Исследование по вопросу определения объёма генеральной совокупности жертв мошенничества, совершённого посредством глобальной компьютерной сети Интернет

Постановка проблемы.

1. Выборочные исследования в криминологии довольно распространённое занятие, которое при соблюдении ряда правил, относительно построения методики, может дать верные представления о состоянии преступности. Первое требование к реализации таких исследований, это знание числа генеральной совокупности – количества социальных фактов, подпадающих под заданное описание, согласно требуемым признакам. В данном месте необходимо пояснить, что криминология исследует не весь социум, а его часть, когда размеры генеральной совокупности могут существенно отличаться от всего народонаселения и макросоциальных групп. То же касается искомой нами совокупности, являющейся качественной подвыборкой какой-то иной генеральной совокупности из числа россиян; зарегистрированных абонентов; пользователей Интернет.

Проблема определения генеральной совокупности (касательно нашего предмета исследования) состоит в том, что:

а) имеется некое более-менее устойчивое соотношение юридических и физических лиц в структуре жертв от мошенничества, что объективно делит всю генеральную совокупность на две разнородные по своему характеру группы жертв, к описанию которых придётся подходить отдельно;

б) выборочные виктимологические исследования (путём социологических опросов населения) ориентированы на физических лиц и не могут дать нам достоверных данных о противной группе из числа перечисленных в предыдущем тезисе. Впрочем, юридические лица не обладают личностными виктимными качествами, что выводит их в некоторой степени из сферы нашего научного интереса;

в) точные статистические данные, основанные на фиксации юридических фактов, связанных с распространением Интернет на территории Российской Федерации, касаются самих этих фактов, но не лиц. Мы можем получить точные данные о количестве заключённых абонентских договоров, но не лицах, пользующихся этими услугами фактически.

2. Таким образом, непосредственной целью нашего исследования является наиболее точная оценка объёма генеральной совокупности потенциальных жертв мошенничества, совершённого посредством глобальной компьютерной сети Интернет. Это позволит точнее определять объём выборочной совокупности, соотносить выборку и подвыборку меж собой, рассчитывать ошибку репрезентативности применительно к каждому случаю изучения качественного признака выборочной совокупности, без опоры на справочные материалы таблиц репрезентативности.

3. Перед тем как изложить методику наших исследований и её результаты необходимо сделать маленькое отступление, описав качественные признаки присущие статистической единице генеральной совокупности. Это снимет вопрос о том, что конкретно нами обследуется и что находится за пределами нашего внимания по тем или иным причинам.

В самом общем виде объект нашего интереса можно определить, как физическое лицо активно (повседневно) использующее Интернет в личных нуждах, так как жертва мошенничества в глобальной сети Интернет с неизбежностью содержит в себе такие черты. Это обусловлено тем, что искомое лицо:

а) не может оказаться жертвой указанного деяния, не пользуясь Интернет;

б) должно обладать определённым уровнем технической и социальной компетентности, чтобы совершить требуемые мошенниками действия.

4. Задачи исследования. В первом приближении можно наметить несколько способов определения объёма генеральной совокупности:

а) на основе официальных статистических данных Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций проверить гипотезу о том, что количественно объём абонентов глобальной компьютерной сети Интернет в России не превосходит / превосходит число народонаселения. Таким образом, меньшее число может быть взято за отправную точку предельного значения в наших рассуждениях;

б) уточнить имеющиеся представления об искомом числе, путём конкретизации распространённости качественных признаков, по результатам сопоставления выборочных исследований интернет-активности народонаселения;

в) исходя из расчётной цифры генеральной совокупности, уточнить объём реальных жертв интернет-мошенничества на основе результатов собственных выборочных исследований.

5. Методика исследования и эмпирическая база исследования. Основой нашего исследования являются первичные данные выборочных социологических опросов населения Росстата и наши собственные результаты виктимологических опросов на временном отрезке 2012-2019 гг. Дополнительными источниками информации послужили сведения, полученные из результатов выборочных исследований Фонда общественного мнения, Всероссийского центра исследования общественного мнения, Левада-центра и некоторые научные изыскания в данной области. Основной частнонаучной методикой данного исследования выступает статистическое выборочное наблюдение на основе случайной выборки. Распределение качественного признака виктимности определялось при помощи среднеквадратичного отклонения, которое затем использовалось для расчёта средней ошибки репрезентативности с учётом коэффициента доверия 2.0 (двойной статошибки), для получения точности вероятности результата (доверительного интервала) – 0,954.

