Туземное население Нового Света в сообщениях елизаветинских первооткрывателей, пиратов и каперов

Михеев Дмитрий Владимирович ORCID: 0000-0001-9263-0234 кандидат исторических наук доцент, кафедра всеобщей истории, Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена; научный сотрудник, научно-исследовательская лаборатория «Центр комплексного изучения проблем региональной безопасности», Псковский государственный университет 191186, Россия, город федерального значения Санкт-Петербург, г. Санкт-Петербург, наб. Реки Мойки, 48 Mikheev Dmitry Vladimirovich PhD in History Associate Professor, Department of World History, Herzen State Pedagogical University of Russia; Senior Researcher, Research Laboratory "Center for the Comprehensive Studies of Regional Security Issues", Pskov State University 191186, Russia, federal city of Saint Petersburg, Saint Petersburg, nab. Moika River, 48 Tankred85@mail.ru Другие публикации этого автора

Гребнева Ирина Владимировна магистр, кафедра истории средних веков, Санкт-Петербургский государственный университет 199034, Россия, город федерального значения Санкт-Петербург, г. Санкт-Петербург, линия Менделеевская, 5 Grebneva Irina Vladimirovna Master's Degree, the department of History of Middle Ages, Saint Petersburg State University 199034, Russia, gorod federal'nogo znacheniya Saint Petersburg, g. Saint Petersburg, liniya Mendeleevskaya, 5 krylatoesozdanie@mail.ru

В годы правления Елизаветы Тюдор были заложены основы английской колониальной политики. Многочисленные морские экспедиции, которые совершали подданные королевы, заметно расширили представление жителей туманного Альбиона об окружавшем их мире. Особый интерес в английском обществе вызывали сведения, оставленные пиратами и каперами, посетившими Новый Свет, воспринимавшийся тогда как средоточие нескончаемых богатств, подпитывавших мощь Испании. Сообщения о племенах, населявших Американский континент, выделяются на общем фоне, так как в Англии сторонники расширения торгово-колониальной экспансии были чрезвычайно заинтересованы в налаживании с индейцами торговых и политических связей, а для этого необходимо было найти такие индейские государства, которые не были бы подчинены испанцам или португальцам, либо племена, которые были готовы скинуть иго их тяжкого правления.

Отметим сразу, что сам факт недружественных намерений пиратов и каперов, отправлявшихся в Новый Свет, свидетельствовал об их негативном отношении к испанским и португальским колонистам. В силу этого их в первую очередь интересовали племена, способные оказать содействие в их промысле. Это были как туземцы, обитавшие преимущественно в малодоступных районах континента и ранее европейцев не встречавшие, так и покорённые европейцами индейцы, недовольные испанским и португальским правлением, возможно даже продолжавшие открыто сопротивляться колонизации, как например арауканы, боровшиеся с испанским господством на протяжении нескольких столетий в районе современного Чили ^{[1, c. 172-176]}. Однако сопротивление оказывали и жители Центральной Америки. Среди последних особо выделяются мароны или симарроны, как называли беглых темнокожих невольников, смешавшихся с индейским населением. Уже генерал-губернатор Овандо просил в начале XVI в. запретить ввоз рабов, так как африканцы подстрекали местное туземное население к мятежам ^{[2, c. 13]}. Не удивительно, что число невольников, бежавших от своих хозяев в первой половине XVI столетия, стало исчисляться сотнями. Нередко они действовали заодно с индейцами, представляя реальную угрозу для колонистов. В 1552 г. вождь маронов Мигель смог собрать отряд численностью до 800 человек, которые терроризировали испанских колонистов в районе современной Венесуэлы ^{[3, p. 42-43]}. Союз с маронами был очень важен для англичан. Они были многочисленны, великолепно ориентировались на местности и ненавидели испанцев. Кроме того, они нуждались в товарах и оружии, которые англичане могли им предоставить. Говоря о планах одного из соратников Дрейка – Джона Оксенгема, Дж. А. Уильямсон отмечал, что корсар надеялся с помощью маронов разгромить испанцев в районе Панамского перешейка и создать независимое государство, дружественное англичанам, и способное подорвать испанское могущество в Новом Свете ^{[4, p. 134]}. Испанским властям приходилось совершать регулярные карательные экспедиции против беглых рабов и примкнувших к ним индейцев.

