Инициативы по приватизации колониальной деятельности в рамках Французской Ост-Индской компании, 1664-1769

Сапунцов Андрей Леонидович ORCID: 0000-0001-5689-5737 доктор экономических наук ведущий научный сотрудник, Институт Африки РАН 123001, Россия, г. Москва, ул. Спиридоновка, д. 30/1 Sapuntsov Andrey Leonidovich Doctor of Economics Leading Scientific Associate, Institute for African Studies of the Russian Academy of Sciences 123001, Russia, Moscow, Spiridonovka str., 30/1 andrew@sapuntsov.ru Другие публикации этого автора

С началом эпохи Великих географических открытий европейские державы стали активно учреждать торговые компании в целях освоения заморских земель и организации поставок оттуда диковинных товаров, к которым в первую очередь относились специи и ткани. Это время было ознаменовано небывалом ранее подъемом частнопредпринимательской инициативы, когда разрозненные купцы объединялись в коммерческие общества и коллективным путем снаряжали экспедиции с использованием как совместно собранного, так и привлеченного у посторонних лиц через выпуск ценных бумаг капитала ^{[16, p. 214]}. В этом случае монарх выдавал хартию, обеспечившую учреждение пользующейся поддержкой единой национальной компании, в которой исключалась «вредная» конкуренция и усилия направлялись на борьбу с иностранцами.

Первыми предприятиями указанного типа стали в 1600-е гг. Ост-Индские компании (ОИК) Великобритании и Нидерландов, где активно формировались пулы частных паев и строился торговый флот ^{[8, p. 444]}. Подобные предприятия формировались в Дании, Швеции и Австрии, став первыми транснациональными корпорациями (ТНК). Колониальная экспансия Испании и Португалии резко отличалась по топологии, так как основывалась на государственных предприятиях – на первых этапах они преуспевали в своей работе за счет военного превосходства и проводимого ограбления территорий, но со временем экономическая эффективность снижалась под гнётом непрофильных издержек и истощения объёмов богатства у туземцев. О приведенных выше формах колонизации написано множество научных работ, но и проблематика исследования деятельности Французской ОИК привлекает внимание учёных с новой силой, о чем свидетельствуют недавние защиты диссертаций PhD в Гарварде и Торонто ^{[39, p. 10]}, а также в Чапел-Хилле ^[14].

Франция следовала примеру иберийской колониальной экспансии, когда решающую роль играл монарх и государственные институты по освоению и управлению новыми землями. Рассматриваемую модель нельзя назвать абсолютной, так как в 1628 г. власти Португалии сделали учредить в форме ТНК собственную ОИК директивными методами ^{[3, p. 230]}. Более того, разрабатывались планы по проведению широкомасштабной приватизации институтов колониального управления и созданию целой сети частных компаний по региональному признаку. Однако португальская ОИК просуществовала несколько лет, не смогла мобилизовать капитал в должном объёме и была ликвидирована вследствие обострения внутриполитических противоречий во властных кругах.

Торговый флот Франции в начале XVII в. был не в состоянии обсуживать её внешнюю торговлю, следовательно, часть прибыли оседала в карманах иностранных грузоперевозчиков и посредников – это стало важной предпосылкой к учреждению французской ОИК ^{[24, p. 3; 37]}. Более того, крайне плачевным было состояние и военно-морского флота, без которого торговая деятельность оказывалась уязвимой. Для решения проблемы требовалось понести значительные расходы государственного бюджета на военно-морское строительство либо обеспечить условия для приватизации военных функций и судов в рамках частных компаний, способных самофинансировать оборону.

Однако рассматриваемые неурядицы были лишь временными, так как Франция славилась давними традициями морской державы. Ещё в 1503 г. состоялось путешествие капитана Гоннвиля, ставшее первым документированным знакомством французов с Бразилией – вскоре после её открытия португальцами ^[18]. Братья Жан и Рауль Парментье в интересах судовладельца Жана Анго планировали в 1529 г. совершить путешествие в Китай, но с остановкой на Мадагаскаре добрались только до Суматры, что было вызвано вспышкой заболеваний ^[31]. В дальнейшем принимались королевские прокламации о поощрении торгового судоходства и строительстве военных судов, однако междоусобица во Франции не дала этим планам сбыться.

