Кросс-лексикографический анализ понятий общественно-политического дискурса китайского языка

Круглов Владислав Владиславович преподаватель, кафедра китайского, вьетнамского, тайского и лаосского языков, Московский государственный институт международных отношений Министерства иностранных дел Российской Федерации 119454, Россия, город Москва, г. Москва, ул. Проспект Вернадского, 76, каб. 2103 Kruglov Vladislav Educator, the department of Chinese, Vietnamese, Thai and Lao Languages, Moscow State Institute of International Relations of the Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation; Translator of the 1st category, the department UNESCO "Oriental and African Studies: Modern Teaching and Learning Techniques", Institute of Asian and African Countries at Lomonosov Moscow State University 119454, Russia, gorod Moskva, g. Moscow, ul. Prospekt Vernadskogo, 76, kab. 2103 cpp.chindep@yandex.ru Урывская Татьяна Александровна преподаватель, кафедра китайского, вьетнамского, тайского и лаосского языков, Московский государственный институт международных отношений Министерства иностранных дел Российской Федерации 119454, Россия, город Москва, г. Москва, ул. Проспект Вернадского, 76, каб. 2103 Uryvskaya Tatiana Educator, the department of Chinese, Vietnamese, Thai and Lao Languages, Moscow State Institute of International Relations of the Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation 119454, Russia, gorod Moscow, g. Moscow, ul. Prospekt Vernadskogo, 76, kab. 2103 t.uryvskaya@my.mgimo.ru

Русак Дмитрий Васильевич студент, кафедра китайского, вьетнамского, тайского и лаосского языков, Московский государственный институт международных отношений Министерства иностранных дел Российской Федерации 119454, Россия, город Москва, г. Москва, ул. Проспект Вернадского, 76, каб. 2103 Rusak Dmitrii Student, the department of Chinese, Vietnamese, Thai and Lao Languages, Moscow State Institute of International Relations of the Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation 119454, Russia, gorod Moscow, g. Moscow, ul. Prospekt Vernadskogo, 76, kab. 2103 rusak_d_v@my.mgimo.ru

Статья подготовлена в рамках гранта МГИМО МИД России на выполнение научных работ молодыми исследователями под руководством докторов наук или кандидатов наук (КМУ-11/12).

Введение

Процесс глобализации и масштабной интеграции составляющих политико-административной карты мира в общее экономическое, информационное и лингвокультурное пространство неизбежно ведет к тому, что степень успешности межкультурной коммуникации становится зависимой от множества факторов. На наш взгляд, уже сейчас всем членам международного сообщества не обойтись без базовой и профессиональной подготовки, важную часть которой составляет лингвистическая компетенция. Качественная и актуальная языковая подготовка исторически помогала представителям разных стран вести коммуникацию на разных уровнях. Глобализация не только повышает требования к языковой подготовке, но и открывает новые возможности для образовательного процесса. Так А. В. Малёв и А. И. Мосалова считают, что поскольку в наше время обучающимся доступно прямое общение с носителями языка и представителями культуры страны изучаемого иностранного языка, «прагматический аспект является ведущим в процессе изучения языка» ^{[1, с.115]}.

Помимо прагматического подхода в исследовании рассматриваются такие теоретические понятия, как семантика и дискурс, в частности эксплицируются особенности общественно-политического дискурса. В современной лингвистической науке одной из тенденций становится применение точных методов исследования, что находит реализацию в разработке кросс-лексикографического коэффициента. Посредством этой методики фиксируется трансформация значений лексем общественно-политического дискурса и определяются основные векторы их дискурсивных изменений и эволюции лингвопрагматических функций.

Таким образом, актуализируется цель исследования, а именно выявление диахронических изменений значений лексем общественно-политического дискурса современного китайского языка посредством кросс-лексикографического анализа на материале словарей, составленных известными отечественными и зарубежными синологами с 1888 по 2002 гг.

Теоретические основы исследования

Теоретической базой исследования выступает семиология (семиотика). У истоков зарождения этой науки стояли такие лингвисты как Ч. Пирс, Г. Фреге, Ф. де Соссюр, Ч. Морриис и другие. В России семиотика изучалась московско-тартуской семиотической школой, ярким представителем которой был Ю. М. Лотман. Фердинанд де Соссюр, размышляя о том, что язык – система знаков, говорил, что «можно мыслить себе науку, изучающую жизнь знаков внутри жизни общества… мы назвали бы ее “семиология”» ^{[2, с. 40]}. Ю. М. Лотман определял семиотику как «науку о коммуникативных системах и знаках, которыми в процессе общения пользуются люди (и не только люди, но и животные или машины)» ^{[3, с. 6]}.

Основные принципы современной семиотики были сформулированы Ч. Пирсом, который стремился к созданию логически выверенной науки, объясняющей процесс приобретения научных знаний, репрезентирующих реальность. Благодаря Пирсу был введен термин «семиотика», в то время как часть научного сообщества и в настоящее время отдает предпочтение соссюровскому термину «семиология». Для современной семиотики характерно выделение трёх направлений исследования знаковых систем: синтактика, семантика, прагматика, из которых последнее представляет для нас особый интерес. Согласно определению Лингвистического энциклопедического словаря, прагматика – это «область исследований в семиотике и языкознании, в которой изучается функционирование языковых знаков в речи» ^[4]. В третьем издании Кембриджской энциклопедии английского языка Дэвида Кристала говорится о том, что «прагматика — это изучение выбора, который мы делаем во время использования языка, причины этих выборов и эффекты, которые они производят» (авторский перевод) ^{[5, с. 304]}. Д. Кристал считает, что прагматика показывает то, как контекст влияет на значение знаков. Способы высказывания и множество предпосылок при интерпретации знаков индивидами очень важны ^{[5, с. 304]}. Таким образом совокупность условий, в рамках которых происходит употребление языкового знака, влияет на сам процесс интерпретации и конечного понимания семантики знака.

