 2011.–228 p. (in Russian).
4. Kut' A.A. Eolian-permafrost formations (tukulans) of Central Yakutia: structure, genesis, age, patterns of distribution / Abstract of the dissertation for the degree of candidate of geological and mineralogical sciences. Yakutsk, 2015. 23 p. (in Russian).
5. Safronov A.F., Berzin A.G., Fradkin G.S. Tectonic nature of local uplifts of the Vilyui syneclise // Geology of oil and gas, 2003. No. 4. pp. 20–28. (in Russian).
6. State Geological Map of Russia (new series) on a scale of 1:1,000,000. Sheet P-50.51 (Olyokminsk). Map of Quaternary deposits / Committee on Geology and Subsoil Use under the Government of the Russian Federation (compiled at A.P. Karpinsky VSEGEI; authors: Rudenko T.A., Matyushkov A.D., Shurygin A.G.; cartographers-compilers: Sai T.S., Feofanova N.D.; editor Rudenko T.A.; executive editor: Kovrigina E.K. Rosgeolkom, 1992. (in Russian).
7. State Geological Map of the USSR (new series) on a scale of 1:1,000,000. Sheet Q-50.51 (Zhigansk). Map of pre-Quaternary formations / Ministry of Geology of the USSR (compiled by the Production Geological Association for the regional study of the geological structure of the country's territory "Aerogeology"; authors: Zeidler N.A., Tishchenko S.V., Leonov V.N., Natapov L.M.; executive editor: Natapov L.M. Mingeo USSR, 1990. (in Russian).
8. Pomortsev O.A., Bolshiyanov D.Yu., Popov V.F., Pravkin S.A. On the problem of marine transgressions and sedimentation environments in Central and Northern Yakutia in the Neopleistocene. Vestnik NEFU. Earth Sciences series, 2017. No. 4, pp. 5–13. (in Russian).
9. Shofman I.L., Kind N.V., Pakhomov M.M., Prokopchuk B.I., Vinogradova S.N., Sulerzhitsky L.D., Foroza V.S. New data on the age of deposits of low terraces in the basin of the river. Vilyuy // Scientific news and notes, 1976. P. 100–107. (in Russian).
10. Kokhanovsky M.A., Balykova S.D., Chernov M.S. Composition and structure of proluvial and slope sand deposits of the Vilyui river valley // Proceedings of the third All-Russian scientific and practical conference of young specialists "Engineering surveys in construction" (Moscow, April 26, 2019). Geomarketing, 2019, pp. 44–49. (in Russian).
11. Physical-geographical atlas of the World. Geomorphological map on a scale of 1:15,000,000 / Institute of Geography of the USSR Academy of Sciences: developed by I.E. Vedenskaya, editor I.P. Gerasimov, executive editor Yu.A. Meshcheryakov; Institute of Oceanology, USSR Academy of Sciences: developers V.F. Kanaev, A.S. Ionin, editors G.B. Udintseva, V.P. Zenkovich. Main Directorate of Geodesy and Cartography of the USSR State Conservatory, 1964. P. 200–201.(in Russian).
12. Alekseev M.N., Kuprina N.P., Medyantsev A.I., Khoreva I.M. Stratigraphy and correlation of Neogene and Quaternary deposits of the northeastern part of the Siberian platform and its eastern folded framing. Tr. Geol. in-ta AN SSSR, 1962. No. 66. 127 p. (in Russian).
13. Alekseev M.N., Drouchits V.A. Quaternary fluvial sediments in the Russian Arctic and Subarctic: Late Cenozoic development of the Lena River system, northeastern Siberi // Proceedings of the Geologists’ Association, 2004. No. 115. P. 339–346.
14. Pravkin S.A., Bolshiyanov D.Yu. On the problem of identifying terraces and the correlation of Quaternary deposits in the Lena Valley (on the example of the section from the mouth of the Vilyui to the mouth of the Khoruongka // Proceedings of the All-Russian Conference with International Participation VIII Shchukin Readings: Relief and Nature Management (Moscow, September 28–October 1, 2020). - in the Faculty of Geography of Moscow State University named after M.V. Lomonosov, 2020. P. 353–358. (in Russian).
15. Kolpakov V.V. Eolian Quaternary deposits of Prilenskaya Yakutia // Bulletin of the Commission for the Study of the Quaternary Period, 1983. No. 52. P. 123–131. (in Russian).
