Роль оценки судьями юридически значимых обстоятельств в гражданском и административном судопроизводстве: на примере Калининградской области

Балановский Валентин Валентинович кандидат философских наук ведущий научный сотрудник, Балтийский федеральный университет имени И. Канта 236016, Россия, Калининградская область, г. Калининград, ул. Александра Невского, 14 Balanovskii Valentin Valentinovich PhD in Philosophy Leading Scientific Associate, Immanuel Kant Baltic Federal University 236016, Russia, Kaliningradskaya oblast', g. Kaliningrad, ul. Aleksandra Nevskogo, 14 v.v.balanovskiy@ya.ru Другие публикации этого автора

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 19-011-00067

Введение

В контексте бурного развития информационных технологий и цифровизации и автоматизации всех сфер жизни всё чаще приходится слышать мнение, что профессия юриста уйдёт в прошлое. В качестве аргумента приводятся сообщения об успехах искусственного интеллекта в юриспруденции. Например, новость о том, что система искусственного интеллекта LawGeex значительно быстрее и качественнее самых первоклассных юристов смогла оценить существенные условия договоров, найти в них ошибки и тонкие места. При этом справилась за 26 секунд, в то время как носители «естественного интеллекта» тратили на поставленную задачу в среднем 92 минуты, то есть в 212 раз больше времени ^[32]. Вместе с тем, существует множество сфер, которые в силу объективных причин очень сложно или практически невозможно автоматизировать. Например, нормотворчество. Действительно, возможно, искусственный интеллект хорош в реализации порядка, предписанного нормами. Однако кто-то должен ему дать эти предписания для исполнения. И здесь не обойтись без человека, без того, что И. Кант называл продуктивным воображением ^{[10, c. 156–163],[9, c. 155]}.

Есть ещё одна сфера, которая вряд ли скоро будет автоматизирована — это правосудие, цель которого увязать конкретные уникальные жизненные обстоятельства со всеобщими принципами, отражёнными в обезличенном законодательстве. Безусловно, когда-нибудь и у российских судей появятся электронные помощники наподобие системы искусственного интеллекта «COMPAS» ^[30] и её аналогов, которые в какой-то части помогут упростить и автоматизировать процесс принятия решений, для чего используются в США уже несколько лет ^{[24, p. 12–13]}. Однако всё то время, пока они эксплуатируются, ведётся жёсткая и непримиримая критика таких информационных систем ^[6],[16], в частности из-за того, что они создают предпосылки для расовой дискриминации и сводят на нет принципы правосудия, такие как принцип равного доступа, объективности, индивидуальности ^{[22, p. 49–53]}. Сегодня же судопроизводство в России представляет собой крайне сложную совокупность процессов, которая требует от судьи высочайшего уровня развития когнитивных способностей и профессиональной подготовки. Один из ключевых элементов этой совокупности является оценка судом юридически значимых обстоятельств.

Что следует понимать под оценкой судьями юридически значимых обстоятельств дела, было определено ранее в рамках более обширного, чем данная статья, исследования, выполненного при финансовой поддержке РФФИ (проект № 19-011-00067). Поскольку нет нужды пересказывать содержание уже вышедших по этой теме публикаций, приведём лишь некоторые выводы, которые позволяют прояснить, о чём пойдёт речь дальше. Итак, ранее на основе анализа норм действующего российского процессуального законодательства было установлено, что «под оценкой судьями юридически значимых обстоятельств следует понимать комплекс ментальных действий судьи, направленных на обеспечение взаимосвязи между юридически значимыми обстоятельствами, доказательствами и выводами суда. Данный комплекс состоит из трёх ключевых элементов:

- определение круга обстоятельств, имеющих значение для дела;

- установление однозначной связи между доказательствами и обстоятельствами, имеющими значение для дела;

- установление однозначной связи между обстоятельствами, имеющими значение для дела, и выводами суда» ^{[5, c. 26–27]}.

