Уголовно-правовые нормы с двойной превенцией: понятие, система и механизм превентивного воздействия

Чуклина Элена Юрьевна научный сотрудник, Федеральный исследовательский центр Южный научный центр Российской академии наук 346800, Россия, Ростовская область, с. Чалтырь, ул. Патканяна, 87 а Chuklina Elena Research Fellow, Federal Research Centre the Southern Scientific Centre of the Russian Academy of Sciences 346800, Russia, Rostovskaya oblast', selo Chaltyr', ul. Patkanyana, 87 a die_sehnsucht@mail.ru Другие публикации этого автора

Публикация подготовлена в рамках реализации ГЗ ЮНЦ РАН, № гр. проекта АААА-А19-119011190185-9

Уголовный закон располагает значительным набором средств предупреждения преступлений, одним из которых служат уголовно-правовые нормы с двойной превенцией ^[1].

В период 2014–2020 гг. из всех новелл уголовного законодательства (всего введено 83 основных и 109 квалифицированных составов преступлений) около трети дополнений пришлось на долю норм с двойной превенцией. В пояснительных записках к проектам федеральных законов законодатель непосредственно указывал на предназначение вводимых норм, а именно противодействие более тяжким преступлениям ^[2-4].

Вместе с тем теория об уголовно-правовых нормах с двойной превенцией несколько отстает от изменений уголовного закона. Так, существующие научные работы о сущности и видах норм с двойной превенцией датируются преимущественно 1970–1980-ми гг. ^{[5, 6]}, а современные труды ограничиваются рассмотрением только некоторых групп норм ^[7].

На недостаточную изученность правовой сущности, механизма превентивного воздействия и дифференциации уголовно-правовых норм с двойной превенцией обращают внимание и ученые, и практики ^{[8, 9]}.

В этой связи настоящее исследование ставит целью описать механизм превентивного воздействия норм с двойной превенцией, предложить базовую дефиницию и провести их систематизацию.

Обзор литературы показывает, что дефинирование норм с двойной превенцией преимущественно осуществляется через характеристику запрещаемого ими преступления как не обладающего повышенной опасностью деяния, выступающего условием совершения другого, более тяжкого, преступления ^{[6, c. 47; 10, 11]}. При этом специфику механизма превентивного воздействия данных норм авторы не анализируют, ограничиваясь указанием на обусловливающую связь между запрещаемым нормой с двойной превенцией деянием и другими преступлениями.

Следует отметить, что в криминологии различают три уровня криминогенных условий: 1) общие условия преступности (недостатки школьного и бытового воспитания, негативное влияние средств массовой информации); 2) условия различных видов или групп преступлений (плохая охрана материальных ценностей, недостатки в работе правоохранительных органов); 3) условия совершения конкретного преступления ^{[12, 13]}.

Исходя из определения норм с двойной превенцией, запрещаемое деяние рассматривается как криминогенное условие второго и третьего уровней. Под условиями совершения преступлений понимают обстоятельства реальной действительности, которые непосредственно преступление не порождают, но могут способствовать возникновению намерения совершить преступное посягательство и облегчать его реализацию ^[14].

В свою очередь, условия, способствующие совершению преступлений, подразделяются на три вида: 1) физические (технические) – обстоятельства места и времени (плохо охраняемый объект, неосвещенная улица), оснащенность преступника орудиями и средствами совершения преступлений; 2) организационные (недостатки учета и контроля за хранением и оборотом имущества); 3) психологические (безразличное отношение к противоправному поведению) ^[15].

Основываясь на данной информации, выявим нормы Особенной части УК РФ, устанавливающие ответственность за деяния, которые могут создать указанные криминогенные условия, а также рассмотрим механизм их превентивного воздействия.

