Оперативная деятельность Министерства Внутренних Дел Литвы против национал-сепаратистов в 1944 - 53 гг.

Килимник Евгений Витальевич доктор искусствоведения профессор, кафедра общей психологии и гуманитарных дисциплин, Уральский юридический институт Министерства внутренних дел Российской Федерации, 620000, Россия, Свердловская область, г. Екатеринбург,, ул. Пр. Ленина, 48, кв. 24 Kilimnik Evgenii Vital'evich Doctor of Art History Professor at the Department of General Psychology and the Humanities of the Ural Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation 620000, Russia, Sverdlovskaya oblast', g. Ekaterinburg,, ul. Pr. Lenina, 48, kv. 24 kilimnik_06@mail.ru Другие публикации этого автора

Актуальность работы продиктована необходимостью дать политико-правовую оценку деятельности национал- сепаратистов в Литовской Советской республике в период начало, которого приходится начиная с лета 1944 г., что было связано с освобождением Прибалтийского региона от немецких оккупационных войск подразделениями Красной армии, вплоть до 1953 г., когда националистическое движение «Лесные братья» было практически полностью ликвидировано органами НКВД-МВД республики при широкой поддержке местного населения. В современной постсоветской Литве в научных и политических кругах, тем не менее, постоянно происходит героизация участников этого сопротивления, а реальная история событий переписывается в угоду новой пронационалистической политике представителей государственных органов и части литовского научного сообщества, что также актуализирует представленную статью. В результате, целью исследования становится проведение исторического анализа национал-сепаратистского подпольного движения "Лесные братьев" в Литве и его трансформацию в военные и послевоенные годы. Задачами представленной работы становится определение комплекса оперативно-розыскных и идеологических мер органов НКВД-МВД и руководства республики, направленных на ликвидацию бандформирований. Определение результатов, выявленных в результате применения органами внутренних дел Литвы примененой тактики по ликвидации незаконных вооруженных формирований. Исследование истории работы органов внутренних дел и всего их богатого опыта, который возможен к применению в условиях борьбы с сепаратистскими проявлениями в современной Российской Федерации. Анализ общей социально-экономической и политической ситуации в военное и послевоенное время в Литовской Советской республике в условиях, в которых проходила борьба с вооруженным национализмом. Рассмотрение и оценка на основе критического подхода современного видения национал-сепаратизма в трудах совремнных литовских политиков и ряда национальных историков.

После освобождения Литовской Советской республики, согласно постановлению Правительства СССР новые органы власти немедленно приступили к призыву всех трудоспособных мужчин и женщин Литвы для участия в трудовых отрядах. Задействование на общественных работах местного населения было вызвано прямой военной необходимостью, ‒ все призванные должны были оборудовать сеть оборонительных сооружений и подготовить грунтовые дороги для аэродромов для дальнейшего проведения советских военных операций, чтобы полностью разгромить немецкую группу армии «Север». В результате освобождения районов Литвы войсками армии 3-го Белорусского фронта и 1-го Прибалтийского фронта, организацией защиты тыла занялись подразделения НКВД, которые взаимодействовали с отдельными пехотными подразделениями для ликвидации остаточных немецких групп и национал-полицейских формирований, пробивавшихся на Запад. С этой целью активно применялись помимо отдельных частей внутренних войск НКВД СССР территориальные органы НКВД-МВД и оперативники СМЕРШ. Была создана сеть местных агентов-информаторов для оперативного предоставления информации представителям органов о местных коллаборантах и боевиках-националистах, а также примкнувшей к ним идейно и религиозно настроенной части местного сельского населения и католического священства. Например, в ходе борьбы органов НКВД-МВД республики с националистами за разжигание сепаратизма в Литве было арестовано и предано суду сто три католических ксендза в период с 1944 по 1952 гг.(12) С освобождением территории, в течение нескольких недель в Литовской Советской республике военные комиссариаты стали осуществлять призыв всех молодых мужчин призывного возраста в Красную Армию.^[1] Когда это постановление было проигнорировано частью населения, НКВД‒МВД республики было вынуждено проводить соответствующие оперативные мероприятия по обнаружению уклоняющихся призывников, которые в ряде случаев оказывали вооруженное сопротивление, вынуждая оперативников НКВД применять в ответ оружие на поражение.^[2]

