Русский Харбин: стилистические особенности китайского барокко

Козыренко Иван Сергеевич преподаватель, кафедра Дизайн Архитектурной Среды, Тихоокеанский Государственный Университет 680035, Россия, г. Хабаровск, ул. Бондаря, 27 Kozyrenko Ivan Sergeevich Educator, the department of Design of Architectural Environment, Pacific National University 680035, Russia, g. Khabarovsk, ul. Bondarya, 27 Kis1992_1957@mail.ru Другие публикации этого автора

Архитектура периода русского Харбина до сих пор вызывает у ученых большой интерес. В силу того, что большая часть исторических сооружений уничтожена, китайские архивные материалы до сих пор недоступны для российских ученых, имеется небольшой фактологический материал, многие положения носят гипотетический характер. До сих пор остается не исследованным вопрос о стиле китайское барокко, который получил развитие в китайском городе Фудзядзянь, в одном из районов Харбина.

В результате натурного обследования сохранившихся исторических объектов (2017-2018 гг.) гипотеза о том, что начало данному стилю положили российские архитекторы, подтвердилась. Первые постройки отличаются строгим композиционным построением, ярко выраженной свето-теневой пластикой фасадов, уравновешенностью форм, деталей и элементов. Наиболее важным аспектом при анализе исторических объектов, обращающий внимание, является пропорциональный строй. Примером такой архитектуры может служить доходный дом «Фудзядзянь», построенный на Первой улице в китайском городе в 1915 г. (Рисунок 1). В оформлении плоскости фасадов использовались китайские элементы, которые в это время имеют чисто декоративное значение.

Рисунок 1. Доходный дом «Фудзядзянь». Харбин, Фудзядзянь. 1915 г.

Дальнейшее развитие стиля связано с работой китайских ремесленников. Они придавали декорированию фасадов большое внимание. В декоре отмечается сложнейшее переплетение магических деталей. Большая часть декоративных элементов заимствована из архитектуры Пристани и Нового Харбина. Но в Фудзядзяне они приобретают новую интерпретацию. Акцент в декорировании делался на пятых фасадах, фронтонах и аттиках. В качестве примера можно привести гостиницу «Эльдорадо», построенную в 1920 г. (Рисунок 2). Выделение пятого фасада в качестве композиционного акцента происходило за счет высокого, гипертрофированного аттика. Как правило, решение его определяли столбики с различным завершением, образующих сквозные проемы. При анализе данной архитектурной детали создавалось впечатление, что аттик является самой главной частью со­оружения. На всех сооружениях они досконально проработаны. Для архитектуры Фудзядзяня характерны сложносос­тавные фронтоны, уходящие в перспективу. Фронтоны, как правило, являются сквозными. Они формируются из ритуальных столбов и симво­ли­зируют традиционные китайские палоа для привлечения в дом, в жилой район добрых духов. Вазоны на фронтонах имеют характерное худо­жес­твен­ное оформление. Используется классический вазон, но изменяется привычный абрис - он перекрывается скатами китайских пагод. Основанием для ваз служит китайский фонарик. На парапетных столбиках ставились китайские курильницы, которые, как правило, размещались в храмах. Фронтоныактивно применялись в сооружениях встроенных во фронт улицы. В этих случаях фронтоны, как и аттики, являлись главными акцентами сооружения. Их масштаб осознанно завышался и чаще всего они имели криволинейную форму.

Рисунок 2. Гостиница «Эльдорадо». Харбин, Фудзядзянь. 1920 г.

Во многих объектах используется картуш. Но в русской архитектуре этот элемент располагался на главном фасаде в центральном месте для размещения герба владельца. Картуш в архитектуре китайского города является элементом декора, который располагается произвольно над оконными проемами в виде замкового камня, в декорировании карниза и импостов. Картуш в архитектуре китайского барокко приобретает значение граната. В китайском буддизме персик, лимон и гранат являются «Тремя Благословенными Плодами, приносящих счастье», символом изобилия. В барокко гранат как элемент декора активно использовался, но означал устремление к благотворительности и мило­сердию, щедрое воздаяние за проявление сострадательной любви (лат. caritas). Он также являлся символом единения многих под одним началом. Иногда картуш изображался с тремя кисточками или с колокольчиками.

Характерные элементы европейского модерна кольца с вертикалями имеют в архитектуре Фудзядзяня особое значение. Кольца имитируют колеса Сансары. В буддизме колесо Сансары имеет много значений. Оно не только показывает замкнутый круг обусловленного существования, но главное - указывает на выход из него. Это также и символическое напо­ми­нание, что «обусловленное существование - страдание», «страдание имеет причину», «если устранить причину, устранится и страдание», «и есть методы устранения страдания»^[1]. В качестве архитектурной детали Колесо Сансары используется в упрощенном виде, но имеют гипертрофированные размеры. На вертикалях размещались ряды магических узлов. В некоторых случаях вертикали трактуются как стволы бамбука. Один из немногих талисманов и символов, являющихся универсальными для всех сфер жизни. В Китае это растение получило название «бамбук счастья». Однако помимо счастья и удачи бамбук олицетворяет спокойствие, умиротворение, безмя­тежность. В тоже время крепкий ствол бамбука символизирует защи­щенность, силу и долголетие^[2]. Для китайцев не существует такого элемента как канелюры, в архитектуре они заменяются китайскими подвесками или стеблями бамбука.

