Потребитель в договорном правоотношении: проблема идентификации в гражданском праве России

Гусельникова Наталья Геннадьевна аспирант, кафедра гражданского права, Уральский государственный юридический университет 620137, Россия, Свердловская область, г. Екатеринбург, ул. Комсомольская, 21 Guselnikova Natalya Gennadevna post-graduate student of the Department of Civil Law at Ural State Law University 620137, Russia, Sverdlovskaya oblast', g. Ekaterinburg, ul. Komsomol'skaya, 21 nata.gusselnikova@gmail.com Другие публикации этого автора

Потребитель в договорных правоотношениях: проблема идентификации в гражданском праве России

Исторически реализация имущественных прав и интересов граждан рассматривается в литературе с позиции защиты прав потребителя. В доктрине вполне обоснованно сложилась позиция, что потребитель как слабый субъект правоотношений нуждается в дополнительной защите^[1]. Однако в нормативных источниках, судебной практике и доктрине окончательно не разрешен вопрос о том, кто является потребителем. Между тем решение этого вопроса принципиально для гражданского оборота, так как статус потребителя дает субъекту право на дополнительную защиту своих прав.

Хотя договорным отношениям с участием потребителя посвящено множество специальных работ, интерес к данной тематике не угасает. Защита прав потребителей становилась предметом диссертационных исследований^[2]. Многочисленные исследования указывают не столько на полную разработку проблематики, сколько на наличие большого количества спорных вопросов.

Исторически защита потребителя в договорных правоотношениях прослеживается с момента появления первых товарных рынков. Например, у Платона в 11 книге из сборника «Законы» указано, что если стоимость покупки превышает установленную предельную цену, то продавец обязан сообщить покупателю свое место жительства на случай возврата покупки^[3]. В 18 книге Дигест Юстиниана можно найти признаки установления срока годности: «Если проданное вино скисло ‹...›, то ущерб ложится на покупателя ‹...› но если продавец взял на себя риск, то он несет риск в течение того времени, на которое он принял риск. Если же он не указал времени, то риск должен быть возложен на него до тех пор, пока вино не опробовано»^[4]. Как видим, особое положение потребителя, которое выражается в специальных дополнительных правах, формируется уже на ранних стадиях правового регулирования договорных отношений с потребителем. При этом дополнительные обязанности возлагаются на контрагента потребителя в формате императивного регулирования договорных условий.

По мере того как росло производство товаров и услуг, нормы, защищающие права потребителя, развивались и усложнялись. Возник слой крупных хозяйствующих субъектов, которые, как правило, могли себе позволить опытных юристов. А потребители не имели возможности защитить себя. Консолидированное законодательство возникло лишь в ХХ веке, стали появляться специальные законы для регулирования отношений с потребителем. Во многих странах возникло общественное движение в защиту прав потребителей — консюмеризм.

Потребитель как физическое лицо, которое приобретает товары и услуги в личных целях, — понятие международное. И вместе с тем в нормах защиты потребителя прослеживается национальная специфика. Так, в 1968 г. в Японии был принят закон, который давал гражданам защиту от физического и материального ущерба при использовании приобретенного товара. В Швеции с 1970 г. применяются законы «О торговой практике» и «О договорных условиях», которые предоставляют потребителям специальные средства защиты прав.

В России научной разработкой защиты прав и интересов потребителей занимались и занимаются такие ученые, как А. М. Бычко, В. В. Залесский, О. Н. Зименкова, К. А. Неволин, Н. А. Покровский, Д. М. Сорк и другие.

Поскольку потребитель, как правило, является слабым субъектом и закон дополнительно усиливает его позиции, принципиально важно прояснить, кто именно подпадает под это определение.

Хотя сам термин «потребитель» появился только в XX веке, сегодня он широко употребим. Потребитель является субъектом как частного, так и публичного правового регулирования. При этом в каждом типе правового регулирования может по-разному определяться лицо, имеющее статус потребителя.

Лицо, имеющее статус потребителя, может по-разному идентифицироваться. Согласно Закону «О защите прав потребителей»^[5], потребитель — это гражданин, который намерен заказать или приобрести или заказывает, приобретает или использует товары (работы, услуги) исключительно для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с предпринимательской деятельностью. Особое значение в данном случае имеют слова про намерение: получается, что лицо имеет статус потребителя еще до вступления в договорные отношения. По мысли законодателя, само намерение вступить в договорные отношения уже предоставляет потребителю право на дополнительную, предусмотренную законом защиту. Еще не выбрав контрагента, он уже обладает дополнительными возможностями. Выбор контрагента при этом остается за ним.