Ошибка хотя бы на одном этапе оценки юридически значимых обстоятельств дела может привести к отмене или изменению решения суда первой инстанции в апелляционном порядке. О том, насколько это критично для участников процесса или дальнейшей карьеры судьи, можно заключить чисто аналитически, опять же, изучив соответствующие статьи процессуальных кодексов Российской Федерации. Так, из статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует, что оснований для отмены решений судов первой инстанции в апелляционном порядке не так уж много. Все их можно разбить на три класса. Первый связан с оценкой судом юридически значимых обстоятельств, второй — с применением норм материального и процессуального права, третий — с грубыми формальными ошибками, такими, как рассмотрение дела в незаконном составе, отсутствие подписи судьи в решении и тому подобное. Таким образом, чисто аналитически следует, что на неправильную оценку судом юридически значимых обстоятельств приходится 1/3 всех оснований для отмены решений судов первой инстанции в апелляционном порядке. Однако можно вполне справедливо предположить, что третий класс оснований редко встречается в апелляционных определениях, так как в нём собранны настолько грубые ошибки, что, как правило, их в состоянии избегать практически все судьи. Как будет показано ниже, данная гипотеза находит эмпирическое подтверждение. Из этого следует, что неправильная оценка юридически значимых обстоятельств дела является одним из двух наиболее часто встречающихся классов оснований для отмены решений судов первой инстанции в апелляционном порядке. Но это в теории. А как же дело обстоит на практике? Данная статья посвящена ответу на этот вопрос. Её основная цель заключается в том, чтобы на конкретном эмпирическом материале продемонстрировать значимость оценки судьями юридически значимых обстоятельств дела в рамках гражданского и административного судопроизводства.

Объект предлагаемого исследования составляет деятельность судей по оценке юридически значимых обстоятельств. Предметом являются нормы российского законодательства, так или иначе регулирующие деятельность судей по оценке юридически значимых обстоятельств, и тексты апелляционных определений по отмене решений судов первой инстанции по гражданским и административным делам Калининградской области и данные судебной статистики Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. О причинах, побудивших сконцентрировать внимание именно на вступивших в силу апелляционных определениях по полной отмене решений судов первой инстанции в рамках гражданского и административного судопроизводства в Калининградской области в период с 01 января 2017 года по 31 декабря 2018 года, будет отдельно сказано чуть позже.

В рамках проведённого исследования акцент делался на социологические и математические методы, а также на методы контент-анализа текстов апелляционных определений по отмене решений судов первой инстанции по гражданским и административным делам Калининградской области. Научная новизна обусловлена тем, что никем ранее не производился сбор и анализ статистических данных по основаниям отмены решений судов первой инстанции в апелляционном порядке по гражданским и административным делам в Калининградской области.

Эмпирические исследования деятельности судей в России

На западе социологические методы для изучения механизмов принятия решения судьями начали применяться с середины 1940-х годов. Собственно, с этого начинается социология права в США. Правоведы и практикующие юристы, взращенные в атмосфере британского и американского прагматизма, первыми осознали, что крайне желательно выяснить, каким образом судьи принимают решения ^{[20, p. 2]}. Причём выяснить объективно, с опорой на неоспоримые доказательства. Всё потому, что такое знание способствует выбору наиболее эффективной стратегии ведения дела сторонами судебного процесса.

