Проблемы установления судом обстоятельств, необходимых для принятия процессуального решения в досудебных стадиях

Никитина Светлана Владимировна федеральный судья, Красноармейский районный суд 353800, Россия, Краснодарский край, ст. Полтавская, ул. Коммунистическая, 197 Nikitina Svetlana Vladimirovna Federal Judge, Krasnoarmeysk District Court 353800, Russia, Krasnodarskii krai, st. Poltavskaya, ul. Kommunisticheskaya, 197 belozernoe-agro1@mail.ru

В уголовном судопроизводстве каждое направление деятельности имеет процессуальную форму. Категория «процессуальная форма» всегда привлекала и в настоящее время привлекает внимание ученых-процессуалистов ^{[1, с. 14;, 2, с. 14; 3, с. 71; 4, с. 24]}.

Одним из главных качеств уголовно-процессуальной формы, выступает ее соответствие современным условиям, которые возникают вовне уголовного судопроизводства, что возможно только путем ее своевременной адаптации. О том, что уголовное судопроизводство «подстраивается» под социальные, экономические и иные условия, свидетельствует, в частности, введение в уголовно-процессуальное поле такого субъекта, как лицо, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве и установление порядка его участия в уголовном деле по рассмотрению преступлений его соучастников, введение особой процессуальной формы по уголовным делам о преступлениях предпринимателей в экономической сфере (например, определение особенных правил, включая основания для применения заключения под стражу в отношении предпринимателей) и т.д.

Можно выделить также и целый ряд внутренних факторов влияния на процессуальную форму. Так, круг управомоченных субъектов выступает не только элементом процессуальной формы, но и тем фактором, который вызывает потребность в ее совершенствовании (появляются новые или дополнительные обстоятельства, требующие своего процедурного воплощения). Форма деятельности субъектов уголовно-процессуальных отношений должна соответствовать их процессуальному положению и статусу. Принято считать, что в основе дифференциации заложены особые условия процессуальной деятельности, в силу чего изменяется форма осуществления действий, стадий, производств ^{[5, с. 33; 6]}. Мы же убеждены также и в том, что вариативность процессуальной формы является необходимым следствием процессуальной индивидуальности каждого субъекта и формы его деятельности. Так, например, деятельность суда по установлению необходимых ему для принятия решения обстоятельств имеет явные и принципиальные отличия от аналогичной деятельности сторон. Следователь, принимая решение, использует иные процессуальные средства, участвует в иных процедурах. В силу чего дифференциация процессуальной формы основывается на индивидуализации (персонализации) подходов к установлению правил процессуальной деятельности отдельных субъектов и непосредственно зависит от особенностей процессуального положения субъекта.

В силу отмеченных обстоятельств, полагаем, можно несколько скорректировать представления об обязательных свойствах уголовно-процессуальной формы. В их перечень подлежит включению такое свойство как индивидуализация, суть которого заключено в необходимости учитывать в содержании формы положение и статус субъекта уголовно-процессуальных отношений. При этом индивидуализация процессуальной формы составляет один из способов ее дифференциации.

Индивидуализация процессуальной формы на примере определения соответствующей процедуры судебной деятельности по установлению обстоятельств, необходимых суду для принятия решения, имеет важное значение в следующих случаях:

– создание суду максимально благоприятных условий для выполнения требований о законности и обоснованности принимаемых процессуальных решений, включая оптимизацию процедуры участия сторон, как усоллвия получения судом необходимой и достаточной информации об устанавливаемых обстоятельствах ^[7]. ;

– обеспечение сторонам эффективных способов изложения суду своей позиции и доведения необходимой информации;

– разработка специфических правил для процессуальной деятельности суда в условиях досудебного и судебного производства, учитывающих различие в цели и задачах суда;

– предъявление к процессуальным решениям суда, принятым в досудебных стадиях специфических требований.

На последнем пункте хотим остановиться особенно. Дело в том, что совокупность требований к процессуальным решениям имеет унифицированный характер и определена в ч. 4 ст. 7 УПК РФ. Эта совокупность имеет весьма далеко идущие последствия, включая такие как воздействие на порядок (процедуру) осуществления деятельности по получению информации, ее проверке, исследованию и оценке.