Правоприменитель часто исключает из категории потребителей физических лиц, обладающих признаками, указанными в Законе о защите прав потребителей. Например, ранее действующее Министерство РФ по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства установило, что гражданин, который приобретает товары для и в интересах юридических лиц, потребителем не является. В то же время физическое лицо считается потребителем, если пользуется услугой лично — даже если она была заказана в производственных целях (проживание в гостинице, услуги по перевозке)^[6]. В нормативных актах также встречается позиция, что потребителем может быть и юридическое лицо. В частности, такой подход прослеживается в отношениях, связанных с газоснабжением^[7].

Не содержит трактовки понятия «потребитель» и кодифицированное российское законодательство. Понятие раскрыто только в одном специальном законе в пределах его применения. В иных правоотношениях термин нормативно не определяется. Есть мнение, что это вполне обоснованно: «Приобретение статуса потребителя в принципе, как и иных статусов (например, собственника, владельца, заслуженного юриста, ветерана войны и т.д.), зависит от ряда обстоятельств и условий, которые нашли свое отражение в фактически сложившихся правоотношениях»^[8].

Как видим, на нормативном уровне единого подхода к толкованию термина «потребитель» нет. Не выработан он и в юридической литературе. Можно выделить три основных позиции.

Первый, традиционный, взгляд заключается в том, что потребителем может быть только физическое лицо. Обоснование — буквальное толкование Закона «О защите прав потребителей» и определение предпринимательской деятельности, приведенное в ст. 2 Гражданского кодекса РФ. Согласно этому определению, предпринимательская деятельность является рискованной, а значит, предприниматель как субъект договорных отношений не может ссылаться на отсутствие опыта, знаний и иные обстоятельства. Между тем его контрагент-потребитель может квалифицировать жизненные обстоятельства и даже собственные качества в свою пользу, уменьшить свою ответственность или получить дополнительное право в одностороннем порядке прекратить договорные отношения. Статья 8 Закона «О защите прав потребителей» устанавливает, с одной стороны, право потребителя требовать информацию об изготовителе, а с другой стороны, обязанность его контрагента донести эту информацию в доступной и наглядной форме. В противном случае, согласно ст. 12 вышеуказанного Закона, потребитель вправе отказаться от договора, если он был заключен, или требовать возмещения убытков, если договорные отношения еще не возникли. Независимо от того, воспользуется ли потребитель своим правом, ответственность за то, чтобы потребитель получил эту информацию, лежит на его контрагенте. Данный подход презюмирует слабое положение потребителя и предоставляет ему способы усилить свою договорную позицию как на этапе до заключения договора, так и после.

Такой же подход прослеживается и в судебной практике. Суды отказывают субъектам предпринимательской деятельности, аргументируя это тем, что предприниматель должен либо полностью разбираться в соответствующем вопросе и проявлять всевозможную осмотрительность, либо принимать риск несения убытков. В частности, суды отмечают, что предприниматель несет риск наступления неблагоприятных последствий от заключения сделок с компаниями, которые ведут деятельность с нарушением законов^[9]. При этом постулируется, что юридическое лицо как субъект предпринимательской деятельности должно прогнозировать последствия, в том числе и негативные^[10].

Данный подход распространен и в других правопорядках. Для полноты исследования вопроса обратимся к зарубежному опыту. Согласно п. 3 Руководящих принципов ООН потребитель — физическое лицо, действующее в личных, семейных интересах. Аналогичная позиция просматривается в ст. 12 Закона о несправедливых условиях 1977 г. (Unfair Contract Terms Act)^[11].

Второй подход состоит в том, что потребителем в договорных отношениях может выступать как физическое, так и юридическое лицо. Объясняется это тем, что и физические, и юридические лица вступают в соответствующие правоотношения на основании публичного договора.

В соответствии с третьим подходом, к потребителям можно отнести как юридических, так и физических лиц — в зависимости от содержания правоотношений.

Неоднозначно понятие «потребитель» трактуется в практике Верховного суда РФ. Например, Верховный Суд РФ указывает, что под термин «потребитель» могут подпадать индивидуальные предприниматели, закупающие товар в целях для личных, семейных, домашних, бытовых и иных нужд, не связанных с предпринимательской деятельностью^[12]. Получив статус предпринимателя, физическое лицо не перестает быть потребителем. Это обоснованно: согласно п. 3 ст. 23 Гражданского кодекса РФ, закон, регулирующий правовой статус юридического лица, распространяется на отношения, возникающие с участием индивидуального предпринимателя, если иное не следует из существа правоотношения. Именно сущность отношений должна быть квалифицирующим признаком для идентификации потребителя в договорном отношении.

В юридической литературе подобная позиция тоже прослеживается. В частности, А. А. Райлян указывает, что для решения вопроса о квалификации физического лица как потребителя имеет значение цель заказа, приобретения или использования товара или услуги. Именно цель позволяет разграничить сферы деятельности физического лица.