Значения, полученные из чужих выборочных исследований, усреднялись. При отсутствии сопоставимых группировок статистические ряды перегруппировывались нужным нам способом при наличии такой возможности. Для справки: в Российской Федерации отсутствуют статистика и результаты исследований по вопросу интернет-активности, охватывающие все возрастные группы населении. Первичные данные Росстата обрабатывались в IBM SPSS statistics, сводные результаты выборочных исследований при помощи MS Excel.

§1. Установление предельных объёмов генеральной совокупности, на основе официальных статистических данных.

1. Если употребить для исследования официальные статистические данные Росстата, Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций, то общий объём генеральной совокупности превысит число народонаселения Российской Федерации. Дело в том, что единицей учёта в экономических целях служат данные о заключённых абонентских договорах на предоставление услуг, обязательства по которым исполняются надлежащим образом обеими сторонами сделки, что в статистике интерпретируется как «активный абонент». Второй аспект этой проблемы состоит в том, что на одного среднестатистического жителя России приходится несколько устройств связи. В 2019 году услуги по доступу в Интернет предоставляются (и учитываются отдельными строками статистического учёта) посредством:

а) фиксированного доступа; в т.ч. широкополосного доступа, осуществляемого посредством проводных (кабельных) линий связи (металлических или оптоволоконных). Насчитывается порядка 32 443 210 активных пользователей; из которых широкополосное (для простоты восприятия юристами назовём его высокоскоростным) используют 32 250 375 абонентов. Из чего следует, что часть абонентов поддерживает устаревшие технологии аналоговой модемной связи (193 835 абонентов) посредством проводных телефонных линий. Предположительно в их числе оказываются юридические лица, содержащие факсимильное оборудование и офисные АТС с функциями IP-телефонии, поскольку использование этих устаревших способов связи с Интернет для абонентов-физических лиц в целях привычного повседневного использования фактически невозможно. Оставшиеся цифры широкополосного доступа указывают на то обстоятельство, что оконечным оборудованием пользователя в таком случае выступает персональный компьютер. Это обстоятельство является для нас важным;

б) спутниковой связи, где насчитывается 80 279 абонентов. Ситуации использования данного вида достаточно редки, рассчитаны на отдалённые районы, в которые экономически нецелесообразно прокладывать кабельные линии связи. Технологически возможны два типа обмена данными со спутником: двусторонний (сигнал передаётся в обе стороны) и односторонний, когда со спутника принимаются лишь данные. Пример второго порядка: эфирное телерадиовещание и GPS-ГЛОНАСС-навигаторы. Как правило, мобильные устройства имеют слишком маломощные антенные излучатели, чтобы поддерживать двусторонний сигнал со спутником, поэтому оконечным оборудованием в данном случае также будет персональный компьютер;

в) наземной беспроводной связи – 269 311 абонентов. Данный способ связи оконечного оборудования с Интернет удобнее пояснить при помощи технологии Wi-Fi, когда радиосигнал определённой частоты позволяет соединить два устройства, имеющие такие передатчики, одно из которых далее предоставляет доступ в Интернет по кабельным линиям связи. Спектр компьютеров пригодных к использованию этой технологии довольно широк: персональный компьютер, роутер, планшетный компьютер и карманный компьютер, в том числе так называемые «смартфоны»;

г) посредством подвижной радиотелефонной связи – 144 280 852 абонента. Указанное число неплохо соотносится с объёмом народонаселения. Однако, исходя из данной цифры, можно с уверенностью говорить лишь о дублировании в одном физическом лице нескольких абонентов. Средняя плотность абонентских устройств мобильной связи на 2019 год составляет 211 штук на 100 человек населения^[1]. Позволим себе предположить, что указанное число скорее свидетельствует о широкой распространённости и относительной доступности т.н. «мобильного интернета».

Таким образом, простое сложение количества активных потребителей услуг по доступу в Интернет на территории Российской Федерации даёт результирующую в 177 073 652 абонента, которая искажена «перекрёстным пользованием» и учётом среди прочих юридических лиц.

