Сонеты М. Ахмедова и процесс развития сонетного жанра в современной аварской поэзии

Гаджилова Шанисат Магомедовна кандидат филологических наук старший научный сотрудник, Институт языка, литературы и искусства Дагестанского федерального исследовательского центра Российской академии наук 367000, Россия, республика Дагестан, г. Махачкала, ул. Аскерханова, 18, оф. Б Gadzhilova Shanisat Magomedovna PhD in Philology Senior Scientific Associate, Institute of Language, Literature and Art of Dagestan Research Center of the Russian Academy of Sciences 367000, Russia, respublika Dagestan, g. Makhachkala, ul. Askerkhanova, 18, of. B shanisat05@yandex.ru Другие публикации этого автора

Сонеты – часть поэтического творчества М. Ахмедова, тесно связанная с развитием жанровой системы современной аварской поэзии, однако до настоящего времени не рассматриваемая в качестве объекта научного исследования. Сонет, как один из жанров современной аварской поэзии также относится к разряду малоизученных. Вопросы его зарождения и развития в аварской литературе частично раскрываются в работах М. Х. Гаджиахмедовой, З. М. Магомедова.

В ходе выполнения данной работы мы опирались на труды дагестанских ученых, в которых прямо или косвенно затронута интересующая нас проблема. Это работы Ч. С. Юсуповой «Три десятилетия аварской поэзии», М. Х. Гаджиахмедовой «Художественный мир Абасил Магомеда» и З. М. Магомедова «Творчество Ш. Казиева и табасаранский литературный процесс 1970-90-х гг.». Вместе с тем хорошей теоретической базой для нас служили труды известных литературоведов - И .Бехера, В. Л. Гроссмана, А. П. Квятковского, В. А. Пронина. Также интересны на наш взгляд наблюдения над лермонтовским сонетом А. В. Ложковой в работах "Сонет в творческой практике М. Ю. Лермонтова", "Сонет как лирический жанр". В фундаментальных трудах и диссертациях М. Л. Гаспарова, О.И. Федотова, О. В. Зырянова, А. В. Останковича освещены проблемы, связанные с феноменом и исторической эволюцией отечественного сонета, начиная с периода возникновения жанра до современного этапа его развития. В этом плане особенно интересна работа М. Л. Гаспарова "Сонеты Шекспира в переводах Маршака", в которой автор подробно рассматривает шекспировский сонет через переводы С. Я. Маршака и называет их "исключительным явлением" в русской литературе. В работах А. В. Останковича "Художественная роль повтора в гармонии сонета", "Жанровая специфика, принципы и закономерности", "Сонет как универсальная жанрово-строфическая форма", "Гармоническая структура русского классического сонета XVIII-первой половины XX века", "Гармония сонета" и др. достаточно свободно и расширенно анализируются художественные особенности сонетного жанра. Эти и другие работы подчеркивают актуальность выбранной нами темы. История развития и художественные особенности аварского сонета - малоизученная область дагестанского литературоведения.

Сонет – один из новых жанров дагестанской литературы, зарождение которого относится к началу 70-х годов XX века. Сонет как классический жанр, богатый разновидностями, имеет свою историю развития и «каноническую структуру – четырнадцать строк: два катрена, два терцета, с определенной рифмой по схеме abba abba ccd eed (или ccd ede) – во «французском» варианте adad adad cdc dcd (cde cde) – в итальянском варианте. Среди различных отклонений от этих канонических форм наиболее известен «английский» вариант сонета с рифмовкой adad cdcd efef gg. Рекомендовались, но не стали всеобщими и некоторые «правила» для содержания сонета: строфы должны кончаться точками, слова – не повторяться, последнее слово – быть «ключевым», четыре строфы – соотноситься как тезис – развитие – антитеза – синтез или как завязка – развитие – кульминация – развязка и пр». ^{[3, с. 58]}

Сонет утвердился в аварской поэзии благодаря творческим исканиям Расула Гамзатова, который придал ему европейские черты, приспособив к канонам аварской поэтической речи, в результате чего гамзатовский сонет приобрел самобытное звучание.