В сентябре 1944 г. органы НКВД и СМЕРШ возглавили компанию по борьбе с отрядами «Лесных братьев» и уклонистами от призыва в вооруженные силы РККА. Имея репутацию жесткого человека ко всем оппозиционно-националистическим и бандитским проявлениям, и как заместитель руководителя СМЕРШ, С.Н. Круглов подошел к ликвидации вооруженного сопротивления в Литве и явлениям частого уклонения от военной службы по законам военного времени. По словам С.Н. Круглова, «любой, кто сбежал от призыва, будь то вооруженный или нет, был врагом, и его нужно было расстрелять».^[3] Таким образом, большинство деревенских дезертиров, подвергнутых национал-религиозной обработке, были ликвидированы в ходе их задержания при оказании ими вооруженного сопротивления. Часть сельских домов, где проживали уклонисты, в ходе операций также была уничтожена, как очаги, оказавшие вооруженного сопротивление. Общая стратегия, предпринятая С.Н. Кругловым, оказывала эффективное и постоянное содействие всему спектру политических, информационных, военных и экономических направлений развития в Литовской Советской республике. В установленной автором исследования стратегии по борьбе с вооруженными националистами были прописаны пять основных положений:

‒ формирование локальных вооруженных групп и отдельных завербованных местных ополченцев, именуемых «истребителями» для борьбы с сепаратистами;

‒ комбинированная работа "истребителей" и подразделений НКВД для прочесывания лесных массивов, чтобы окружать, захватывать или ликвидировать литовских националистов – «Лесных братьев»;

‒ проникновение в отряды «Лесных братьев» агентов и сотрудников НКВД‒МВД республики;

‒ периодические предложения об амнистии боевикам;

‒ депортация всех сочувствующих националистическому подполью.

«Истребители», которых еще называли «Защитниками народа», были фактически организованной местной советской милицией, созданной для противодействия «Лесным братьям»; они выступали и как своеобразная информационная компания по трансформации восприятия населением действий новой власти и снижением его поддержки национал-сепаратистов.^[4] Эти вооруженные силы состояли примерно численно из шестидесяти процентов всех сочувствующих литовцев, которые получали за свою службу различное довольствие, через районные управления НКВД республики и в основном состояли из лиц, разделявших идеи новой власти, а также бывших военнослужащих Красной армии. В ходе партизанских действий «истребители» приобрели репутацию среди «Лесных братьев», как отряды, относившиеся безжалостно к национал-сепаратизму, подавлявшие любое внутреннее в Литве сопротивление боевиков. Хотя их общая эффективность, как отдельных подразделений была невысокой для проведения, например, фронтовых операций, тем не менее «истребители» доказали своими действиями, что в сочетании с руководством ими НКВД республики они могли эффективно проводить прочесывание лесных массивов и ликвидацию незаконных националистических вооруженных формирований.

Вместе с бойцами НКВД‒МВД республики «истребители» проводили оцепление и обыски жилых мест, операции в лесных массивах Литвы по уничтожению лагерей и самих «Лесных братьев», вступали в открытые боестолкновения с ними. Военнослужащие подразделений и войск НКВД-МВД в ходе масштабных операций окружали целые районы живой цепью, разбитой на вооруженные пары, имевшие промежутки от десяти до пятнадцати метров между ними, для взаимного обеспечения и поддержания общих усилий по выявлению и ликвидации националистов. Они эффективно проводили эти операции по прочесыванию леса до тех пор, пока крупные бандформирования «Лесных братьев» не были полностью разгромлены, а оставшиеся небольшие формирования были вынуждены изменить свои наземные дислокации и занять альтернативные убежища в подземных бункерах-убежищах, что приобрело массовый характер уже к концу 1945 г.