Одним из первых к проблеме принятия решения судьями обратился Ч.Х. Притчетт, проанализировавший с помощью социологических методов особенности работы судей Верховного Суда США ^[25],[26]. Поскольку он был первым, то методы применял не совсем корректные. Как отмечает Л. Эпштейн, согласно современным стандартам социологический проект Притчетта представляется слишком «маленьким и даже причудливым» ^{[21, p. 2020]}, то есть говорить о репрезентативности не приходилось. Однако начало было положено. Вслед за Притчеттом пошли Г.А. Шуберт ^[27],[29] и герои коллективной монографии под редакцией Н. Мавити «Пионеры исследования поведения судей» ^[31] — С. Алмер, Х.Дж. Спэт, Дж. Таненхаус, Б.Б. Кук, В.Ф. Мёрфи, Дж.В. Ховард и другие первопроходцы. Вместе с тем, американские авторы, исследовавшие поведение судей, в большей степени фокусировались на их политических взглядах и идеологических предпочтениях, психологических склонностях и других сопутствующих деятельности судей вопросах, зачастую не затрагивая непосредственно функционирования их когнитивных механизмов. В некоторой степени стремление оценивать поведение судей через призму не самых лучших человеческих качеств, через факторы их личных пристрастий, а не с позиций характерных для всех людей особенностей функционирования когнитивных механизмов, передалась российским исследователям.

В России социологи права обратили внимание на принятие решений судьями только в 2010-х годах. И связано это с деятельностью одной единственной организации. Речь идёт об Институте проблем правоприменения Европейского института в Санкт-Петербурге.

Надо сказать, что исследования данной организации выглядят довольно убедительными. Более того, никакие другие структуры в России в настоящий момент не реализуют научные проекты подобные тем, что осуществляет Институт проблем правоприменения. Причём делает это, если исходить из опубликованных трудов, на довольно высоком методологическом уровне с соблюдением требований по репрезентативности социологических исследований. Спектр вопросов, рассматриваемых Институтом проблем правоприменения, весьма широк и интересен. Особого внимания заслуживает подготовленная с привлечением значительного объёма эмпирических данных фундаментальная монография «Российские судьи: социологическое исследование профессии» ^[7], вышедшая в 2017 году. Этот труд был подготовлен в развитие отчёта Института, опубликованного в 2012 году «Российские судьи как профессиональная группа: Социологическое исследование» ^[17]. Причём, следует отметить, что указанные публикации отражают общеевропейские тенденции социологии правоприменительной деятельности. Дело в том, что аналогичные исследования, посвящённые профессии судьи, примерно в то же время проходили по всему Европейскому Союзу. По крайней мере, если брать во внимание гендерный и социально-демографический аспекты ^[23]. Более того, подобные исследования являются мировым трендом, затронувшим, в том числе, Китай ^[28]. Вместе с тем, в указанных трудах отсутствует информация, которая могла помочь ответить на вопрос о том, каким образом судьи производят оценку юридически значимых обстоятельств.

