Проблема периодизации развития природоохранной деятельности на Каспии в постсоветский период

Гапизов Заур Расулович ORCID: 0000-0003-4515-4946 соискатель, кафедра истории стран ближнего зарубежья, исторический факультет, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова 125167, Россия, г. Москва, ул. Красноармейская, 11/4 Gapizov Zaur Rasulovich Applicant, Department of History of Neighboring Countries, Faculty of History, Lomonosov Moscow State University 125167, Russia, g. Moscow, ul. Krasnoarmeiskaya, 11/4 9605051@mail.ru Другие публикации этого автора

Предметом настоящего исследования являются этапы развития природоохранной деятельности на Каспии пяти прикаспийских государств – Азербайджана, Ирана, Казахстана, России и Туркменистана – в постсоветский период истории. Целью статьи является представление авторской периодизации процесса развития природоохранной деятельности на Каспии, качественная характеристика выделенных этапов и описание и их специфики. В исследовании использовались такие методы исторического исследования как ретроспективный анализ, сравнительный анализ, анализ документов, метод периодизации и системный подход.

Экологическими проблемами Каспийского моря и Каспийского региона в целом, а также различными аспектами реализации природоохранной деятельности занимались такие специалисты как Ш.М. Алиев, Т. Баркелиев, Е.Е. Вылегжанина, К.З. Зайналова, И.С. Зонн, В.П. Иванов, М.В. Павлова, Д.Н. Панасенко, С.П. Петров и др., представившие в своих работах значительные научные результаты. Особенно следует отметить современные работы следующих авторов: С.Ю. Анапольский ^[1], А.С. Лебедев, А.А. Гиноян ^[2], В.В.Черная, Н.В. Шатрова ^[3], Г.Г. Шинкарецкая ^[4] и др. Различные аспекты природоохранной деятельности в пределах акваторий морей рассматриваются зарубежными специалистами ^[5],[6],[7]. Однако, анализ научной литературы демонстрирует отсутствие фундаментальных работ, комплексно рассматривающих проблему развития природоохранной деятельности на Каспии в постсоветский период. Здесь важно учитывать, что обозначенная предметная область в исторической науке образовалась относительно недавно. Кроме того, достаточно часто можно наблюдать в научных и аналитических публикациях по указанной проблематике политическую ангажированность авторов. Подчеркивая актуальность настоящего исследования, важно указать, что экологическая и природоохранная проблематика постепенно становится краеугольным камнем современных международных отношений ^[8]. Наблюдателями обозначен целый ряд глобальных инициатив в климатической и природоохранной сферах, которые могут знаменовать собой существенные изменения и для Каспийского региона.

В последние десятилетия повсеместно в мире отмечается усиливающееся загрязнение вод морей и океанов, которое влечет за собой деградацию подводных ландшафтов, вымирание многих биологических видов, сокращение их разнообразия и общее уменьшение роли Мирового океана в выполнении им глобальной биосферной функции — поглощении углекислого газа и выработке кислорода ^{[9, с. 6]}. Экологические проблемы Каспийского моря являются одними из самых сложных на постсоветском пространстве, так как на ресурсы Каспия «завязаны» экономики четырех постсоветских государств – России, Казахстана, Туркменистана, Азербайджана ^[10]. Сразу после обретения независимости и суверенитета постсоветские государства в ходе процесса политического транзита и интеграции в новом качестве в систему международных отношений и мировой рынок были озабочены в первую очередь проблемой обеспечения национальной безопасности, в том числе энергетической ^[11],[12], а также выработкой национальных геостратегий ^[13]. Достаточно быстро, в том числе в силу советской традиции, новые независимые государства осознали, что национальную безопасность можно обеспечить при условии сохранения природных сред и выстраивании национальных систем охраны окружающей среды. Как указывают специалисты, «природная среда должна быть включена в систему социально-экономических отношений как ценнейший компонент национального достояния. Формирование и реализация стратегии социально-экономического развития страны и государственная политика в области экологии должны быть взаимоувязаны, поскольку здоровье, социальное и экологическое благополучие населения находятся в неразрывном единстве» ^{[14, с. 22]}.