Определенный вклад в формирование и развитие этого жанра в дагестанской литературе также внесли М. Ахмедов, Ш.-Э. Мурадов, Х. Хаметова, М.-З. Аминов, И. Гусейнов, Ю. Базутаев, А. Джачаев и др. Среди аварских мастеров художественного слова вслед за Р. Гамзатовым свободно и широко использовал сонет учитывая при этом все Абасил Магомед, в творчестве которого этот жанр соответствовал всем требованиям канона.

Значима роль М. Ахмедова в развитии этого жанра. Интересно отметить тот факт, что сонеты Р. Гамзатова и М. Ахмедова во многом схожи. Р. Гамзатов называл свои сонеты «горскими», а М. Ахмедов «свободными». Здесь важно заметить, что в ряде литературоведческих работ нетрадиционная форма рассматривается как «неправильный» или «неканонический» сонет. К примеру, в работе З. М. Магомедова сонеты Ш. Казиева и Р. Гамзатова, называются ««неправильными» (неканоническими) или же «горскими», как их называл сам Р. Гамзатов». ^{[5, с. 69]}

Сонеты М. Ахмедова тоже относятся к «неправильным» (неканоническим) или «свободным». Можно добавить, что сонеты А. Магомеда близки к «английской» форме. В них соблюдена рифма: abab cdcd sfsf gg. Так автор старается сохранить общую канву сонета, его архитектонику и размеры. Приведем отрывок из его сонетов:

Жакъа багIарбакъги бухIун щун бугин,

Щай хасалил къоял ракIалде щолел?

Хъилил къватIаздаги хъаличин гьечIин,

Гьал дун унел нухал щай кIержадулел?

Жакъа гIазу гуро гIадалтIе балеб.

ГIодой гъунеб буго сон букIараб тIегь,

ТIеренаб цIер гуро нухазда бугеб,

ГъотIол хIули буго сон букIараб тIегь.

Гьале цо кIудада данде вачIунев,

Гьавги гурищ вугев сон вукIарав вас?

Доле цо кIодоги хадуйго гъолей,

Дойги гурищ йигей сон йикIарай яс?

ГъотIодаса тIугьдул гъунареланищ!

Нилъер гIолохъанлъи унаребанищ! [3. с. 59]

Сегодня красное солнце жарко светит,

Почему же вспоминаются зимние дни?

На асфальтовых улицах нет льда,

Почему же скользят мои дороги?

Не снег сегодня падает на затылок,

Это осыпаются вчерашние цветы.

Не тонкий лед покрывает дороги,

А оперенье деревьев – вчерашние цветы.

Вот идет старик навстречу,

Не он ли был еще вчера мальчишкой?

Вот догоняет его старушка,

Не она ли вчера была девочкой?.

Не осыпались бы цветы с деревьев!

Не уходила бы от нас молодость!^[1]