Отметим некоторые характерные черты местного туземного населения и особенности общения с ним, которые наиболее часто отмечали в сочинениях английские пираты, каперы и первопроходцы второй половины XVI столетия.

Зачастую для общения с населением Нового Света английские мореплаватели пользовались услугами переводчиков, однако нередко сами знали хотя бы ограниченный запас испанских или португальских слов. Понимая, что туземное население уже познакомилось с испанскими и португальскими колонистами, английские мореплаватели пытались начать диалог с индейцами используя испанскую речь. В состав экспедиции специально подыскивали людей, хорошо знавших язык, который был необходим как для общения с испанскими колонистами, так и для общения с туземцами. В одной из экспедиций с Дрейком был темнокожий слуга, знавший несколько языков ^{[5, c. 93]}. Уолтер Рэли сообщает, что самолично говорил с вождями туземцев в Гвиане ^{[6, c. 65]}, вероятнее всего именно на испанском.

Впрочем, как уже отмечалось выше, встречались англичанам и племена, не знавшие прежде испанцев или других европейцев и их языка. Тогда единственным доступным способом общения становились жесты. Так, участник кругосветной экспедиции Дрейка Фрэнсис Флетчер писал, что англичане испытывали определённые трудности в общении с туземным населением как на самом юге континента в Патагонии и в районе современного Чили, так и на тихоокеанском побережье Северной Америки, плохо исследованном испанцами в XVI столетии. Описывая общение с жителями Нового Альбиона, открытого Дрейком в Северной Америке, капеллан экспедиции Флетчер сообщал, как после продолжительной, но абсолютно непонятной англичанам речи, посланники «жестами дали понять, что их великий вождь должен вскоре прибыть» ^{[7, p. 125]}. Англичане часто не понимали того, что им пытались сказать туземцы, отсюда и сетования Флетчера по поводу очень торжественных, длинных и скучных речей, сопровождаемых обильными жестами, похожими на танец ^{[7, p. 124-128]}. Моряки часто пытались делать выводы об отношении туземного населения интерпретируя жесты, незнакомую речь и обряды ^{[5, c. 160]}, которые те совершали при встрече с англичанами. Со своей стороны англичане старались продемонстрировать при помощи различных жестов доброе отношение, убедить туземцев в мирных намерениях, раздавая в качестве подарков недорогие безделушки ^{[5, c. 159]}. Впрочем, нередко непонимание приводило к кровавым столкновениям, которые участники экспедиций чаще всего списывали на дурную память, сохранившуюся у индейцев от общения с испанцами ^{[7, p. 61]}.

Сведения елизаветинских пиратов и каперов заложили в английском обществе отношение к Новому Свету не только как к богатейшей земле, но и как к региону, свободному от пороков Старого Света. Путешественники наиболее часто отмечали приветливость, добродушность и невинность местного населения ^{[7, p. 48-52, 104; 5, c. 212]}. Описывая индейцев, англичане стремились показать их жертвами испанской тирании. Приводимые случаи жестокостей со стороны испанцев были призваны дискредитировать испанских и португальских колонистов и обосновать появление англичан в Америке. Сами образы мучителей местного населения противопоставлялись доброте англичан-протестантов, стремящихся произвести на туземцев положительное впечатление, и служили для укоренения так называемой «черной легенды» об испанской колонизации Америки ^{[8, c. 86-87]}.

Что же до жестокостей испанцев, англичане сообщают, что избиение плетьми и окунание в кипящее сало ^{[6, c. 46]} или обливание им тел индейцев – наименьшая жестокость ^{[7, p. 104]}. По мнению англичан, все туземцы от природы добродушны, а случаи агрессии со стороны местного населения – следствие страха, в первую очередь перед испанцами. Путешественники полагали, что далеко не все туземцы способны отличить испанца от англичанина, особенно если последний использует испанские слова в своей речи ^{[7, p. 97-99; 9, c. 63-64]}; подобная неосторожность, по мнению англичан, часто становились поводом для агрессии со стороны туземцев. Причины для ненависти ко всем европейцам также были у племен, изгнанных испанцами и продолжавших сопротивление ^{[9, c. 63-64]}.