Осуществление распропагандированной программы амнистии для сдавшихся боевиков генерал-майора НКВД Барташунаса Иосифа Марциановича оказалось одним из самых больших успехов в ликвидации национализма в Литовской Советской республике.^[5] Так, им были даны гарантии всем националистам, которые сдавались, что они (и, соответственно, их семьи) не будут пострадавшими или арестованными в результате их сдачи после объявления амнистии. В соответствии с проведеннием политики амнистии в Литве, сдалось порядка 38604 боевиков и их сторонников при условии, что никто из них не был запятнан кровью. Так, уже 36272 человек было амнистировано в период уже 1945 г.^[6]

В экономическом отношении новые органы власти в Литовской Советской республике приступили к национализации и программе коллективизации, изъявшей всю землю из частной собственности. Например, цифры статистики в 1940 г. отражают значение сельского хозяйства для экономики Литвы, в которой, примерно, 76,7 процентов населения были заняты в сельском хозяйстве на частных средних и крупных фермерских хозяйствах и только оставшиеся 23,3% были задействованы в промышленности, торговле и других отраслях экономики.^[7] Фактически, эти показатели демонстрируют литовскую экономику и ее особое аграрное развитие.

Программа коллективизации позволила советскому государству претендовать на владение всей землей в республике, и одновременно обеспечивала новой власти поддержку большей части населения в рамках проходившей компании по изъятию земельного фонда у средних и крупных землевладельцев.

При этом большая часть земельного фонда была передана сторонникам Литовской Советской республики и тем, у кого земля была в небольших производственных объемах. В августе 1944 г. началась программа коллективизации, которая «провела распределение всей имевшейся земли, что раздробило бывшие земельные владения латифундистов и подвергло экономическому наказанию "кулаков" (т.е. любого фермера, владевшего более 25 гектаров земельных угодий), а также фермеров, выделенных в группу лиц, отнесенных к категории "немецкие пособников".^[8] В конечном итоге процесс коллективизации лишил земли не только, так называемых «кулаков», но и многочисленный класс средних землевладельцев, подозреваемых в оказании помощи националистам.

Коллективизация сельского хозяйства сопровождалась политикой депортации в районы Сибири «кулаков» и всех сочувствующих идеям национализма, а также выступала, как мера пресечения деятельности тех фермеров, которые активно сопротивлялись советской власти, поддерживая «Лесных братьев» различными продуктами или участвуя в национал-сепаратистском вооруженном движении. В результате, план С.Н. Круглова оказался очень эффективным в решении подавления вооруженного сепаратизма в Литве. В своих последних планах, чтобы полностью изолировать «Лесных братьев» в 1950 году, С.Н. Круглов приказал усилить оперативные спецгруппы райотделов НКВД‒МВД республики и включать в них чекистские воинские формирования, состоящие из 10 ‒ 30 военнослужащих или сотрудников, которые сосредоточились именно на ликвидации отдельных отрядов сепаратистов.^[9] Эти спецгруппы просуществовали вплоть до ликвидации практически всех подразделений «Братьев». Основой их наведения на боевиков была предварительная разведка с определением «количества боевиков, их кодовых имен, фамилий, возраста, особенностей поведения, способах маскировки и опыта ведения боевых действий, конспиративных баз, подземных бункеров, системы связи и тайных сторонников».^[10]

На пике боевых действий в 1945 году поддержка райотделов и спецгрупп НКВД‒МВД в Литве составляла примерно 8 полков из числа вооруженных сил внутренних войск, размещенных в республике. Так, с первых дней августа 1944 г. в Литовскую Советскую республику приказом по Наркомату внутренних дел СССР Л.П. Берии №001257/00388 по усилению борьбы с литовским национализмом была направлена из районов Северного Кавказа наиболее укомплектованная 4-я стрелковая дивизия НКВД под руководством генерал Павла Михайловича Ветрова, ранее занимавшаяся ликвидацией местного бандитизма и выселением населения из Чечено-Ингушетии.(11) Именно эти вооруженные силы, применяя оперативно-розыскные мероприятия, небольшими поисковыми группами, проводя широкомасштабные спланированные операции по прочесыванию и зачистке территорий (проведено 1243 чекистко-войсковых операций), в кратчайшие сроки разгромили все основные очаги активного вооруженного сопротивления в Литве,(12) заставив боевиков перейти к системе сопротивления в виде мелких засад и нападений на поселковые зоны, охраняемые малочисленными группами советских бойцов или силами местного сопротивления из числа «истребителей».