По части юридических лиц мы можем оперировать на момент написания статьи данными федерального статистического наблюдения Росстата только за 2018 год. Более поздние – нам не доступны. В официальных документах отмечается высокий удельный вес организаций, использующих в производственной деятельности Интернет – 91,1%. Отметим, что здесь учтены и некоммерческие организации, муниципальные и государственные учреждения. Что может быть более интересно, так это количество рабочих мест, оборудованных персональными компьютерами с доступом в Интернет. Обычно на один абонентский договор с организацией приходится несколько рабочих мест, каковых насчитывается порядка 9 090,4 тысяч. Если учесть среднегодовой темп прироста парка компьютерной техники на периоде 2003-2018 гг., то данное число можно экстраполировать на 2019 год, увеличив на полмиллиона компьютеров, подключённых к Интернет. В любом случае результирующее значение вычитаемого не превысит 10 миллионов.

Стоит отметить, что субъекты малого предпринимательства не учитываются формой федерального статистического наблюдения №3-информ «Сведения об использовании информационных и коммуникационных технологий и производстве вычислительной техники, программного обеспечения и оказании услуг в этих сферах». Сплошное обследование субъектов малого предпринимательства производится только раз в пять лет (последний, 2015). Поэтому за данными обратимся к Единому реестру субъектов малого и среднего предпринимательства^[2]. 10 декабря 2019 года в нём числилось 5 907 588 налогоплательщиков с общим числом занятых в 13 655 514 человек. Точных фактических данных об интенсивности использования Интернет мелким бизнесом в нашем распоряжении нет. Но даже простое сложение несводимых данных (по юридическим лицам) не способно дать разность между абонентами физическими и юридическими лицами (включая индивидуальных предпринимателей в целях нашего исследования) более чем в 24 миллиона. Остающаяся сумма абонентов (физических лиц) в 153 миллиона человек заведомо превышает численность людей проживающих на территории нашей страны и не способна ничего уточнить. Таким образом, счёт предельного значения объёма генеральной совокупности по абонентам оказывается менее точным, нежели счёт по социально-деморафическим критериям (народонаселению). Из этих двух чисел нам стоит выбрать последнее.

2. По данным переписи населения 2010 года на территории страны проживало 142 856 536 человек. Более поздние показатели социально-демографического развития, учитываемые Росстатом вне сплошных обследований народонаселения, позволяют установить численность народонаселения на 1 января 2019 года в 146 780 720 человек^[3]. Таким образом, искомое число доводится до последнего значения, которое тоже не является для нас достаточно точным, поскольку не все физические лица пользуются Интернет. Учитывать таковых в наших целях бессмысленно. К сожалению, сводная статистика переписи населения не содержит вопросов о компьютерной грамотности и интернет-активности. Так что это число можно уточнить, опираясь лишь на ряд чужих выборочных исследований, сравнивая с собственными результатами. Впрочем, об этом позднее. В данной части исследования нам нужно установить абсолютную «чистую» цифру только на основе официальной статистики.

Для этого введём дополнительное условие из числа качественных признаков, приведённых во вводной части нашей статьи, а именно: физическое лицо, активно (повседневно) использующее Интернет.

Если не брать в расчёт компьютерную неграмотность старшего поколения, то из числа детей, можно выделить тех, кто фактически малоинтересен мошенникам или не способен совершить требуемых для них действий с компьютерной техникой по объективным причинам – малолетству и материальной необеспеченности. Основываясь на правовом критерии, который учитывает дееспособность, мы решили исключить из генеральной совокупности малолетних в возрасте до 6 лет. Малолетние (6-14 лет) обладают ограниченной дееспособностью и могут участвовать в гражданском обороте, передавая от своего имени имущество преступнику. Поэтому мы их исключать не будем.

Более широкий – экономический критерий, с которым подходит официальная статистика к учёту несовершеннолетних указывает на иной: 15-летний возраст. Группировки Росстата экономически активного (не путать с трудоспособным возрастом) учитывают лиц в возрасте от 15 до 72 лет, в целом. Но «пятнадцатилетний критерий» не является универсальным. Современные дети могут обладать и в ранние школьные годы достаточными финансовыми средствами, или служить неосознанно передаточным звеном разглашения конфиденциальной информации о средствах и счетах своих родителей. Более того, в криминологических целях снижение возраста отсечения на год – до 14 лет было бы более оправдано.

И гражданское и уголовное право связывают с ним возникновение ограниченной деликтоспособности. Основываясь на этих результатах, было бы разумнее снизить возраст отсечения на один год, или же наоборот повысить до 16 (возраст полной уголовной ответственности) так как в действительности мало кто из 15-летних достиг такой степени самостоятельности в деле материального обеспечения, чтобы критерий их трудоспособности влиял на методику нашего исследования.