Будет неправомерным утверждать, что Франция была тождественна Испании и Португалии в их опоре на государственные внешнеторговые предприятия. С началом XVII в. во Франции активизировались купцы, пытавшиеся объединиться в коллективные общества, однако неблагоприятная институциональная среда определяла мизерность собранного капитала с негативными прогнозами к его увеличению в будущем. В ряде случаев французские первооткрыватели оказывались более востребованы в других странах – метрополиях: например, Пьер-Эспири Радиссон и его двоюродный брат Медард Де Грозильерс после неудачных скитаний пришли к английскому королю Карлу II, который положительно оценивал будущее мехоторговли в Северной Америке и индоссировал хартию об основании Компании Гудзонова залива ^[36].

Французская корона реагировала на инициативы стран – конкурентов по выдачи хартий о монопольной торговле своим поданным с отставанием, задерживая наступление Ancien Régime в данном направлении. Не получив какую-либо поддержку от властей, в 1601 г. Франсуа Пирар де Лавал и Мартан де Фитре основали «Компанию южных морей» с капиталом в 48 тыс. экю; на судах «Ворон» и «Полумесяц» они отправились торговать на Молуккские острова и в Японию ^{[19, p. 855]}. Обогнув мыс Доброй надежды, первое судно потерпело кораблекрушение на Мальдивских островах, а второе – достигло Цейлона и стало торговать на Суматре, но вскоре было захвачено голландцами.

Несмотря на коммерческий провал этой экспедиции, заключавшийся в гибели судна, конфискации груза и наличии жертв среди членов экипажей, информационные последствия оказались весомыми, так как поставленный в известность король Франции Генрих IV решил поддержать своих купцов по аналогии с Англией и Нидерландами. Первого июня 1604 г. им была на 15 лет предоставлена монополия новой компании, которая учреждалась Жираром де Роем и Антони Годефроем с целью торговли в Индийском океане при увеличении подписного капитала до трех тыс. ливров ^{[28, p. 246]}. Эта компания столкнулась с трудностями при закупке судов и наборе матросов, и единственный состоявшийся в 1613 г. поход закончился неудачей, когда корабль сдался англичанам. Последующие попытки французов учредить малые компании, которым передавались монопольные права, предпринимались в 1616 г. (судно «Святой Мишель» захвачено голландцами, «Святой Луис» вернулся) и 1622 г. (потеря суден «Надежда» и «Затворничество», вернулся «Монморанси») – их успех был ограниченным, но во Францию всё же был доставлен груз перца, индиго, хлопковых и шелковых тканей, алмазов ^{[38, p. 6-7]}.

Понимая ко второй трети XVII в. ограничения в модели государственной организации колониальной деятельности, которые в целом основываются на невозможности создания общества без частной собственности и крайнюю неэффективность хозяйствования при несоответствии величины жалования объёму затраченного труда, французские руководители видели решение проблемы в учреждении собственной ОИК. Однако инертность государственной машины не позволила решительно претворить эти замыслы в жизнь, что определило ещё на несколько десятилетий слабость французских фирм в части нехватки капитала и военной силы, де факто выразившихся к квазимонопольности прав на торговлю.

В 1625 г. кардинал Ришелье ввел в действие программу по перевооружению военно-морского флота Франции, проводимую в целях совершения дальних экспедиций и защиты национальных интересов в торговле с Левантом и иных зарубежными территориями ^[33]. Советники короля Людовика XIII считали, что возможности его подданных для сбыта товаров за рубежом были ограничены, тогда как конкурирующие голландские, испанские и английские купцы получали доступ к французским портам и зачастую могли монополизировать там торговлю.