На сегодняшний день Абасил Магомед остается единственным аварским поэтом, в творчестве которого сонет реализован довольно удачно и может быть приведен в пример, как подражание шекспировским сонетам «Когда подумаю, что миг единый», «Мы вянем быстро», «Украдкой время с тонким мастерством», в которых красной нитью проходит мысль о быстротечности человеческой жизни. Архитектоника сонетов М. Ахмедова и Абасил Магомеда имеет сходство в количестве катренов и сонетном замоке, занимающем одинаковое положение в стихах. Однако в сонетах М. Ахмедова отсутствует классическая конечная рифма, также не встречается терцет. Его сонеты имеют строго одинаковую архитектонику, состоят из трех катренов и сонетного замка. По проблематике, жанрово-видовым особенностям, тематическому диапазону разделены на несколько групп - циклов сонетов. «Циклы сонетов создаются по тематическому единству. Создавали циклы сонетов И. В. Северянин (его цикл сонетов состоит из пятнадцати самостоятельных сонетов, посвященных пятнадцати великим поэтам и композиторам), Л. Гроссман (его цикл посвящен известным русским писателям и поэтам) и др.» ^{[3, с. 60]},- пишет М. Х. Гаджиахмедова. Тематический критерий может использоваться и в отношении сонетов М. Ахмедова, которые образуют циклы «Назмаби» («Назидания»), «Соназул сонетал» («Сонеты лет»), «Эркенаб г1акълу» («Свободный ум»), «Бец1ал сардал» («Темные ночи»). Каждый цикл объединяет более двадцати, иногда и тридцати самостоятельных сонетов, которые близки друг другу по смысловому содержанию и архитектонике. Сонеты М. Ахмедова, действительно, как утверждает и сам поэт, «свободны», легко воспринимаются читательским слухом, вполне оправдывают высказывание В. Л. Гроссмана, что «поэтика правильного сонета, в сущности, чрезвычайно проста». ^{[6, с. 154]} Более того, на пути становления и развития этого жанра, редко можно встретить идеальные, выдержанные в соответствии с правилами формы. Несомненно, каждый поэт, стремясь оставить след в истории этого жанра или пробуя силы в новом подходе, в передаче художественной мысли, отходит от установленных правил, считая свой подход верным, а лепту - весомой. Причем подобные отступления от правил наблюдались еще во времена Шекспира и Петрарка.

Различные эксперименты мастеров художественного слова, проводимые ими в рамках сонета, привели к многообразию жанровых форм. Появились такие термины, как «белый» сонет в связи с отказом от рифм, «сплошной» сонет (А. В. Ефоромов) соединением катренов и терцетов, «хвостатый» сонет – введением лишних строк. Известны случаи наращения одного стиха в сонете (В. Я. Брюсов), трехстиший до семнадцати, двадцати строк (Ф. Берни). Также имеется опыт уменьшения количества строф на одну, («безголовым» сонет у М. Ю Лермонтов), уменьшения количества строф на один катрен и один терцет ( «половинный» сонет у В. В. Набокова) вольного порядка катренов и терцетов («опрокинутый» сонет у А. Н. Плещев). Существуют «триолетно-октавный» и «вертикально-горизонтальный» сонеты. Самым сложным и ярким достижением в сонетном творчестве считается венок сонетов, обычно состоящий из пятнадцати стихотворений. Это так называемая «архитектоническая форма поэмы, состоящая из 15-ти сонетов» ^{[4, с. 72]}.

Как констатирует исследователь аварской литературы Ч. С. Юсупова, «сонет – сложная форма, требующая от художника большого таланта и большой профессиональной культуры. Отрадно, что аварские лирики, обратившись к нему, создали немало образцов, обогативших национальную поэзию, значительно поднявших художественный уровень» ^{[10, с. 159]}. Многообразные, многосторонние, многозначные формы сонетного жанра М. Ахмедова дополняют историю этого интересного жанра в аварской литературе.

ГIумруялъул гьаракь гьуин гьабизе

Гьунаралъул гьаракь ракьалъ кьун буго.

Кьурда тIегь гIадинан пикру тIегьазе

ТIадегIанаб роржен рагIулъ лъун буго.

ЗахIматаб хIал буго каранда рекIел:

Кире унел ругел, бице гIадамал?

ГIадалаб гIасруялъ мусруги бикьун,

Рикь-рикьизе гьарун чIвалел руго нуж.

НусгIадинан буго къоабилеб век

Къалеб дир мугъзада, рекIеда кочIолъ.

Ахиралде щведал щайтIабаз ккураб,

Щиб гьелъул хутIилеб букIинеселъе?

Гьунаралъул гьаракь гьуинлъанагIан,

ГIумруялъул гьаракь кьогIлъулеб буго. ^{[1, с. 198]}

Жизни голос чтоб усладить,

Голос таланта подарен землей,

Словно цветок на скале, чтоб мысль расцвела

Высокий полет вложен в слово.

Трудно сердцу в груди:

Куда вы идете, люди, скажите?

Безумный век саван раздает,

Разъединяет, а потом убивает вас.