Единственная релевантная теме данной статьи коллективная монография была опубликована Институтом проблем правоприменения в 2012 году. Посвящена она тому, как судьи принимают решения ^[9]. Вместе с тем, следует отметить, что данная монография не совсем подходит для достижения целей, поставленных в настоящем исследовании. Во-первых, потому что в большей степени ориентирована на экспликацию особенностей уголовного судопроизводства, который несколько отличается от гражданского и административного судопроизводства не только по сути, но также в силу различия соответствующих норм процессуального законодательства. Во-вторых, в указанной монографии отсутствуют данные, помогающие в полной меря выявить специфику оценки судьями юридически значимых обстоятельств. Связано это, в частности, с тем, что авторы этого труда поставили себе целью оценку преимущественно «экстралегальных факторов» ^{[9, c. 5]}, что вполне соответствует традициям англо-американской социологии права, в то время как для настоящего исследования крайне важным моментом является презумпция добросовестности судьи, некая идеальная модель, в которой экстралегальные факторы, такие как личная корысть, психические особенности, уровень образования, не могут иметь ключевого значения. В-третьих, Институт проблемы правоприменения, поскольку он является подразделением Открытого института в Санкт-Петербурге, имеет неоднозначную репутацию, что гипотетически не исключает влияния некоей идеологической составляющей на конкретные эмпирические выводы указанной монографии. В частности, как говорит Волков, один из авторов труда приходит к выводу ^[18], что «статистика решений судов во многих постсоветских и постсоциалистических странах показывает, что, несмотря на смену государственного строя, судейских кадров, организации судов и процессуальных норм, судьи устойчиво демонстрируют готовность принимать позицию следствия и государственного обвинения, не проявляя самостоятельности. Таким образом, если люди, занимающие должности судей, в системе поменялись, многие аспекты самой системы также изменились, а статистика упрямо показывает, что поведение судей и судебной системы осталось прежним, значит, имеет место сильная институциональная инерция» ^{[9, c. 11]}. Если бы это было абсолютно так, то не совсем понятно, как такие выводы соотносятся со статистикой Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за 2018 год ^[14], согласно которым в апелляционном порядке по основаниям, отражённым в статье 389.15 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации из 133376 обжалованных приговоров и других судебных постановлений были отменены или изменены 26085 приговоров, то есть 19,5 %. Вряд ли если бы суд апелляционной и последующих инстанции шёл на поводу у следствия, то было бы столько отмен и изменений приговоров. При этом из них на долю отменённых или изменённых обвинительных приговоров приходится большая часть — 23896 приговоров, то есть 91,6 процентов от общего числа. По этой причине не до конца ясно, почему авторы указанной монографии утверждают, что «оправдательные приговоры отменяются в разы чаще обвинительных» ^{[9, c. 11]}, если по статистике за 2018 год отменено 6321 обвинительных приговоров и только 570 оправдательных приговоров. То есть обвинительные приговоры отменяются сегодня в 11 раз чаще оправдательных. Возможно, конечно, судебная статистика изменилась за последние годы, но точно установить причины таких расхождений позволят только новые социологические исследования, что не входит в цели настоящей статьи.

Таким образом, в российской социологии права сложилась такая ситуация, при которой практически не существует источников, на которые можно было бы опереться в рамках данного исследования. В первую очередь значение имеют статистические данные и интерпретации, которые позволили бы ответить на вопрос о том, а как же судят судьи в России? Как они оценивают юридически значимые обстоятельства? Насколько эффективно используют свои когнитивные способности или, говоря языком Канта, реализуют свою способность суждения ^[4]? Ответы на эти вопросы можно было бы получить на основе анализа данных судебной статистики, где, как минимум, были бы чётко отражены основания, по которым отменяются или изменяются судебные решения, причём с возможностью ознакомиться с текстом самих апелляционных определений, так как обобщённая статистика может не всегда соответствовать фактическому положению дел. Более-менее пригодный для целей данного исследования эмпирический материал в виде общероссийской статистики по ключевым основаниям отмены и изменения судебных решений первой инстанции в апелляционном порядке Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации начал публиковать сравнительно недавно — только с 2018 года. Но и он не в полной мере подходит, о чём будет сказано в следующем разделе.

Эмпирическое исследование значения оценки судьями юридически значимых обстоятельств на примере Калининградской области

Что же касается настоящего исследования, то для достижения его целей наиболее продуктивным представляется обратиться к данным судебной статистики, которые могли бы продемонстрировать значимость оценки судьями юридически значимых обстоятельств для процесса. В этом контексте наибольшим эвристическим потенциалом обладают сведения о том, как часто некорректная оценка судьями юридически значимых обстоятельств приводит к отмене решений судов первой инстанции в апелляционном порядке. Причём речь идёт именно об отмене, так как изменение решения суда первой инстанции в апелляционном порядке сложно поддаётся качественной оценке. Действительно, во втором случае решение может быть изменено либо кардинальным, либо незначительным образом, в то время как отмена является более однозначной и строгой оценкой действий суда первой инстанции судом апелляционной инстанции.