Применительно к процедуре установления фактов, которые используются судом при постановлении решений в досудебных стадиях (по вопросам, указанным в ч. 2 ст. 29 УПК РФ), законодатель не содержит единых требований. Так, в одних случаях в законе говорится об их доказанности, в других – речь идет о частичной доказанности, в иных – требование не предусмотрено вовсе. Отметим, что такого рода требование непосредственно корреспондируется с процедурой деятельности. При наличии требования о доказанности, вступают в силу иные правила, такие как обязательность получения доказательств, их проверка, исследование и оценка в соответствии с установленными предписаниями. И наоборот. Отсутствие обязательности доказывать что-либо приводит суд и участвующих лиц к возможности действовать в упрощенном порядке. Но в такой ситуации возникает проблема определения надлежащего порядка деятельности, а также последующей оценки законности и обоснованности принятых судебных решений.

Приведем несколько сложившихся проблемных ситуаций.

Процедура избрания меры пресечения предусмотрена в ст. 108 УПК РФ и выступает базовой для применения всех мер пресечения, для которых требуется решение суда. В некоторых случаях законодатель уточняет порядок применения судом меры пресечения в досудебном производстве. Так, в ч. 1 ст. 115 УПК РФ законодатель предусмотрел обязанность суда при решении вопроса о наложении ареста на имущество указать конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых он принял такое решение. Отметим тот факт, что законодатель не требует доказать эти фактические обстоятельства. В этой части нужно привести правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации (далее – Конституционный Суд РФ) от 17 апреля 2019 года, в которой отмечена необходимость именно доказывать фактические обстоятельства, ставшие основанием для принятия судебного решения о наложении ареста на имущество ^[8]. В такой ситуации возникает закономерный вопрос: как же все-таки действовать суду при избрании наложении ареста на имущество – доказывать или не доказывать факты, которые должны быть положены в основу судебного решения? Продолжая этот вопрос можно сформулировать и иные: должен ли суд требовать от следователя, направившего ходатайство о наложении ареста на имущество именно доказательства? Следует ли в рамках судебного заседания проводить полноценное исследование доказательств? Если да, то в какой форме, поскольку, ни ст. 108 (базовая), ни ст. 115 УПК ПФ не предусматривают такой процедуры?

Отдельные разъяснения содержатся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» от 19 декабря 2013 г. № 41 (далее – постановление № 41) ^[9]. Эти разъяснения касаются исключительно перечня обстоятельств, подлежащих выяснению и не затрагивают процессуальных возможностей суда в этом направлении. Также высшая судебная инстанция указывает на необходимость исследовать конкретные обстоятельства, обосновывающие избрание меры пресечения или продление срока ее действия, доказательства, подтверждающие наличие этих обстоятельств. Из данной формулировки следует сделать несколько выводов. Во-первых, при рассмотрении ходатайств о применении меры пресечения должны представляться и исследоваться доказательства. Оценка доказательств становится основой для принятия решения об установлении или неустановлении обстоятельств, необходимых для принятия судом решения по заявленному ходатайству. Во-вторых, конкретных указаний по использованию доказательств, а также сведений, не имеющих такой формы, Верховный Суд РФ не дает. С указанной точки зрения интерес представляет формулировка п. 21 постановления № 41: «При продлении срока содержания под стражей ... судам необходимо проверять наличие на момент рассмотрения данного вопроса ... оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами». О доказательствах упоминается в п.п. 13 (о дополнительных доказательствах), 21 и 29. Отметим п. 22, в котором сказано, что решение суда о продлении срока содержания под стражей должно основываться на фактических данных, подтверждающих необходимость сохранения этой меры пресечения.

При этом доказательствами суд обязан оперировать, в частности, в случаях установления факта отсутствия постоянного места жительства подозреваемого, обвиняемого, а также при обосновании невозможности применения иной чем заключение под стражу меры пресечения.

Приведенные обстоятельства свидетельствуют о наличии серьезной проблемы уголовного судопроизводства: отсутствие четкого законодательного определения процедуры деятельности суда в досудебном производстве, а также конкретных требований, предъявляемых к ее содержанию и результатам.

Как показало проведенное исследование, аналогичная проблема появляется не только в случае рассмотрения судом ходатайство о применении мер процессуального принуждения.

Так, рассмотрение жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ, ходатайств следователя, дознавателя о производстве следственных действий протекает при применении различных форм доказательственной деятельности.

При рассмотрении ходатайств следователя о производстве следственных действий суд уполномочен рассмотреть его (ходатайство) единолично, с участием инициатора, а также прокурора. При рассмотрении ходатайства о реализации, утилизации или уничтожения вещественных доказательств вправе участвовать подозреваемый, обвиняемый, их защитники и (или) законные представители, собственник или иной законный владелец предмета, признанного вещественным доказательством по уголовному делу. При этом в уголовно-процессуальном законе не указаны полномочия суда по выяснению необходимых для принятия решения обстоятельств, процессуальные действия, которые суд вправе осуществить для этой цели, а также права и обязанности заинтересованных лиц.

