Финансовая безопасность как объект особой (уголовно-правовой) охраны

Моргун Олег Васильевич доцент кафедры деликтологии и криминологии Сибирского федерального университета 660075, Россия, Красноярский край, г. Красноярск, ул. Маерчака, 6, ауд. 1-22 Morgun Oleg Vasil'evich Docent, the department of Delictology and Criminology, Siberian Federal University 660075, Russia, Krasnoyarskii krai, g. Krasnoyarsk, ul. Maerchaka, 6, aud. 1-22 raubtier@list.ru Другие публикации этого автора

Финансовая система, подобно кровеносной, обеспечивает жизнедеятельность государственного «организма», пронизывая все сферы функционирования публичных институтов, организаций и граждан. Нарушения в работе такого механизма зачастую приводят к масштабным негативным последствиям, затрагивая различные по своему характеру отношения. В таких условиях современная финансовая система Российской Федерации стала, в сущности, основой не только экономической, но и национальной безопасности страны. Не без оснований проблемы обеспечения финансовой безопасности, а также вопросы необходимости совершенствования правового регулирования в финансовой сфере находят отражение в ежегодных посланиях Президента Федеральному Собранию Российской Федерации, а также документах стратегического планирования дальнейшего развития страны. В частности, согласно п. 58 Стратегии национальной безопасности Российской Федерации важнейшими факторами обеспечения экономической безопасности являются стабильность функционирования и развития финансовой системы, повышение ее защищенности, валютное регулирование и контроль, сохранение финансовой стабильности, преодоление оттока капитала. В связи с чем финансовую сферу, как важнейшую составляющую общества и государства, следует считать одним из приоритетных объектов охраны.

Как отмечает Н. В. Щедрин, любую систему можно считать объектом охраны, значимость и ценность которых, однако, не является одинаковой ^{[1, c. 14]}. «В русле системного подхода объекты охраны – это свойства систем (окружающей среды, природных комплексов, представителей флоры и фауны, человечества, организаций, личностей и пр.), утрата которых приведет к причинению существенного и необратимого вреда: разрушению самой системы или потере функций, для которых она создана и предназначена» ^[2].

Сообразно этому, финансовая система, ее свойства, элементы и составляющие также подлежат охране в различной степени. Одни и те же объекты могут быть охраняемы в общем, повышенном или особом порядке в зависимости от степени угрожающей опасности или ее источника. Например, нецелевое использование бюджетных средств может повлечь:

– передачу уполномоченному по соответствующему бюджету части полномочий главного распорядителя, распорядителя и получателя бюджетных средств в соответствии со ст. 306.4 БК РФ (как способ охраны объекта);

– наложение штрафа на руководителей получателя бюджетных средств либо на юридическое лицо – получателя бюджетных средств, предусмотренное ст. 15.14 КоАП РФ (способ повышенной охраны объекта);

– уголовную ответственность должностных лиц получателя бюджетных средств, предусмотренную ст. 285.2 УК РФ (способ особой охраны объекта).

Анализ нормативно-правовой базы позволяет сделать вывод, что наиболее часто объекты охраны подлежат защите нормами цивилистических отраслей права, объекты повышенной охраны – нормами административного права, объекты особой охраны – уголовно-правовыми нормами. Дифференциация на объекты охраны, объекты повышенной охраны и объекты особой охраны производится в зависимости от ценности или значимости элемента системы или конкретного ее свойства для целей обеспечения безопасности государства.

Вопрос о понимании категории «объект особой охраны» в доктрине уголовного права разработан недостаточно. Наиболее близким по значению термином, обозначающим рассматриваемое явление, выступает «объект уголовно-правовой охраны». Под ним, как отмечается в специальной литературе, следует понимать явление, на которое направлена охранительная деятельность государства с использованием специфических уголовно-правовых средств и которому преступным деянием причиняется вред или создается опасность причинения такого вреда ^[3]. Вместе с тем приходится констатировать, что исследователи при выделении объектов уголовно-правовой охраны в отношении элементов финансовой системы зачастую связывают их с понятием «объекта преступления» и раскрывают через общественные отношения, которые затрагиваются тем или иным преступлением, входящим в определенную совокупность деяний, предусмотренных уголовным законом ^[4].