Исходя из таким образом сформулированной задачи, остро встаёт вопрос о поиске соответствующих статистических данных. Дело в том, что, конечно, можно обратиться к готовым данным из Отчётов о работе судов общей юрисдикции по рассмотрению гражданских, административных дел в апелляционном порядке Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. В них, помимо прочего, отражены основания, по которым были отменены или изменены решения судов первой инстанции в апелляционном порядке. Проблема в том, что зачастую судебные решения отменяются или изменяются не по какому-то конкретному одному основанию, как это было отражено в статистике Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за 2017 год ^[13], а сразу по нескольким основаниям, например, из-за неправильного определения обстоятельств, имеющих значение для дела и нарушения или неправильного применения норм материального права. Таким образом, общероссийская статистика за 2017 год уже отпадает ввиду несоответствия отражённых в ней данных реальному положению дел.

Указанная неточность была исправлена в Отчётах о работе судов общей юрисдикции по рассмотрению гражданских, административных дел в апелляционном порядке Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, начиная с 2018 года ^[14], где среди оснований для отмены появилась графа 29 «Несколько оснований к отмене или изменению решения суда». Но даже в таком виде общероссийские статистические данные не очень подходят для достижения целей настоящего исследования, так как из них не видно, по скольким делам решения были полностью отменены, а по скольким только лишь изменены, что, как отмечалось в начале раздела, существенно. В Отчёте о работе судов общей юрисдикции по рассмотрению гражданских, административных дел в апелляционном порядке Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за 2018 ^[14] и 2019 ^[15] годы, равно как и за предыдущие годы, эти показатели слиты вместе в графах 24–30 «Основания к отмене или изменению решения суда». Кроме того, в данных графах указаны только два класса оснований отмены судебных решений: те, что связанны с неверной оценкой судьями юридически значимых обстоятельств и предусмотрены пунктами 1–3 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и те, что связаны с нарушением или неправильным применением норм материального и процессуального права и предусмотрены пунктом 4 части 1, а также частями 2 и 3 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Это, в свою очередь, не позволяет объективно оценить вес прочих оснований, предусмотренных статьёй 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в отмене и изменении решений судов первой инстанции в апелляционном порядке. Забегая вперёд, необходимо отметить, что вес этот ничтожен, однако чтобы прийти к этому выводу, необходимо было провести полный анализ выборки апелляционных определений.

В связи со сказанным выше для достижения целей настоящего исследования возникла необходимость в самостоятельном сборе и анализе недостающих релевантных данных судебной статистики. Для указанных целей была проанализирована размещённая в Государственной автоматизированной системе Российской Федерации «Правосудие» информация о результатах рассмотрения в Калининградской области гражданских и административных дел в апелляционной инстанции, апелляционные определения по которым вступили в силу в период с 01 января 2017 года по 31 декабря 2018 года, то есть за два года. Данный временной интервал был выбран по той причине, что в системе ГАС «Правосудие» информация по нему представлена в наиболее полном виде по сравнению с предыдущими годами. Ограничиться Калининградской областью пришлось постольку, поскольку, с одной стороны, анализа текстов апелляционных определений по 405 делам вполне достаточно, чтобы сложилась общая картина по региону, с другой стороны, поскольку контент-анализ даже такого количества апелляционных определений не является тривиальной задачей, а начинать с чего-то нужно. Нетривиальной, в том числе, потому, что, как правило, в резолютивной части текстов апелляционных определений чётко не указываются основания отмены решений суда первой инстанции. Например, крайне распространена следующая формулировка:

«<…> С учётом изложенного, решение суда первой инстанции нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене с вынесением нового решения об удовлетворении заявленных исковых требований.

На основании изложенного, руководствуясь ст.330 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Московского районного суда г.Калининграда от 14 ноября 2016 года отменить и вынести новое решение, которым исковые требования Ивановой К.Ф. и Серушевой Т.В. удовлетворить <…>» ^[3].

Или такая формулировка:

«<…> Руководствуясь ст. 308, п. 2 ст. 309 и ст. 311 КАС РФ, флотский военный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

решение Калининградского гарнизонного военного суда от 14 августа 2018 года по административному исковому заявлению Кузнецова Д.В. об оспаривании отказа начальника отдела № 3 (г. Калининград) ФГКУ «Западное региональное управление жилищного обеспечения» Минобороны России в принятии на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий, оформленного решением от 10 апреля 2018 года -№-, отменить полностью и принять по делу новое решение <…>» ^[1].

