Психологические особенности этноконфессиональной идентичности саха — якутов

Психологические особенности этнокофессиональной идентичности саха — якутов

Вопросы этнической и религиозной идентичности, этнического самосознания народов, проживающих в России, вызывают неизменный интерес у исследователей. Поскольку религиозные убеждения являются неотъемлемой составляющей структуры этнического сознания, они во многом определяют культурное своеобразие народа. Вместе с тем, в отношении якутского этноса данное утверждение слабо применимо. Несмотря на официальное православие в республике, всего лишь 11,4% саха — якутов относят себя к православным, тогда как 42,9% отметили, что придерживаются традиционного верования саха ^{[1, с. 195]}. Синкретизм в отношении веры в данной выборке позволяет поставить вопрос о преобладании одного из компонентов в структуре этнического самосознания саха — якутов.

Причисление себя к одной из выделенных групп, которая в определенной ситуации становится ингруппой, а другие аутгруппами, является процессом самокатегоризации, лежащей в основе функционирования социальной идентичности. Православные якуты находятся в меньшинстве среди своего народа и в меньшинстве среди православных. Поэтому, являясь частью немногочисленной групп, более остро осознают свое членство в маленькой группе. Но, являясь христианами, православные якуты осознают свою принадлежность к большой группе христиан, которая не замыкается границами своей республики.

По мнению ряда исследователей у верующих постепенно формируется чувство «мы», происходит их отделение от верующих другой конфессии или атеистов, которые оцениваются как «они» ^[5]. Некоторые исследователи считают, что христиане более предрасположены к предрассудкам, в том числе и расовым. По другим данным истинно религиозные люди не подвержены предрассудкам, а подвержены им люди, которые имеют только внешнюю религиозность. Они видят в принадлежности к церкви возможность приобрести друзей, найти поддержку в трудное время, и религиозны нормы не воспринимаются в качестве жизненного стандарта: «Роль религии парадоксальна. Она порождает предрассудки, и разрушает их» ^{[4, с.450]}.

Проблемами социальной категоризации и социальной идентичности занимались Г. Тэджфел и Дж. Тернер ^[11], символический интеракционизм У. Джеймса, Дж. Мида, Ч. Кули, психоанализ Э. Эриксона, и др. Проблемы религиозного самосознания рассматривались в трудах З. Фрейда, А. Маслоу, Э. Фромма, К. Хорни, К.Г. Юнга, С.Холла.

Среди отечественных психологов разрабатывающих религиозную проблематику и психологию веры А. Г. Асмолова, Б. С. Братусь, Э. Т. Майбороду, Г. У. Солдатову, Ю. М. Зенько, Р. М. Грановскую, М. И. Воловикову, Т. Б. Рязанову, Л. Л. Гренкову —Дикевич, и др. ^[10].

В силу исторических причин российские исследователи религиозной самоидентификации были в ограничены в возможностях, в то время как зарубежная психология рассматривала религию с различных сторон, в том числе с позиции, что религия содержит в себе психологические механизмы, благотворно влияющие на людей ^[2].

В дореволюционной России православие сыграло не только роль объединяющего фактора в отношениях между народами, но и стало первым образовательным институтом для народов Якутии ^[8].

Несмотря на то, что в 90-х годах проводились исследования идентичности народа саха, где «религиозная принадлежность оказалась неактуальной статусной характеристикой» ^{[9, с.63]}. Более поздние работы (Л. М. Дробижева и др., 2012) так же подтвердили данную тенденцию, интерес к православию в республике растет. Этот исторический момент, несомненно, обладает своими особенностями. Период социальной трансформации позволяет наблюдать специфику процесса самокатегоризации у православных саха — якутов.

Исходя из теоретического анализа предыдущих исследований было сделано предположение, что в основе самокатегоризации православных якутов в качестве критериального атрибута будет доминировать этническая идентичность, а не религиозная.

