Движение баптистов-«инициативников» в 1960-е гг. как реакция на конфессионально-национальную политику Советского государства (на примере Кемеровской области)

Шиллер Вадим Викторович кандидат исторических наук доцент, кафедра истории, Кемеровский государственный медицинский университет 650056, Россия, Кемеровская область, г. Кемерово, ул. Ворошилова Ул, 22А, каб. 228 Shiller Vadim Viktorovich PhD in History Docent, the department of History, Kemerovo State Medical University 650056, Russia, Kemerovskaya oblast', g. Kemerovo, ul. Voroshilova Ul, 22A, kab. 228 shiller.vadim@yandex.ru Другие публикации этого автора

Актуальность изучения протестных политико-религиозных движений безусловна и определяется той ролью, которую играют в современном мире радикальные течения на религиозной основе.

Объектом исследования выступает этноконфессиональная ситуация на территории СССР на протяжении всего периода его существования.

Предметом – движение «инициативников» как реакция на конфессионально-национальную политику советского государства на примере Кемеровской области в период конца 1950-х – 1960-х гг. В работе наряду с общенаучными методами анализа, синтеза, индукции и дедукции, используется историко-сравнительный метод, реализованный в диахронном аспекте и элементы системного анализа.

Конфессиональную политику советского государства нельзя рассматривать вне национального контекста, поскольку воздействие на мусульманские общины неизбежно затрагивало представителей татарского и башкирского народов, являющихся основными носителями ислама в советский период и настоящее время, давление на лютеран, меннонитов и некоторых объединений Евангельских христиан-баптистов (далее ЕХБ) неизбежно отражалось на немцах, составляющих основу данных объединений, а ликвидация ряда общин униатов и пятидесятников напрямую касалась украинцев, и, в первую очередь, западных.

Государственная религиозно-национальная политика в советский период истории нашей страны характеризовалась определенными циклами, связанными с конкретным политическим режимом, функционирующим в рамках существующей политической системы. В пределах одного режима периоды репрессий сменялись оттепелью с последующим «закручиванием гаек» в отношении отдельных конфессиональных объединений. Одновременно некоторые религиозные объединения могли получать определенные преференции от государства и партийных органов на незначительный промежуток времени, после чего под валом репрессивных мероприятий могли оказаться и они. Так, в частности, было с протестантами, чьи статусные позиции постоянно менялись от предпочтительных, практикуемых в первые десятилетия советской власти, до нежелательных в период нахождения у власти Н. С. Хрущева.

Реакция религиозных объединений на репрессивную политику проявлялась в двух основных формах – мягкой и жесткой ^{[7, С. 13]}. Мягкая проявлялась в подпольном существовании с эпизодическими попытками получения официальной регистрации, а жесткая – в открытой конфронтации с властью через сознательное нарушение антирелигиозного законодательства и публичные религиозные акции, что наиболее ярко проявилось в период разворачивания и развития движения баптистов-«инициативников» в начале 1960-х гг. ^{[7, С. 13]}.

Проблема движения «инициативников» получила достаточное освещение в постсоветской историографии ^{[1, 2, 3, 5, 6]}, что было обусловлено снятием запретов на исследовательские темы, нацеленные на изучение роли, места и положения религиозных объединений и верующих в советский период, а также рассекречиванием части материалов, отложившихся в центральных и региональных архивохранилищах силовых ведомств и спецслужб, исполнительных органов власти и партийных архивах. Исследователями постулировались следующие моменты:

Ø В движении принимали участие исключительно представители конфессии евангельских христиан-баптистов;

Ø К основным причинам движения относятся – принятие нового «Положения о союзе ЕХБ» и противоречия между конфессиями, входящими в состав ЕХБ (евангельскими христианами, баптистами, пятидесятниками и проч.);

Ø Целью движения являлось смещение существующего руководства ВСЕХБ и установления независимости церкви ЕХБ от государства.

При этом за пределами внимания исследователей остались следующие факты:

Ø Верующие нелегальных общин ЕХБ, составившие больше 70 % всех участников движения, практически не имели связей с Союзом ЕХБ. Более того, они не оказывали ему финансовой поддержки и выстраивали внутреннюю организационную структуру отнюдь не в соответствии с Уставом союза ЕХБ. Поэтому корректировки «Положения о Союзе ЕХБ», явившиеся, согласно сложившемуся в историографии мнению, одной из основных причин разворачивания движения «инициативников», на ограничения внутренней жизни нелегальных общин влияния оказывать не могли.

Ø В исследуемый период запрету подвергалась деятельность не только общин ЕХБ, но и ряда других конфессиональных объединений, в том числе и действующих без регистрации.