Напротив, очень большой удачей и редкостью являются следующие формулировки:

« <…> При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о том, что оспариваемое решение не основано на законе, а суд первой инстанции, оставляя без удовлетворения административный иск, сослался на наличие таких обстоятельств, которые не указаны в оспариваемом решении и которые не являлись основанием для его принятия, что недопустимо.

Руководствуясь ст.ст. 309-311 КАС РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Багратионовского районного суда Калининградской области от 1 февраля 2018 года отменить и принять новое решение, которым административный иск Зотикова Д.А. к начальнику отдела архитектуры администрации МО «Багратионовский городской округ» Кофману А.П. и администрации МО «Багратионовский городской округ» об оспаривании решения об отказе в предварительном согласовании предоставления земельного участка удовлетворить <…>» ^[2].

Как нетрудно заметить, из первых двух приведённых выдержек из апелляционных определений невозможно сразу и однозначно вывести основания, которые послужили отмене судебного решения первой инстанции. Поэтому только полный анализ текста апелляционного определения даёт представление о том, по каким же именно основаниям апелляционная инстанция отменила решение первой инстанции — в силу неверной оценки юридически значимых обстоятельств, нарушения или неверного применения норм материального и процессуального права, по обоим этим основаниям вместе или вообще по другим основаниям. Именно такой анализ решений по 405 делам, вступившим в силу в период с 01.01.2017 по 31.12.2018 годы в Калининградской области, и был произведён в рамках настоящего исследования.

В ходе исследования акцент был сделан на дела, по которым решение (основное требование) судов первой инстанции было отменено полностью с вынесением нового решения. Таковых за указанный период по Калининградской области в системе ГАС «Правосудие» насчитывается всего 527 дел. Причём среди них в системе встречаются только гражданские (413 дел, с текстами апелляционных определений — 318 дел) и административные (114 дел, с текстами апелляционных определений — 87 дел) дела. В целом же за указанный период согласно системе ГАС «Правосудие» в Калининградской области в рамках апелляционного производства вступили в силу апелляционные определения по 10478 гражданским делам (с текстами апелляционных определений — 5909 дел) и по 1864 административным делам (с текстами апелляционных определений — 1256 дел). Таким образом, получается, что в рамках апелляционного производства по гражданским делам решения судов первой инстанции были отменены полностью с вынесением нового решения в 3,9 % случаев, по административным — в 6,1 % случаев. Теперь, наконец, перейдём к основаниям, по которым в Калининградской области в апелляционном порядке отменялись решения судов первой инстанции за два года.

Как отмечалось выше, конкретной целью произведённого анализа было выявление оснований, по которым апелляционная инстанция отменяла решения судов первой инстанции, которые указаны в статье 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации. Данная информация позволяет наглядно продемонстрировать, насколько важна корректная оценка судьями юридически значимых обстоятельств в ходе процесса, а также выявить специфические различия между гражданским и административным судопроизводством. Анализ, разумеется, производился только по тем делам, по которым были представлены тексты апелляционных определений в системе ГАС «Правосудие». Результаты анализа отображены в Таблице 1.

Таблица 1. Основания отмены решений судов первой инстанции в апелляционном порядке по гражданским и административным делам в Калининградской области в период с 01.01.2017 по 31.12.2018 гг. по данным системы ГАС «Правосудие».

В графе 1 Таблицы 1 под «неверной оценкой юридически значимых обстоятельств дела» подразумевается основания для отмены решения судов первой инстанции в апелляционном порядке, предусмотренные пунктами 1–3 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и пунктами 1–3 части 2 статьи 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

В графе 2 Таблицы 1 под «нарушением или неправильным применением норм материального и процессуального права» подразумеваются основания для отмены решения судов первой инстанции в апелляционном порядке, предусмотренные пунктом 4 части 1, а также частями 2 и 3 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и пунктом 4 части 2, а также частями 3 и 4 статьи 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

В графу 3 Таблицы 1 заносились апелляционные определения, в которых указывались одновременно как основания, отражённые в графе 1, так и основания из графы 2 Таблицы 1.