В данной работе исследовались представители народа саха — 50 человек, в возрасте от 15 до 75 лет, посещающие церковь, причисляющие себя к православным христианам.

Предметом исследования выступили особенности самокатегоризации православных саха — якутов.

Цель состояла в выявлении особенностей религиозной идентичности и самокатегоризации «свой» и «чужой» у православных саха — якутов.

Для изучения роли социальной дистанции в системе категоризации была использована методика Э. Богардуса (E. Bogardus) в модификации Л. Г. Почебут ^{[6, с.167]}. Особенности социальной идентичности православных саха — якутов измерялись с помощью методики «Кто Я?» М. Куна и Т. Макпартлэнда (M. Kuhn, T. McPartland) ^[3]. Выявление в социальных представлениях православных якутов системы объективных критериев дифференциации «своих» и «чужих» проводилось на основе модифицированного варианта семантического дифференциала и метода свободных ассоциаций. Для определения критериальной структуры самокатегоризации был использован факторный анализ методом извлечения главных компонент.

В данном исследовании исследуемым было предложено отметить степень приемлемости к разным этническим группам: к русским, принявшим ислам, т.е. мусульманам, к русским, исповедующим православное христианство, к русским — атеистам, к якутам, придерживающих традиционных национальных верований, к якутам — атеистам, к якутам — мусульманам, к кыргызам, принявшим православие, к православным бурятам, к православным эфиопам, к армянам — христианам, к ингушам — мусульманам. Данное разделение на группы направлено на изучение отношения православных якутов к представителям других конфессий и других национальностей.

Реальная социальная приемлемость по методике Э. Богардуса у православных якутов положительная и меньше 50% от возможной социальной приемлемости (СПв) по отношению к: русским, принявшим ислам (СПр ≈ 0,49); армянам христианам (СПр ≈ 0,32); ингушам мусульманам (СПр ≈ 0,14).

Православные саха — якуты достаточно автономны относительно вероисповедания упомянутых этносов, отсутствует выраженное стремление к интеграции с ними.

Реальная социальная приемлемость у православных якутов положительная и больше или равно 50% от возможной (СПв) по отношению к: русским православным (СПр ≈ 0,80) ≥ 0,51; русским атеисты (СПр ≈ 0,71); якутам традиционных верований (СПр = ≈ 0,86); якутам атеистам (СПр ≈ 0,89); к якутам мусульманам (СПр = ≈ 0,81) к эфиопам православным (СПр ≈ 0,55).

Это говорит о стремлении к интеграции, близости, толерантности по отношению к этим этносам, исповедующим различные религии.

Реальная социальная экспансивность у православных якутов положительная и меньше 50% от СПв по отношению к: армянам христианам (СЭр ≈ 0,02); ингушам мусульманам СЭр = ≈ 0,01 ≤ 0,03. Здесь наблюдается определенный диссонанс между позитивными чувствами к представителям «своей» и «чужой» религии. Следовательно, для православных саха—якутов в качестве категориальной единицы экспансивности принадлежность к одной конфессии не является определяющей.

Реальная социальная экспансивность у православных саха — якутов положительная и равна 50 % от возможной (СЭв) по отношению к: русским и саха — якутам, принявшим ислам (СЭв ≈ 0,03); эфиопам православным СЭр = ≈ 0,03 ≥ 0,03. На эмоциональном уровне степень положительного отношения к данным категориям довольно приемлемая.

Реальная социальная экспансивность у православных якутов положительная и больше или равно 50% от возможной социальной приемлемости (СПв) по отношению к русским православным (СЭ ≈ 0,05); русским атеистам СЭр ≈ 0,04; якутам традиционных верований (СЭр ≈ 0,05); якутам атеистам (СЭр ≈ 0,05); кыргызам, принявшим православие (СЭр ≈ 0, 04); бурятам, принявшим православие (СЭр ≈ 0,04).