Если язык – это система, то бытие отдельного языкового знака предопределено именно в рамках системы ему подобных элементов и, как правило, не может существовать изолированно. Как говорилось выше, языковой знак несет семантическую нагрузку, то есть выражает понятие, которое неминуемо вступает во взаимоотношения с другими системными элементами. Поскольку знак не мыслим без контекста, уместно говорить о таком понятии как дискурс.

В контексте изучения дискурса в западной научной литературе часто отмечаются достижения таких ученых как М. Фуко, Т. А. ван Дейк, М. Стаббс, С. Слембрук и другие. В отечественном дискурсоведении необходимо отметить Н. Д. Арутюнову, М. Л. Макарова, В. Г. Костомарова, В. Е. Чернявскую, В. Я. Мыркина, В. И. Карасика, В. Г. Борботько и других.

Само понятие «дискурс» представляется достаточно полисемичным, поскольку в разных языках этот термин имеет разное значение. Согласно анализу О. А. Толпыгиной, «понятие дискурс происходит от латинского слова discursus, — “разбегание, бег в различных направлениях”. В переводе с английского discourse — “речь, рассуждение, разговор, беседа”, во французском языке — “диалогическая речь, публичное выступление”, в средневековой латыни — “объяснение, довод, аргумент в споре, логически стройное рассуждение”» ^{[6, с. 76]}.

Согласно определению В. И. Карасика, «дискурс представляет собой явление промежуточного порядка между речью, общением, языковым поведением, с одной стороны, и фиксируемым текстом, остающимся в "сухом остатке" общения, с другой стороны. С позиций лингвофилософии дискурс — это конкретизация речи в различных модусах человеческого существования» ^{[7, с. 192–193]}. Согласно определению Н. Д. Арутюновой, дискурс — это речь, "погруженная в жизнь". Поэтому термин "дискурс", в отличие от термина "текст", не применяется к древним и другим текстам, связи которых с живой жизнью не восстанавливаются непосредственно" ^{[8, с. 136–137]}. В. И. Карасик считает, что дискурс — это «образование, построенное по определенным канонам в соответствии с целями и обстоятельствами общения, и степень каноничности дискурса и является основанием для его типизации» ^{[7, с. 204]}.

В работе «Языковой круг: личность, концепты, дискурс» В.И. Карасик выделяет следующие типы институционального дискурса: педагогический, религиозный, научный политический, медицинский, отмечая при этом, что политический дискурс анализируется весьма активно. Е. И. Шейгал в монографии «Семиотика политического дискурса» трактует этот тип дискурса как «институциональное общение, которое, в отличие от личностно-ориентированного, использует определенную систему профессионально-ориентированных знаков, т.е. обладает собственным подъязыком (лексикой, фразеологией и паремиологией)» ^{[9, с. 15]}.

Общественно-политическая лексика как дискурсивное поле исследования

Опираясь на определение, данное Е. И. Шейгал, мы считаем, что свойственная общественно-политическому дискурсу (ОПД) лексика, как самый базовый уровень формирования соответствующего дискурсивного корпуса, требует специальной методологии исследования. При помощи специальной лексики формируются ряды терминов, которые выражают специальные понятия и являются своего рода дискурсивными медиаторами передачи информации. Мы полагаем, что одной из главных задач формирования терминологии ОПД является отражение концептуальной и языковой картины этого сегмента языковой деятельности человека. А. В. Штанов считает, что «ОПД находится в постоянном движении, это проявляется в актуальном дискурсивном лексическом поле и связано с регулярным пополнением актуального дискурсивного лексического ядра с параллельным постепенным выходом «отработанных» лексических единиц…» ^{[10, с. 73]}.

Одной из основных характеристик ОПД можно считать междискурсивность, которая проявляется в симбиозе повседневно-разговорного и общественно-политического дискурсов. Целевой аудиторией политических деятелей становятся различные группы людей, до которых нужно донести доступными языковыми средствами необходимую информацию. Это и есть пропагандистская функция ОПД. Как пишет А. В. Штанов, «оставаться при изучении ОПД лишь в функциональном поле пропаганды, а объектом рассматривать лишь широкие массы – это значит однобоко видеть данную сложную проблему» ^{[10, с. 75]}. В рамках ОПД функционируют правила публичного и непубличного общения с целью осуществления профессиональной политической деятельность, а одним из важных сегментов литературного ядра ОПД является язык дипломатии. ОПД характеризуется феноменами концептуального развития картины мира в прагматическом измерении, что тесно связано с развитием понятийного компонента ментальной единицы – концепта за счет эмоционального, ценностного, культурно-исторического и образного полей ^[11] в контексте определенного коммуникационного акта и для успешной реализации речевых и профессиональных целей. Таким образом, процесс формирования понятийного аппарата конкретного дискурса весьма важен для воссоздания целостной картины мира этносов.