Предпосылки движения наметились еще в конце 1950-х гг., когда началось ужесточение общего курса государственной политики в отношении религиозных организаций. Организационно движение стало оформляться на территории Западной Украины и Средней Азии, где в рамках легальных объединений ЕХБ организовалось течение т.н. «совершенников и свободных», ставивших цель выйти из под контроля советского законодательства о культах и ВСЕХБ. Осенью 1960 г. в Кемеровскую область из Ташкента приезжал эмиссар нового движения с целью организации групп. Ориентировался он в первую очередь на немецкую молодежь ^{[4, С. 561]}.

Идеологическую подготовку движению обеспечили немцы, часть из которых ранее была репатриирована из Германии. Они поддерживали связи с родственниками, проживающими за границей, слушали зарубежные радиостанции (в частности «Голос Америки»), благодаря чему были с практикующейся системой взаимоотношений религиозных организаций с государственными органами в этих странах. Кроме этого около трети состава в легальных общинах ЕХБ составляли лица, крещенные до войны, часть из которых захватила период существования режима наибольшего благоприятствования для протестантов, существующего в первые годы советской власти и нацеленного на окончательный подрыв позиций РПЦ через рост протестантских объединений. В структуре зарегистрированных общин ЕХБ значительный удельный вес составляли верующие, крещенные до начала Великой отечественной войны. В общине ЕХБ г. Кемерово прошедшие водное крещение до 1941 г. составляли 60 %, против 40 % крещенных в период 1941-1949 гг. [ГАКО. Ф. Р-18. Оп. 1. Д. 615. Лл. 37-39 об.; Ф. Р-964. Оп. 1. Д.17. Лл. 85 об. – 96]. Это была единственная община, где крещенные до войны имели больший удельный вес, чем прошедшие этот обряд после нее. В общине ЕХБ города Осинники эти показатели составляли 33 % против 67 %, в общине ЕХБ поселка Байдаевка - 42 %, против 58 %, в общине ЕХБ города Ленинск-Кузнецкий - 34 % против 66 % и в общине ЕХБ города Сталинска - 45 % против 55 % [ГАКО. Ф. Р-964. Оп. 1. Д. 18. Лл. 70 об.-76.; Д. 19. Лл. 47 об.-58; Д. 23. Лл. 97-105 об].

Анализ внутренней структуры движения баптистов-«инициативников» позволил выявить как минимум два крупных крыла, имеющих разный конфессиональный и этнический состав и преследующих достижение разных целей. Пестрый конфессиональный состав движения был обусловлен тем, что объединения ЕХБ СССР представляли собой межконфессиональный конгломерат, куда, кроме собственно евангельских христиан и баптистов, входили еще и пятидесятники. Кроме этого к движению примкнули представители религиозных и этнорелигиозных групп, распавшихся в результате «профилактических» мероприятий. В качестве этого показателен пример с общиной меннонитов г. Юрги, часть адептов которой после проведения «профилактических» мероприятий выехала в Казахстан, а часть примкнула к движению «инициативников» ^[4].

Первое крыло в движении составляли выходцы из зарегистрированных общин ЕХБ, которые выступали против руководства ВСЕХБ и ограничительных статей нового «Положения Союза ЕХБ». Можно предполагать, что из состава зарегистрированных общин выходили территориальные группы во главе со своими лидерами.

Подтвердить этот тезис можно примером общины ЕХБ города Кемерово. Пресвитер общины Григоровский увел за собой группу верующих, примкнувшую к «инициативникам». Он был лидером территориальной группы Рудничного района и весь руководящий состав общины практически полностью (за исключением одного человека) сформировал за счет членов этой группы. [ГАКО. Ф. Р-964. Оп. 1. Д. 17. Л. 291].

Могли примыкать к движению и верующие из числа «приближенных», которые никак не могли пройти обряд водного крещения, поскольку уполномоченный Совета по делам религиозных культов при Кемеровском облисполкоме в середине 1950-х гг. начал исключать из списков готовящихся к крещению, тех, кому не исполнился 21 год, подняв в конце 1950-х эту планку до 25 лет.

По спискам «крещаемых» общины ЕХБ города Осинники прослеживается, что большинство тех, кого уполномоченный вычеркнул из списков в 1956 г. «по молодости», перешагнув к 1958 году 25-летний рубеж в качестве членов общины не фигурируют ни в первой, ни во второй половине 1958 г. Видимо так и не получив разрешения на крещение они ушли к «инициативникам». Община ЕХБ города Осинники была единственной из всех легальных общин ЕХБ области, потерявшей более половины своего состава после того, как движение развернулось на территории области. Интерес представляет тот факт, что это была преимущественно немецкая часть.

Второе крыло включало в себя представителей незарегистрированных общин и групп ЕХБ, пятидесятников, меннонитов и других протестантских объединений, так и не добившихся возможности легализовать свою деятельность. Не связанные организационно и финансово с руководящим центром ЕХБ эти общины и группы не ставили перед собой задачи смещения нынешнего руководства ВСЕХБ, поскольку подкорректированное «Положение», как уже отмечалось выше, не оказывало никакого влияния на объединения, действовавшие и так незаконно. Именно это крыло в качестве целевой установки выдвигало изменение существующего законодательства о культах.