К тому времени торговые маршруты Франции включали в себя остановку на побережье Африки с целью пополнения провианта и загрузки слоновой кости. Далее суда следовали в Сурат, где закупались ткани и драгоценные камни, останавливались на Коромандельском берегу для покупки индиго и дополнительного груза ткани, а затем – отправлялись в Ост-Индию. Там часть товара продавалась и загружались перец, мускатный орех, гвоздика, алмазы, жемчуг, духи, изюм и шелк для экспорта во Францию ^{[15; 9]}. Однако эта торговля обслуживалась голландской ОИК, а французы смогли выполнить лишь единичные рейсы.

Подписание Компьеньсксого договора в 1624 г. позволило устранить военную угрозу со стороны голландской ОИК. Дальнейшие попытки к учреждению частных компаний Франции были связаны с решениями кардинала Решелье об учреждении компаний «Морбихана», «Молуккских островов» и «Востока», причем последняя смогла снарядить вышеуказанный «Святой Луис» только в 1643 г., после смерти кардинала. Определенная работа велась по обеспечению транспортного обслуживания французской колонии на Мадагаскаре с использованием частных судов, где была образована собственная компания. В рамках этих предприятий совершались разрозненные экспедиции в 1645, 1648, 1653 и 1655, а в 1660 г. – была образована компания Китая ^[10]. Конкуренция между французами отрицательно сказалась на торговле, подрывала их обороноспособность и размывала монопольные положения хартий – это определило неудачи в колониальной деятельности и необходимость учреждения собственной конкурентоспособной ОИК.

Слабость французских купцов к интеграции в хозяйственные товарищества была компенсирована директивным решением правительственных властей о создании Французской ОИК (Compagnie des Indes Orientales) в соответствии с подписанной 27 августа 1664 г. Людовиком XIV декларации, выдвинутой государственным деятелем Жан-Батистом Кольбером ^{[21, p. 405]}. По аналогии с компаниями других стран, Французская ОИК освобождалась от уплаты налогов, получала 50-летнюю монополию на торговлю в Восточном полушарии (к Востоку от Мыса доброй надежды в Индийском океане и Азиатско-Тихоокеанском регионе вплоть до мыса Горн) и наделялась квазигосударственными правами вести войну, заключать мир, назначать посланников и т.д. Определялась фирменная атрибутика, включая герб, флаг и девиз: “Florebo quocumque ferar” (Я буду цвести везде, куда меня пронесёт), – впоследствии нанесённый на герб Реюньона ^[1]. Первым генеральным директором был назначен Франсуа Карон – известный путешественник и исследователь, первый француз, побывавший в Японии.

Наблюдается внешнее сходство между положениями указанной деклараций и аналогичными хартиями английских королей, тогда как существенные различия фиксировались при капиталообразовании Французской ОИК на заявленные 8,8 млн ливров. Частные предприниматели не изъявили желания совершать взносы в фонд компании, и тогда в качестве пайщиков выступили члены королевской семьи: королева мать и дофин внесли по 60 тыс. ливров каждый, ряд принцев и канцлеров по 20-50 тыс. ливров, а также лично Ж.-Б. Кольбер – 30 тыс. ливров ^[5]. Последний проводил агитацию среди купцов и тщетно пытался вовлечь их в круг акционеров своим личным примером, в результате чего всё же по несколько сотен тысяч ливров капитала было собрано в крупных городах Франции.

Во Французскую ОИК было собрано лишь 6,6 млн ливров, из которых на частный капитал пришлись скромные 3,6 млн. ^[35] Указанное обстоятельство стало пророческим для наступления дальнейших неудач компании в коммерческой деятельности, что образно можно выразить современным суждением «фондовый рынок – зеркало экономики». В будущем недофинансирование предприятия компенсировалось капитальными «вливаниями» со стороны короны. Рассматриваемые обстоятельства отразились на перекосах и искажениях при формировании совета директоров Французской ОИК, заключавшихся в их непропорциональном представлении со стороны купечества и сохранявшегося государственного вмешательства в работу руководящих органов. Показательно, что на первом общем собрании акционеров, состоявшимся 20 марта 1665 г., председательствовал лично король Людовик XIV ^[17].