Описывая внешний вид, быт и нравы туземцев, англичане часто ссылаются на испанские сообщения и даже слухи ^{[6, c. 77]}. Так Дрейк взял с собой копии дневников путешествия Магеллана ^{[10, p. 48]}, отмечая нередко их ложность, ведь испанцы не ожидали увидеть англичан в этих землях, тем более они не ожидали, что кто-нибудь возьмётся проверять их слова ^{[7, p. 60]}. Например, спутники Дрейка отмечали, что патагонцы, хоть и высоки ростом, но не являются великанами, как писали о них испанцы ^{[5, c. 105]}.

Облик коренных жителей Америки удивлял англичан. Во внешнем виде индейцев они обращали внимание на их отменную физическую форму, цвет кожи, наличие растительности на лице и теле, одежду и стремление к украшению своего тела, то есть на все те детали образа, которые бросались в глаза и могли бы помочь визуально отличить местного обитателя от европейца. Сообщая об исследовании Гвианы, Уолтер Рэли упоминает племена с цветом кожи чёрным, как у африканцев, что необычно для прочих регионов Америки ^{[6, c. 83]}. Джон Спарк, описывая внешний вид индейцев, обращает внимание на тёмно-оливковый цвет кожи, чёрные волосы до плеч у женщин и коротко остриженные у мужчин, которые не носят бороды, и, как и женщины, ежедневно избавляются от волос на теле ^{[11, p. 27]}. Фрэнсис Флетчер, описывая территорию Патагонии, пишет о длинноволосых туземцах (патагонцах), которые не стригут волосы на протяжении всей жизни и связывают их украшениями из страусиных перьев, используя подобную прическу как колчан для стрел и вместилище для вещей, носимых с собой ^{[7, p. 50]}, он также сообщает о привычке женщин избавляться от волос посредством кремниевой бритвы и состригать их ^{[7, p. 51]}. Однако свидетельства английских путешественников сходятся на том, что туземцы в наиболее диких и неосвоенных районах Нового Света практически не пользуются одеждой ^{[11, p. 27]} (прикрывая только интимные места, мужчины – тыквой или тростником, женщины - кусками ткани ^{[11, p. 27]}, иногда набрасывая шкуры ^{[7, p. 49-50, 195]}). По мнению участников экспедиции Дрейка, от перепадов температуры туземцев Патагонии защищает специальная краска, закупорившая поры, которую они наносят на свои тела с детства ^{[7, p. 49-50]}. Краска используется также для украшения тела и лица ^{[5, c. 108]}, причём как индейцами, так и эскимосами, обнаруженными Фробишером ^[12]. Методы окраски кожи, по-видимому, порождали невообразимые слухи, как те, которые упоминает в своём сочинении Уолтер Рэли, говоря о народе эвайпанома, у которых глаза на плечах, рты на груди и меж плеч растут волосы ^{[6, c. 91]}.

Интересно, что из общей картины, рисующей приблизительно-усреднённый облик туземца, выбиваются сведения о плавании Мартина Фробишера, который в районе Баффиновой земли обнаружил туземцев с коричневой кожей, которые были более «похожи на татар», имели длинные чёрные волосы и широкие лица с плоскими носами, а одеждой, одинаковой у мужчин и женщин, им служили тюленьи шкуры ^[12]. Туземцы оказались эскимосами, а сообщение английского путешественника – одним из наиболее ранних их описаний.

Английские путешественники отмечают, что индейцы быстро бегают и имеют сильные тела ^{[7, p. 60]}. Уолтер Рэли акцентирует внимание на долгожительстве среди аборигенов, которые к тому же находятся в хорошей физической форме. Например, говоря о короле Арромаи, которому якобы было сто десять лет, Рэли подчёркивает, что тот пришёл к нему пешком из своего дома, проделав путь в 14 английских миль (примерно 22,5 км), и в тот же день вернулся обратно ^{[6, c. 65]}.