Полагаем, что авторы в данном случае упускают из виду значимые различия. Как справедливо отмечал Л. Д. Гаухман, «объект уголовно-правовой охраны» и «объект преступления» неодинаковы по значению, даже несмотря на то, что в основе последних находится понятие общественного отношения. И если первое дает лишь общее представление о круге общественных отношений, защищаемых уголовным законом, то есть имеет общесоциальное значение (в таком смысле общественные отношения указываются в ч. 1 ст. 2 УК РФ), то второе имеет уголовно-правовое значение, так как характеризует элемент состава преступления ^{[5, с. 64]}. Таким образом, в отличие от объекта преступления, который является основанием для правильной квалификации преступного деяния, объект уголовно-правовой охраны составляет суть такого параметра, как основание криминализации тех или иных правонарушений, является основой для материального определения понятия преступления и формирования уголовного законодательства.

Следовательно, без выявления конкретного круга объектов, подлежащих особой охране, в том числе применительно к финансовой системе, невозможно определить как множество деяний, подлежащих криминализации, так и перечень уже закрепленных преступлений, подлежащих отнесению к деяниям, совершаемым в финансовой или финансово-кредитной сфере. Однако без учета действующих экономических законов и механизмов, по которым функционируют финансовые отношения, выделение совокупности таких объектов становится достаточно проблематичным, что и наблюдается в соответствующих современных исследованиях в сфере уголовного права и криминологии. В такой ситуации и законодатель оказывается перед непростой задачей воплощения в правовой норме результатов соответствующих исследований как в правовой, так и в экономической науке в целях достижения задач обеспечения финансовой и криминологической безопасности страны.

Применительно к определенным видам преступлений в уголовном законодательстве и научной литературе в качестве объекта уголовно-правовой охраны называется «безопасность» (общественная ^[6], экономическая ^[7], духовная ^[8], информационная ^[9] и др.). В последние годы правоведы все чаще обращаются к проблеме определения понятия «безопасность» и ее соотношения с ними смежными категориями («национальная безопасность», «государственная безопасность», «безопасность государства», «общественная безопасность»), однако единого, удовлетворяющего всех или большинство, определения так и не выработано [10–21]. Кроме того, различные дефиниции безопасности предложены в действующем законодательстве.

В утратившем силу Законе РФ от 05.03.1992 № 2446-I «О безопасности» понятие безопасности было определено как «состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз». Под жизненно важными интересами предлагалось понимать «совокупность потребностей, удовлетворение которых надежно обеспечивает существование и возможности прогрессивного развития личности, общества и государства» Кроме того, в данном законе также были определены основные объекты безопасности: «личность – ее права и свободы; общество - его материальные и духовные ценности; государство – его конституционный строй, суверенитет и территориальная целостность» (статья 1).

С появлением легального толкования научные дискуссии относительно понятия безопасности не прекратились. Более того, в действующем Федеральном законе от 28.12.2010 № 390-ФЗ «О безопасности», закрепляющем основы правового регулирования вопросов безопасности, отсутствует статья, раскрывающая базовые понятия. Однако формирование научного понятия безопасности является вопросом принципиальной важности, так как, во-первых, это понятие должно отразить сущность данного явления и, во-вторых, корректно его сформулировать, выделить наиболее важные элементы содержательной части проблемы. Как точно высказался А. Ф. Галузин, «безопасность как цель, условие и стратегия защиты от опасности нацелена в конечном счете на выживание социальной системы, личности, общества и государства» ^{[22, с. 12]}.

Как отмечает И. А. Дамм, анализ действующего законодательства позволяет сделать вывод о том, что большинство действующих нормативных правовых актов, сообразно легальной дефиниции, первоначально предложенной в Законе РФ от 05.03.1992 № 2446-I «О безопасности», выстраивают понятийный аппарат вокруг категории «состояние защищенности». Таким образом, становится очевидным, что «в отсутствие нового концептуального понимания безопасности используется в целом не утратившее актуальности старое» ^[23].