Общественно-политический дискурс китайского языка (ОПД КЯ) представляет особый интерес для изучения. Философско-культурные пласты, хранящиеся в языке и отображенные наглядно в идеографической письменности – иероглифике, помогают увидеть ментальные особенности китайского этноса, углубить понимание общественно-политических процессов в современном Китае. В последние годы в ОПД КЯ наблюдается «возвращение к истокам» ^{[12, с. 54]}. Каждая политическая речь высшего руководства КНР становится квинтэссенцией философско-мировоззренческих констант, зафиксированных в древнекитайских трактатах.

Вопросами исследования ОПД КЯ в отечественном китаеведении занимались И. В. Войцехович, А. Ф. Кондрашевский, Ю. Г. Лемешко, Е. Н. Орлов, К. А. Ульянова и другие. Однако отдельных исследований, посвященных понятийному аппарату ОПД КЯ, не проводилось. Поэтому очевидна необходимость комплексного изучения терминологии ОПД КЯ с учетом трансформации значений лексических единиц в диахроническом аспекте. Чтобы реконструировать процесс трансформации лексических единиц, целесообразно провести кросс-лексикографический анализ с опорой на авторитетные источники, а именно китайско-русские, китайско-английский словари и другие специальные издания, опубликованные в период с 1888 по 2002 годы.

Обоснованием отбора лексикографических источников данного периода послужило то, что на рубеже XIX–XX вв. наблюдалось вступление китайского языка в новый исторический период: период новокитайского языка подходит к концу, и начинается период современного китайского языка (по классификации Ван Ли) ^{[13, с. 17]}. 1888 г. ознаменовался выходом в свет «Китайско-русского словаря, составленного начальником Пекинской духовной миссии архимандритом Палладием и старшим драгоманом императорской дипломатической миссии в Пекине П. С. Поповым», который содержал обширный срез лексики переходного периода от новокитайского языка к современному китайскому языку. Китайско-русский словарь получил высокие оценки в научных кругах синологов. Французский синолог Эдуард Шаванн называет словарь о. Палладия «“последним резоном”, когда даже китайские словари не могут помочь» ^[14]. Российский синолог А. Л. Семенас отмечала, что «когда другие словари не могли помочь в чтении исторических документов, энциклопедичность “Китайско-русского словаря” с его богатым содержанием привела к тому, что он стал незаменимым помощником» ^{[15, с. 36]}.

Характеристика лексикографических источников

Наиболее ранним лексикографическим источником, использованным в данном исследовании, является «Китайско-русский словарь, составленный начальником Пекинской духовной миссии архимандритом Палладием и старшим драгоманом императорской дипломатической миссии в Пекине П. С. Поповым» ^[16] (1). Над его составлением работал глава 15-й Пекинской духовной миссии (1865–1878) архимандрит Палладий (в миру П. И. Кафаров). Китайско-русский словарь был дополнен и издан в двух томах в 1888–1889 гг. (после смерти о. Палладия) в Пекине П. С. Поповым. В словарь вошло 11 868 иероглифов. О. Палладий решил сделать свой словарь «энциклопедией», поэтому словарные статьи содержат богатый материал о Китае, за что многие китаеведы называют этот словарь «Энциклопедией китайской культуры» ^{[17, с .21–22]}. Данный словарь служил основным справочным пособием для русских миссионеров и дипломатов, изучавших китайский язык ^{[18, с. 111–115]}. Он был создан не только для изучения китайского языка, но и систематизации собранных знаний о Китае и передачи их русским людям.

Следующим лексикографическим источником является Китайско-английский словарь ^[19] (2), составленный Британским дипломатом Гербертом Джайлсом (1845–1935) и опубликованный в 1892 г. в Шанхае, а затем в Лондоне. Словарь содержит 13 848 словарных статей при этом отдельных иероглифов в основной части словаря 10 859, поскольку некоторые иероглифы имеют более одного чтения. Согласно воспоминаниям ученого, к созданию словаря его побудило несовершенство Слогового словаря китайского языка (1874) Уильямса ^{[20, с. 14–15]}.

Полный китайско-русский словарь, составленный по словарям Чжайльса, архимандрита Палладия (П. С. Попова) и другим под редакцией Епископа Иннокентия ^[21] (3) был издан в 1909 г. в двух томах в Пекине. В этом словаре собрано и истолковано 16 845 китайских иероглифов и 150 000 выражений, взятых из китайской классики и разговорной речи, что сделало словарь самым большим китайско-иноязычным словарем на то время. Данный огромный труд стал результатом десятилетней научной и организационной деятельности епископа Иннокентия (в миру И. А. Фигуровского), начальника 18-й Духовной миссии в Пекине.

В начале XX века была очевидна необходимость создания нового китайско-русского словаря, о чем свидетельствуют воспоминания современников, отмечавших наличие ошибок в словарях того времени ^{[22, с. 253–254]}. Качественный словарь был необходим и для деятельности Духовной миссии, поскольку одной из ее составляющих был перевод на китайский язык канонической и богослужебной литературы. Полный китайско-русский словарь уникален тем, что в нем зафиксирован масштабный лексический слой позднецинского Китая, что дополнило блестящий словарь о. Палладия.