Что до красоты, то здесь мнения расходятся. Например, Джон Спарк счёл индейских женщин некрасивыми, поскольку они имеют висячие груди, так как рожают детей в молодом возрасте ^{[11, p. 28]}. А Уолтер Рэли напротив отметил, что местные женщины могли бы считаться очень красивыми, если бы не красно-бурый цвет кожи ^{[6, c. 66]}.

Обычаи и традиции ухода за внешним видом разнятся от племени к племени. Наиболее близки европейцам индейцы, уже покорённые испанцами. Они носят хлопковые рубахи и штаны и в целом не слишком отличаются от европейцев. В чём же сходится большинство авторов, так это физическая сила и выносливость, свойственные индейцам.

Оружие туземцев зачастую примитивно. В первую очередь это луки, которые не идут в сравнение с английским длинным луком, всё ещё широко распространённым и во второй половине XVI столетия. Примечательно, что многие путешественники обращают внимание на использование туземцами ядовитых стрел. Ссылаясь на сообщения испанцев, Джон Спарк говорит о сильном яде, получаемом путём смешения сока из красивых красных яблок, яда летучих мышей, гадюк и других змей, который убивает человека в течение двадцати четырёх часов ^{[11, p. 27-28]}. Эффекты ядов, вероятно, были источником многих слухов, распускаемых испанцами, поскольку, описывая предсмертные страдания, Рэли не скупится на подробности, вплоть до вываливающихся внутренностей и почернения кожи ^{[6, c. 83-84]}. Он сообщает о существовании разных видов ядов и о том, что средства их нейтрализации также должны быть различны. Наблюдая за гвианцами, он нашёл лекарства от некоторых ядов. Например, средством от обычных ядов он называет сок корня тупары, а от ран, причинённых обычными отравленными стрелами, сок чеснока, но главным правилом, по мнению Рэли, должно быть воздержание от питья до и после перевязки раны ^{[6, c. 83-84]}.

Интересны замечания и об образе жизни местного населения. Быт туземцев напрямую зависел от места их обитания. В районе Магелланова пролива эскадра Дрейка встретила индейцев, ведущих кочевой образ жизни, перемещающихся с места на место в поисках пищи ^{[7, c. 74]}. Описывая быт народа тиуитуас, Рэли верно зафиксировал, что на земле они живут только летом, а зимой на деревьях строят целые города и селения. Мы видим, что образ жизни данного народа полностью зависит от реки Ориноко, уровень воды в которой поднимается с мая по сентябрь на десять или пятнадцать метров ^{[6, c. 71-72]}. Рэли заметил, что питание туземцев также зависит от образа жизни, поэтому тиуитуас не едят ничего, что необходимо сажать или сеять, питаясь тем, что природа рождает без человеческого труда ^{[6, c. 72]}.

От места обитания зависели и средства передвижения. В качестве средства передвижения упоминаются каноэ, изготовленные из коры и искусно сшитые полосками тюленьей кожи ^{[7, p. 74-75]}, каноэ из цельного ствола дерева ^{[5, c. 212]}, лодки из тюленьих кож с деревянным килем (у эскимосов) ^[12], а также лошади ^{[5, c. 127, 129]}. В наименее освоенных колонистами районах, где туземцы не были знакомы с обработкой металлов, они научились создавать всё необходимое из доступных им материалов с большим искусством, так что англичане восхищались их умением. Из коры деревьев аборигены в районе Магелланова пролива изготовляли сосуды, а ножи из огромных раковин ^{[7, p. 74-75]}. Изготовление приспособлений для охоты и рыбной ловли было частью племенного быта. Флетчер даже сообщает, что видел интересные приспособления для охоты на нанду (патагонцы заманивали птиц при помощи чучела, похожего на страуса) ^{[7, p. 44-45]}. В сообщениях Уолтера Рэли также упоминаются собаки – верные спутники и охранники поселений индейцев ^{[6, c. 46, 75]}.