На официальном сайте Росстата можно ознакомиться с данными относительно половозрастной пирамиды народонаселения^[4], из которой нам понадобятся те данные, что приведены для наглядности в таблице 1. «Численность малолетних». Если сложить все интересующие нас возрастные категории несовершеннолетних, то их общее количество (вычитаемое) будет составлять 11 371 458 человек.

После вычитания малолетних в возрасте до 6 лет из числа народонаселения у нас останется разность объёмом в 135 409 262 человека.

3. Теперь, что касается вопроса об исключении старшего поколения из числа генеральной совокупности. За такую возможность может быть приведён только один аргумент. Как правило, старшее поколение менее активно использует Интернет и обладает сравнительно небольшой компьютерной и технической грамотностью. В силу этого можно предположить, будто они реже иных возрастных групп подвержены риску стать жертвой интернет-мошенников. Отчасти это правдивое суждение. На это указывают результаты ряда выборочных исследований. Поскольку информационные ресурсы Росстата отличаются большей открытостью и полнотой, нежели иные источники информации, нам удалось получить первичные данные для обработки IBM SPSS Statistics и сравнения с нашими непосредственно. В результате этого мы пришли к выводу о необходимости исключить две последние возрастные группы из генеральной совокупности. Кривая на рисунке 1 указывает на сильное отклонение от средней распределения активности по возрасту.

Обусловлено это их меньшей социальной активностью во всех сферах деятельности, когда уже наблюдаются возрастные физиологические изменения в поведении. Подобное бихевиористкое представление о снижающейся с возрастом интенсивности умственной и физической деятельности используется при расчётах различных коэффициентов в криминологии, когда отсекается всё народонаселение в возрасте старше 60 лет. Но это затрагивает, по-видимому, только преступную активность. Возраст отсечения экономически активного народонаселения согласно методике Росстата, как мы уже упоминали, составляет 72 года (прим.: после 2017 года – 74). Кроме того обстоятельство меньшей криминальной активности старшей возрастной группы ещё не свидетельствует об аналогичных тенденциях виктимности. В частных случаях, ряд преступных мошеннических схем нацелен именно на этот тип жертв.

В противовес, на их объективную виктимность работают такие условия как: наличие гражданской дееспособности и относительной платёжеспособности, что представляет больший интерес для мошенника, нежели случай с малолетними.

Взвешивая имеющиеся в нашем распоряжении аргументы, мы пришли к выводу о том, что малолетние и люди старшего возраста представляют собой две качественно разных группы потенциальных жертв. У нас нет оснований утверждать, что они неинтересны одинаково для преступников. Поэтому для получения уточнённого объёма генеральной совокупности мы вычислим и запомним общее количество таких людей (на 2019 год) – 13 955 176, которое при необходимости можно вычесть.

Полученный вычитанием результат в 121 454 086 человек всё ещё не отвечает качественным признакам генеральной совокупности – не указывает на истинное количество активных пользователей Интернет всех иных возрастных групп народонаселения. В результате мы имеем максимальное число (экстремум), за пределы которого не смогли бы выйти при всем желании. Это даёт нам опору в дальнейших изысканиях, ибо с этого момента мы можем быть уверены, что корректировка и дальнейшее уточнение этого числа становится возможным лишь в сторону его уменьшения.

§2. Уточнение возможных значений объёма генеральной совокупности на основе ряда выборочных исследований.

1. Для начала необходимо извлечь сведения об интернет-активности народонаселения (в целом) из отдельных выборочных исследований и определиться со степенью их достоверности. Сопоставим сводные данные Фонда общественного мнения^[5], Всероссийского центра изучения общественного мнения^[6] и Левада-центра^[7], а также первичные данные Росстата. В оценке распространённости интернет-технологий на душу населения указанные организации обладают достаточным (многолетним) опытом, к которому удобно прибегать для выравнивания генеральной совокупности в рамках собственных выборочных исследований.

В изысканных нами сведениях по возрастной активности пользователей Интернет имеются разночтения, поскольку группировки исполнены по-разному у большинства из них. Наиболее дробная у Росстата, насчитывает 12 возрастных категорий, начиная с 15-лет и заканчивая категорией старше 80-ти. Все иные организации не включают в выборку лиц младше 18 лет. Верхний возрастной предел в одном случае ограничен – 55, а в иных – 60 годами. То есть более подробных сведений о распределении закономерностей после этого момента нам не получить.