Еще одним источником исследования послужил Новейший китайско-русский словарь, составленный Алексеем Павловичем Хиониным (1879–1971) ^[23] (4), лектором китайского языка в Институте Ориентальных и Коммерческих наук в Харбине, видным деятелем Общества русских ориенталистов и Общества изучения Маньчжурского края. Словарь был издан в двух томах в Харбине: первый том – в 1928 г. Обществом изучения Маньчжурского края, второй – в 1930 г. Институтом ориентальных и коммерческих наук. В этот словарь вошло более 10 000 иероглифов и около 60 000 словосочетаний. Предпочтение составитель отдал «разговорным и новейшим юридическим, политическим, международным, экономическим, торговым и пр. выражениям, классические же и вообще выражения устаревшие выпущены» ^{[23, с. VII]}. В предисловии к словарю А. П. Хионин отмечает, что после революции 1911 г. китайский язык «с жадностью воспринимает новые понятия и выражения», а «словари П. С. Попова и Русской Духовной Миссии в Пекине устарели и совершенно не удовлетворяют современным запросам» ^{[24, с. I]}. Издание словарей А. П. Хионина заполнило пробелы в русской синологии и было полезно как студентам-восточникам, изучавшим китайский язык и китайскую культуру, так и лицам, имеющим деловые отношения с китайскими правительственными учреждениями, торговыми предприятиями ^{[25, с. 260–261]}. Словарь был особенно востребован в Маньчжурии для обеспечения функционирования КВЖД и других технологических объектов.

Еще одним лексикографическим источником послужили карточки Академика В. М. Алексеева (5), хранящиеся в настоящее время в Архиве востоковедов Института восточных рукописей Российской академии наук в Санкт-Петербурге. Целью академика В. М. Алексеева было создать «Большой китайско-русский словарь, словарь всего китайского культурно-мирового наследия», решить проблему современного китайско-русского словаря, то есть позаботиться о том, чтобы словарь отвечал насущным потребностям китайского текста того времени ^{[26, с. 4–5]}. К организации составления словаря академик В. М. Алексеев приступил в 30-х гг. XX в.: разработал общие принципы его строения, организовал работу коллектива составителей, в который вошли представители многих синологических специальностей, а к концу своей жизни собрал огромный материал, который впоследствии был использован продолжателями его дела. В 1948 г. был издан макет словаря, в который вошли все иероглифы с прочтением «гу» и сочетания с ними.

Дело создания Большого китайско-русского словаря ^[27] (7) было завершено словарным коллективом Института востоковедения АН СССР во главе профессором И. М. Ошаниным (1900–1982), учеником академика В. М. Алексеева. Большой китайско-русский словарь вышел в четырех томах в Москве в 1983 г. Словарь содержит более 16 000 китайских иероглифов, в том числе более 2000 иероглифов в сокращенном написании, официально принятых в КНР. Этот словарь предназначен для практической работы с китайскими текстами, а также для научных и учебных занятий в области китайской истории, литературы и языка.

Седьмым источником стал китайско-русский словарь (кит. 汉俄词典), составленный в Шанхайском университете иностранных языков и опубликованный в 1974 г. в Шанхае под общей редакцией Ся Чжунъи (夏仲毅) ^[28] (6). Словарь содержит более 50 000 лексических единиц: иероглифов, слов, словосочетаний и устойчивых выражений. Наряду с общей лексикой в словарь включены некоторые диалектные слова, слова из классического китайского языка вэньянь, а также специальная профессиональная терминология ^[28]. Словарь ориентирован на современную лексику китайского языка, иероглифы в нем даны в упрощенном написании. Данный словарь остается актуальным в настоящее время.

Методология и параметры выбора лексических единиц

Исследование включало несколько этапов. Первоначально из учебного пособия «Китайский язык. Общественно-политический перевод. Начальный курс» ^[29] (8) с помощью метода сплошной выборки была отобрана общественно-политическая лексика в количестве 50 единиц.

Данное учебное пособие было издано в 2002 г. Авторами его являются И. В. Войцехович и А. Ф. Кондрашевский. Учебник предназначен для обучения китайскому языку в высших учебных заведениях России. Авторы исходили из того, что основной задачей средней ступени языковой подготовки является овладение навыками и умениями лексического, грамматического и смыслового анализа публицистических текстов, сопоставления китайских и русских лексических единиц, общего реферирования текстовых материалов, изложения и перевода китайских и русских текстов ^{[29, с. 3]}. Учебник состоит из 8 тематических уроков и итогового приложения, которое включает сводный морфемный словарь и морфемный словник, а также ключи к упражнениям по всем урокам. Текст урока содержит комплекс лексических единиц разного уровня (от морфем до распространенных словосочетаний), в соответствие каждой лексической единице приведен один или несколько вариантов ее перевода.

Первоначальный отбор общественно-политической лексики производился из морфемного словаря Урока № 5 «Межгосударственные отношения» «Общественно-политического перевода» Войцехович и Кондрашевского. Русские значения отобранных пятидесяти лексических единиц определялись по «Полному китайско-русскому словарю» Иннокентия, и сравнивались со значениями, приведенными в учебном пособии.

На следующем этапе исследования выборка была сокращена до 12 единиц, число лексикографических источников увеличено до четырех единиц. Были найдены значения отобранных лексических единиц в «Новейшем китайско-русском словаре» Хионина и в Китайско-русском (шанхайском) словаре (汉俄词典) (1971) и проведен компаративный анализ значений на метаязыке «Полного китайско-русского словаря» Иннокентия (1909) и учебного пособия «Общественно-политический перевод».

