Цифровизация российского рубля. Введение новой формы российской валюты

Алексеенко Александр Петрович кандидат юридических наук доцент, кафедра Гражданско-правовых дисциплин, Владивостокский государственный университет экономики и сервиса 690014, Россия, Приморский край, г. Владивосток, ул. Гоголя, 41 Alekseenko Aleksandr Petrovich PhD in Law Associate Professor, Department of Civil Law Disciplines, Vladivostok State University of Economics and Service 690014, Russia, Primorskii krai, g. Vladivostok, ul. Gogolya, 41 aleksandr.alekseenko1@vvsu.ru

Мунгалов Александр Витальевич магистр, кафедра теории и истории российского и зарубежного права, Владивостокский государственный университет экономики и сервиса 690014, Россия, Приморский край, г. Владивосток, ул. Гоголя, 41 Mungalov Aleksandr Vital'evich Master's Degree, Department of Theory and History of Russian and Foreign Law, Vladivostok State University of Economics and Service 690014, Russia, Primorskii krai, g. Vladivostok, ul. Gogolya, 41 mungalov.aleksandr98@mail.ru

В последние 10 лет произошли значительные изменения в мировой экономике, которые вызваны бурным развитием информационно-коммуникационной сети «Интернет» и влиянием данной сети на повседневную жизнь людей, компаний и государства в целом. Уже несколько лет в научном сообществе происходят дискуссии по вопросу урегулирования криптоактивов и возможности применения цифровых финансов в платежной системе государств, и замена в будущем фиатных денежных средств.

Цифровизация в последние годы является одним из основных драйверов изменения финансовой сферы и в мире в целом, и в России. Сначала развитие - вне государственного контроля и скорее при весьма критическом отношении по стороны официальных регуляторов - получило явление, названное «криптовалюта» (по существу, то, что экономисты называют «частными деньгами»). Однако позднее к цифровым экспериментам подключились государства и центральные банки. Так появился феномен «цифровой валюты центрального банка» - Central Bank digital currencies (CBDC). В новом инструменте центральные банки увидели новые возможности, прежде всего в части отказа от бумажного (наличного) оборота и контроля

Не остался в стороне и Центральный банк Российской Федерации: в 2019 г. был подготовлен первый доклад - исследование о перспективах цифровых валют центральных банков, а в 2021 г. Банк России опубликовал концепцию «Цифровой рубль» с учетом общественного мнения. Введение такого финансового инструмента сопряжено со значительными изменениями в правовой сфере. Настоящая статья посвящена анализу и правовой оценке «цифрового рубля», а также мы постараемся прогнозировать влияние российской цифровой валюты на экономику нашего государства.

08 апреля 2021 года Центральный Банк России представил концепцию «цифрового рубля», в которой было учтено общественное мнение научного сообщества на основе рецензий на доклад Банка России от 2019 года. В данной концепции раскрывается правовая природа новой валюты, а именно: «цифровой рубль будет эмитироваться Банком России, он станет третьей формой российской национальной валюты и будет использоваться наравне с наличными и безналичными рублями». Банк России прировнял цифрой рубль с традиционными наличными и безналичными денежными средствами, при этом сделав отметку о существенных преимуществах по отношению к ним. В данной концепции не дается легального определения «цифрового рубля».

При этом пунктом 3 стать 1 Федерального закона от 31.07.2020 N 259-ФЗ установлено, что «цифровой валютой признается совокупность электронных данных (цифрового кода или обозначения), содержащихся в информационной системе, которые предлагаются и (или) могут быть приняты в качестве средства платежа, не являющегося денежной единицей Российской Федерации…».

Принимая во внимание данные обстоятельства, в юридическом сообществе возник вопрос: Цифровой рубль, как национальная валюта будет новым объект гражданского права или будет раскрываться через легальное определение «цифровой валюты»?

А.В. Габов утверждает, что «в этом смысле понятие "цифровая валюта" нельзя признать удачным. Слово "валюта" обращает нас скорее к той части ст. 140 ГК РФ, где речь идет о валюте иностранной; в этой статье «валюта» и «иностранная валюта» - синонимы. Таким образом, слова «цифровая валюта» предполагают оппозицию к рублю (т.е. это не рубль, а нечто иное)» ^[1].