Антонио Пигафетта, спутник Магеллана писал, что патагонцы употребляют сырое мясо, однако у Флетчера мы видим, что они готовят мясо на огне ^{[7, p. 50]}. Это подтверждается и сведениями о жилищах туземцев. Обратив внимание на дом, покрытый шкурами, капеллан поясняет, что внутри дома имеется очаг и запасы (тюленьего мяса, мидий и всего, что можно добыть) ^{[7, p. 78]}.

Англичан удивляла и невероятная тяга индейцев к табаку и спиртному. По мнению капеллана кругосветной экспедиции Дрейка Фрэнсиса Флетчера, патагонцы привыкали к спиртному мгновенно потому, что абсолютно не знали такого напитка прежде ^{[7, p. 49]}. Подобные факты расходятся с записями сэра Уолтера Рэли, побывавшего в другом районе Американского континента. По мнению Рэли, основными занятиями мужчин в районе Гвианы (когда они не воюют) были охота, рыбная ловля, игра и пьянство ^{[6, c. 106]}. Он называет индейцев самыми большими винопийцами, ссылаясь на местный напиток (индейское вино, настоянное на перце и соке различных трав и плодов), который англичанам казался очень крепким ^{[6, c. 80]}. И Флетчер ^{[7, p. 122-126]}, и Рэли говорят о повсеместном, а Рэли даже о чрезмерном, употреблении туземцами табака, которым они делились и с англичанами. Даже лодку у аборигена на Тринидаде можно было купить за табак ^{[6, c. 72]}.

Под руку со сведениями о вине идут сведения о праздниках, устраиваемых местным населением, с танцами ^{[6, c. 59]} и необычными обрядами ^{[6, c. 53-54]}. Подобные описания говорят о том, что у индейцев имелись свои самобытные музыкальные предпочтения, а инструменты для игры они изготовляли сами ^{[7, p. 50-51]}.

В сообщениях участников экспедиции Магеллана говорится, что туземцы атлантического побережья Южной Америки никому не молятся, божеств не знают и живут, повинуясь природным инстинктам. При этом спутник Магеллана, Антонио Пигафетта, упоминает некое божество, называемое Сеттебосом ^{[13, c. 54]}. Данное божество, которому поклоняются туземцы, встречается и в дневниках Флетчера ^{[7, p. 48]}. У него же мы находим размышления о том, что именно недоброе отношение колонизаторов побудило туземцев искать защиты у демонов ^{[7, p. 34-37]}. Здесь стоит отметить, что мифологичность мышления была присуща англичанам рассматриваемого периода, поэтому капеллан со всей серьёзностью отнёсся к колдовским обрядам индейцев.

Англичане доказали ложность слухов об отсутствии у аборигенов малоисследованных районов Америки каких-либо верований, но традиционные обряды казались им удивительными. Уолтер Рэли пишет, ссылаясь на испанские сообщения, что некоторые туземцы верят в бессмертие души, поклоняются солнцу и погребают с усопшими живьём любимых жён и сокровища, другие же погребают только драгоценности, поскольку надеются вновь воспользоваться ими ^{[6, c. 106]}, некоторые даже вешают скелет предводителя в доме умершего и покрывают его череп перьями всех цветов, украшают золотыми вещами кости рук, бёдер и ног ^{[6, c. 73]}, иные просто высушивают кости своих предводителей и жён, чтобы друзья могли сделать из костей порошок и выпить его ^{[6, c. 73]}. Несмотря на такое разнообразие культов и обрядов среди местного населения, англичане сходятся в том, что индейцы очень податливы и их легко привести в веру Христову. Так Флетчер, сообщая о Новом Альбионе на тихоокеанском побережье Северной Америки, отмечал, что местные жители проявили большой интерес к пению псалмов и протестантским богослужениям ^{[7, p. 127-130]}. Даже среди уже принявших католичество жителей Нового Света участники экспедиций готовы были вести пропаганду истинной веры. Так, например, мароны, сохранив черты своей африканской культуры, переняли кое-что от христиан-испанцев и индейского населения Нового Света. Впрочем, их представления о христианстве были достаточно смутными. Многие из них не видели разницы между протестантами и католиками. Пользуясь этим, Дрейк, общаясь с маронами в начале 1570-х гг., пытался склонить их к протестантизму ^{[4, p. 134]}.

