«Территориальные группы» как основа организации протестантских общин Кемеровской области в 1920-е – 1960-е гг.

Шиллер Вадим Викторович кандидат исторических наук доцент, кафедра истории, Кемеровский государственный медицинский университет 650056, Россия, Кемеровская область, г. Кемерово, ул. Ворошилова Ул, 22А, каб. 228 Shiller Vadim Viktorovich PhD in History Docent, the department of History, Kemerovo State Medical University 650056, Russia, Kemerovskaya oblast', g. Kemerovo, ul. Voroshilova Ul, 22A, kab. 228 shiller.vadim@yandex.ru Другие публикации этого автора

Актуальность проблемы изучения внутренней структуры религиозных объединений и их реакции на внешнее воздействие безусловна и определяется совокупностью задач, решаемых властью при реализации основных направлений конфессиональной политики государства на современном этапе. Советский опыт религиозной политики, отраженный в исторических источниках, представляет огромный интерес в силу наличия разных форм и моделей взаимоотношения государства и религиозных объединений.

Объектом нашего исследования выступает совокупность религиозных общин и групп, действующих на территории СССР на протяжении всего периода его существования. Предметом – «территориальные группы» как основа протестантских объединений Кемеровской области в период 1920-х – 1960 – гг. В работе наряду с общенаучными методами анализа, синтеза, индукции и дедукции, используется историко-сравнительный метод, реализованный в диахронном аспекте, элементы системного анализа и статистический метод корреляционного анализа.

Церковно-государственные отношения в советский период характеризовались отсутствием стабильности и периодически колебались от жестких репрессий до определенной оттепели. Репрессивная политика Советского государства, осуществляемая в отношении некоторых религиозных объединений, определялась рядом фактором, включая внутри и внешнеполитическую обстановку, обсуждаемый и принимаемый партийно-политическим руководством страны вектор развития государства и общества на определенной временной промежуток, личностью главы государства и сложившимися в корпусе партийной номенклатуры установками, определяемыми уровнем образования, жизненным и профессиональным опытом, испытываемыми симпатиями к идеям и доктринам некоммунистического характера, а также личным отношением к религии и сложившейся социально-политической конъюнктуре.

Уровень эффективности репрессий против религиозных объединений и верующих носит дискуссионный характер. Исследователи советского периода, не акцентируя внимания на репрессивной стороне вопроса, оценивали антирелигиозную политику, рассматриваемую исключительно через призму информационно-пропагандистской работы, как максимально успешную, опираясь на статические данные о сокращении доли религиозно верующих граждан в советском обществе и преобладании среди приверженцев того или иного вероисповедания пожилых и малообразованных людей, причем преимущественно женщин. На основании этого формулировался вывод об эффективности государственной пропаганды, приводящей, в конечном итоге, к отмиранию религии как явления вместе с ее престарелыми носителями ^{[1, 3, 5, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 15, 16, 17]}. Советскими исследователями игнорировались факты идейно-мировоззренческого характера, которые играли огромную роль для тех, кто был не формально, а фактически верующим и разделял один из ключевых тезисов Иисуса Христа: «Но вы смотрите за собою, ибо вас будут предавать в судилища и бить в синагогах, и перед правителями и царями поставят вас за Меня… И будете ненавидимы всеми за имя Мое» ^[2].

В постсоветский период на основе временного рассекречивания ранее закрытых данных, снятию запрета на ряд тем, значительному улучшению церковно-государственных отношений, появились более взвешенные оценки, корректирующие категоричный тезис о неизбежном изживании религии по мере продвижения к коммунизму ^{[4, 6, 7, 14, 18]}. Исследователи, отмечая репрессивный характер религиозной политики Советского государства, акцентировали внимание на мягких и жестких способах противодействия ей со стороны верующих. Первый способ проявлялся в подпольной форме деятельности сохранивших организационные структуры религиозных объединений, периодически пытавшихся получить государственную регистрацию. Жесткий вариант реализовывался через открытую конфронтацию с органами власти, в тои числе сознательное нарушение антирелигиозного законодательства государства и публичные открытые акции, включающие религиозные демонстрации или шествия и силовые попытки освобождения заключенных под стражу верующих и лидеров религиозных объединений. Наиболее ярко этот вариант проявился в период разворачивания и развития движения баптистов-«инициативников» в начале 1960-х гг.