Так, недостаточная охрана объекта, территории, имущества и людей, может быть обусловлена нарушением правил обеспечения безопасности на охраняемом объекте либо недосмотром ответственных за охрану лиц. В действующем уголовном законодательстве содержится несколько норм, устанавливающих ответственность за нарушение правил обеспечения безопасности, повлекшие тяжкие последствия, в том числе совершение преступлений. Во-первых, это норма, предусмотренная ст. 293 УК РФ «Халатность». Так, в некоторых случаях к совершению умышленных преступлений может привести неисполнение или ненадлежащее исполнение должностных обязанностей по охране лиц и имущества. К примеру, в августе 2020 г. в Новороссийске по причине халатности конвоя из-под стражи сбежал подозреваемый в убийстве и изнасиловании, который до повторного задержания успел совершить еще изнасилование и убийство женщины ^[16].

Во-вторых, это нормы, запрещающие нарушение правил обеспечения безопасности на особо охраняемых объектах – объектах использования атомной энергии (ст. 215 УК РФ), опасных производственных объектах (ст. 217 и ст. 217.2 УК РФ), объектах топливно-энергетического комплекса (ст. 217.1 УК РФ). Как следует из нормативно-правовых актов, предписывающих требования к физической защите перечисленных объектов, последняя должна быть организована таким образом, чтобы не допустить совершения актов незаконного вмешательства, включая диверсии, террористические акты, хищение и повреждение элементов ^{[17, 18]}.

Преимущественно указанные нормы реализуют общую превенцию, поскольку их адресатом выступают лица, не имеющие криминальных склонностей, на которых законодательно возложены функции по обеспечению охраны людей и объектов. Угрозой уголовного наказания данные нормы дополнительно стимулируют исполнение предписаний по обеспечению физической и технической защищенности объектов и лиц от преступных посягательств.

Далее к нормам с двойной превенцией относятся нормы УК РФ, ограничивающие доступность средств и орудий, используемых при совершении преступлений.

В литературе орудиями совершения преступлений считаются оружие, предметы, используемые в качестве оружия, а также предметы, приспособленные для нанесения телесных повреждений. Набор средств совершения преступлений несколько шире и включает: боеприпасы, взрывчатые вещества, взрывные устройства; сильнодействующие вещества; технические средства; наркотические средства; психотропные вещества; ядовитые вещества; информацию в документарной и бездокументарной форме ^[19].

Исходя из данного перечня, нормами с двойной превенцией следует считать нормы, предусмотренные: 1. ч. 1-3 ст. 205.1 (вооружение, предоставление средств и орудий), ст. ст. 220-226.1, 234 УК РФ (незаконные изготовление, хранение, ношение и оборот орудий и средств, используемых для поражения живой цели, нанесения вреда здоровью, повреждения и разрушения материальных объектов); 2. ч. 2-4 ст. 303, 324, 325, 327, 327.1 и 327.2 УК РФ (изготовление, оборот и подделка документов и других носителей информации в целях совершения преступлений); 3. ст. ст. 138.1, 272, 273, 274 и 274.1 УК РФ (изготовление и оборот технических средств, используемых в целях совершения преступлений).

Превентивная функция данных норм реализуется посредством ограничения доступности средств совершения преступлений через угрозу наказанием либо привлечение к уголовной ответственности «третьих» лиц, которые выполняют вспомогательную роль, роль поставщика и снабженца оружием, боеприпасами, поддельными документами и т.п.

Недочеты контрольно-учетной деятельности в сфере оборота имущества обычно наказываются в дисциплинарном или административном порядке. Однако ряд деяний влечет и уголовное наказание, в частности, умышленный обход учетно-контрольных мер в сфере оборота товаров и денежных средств в целях уклонения от уплаты налогов либо в иных преступных целях.

Так, российское законодательство устанавливает требование маркировки определенных объектов (транспортные средства, алкоголь, табак, пищевые продукты, лекарственные препараты), которая служит целям идентификации, подтверждения легальности производства и продажи, исчисления налогов ^[20]. Соответственно незаконные манипуляции с маркировкой совершаются в целях сокрытия неправомерности владения или продажи объекта, уклонения от уплаты налогов. Уголовная ответственность за подделку, уничтожение маркировки и неисполнение обязанности по маркированию продукции предусмотрена в ст. ст. 171.1, ч. 3 ст. 325, 325.1, 326, 327.1 УК РФ.