При исследовании не было реальной отрицательной социальной экспансивности. Это говорит о том, что у православных якутов нет психологической неприязни к упомянутым этносам в целом, что можно интерпретировать как уровень этнической толерантности.

Возможная социальная приемлемость составляет 1,02. Социальная дистанция в отношении своей собственной национальности интерпретируется нами как этническая идентичность. Дистанция по отношению к якутам выше, к атеистам — якутам 0,89, к якутам традиционных верований 0,86, к якутам — мусульманам 0,81. Это свидетельствует о принятии представителей своей национальности на уровне близких родственников.

Социальная дистанция по отношению к русским православным очень близкая. Это может свидетельствовать в пользу положения, что христианство учит любви к ближнему независимо от его национальности.

Возможно, что респонденты принимают своих единоверцев как близких родственников, общаясь между собой как православные христиане «братья, сестры». Кроме того, в исследовании принимали участие городские якуты, которые живут с русским этносом, работают, ходят в одну церковь, некоторые из якутов из опрашиваемых имеют русских родственников: жен, мужей, невесток, зятьев и т.д.

Это так же относится и к русским атеистам, т.е. несмотря на то, что последние не разделяют религиозных взглядов, тем не менее, принимаются как близкие.

Далее в социальной приемлемости следуют буряты, принявшие православие, затем кыргызы. Многие респонденты при опросе не могли представить православных кыргызов, они говорили, что не знакомы с такими, поэтому они относятся к ним как к другой незнакомой группе, который не принимается как родственный.

Часть бурятов была крещена в те же времена, как и якуты, кроме того, буряты проживают на территории Якутии давно, многие люди взаимодействуют с бурятами, имеют с ними социальные связи, поэтому их принимают как друзей и соседей.

Кроме того, бурятов и кыргызов с якутами сближает расовое сходство. А с кыргызами сближают общие тюркские корни и одна языковая группа.

Полученное эмпирическое значение коэффициента изменчивости КИ = 0,33. И это значение меньше 50% от СПв = 0,51, 0,33 ≤ 0,51. Это означает, что избирательность в оценках приемлемости представителями исследуемой группы в отношении представителей других групп в целом позитивное.

Если бы КИ ≥ 50%, это говорило о значительной напряженности в отношении некоторых представителей исследуемой группы к другим группам.

Коэффициент этнической толерантности ЭТ = 892/500 = 1,78. Этот результат свидетельствует об общей тенденции испытуемых в отношении других этносов. Критерием отчета выбран 0, то есть принятие представителей других национальностей как коллег по работе, стремление строить с ними деловые отношения. В данной выборке показатель этнической толерантности высокий.

Были подсчитаны индивидуальные результаты по критерию этнической толерантности максимальные ЭТ = 2,7 и минимальные ЭТ = 0,55. Индивидуальная этническая толерантность проявляется вариативно. В целом по выборке отсутствуют отрицательные значения, т.е. все испытуемые имеют достаточный уровень толерантности, вплоть до принятия представителей всех обозначенных этносов в качестве коллег, соседей и друзей. Возможно, здесь сказываются христианские ценности принятия.

Уровень религиозной идентичности занимает значительное место в структуре самосознания личности—свою религиозную принадлежность указали 94% (47 человек). Почти все опрошенные указали религиозную идентичность прямо «христианка», либо косвенно «хожу в воскресную школу», «прихожанка церкви», свидетельствует о четкой религиозной идентичности, в частности, принадлежности к православию.

Установлено, что часто встречающимися категориями являются личностные характеристики 90% (45 человек). Обнаруженные личные характеристики носят в основном позитивную направленность: «добрая», «помогаю людям», «жизнерадостная». Это объясняется тем, что автостереотипы носят в основном положительную окраску.

Семейный статус указали 90% (45 человек), что говорит о важности и ценности семьи для испытуемых, социальный статус указали 70 % (35 человека), что объясняется тем, что было много опрашиваемых уже пенсионного возраста, либо тем, что для православных христиан это не самый важный статус.