16. Pavlova M.R. Chemical and isotope composition of interpermafrost waters of dune massifs (tukulans) of the Vilyui basin (Central Yakutia) // Proceedings of the international scientific-practical conference of students, graduate students and young scientists "Geography in the modern world: century-old progress and new priorities" within the XIV Great geographical festival , April 6-8, 2018. St. Petersburg: Own publishing house, 2018. P. 58–60. (in Russian).
17. Olenchenko V.V., Gagarin L.A., Khristoforov I.I., Kolesnikov A.B., Efremov V.S. The structure of the site for the development of thermosuffusion processes within the Bestyakhskaya terrace of the Lena River according to geophysical data // Earth's Cryosphere, 2017. V. XXI. No. 5, pp. 16–26. doi: 10.21782/KZ1560-7496-2017-5(16-26). (in Russian).
18. Nikolaev A.N., Ugarov I.S. Differences in the moistening regime of permafrost landscapes in Central Yakutia and its influence on the growth of larches // Proceedings of the Samara Scientific Center of the Russian Academy of Sciences, 2011. V. 13, No. 1 (4). pp. 1016–1019. (in Russian).
19. Fedorov A.N., Vasilyev N.F., Torgovkin Y.I., Shestakova A.A., Varlamov S.P., Zheleznyak M.N., Shepelev V.V. et al. Permafrost-Lanscape Map of the Sakha (Yakutia) on Scale 1:1,500,000 // Geosciences, 2018. 8, 465. 17 p. doi:10.3390/geosciences8120465.
20. Fedorova S., Kryzhanovsky A. Combined scheme of permafrost water purification in Central Yakutia // IOP Conference Series: Materials, Science and Engineering, 2020. 953, 012025. 9 pp. doi:10.1088/1757-899X/953/1/012025.
21. Nikolaeva N.A. The stability of the landscapes of the river basin. Vilyui in Western Yakutia // Successes of modern natural sciences, 2020. No. 11. P. 88–94.(in Russian).
22. Fedorov A.N., Novopriezzhaya V.A., Fedorov N.A., Konstantinov P.Y., Samsonova V.V. Retrospective Analysis of Permafrost Landscape Evolution in Yakutia during the Holocene Warm Intervals // Land, 2020. Vol. 9, 463. 11 p. doi:10.3390/land9110463.
23. Varlamov S.P., Skryabin P.N. Dynamics of the thermal state of soils in permafrost landscapes of Central Yakutia // Proceedings of the Samara Scientific Center of the Russian Academy of Sciences, 2012. V. 14, No. 1 (8). S. 2040–2044. (in Russian).
24. Lebedeva L.S., Efremov V.S., Khristoforov I.I., Bazhin K.I., Ogonerov V.V., Pavlova N.A. Taliks and the formation of river runoff in a small catchment area in the continuous permafrost zone of Yakutia // Proceedings of the international scientific conference “Third Vinogradov Readings. Facets of Hydrology” (St. Petersburg, March 28–30, 2018), 2018, pp. 62–66.
25. Fedorov A.N. Permafrost Landscape Research in the Northeast of Eurasia // Earth, 2022. Vol. 3(1), pp. 460–478. doi:10.3390/earth3010028.
26. Vasil'chuk Yu.K. 2006. Ice Wedge: Heterocyclity, Heterogeneity, Heterochroneity. Moscow University Press; 404 pp. (in Russian).
27. Scientific and applied reference book on the climate of the USSR. Multi-year data. Yakut ASSR. Leningrad: Gidrometeoizdat, 1989. Ser. 3. K. 1. Ch. 1–6. Issue. 24. 606 p. (in Russian).
28. Vize Y.V. The climate of Yakutia. L.: Publishing House of the Academy of Sciences, 1927. 33 p. (in Russian).
29. Website "Weather and Climate". Climatic characteristics of the city of Vilyuisk. http://www.pogodaiklimat.ru/climate/24641.htm (accessed 04/22/2022).
30. Krylova A.I., Lapteva N.A. Modeling of river flow in the Lena River basin based on a hydrologically correct digital elevation model // Problems of Informatics, 2020. No. 4. 18 p. doi: 10.24411/2073-0667-2020-10016.(in Russian).