В графу 4 Таблицы 1 заносились основания, отражённые в части 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и части 1 статьи 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Кроме того, в двух случаях так и не удалось чётко эксплицировать основания, по которым были отменены решения суда первой инстанции, что, вместе с тем, не оказывает существенного влияния на результаты настоящего исследования.

Чтобы было понятнее, что демонстрируют полученные данные, необходимо представить их в более наглядной графической форме, определив процентное соотношение оснований отменны решений судов первой инстанции в апелляционном порядке по гражданским и по административным делам.

Диаграмма 1. Процентное соотношение оснований отмены решений судов первой инстанции в апелляционном порядке по гражданским делам в Калининградской области в период с 01.01.2017 по 31.12.2018 гг. по данным системы ГАС «Правосудие».

Как видно из Диаграммы 1, в Калининградской области в рамках гражданского судопроизводства чаще всего решения судов первой инстанции отменились сразу по нескольким основаниям, связанным как с неверной оценкой юридически значимых обстоятельств, так и нарушением или неправильным применением норм материального и процессуального права. Этот показатель составил 47 процентов. Следом идут случаи, когда решения судов первой инстанции отменялись только из-за неверной оценкой судьями юридически значимых обстоятельств. Данный показатель составил 33 процента. Замыкает тройку лидеров случаи, когда решения первой инстанции отменялись только из-за нарушения или неправильного применения норм материального и процессуального права. Этот показатель составил 19 процентов. Таким образом, уже на данном этапе исследования совершенно очевидно, что оценка судьями юридически значимых обстоятельств играет ключевую роль в гражданском судопроизводстве Калининградской области, так как проблемы с этой ментальной функцией приводят к значительному числу отмен решений судов первой инстанции. Вместе с тем, показатели, полученные относительно гражданского судопроизводства отличаются от аналогичных показателей административного судопроизводства. Это видно на Диаграмме 2.

Диаграмма 2. Процентное соотношение оснований отмены решений судов первой инстанции в апелляционном порядке по административным делам в Калининградской области в период с 01.01.2017 по 31.12.2018 гг. по данным системы ГАС «Правосудие».

Как следует из Диаграммы 2 в случае с административным судопроизводством Калининградской области самым популярным основанием для отмены решений судов первой инстанции в апелляционном порядке является нарушение или неверное применение норм материального и процессуального права. Данный показатель составил 47 %. Вторую строчку с показателем 23 % делят неверная оценка юридически значимых обстоятельств и случаи, когда указывались несколько оснований для отмены решений суда. Как видно из Диаграммы 2 для административного судопроизводства большее значение имеет то, как судья применяет нормы материального и процессуального права, хотя и оценка юридически значимых обстоятельств также имеет довольно серьёзный вес.

Такая разница между показателями гражданского и административного судопроизводства более чем любопытна и нуждается интерпретации. Во-первых, различие может объясняться тем, что в рамках произведённого анализа использовались исключительно данные, размещённые в системе ГАС «Правосудие». Анализировались только те дела, по которым имелся в наличие текст апелляционного определения. Соответственно за гранью рассмотрения остались 23 % гражданских и 23,6 % административных дел, решения по которым были отменены в Калининградской области за два года. Поэтому, возможно, разница была бы меньше, если проанализировать тексты апелляционных определений по всем отменённым решениям судов первой инстанции.