Практика сформировала собственную модель процессуального механизма, позволяющего восполнить недостающие фрагменты уголовно-процессуального права. А именно, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 1 июня 2017 г. № 19 ^[10] (далее – постановление № 19) содержится перечень обстоятельств подлежащих установлению судьей ^{[10, п.1]}. В постановлении указано на возможность провести исследование (процедура не указана) представленных материалов, заслушивание (правовая природа и процедура также не ясны) выступлений заинтересованных лиц, мнения (правовая природа под вопросом) прокурора. Как видно, предлагаемая высшей судебной инстанцией процедура не предусматривает ни одно процессуальное действие, которое был бы вправе предпринять судья, для выяснения перечисленных и необходимых для принятия решения, обстоятельств из числа указанных в УПК РФ и относящихся к следственным или иным процессуальным.

В ч. 5 ст. 165 УПК РФ содержится указание на полномочие судьи признать произведенное следственное действие законным или незаконным. При этом отсутствуют какие-либо правила процессуальной деятельности суда. В постановлении № 19 также дан перечень обстоятельств, подлежащих выяснению при полном отсутствии требований к средствам, применение которых может помочь суду выполнить поставленную перед ним задачу.

Применительно к рассмотрению ходатайств о помещении обвиняемого, не находящегося под стражей, в психиатрический стационар для производства судебной экспертизы ^{[11, с. 6, 42]} применяются положения ст. 203 УПК РФ с отсылкой к ст. 165 УПК РФ. Иными словами, проблемы, связанные с получением судом сведений, включая те, что подлежат установлению в случае необходимости производства стационарной судебно-психиатрической экспертизы, аналогичны проблемам, связанным с получением оснований для принятия судом решения о производстве иных следственных действий. Существующее разъяснение Верховного Суда РФ ^[12], касающееся обоснования судебного решения, включает полномочия суда по обеспечению участия в судебном заседании лица, в отношении которого рассматривается вопрос о помещении в психиатрическое лечебное учреждение для проведения стационарной судебной экспертизы, по ознакомлению заинтересованных лиц с постановлением о назначении экспертизы до ее производства, а также по обоснованию решения.

В соответствии со ст. 114 УПК РФ временное отстранение от должности обвиняемого осуществляется на основании судебного решения. О том, в каком порядке суд принимает указанное решение, закон ничего не говорит. В п. 2.1 определения Конституционного Суда РФ от 17 октября 2006 г. № 429-О указана необходимость установить достаточные основания для отстранения подозреваемого, обвиняемого от должности. Указанные основания должны следовать из конкретных фактов, установленных органами дознания или предварительного следствия путем доказывания ^[13]. В другом акте Конституционного Суда РФ находим положение о том, что временное отстранение от должности возможно только при наличии достаточных оснований полагать, что подозреваемый или обвиняемый, оставаясь на занимаемой им должности, будет препятствовать уголовному судопроизводству ^[14], а также, что отсутствие непосредственно установленных в ч.ч. 1, 2 ст. 114 УПК РФ «конкретных оснований для возбуждения ходатайства о временном отстранении от должности подозреваемого или обвиняемого, а также для принятия судебного решения по данному ходатайству само по себе не предполагает произвольного применения этой меры процессуального принуждения» ^[15]. При этом о процедуре установления этих оснований, а также о способах и средствах их выяснения и исследования ничего не говорится.

Еще одним направлением деятельности суда в досудебных стадиях является рассмотрение и разрешение жалоб, поданных в порядке ст. 125 УПК РФ. Из содержания указанной статьи следует, что в ходе судебного заседания при участии заявителя и его защитника, законного представителя или представителя, иных лиц, чьи интересы непосредственно затрагиваются обжалуемым действием (бездействием) или решением, а также прокурора, следователя, руководителя следственного органа заявитель обосновывает жалобу, затем заслушиваются другие явившиеся в судебное заседание лица, после чего заявителю предоставляется возможность выступить с репликой. Этими предписаниями исчерпывается законодательное регулирование процедуры судебного заседания.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. № 1 ^[16] (далее – постановление № 1) даны разъяснения касающиеся потенциала суда по установлению необходимых для вынесения решения по жалобе обстоятельств. Так, в частности, в п. 1 постановления № 1 указывается на проверку судом законности решений и действий (бездействия) должностных лиц, указанных в ч. 1 ст. 125 УПК РФ «на основе имеющихся данных и дополнительно представленных материалов». При этом остается за пределами не только правового поля, но и разъяснений высшей судебной инстанции ответ на вопрос о том, кто и когда обязан разъяснить заинтересованным лицам их права на заявление указанного ходатайства, в каком порядке эти лица могут реализовать указанное право, а также процедура рассмотрения и разрешения судьей этого обращения.