31. Yumina N.M., Tereshina M.A. Long-term changes in the runoff of rivers in the Vilyui basin // Bulletin of the Moscow University. Series 5. Geography, 2017. No. 6. P. 62–70. (in Russian).
32. Magritsky D.V. Factors and patterns of long-term changes in water runoff, suspended sediments and heat in the lower Lena and Vilyui // Bulletin of the Moscow University. Ser. 5. Geography, 2015. No. 6, pp. 85–95. (in Russian).
33. Georgiadi A.G., Kashutina E.A. Long-term changes in the annual and seasonal runoff of rivers in the Lena basin // Izvestiya RAN. Geographic Series, 2014. No. 2, pp. 71–83. (in Russian).
34. Shepelev V.V., Palova N.A. The main components of underground feeding of the rivers of Yakutia // Nauka i obrazovanie, 2014. No. 2. P. 117–120. (in Russian).
35. Shepelev V.V. On the advantages of the basin approach in studying the patterns of icing distribution // Ice and Snow, 2016. V. 56. No. 3. P. 381–386. doi:10.15356/2076-6734-2016-3-381-386. (in Russian).
36. Gabyshev V.A., Gabysheva O.I. Peculiarities of phytoplankton development and physical and chemical properties of water in the middle and lower Vilyui and the Svetlinskoye reservoir // Ecological assessment and mapping, 2011. No. 3. P. 45–54. (in Russian).
37. Chernov A.V. Vertical deformations of the crests of the lower Vilyuy rifts with changes in water levels // Proceedings of the All-Russian Scientific Conference with international participation "Modern problems of erosion, channel and estuarine processes" and the XXXI plenary interuniversity coordination meeting (Arkhangelsk, September 26–30, 2016). OOO Publishing Center A3+, 2016. P. 178–180. (in Russian).
38. Chevychelov A.P. permafrost soils of Central Yakutia: geography, genesis and diversity // Proceedings of the VII International Scientific Conference dedicated to the 90th anniversary of the Department of Soil Science and Soil Ecology of TSU "Reflection of bio-, geo-, anthropospheric interactions in soils and soil cover" (Tomsk, 14–19 September 2020). TSU Publishing House, 2020, pp. 98–101. (in Russian).
39. Vasilchuk Yu.K., Vasilchuk J.Yu., Ginzburg A.P. Cryogenic soils in the Vilyui River valley, Yakutia // Arctic and Antarctic, 2021. No. 3. P. 80–107. doi: 10.7256/2453-8922.2021.3.36671.(in Russian).
40. Classification and diagnostics of Russian soils / Compiled by: Shishov L.L., Tonkonogov V.D., Lebedeva I.I., Gerasimova M.I. Smolensk: Oikumena, 2004. 342 p. (in Russian).
41. Soil map of the RSFSR on a scale of 1:2,500,000 / All-Union Academy of Agricultural Sciences. IN AND. Lenin; Soil Institute. V.V. Dokuchaev. Chief editor: V.M. Friedland. Gosagroprom, 1988. (in Russian).
42. Okoneshnikova M.V. Composition of humus in arable soils of Central Yakutia // Vestnik SVNTs FEB RAS, 2015. No. 1. P. 37–41. (in Russian).
43. Okoneshnikova M.V. Pochvennyy pokrov na uchastke perekhoda magistral'nogo gazoprovoda cherez r. Tyung Vilyuyskogo basseyna (Yakutiya) // Vestnik KrasGAU, 2011. № 12. S. 82–86.(in Russian).
44. Dansgaard W. Stable isotopes in precipitation. Tellus. 1964. Vol. 16. P. 436–468.
45. Michel F.A. Isotope characterisation of ground ice in northern Canada // Permafrost and Periglacial Processes. 2011. Vol. 22. N1. P. 3–12.
46. Michel F.A., Paquette S.P. Icing blister development on Bylot Island, Nunavut, Canada // Permafrost, Eighth International Conference, Proceedings. Zurich, 21-25 July 2003. Eds.: by M.Philips, S.M.Springman, L.U.Arenson. Zürich, Zwitzerland. A.A.Balkema Publishers. Swets & Zeitlinger B.V. Lisse. The Netherlands. 2003. P. 759–763.