Распространенным элементом в декоре являются виноградные гроздья, которые в Китае являются признаками изобилия и сильных потомков. Анали­зируя китайские декоративные элементы на фасадах зданий, невольно приходишь к выводу, что мастера составляли своеобразный натюрморт из фруктов (виноград, гранат, ананас, вишня (цветы), яблоки и т.д.). Для них плоскость фасада являлась полотном, на котором можно свободно создавать любые композиции (Рис.3,4).

Рисунок 3. Декоративные элементы стиля китайского барокко. Харбин, Фудзядзянь. 1915-1924 гг.

Рисунок 4.Декоративные элементы стиля китайского барокко. Харбин, Фудзядзянь. 1915-1924 гг.

Кроме растительного декора в архитектуре встречается и геомет­рический орнамент, привнесенный из китайского зодчества. Наибольшее распространение он получил в постройках в восточном районе, который начал активно развиватьсяв начале 30-х гг. В архитектуре Фудзядзяня – это отказ от декоративной пластики. Так, в декорировании использовалась восьмигранная форма защитного китайского зеркала Багуа. Талисман улавливает всю негативную энергию, направленную на жилище. Традиционный геометрический орнамент, который встречается в отделки фасадов внутренних дворов, стал активно использоваться на главных (уличных) фасадах.

Говоря о расшифровке сложного, символически многопланового декора, покрывающего уличные фасады Фудзядзяня, следует учитывать, что китайский культурный код складывается из трех мощных частей: буддизма, даосизма и конфуцианства. Больше всего в архитектуре Фудзядзяня заметно использование магической даосской атрибутики: волшебные облака, волшебные грибы, узлы-обереги и т.д. Самым известным символом даосизма безусловно является «мандала»: знаменитые черно-белые «рыбки» инь и ян, однако, против ожидания, этот мотив практически не встречается в фасадных декорациях китайского города^[2].

О буддизме в пластическом декоре уличных фасадов рассматриваемых объектов, недвусмысленно напоминают многочисленные и разнообразные изображения лотоса и вариации на темы колеса сансары, появляющиеся на фронтонах (подробная расшифровка наиболее популярных символов буддизма – так называемых «8 благих символов»). Что касается конфуцианства, то традиционно выделяются 8 основных конфуцианских символов: морской моллюск, зонтик или балдахин, лотос, сосуд, яд, узел бесконечности, колесо Закона, которое трактуется как разнообразные знаки солнцеворота, квадратной свастики и проч. ^[3].

Можно проследить, как на протяжении 30 лет европейская архитектурная символика трансформировалась в традиционную китайскую. Так, изображение лотоса и колеса-сансары вытеснили розетки, восходящие к готическим окнам-розам, многоярусные «стяги победы» и «белые зонты» повсеместно заменили вертикальные флористические гирлянды, типичные для боз-арта, «драгоценные вазы» все чаще стали появляться на тумбах парапетов и фронтонов вместо классицистских и барочных вазонов и фиалов. Валюта трактуется как раковина, с завитком повернутым вправо^[4].

Наиболее часто в декоре фасадов Фудзядзяня использовался «бесконечный узел», в котором угадывается первоначальный меандр классической традиции. Если на первом этапе застройки Фудзядзяня европейские мотивы декора и ордерные элементы трактовались достаточно близко к вестернизированным прототипам, то с уменьшением русского влияния в Харбине, все заметнее творческое переосмысление автохонными каменотесами элементов классического декора в духе магической национальной традиции, где орнамент и декор рассматриваются, прежде всего, как обереги. Ордерные элементы теряют свои тектонические и конструктивные характеристики, превращаясь в гибкие лианообразные нервюры, увенчанные, как правило, коринфскими капителями, трактованными, чем дальше, тем произвольней (листья аканта заменяют листья лотосов и проч.). Изначальный смысл канелюр совершенно теряется и трансформируется в вертикальные подвески.

Различные конфигурации кольца (диска, строенных колец, полусферы и проч.) и вертикальных линий (3-5), пожалуй, самый узнаваемый символ восточного модерна. Генезис мотива восходит к ампирному венку с лентами. К 30-м гг. мотив кольца и строенных линий на уличных фасадах Фудзядзяня принял гротескные очертания, окончательно утратив культурную память об ампирном прототипе. Одновременное использование на фасадах буддистской символики и разнообразных гиперболизированных подвесок стало отличительной чертой позднегоэтапа развития китайского барокко. Мотив гирлянд широко применялся в харбинской архитектуре. Так же, как меандр или спиральный узор, динамичная гирлянда позволяет внести движение, динамику в статичные декоративные композиции. Раскручи­вающаяся, провисающая, ниспадающая гирлянды оживляют фасадные плоскости,придавая барочную динамику. Этот прием сохраняется в народной архитектуре.

Анализируя архитектуру в стиле китайского барокко, приходишь к выводу о магической архитектуре. Фасады зданий перегружены символами, знаками, оберегами. За короткий период была сформирована своеобразная архитектурная среда как ма­ги­ческий артефакт. Такая среда была создана китайцами осознано, чтобы защитить тради­цион­ный мир Фудзядзяня. В архитектуре китайского города отмечается явное перекодирование евро­пейских стилей (классицизм, барокко, модерн) и формирование китайцами новой архитектуры, которая не имеет прямых европейских и китайских аналогов. Все более решительный отход от европейского канона, позволяет говорить о формировании своеобразной эстетической системы, безусловно имеющую самостоятельное культурное значение.