Несмотря на все усилия, прилагаемые в советский период партийно- государственными органами власти и силовыми структурами, религиозные объединения продолжали существовать и даже численно увеличиваться как за счет активной миссионерской деятельности, осуществляемой в первую очередь среди членов своей семьи и соседей, проживающих рядом, так и в процессе первичной социализации детей верующих, получающих базовые представления религиозного содержания от родителей.

Подтверждается этот тезис зафиксированными в источниках фактами крещения неофитов в Кемерове в период с 1937 г. до 1946 г., когда формально все религиозные общины города были ликвидированы (см. гистограмму 1). Это свидетельствует о сохранившейся системе организации, испытывающей потребность в новых адептах и включающей в свою структуру лиц, имеющих право крестить неофитов. До запрета и формальной ликвидации религиозных общин подобными полномочиями обладали рукоположенные пасторы и пресвитеры.

Гистограмма 1. Динамика крещений в Кемеровской общине баптистов-ЕХБ

Кроме этого в 1950-х гг. в Кемеровской области по данным УКГБ по Кемеровской области фиксировалась 101 нелегальная община и группа, объединяющие около 6 тысяч верующих мусульман, католиков, православных, иудеев и представителей ряда протестантских конфессий [ГАКО.Ф.П-75. Оп.9. Д.25. Л.1; Ф.П-90. Оп.1. Д.114. Л.45; Ф.П-91. Оп.1. Д.172. Л.18].

Для сохранения организационной структуры религиозных объединений при активном репрессивном воздействии со стороны государства одного религиозного сознания явно не достаточно, поскольку это субъективный признак, имеющий разное значение для каждого конкретного верующего.

Определяющую роль в сохранении организационной структуры общин, по нашему глубокому убеждению, играло наличие устойчивой системы кровнородственных связей верующих, национальная принадлежность верующих и сложившаяся система территориальных связей, составляющая, в первую очередь, базовую основу устройства большинства протестантских общин и способствующая вполне законному осуществлению миссионерской деятельности с минимальными издержками.

Проиллюстрируем этот тезис на примере протестантских объединений города Кемерово и других городов Кемеровской области за временной промежуток 1920-е – 1960-е гг. Выбор нижней грани обусловлен наличием легально существующих религиозных объединений евангельских христиан и баптистов, имеющих еще определенные преференции со стороны государства, поддерживающего протестантов для максимального ослабления позиций Русской православной церкви. Верхняя грань связана с нелегальным существованием основной части протестантских объединений, с небольшим перечнем официально зарегистрированных общин Русской православной церкви и Евангельских христиан-баптистов, поставленных под жесткий контроль государства.

При анализе системы расселения верующих мы столкнулись с четко выраженной спецификой территориальных связей в рамках разных конфессий. По материалам, содержащим сведения за 1926 г., евангельские христиане концентрировались преимущественно на территории современного Центрального района г. Кемерово [Кемерово был разделен на 4 района: Центральный, Заводский, Кировский и Рудничный Указом Президиума 15 марта 1941 г. ВС РСФСР (Усков И.Ю. Административно-территориальное деление Кузбасса 1920-2000 гг.Кемерово, 2000. С. 14). Для удобства при характеристике систем расселения мы будем оперировать современной районной системой]. Основная часть верующих проживала преимущественно на улице Советской, находящейся в современном Центральном районе, и на стыкующихся с ней улицах Кирова, Ленина, Больничной и Исполкомской.

Баптисты, в синхронный период, расселялись дисперсно на территории двух современных районов Кемерово: Центральном и Заводском. Максимальная концентрация верующих отмечалась на улицах, расположенных рядом друг с другом — Красноармейской, Интернациональной и 3-й Октябрьской. Остальные проживали на разных улицах города на значительном расстоянии друг от друга. Система расселения баптистов практически не пересекалась с распределением евангельских христиан по территории Кемерова. Только в районе ул. Советской рядом проживали 4 баптиста и 2 евангельских христианина.

Для объяснения существующей системы расселения мы предложили рабочую гипотезу, согласно которой верующие и той и другой конфессии концентрировались в местах расположения молитвенных домов. Выяснилось, что у евангельских христиан молитвенный дом вплоть до 1934 г. располагался в центре города — на улице Советской, где и проживала, как отмечалось выше, большая часть верующих. Источники зафиксировали изменение номеров зданий, где находился молитвенный дом (последовательно № 47, 141 и 61). У баптистов молитвенные собрания вплоть до 1933 г. проходили в частных домах верующих. С 1925 г. по 1927 гг. они собирались в частном доме одного из членов общины, проживающего в центре города. С 1927 года баптисты стали собираться сначала в одном, а потом в другом жилом доме, расположенном на территории нынешнего Заводского района г. Кемерово. В 1933 г. баптистская община перестала собираться в частных домах верующих и приобрела помещение под молитвенный дом по ул. Профсоюзной 34 (нынешний Заводский район), собираясь с 12 мая 1933 г. уже в нем.