Перед Французской ОИК была поставлена задача по обустройству колонии на Мадагаскаре и обеспечению обороны расположенного там Фор-Дофина с целью дальнейшего использования поселения в качестве плацдарма для расширения торговли и проведения инвестиционной экспансии на Восток. В 1665-1667 гг. был снаряжен ряд экспедиций в африканский регион, а в 27 октября 1667 г. суда компании отправились с Мадагаскара в сторону Индии ^{[13; 4]}. Указанные экспедиции снаряжались по инициативе Ж.-Б. Кольбера, который всячески торопил моряков, а не ввиду заготовки ценных товаров Ост-Индии и обретения богатства, которое можно было получить при сбыте даров Востока в Европе. В последующие два года суда достигли портов Персии, Малабара, Сурата и Коромандельского берега, и после остановки в Форт-Дофине часть рейсов достигла метрополии.

На протяжении 1670-е гг. война Нидерландов с Францией оказала сдерживающий эффект на колониальную деятельность последней. Только после заключения мира Французская ОИК смогла основать колонии на островах Бурбон и Иль-де-Франс (современные Реюньон и Маврикий), потеряв колонию на Мадагаскаре ^{[23; 29]}. Замедление торговли и увеличение военных расходов ухудшили финансовое положение компании, когда выручка от успешных экспедиций с трудом покрывала издержки. После 1669 г. дивиденды в следующий раз выплачивались лишь в 1675 г. по 10-процентной ставке, что было значительно ниже аналогичного показателя для других предприятий и отталкивало инвесторов ^[7].

Череда неудач пришла к Французской ОИК в следующем десятилетии. Во-первых, 6 января 1682 г. была принята королевская прокламация, согласно которой суда и склады компании оказывали частным купцам транспортные услуги и услуги хранения товаров соответственно. Был нанесен удар как по монопольным правам компании, превращавшейся в арену действий для конкурирующих торговцев, – в современном мире указанное можно рассматривать как прообраз продуктивной реформы в электроэнергетике с допуском приватизированных генерирующих компаний и сбытовых организаций к государственным сетям, но в те годы такое решение было преждевременным. Во-вторых, 6 сентября 1683 г. скончался Ж.-Б. Кольбер и компания потеряла своего покровителя, стимулирующего формирование катальной базы – его деятельность было невозможно заместить рыночными механизмами.

Указанные обстоятельства и возобновлявшиеся боевые действия ухудшили положение Французской ОИК к началу XVIII в., оказавшейся в 1710-х гг. на гране банкротства ^{[30, p. 600]}. Занимавшейся финансовыми делами шотландский экономист Джона Ло выступил в 1719 г. с предложением по проведению санации Французской ОИК, что было сделано за счет её слияния с компаниями Сенегала, Китая, Миссисипи, а также Луизианы и переименования в «Вечную Ост-Индскую компанию» ^[2]. Эти сделки были связаны с крупными спекуляциями на фондовой бирже и раздуванию там «пузыря» ^[11]. Проведенная реорганизация, предполагавшая национализацию компании и извлечение прибыли из финансовых операций, внесла хаос в управление, сбыт физического товара и логистические основы торговли. Только в 1723 г. компания смогла восстановить работу своих органов управления и преодолеть последствия трансформации своих финансов ^[12].

В политике и экономике Империи могулов стали наблюдаться кризисные явления, чем воспользовались европейские колонисты ^[32]. После 1741 г. Французская ОИК смогла совершить экспансию в Индию, умело сыграв на существующих там противоречиях между местными правителями, и открыла на Юге этой страны ряд факторий, включая известные Пондичерри и Чанданнагар. Суперинтендантом последнего сеттльмента был назначен Жозеф-Франсуа Дюплекс, проводивший агрессивную политику по отношению к туземцам и Английской ОИК ^{[25, 26]}. Итогом указанного противостояния стала битва при Плесси, в ходе которой войска Английской ОИК под командованием Роберта Клайва нанесли поражение силам бенгальского наваба и Французской ОИК.