Попытки руководства ВСЕХБ и государственных органов прекратить движение не увенчались успехом. Когда в 1963 г. на очередном съезде ВСЕХБ было принято новое «Положение», исключающие пункты, не устраивавшие «инициативников», а в 1966 г. органы власти стали рассматривать возможность регистрации всех незарегистрированных общин и групп ЕХБ, то на это пошла незначительная часть последних.

На наш взгляд это объясняется следующим:

Ø на регистрацию пошли общины и группы, входящие в состав первого крыла движения – поставленная ими цель была достигнута и дальнейшая борьба стала бессмысленной;

Ø при поликонфессиональном характере движения регистрация была предложена только ЕХБ. О представителях других конфессий, входящих в состав движения, речи не было;

Ø не была достигнута целевая установка второго крыла - изменение существующего законодательства о культах.

Отличительной чертой движения являлась приверженность радикальным способам решения проблем, что проявлялось в оказании «инициативниками» ожесточенного сопротивления любым акциям местных органов власти. В этом отношении показателен пример с самой крупной общиной «инициативников» области - Прокопьевской. В мае 1966 г. верующие ряда городов поехали в Москву. Делегация была разогнана, ряд верующих арестован. Из 11 представителей Кузбасса привлечены к уголовной ответственности руководители прокопьевской общины А. С. Гончаров и П. Ф. Захаров. Узнав об арестах, пресвитер общины И. Д. Униженный и регент хора М. Г. Богданов организовали шествие верующих к городскому отделу милиции с требованием освобождения арестованных. Они также были арестованы и привлечены к уголовной ответственности ^[4].

Движение серьезно повлияло на количественный и качественный состав общин ЕХБ области как зарегистрированных, так и нелегальных, которые не примкнули к движению в полном составе. Ранее уже отмечалось, что немецкая группа, входящая в состав общины ЕХБ г. Осинники практически в полном составе примкнула к движению.

В нелегальной общине ЕХБ города Киселевска на основании списков верующих за 1958 г. и 1963 г. фиксируется динамика половозрастного и численного состава под влиянием движения «инициативников». В 1958 г. в общине фиксировалось 190 чел., а в 1963 г. всего 80. По нашим подсчетам за период 1958 – 1963 годы из общины ушло 125 человек. В 1959 г. в общине фиксируется около 200 чел. [ГАКО. Ф. П-75. Оп. 8. Д. 316. Л. 23]. По данным на 1 января 1961 г. фиксируется такое же количество, что свидетельствует о функционировании общины в данном численном составе до начала 1961 г. [ГАКО. Ф. П-75. Оп. 9. Д. 26. Л. 14]. Половозрастные пирамиды, отражающие демографическую ситуацию и социальный состав этого объединения по срезам 1958 и 1963 гг. свидетельствует о том, что и без того немолодая в 1958 г. община постарела еще сильнее в 1963 г., потеряв основную часть социальных групп работающих и «семейных» домохозяек (см. рис. 1 и 2), [подробнее о социальных группах см. 8].

Можно с большой долей уверенности утверждать, что до 1961 г. из общины ушла немецкая группа (15 чел.) составлявшая 8% от общего числа верующих (12% от общего числа ушедших), с последующим образованием самостоятельной группы меннонитов. Последняя в списках религиозных общин по г. Киселевску за 1957 г. не фиксируется [ГАКО. Ф. П-75. Оп. 8. Д. 156. Л. 34]. О том, что основу группы меннонитов могли составить именно бывшие члены общины ЕХБ, может косвенно свидетельствовать то, что в 1957 г. в общине ЕХБ принял водное крещение Янцен Абрам Генрихович, фигурировавший как член общины еще в 1958 г. В данных УКГБ по Кемеровской области за 1 января 1961 г. последний выступает уже в качестве проповедника группы меннонитов (до 25 чел.) [ГАКО. Ф. П-75. Оп. 9. Д. 26. Лл. 15]. Именно Янцен и увел за собой всех немцев из общины ЕХБ.

Таким образом, движение баптистов-«инициативников» не было однородным и включало в себя два крыла, представленных рядом протестантских конфессий и национальностей. Определяющим фактором, повлиявшим на зарождение, развитие и масштабы движения выступила не всегда продуманная конфессиональная и национальная политика советского государства. Выявленный механизм движения позволяет нам поставить в качестве проблемы определения алгоритма анализа конфессиональных движений, охватывающих легальные и нелегальные объединения. По движению «инициативников» прослеживается, что активность на первый взгляд одной конфессии (по мнению исследователей этого движения) объективно приводит к переорганизации системы межконфессиональных связей в рамках целого региона. Более того, меняются не только связи, но и структуры общин, в той или иной мере втянутые в движения.