Словно нож этот век двадцатый

Колит мне в спину, в сердце и в стих,

Достигая конец свой, одержимым он стал,

Что же от него останется для будущего?

Чем слаще становится голос таланта,

Тем горестнее становится голос жизни.^[2]

Это первый сонет из цикла «Назмаби» (Назидания). Все остальные сонеты этого и других циклов, а также не входящие в них написаны подобно этому: три катрена и заключительный дистих. Рифма стихотворения не соответствует канонам классического сонета. В первом катрене рифма соблюдена по схеме adad, а далее поэт больше внимания обращает на аллитерацию. Повторяющиеся согласные звуки в каждой строке, укрепляющие связь строк друг с другом, усиливают фонетический эффект стиха, образность текста как яркой поэтической картины. В первых двух строках первого катрена в основном повторяется звук «гь» в словах «гьуин гьабизе», «гьунаралъул», «гьаракь». Слово «кьун» в конце второй строки, начинающейся словом «кьурда», (на скале). Далее идет повторение звуков «т1» в конце третей строки. В начале четвертой этот звук повторяется в словах «т1егьазе», («цвести») «т1адег1анаб» («возвышенное»). Завершается четверостишие повторением звука «р» в словах «роржен» («полет»), «раг1улъ» («в слове»). По такой схеме строятся и все остальные сонеты М. Ахмедова. Принципиально важным правилом силлабического стиха в сонетах М. Ахмедова является количество слогов, которое всегда приравнивается к одиннадцати, в итоге получается 154 слога. Здесь уместно вспомнить высказывание В. А. Пронина, что «идеальный сонет должен содержать в себе 154 слога, при этом количество слогов в строках катрена должно быть на один больше, чем в терцетах» ^{[6, с. 155]}.

Учитывая, что в сонетах М. Ахмедова терцет не встречается, остается добавить, что автор использует в катренах и сонетном замке одиннадцатисложный размер. И в творчестве М. Ахмедова и в дагестанской литературе в целом «частое обращение к данному размеру многих художников объясняется не только богатыми интонационными, выразительными возможностями его, но и подвижностью, гибкостью этого размера» ^{[9, с. 170]}.

Мунагьазул цIурав, цIадулъе ккарав,

ЦIаралъе гIемераб гIакъуба кьурав,

КьуртIаса ц1ум гIадин гIодой вортарав,

ГIодов чIун вуго дун гIумрудул гъасда.

Бачуна къисматалъ балъгояб бакъан,

КъотIизе гьабула гьелъ дир пашманлъи.

Лъил магIу бижилеб, рагIи батилеб,

Тун гьаб дуниялгун дун араб мехалъ?

ГIумру гуккараб их, цIорораб рии,

ЦIумур кьабулаго кьураб хаслихълъи,

Хасалил нухазул сухъмахъаздасан

Сундухъги урхъун дун вахунев вугев?

ЦохIо талихI буго бакъул дуниял,

Бакъ гIадал дир лъимал релъулел рукIин. ^{[1, с. 264]}.

Погрязший в грехах, оказавшийся в огне,

Имя многократно подвергший страданиям,

Словно орел, упавший со скалы,

Сижу я у очага жизни.

Играет судьба таинственную музыку

Она прерывает печаль мою

Чья слеза родится, кто слово промолвит

Когда я уйду, покинув этот мир?

Жизнь, обманутая весна, холодное лето,

Со звонком предоставленная осень.

По дорогам, тропинкам зимним

К чему я иду, желая чего?

Одно счастье есть в солнечном свете,

Подобные солнцу, смеются мои дети.