На третьем этапе исследования база лексикографических источников была расширена до семи единиц. К ранее использованным источникам были добавлены «Китайско-русский словарь» Палладия-Попова (1888) и Китайско-английский словарь Джайлса (1982), послужившие основной «Полного китайско-русского словаря» Иннокентия, карточки Академика Алексеева и его пробный макет китайско-русского словаря (1948); «Большой китайско-русский словарь» под редакцией И.М. Ошанина (1983–1984). При этом выборка лексических единиц была сокращена до шести, поскольку нам было доступно лишь небольшое количество карточек, составленных Алексеевым: материалы Архива востоковедов ИВР РАН содержат карточки иероглифов с прочтением «ба», «бай», «бин», «бинь», «бо», «бэн», «бэнь», «бянь», «бяо», «вэнь», «инь». В финальной выборке авторов оказалось лишь шесть лексических единиц с данным прочтением.

По результатам данного этапа исследования было составлено комплексное описание, в которое вошли шесть лексических единиц: «败», «本», «变», «表», «文», «引» и их значения на русском языке, указанные в названных выше семи лексикографических источниках (номер ЛИ указан в скобках), значения лексических единиц, приведенные в морфемном словаре учебного пособия «Общественно-политический перевод», указаны в графах с обозначением (8):

败

(1) Разбить, разрушить, губить, пасть, быть разбитым; портиться; разорить; поражение; упадок.

(2) To suffer defeat; opposed to 成 and 胜; to spoil, as food; to be ruined; to ruin; to destroy.

(3) Разбить, разрушить, губить, пасть, быть разбитым, потерпеть поражение; портиться; разорить; поражение; упадок.

(4) Разбить, разрушить, губить, пасть, разорить; поражение; упадок.

(5) 1) Разбить (войска); разбитый, побитый; быть разбитым (в бою), разрушить, сокрушить; син.: 破, 坏, 伤, 毁; 2) Конченый, тухлый, разрушенный; син.: 覆, 负; 3) скверный, дрянной; ант. 胜.

(6) 1) терпеть (нести) поражение, проиграть, проигрыш; 2) побеждать кого-что, разбивать кого-что, нанести поражение; 3) неудача, крах, провал, крушение; 4) испортить что, напортить что; 5) старый; 6) истлевший; 7) опавший.

(7) I гл. А. 1) терпеть поражение (неудачу); проигрывать; разбитый; проигранный; проигрышный; 2) ломаться, разрушаться; распадаться, гибнуть; сломанный, разрушенный; 3) разоряться, приходить в упадок, хиреть; 4) вянуть, засыхать; разлагаться, загнивать, тухнуть; гл. Б. 1) наносить поражение, разбивать; 2) ломать, портить, разрушать; разорять, губить; 3) устранять, ликвидировать, обезвреживать; 4) разлагать, нарушать, портить. II сущ. 1) поражение, неудача; 2) бедствие, беда; 3) неурожайный год, неурожай.

(8) 1) Терпеть поражение, проигрывать, поражение, проигрыш; 2) наносить поражение, побеждать кого-либо; 3) испортить, испорченный.

本

(1) Корень; начало, источник; собственно; капитал; я, мой.

(2) The root, as opposed to末; the origin; point of departure; hence; native as opposed to foreign; personal; one’s own; used for “I” “we”, etc. Capital or principal of money. Numerative of books, documents, paintings, plants, etc.

(3) Корень; противоположность 末, начало, источник; собственно; капитал; я, мой; здешний, местный, наш; основной капитал; числительное книг, документов, планов и т.д.

(4) Корень; основание; начало; источник; капитал; собственно; тетрадка, том; заменяет местоимение 1-го лица; числ. част. книг.

(5) 1) корень; источник, основа (всех дел), основа жизни, устой, база, фундамент; корениться, иметь своим источником, базироваться, существенный, основной, главный, первоначальный; собственно говоря; 2) по существу, на основе; 3) книга, тетрадь, издание; числительный суффикс при перечне книг, документов, чертежей, пьес, а также трав, растений и деревьев.

(6) I 1) стебель, корень; 2) основа, исток, источник, корень; 3) основание; 4) капитал, деньги; 5) основной, главный, коренной; 6) первоначально, вначале, в свое время, сперва, и так, и без того уже; 7) наш; 8) этот, данный, текущий, настоящий, нынешний; II 1) тетрадь; 2) издание, оттиск.

(7) I сущ./счетное слово 1) корень; ствол; стебель (также счётное слово для растений, цветов); 2) основание, основа; фундамент; основное, главное; коренной, основной; 3) неизменное начало; твёрдый закон, постоянная норма; постоянный, неизменный; 4) исток, начало; первоначальный, изначальный, древний; 5) природа, естество; существо, сущность; врождённое, изначальное; природные данные; природный, естественный; 6) отцовский род; предки, родители; прямые (закон (законные) потомки; род человеческий; 7) родина, родные места; 8) основное занятие, земледелие; земледелие и война (у легистов); 9) капитал; 10) главная линия, магистраль; центральный (о предприятии, учреждении, в противопоставлении филиалу); главный; 11) уст., офиц. докладная записка, доклад; 12) книга; корешок (переплёта), том (также счётное слово для книг, реестров); II местоим. 1) мой, наш; я (лично); 2) этот, тот, о котором речь; данный, настоящий, нынешний; III наречие 1) по существу, в сущности; собственно, собственно говоря; в общем-то; 2) первоначально, сначала; в истоке; IV гл. и гл.-предлог основываться на, базироваться на; брать начало [от]; на основании.