При этом, исходя из определения «цифровой валюты»: цифровая валюта не может быть цифровым рублем, поскольку цифровая валюта не может быть денежной единицей Российской Федерации («которые предлагаются и (или) могут быть приняты в качестве средства платежа, не являющегося денежной единицей Российской Федерации...»).

В данной ситуации возникает вопрос, как же государство расценивает цифровой рубль, если не так давно был введен новый объект гражданского права – цифровые права, в которые входят цифровые финансовые активы, утилитарные цифровые права и цифровые валюты.

Р.М. Янковский пишет, что «согласно ст. 140 ГК РФ и Закону «О валютном регулировании и валютном контроле», категория денег включает наличные деньги и безналичные денежные средства» ^[2].

Любопытно заметить, что статья 1 Федерального закона от 10.12.2003 N 173-ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле», в которой дается определение понятия «валюта Российской Федерации», слово «рубль» для описания не использует, а говорит о «денежных знаках» и «средствах на банковских счетах и в банковских вкладах»

Другими словами с учетом действующего положения цифровая валюта - это не денежная единица РФ, т.е. это не рубль, при этом если же цифровой рубль - это рубль, но только в иной форме, как утверждается Банком России, то цифровой рубль не может быть назван цифровой валютой. Данный анализ двух дефениц указывает на проблемы действующего законодательства, в том числе Закона о цифровых финансовых активах, по мнению авторов, законодателем будут систематически вносится изменения в законодательство в области цифровых активов с целью устранения двусмысленного и широкого трактования базисных терминов.

Итак, подводя итоги концепции «Цифрового рубля», представленного Банка России цифровой рубль не будет являться новым объектом гражданского права. Цифровой рубль будет новой формой реализации фиатного рубля в цифровом пространстве.

Такой подход авторов концепции «цифрового рубля» выглядит логичным и обоснованным, т.к. авторы пытались остаться в рамках ст. 75 Конституции РФ («денежной единицей в Российской Федерации является рубль») ^[6] и ст. 27 Федерального закона от 10.07.2002 N 86-ФЗ («официальной денежной единицей (валютой) Российской Федерации является рубль»). Указанная статья 27 Закона содержит и еще одно важное положение, которое повлекло такой подход: она прямо и недвусмысленно говорит, что «введение на территории Российской Федерации других денежных единиц и выпуск денежных суррогатов запрещаются». Исходя их данных правовых установок, авторы концепции обошли указанный положения законодательства РФ, но все же нам видится, что концепция «цифрового рубля» противоречит установки государства относительно «цифровых валют», изложенной в Законе о цифровых финансовых активов.

По сути, в представленной концепции Центрального банка РФ уже сформировался некий «гражданско-правовой образ» цифрового рубля: это право требования владельца к эмитенту - Центральному банку РФ, соответственно, цифровой рубль будет обязательством Центрального банка РФ перед владельцем ^[2].

В таких условиях можно предположить, что к финансово-правовому регулированию могут быть отнесены отношения, связанные с процедурой эмиссии цифрового рубля, его конвертации в другие денежные формы (наличные или безналичные) и, наоборот, процедурой изъятия из оборота цифрового рубля. Каждая из перечисленных операций, по существу, есть определенный регламент работы с компьютерной программой. Основными субъектами, участниками таких отношений будут являться Центральный банк РФ или Центральный банк РФ и коммерческие банки, в зависимости от того, какая модель участия в цифровом обороте будет выбрана для коммерческих банков. При таких обстоятельствах предполагаемое правовое регулирование рискует свестись к формированию инструкций по работе с соответствующей информационной системой.

Основным преимуществом цифрового рубля является доступность граждан и юридических компаний к своим цифровым кошелькам через любую финансовую организацию, клиентами которых они являются. Так же цифровой рубль позволяет производить расчеты без доступа к сети «Интернет», т.е. в оффлайн режиме.

Для оборота цифрового рубля клиентам необходимо будет зарегистрировать на платформе цифрового рубля и открыть соответствующей кошелек через банк-клиент любой кредитной организации.

Клиент может получить доступ к своему кошельку на платформе цифрового рубля через инфраструктуру любой финансовой организации, в которой у него открыт счет.

В концепции представлены схемы, раскрывающие процесс эмиссии цифрового рубля и процесс движения цифрового рубля по кошелькам (у) клиента.

При этом возникаю и существенные риски для экономики государства введение новой национальной валюты.