Обобщённые оценки мы включили в таблицу 2. «Сравнительные результаты». Указанные там сведения позволяют сделать вывод, что активные пользователи Интернет, под которыми мы понимаем людей ежедневно осуществляющих доступ в глобальную компьютерную сеть в целях удовлетворения каких-либо своих потребностей, составляют порядка 68,5% опрошенных. Если принять усреднённое значение удельного веса суточной аудитории, то объём генеральной совокупности при вычитании нетрудоспособных несовершеннолетних-иждивенцев в возрасте до 15 лет (по методике Росстата) составит 82 487 712 человек; и 79 555 630 человек (по методикам иных социологических организаций), при вычитании несовершеннолетних вовсе из числа взрослого населения. Не вполне корректно усреднённое значение объёма, представленное в таблице, является промежуточным результатом меж этими двумя значениями.

2. Попробуем теперь определить объём несовершеннолетних из числа активных пользователей Интернет. По крайней мере, если опираться на данные Росстата объём пользователей в возрасте от 6-15 лет для нас остаётся неизвестным. Усреднить всю массу на вычисленный средний процент некорректно, так как уровень проникновения у них может быть ниже или выше остальных групп населения. Поэтому здесь стоило бы обратиться к результатам иных выборочных исследований, касающихся непосредственно темы детей в Интернет. В силу большей достоверности относительно иных использовались результаты А.А. Шабуновой и А.В. Короленко^{[8, С.432]} (Вологодский научный центр Российской академии наук). В соответствии с ними отмечена тенденция постепенного нарастания вовлечённости детей в пользование информационно-коммуни­кативными технологиями по мере их взросления. У самой старшей возрастной группы, она вполне соотносится с показателями взрослого населения, у остальных существенно ниже.

Для наглядности мы выделили часть результатов в отдельную таблицу №3. «Интернет-актив­ность несо вер­шен­­нолетних». Данное распределение не вполне соответствует широко распространённым представлениям о приобщении к Интернет с малолетства. Средний возраст начала использования Интернет, равняется 6,8 годам. На этом основании мы приходим к выводу правильности исключения малолетних до 6 лет. Но с другой стороны, мы получили смещение представлений о генеральной совокупности на один год, так как активное использование информационно-коммуникати­вных технологий фактически начинается с нового этапа социализации несовершеннолетних: «похода в школу». Итого без какой-либо коррекции мы можем включить две искомые возрастные группы в общий объём рассчитанной генеральной совокупности. К сожалению, подобная группировка не даёт нам представлений о реальном количестве детей интенсивно, пользующихся Интернет в возрасте от 6-7 лет. За неимением первичных данных мы можем лишь механически разбить существующие абсолютные значения шестилетних, с учётом отметки 6,8 лет в соответствующих пропорциях, присвоив им надлежащий удельный вес смежных категорий пользователей. Таким образом, получится цифра в 297 908 человек. Она, конечно, не обладает подлинной точностью, но проигнорировать увеличение объёма совокупности, которое в реальности произойдёт, мы не в состоянии.

3. Касательно вопроса старшего поколения. В предыдущем параграфе мы уже получили искомое число людей старшего возраста, которое требуется отнять. Но прежде хотелось бы понять насколько далеко за пределы нормального распределения выходят показатели интенсивности использования ими Интернет. Возьмём для примера крайние значения на рис. 1. «Зависимость интернет-активности от возраста». По мере движения к середине графика одновременно с двух концов, начинают образовываться «комплементарные» группы: 3-6-летних удельный вес которых составляет 0,98% от «суточной аудитории» и 80-ти и старше – 0,84%; затем группы 7-10-летних – 2,78%; 70-79-летних – 3,08%. В то время как среднее значение удельного веса составляет среди всех групп суточной аудитории – 6,67%. Активность первой «комплементарной пары» в шесть раз ниже «нормы», второй как минимум вдвое. На этом основании мы приняли решение об исключении из числа генеральной совокупности лишь лиц, старше 80 лет.