Семилетняя война стала очередным событием в истории Франции, вызвавшим нарушение хода торговой деятельности и, как следствие, череде реорганизаций и переименований Французской ОИК. Компанию обвинили в следовании устаревшим учениям меркантилистов, на смену которым приходили физиократы, костной системе управления, неадекватном ценообразовании, чрезмерных долгах и прочих отрицательных вещах. Действительно, компания находилась в предбанкротном состоянии, но менеджмент искал пути для исправления ситуации на экономическом направлении, но проиграл в политике ^[22]. Антагонисты Французской ОИК лоббировали у Людовика XVI подписание эдикта о её ликвидации, которое состоялось 13 августа 1769 г.; имущество предприятия стоимостью 30 млн ливров было передано короне, и она взяла на себя обязательства по погашению соответствующих долгов.

Представители коммерческих кругов Франции считали, что ликвидация ОИК была проведена поспешно и настаивали на её «воскрешении», однако этому мешали политическая нестабильность и войны. Только под влиянием генерального финансового контроллера Франции Шарля-Александра де Калонна 14 апреля 1785 г. был подписан королевский эдикт о возобновлении работы ОИК с предоставлением ей сроком на 7 лет монопольных прав в торговле на восточном побережье Африки, Мадагаскаре, Мальдивских островах, в Красном море, Индии, Сиаме, Индокитае, Китае и Японии, однако Маскаренские острова были исключены ^{[20; 27, p. 481]}. Этим планам не было суждено сбыться, так как после Великой французской революции ОИК была признана пережитком «старого порядка» и распущена 3 апреля 1785 г. ^{[34, p. 719]}. Тем самым попытка создать первую французскую ТНК оказалась несостоятельной. Французская ОИК давала о себе знать ещё несколько лет, так как распродажа её имущества и урегулирование задолженности стали предметом крупного коррупционного скандала от 1793 г., когда был признан виновным в хищениях и казнён на гильотине ряд политических деятелей, включая Фабра д’Эглантина и Жозефа Делоне ^{[6, p. 101]}.

Подводя итоги проведённого исследования, выделим основные черты во французских инициативах по вовлечению частнопредпринимательских элементов в колониальную деятельность. В ряде случаев правительственные органы могут стать инициаторами нового бизнеса, который всё же создается в сформированном правовом и хозяйственном поле отношений частными коммерсантами. Однако вряд ли удастся полностью заместить частных купцов, как это пытались сделать кардинал Ришелье и Ж.-Б. Кольберт при учреждении компании на свои средства с последующей приватизаций. Исходя из вышепредставленных условий, появилось множество лиц, способных инициировать разнообразные реорганизации Французской ОИК, её переименования и манипуляции с капиталом.

Французская ОИК обладала слабыми органами управления, что было вызвано раздробленностью среди акционеров и присутствием в их числе крупных государственных деятелей, следовательно, компания не могла трансформироваться в автономную силу на колониальной арене, в том числе финансировать строительство собственного флота и учреждение децентрализованных факторий. Крайне негативно на компанию влияли перестановки на политической сцене Франции, её участие в войнах, отставание её фондового рынка и финансового права от Нидерландов и Великобритании. Французская ОИК не стала привлекательным объектом для инвестирования и сильной ТНК, тем самым её права оказались квазимонопольными, а способности для лоббирования недостаточными – напротив, для очередного реанимирования компании требовались влиятельные протекторы. Следовательно, Великая французская революция упразднила вышеуказанные условия и привилегии для работы Французской ОИК, что привело её не к эволюционной трансформации, а к директивному упразднению и скандальному банкротству.