Н.В. Омельхина указывает, что при введении «цифрового рубля» возникает множество вопрос:

- перспективами правового регулирования "цифрового рубля" в системе институтов финансового права;

- правовой природой обязательств Центрального банка РФ по «цифровому рублю», рассматривать их как частноправовой, публично-правовой либо межотраслевой институт права;

- правовым регулированием «электронного кошелька» в системе институтов финансового права ^[3,4]

Для финансово-правового регулирования, очевидно, следует ответить на сакральный вопрос: сможет ли эмиссионное право, регулирующее выпуск и обращение наличных денежных средств, регулирующее в определенной части эмиссию и обращение безналичных денег, пополниться еще одним институтом - институтом, регулирующим выпуск и обращение цифровых денег - цифрового рубля.

В таких условиях можно предположить, что к финансово-правовому регулированию могут быть отнесены отношения, связанные с процедурой эмиссии цифрового рубля, его конвертации в другие денежные формы (наличные или безналичные) и, наоборот, процедурой изъятия из оборота цифрового рубля. Каждая из перечисленных операций, по существу, есть определенный регламент работы с компьютерной программой. Основными субъектами, участниками таких отношений будут являться Центральный банк РФ или Центральный банк РФ и коммерческие банки, в зависимости от того, какая модель участия в цифровом обороте будет выбрана для коммерческих банков ^[5]. При таких обстоятельствах предполагаемое правовое регулирование рискует свестись к формированию инструкций по работе с соответствующей информационной системой.

Обращает внимание то, что цифровой рубль предполагается создать как уникальный цифровой код, который хранится на специальном «электронном кошельке цифрового рубля» (в определенной информационной системе). С точки зрения правовых категорий, как представляется, цифровой рубль следует характеризовать как виртуальный, но в то же время индивидуально-определенный объект права, объект правоотношений, который подлежит государственной регистрации в процессе эмиссии, правообладание которым также регистрируется в установленном законом порядке (по замыслу создателей «не анонимно, но конфиденциально»). Цифровой рубль, по сути, есть продукт волеизъявления публичного субъекта - органа денежно-кредитного регулирования - Центрального банка РФ ^[6]. Соответственно, отношения, связанные с существованием этого объекта, с возникновением прав на этот объект, имеют все основания стать предметом права денежного обращения, эмиссионного права в составе институтов финансового права.

Так, по безналичным деньгам, являющимся обязательствами коммерческих банков, именно последние являются обязанными перед владельцами банковского счета. Предполагается, что владелец банковского счета вправе в любое время предъявить к коммерческому банку требование о предоставлении эквивалентной суммы наличных денежных средств, и коммерческий банк обязан его исполнить. Что же касается требований владельцев наличных денег к Центральному банку РФ, то последний никакого - ни золотого, ни товарного, ни иного встречного - удовлетворения никому не предоставляет. В этой связи правоведами предлагается даже исключить положение об обеспеченности наличных денег и определении их как безусловного обязательства Центрального банка РФ из Федерального закона «О Центральном банке РФ».

Что же касается цифрового рубля, то в концепции сказано, что обязанным по такой форме денежных средств будет являться Центральный банк РФ, а обеспечиваться цифровые деньги будут возможностью свободного перевода их в наличные или безналичные. В таком контексте цифровые деньги можно рассматривать как обязательства. Однако в отношении их так же, как и в отношении наличных денег, очевидно, мало оснований утверждать об обеспеченности активами Центрального банка РФ в понимании гражданско-правового обязательства.

Таким образом, цифровая трансформация объекта финансовых правоотношений выражается в изменении как объекта финансовых имущественных, так и неимущественных, но связанных с имущественными отношений. В финансовых имущественных правоотношениях сохраняется монообъект - деньги, но происходит цифровая трансформация его полиформной структуры. В финансовых неимущественных отношениях цифровая трансформация выражается во включении в их объект информационных систем, которые являются инструментом организации современного безналичного денежного обращения и могут в перспективе рассматриваться как инструмент эмиссии и обращения цифровых денег, эмитированных Центральным банком РФ. В свою очередь, различные цифровые феномены (цифровые финансовые активы, криптовалюта и проч.) как объекты имущественных отношений требуют оценки перспектив их использования в финансовой деятельности публично-правовых образований в качестве инструментов формирования или расходования публичных фондов денежных средств.