Содержание приведенного выше сонета представляет собой законченное лирическое переживание поэта, оформленное как «вопрос-ответ». Первый катрен здесь представлен как экспозиция, в которой утверждается основная тема произведения. Далее идет развитие мысли в выбранном направлении. Одним словом, в обоих катренах художественная мысль ведется по линии подъема, то есть усиления пессимизма, связанного с жизненными реалиями. В третьей части вместо нисхождения темы, что обычно встречается в русских сонетах, автор обобщает начатую в первых и во вторых катренах мысль, плавно переходя от мысли о себе, своей личной жизни к мыслям о судьбе человечества. В последней строке намечается развязка, которая должна быть завершена в сонетном замке. Развязка в последнем двустишии оформлена в виде ответа на вопросы предыдущих двух катренов. «Одно счастье есть в солнечном свете, подобные солнцу смеются мои дети». Сонетный замок здесь, представлен ярким выражением, самым сильным по смыслу и образности. Причем мысль сонетного замка вносит светлую, оптимистическую ноту и снимает смысловую, психологическую нагрузку, которую навевали предыдущие части сонета. Таким образом, поэт, «погрязший в грехах», «подобный орлу, скатившемуся со скалы», «печально сидящий у жизненного очага», задумываясь о смысле своей жизни, задает себе вопрос: зачем он живет? К чему он стремится на склоне своих лет? Ответом на эти вопросы становятся слова, что его дети живут на этой планете. Счастье поэта заключается в радости его детей.

При рассмотрении сонета, как литературного жанра, принято делить его на несколько частей по примеру общеизвестных схем: «тезис» (первый катрен) – антитезис (второй катрен) – синтез (два заключительных терцета) ^{[2, с. 436]}. Или «тезис – антитезис – синтез – развязка» ^{[6, с. 153]}, или «тезис – развитие тезиса – антитезис – синтез» ^{[8.,с. 156]}. Самый упрощенный вариант: «завязка – развитие действия – кульминация – развязка».

Представленный выше сонет, также как и остальные, выстроен по последней схеме, включает в себя лирическое переживание поэта, получившее развитие в последующих частях. Отличие сонета М. Ахмедова от классического заключается в том, что смысл конечного стиха не связан с начальным смыслом, то есть нет возвращения к первоначально выраженной мысли. Причем смысл конечного стиха может быть противоположным смыслу начального и наоборот. Схема "завязка – развитие действия – развязка"развивает содержание следующего сонета М. Ахмедова:

Сариназе сабру санаца кьуна

КьуричIо рекIее кьураб нухдаса…

Дун – сон велъанхъарав, жакъа – къваридав,

ГIадамазда дунго вичIчIилин гуро.

ГIумруялъул магIу цIорораб мехалъ,

Рохалил кесказул матIу гьабуна

РитIухълъидул ретIел тIутIун барабго.

РакIалде щвеязул гурде букъана.

Бакъ баккулеб буго, тIерхьунеб буго,

ТIехь хъвазе рагьарал гьал дир тIанчазда.

Сордо рогьунаро рогьел рукIкIуна,

Рек1аб заманаялъ рак1 бик1улелъул.

Гьенисан тIинкIарал бидул къатIраби

Къисматалъул къалмил тIанкIаллъун руго. ^{[1, с. 265]}

Произведениям терпение годы дали

Не сошел я с дороги, что сердцу дана…

Я, вчера смеявшийся, сегодня печалюсь,

И не думаю, что люди меня поймут.

Когда же замерзла слеза жизни,

Из кусков радости я сделал зеркало.

Когда справедливости одежда была порвана,

Сшил я себе рубашку из воспоминаний.

Солнце то появляется, то прячется,

На моих открытых страницах для будущей книги.

Ночь не рассветает, рассвет темнеет,

Когда хитрое время ковыряется в сердце.

Капли крови, что упали из сердца,

Словно точки карандаша судьбы.