Но как квалифицировать физическое лицо как потребителя, если цель меняется? Одно намерение или мотив заключения договора не может быть единственным основанием для признания физического лица потребителем. В литературе^[13] предлагается решить эту проблему через понятие потребительского интереса, поскольку статус субъектов в юридической литературе, как правило, связывается с природой их интереса^[14]. Подход, на наш взгляд, не лишен оснований: договорные отношения с потребителем обеспечивают разнонаправленные интересы сторон договора, причем предприниматель вступает в отношения с целью получения прибыли, в то время как потребитель — с целью удовлетворить личные потребности. При этом, на наш взгляд, цель получения прибыли для потребителя можно вынести за рамки договорных отношений, поскольку если у него нет личной потребности в товаре, то он не станет рассматривать даже экономически выгодное предложение.

Но есть у такого подхода и свои недостатки. Если существенным условием и квалифицирующим признаком договора с потребителем будет его интерес, то как этот потребительский интерес может установить контрагент при заключении договора? И что делать, если потребитель впоследствии его поменяет? Единственным доступным инструментом для коммерсанта в этой ситуации может стать заверение об обстоятельствах, предусмотренное ст. 431.2. Гражданского кодекса РФ. Но в условиях реального гражданского оборота с его динамикой и огромным количеством способов заключения договора с потребителем, в том числе через интернет, данный инструмент едва ли применим.

Еще одна проблема квалификации физического лица как потребителя возникает, если физлицо закупает товары с профессиональной целью (не для личных или семейных нужд), но не зарегистрировано как индивидуальный предприниматель. Верховный Суд РФ отмечает: физическое лицо, которое приобретает или заказывает работы (услуги) в коммерческих целях, например полиграфическую продукцию для коммерческого распространения, не попадает под действие Закона «О защите прав потребителей»^[15].

Судебная практика поддерживает данную позицию. Так, в ходе судебного разбирательства было установлено, что физическое лицо купило станочный агрегат — тяжелое промышленное оборудование, предназначенное для вторичной обработки древесных материалов, а также материалов на основе переработанной древесины. Суд сделал обоснованный вывод о том, что физическое лицо в такой ситуации не является потребителем, так как оборудование предназначено исключительно для выполнения промышленных объемов производства и не может использоваться в бытовых условиях^[16].

Верховный Суд РФ сделал аналогичный вывод в отношении брокерских договоров с физическими лицами, которые не обладают статусом индивидуального предпринимателя. Предметом продажи выступали ценные бумаги. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала, что «обязательным условием признания гражданина потребителем является приобретение таким гражданином товаров (работ, услуг) исключительно для личных (бытовых) нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. То, что истцы являются физическими лицами и не имеют статуса индивидуальных предпринимателей, само по себе не означает безусловно, что заключенные сделки направлены на удовлетворение личных бытовых нужд. Исходя из обстоятельств, на которых основаны требования истцов, ими с банком заключены договоры брокерского обслуживания в целях приобретения в их интересах и за их счет кредитных нот. При этом истцы были уведомлены о рисках, связанных с операциями на рынке ценных бумаг. При таких обстоятельствах ввиду рискового характера деятельности по совершению гражданско-правовых сделок с ценными бумагами и (или) по заключению договоров, являющихся производными финансовыми инструментами, такая деятельность не может быть признана деятельностью, направленной на удовлетворение личных (бытовых) нужд, а потому выводы судебных инстанций о применении к спорным отношениям Закона "О защите прав потребителей" являются ошибочными…»^[17].

Таким образом, для квалификации физического лица как потребителя необходимо достоверно установить природу заключенного договора с предпринимателем, а также иные обстоятельства, которые влияют на существо договорных отношений.

Суды, однако, непоследовательны в своей позиции. Некоторые суды, учитывая все обстоятельства заключения договора с физическим лицом, возлагают на ответчика (контрагента потребителя) бремя доказывания обстоятельства, свидетельствующего, что товар закупался не для бытовых целей, а в предпринимательском интересе. Показательно, например, следующее определение: «В отсутствие допустимых, достоверных и достаточных доказательств того, что товар, являющийся объектом договора, приобретался истцом не в личных, семейных, домашних целях, а для иных нужд, у суда первой инстанции не имелось оснований для отказа в применении к спорным правоотношениям положений Закона РФ "О защите прав потребителей", регулирующих ответственность продавца за нарушение прав потребителя в части компенсации морального вреда и взыскания штрафа»^[18]. Подобный вывод присутствует и в следующем деле: «Договор поставки не содержит сведений о том, что продукция приобретается истцом (потребителем) не в личных целях, а в связи с предпринимательской деятельностью»^[19].