«Аномальность» группы 11-14-летних на графике (также имеющих двойное отклонение от «нормы») объясняется их небольшой численностью из-за демографических проблем воспроизводства населения (прослеживается по таб. 1.), а также указанием на вдвое большую интенсивность пользования Интернет относительно ближайшей младшей возрастной группы по выборочным исследованиям (см. таб. 3.). Поэтому мы пока не видим достаточных аргументов к их исключению из всего объёма.

4. Усреднённое значение объёма генеральной совокупности в зависимости от степени проникновения Интернет среди различных возрастных групп. Настало время из того количества значений, что нами были получены различными способами сложить одну совокупную цифру, основанную на наиболее достоверных закономерностях наблюдаемого явления. Буквально, это означает, что абсолютно точного значения получить не удастся. Каждая приведённая цифра справедлива на какой-то определённый момент времени в связи с социально-демографическими изменениями в составе населения, информационных технологиях, сервисах и услугах доступных населению. К примеру, в скором времени произойдёт смещение и численное уменьшение группы 70-79-летних, выказывающих «трёхпроцентную активность» в сторону 80-89-летних и т.д. Поэтому полагаем пометить для читателя, что данное нами сегодня значение будет уместно использовать в расчётах не более как на пятилетнем периоде, начатом в 2019 году. Но опубликованные здесь сведения в последующее десятилетие можно будет использовать в целях изучения изменений макросоциальных процессов информатизации в их взаимосвязи с кримино­генностью.

Итак, примем за основу показатель удельного веса суточной аудитории в 68,5% от числа лиц старше 15 лет в общей массе народонаселения, населяющего территорию Российской Федерации на 2019 год. Получив некоторое значение, вычтем из него количество лиц, ежедневно использующих Интернет, старше 80 лет. Далее прибавим абсолютные значения двух возрастных групп несовершеннолетних (7-10; 11-14) – ежедневных пользователей. Затем прибавим к тому нашу «механическую сумму» ежедневных пользователей в возрасте от 6-7 лет.

В результате приблизительная цифра нашей генеральной совокупности, отвечающая всем поименованным ранее качественным признакам, составит – 86 177 082 человека. Быть может, это самое объективное число активных пользователей российского сегмента сети Интернет в возрасте от 6 лет – 80 лет на настоящий момент. По крайней мере, оно наиболее полно отвечает целям нашего исследования. В связи с чем возникает вопрос, какие важные криминологические показатели мы можем получить из него уже непосредственно сейчас?

5. Динамика объёма генеральной совокупности по состоянию на различные периоды нашего выборочного наблюдения. Прежде чем переходить к изложению результатов мы посчитали необходимым ответить на вопрос об изменениях в генеральной совокупности на периоде 2012-2019 годов, ибо наши выборочные исследования по вопросам виктимизации населения от интернет-мошенничества проводились при помощи анкетирования в три этапа. Первый, начался сразу после окончания диссертационных исследований в 2011 году и трансформации уголовного законодательства в целях дифференциации уголовной ответственности за корыстные компьютерные преступления в декабре 2012 года. Как правило, «ручной» сбор и обработка материалов – это трудоёмкий процесс для маленьких исследовательских групп, поэтому вся процедура занимала три сезона: осень, зиму, весну с переходом и окончанием соответствующего этапа на будущий год. Та же самая ситуация повторялась для этапов 2016 и 2019 г.г., занимая тем самым от указанных дат ± полгода.

Желание дать читателю некоторые представления о динамике наших выборочных наблюдений, побудили свести в таблицу сведения, касающиеся развития интернет-активности народонаселения, обладающего признаками объективной виктимности. В очередной раз воспроизводить всю последовательность суждений относительно способов её определения, мы не видим смысла. Поэтому позволим ознакомиться сразу с конечным результатом в таблице 4. «Динамика объёмов совокупности». Первая строка значений в этой таблице, свидетельствует непосредственно об увеличении количества потенциальных жертв на протяжении последних лет, и учитывалась нами при определении объёма выборки, и расчёте статистических погрешностей. В некоторой степени остаётся надежда на то, что значения непосредственно за 2019 год могут служить справочной цифрой для иных исследователей в попытке организовать аналогичные исследования.

Значения из второй строки можно употребить в криминологии для расчёта коэффициентов преступной активности лиц, выявленных за совершение преступлений, предусмотренных п. «г» ч.3. ст. 158 УК РФ. Хотим отметить, что у МВД РФ открылась более полная возможность ознакомиться со сводными данными относительно компьютерной преступности. Благодаря таблице высчитать коэффициенты интенсивности преступности и криминальной активности теперь можно точнее.