Хотя многие современные литовские исследователи и политики утверждают, что звездный час литовского вооруженного националистического движения произошел в 1946 ‒ 47 гг., совокупность выявленных архивных материалов и свидетельств указывает на кульминацию вооруженного противостояния именно в 1945 г., после которого силы «Лесных братьев» так и не оправились от нанесенного им поражения. Частично этот кульминационный момент можно отнести на счет «слабо просчитанных ресурсов» руководством сепаратистского движения в дополнение к отсутствию масштабной внешней поддержки из-за рубежа, умело пресеченной сотрудниками НКВД-МВД республики.^[11] Однако главная причина поражения кроется в неспособности «Лесных братьев» вести обычную войну против комплекса всех мер, направленных на подавление национал-сепаратизма. Так, в период 1946 - 49 гг. на территолрии Литовской Советской республики с целью подавления вооруженного сепаратизма активно действовали подразделения четырнадцатой стрелковой дивизии войск НКВД-МВД СССР под руководством генерала А.К. Крылова.(12) Кроме этого, в районах Литвы для борьбы с политическим бандитизмом действовали тридцать два сотрудника ОББ УНКВД республики. Общая численность личного состава войск НКВД и оперативных групп в Литовской Советской республике в 1944 - 53 гг. составляла порядка 17 тысяч военнослужащих.(12) С 1946 г. в Литву для борьбы с бандформированиями направлялись также и курсанты старщих курсов Ленинградского военного училища войск НКВД СССР. Размах борьбы с вооруженным сепаратизмом потребовал усиления присутствия войсковых соединений НКВД-МВД в Литве. В результате, для скорейшего подавления национал-сепаратизма в Литве с конца 1946 г. находилось восемь полков НКВД-МВД СССР - 25-й, 32-й, 34-й, 137-й, 261-й, 273-й, 298-й, 353-й, которые активно действовали против "Лесных братьев" до 1953 г., когда с вооруженными незаконными формированиями было практически полностью покончено.(12)

Современный "Литовский центр исследований геноцида и сопротивления" на основе своих изысканий считает, что примерно два процента или около 30000 человек прямо или косвенно из трех миллионов населения Литвы, участвовали в движении «Лесных братьев».^[12] Для сравнения: два процента населения прямо или косвенно поддерживало народно-освободительное движение во Вьетнаме. Из этих 30000 националистов в Литве, более 60 процентов было нейтрализовано только в одном 1945 г., что можно определить на основании сохранившихся документов НКВД республики (т.е. в своей массе они были амнистированы, ликвидированы, арестованы).^[13]

В более широком смысле, к эффективности деятельности органов НКВД‒МВД республики в подавлении усилий националистов можно также отнести комплексное понимание того, как умело вести контрпартизанскую войну, осознавая, что мятеж ‒ это война различных групп населения и идеологий, в которой позиция общей массы населения определяется тем, «какая сторона обеспечивает лучшую защиту, какая угрожает больше всего, и кто из противоборствующих сторон, скорее всего, победит».^[14]

Хотя усилия «Лесных братьев» представляли собой менее «ортодоксальный» метод повстанческого движения, несоблюдение основных принципов ведения повстанческой борьбы могло привести к преждевременному прекращению всей вооруженной деятельности. В начале сопротивления, в 1944‒1945 гг. «Братьями» руководили бывшие офицеры литовской армии.^[15] Все еще сохраняя привитое им структурированное мышление, полученное в результате профильной учебы в годы Литовской республики в межвоенный период, а также в организации «Ополчение», действовавшей при немецком командовании в Литве, эти руководители бандформирований были в основном обучены только обычным традиционным способам войны. Эти бывшие офицеры «не знали тактики партизанской войны и попытались вести позиционную войну с силами Красной армией и НКВД (включая строительство окопов, блиндажей и т.д.)». Поэтому понеся значительные потери при попытках ведения обычной войны, «почти все отряды «Лесных братьев» перешли к партизанской тактике уже в конце 1945 г.». ^[16]

К этому времени численность военизированных отрядов «Лесных братьев» сократилась с 30 000 до, примерно, 4000 человек.^[17]