Как видим, статус индивидуального предпринимателя сам по себе не мешает физическому лицу выступать в договорных отношениях в качестве потребителя. Индивидуальный предприниматель может рассматриваться как потребитель, и, наоборот, физическое лицо, не имеющее статуса ИП, может не быть потребителем. При идентификации потребителя в договорных отношениях необходимо учитывать природу заключаемого договора, его предмет и интерес сторон.

Рассмотрим второй подход, который встречается в литературе. Согласно ему, основанием для определения потребителя служит публичный договор, который он заключает^[20]. При этом в силу ст. 426 ГК РФ на стороне обратившегося лица может быть как организация, так и физическое лицо. В научных трудах отмечается, что публичный договор отличает прежде всего его субъектный состав, где одной стороной всегда является потребитель, а другой коммерсант^[21]. Тот факт, что на стороне потребителя может быть организация, поддерживается доктриной и судебной практикой.

Так, М. И. Брагинский отмечает, что обратиться за заключением публичного договора может как физическое лицо, так и организация^[22]. А. Хвощинский приходит к выводу, что при идентификации потребителя в публичном договоре необходимо учитывать не природу стороны договора, а условия его участия в договорном правоотношении^[23]. И. Н. Садиков прямо указывает, что на стороне потребителя в публичном договоре розничной купли-продажи может выступать юридическое лицо^[24]. В судебной практике нашла отражение позиция, что, в частности, договор проката может быть заключен с организаций^[25]. Таким образом, сложилась ситуация, что в договорных отношениях, основанных на публичном договоре, потребителем является организация. Однако в таких случаях потребитель не может отстоять свои права и интересы в рамках Закона «О защите прав потребителей».

Согласно третьему подходу, потребитель может быть как физическим лицом, так и организацией. Основной критерий идентификации потребителя — природа договорных отношений.

Многие авторы считают, что юридические лица могут быть непрофессионалами в договорных отношениях, а также вступать в договорные отношения не с коммерческой целью, а для удовлетворения потребностей своих сотрудников^[26]. Такие юридические лица, по мнению авторов, должны пользоваться для защиты своих прав положениями Закона «О защите прав потребителей». Его предлагается доработать, включив в перечень потребителей и юридических лиц.

Обоснованность широкого толкования термина «потребитель» подчеркивает Л. Т. Гарвин, который говорит о блокировке для субъектов малого бизнеса способов защиты, предусмотренных для физических лиц. Л. Б. Ситдикова отмечает, что юридическое лицо, заказывающее услуги вне предпринимательских целей, также выступает в качестве потребителя.

Другие исследователи критически воспринимают данный подход, и это, на наш взгляд, обоснованно. Нет единых критериев разграничения потребительских и предпринимательских договоров, а отнести какие-то нужны юридического лица к личным или семейным сложно. Ю. Н. Мулина^[27], например, справедливо отмечает, что расширительное толкование термина «потребитель» некорректно, так как все сделки предпринимателя совершаются в целях получения экономической выгоды.

Нам представляется, что законодатель неслучайно выделил два основных признака потребителя: физическое лицо и использование товара в личных (семейных, бытовых) целях. Данные два признака взаимосвязаны, так как фактическое только физическое лицо может иметь бытовые цели. Именно совокупность указанных признаков обусловливает «слабость» потребителя. Физическое лицо в противовес организации не имеет штата юристов и иных профессионалов и может полагаться только на собственные знания и навыки при заключении договора с профессионалом. А так как установить средний уровень таких навыков сложно, то законодатель предоставляет потребителю максимально возможную защиту от злоупотреблений со стороны контрагента. Наличие бытовой цели дополняет идентификацию потребителя. Физическое лицо не занимается какой-либо профессиональной или производственной деятельностью и вступает в договорные отношения с единственной целью — для удовлетворения своих бытовых (личных) потребностей. В таком контексте наиболее подходящим критерием при должной проработке будет потребительский интерес, о котором говорилось выше.

Может ли организация иметь потребительский интерес? Часто приводится в пример производственное предприятие, которое заключает договор на электроснабжение. Завод, несомненно, использует электроэнергию для личного (собственного) потребления. Тем не менее в данном случае очевидны производственные цели. Более того, работники, использующие электроэнергию, будут использовать ее не в личных, а производственных целях. На наш взгляд, назвать завод потребителем не представляется возможным. Соответственно, предоставлять ему дополнительную защиту также нецелесообразно.

Итак, на наш взгляд, потребителем может выступать только физическое лицо, которое вступает в договорные отношения с целью удовлетворения своих личных потребностей и использует полученное по договору от контрагента также в своих личных (бытовых) целях. Таким образом, целесообразно дополнить определение, данное законодателем, третьим признаком: потребитель фактически использует то, что получил по договору, в личных целях.