Как указывалось выше, процесс политического транзита новых независимых государств был связан с выстраиванием международных отношений, решением жизненно важных проблем безопасности в различных сферах. Этот процесс имел поступательный характер и определялся прежде всего поиском взаимоприемлемых решений в тех областях, где национальные интересы сопредельных стран были очень плотно переплетены и без выработки общих правил игры развитие, в основе которого лежит взаимовыгодное сотрудничество, было невозможно. К такого рода проблемным областям относится так называемый «каспийский узел», включающий не только проблему определения правового статуса водоема ^[15],[16], но и вопрос, связанный с охраной природной среды Каспийского моря.

Как известно, изучение какого бы то ни было сложного социального процесса проводится с привлечением разнообразных методов и методик, среди которых важное место занимает метод периодизации. Именно периодизация составляет основу структурирования исторического знания. «Выявление отличительных особенностей, характерных черт, тенденций, закономерностей в том или ином периоде - одна из главных задач исторического образования» ^{[17, с. 216]}. Следовательно, можно исходить из того, что периодизация истории природоохранной деятельности на Каспии позволит структурировать не только процесс изучения этой проблемы, но и существенно продвинуться в анализе тех новых характеристик объекта изучения, которые он обретает по мере приближения к современности. Использование метода периодизации также же позволяет эффективно выявлять определенные закономерности в развитии изучаемого процесса.

Анализ источников и научной литературы по теме исследования позволил выделить следующие три этапа развития природоохранной деятельности на Каспии в постсоветский период: 1990-е, 2000-е и 2010-е гг. Предложенная периодизация основывается на качественных характеристиках ключевых событий в процессе развития природоохранной деятельности, эволюции подходов прикаспийских государств к реализации этой деятельности ^[18] и в сотрудничестве в рамках так называемой «каспийской пятерки», включающей Азербайджан, Иран, Казахстан, Россию и Туркменистан.

Нижняя граница первого этапа (1990-е гг.) связана с возникновением новой геополитической реальности в Каспийском регионе, определенной крахом СССР и появлением новых независимых государств. Распад прежней советско-иранской системы соглашений по Каспию обусловила необходимость создания новой системы соглашений о сотрудничестве в природоохранной сфере между Ираном и новыми постсоветскими участниками международных отношений. До 1995 г. было высказано немало идей о новых форматах сотрудничества на Каспии, часто в рамках разнообразных проектов, связанных с определением правового статуса Каспийского моря. В частности, в рамках этого этапа прикаспийскими странами были заявлены основные принципы экологического сотрудничества в виде различных деклараций, принятых на высоком уровне. Тогда же была создана Комиссия по биологическим ресурсам и опробованы основные формы природоохранного сотрудничества с международными организациями в регионе. Во второй половине десятилетия страны Прикаспия уточняли свои позиции по проблемам региона, в том числе по вопросу эксплуатации ресурсной базы Каспийского моря и его шельфа. В этот период наметилось сближение позиций Российской Федерации и Республики Казахстан, завершившееся заключением двустороннего соглашения (Соглашение между Республикой Казахстан и Российской Федерации о разграничении дна северной части Каспийского моря в целях осуществления суверенных прав на недропользование, Москва, 6 июля 1998 г.). Кроме того, во второй половине 1990-х гг. продолжался процесс разработки проектов природоохранных соглашений, сформулированных в начале первого постсоветского десятилетия (особенно активно этот процесс развивался в 1999 г.). Тогда же были созданы организационные формы природоохранного сотрудничества в регионе с участием ведущих международных организаций ^{[14, с. 31]}.