Этническую идентичность указали 34% (17 человек), что намного меньше религиозной идентичности. Можно предположить, что люди не хотят признавать свою этническую идентичность, либо о том, что это не так важно для респондентов. Это объясняется этнокультурным окружением, не актуализирующим этническую идентичность. В то время, как православная религиозная идентичность оказываются более фрустрированными.

Членство в группе большинства позволяет меньше задумываться о своей принадлежности к группе, в данном случае к этнической. В свою очередь указание на религиозную идентичность связано с тем, что в Республике Саха (Якутия), среди своего этноса православные саха—якуты находятся в меньшинстве, поэтому актуализируется именно этот статус.

Все опрошенные люди указывали свои социальные роли, включая семейный статус, принадлежность к профессии, гражданству, «студент», «журналист», «бабушка», «отец». И также указывали свои личные характеристики, иногда это совпадало «неплохая учительница», «хорошая ученица». Соотношение социальных ролей и индивидуальных характеристик свидетельствует об осознанности и принятии своей уникальности, а также важность принадлежности к той или иной группе.

Социальная идентичность преобладает в случае, когда у человека наблюдается высокий уровень определенности схемы «мы — другие» и низкий уровень определенности схемы «я — мы». Личностная идентичность превалирует у людей с высоким уровнем определенности схемы «я — другие» и низким уровнем определенности схемы «мы — другие». В нашем случае испытуемые четко осознают свои социальные роли и принимают свои индивидуальные характеристики.

Некоторые испытуемые 48% (24 человека) указали свою физическую идентичность. Физическая идентичность включает в себя описание своих физических данных, в том числе описание внешности, болезненных проявлений, пристрастий в еде, вредных привычек. Обозначение своей физической идентичности имеет прямое отношение к расширению человеком границ осознаваемого внутреннего мира, поскольку границы между «Я» и «не — Я» первоначально проходят по физическим границам собственного тела. Поэтому осознание своего тела является ведущим фактором в системе самосознания человека. Расширение и обогащение «образа Я» в процессе личностного развития тесно связано с рефлексией собственных эмоциональных переживаний и телесных ощущений.

Анализ психолингвистического аспекта идентичности говорит о том, что в ответах наших испытуемых часто фигурируют существительные и прилагательные, глаголы представлены в меньшей мере ^[7]. Преобладание в самоописаниях существительных говорит о потребности человека в определенности, постоянстве. У некоторых в основном молодых или в основном пожилых существительных было мало или вообще не было. Это говорит о том, что у людей нет достаточной ответственности. И это вполне можно объяснить возрастом.

У большинства испытуемых в самоописаниях преобладают прилагательные, что может косвенно свидетельствовать о демонстративности и эмоциональности личности. Есть испытуемые, употребляющие малое количество прилагательных, либо не использующих их вообще, что характерно при слабой дифференцированности идентичности. В ответах испытуемых как было указано ранее, мало глаголов. Это может свидетельствовать о недостаточной уверенности в себе, недооценке своей эффективности. Чаще всего в самоописаниях используются существительные и прилагательные. В данном случае преобладал различный эмоционально-оценочный тон идентификационных характеристик, но в целом, позитивный, следовательно, автостереотипы в основном носят положительную окраску. Наличие позитивной валентности может выступать признаком адаптивного состояния идентичности, так как связано с настойчивостью в достижении цели, точностью, ответственностью, деловой направленностью, социальной смелостью, активностью, уверенностью.

Для выбора качеств биполярных оценок использовался метод свободных ассоциаций. Группе испытуемых было предложено определить, кто для них «свой», а кто «чужой». Респонденты чаще мыслили персонифицировано, им было трудно определить группу, общность в качестве «чужих», в основном называли нравственные качества, характеристики «высокомерные», «холодные».

С понятием «свои» было немного проще. Называли «своими» родственников, детей, друзей, коллег, прихожан, христиан. В общем, тех людей, с кем респонденты постоянно взаимодействуют.