Непривычным для англичан оказалось и отношение аборигенов к семейному укладу. Отношения между женщинами и мужчинами внутри разных племён англичане в большинстве случаев характеризуют как патриархальные. Исключения редки, поскольку Уолтер Рэли хоть и упоминает воинственных женщин-амазонок, но всё же лично с ними никогда не сталкивался ^{[6, c. 58]}. Патриархальные отношения допускали многожёнство, особенно для властителей. Подчинённое положение женщины подтверждается и тем фактом, что в Гвиане жёны не едят со своими мужьями и с мужчинами в целом, лишь прислуживая им за столом. Именно Рэли обращает внимание на интересный факт: воюют туземцы между собой в основном из-за женщин, нежели из-за золота или земель, поскольку каждый мужчина стремится иметь много детей. Отношение к женщине как к разменной единице можно было бы подкрепить наличием в городе Акамакари рынка, о котором сообщает Рэли, где торгуют женщинами, но исследователям не удалось обнаружить поселение с таким названием в бассейне реки Ориноко ^{[6, c. 92]}.

О подчинённом положении женщин сообщает и Флетчер, описывая туземцев Нового Альбиона ^{[7, p. 120-126]}. Среди описаний контактов патагонцев и англичан в ходе кругосветной экспедиции, мы почти не наблюдаем сообщений о встрече с местными женщинами, в основном к англичанам на берег выходят мужчины, которые ведут обмен и общаются с иноземцами.

Описывая систему управления у местного населения, англичане отмечают разрозненность между племенами, что было ощутимым препятствием для заключения с ними сколько-нибудь прочных торговых или политических союзов ^{[7, p. 51]}. В случаях же, когда удавалось наладить контакт именно с верховным вождём племени, это приносило англичанам заметные плоды. Так, общение с вождём индейского племени в Новом Альбионе, по мнению Флетчера, закончилось признанием всеми туземцами верховной власти английской королевы, ознаменовавшимся передачей символов власти от вождя к Дрейку в ходе их встречи ^{[7, p. 124-129]}.

На начальном этапе торгово-колониальной экспансии, когда интересы англичан напрямую не сталкивались с интересами туземцев, жители туманного Альбиона вели себя по отношению к местному населению весьма миролюбиво. В 1560-е гг., когда англичан в большей степени интересовала возможность мирного проникновения в Новый Свет и развитие торговли с колонистами, местные туземные племена вызывают интерес как своеобразная диковинка. Однако по мере обострения отношений с испанцами потребность в помощи туземцев, идеи о развитии торговли с индейскими племенами подталкивают англичан к развитию контактов и приводят к новым открытиям из жизни коренного населения Нового Света, сообщения о которых мы находим в значительном количестве в дневниках спутников известного елизаветинского корсара Дрейка. К концу 1570-х гг. в дневнике Флетчера мы видим уже первые намёки на возможность колонизации Америки, в том числе для защиты туземцев и их обращения в истинную веру, чему сами они не только не противятся, но и готовы принять английское подданство из рук таких первопроходцев как Дрейк.

Внимание мореплавателей к образу жизни местного населения способствовало не только расширению знаний и синтезу культур, но и ряду научных достижений. Например, сэр Уолтер по праву считается первым исследователем яда кураре, действие которого он описал вполне верно ^{[6, c. 23]}, он же является создателем первой карты бассейна реки Ориноко и тем, кто привёз первые образцы красного дерева в Англию ^{[6, c. 23]}. Внимание к туземному населению, проявленное первыми англичанами, посетившими Новый Свет, стало таким образом основой для дальнейшей английской торгово-колониальной экспансии в регионе уже в XVII столетии.