Второй этап (2000-е гг.) был связан с активизацией процесса поиска приемлемой правовой основы решения региональных проблем, включая сотрудничество в природоохранной сфере ^{[14, с. 31]}. Это выражалось в активной подготовке, а затем и подписании в 2003 г. Рамочной конвенции по защите морской среды Каспийского моря, известной как Тегеранская конвенция (Рамочная конвенция по защите морской среды Каспийского моря от 04.10.2003 г.). Процесс ее ратификации занял определенное время, поэтому документ вступил в силу в 2006 г. Тегеранскую конвенцию необходимо рассматривать как актуальный и одновременно перспективный правовой инструмент регионального сотрудничества в природоохранной сфере и как средство привлечения национальных правовых инструментов к решению общих проблем на Каспии. Ключевой особенностью Тегеранской конвенции было то, что она признавала экологическую целостность моря и регулировала природоохранную деятельность на Каспии в условиях, когда положения существующих морских конвенций неправомерны для прямого применения здесь. Кроме того, в Тегеранскую конвенцию был включен принцип доступности информации для общественности ^{[19, с. 26]}, что, в свою очередь способствовало формированию особого дискурса по каспийской проблематике ^[20]. На этот же период пришлась серия соглашений между постсоветскими Россией, Казахстаном и Азербайджаном о принципах разграничения дна Каспийского моря (Соглашение между Республикой Казахстан и Азербайджанской Республикой о разграничении дна Каспийского моря между Республикой Казахстан и Азербайджанской Республикой от 29 ноября 2001 г.; Соглашение между Российской Федерацией и Азербайджанской Республикой о разграничении сопредельных участков дна Каспийского моря от 23 сентября 2002 г.), а также обсуждение проблем демилитаризации Каспия ^[21]. Таким образом, второй этап развития природоохранной деятельности на Каспии характеризуется инициативами по коллективному решению проблем экологии и охраны природного разнообразия моря.

Третий этап (2010-е гг.) знаменовал собой значительное продвижение в создании системы природоохранной деятельности на Каспии. Нижняя граница этапа знаменовалась достижением пятисторонней договоренности о реализации практических действий в рамках Тегеранской конвенции. А уже в 2012 г. была принята Программа мониторинга окружающей среды (ПМОС) Каспийского моря в качестве основы регионального сотрудничества и был подписан Протокол по защите Каспийского моря от загрязнения из наземных источников и в результате осуществляемой на суше деятельности. Эти документы позволили реализовывать на практике те проекты и договоренности, которые генерировались прикаспийскими странами в рамках обозначенных выше первых двух этапов. Так, для того, чтобы провести оценку состояния экологической безопасности Каспийского моря в 2013 г. КаспМНИЦ был предложен комплексный план мероприятий, направленных на повышение экологической безопасности Каспия. Комплексный подход, положенный в основу плана, базируется на совершенствовании качественной и переходе к количественной оценке, что должно было значительно облегчить процесс принятия решений по экологической безопасности моря. Однако наиболее важным для развития природоохранной деятельности в рамках третьего этапа имело подписание Конвенции о правовом статусе Каспийского моря 12 августа 2018 г. в Актау в рамках Пятого Каспийского саммита – так называемой «Каспийской Конституции», значение которой сложно переоценить ^[22]. Согласно Конвенции, деятельность прикаспийских государств основывается на принципах охраны природной среды Каспийского моря. Конвенция по сути знаменовала собой новую эпоху сотрудничества на Каспии, практически совпавшую с рубежом следующего десятилетия.

Как видно, в основу предложенной периодизации процесса развития природоохранной деятельности были взяты качественные изменения в осознании проблем Каспия прикаспийскими государствами, совместный поиск решений и их реализация через имплементацию достигнутых соглашений, протекавшие в поле международных отношений регионального уровня, то есть в рамках Каспийской субсистемы международных отношений. Это отличает предложенную периодизацию, от общепринятых подходов, например, европоцентричного или привязки к смене власти в ключевых странах региона, в частности, в России и др. Так, европоцентричный подход к периодизации функционален при анализе процессов глобального или – реже – регионального масштаба (но не субрегионального, где могут действовать иные, не всегда очевидные факторы). В свою очередь, периодизация, построенная в привязке к срокам президентства видных государственных деятелей, партийного большинства в национальных парламентах, реформам законодательства и проч. также имеет ограниченную эффективность, и соответственно, репрезентативность в рамках таких специфических объектов изучения как природоохранная деятельность в отношении природного объекта общего или ограниченного международного пользования.

Таким образом, в настоящей статье представлена авторская периодизация процесса развития природоохранной деятельности на Каспии, а также качественная характеристика выделенных этапов и описание и их специфики, что составляет научную новизну проведенного исследования. Сравнение с распространенными подходами к периодизации показали преимущество предложенного подхода, в основе которого лежит развитие отношений национальных государств Прикаспия в рамках субсистемы международных отношений, характеризующейся как так называемый «каспийский узел». Учитывая курс «каспийской пятерки» на невмешательство третьих стран в дела Каспийского региона, предложенный авторский подход к периодизации видится вполне перспективным.