Тематика сонета М. Ахмедова разнообразна и возвышена. Каждый сонет имеет красивую форму и глубокое содержание, отражает внутреннее состояние поэта. Несомненно, тематика сонетов М. Ахмедова, также как и произведений других жанров, зависела не только от душевных волнений, внутренних переживаний поэта, но и от социальных условий политической обстановки в стране и, конечно, от радостей и разочарований, подъемов и спадов на своем личном жизненном пути. Различные тематические группы сонетов М. Ахмедова, выдержаны в традициях родства с соответствующими им крупными или малыми жанрами (поэма, баллада, элегия, лирическое стихотворение и т.д.). Философская мысль М. Ахмедова, смешанная с психологизмом, красной нитью проходит от начала до конца и в рассмотренном выше сонете. «Повышенная метафоричность стихов, интенсивное влияние в них связи между миром природы и жизнью человека, значительно усиливают и углубляют известное эмоционально-психологическое содержание темы, ее элегическую проникновенность и экспрессивность» ^{[13, с. 159]}

В этом плане показательны эмоционально-психологическое состояние автора, его философские раздумья в следующем сонете:

Дица маркIачIуда ричIулеб буго

ВорчIизе рес гьечIеб гьаб сардил гъамас.

Гъасда гIодовги чIун пикрабалъ вуго,

Балъголъи бахчарал хIенхIазде къулун.

МаркIачIуда зодихъ цIвабзазул хIарпаз

ХIакъалдаса цIунун руго дир мухъал.

ХъахIилаб тIехьалъул тIанчалги рагьун

ТIаде къулун руго рорхатал къоял.

Къисматалъул къасдал къотIулеб алмаз –

МаркIачIул гIуж буго гIумрудулъ рещтIун.

ГIурул хъуди гIадин гIинда багъулеб.

Рагъги кьалги буго букIинеселъул.

Дир кочIол зобазда цIвабзазул хIарпаз

ХIалхьи дие кьелин кидаго хъвачIо ^{[1, с. 269]}.

Я под вечер открываю

Сундук этой ночи, от которой невозможно проснуться.

Сидя у очага, я в мыслях,

Смотрю на искры, что спрятали таинственность.

Вечером на небе буквы звезд

Оберегают мои строки от греха.

Голубой книги открыли страницы

И склонились над ними высокие дни.

Надежды судьбы режущий алмаз –

Вечерняя пора посетила жизнь.

Словно шум руки в ушах звенящий

Война и мир будущего.

На небе моего стиха буквы звезд

Никогда не писали, что будет мне легко.

В этих строках отражены мысли и чувства нашего современника, стойко пережившего все потрясения 20-го века, не сломленного жизненными испытаниями и продолжающего жить и созидать. «Есть поэзиярямого названия ощущений, чувств, мыслей, событий. И есть поэзия сложного, многоступенчатого претворения действительности через эстафету образных ассоциаций» ^{[7, с. 167]}. В сонетах М. Ахмедова, доведенная до максимализма духовность, высокие человеческие стремления к ней проверяются самой жизнью. Философские и психологические ориентиры поэта позволяют обостренно воспринимать неотвратимый ход времени, осознавать и понимать сложные жизненные перипетии.

В ходе проведенного исследования сделаны следующие выводы: сонет как литературный жанр, является результатом художественных поисков М. Ахмедова, который значительно расширил границы жанровой системы в собственном творчестве и в современной аварской поэзии.

Перу М. Ахмедова, верного ученика и последователя Р. Гамзатова и А. Магомеда, принадлежат сонеты, схожие с произведениями предшественников, одновременно но приводящие читателя к выводу, что для поэта всегда важен свободный выбор. Отсюда и название «свободный сонет». Вместе с тем, М. Ахмедову важно показать человека и общество, вечное и тленное, материальное и духовное, реальное и романтическое в разработанных им единых формулах и формах.

Проанализировав сонеты М. Ахмедова в контексте развития рассматриваемого жанра в современной аварской поэзии, мы пришли к выводу, что наряду с Р. Гамзатовым и М. Абасил, М. Ахмедов внес заметный вклад в развитие сонетного жанра, который в последующем может быть использован аварскими литераторами как опыт литературной традиции, заимствований и преемственности.

Настоящая статья может служить научно-теоретической базой для дальнейших исследований природы сонета и тенденций его развития в дагестанской поэзии.

^[1] Перевод с аварского языка на русский Гаджиахмедовой М. Х.

^[2] Перевод с аварского языка на русский здесь и далее наш