К августу 1945 г. усилившееся давление комплекса мер, проводимых органами власти и НКВД-МВД республики, по проведению масштабной амнистии, продленной генерал-майором НКВД И.М. Бертасюнасом, вынудило лидеров националистического сопротивление провести «съезд партизанских командиров».^[18] Руководство съезда выступило с общим предложением по амнистии генерала, которая «призвала «Братьев» сложить оружие и вернуться из лесов, при этом обещая не наказывать тех, кто сдавался, и не применять репрессивных мер против их семей и родственников». Хотя многим «Братьям» казалось ясным, что это провозглашение амнистии несовместимо с текущими действиями исполнительной власти в Литовской Советской республике, она, тем не менее, предоставила многим возможность «выхода» с чувством отчаяния, но и облегчения из лесов. Видя желание многих «Братьев» сложить оружие, съезд партизанских командиров пришел к общему выводу, что они «не будут запрещать боевикам уходить».^[19] Это решение, возможно, было продиктовано чувством возникшего общего отчаяния от грамотных действий органов НКВД республики. Как было установлено, руководство национал-сепаратистов оправдывало участие в амнистии по трем причинам ‒ неспособность ими «содержать большое количество партизан», «нет вероятности скорой смены политической ситуации в Европе», а также «количество вооруженных участников сопротивления было слишком малым для возложенных на них задач по освобождению Литвы».^[20]

Это решение позволило рядовым «Братьям» свободно уже самим решать вопрос об амнистии. В результате, возникла наиболее крупная потеря в численном составе националистов по данным сотрудников НКВД республики.

Помимо программы амнистии, программа коллективизации, реализованная в августе 1944 г., позволила быстро закрыть направления продовольственной поддержки боевиков в сельской местности, поскольку все хранилища были взяты под плотный контроль органами власти и оперативниками НКВД-МВД республики. Силы сопротивления «Лесных братьев» к концу 1945 г. были вынуждены разделиться на более мелкие отряды и «вместо лагерей, расположенных в лесах или усадьбах, националисты стали сооружать хорошо замаскированные подземные бункеры-убежища».^[21] Этот же год стал периодом оперативного пика работы органов НКВД по уничтожению подпольных командных центров, поиска и ликвидации региональных, районных штабов и их участников. В результате, закрывшись в глухой обороне, командование национал-сепаратистов значительно утратило свой контроль и связь с местными районными подразделениями. С сокращением контроля территорий, «Братья» были вынуждены проводить меньшее количество операций с небольшой результативностью против представителей Литовской Советской республики, снизив их численно с 3324 в 1945 г. (на пике своей деятельности) до 2354 в 1946 г.

Потеря людских и материальных ресурсов создали дополнительную неустранимую проблему для национал-истического сопротивления. Без пополнения запасов «развитие повстанческих военных действий стало невозможным».^[22] Чтобы продолжить свои усилия по борьбе с органами власти Литовской Советской республикой, ресурсы должны были быть либо захвачены, либо получены из внешнего источника. Но органы НКВД республики эффективно заблокировали внешние границы, а также предотвратили внутренне пополнение запасов и приток новобранцев для сепаратистов. По данным сотрудников НКВД количество трофейных систем вооружения на балансе боевиков достигало своего пика в 1945 г. и после этого резко стало уменьшаться.

Кроме этого, хотя количество операций органов НКВД почти удвоилось с 1945 по 1946 гг. с 8807 до 15811, количество убитых боевиков уменьшилось с 9777 до 2143 человек. Далее всего 563 операвные операции проводились в 1947 г. и 515 в 1948 г.^[23] Эти цифры отражают переход от крупномасштабных наступательных операций литовских националистов в 1945 г. до чисто оборонительных, значительно меньших по масштабам, представленных нападениями из засад и на сельские поселения в 1946 г., после чего их усилия постепенно к началу 50-х годов превратились в обычные уголовные нападения с целью грабежа и разбоя, т.е. практически полностью утратили всякую прежнюю идейную составляющую.

Таким образом, подводя итоги, следует отметить, что, несмотря на то, что произошел ранний спад боевой активности национал-сепаратистской деятельности боевиков, осуществленный под комбинированным давлением органов НКВД‒МВД Литовской Советской республики к 1946 г., важно также отметить, что сопротивление органам власти продолжалось еще восемь лет. Борьба «Лесных братьев» превратились сегодня в Литве в символ патриотизма, пронизывающего все современное литовское искусство, рассказы в литературе и тексты песен.