Превентивная сущность данных норм обусловлена превентивной сущностью маркировки: и то, и то служит индикатором незаконных действий, препятствует продаже похищенного либо незаконно произведенного товара, и соответственно способствует выявлению и пресечению преступлений в сфере нелегального рынка алкогольной продукции и транспортных средств. Например, обнаружение подделки идентификационных номеров автомобиля при его продаже на вторичном рынке или «растаможивании» является основанием для возбуждения уголовного дела по ст. 326 УК РФ. Далее в процессе расследования нередко выясняется, что автомобиль был похищен и продан на нелегальном рынке автотранспортных средств.

Легализация незаконно полученных денег, приобретение или сбыт полученного преступным путем имущества также, по сути, являются обходом финансового контроля. При этом «отмывание денег» и «скупка краденого» относятся к так называемым вторичным преступлениям, которые развивают или способствуют развитию чужой либо своей преступной деятельности ^[21], что служит дополнительным аргументом в пользу признания норм, предусмотренных ст. ст. 174, 174.1 и 175 УК РФ, нормами с двойной превенцией.

В обход финансового надзора совершается также финансирование совершения преступлений или преступников и их объединений ^[22], уголовная ответственность за которое установлена ч. 1.1 ст. 205.1, ст. 282.3и ч. 2 ст. 361 УК РФ.

Превентивная роль указанных норм состоит в снижении материальной заинтересованности в совершении других преступлений. Так, «скупка краденого» и «отмывание» преступных доходов порождают хищения, коррупционные преступления. Устранение каналов сбыта краденого имущества, а также «отмывания» доходов путем привлечения к уголовной ответственности виновных лиц должно обесценить предикатные преступления из-за отсутствия возможности легализовать похищенное и получить реальную выгоду в результате хищений.

Уголовная ответственность за финансирование преступной деятельности направлена на устранение финансовых источников, что сокращает не только возможности преступников приобретать орудия и средства совершения преступлений, но и количество желающих вступить в преступные ряды из-за денежного вознаграждения.

Безразличное или снисходительное отношение к преступному поведению может внушить преступнику уверенность в безнаказанности и спровоцировать его на продолжение преступной деятельности. За особо опасные случаи такого отношения к преступлениям уголовный закон предусматривает ответственность, а именно за несообщение о преступлении террористической направленности (ст. 205.6 УК РФ) и заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений (ст. 316 УК РФ). Предназначение данных норм заключается в увеличении угрозы разоблачения преступников. С одной стороны, страх перед уголовным наказанием стимулирует к выполнению гражданского долга – сообщению в правоохранительные органы о готовящемся или совершенном преступлении, что существенным образом облегчает предотвращение опасного преступления и его дальнейшее расследование. С другой стороны, потенциальные преступники осознают, что введение уголовной ответственности за несообщение о преступлении повышает риск быть разоблаченным, и в некоторых случаях это осознание может привести к отказу от планируемого преступления.

Итак, каждая из рассмотренных групп норм обладает различными способами реализации превентивной функции. Однако в обобщенном представлении механизм превентивного воздействия данных норм с двойной превенцией един и заключается в сокращении или устранении физических (технических), организационных и психологических условий, способствующих совершению преступлений.

Совокупность условий, которые способствуют возникновению и реализации преступных намерений, в науке называют криминогенной ситуацией ^[23-25]. Термин «ситуация» характеризует именно внешнюю по отношению к лицу обстановку, т.е. совокупность объективных криминогенных обстоятельств (недостатки в охране имущества), исключая субъективные (конфликт в семье) обстоятельства ^[26].

В этой связи предлагаем рассматриваемую группу норм с двойной превенцией именовать нормами, направленными на нейтрализацию криминогенных ситуаций. Во-первых, это позволяет исключить субъективные криминогенные условия, которые должны являться объектом воздействия мер социальной и индивидуальной профилактики. Во-вторых, такое наименование отражает механизм воздействия данных норм с двойной превенцией – недопущение возникновения или устранение криминогенной ситуации, способствующей совершению преступлений.