«Чужих» можно было разделить на следующие группы: 1) асоциальные (алкоголики, курильщики, преступники, сознательно ведущие греховную жизнь); 2) категории чужих этнокультурных групп (кавказцы, иностранцы, китайцы); 3) неподдающиеся интерпретации (незнакомые, люди с закрытой душой, в общем носящие негативные качества). Затем испытуемым предлагалось наделить качествами «своих», затем «чужих».

«Свои» характеризовались естественно только позитивно, например, открытые, верные, отзывчивые, добрые, честные.

В то время как «чужим» приписывались особо неприемлемые черты, например, закрытые, высокомерные, лживые. На основание их ответов была составлена шкала семантического дифференциала по следующим характеристикам: ленивый — трудолюбивый, закрытый — открытый, холодный — теплый, вероломный — верный, высокомерный — смиренный, раскрепощенный — скромный, прямолинейный — мягкий, равнодушный — отзывчивый, расчетливый — простодушный, недоброжелательный — добрый, лицемерный — честный, злопамятный — прощающий.

Таким образом, в категориальной структуре самокатегоризации православных саха — якутов определились три фактора, объясняющих 67,3% общей дисперсии. дисперсии первая главная компонента объясняет 39,7% общей дисперсии, вторая 18,4%. Всего в модели отобрано три фактора, которые объясняют 67,3% общей дисперсии.

Первый фактор, объясняющий 39,7% дисперсии условно названный нами «Качество отношения к другим людям» включает следующие антонимичные прилагательные: вероломные — верные, высокомерные — смиренные, равнодушные — отзывчивые, расчетливые — простодушные, недоброжелательные — добрые, лицемерные — честные, злопамятные — прощающие.

Второй фактор (18,4%) — «Жизненная активность» включает следующие пары качеств: ленивые—трудолюбивые, закрытые — открытые, холодные — теплые.

Третий фактор (9,2%) условно названный нами «Самоуверенность» включает следующие характеристики: прямолинейные — мягкие, раскрепощенные — скромные.

Полученные факторы позволяют сделать вывод, что православные якуты категоризируют людей в системе «свой — чужой» по данным признакам, т.е. по отношению к людям, по стилю поведения, по жизненной активности.

Таким образом, каждая группа получает по три оценки со стороны выборки, которые интересны как сами по себе, так и в сравнении с соответствующими оценками других этнических групп.

Православные якуты оценивают русских, принявших ислам по характеристикам в основном положительно по семантической шкале, только такие качества как раскрепощенные (- 0,92), прямолинейные (- 0,36) расчетливые (- 0,52) были с отрицательными показателями.

И по качествам второго фактора «Жизненная активность», русским мусульманам были даны высокие оценки — трудолюбивые (2,04), открытые (2,62); теплые (2,6).

По качествам третьего фактора «Самоуверенность», русских оценили отрицательно, но с небольшими значениями — прямолинейные (- 0,36); раскрепощенные (- 0,92).

По первому фактору православные якуты считают русских-мусульман верными (1,08), смиренными (0,1), отзывчивыми (1,76), добрыми (1,32) честными (0,96) прощающими (1,46) и расчетливыми (- 0,52). В целом характеристики русского этноса по фактору «Качество отношения к другим людям» положительная.

Православные якуты считают якутов традиционных верований положительно по всем характеристикам, кроме прямолинейные (- 0,18), по второму фактору трудолюбивые (2,82), открытые (1,66), теплые (2,18).

По третьему фактору «Самоуверенность» якутов традиционных верований оценили как скромных (0,84), прямолинейных (- 0,18), но разница небольшая. Только своему собственному этносу саха — якуты приписали качество «скромность», которая для православных верующих является значимой характеристикой.