Во-вторых, превалирование неверной оценки судьями юридически значимых обстоятельств в случае с гражданским судопроизводством может объясняться спецификой данного вида судопроизводства. Действительно, в рамках административного судопроизводства зачастую в качестве одной из сторон выступает государственный или муниципальный служащий — в подавляющем большинстве случаев это судебный пристав, что подтверждается также общероссийской статистикой. В свою очередь действия служащего строго регламентированы, что позволяет без особого труда определить круг юридически значимых для такого дела обстоятельств и дать им совершенно чёткую однозначную оценку. Поэтому в рамках административного судопроизводства чаще всего ошибка закрадывается на стадии применения судом норм права, зачастую процессуальных норм. В то же время гражданские дела отличаются большей сложностью, исторической и правовой запутанностью. Это и неудивительно. Значительная часть отмен в гражданском судопроизводстве происходит по делам, связанным с решением земельных или жилищных вопросов, которых с перестройки накопилось огромное множество. В таких делах не совсем ясно, кто, что, кому и в каком объёме должен, так как в период формирования новой российской государственности и сумбурной приватизации в земельной и жилищной сферах было достаточно много нарушений. Неудивительно, что в юридически значимых обстоятельствах подобных гражданских дел разобраться гораздо сложнее, чем в случае с административным делом, в котором оспариваются довольно чёткие и простые действия судебного пристава или чиновника местной администрации.

В-третьих, такая разница может быть обусловлена спецификой профессиональной подготовки судей Калининградской области. Дело в том, что если взять пусть и не совсем релевантные настоящему исследованию данные Отчёта о работе судов общей юрисдикции по рассмотрению гражданских, административных дел в апелляционном порядке Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за 2018 год ^[14], то можно заметить следующее. В целом по России в случае отмены или изменения решений судов первой инстанции в апелляционном порядке в гражданском и административном судопроизводстве основания, связанные с нарушением или неправильным применением норм материального или процессуального права, превалируют над основаниями, связанными с неверной оценкой юридически значимых обстоятельств, в 1,2 и 1,9 раза соответственно. Таким образом, можно предположить, что судьи Калининградской области, принимающие решения по гражданским делам, гораздо лучше, чем их коллеги в среднем по России, разбираются в тонкостях материального и процессуального права. Однако тут следует ещё раз акцентировать внимание на том, что данные Отчёта о работе судов общей юрисдикции по рассмотрению гражданских, административных дел в апелляционном порядке Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за 2018 год не в полной мере подходят для сопоставления с данными, полученными в рамках настоящего исследования, поскольку в первом случае информация предоставляется сразу по отменённым и изменённым решениям судов первой инстанции в апелляционном порядке, а во втором случае — только по отменённым решениям.

Выводы

Какими бы ни были истинные причины расхождения полученных данных в результате анализа апелляционных определений по гражданским и административным делам в Калининградской области, можно, в любом случае, с уверенностью заключить, что роль оценки судьями юридически значимых обстоятельств крайне велика как в гражданском, так и в арбитражном судопроизводстве. На конкретном эмпирическом материале совершенно чётко видно, что отмены судебных решений в апелляционном порядке не являются редким явлением. Существенная их часть происходит в силу наличия оснований, связанных с неверной оценкой судьями юридически значимых обстоятельств и отражённых в пунктах 1–3 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и пунктах 1–3 части 2 статьи 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Таким образом, на конкретном эмпирическом материале, представленном текстами апелляционных определений по отмене решений судов первой инстанции по гражданским и административным делам по Калининградской области, вступивших в силу в период с 01.01.2017 по 31.12.2018 годы, можно совершенно чётко видеть насколько важную роль играет оценка судьями юридически значимых обстоятельств в гражданском и административном судопроизводстве. В особенности это касается гражданского судопроизводства. Это следует из того, что по итогам рассмотрения гражданского дела в апелляционном порядке, полной отмене подлежит каждое 25-е решение суда первой инстанции. И в 80 % таких случаев в качестве единственного или одного из оснований для отмены является неверная оценка юридически значимых обстоятельств, то есть основания, перечисленные в пунктах 1–3 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.