Кроме того, такое наименование подчеркивает связь с концепцией ситуационного предупреждения преступлений, которая предлагает 2 вида превентивных мер, направленных на устранение криминогенных ситуаций: 1) меры безопасности (укрепление физической защищенности объектов, изъятие из свободного оборота средств совершения преступлений); 2) меры, снижающие выгоду от совершения преступлений (маркировка), и повышающие угрозу разоблачения (формальное и неформальное наблюдение) ^[27].

Вместе с тем представленный механизм превентивного воздействия посредством нейтрализации криминогенных ситуаций характерен не для всех норм с двойной превенцией. Речь идет о нормах, предусматривающих ответственность за насильственные преступления, перерастающие со временем в более тяжкие (ст. ст. 115–117, 119 и 213 УК РФ), формы вовлечения в преступную деятельность, «фоновые» явления преступности и организацию групп для совершения преступлений ^{[28, 29]}.

В литературе можно найти объяснение превентивного воздействия норм, предусмотренных ст. ст. 115-117, 119 и 213 УК РФ, основанное на диалектическом законе о переходе количества в качество. Данный подход возник в позднесоветский период, однако поддерживается и современными учеными. Сторонники данного подхода считают, что безнаказанность насильственных преступлений, не обладающих большой общественной опасностью, создает благоприятную почву для более тяжких преступлений. В частности, отмечаетсяперерастание хулиганства в грабежи и разбои, прямая зависимость между снижением активности противодействия хулиганству и увеличением убийств и тяжких телесных повреждений ^[30-32].

В этой связи некорректно говорить о том, что совершение деяний, запрещенных ст. ст. 115-117, 119 и 213 УК РФ, выступает условием совершения разбоя или убийства. Совершение данных деяний является индикатором начала криминальной деформации личности, которая продолжит развиваться до более опасных форм преступной деятельности в случае безнаказанности. Следовательно, объектом воздействия указанных норм с двойной превенцией являются свойства личности, и соответственно механизм их превентивного воздействия заключается в пресечении формирования криминальных свойств личности на ранней стадии. Так, например, хулиганство свидетельствует о личностных изменениях лица, которые могут содержать предпосылки к новым преступлениям. Оставление данного преступления без правовой реакции может закрепить антиобщественную установку у хулигана, что повлечет другие, в том числе более тяжкие, преступления. Поэтому привлечение к уголовной ответственности за деяние, запрещенное ст. 213 УК РФ, призвано пресечь формирование криминальной деформации личности и направить на путь исправления с помощью уголовно-правовых мер.

Аналогичный механизм присущ нормам, предусмотренным ст. 214 УК РФ «Вандализм» и ст. 245 УК РФ «Жестокое обращение с животными». Данные нормы запрещают нетяжкие преступления, но при этом свидетельствующие о склонности совершающих их лиц к разрушению и насилию. Без своевременной правовой реакции агрессия и жестокость виновных лиц могут впоследствии обратиться против людей.

Представляется, что остальные нормы с двойной превенцией из указанной выше группы обладают идентичным механизмом превентивного воздействия – недопущение закрепления и развития антиобщественной установки на ранних стадиях криминальной деформации личности.

Так, непосредственным объектом преступлений, предусмотренных ст. ст. 150, 151 и 151.2 УК РФ, выступают общественные отношения, связанные с обеспечением нормального физического и нравственного развития несовершеннолетнего ^[33]. Вовлечение в совершение преступления или иные антиобщественные действия путем обмана, подкупа или различного психического воздействия не просто возбуждает у несовершеннолетнего желание совершить конкретное противоправное деяние, но и в целом влияет на его нравственно-моральные установки, формируя положительное отношение к криминальному образу жизни. Поэтому уголовная ответственность за данные действия направлена на недопущение формирования антиобщественной установки у несовершеннолетнего под влиянием третьих лиц.