По первому фактору самой значимой характеристикой вышли честные (2,18). По характеристики смиренные (0,9) и простодушные (0,66) вышли самые небольшие значения, то есть считают свой этнос честным, но не таким простодушным и смиренным. По сравнению с русскими — мусульманами якутов традиционных верований считают более честными и добрыми, смиренными и верными, трудолюбивыми. Но русские более прощающие, открытые и теплые.

Таким образом, респонденты отмечают у других этнических групп и положительные характеристики такие как жизненную активность. По первому фактору «Качество отношения к другим людям», православные якуты считают людей других национальностей вероломными, высокомерными, равнодушными, расчетливыми, недоброжелательными, лицемерными, злопамятными, в общем, оценивают негативно. И только своим землякам русским и якутам не ставят отрицательных оценок по первому фактору «Качество отношения к другим людям», хотя те не разделяют их религиозных убеждений.

В результате можно наглядно увидеть психологический механизм построения отношения нашей выборки к «чужим», коммуникативную стратегию в отношении представителей других групп, иллюстрирует механизм, лежащий в основе взаимоотношений православных якутов с другими этническими группами.

Выводы:

1. Наблюдается высокий показатель этнической толерантности среди православных саха — якутов по отношению к представителям других этносов, принятие их как коллег по работе, стремление строить с ними деловые отношения. Однако, отсутствует стремление к интеграции с русскими-мусульманами, армянами, ингушами. Хотя показатели русских мусульман лишь немного отличаются от значения положительной социальной приемлемости. Несмотря на то, что армяне тоже христианский народ у исследуемых обнаружилось незначительное предубеждение. Самая дальняя дистанция выявлена с ингушами. Данная обособленность объясняется отсутствием социальных контактов, связей, знаний о традициях этих народов, что ведет к некоторой отчужденности.

2. Наибольшее стремление к взаимодействию и интеграции демонстрируют в отношении якутов — атеистов, и саха — якутов, придерживающихся традиционных верований. Даже саха — якуты, исповедующие ислам расположены довольно близко в зоне социальной дистанции. Следовательно, в исследуемой выборке этническая идентичность имеет очень высокое значение. Православные саха — якуты воспринимают свой народ как близких родственников, несмотря на различное мировоззрение и религиозную принадлежность. Следующим по близости социальной дистанции оказались русские православные, которые воспринимаются очень близко, к русским — атеистам, чуть меньше. Данные результаты свидетельствуют о стремлении к интеграции на основе конфессиональной принадлежности. Православные саха — якуты демонстрируют выраженную религиозную идентичность, помещая этот статус в первые ранги, следующей по значимости является этническая идентичность.

Таким образом, исследование показало, что православные саха — якуты обладают расширенными границами «мы», поскольку демонстрируют выраженную и религиозную, и этническую идентичность.

3. В понятие «свои» по мнению респондентов входят близкие родственники, друзья, коллеги, прихожане, христиане, с кем респонденты постоянно общаются, и которым респонденты приписывали только позитивные характеристики. В категорию «чужих» были помещены асоциальные личности, некоторые этнокультурные группы, и разные неподдающиеся точной интерпретации люди. И им приписывались особо неприемлемые черты, например, закрытые, высокомерные, лживые.

4. В категориальную структуру «свой – чужой» вошли три фактора — «Качество отношения к другим людям», «Жизненная активность», «Самоуверенность». Фактор «Качество отношения к другим людям» объединяет признаки групповой дифференциации с выраженной этической окраской полюсов. Характеристика представителей «чужой» группы основываются на их стереотипах. Содержание характера представителей других групп подменяется приклеиванием ярлыков нравственного свойства. Обнаружено разнообразие негативных оценок, касающиеся «чужой» группы и лаконизм позитивных оценок в отношении «своей», которой православные якуты категоризируют членов той или иной социальной общности в системе «свой — чужой».

Таким образом, принадлежность к своей этнической группе и длительность совместного проживания в пределах одного государства имеет для православных саха — якутов большее значение, чем религиозная принадлежность.