Определенные изменения сложившейся системы расселения были зафиксированы в 1934 году.По данным источников в Центральном районе остались незначительное количество баптистов, которые стали концентрироваться теперь преимущественно в районе реки Искитимка, в которой с 1926 г. осуществлялось открытое крещение неофитов. При этом основная часть верующих баптистов продолжала проживать в Заводском районе около молитвенного дома по ул. Профсоюзной, 34.

Более серьезные изменения в расселении были зафиксированы у евангельских христиан, которые уже не группировались в одном месте как раньше, а дисперсно распределялись по всему Центральному району. Источники зафиксировали их проживание и в Заводском районе, что было связано с одной стороны с переносом молитвенного здания на его территорию (ул. 4-я Октябрьская), а с другой – последствиями коллективизации, вынуждающей евангельских христиан – мелких частных собственников, выезжать из сельской местности в город и оседать в его маргинальных районах - нынешнем Заводском и Рудничном.

В 1940-х —1950-х гг., верующие кемеровской общины евангельских христиан-баптистов (далее ЕХБ), основу которой составили адепты действующих ранее самостоятельно объединений евангельских христиан и баптистов, проживали на территории практически всех районов города. При этом их основная часть обитала в Заводском районе, где располагался молитвенный дом. Самая большая концентрация отмечалась в месте расположения молитвенного дома на ул. Заводской 127.

Появление в протестантских общинах новых этнических элементов: немцев и украинцев обусловило наличие определенных этнических вариаций в системе расселения.Для русских верующих было характерно дисперсное расселение на территории города, где общее число членов конкретной общины на одной улице не превышало 5-10 человек. Немцы, как входящие в состав полиэтничных общин, так и создавшие самостоятельные религиозные объединения, проживали в пределах нескольких улиц на рабочих окраинах. Их численность в рамках одной улицы колебалась от 20 до 60 человек. Имеющиеся в нашем распоряжении данные по немецким общинам и группам, входящим в состав полиэтничных религиозных объединений свидетельствуют о том, что очаговая система расселения являлась для них типичной.

Так, в религиозном объединении лютеран г. Юрги Кемеровской области численный состав верующих в рамках отдельных улиц варьировался от 22 до 56 человек. Большая часть верующих немецкой группы, входящей в состав полиэтничной общины ЕХБ г. Осинники, проживала в районе улицы Косой Лог, где концентрировалось 44 % (32 чел.) всех немцев, входящих в состав общины. Места незначительной концентрации немцев отмечались так же в районе улиц Зеленый Лог (8 чел.) и Гоголя (8 чел.), располагавшихся неподалеку от Косого Лога. На остальных улицах их число варьировалось в пределах 1-4 человека. Подобная ситуация была характерна для лютеран г. Осинники, меннонитов г. Юрги и группы немцев, входящих в состав общины ЕХБ п. Байдаевка [ГАКО. Ф. Р-964. Оп. 1. Д. 22. Лл. 231 об.-244, 245 об.-246; Д. 41. Лл. 29-34, 347-348 об.].

В это же период фиксируется перекрывание систем расселения верующих разных вероисповеданий, что было обусловлено усложнившейся конфессиональной структурой городов области. Ранее отмечалось, что верующие ЕХБ проживали практически во всех районах г. Кемерово: Центральном, Заводском, Кировском и Рудничном. По данным уполномоченного Совета по делам РК при СМ СССР И. Ефремова за 1952 г. в Заводском районе, (ул. Новая и Заводская - место локализации молитвенного дома ЕХБ) действовали две группы пятидесятников. Еще одна группа фиксировалась в Центральном районе (ул. Шевченко и 1-я Заречная - места наибольшей концентрации верующих ЕХБ) и одна - на шахте «Северная» (Рудничный район), где так же проживало значительное число последователей ЕХБ [ГАКО. Ф. П-75. Оп. 7. Д. 164. Л. 76.].

Адвентисты седьмого дня Кемерова проживали на территории всех четырех районов города. Их молитвенные собрания проходили на правом берегу в д. Красной, в которой наблюдалась также концентрация верующих ЕХБ. Расселение лютеран г. Осинники перекрывало места проживания верующих ЕХБ (немцев и русских) в районе ул. Косой Лог. Проживали рядом друг с другом в районе улиц Логовая и Кольцевая лютеране и меннониты города Юрги [ГАКО. Ф. Р-964. Оп. 1. Д. 41. Лл. 29-34.].