Согласно текущим данным переписи населения в Литве, «в то время как этнические русские сейчас составляют треть населения Латвии и четверть населения Эстонии, всего около шести процентов населения Литвы являются этническими русскими».^[24] Анализируя эти проценты, как меру «эффективности» проводимой национальной политики, можно сделать вывод, что репутация усилий сопротивления «Лесных братьев» и современная пронационалистическая политика литовских властей заставили русских переселенцев неохотно селиться в Литве в послевоенное время и активно покидать ее теперь (с конца 80-х годов XX ст.), переселяясь в регионы России.

Ведя вооруженную борьбу, на ментальном уровне литовские националисты понимали, что внешней поддержки из-за рубежа с демократического Запада им не будет, что Запад вообще не рассматривает их интересы. Когда надежды «Лесных братьев» угасли, органы власти Литовской Советской республики смогли быстро изменить текущую ситуацию в регионе, активизируя оперативные силы НКВД‒МВД и проводя широкую политику амнистии. В результате, большинство литовцев было уже менее склонно желать продолжения прежней националистической войны. Кроме этого, усталость от борьбы против государственной машины подавления также могло быть дополнительным фактором к быстрому перелому ситуации в сознании части местного населения, о чем свидетельствует количество литовцев охотно сдававшихся с 1945 г. органам НКВД‒МВД республики в рамках проводимой программы амнистии.

В итоге, выявленные цифры статистики отражают пик военного потенциала «Лесных братьев» после 1945 года. Так, количество литовских «Братьев-националистов» сократилось с 30000 в 1945 г. до 4000 в 1946 г., количество нападений уменьшилось с 3324 в 1945 г. (на пике необъявленной войны) до 2354 в 1946 г., количество оружия, захваченного у националистов, продолжало также активно снижаться после подавления наивысшей фазы вооруженной деятельности боевиков в 1945 г.

Соответственно, наибольший накал национал-сепаратистских действий в 1945 году явно представляет собой кульминационный момент, после которого литовское движение сопротивления «Лесных братьев» резко пошло на спад из-за нехватки ресурсов, отсутствия внешней поддержки и неспособности руководства националистического сопротивления быстро адаптироваться к всесторонней советской политике в Литве.

В конечном итоге, установлено, что, судя по анализу сохранившихся исторических свидетельств и материалов, сопротивление националистов проходило в два этапа:

1. 1944 ‒ 45 гг. ‒ обычные военные действия; период традиционной наступательной войны организованного национал-партизанского движения;

2. 1946 ‒ 1953 гг. ‒ нерегулярные боевые действия, период непрекращающегося спада из-за значительно снизившегося сопротивления, ведение оборонительных действий и мелкомасштабных наступательных операций. После этого окончательного периода организованной масштабной борьбы «Лесных братьев» против Литовской Советской республики говорить уже не приходится, а сами оставшиеся на свободе мелкие отдельные разрозненные группы и боевики-одиночки, превратились в обычных грабителей, действовавших под привычными националистическими лозунгами. Отдельные вылазки, продиктованные уже криминальным интересом, сохранялись и далее, но уже эпизодически и реальной идеологической платформы под собой не несли. В ходе подавления вооруженного сепаратизма в Литовской Советской республике погибло 680 и 483 сотрудников территориальных подразделений НКВД-МВД и МГБ; пало в вооруженном противостоянии c националистами 259 и 222 военнослужащих из частей МВД и МГБ СССР.(12) Такова была цена предотвращения попытки развязать гражданскую войну вооруженными формированиями националистов в Литовской Советской республике в послевоенные годы. В ходе проведения исследования было установлено, что проведением новой социально-экономической политики в Литовской республике удалось значительно подорвать материальную базу национал-сепаратистов. Кроме этого, следует отметить, что в результате комплекса идеологических мер и оперативных мероприятий, проводимых органами власти и Главным Управлением НКВД-МВД республики, удалось значительно снизить пополнение рядов бандформирований. В результате, существенное снижение материальной и людской базы националистов, блокирование внешней поддержки из-за рубежа, весь комплекс проводимых оперативных мероприятий привели к краху литовское националистическое движенияе и поддерживающего его католическое духовенство в 1953 г.