(8) 1) корень, основа, основной, коренной; 2) наш, свой, собственный; 3) этот, данный, настоящий.

变

(1) Измениться, перемена, превращение; бедствие физическое; восстание и пр.; траур.

(2) To change; to alter; to transform; metamorphosis; revolution; portents, such as droughts, earthquakes, etc.

(3) Переменить, измениться, превращение, метаморфоза; революция, бедствие физическое; траур.

(4) Изменять; гибкий; лицо, способное оставить протоптанную дорожку – не следовать рутине; несчастие, бедствие.

(5) 1) Переменить, преобразовать, изменить(ся), превратить(ся), метаморфоза; изменчивый, непостоянный, случайный; 2) фил. становление; 3) новый оборот в делах, неожиданное событие; 4) переворот, бунт, мятеж, восстание, беспорядки, война; 5) бедствие, несчастье.

(6) 1) превращаться (превращение), изменяться (изменение); 2) превращение в кого-что, стать; 3) превратить в кого-что (превращение), обратить в кого-что (обращение); 4) распродавать, реализовывать.

(7) I гл. А. 1) изменяться, [пере]меняться; 2) становиться (каким-л.); превращаться в (какого-л.); 3) смещаться, перемещаться; двигаться, шевелиться; 4) внезапно случаться, произойти неожиданно; неожиданно, внезапно; 5) взбунтоваться, поднять мятеж; устроить смуту (беспорядки); гл. Б. 1) менять, заменять; превращать в; 2) обращать в наличные (вещь, товар), реализовывать; 3) нарушать; противоречить, идти вразрез; восставать против. II сущ. 1) перемена, смена; изменение, метаморфоза; видоизменение, вариация; 2) неожиданное событие, неожиданный оборот дела; инцидент; переворот, бунт, мятеж, смута, беспорядки, волнения; 3) бедствие, катастрофа; несчастье, беда; 4) известие о смерти, траурное известие; траур; 5) муз. понижение тона, бемоль; 6) мат. переменная (величина).

(8) 1) превращать, изменяться; 2) превратиться, стать, превратить (что); 3) распродавать, реализовывать.

表

(1) Вне; знак, мета; лицевая сторона; крыша платья; обнаруживать; прокламация; внешний, внешнее проявление ч-л; выражение чувств перед государем; представление, адрес.

(2) Outside, as opposed to里; external. A term of relationship applied to all descendants of female relatives on the father’s side; and on the mother’s side, to all descendants from a mother’s brothers or her male first cousins of the same surname. To make known; to manifest; a document setting forth. A “style” or fancy name. A watch. The “dedication” of a book to an Emperor.

(3) Вне, - противополож. 里, знак, мета; лицевая сторона; крыша платья; обнаруживать; прокламация; внешний, внешнее проявление ч-л; родственники по женской линии; выражение чувств перед государем; представление, адрес.

(4) Вне; лицевая сторона платья; наружность; выражать, показывать, обнаруживать; сигнал, знак; таблица, лист, перечень; пример; калибр; размер, отличать; часы; адрес; доклад.

(5) 1) Показывать, проявлять(ся), делать(ся) очевидным; выражать; проявление; син. 露, 见(xian); 现, 显, 著, 形, 彰; 2) внешний, наружный; внешность; ант. 里; 3) индекс, указатель; диаграмма, таблица; 4) часы, словообразовательный суффикс для измерительных приборов («-метр»); 5) применяется в терминах родства в соединении со словами, обозначающими потомков женских родных по отцу и с потомками братьев матери; 6) прозвание, литературное имя, псевдоним.

(6) 1) поверхностный, внешний; 2) родня по женской линии; 3) выражать что, изъявлять что, проявлять что, показывать, означать что; 4) дать пропотеть; 5) доклад государю; 6) перечень, список регистр, бланк; 7) измерительный прибор; 8) часы.

(7) I гл. А. 1) выражать, показывать, проявлять, вскрывать, делать очевидным; 2) мед. провоцировать, вызывать появление (сыпи); 3) отмечать в качестве образца, выделять; прославлять, делать известным; 4) ставить веху, отмечать; делать замер, измерять; ставить помету; 5) понимать, постигать, познавать; гл. Б. 1) надевать верхнее платье, одеваться; 2) выделяться, быть отчётливо видным. II сущ. 1) верх, лицо (платья); поверхность, внешняя сторона (предмета); верхний, поверхностный; внешний, показной; снаружи, вне, за пределами (чего-л.— послелог); 2) внешний вид; внешность, поза; лицо; 3) показатель, индекс; таблица; график, диаграмма; 4) (сокр. вм. 錶) циферблат; часы (ручные, карманные); солнечные часы; 5) бланк, форма; 6) официальный документ (меморандум), доклад, представление; 7) столб, кол (в качестве вехи, ориентира); мемориальный столб, (обелиск); 8) пример, образец; правила; 9) театр. монолог; ария-монолог; 10) двоюродное родство по женской линии; двоюродный (в терминах родства); 11) прозвище; псевдоним (напр. литературный). III Словообр. родовая морфема в названиях: а) измерительных приборов, имеющих деления: -метр; б) таблиц, индексов.

(8) 1) поверхностный, внешний, наружный; 2) выражать; 3) измерительный прибор, счетчик.