Значения, представленные в третьей строке таблицы, предоставлены для тех же целей, но являются более универсальными, действительными для исчисления распространённости корыстных преступлений, предусмотренных ст.ст. 159, 159³, 159⁶ УК РФ.

Результаты исследования.

Проделанная нами работа по уточнению объёма генеральной совокупности дала положительный результат. В некоторой мере прояснились цифры распространённости виктимизации, объём жертв, обладающих признаками объективной виктимности из числа пользователей российского сегмента сети Интернет. В том случае, если бы мы пользовались лишь поверхностными сведениями о составе населения или простом числе абонентов показатели оказались бы завышенными на порядок, а ошибка репрезентативности по отношению к потенциально уязвимым слоям населения слишком большой. Опираясь на ряд значений относительно удельного веса жертв, среди опрошенных пользователей, мы с достаточным основанием можем предоставить и прокомментировать некоторые цифры. Показаны они для наглядности, как обычно, в таблице 5. «Предварительные замеры результатов виктимизации». На итоговый результат повлияли некоторые особенности нашей методики сбора эмпирического материала, на протяжении прошлых лет. Так заявленные объёмы реальных жертв нельзя воспринимать как среднегодовые. Эти цифры скорее надлежит привязать к двум смежным годам, в которых производился сбор и обработка материала. К сожалению, по анкете до определённого момента отсутствовала привязка виктимизации к конкретному году. Изначально упор в методологии делался на накопление первичных данных о распространённости явления, а не виктимологических аспектах, поэтому данные нарастающим итогом в нашем случае были бы более достоверны. Сегодня нами предпринимаются попытки усилить методологически виктимологическую составляющую при помощи панельного обследования и дальнейшего развития ряда общих вопросов при помощи интервьюирования. Данные результаты будут готовы в скором времени, но по объективным причинам не могут составить часть данной работы.

Для уменьшения степени ошибки мы, вместе с тем, из данного числа уже вычли «повторных» или рецидивных жертв. Удельный вес также приведён только для случаев первичной виктимизации. Учитывая некие среднегодовые темпы абсолютного прироста числа первичных жертв за трёхлетний период, мы можем предположить, что на отрезке времени с 2013-2016 год среднегодовая виктимизация составляла 1 474 757 реальных жертв, а на следующем этапе 2016-2019 уже 4 066 585 человек. Это приблизительные цифры, выведенные из исследований динамики темпа роста по отношению к 2013 (базисному) году за всё время наблюдения распространённости мошенничества в Интернет. В ближайшем будущем мы попытаемся их уточнить и скорректировать.

В качестве существенного замечания стоит отметить, что лица, заявившие о виктимизации, в анкете не всегда корректно определяют правовую природу правонарушения. Далеко не все случаи виктимизации подлежат уголовно-правовой оценке, они скорее могут быть восприняты как административные правонарушения (по сумме заявленного ущерба), что не исключает возможность того, что мы в действительности наблюдаем за многоэпизодным, продолжаемым характером профессиональной преступной деятельности.

Любопытно, что динамика абсолютных показателей виктимизации передает некоторую закономерность воспроизводства преступности, озаглавленную нами для краткости «трёхгодичная кратность». На любом этапе замера по отношению к предыдущему ряду наблюдается половинный прирост. Причём темпы прироста не меняются в зависимости от того, какие категории жертв учитываются в расчётах: первичные или рецидивные.

Кроме того, повысившиеся темпы виктимизации последних лет согласуются с тенденцией «разворачивания» новых направлений противодействия преступлениям, совершённым с использованием информационно-коммуникативных технологий. На 68,5% усилилась регистрация таких преступлений по сравнению с 2018 годом, а число тяжких и особо тяжких преступлений увеличилось кратно в 1,49 раз^[9].

Это свидетельствует о фиксации тенденции как минимум в двух источниках: правоприменительной практике и научных исследованиях, что может быть признано в качестве положительной тенденции.

Коэффициенты виктимизации, представленные в таблице, рассчитаны «классическим» способом с усреднением на всё число народонаселения. В таком, самом общем виде, они могут быть интересны для изучения распространённости нашим зарубежным коллегам. Подразумеваются те случаи, когда разность уголовного и административного законодательства двух стран, равно как и особенности учёта не позволяют точно определить сопоставимые цифры.