Система расселения определяла внутреннюю структуру общин, сформированных на основе территориальных групп. О том, что именно они составляли основу религиозных объединений, свидетельствует ряд фактов. Полные списки верующих баптистов и евангельских христиан за 1920-1930-е гг. содержат сведения о группах, входящих в состав общины. При территориальной привязке информации, полученной по источникам, прослеживается, что каждая группа, сформированная по территориальному признаку, имела своего руководителя. В списке членов общины евангельских христиан за 1927 г. содержатся сведения о верующих из семи сельских населенных пунктов, входящих в состав общины на правах территориальных групп. Список членов каждой группы начинается с ее руководителя, статус которого был четко обозначен в графе «Занимаемое в общине положение» [ГАКО. Ф. Р-18. Оп. 1. Д. 3. Лл. 38 об.-42 об.].

В списке общины баптистов за 1935 г. содержатся аналогичные сведения о трех территориальных группах, входящих в ее состав [ГАКО. Ф. Р-18. Оп. 1. Д. 443. Лл. 72-75 об.]. Кроме этого, в нашем распоряжении имеется список Нахаловской группы (Нахаловка - один из районов города Щегловска – с 1932 года Кемерово) религиозного объединения евангельских христиан, датируемый нами примерно 1927 г., и, включающий в себя, персональные данные двадцати человек, проживающих в указанном районе [ГАКО. Ф. Р-18. Оп. 1. Д. 3. Л. 184 об.]. Во главе этой группы стоял благовестник Сибкрайотдела Василий Бунаков. Основу группы (58 % всех домохозяйств, входящих в ее состав) составляли полные нуклеарные семьи - как правило муж и жена [ГАКО. Ф. Р-18. Оп. 1. Д. 3. Л. 184 об.].

В отчете уполномоченного Совета по делам РК Ивана Ефремова за 1952 г. имеются сведения о верующем кемеровской общины ЕХБ С. А. Ермашеве (баптисте с 1937 г.), который в 1949 г., через три года после официальной регистрации кемеровских евангельских христиан-баптистов, организовал религиозную группу ЕХБ на шахте Курганка, где еще в 1930-х гг. проживало значительное число верующих [ГАКО. Ф. П-75. Оп. 7. Д. 156. Л. 75.].

В 1940-60-е гг. сложившаяся в предшествующий период система территориальных связей продолжала сохраняться, хотя и претерпевала некоторые изменения. Во многом, это было обусловлено законодательными ограничениями и правительственными мероприятиями в их отношении.Отличительной чертой этого периода было то, что помимо территориальных групп, состоящих из верующего данного вероисповедания, в состав легальных общин ЕХБ входили верующие других конфессий: пятидесятники, в отдельных случаях АСД, меннониты и лютеране.

Молитвенные дома официально зарегистрированных общин служили системообразующей связью для территориальных групп. После снятия религиозного объединения с регистрации и изъятия культового здания в фонд государства община быстро распадалась на территориальные и иноконфессиональные группы. Так, после закрытия общины ЕХБ г. Сталинска в 1949 г. она распалась сначала на две больших группы пятидесятников и ЕХБ. Последние, перейдя на нелегальное положение, моментально распались на более мелкие: пятидесятники стали собираться в разных местах тремя, а ЕХБ (как более многочисленная) четырьмя группами [ГАКО. Ф. Р-964. Оп. 1. Д. 23. Л. 131 об.].

Помимо территориальных групп, сформированных из городских верующих, в составе зарегистрированных общин ЕХБ фиксировались группы из других сельских населенных пунктов и даже городов. В 1958 г. в составе байдаевской общины ЕХБ фиксируются верующие из Междуреченска и Мысков. В общине они появились, по-видимому, в период 1957-1958 гг., поскольку в списке за 1956 г. ни один из них еще не фиксируется. Видимо обе этих группы не смогли добиться официальной регистрации в качестве самостоятельных объединений и были вынуждены примкнуть к ближайшей к ним зарегистрированной общине.

Гораздо четче определялись границы территориальных групп в нелегальных религиозных объединениях, чтобыло обусловлено законодательным запретом на сбор незарегистрированных общин. Верующие из объединений, включающих в свой состав несколько десятков человек, не могли проводить собрания, не привлекая внимания соседей и правоохранительных органов. Кроме этого частные дома и малометражные квартиры, где обычно проводились религиозные встречи, не могли вмещать в себя большое количество людей.