Определение безопасности в целом и криминологической (антикриминальной) безопасности в частности через состояние защищенности личности, общества и государства, получило широкий отклик и в научных исследованиях ^{[24, с. 97; 25, с. 12; 26, с. 42; 27, с. 9 и др.]}.

Не вступая в дискуссию по данному вопросу, отметим с учетом задач, стоящих перед данным исследованием, что под безопасностью, на наш взгляд, следует понимать состояние защищенности какой-либо системы от источников опасности, способных вредоносно на нее воздействовать, обеспечиваемое деятельностью субъектов по предупреждению и отражению таких опасностей в целях прогрессивного развития системы.

Следствием дискуссии по определению понятия «безопасность» является также отсутствие единства мнений среди авторов по вопросу о том, что следует понимать под тем или иным видом безопасности, например безопасности финансовой. В научной литературе встречаются различные точки зрения.

По мнению Е. Н. Кондрат, финансовая безопасность представляет собой «понятие, включающее комплекс мер, методов и средств по защите финансово-экономических интересов государства на макроуровне, а также финансовой деятельности хозяйствующих субъектов на микроуровне» ^{[28, с. 62]}. Признавая высокий научный уровень приведенного определения, отметим, что безопасность, как родовая категория, может понимать как состояние системы и цель ее функционирования ^{[29, с. 50]}. В данном случае комплекс мер, методов и средств защиты скорее относится к категории «обеспечение финансовой безопасности», но не к финансовой безопасности как таковой.

О. Ш. Петросян полагает, что финансовая безопасность – это «создание условий устойчивого, надежного функционирования финансовой системы страны, государства, региона, предотвращающих возникновение финансового кризиса, дефолта, деструкцию финансовых потоков, сбои в обеспечении основных участников экономической деятельности финансовыми ресурсами, нарушение стабильности денежного обращения, уровень эффективности государственного управления, его различных ветвей власти и их институтов» ^{[30, с. 16]}. Иными словами, в приведенном определении речь также идет о деятельности, направленной на достижение состояния финансовой безопасности. Вместе с тем очевидным его преимуществом является развернутое объяснение того, что именно составляет «ткань» безопасного функционирования финансовой системы. Аналогичным образом А. А. Фелюст раскрывает финансовую безопасность как «состояние финансовой системы государства, характеризующееся высоким уровнем развития, устойчивостью и конкурентоспособностью, обеспечивающими необходимую основу для осуществления эффективной финансовой политики в целях обеспечения национальной безопасности и защиты важнейших интересов личности, общества и государства в финансовой сфере» ^{[31, с. 9]}.

А. А. Хабибуллина утверждает, что финансовая безопасность представляет собой «невозможность нанесения недопустимого вреда свойствам объекта безопасности, обусловливаемым финансами, их материальной основой и инфраструктурой» ^{[32, с. 20]}. Отмечая данное определение, подчеркнем, что терминологически более верным представляется использование терминов «объект обеспечения безопасности» либо, как мы указывали ранее, «объект охраны».

В свою очередь, наиболее близкое нам определение финансовой безопасности предлагает И. И. Кучеров: «состояние защищенности финансовой системы Российской Федерации, основанное на финансовой устойчивости государства, которое позволяет осуществлять непрерывное и достаточное финансовое обеспечение всех его полномочий посредством формирования публичных фондов денежных средств» ^{[33, с. 73]}. Пожалуй, единственным его недостатком можно считать отсутствие указания на угрозы (источники опасности), которым может быть подвержена финансовая системы.