47. Clark I.D., Lauriol B. Aufeis of the Firth River basin, Northern Yukon: insights to permafrost hydrogeology and karst // Arctic and Alpine Research. 1997. Vol. 29. N2. P. 240–252.
48. Cooper L. W., Solis C., Kane D., Hinzman L. D., Application of oxygen-18 tracer techniques to arctic hydrological processes // Arctic and Alpine Research. 1993. Vol. 25. P. 247–255.
49. Lacelle D. On the δ18O, δD and d-excess relations in meteoric precipitation and during equilibrium freezing: theoretical approach and field examples // Permafrost and Periglacial Processes. 2011. Vol. 22. N1. P. 13–25.

Результаты процедуры рецензирования статьи

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Предметом исследования в рецензируемой рукописи являются стабильные изотопы кислорода и водорода в наледях долины реки Вилюй. Методология исследования базируется на описаниях полевых работ, проведенных авторами при обследовании трех природных наледей примерно в 10 км выше по течению от поселка Кысыл-Сыр в Вилюйском улусе Якутии, где находится одно из крупнейших и наиболее изученных эолово-мерзлотных образований в Центральной Якутии – тукулан Махатта. Актуальность исследования, по мненью рецензента обусловлена необходимостью познания механизмов образования конкретных ледяных залежей, тем, что адекватная интерпретация их химического и изотопного состава позволит объяснить историю формирования отложений. Научная новизна представленного исследования, по мнению рецензента, состоит в количественном определении стабильны изотопов кислорода и водорода в наледях долины реки Вилюй. В статье структурно выделены следующие разделы: Введение, Физико-географические условия района исследования, Объекты и методы, Изученные наледи, Полевой отбор образцов наледного льда, Лабораторные изотопные исследования наледного льда, Результаты, Дискуссия, Заключение, Благодарности, Библиография.
Во введении освещены общие вопросы образования наледей в областях сурового климата в сильные зимние морозы, в том числе береговых наледей, которые формируются в результате волноприбойной деятельности водных потоков, приливов и отливов, выхода подземных вод в обнажениях и обычно образуют ледяной каскад валов толщиной до 3 м; говорится о территориях, на которых располагаются наледи. В основной части текста статьи говорится о географическом расположении района исследований, приведена стратиграфическая схема разреза отложений меловой и неогеновой систем через долину реки Вилюй в районе поселка Кысыл-Сыр; дано описание рельефа, климата, почвенного покрова территории и многолетнемёрзлых пород; приведены фоторграфии повторно-жильных льдов и вмещающих их едомных отложений, вскрытых в обнажении активно разрушающегося высокого левого берега реки Вилюй. Авторы отмечают, что в районе среднего течения Вилюя отношение суммарной площади наледей к общей площади речного бассейна составляет 0,01-0,05. Далее приведено описание каждой их трех обследованных наледей, объяснено, почему исследованные объекты являются именно наледями, а не оттаивающими участками речного льда, подробно изложен процесс отбора образцов, сказано о том, где на каком оборудовании и по каким стандартам проводились лабораторные изотопные исследования наледного льда. Особый интерес для специалистов могут представлять количественные значения стабильных изотопов кислорода и водорода на разных глубинах во льду наледей в долине реки Вилюй, а также в поверхностных и грунтовых водах. В статье проведено сравнение изотопного состава, полученного авторами с результатами исследований других ученых на различных территориях.В Заключении подведены итоги исследования, отмечено, что грунтовые воды и образовавшиеся из них наледи в целом изотопически более “легкие” по сравнению с поверхностными водами ручья Кысыл-Юрех и реки Вилюй. Возможно, это объясняется тем, что поверхностные воды были отобраны в июле, когда температура воздуха составляла более +30оС и воды подвергались испарению.
Библиографический список включает 49 источников, на каждый из которых в тексте имеется адресная ссылка, что свидетельствует о наличии в публикации апелляции к оппонентам. В целом содержание и стиль изложения материала соответствует сложившейся при оформлении результатов научных исследований практике публикаций.
По представленным материалам хочется высказать пожелание: отразить преследуемую цель и задачи исследования, а также его практическую значимость в доступной для широкого круга читателей форме.
Актуальность темы статьи, ее соответствие тематике журнала «Арктика и Антарктика», наличие элементов приращения научного знания свидетельствуют о возможности опубликования рецензируемой статьи.