文

(1) Черты, начертания, линии; письмена; словесность; сочинение на известный случай; украшение, наружность; изящный; гражданский; синий с красным, др.

(2) Streaks; lines; veins; strokes; refined, as apposed to 俗. Picture characters, before 字 compound characters came into use; the written language; of or belonging to literature; literary; scholarly; to write. Civil etc. etc., as opposed to 武. The obverse of a coin. Numerative of cash and coins.

(3) Черты, начертания, линии; разводы, узоры, фигуры, образцы; письмена; словесность; сочинение на известный случай; украшение, наружность; изящный; литературный; гражданский; ученый; синий с красным; утонченный; числительное к чохам и монетам.

(4) Сочинение, словесность, литература; текст, проза; официальная бумага; линии, письмена; украшение; изящный; гражданский.

(5) 1) Китайский иероглиф, письменность, письменный язык, надпись, текст, литературное произведение, проза, образцовая литература, литература вообще; бумага, документ; ученость, культура, просвещение, выражение «дао», мировой правды в человеке и литературе; гений цивилизации; 2) надпись на монетах; 3) 12 число каждого месяца.

(6) 1) Язык; 2) статья, сочинение; 3) вэньянь (старый литературный язык Китая); 4) гражданский; 5) грош (сч. сл.).

(7) I сущ. 1) изобразительные письменные знаки; иероглифы; элементы иероглифического письма (в противоположность сложным идеограммам 字); иероглифическая надпись, текст, написанный иероглифическим письмом; 2) письменность, письмо, письмена; письменный язык; 3) литературный язык; вэньянь; литературный стиль (слог); вэньянизм; 4) художественное произведение; изящная словесность, литература; литературный жанр (вообще), проза (в противоположность поэзии); поэзия (в противоположность прозе); 5) сочинение, статья; текст; документ; бумага; 6) культура; культурность; грамотность, образование; знания; образовательный (культурный) уровень; 7) гражданская служба, цивильные занятия (в противоположность武военному делу); гражданский, цивильный, штатский; 8) обряд, обрядность; этикет, церемониал; форма, формула; буква [закона]; 9) украшение, отделка; [культурный] внешний вид; внешнее убранство; привлекательность, элегантность; хорошие манеры, культурность, воспитанность; 10) узор, орнамент; татуировка; резьба; узорный, узорчатый; цветастый, цветной; 11) путаница, переплетение, смешение; 12) стар, вэнь, чох (мелкая медная монета с отверстием в середине, 1/30 часть фэня 分); перен. грош. II прил. 1) литературный, письменный, книжный; 2) вычурный, витиеватый, украшательский; 3) изящный, утончённый, прекрасный; 4) мягкий, умеренный; доброжелательный, ласковый, спокойный; добродетельный (о предках). III гл. 1) писать, сочинять; 2) wèn украшать, придавать внешний культурный вид; 3) wèn приукрашивать, замазывать, скрывать; 4) расписывать, татуировать. IV собств. и усл. 1) вэнь 12-я рифма тона 上平 в рифмовниках; 12-е число в телеграммах); 2) геогр. (сокр. вм. 文县) Вэньсянь (уезд в пров. Ганьсу); 3) ист. (сокр. вм 文王) Вэнь-ван (отец У-вана, основателя дин. Чжоу). V словообр.: входит в состав некоторых китайских терминов со значением — феномен, явление, образуя существительные, обозначающие области знания; напр.: 天~ небесные явления, астрономия; 地~ земные явления, физика земли; 水~ гидрология.

(8) 1) Язык; 2) статья, сочинение; 3) гражданский (не военный).

引

(1) Натягивать лук; мера в 100 фут или 10 чжанов; влечь, вести; цитировать; отказываться; введение в книгах; род стихотворного рассказа; начало при пении; билет.

(2) To draw out; to stretch; to prolong. To lead; to lead on; to lead up to; to guide; to introduce; an introduction to a book; to quote. A measure of 100尺 feet, used under the Han dynasty; a weight of 2斤 pounds; a lot of 8 bags of salt, weighting 6 3/4 piculs net.

(3) Натягивать лук; растянуть; влечь, вести; цитировать; отказываться; введение в книгах; род стихотворного рассказа; начало при пении; билет; мера в 100 чи фут (尺), употреблявшаяся в царствование династии Хань; вес в 2 цзинь фута (斤), 8 мешков соли весом 6 3/4 пикуля чистого веса.

(4) Руководить, вести, предводительствовать; цитировать, приводить, ссылаться на ч-н.

(5) 1) Вести, вести за собой, вести с собой; втягивать, вовлекать , соблазнять, вытягивать, натягивать, возбуждать, привлекать, навлекать, вызывать; представлять, знакомить, вводить, цитировать; введение, предисловие; 2) мерка (плотничья); 31 число любого месяца (в телеграммах).

(6) 1) Вести кого-что (ведение), направить кого-что (направление); 2) тянуть кого-что; 3) вытягивать что; 4) вызвать что, возбудить что, пробудить что, произвести что, внушить что кому, привлечь что, зародить что, заронить что, внести что, навести кого на что; 5) цитировать кого-что (цитирование), ссылаться на кого-что (ссылка), приводить что в доказательство; 6) «инь» (мера длины, равная 33,33 м.).