Перечисленные определения понятия «финансовая безопасность» демонстрируют различные подходы авторов к его содержанию. Анализ приведенных точек зрения в совокупности с предложенным нами базовым определением понятия «безопасность» позволяет предположить, что под финансовой безопасностью следует понимать состояние защищенности финансовой системы от источников опасности, угрожающих ее целостности, а также упорядоченности и устойчивости ее звеньев и структурных элементов, обеспечиваемое деятельностью субъектов по предупреждению, пресечению и отражению таких опасностей в целях сохранения сущностных характеристик системы и ее стабильного устойчивого развития.

Полагаем в таком аспекте финансовую безопасность уместно отметить в качестве объекта особой или уголовно-правовой охраны. В научной литературе наблюдаются тенденции обоснования финансовой безопасности в качестве объекта уголовно-правовой охраны. Так,О. Ш. Петросян, не разграничивая категории объекта преступления и объекта охраны, под таковыми признает правопорядок в области финансовой безопасности, раскрываемый через систему урегулированных нормами права общественных отношений в указанной сфере, в которых поведение либо деятельность субъектов являются правомерными ^{[30, с. 25]}. При этом следует согласиться с предложением автора о необходимости нормативного закрепления функции борьбы с преступлениями в сфере обеспечения финансовой безопасности, придания категории «финансовая безопасность» статуса самостоятельного объекта нормативно-правового обеспечения, объекта уголовно-правовой охраны ^{[34, с. 26]}, что в последующем может послужить основанием для выделения в Уголовном кодексе соответствующей группы преступлений против финансовой безопасности.

Правильное определение системообразующих свойств, подлежащих особой охране, позволит определить первоочередные направления законотворческой и правоохранительной деятельности по обеспечению финансовой безопасности, организации противодействия преступности.

При этом необходимо отметить, что современное российское законодательство не в полной мере готово к адекватному ответу на обновленные угрозы экономической и финансовой безопасности государства. Традиционные виды противоправной деятельности значительно усложнились, в частности в связи с внедрением цифровых технологий в повседневную жизнь. Активно применяются новые способы финансового мошенничества, ухода от налогообложения, незаконного вывоза капитала, отмывания неправомерно полученных доходов с использованием электронных платежных инструментов, проводятся махинации на валютном рынке и рынке финансовых услуг в информационно-телекоммуникационной сети Интернет и пр.

В описанных условиях отечественное правовое регулирование финансовых отношений требует реформирования. Финансовая безопасность, выступающая самостоятельным аспектом национальной безопасности, нуждается в новых стратегиях, определяемых основным курсом политики государства по разрешению данных вопросов. Стратегия финансовой безопасности, важнейшими аспектами которой являются, в том числе средства, и способы противодействия возникающим угрозам, должна представлять собой не только политический и экономический курс в деятельности органов государственной власти, экономических и финансово-банковских структур, направленный на создание условий и ресурсов финансовой стабилизации и экономического роста при сохранении и укреплении единства и целостности России, ее экономического пространства и финансовой системы. Полагаем, что с правовой точки зрения стратегия финансовой безопасности должна формироваться с учетом систематизации и ранжирования современных угроз по источникам опасности, повышенной опасности и особой опасности, необходимости отражения такой дифференциации в соответствующих отраслях законодательства, а также определять цели и задачи правового регулирования основных направлений деятельности правоохранительных и иных государственных органов по осуществлению охраны наиболее значимых финансовых отношений от противоправных посягательств.

Действующие в последние годы в России стратегии национальной безопасности, программы, прочие документы, определяющие основные направления государственной политики, закрепляют, прежде всего, угрозы экономической безопасности в целом, как правило, обходя стороной непосредственно вопросы финансовой безопасности, либо рассматривают их с экономической точки зрения. В соответствии со Стратегией национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента РФ от 31.12.2015 № 683, незащищенность и уязвимость национальной финансовой системы рассматривается в числе главных угроз национальной безопасности, однако дальнейшего развития в тексте правового акта данная декларация не получила.

Принятие соответствующих обновленных стратегий (концепций) на государственном уровне послужит отправным моментом в создании идеальной (теоретической) модели финансовой безопасности и базой для формирования новых законодательных основ, определяющих ключевые понятия в сфере экономической и финансовой безопасности.