Результаты анализа положений уголовно-процессуального закона, правовых позиций Конституционного Суда РФ, разъяснений Верховного Суда РФ, обобщения судебной практики позволил сформулировать следующий вывод:

– отсутствие четко сформулированной и законодательно закрепленной процедуры судебной деятельности по установлению обстоятельств необходимых для принятия судом процессуального решения в досудебных стадиях является системной проблемой, порождающей негативные последствия не только для самого суда, вышестоящих судебных инстанций, но и для участников уголовного судопроизводства с обеих сторон.

Эта проблема определяет насущную задачу для науки уголовного процесса по выработке рекомендаций относительно процедуры указанной деятельности.

Основываясь на современных достижениях правовой науки, результатах судебной практики, личном профессиональном опыте, мы полагаем возможным сформировать следующие предложения относительно процедуры судебной деятельности по установлению обстоятельств, необходимых для принятия процессуального решения в досудебных стадиях:

– Цель доказательственной деятельности суда – вынесение судебного процессуального решения, отвечающего предъявляемым законодательством требованиям.

Основные задачи – дифференцированы в зависимости от рассматриваемого судом вопроса. Применительно к вопросам, касающимся рассмотрения и разрешения ходатайств в досудебном производстве в качестве задачи можно указать выяснение обстоятельств, необходимых для принятия решения, отвечающего требованиям законодательства.

В случаях разрешения обращений, требующих от суда констатации фактов, основной задачей будет выступать установление фактов и обстоятельств доступными суду средствами и способами

Структура доказательственной деятельности суда:

– доказывание, основанное на вариативном подходе законодателя к определению его правил в различных стадиях уголовного судопроизводства;

– иную процессуальную деятельность суда по выяснению фактов и обстоятельств, необходимых для принятия процессуального решения по существу поставленного перед судом вопроса (в жалобе, ходатайстве и пр.).

Содержание доказательственной деятельности:

– совокупность правил, определяющих порядок деятельности суда применительно к различным стадиям уголовного судопроизводства;

– совокупность процессуальных полномочий суда и сторон;

– круг процессуальных средств, необходимых суду для решения поставленных перед ним задач.

Результаты доказательственной деятельности вариативны в зависимости от принимаемого решения:

– выяснение фактов и обстоятельств, допускающее последующее изменение их содержания без повторного рассмотрения суда (предварительные выводы суда);

– установление фактов и обстоятельств, допускающее изменения в их содержании только после отмены состоявшего судебного решения (судебное решение носит обязательный характер).

Форма доказательственной деятельности суда – это персонализированная (индивидуализированная) уголовно-процессуальная форма, предусмотренная уголовно-процессуальным законом для реализации судом его полномочий по установлению обстоятельств, необходимых ему для вынесения законного, обоснованного, мотивированного, а также в случаях, предусмотренных уголовно-процессуальным законом – справедливого решения, включая решения, принимаемые в досудебном производстве. Эта форма в свою очередь имеет тенденцию к вариативности.

Полагаем, что для установления обстоятельств, необходимых суду для принятия решений, в досудебных стадиях уголовного судопроизводства можно предусмотреть облегченный процессуальный режим выяснения и установления фактических обстоятельств, т.е. речь идет об упрощенной процессуальной форме доказательственной деятельности.

Подводя итог, сформулируем основные выводы:

1) для судебной деятельности в досудебном производстве необходима законодательно определенная процедура, учитывающая особенности цели, задач, процессуального положения и возможностей суда;

2) в числе основных идей формирования этой процедуры выступают персонализация (дифференциация формы в зависимости от процессуального положения субъектов), облегченность (свобода от чрезмерной формализации), вариативность (наличие нескольких вариантов процедуры, применение которых зависит от процессуальной ситуации и цели деятельности суда), использование в числе процессуальных действий, доступных суду и участникам судебного заседания урегулированных уголовно-процессуальным законом действий.