(7) I 1) Натягивать [лук]; 2) протягивать, натягивать; 3) тащить, тянуть; 4) вести, открывать путь; 5) выдвигать, продвигать, привлекать на службу, рекомендовать; 6) вызывать, вовлекать, выманивать; 7) приводить в доказательство, ссылаться на, цитировать; 8) длить, продлевать, продолжать; 9) признавать; брать на себя (напр, ответственность); 10) выправлять; исправлять, упорядочивать; 11) стегать, подмётывать, замётка; 12) диал. привести в дом (взять замуж); 13) тянуться чередой (напр, об облаках, о птицах); 14) тянуться (о песне); длиться, продолжаться; 15) развиваться, распространяться; 16) признаваться, сознаваться; 17) отойти назад, отступить; 18) спорить, пререкаться; II 1) вступление, введение; вспомогательная ((вводная) часть (чего-л.); лит. пролог (жанр с эпохи Тан); муз. прелюдия; запев; театр. выходной речитатив (актёра); сокр., мат. лемма; 2) постромки (напр, погребальных носилок); повод, поводок (напр, быка); 3) мера длины в 10 丈; 4) стар. талон, чек; ассигнация; 5) ист. письменное разрешение; лицензия на перевозку и продажу соли; разрешение на продажу чая (с эпохи Сун); 6) ист. инь, единица веса соли (с дин. Юань), соответствовавшая номиналу одной лицензии (в разные эпохи 400 斤, 200斤 «малый инь») и 600斤«большой инь»); 7) почт, инь (а) трёхчастная форма юэфу; пролог, сюжетная часть, эпилог; б) разновидность 辞; 8) муз. инь (классическая мелодия для 琴 размером в 6 долей такта; таких мелодий было девять).

(8) 1) Вести, направлять, руководить; 2) вызывать, возбуждать, привлекать, приковывать (напр., внимание); 3) тянуть, вытягивать; 4) выводить, извлекать, направлять; 5) натягивать (тетеву лука), вытягивать (шею); 6) цитировать, ссылаться на.

Методика расчета кросс-лексикографического коэффициента

Для определения изменения значений лексических единиц (ЛЕ) в диахроническом аспекте и оценки разницы полноты словарных статей изучаемых источников был применен статистический анализ, в частности, методика расчета количественных показателей, получившая рабочее название кросс-лексикографический коэффициент (КЛК). Выведение КЛК осуществляется на основе двух лексикографических источников (ЛИ-1 и ЛИ-2) в рамках значений одной ЛЕ.

Первым вычисляемым значением является x, представляющий собой удельное значение каждой дефиниции, взятой из ЛИ-1;, так, например, если в ЛИ-1 представлено пять значений ЛЕ, тот x будет равен 0,2. Приводим формулу расчета этого значения:

где xn – количество значений ЛЕ в ЛИ-1.

Следующей операцией при расчете КЛК является определение степени деформации значений рассматриваемой ЛЕ, которое условно обозначим y. Это значение выводится из произведения удельного значений каждой дефиниции ЛЕ, рассчитанного на основе ЛИ-1, и количества полностью совпадающих значений рассматриваемой ЛЕ из ЛИ-1 в ЛИ-2:

где q – количество полностью совпадающих значений в двух лексикографических источниках. Значения y могут быть в пределах от 0 до 1 ().

Подсчет был проведен на основе анализа всех ЛИ (1-8) методом попарного сравнения их значений. Так было высчитано 56 значений для каждой ЛЕ и выведено их среднее арифметическое, представленное в следующей таблице:

Таблица 2. Значения КЛК для ЛЕ.

Можно констатировать, что каждая ЛЕ сохраняет свое этимологическое значение в каждом из проанализированных ЛИ. Согласно А. М. Карапетьянцу, «в китайском случае слогослово передается одним структурно (в общем случае бинарно) и пространственно (квадрат постоянной площади) организованным символом» ^[30], который и сохраняет свое этимологическое значение, что и доказывают представленные выше подсчеты, а коэффициент 0,2 как раз фиксирует это этимологическое значение. В диахронии прирастают новые значения, отражающие смысловые оттенки ЛЕ (как правило, благодаря двусложности лексического запаса современного китайского языка). Процент таких значений превалирующий (более 60%), что доказывает существенную деформационную составляющую ЛЕ в диахроническом измерении.

Заключение

Настоящее исследование касается важнейших теоретических проблем, прежде всего лингвопрагматического измерения лексикографического анализа и выработки методологии исследования лексем в рамках конкретного дискурса. В фокусе исследования оказался ОПД, который находится на междискурсивном стыке, что весьма расширяет выбор тематики лексического поля. В качестве ядра общественно-политического дискурса была определена дипломатическая лексика, а именно – базовый тезаурус международных отношений. Был привлечен ряд авторитетных словарей, особенности и структура которых освещались с различных ракурсов. Данные лексикографические источники стали своего рода “фильтрами” сужения выборки лексических единиц.

Благодаря привлечению авторитетных лексикографических источников, составленных в период с 1888 по 2002 гг., были выявлены диахронические трансформации значений лексем общественно-политического дискурса. Лексические единицы, выбранные изначально на основе современного учебного пособия по общественно-политическому переводу, показали достаточную устойчивость значений. В большинстве случаев привлеченные лексикографические источники лишь уточняли и конкретизировали значения анализируемых лексем, что было весьма полезно в учебном процессе и давало перспективы для дальнейшего использования выработанной методологии в педагогических целях.