Приведенные умозаключения о противодействии закреплению антиобщественной установки под влиянием третьих лиц подходят и для описания превентивного воздействия норм, предусматривающих уголовное наказание за вовлечение в преступную деятельность совершеннолетних лиц, а также публичные призывы к совершению преступлений.

Помимо непосредственного психического воздействия третьих лиц криминальной деформации личности способствуют так называемые «фоновые» явления преступности, т.е. негативные социальные явления, способствующие формированию криминогенной мотивации ^[34]. К таким явлениям относятся следующие: производство и распространение наркотических средств и психотропных веществ, производство и распространение порнографии, организация проституции, беспризорность несовершеннолетних, продажа алкоголя несовершеннолетним, нелегальная миграция. Так, наркотизация населения способствует росту краж, грабежей и разбоев, поскольку ухудшение физического и психического здоровья наркозависимых лиц толкает последних на преступления в целях добычи денег на наркотики или иные вещества ^[35].

В криминологии считается, что порнография и проституция косвенно влияют на преступность через процесс деформирования нравственного развития потребителей и виктимизацию лиц, оказывающих подобные услуги, результатом чего нередко становится совершение преступления ^{[36, 37]}. Общеизвестен тезис о связи противоправного поведения несовершеннолетних лиц с недостатками воспитания ^[38]. «Фоновым» явлением корыстной и насильственной преступности является также незаконная миграция ^[39], когда нелегальные мигранты, оставшись без средств к существованию, с одной стороны, и вне поля зрения органов исполнительной власти, с другой, решают свои проблемы преступным путем.

Следовательно, нормы, предусмотренные ст. ст. 151.1, 156, 228-233, 234.1, 240-242.2, 322-322.3 УК РФ, призваны устранять факторы, негативно влияющие на социализацию личности и способствующие ее криминальной деформации.

При объяснении механизма превентивного воздействия норм с двойной превенцией, запрещающих создание преступных групп и участие в них, целесообразно сослаться на криминологическую концепцию обучения Г. Тарда, согласно которой нахождение в преступной среде способствует более быстрому освоению криминального ремесла ^[40]. Наиболее опасной формой объединения преступников является организованная преступная группа и преступное сообщество, и чем дольше лицо находится в составе группы, тем интенсивней развиваются его криминальные свойства и навыки.

В этой связи уголовно-правовые запреты преступных объединений (ст. ст. 205.4, 208–210, 239, 282.1 УК РФ), а также организации деятельности таких объединений (ст. 205.5 и ст. 282.2 УК РФ) призваны не допустить привитие криминального образа жизни и ускорение развития криминальных свойств и навыков под влиянием преступного окружения.

Нормами с двойной превенцией с аналогичным механизмом превентивного воздействия следует признать также нормы, предусматривающие уголовную ответственность за прохождения обучения в целях осуществления преступной деятельности в дальнейшем (ст. 205.3 и ч. 4 ст. 212 УК РФ).

Таким образом, исследование позволяет сделать вывод о том, что уголовный закон предусматривает два вида норм с двойной превенцией, которые различаются механизмом предупредительного воздействия. Одна группа норм устраняет криминогенные ситуации, облегчающие совершение преступлений, или не допускает их возникновения. Другая группа норм препятствует закреплению антиобщественной установки у лиц на ранних стадиях криминальной деформации личности.

Данное заключение позволяет сформулировать базовое определение норм с двойной превенцией, отражающее специфику их превентивного воздействия.

Уголовно-правовые нормы с двойной превенцией – это нормы Особенной части УК РФ, призванные прервать закрепление антиобщественной установки личности либо нейтрализовать криминогенные ситуации, способствующие совершению преступлений.

Исходя из установленных особенностей реализации превентивной функции, проведем систематизацию норм с двойной превенцией (Таблица 1).

Таблица 1

Установление специфики механизма превентивного воздействия, а также систематизация норм с двойной превенцией открывает возможности для дальнейших исследований на предмет реального осуществления данными нормами превентивной функции.