Источники зафиксировали прямые свидетельства проведение религиозных собраний верующими объединений, включающих сто и более человек, небольшими группами, собиравшимися в разных частях населенного пункта. Нелегальная община католиков г. Юрга, объединяющая около 400 верующих, проводила свои молитвенные собрания на квартирах верующих, собираясь группами по 15-20 человек [ГАКО. Ф. П-75. Оп. 8. Д. 156. Лл. 52-53.].Незарегистрированное объединение ЕХБ г. Прокопьевска, насчитывающее в 1957 г. более пятисот человек, действует небольшими группами в разных местах [ГАКО. Ф. П-75. Оп. 8. Д. 156. Л. 25.]. Действующие в это же время униаты г. Осинники численностью около 250 человек по большим праздникам собирались на квартирах верующих [ГАКО. Ф. П-75. Оп. 8. Д. 156. Л. 33.].

Нами была предложена рабочая гипотеза, что для этого периода характерно наличие взаимосвязи между абсолютной численностью верующих в объединении и количеством территориальных групп. При этом, число входящих в состав общины территориальных групп должно проявляться по количеству руководителей. Наличие корреляции должно было свидетельствовать о наличии имманентных и в то же время латентных механизмов самоорганизации. Механизма находящегося вне контроля государственных структур и в то же время гибко реагирующего на внешнее воздействие. Община в данном контексте выступала в качестве своеобразного государства в противодействующем ему социалистическом государстве. Отсюда, реакция правоохранительных органов в лице КГБ и МВД на деятельность нелегальных религиозных объединений становится вполне понятной с позиции представителей государственной власти, стремящейся распространить контроль на все сферы социальной жизни.

Для проверки нашей гипотезы мы провели расчеты коэффициента корреляции Пирсона между абсолютным числом верующих религиозных нелегальных общин и количеством зафиксированных в них руководителей. Нами использовалась информация из материалов УКГБ по Кемеровской области, отложившаяся в фонде Кемеровского обкома КПСС [ГАКО Ф. П-75. Оп.9. Д. 26. Лл. 1-35]. В случае подтверждения нашей гипотезы коэффициент корреляции должен был показывать достаточно тесную взаимосвязь (полученное значение должно стремиться к единице), в противном случае наша гипотеза должна быть отвергнута.

Полученный по всему массиву коэффициент корреляции оказался равным 0,66, подтвердив нашу гипотезу, но пока в рамках Кемеровской области. Для определения круга религиозных объединений с высокой и низкой взаимосвязью нами были проведены дополнительные расчеты по каждой общине. Результаты расчетов отражены в таблице 1. Наша гипотеза подтверждается по всем группам, несмотря на то, коэффициенты по адвентистам седьмого дня (далее АСД) и меннонитам достаточно низкие.

Таблица 1.Коэффициенты корреляции между количеством человек и числом лидеров формальных и неформальных религиозных общинах

Подсчитано по источнику: ГАКО, ф. П-75. Оп. 9. Д. 26. Лл. 1-35.

Полученные результаты интерпретируются следующим образом. Объединения ЕХБ, ХВЕ и лютеран были самыми крупными по численности, поэтому деление на ряд территориальных групп имело для них вполне закономерный характер. Общины меннонитов и АСД, в большинстве случаев были небольшими по количеству адептов и представляли собой «территориальные группы», что и было зафиксировано полученными корреляционными показателями.

Таким образом, можно отметить, что в советское время религиозные объединения являлись достаточно сложными образованиями, включающими в себя «территориальные группы», формировавшимися в рамках улиц или районов, где проживали верующие. С середины 1940-х гг. когда началась частичная регистрация общин ЕХБ, в их состав стали входить территориальные группы других конфессий (прежде всего пятидесятников), других этносов (немецкие и украинские группы) и других сельских и городских населенных пунктов. Численность территориальных групп имела жесткую взаимосвязь с размерами объединения, в состав которого они входили. В силу этого их размеры колебались от 10 до 90 и выше чел. Прослеживалась определенная этническая специфика в структуре этих образований. Русские группы, как правило, были рассеяны по всей территории населенного пункта и их территориальные группы формировались не в рамках одной или нескольких улиц, а в рамках крупного района, совпадающего с административно-территориальным делением городов. Немцы проживали компактно, в рамках одной или нескольких улиц, поэтому члены одной группы обитали достаточно близко друг от друга.

Сложная внутренняя структура легальных и нелегальных религиозных объединений предопределяла их значительную устойчивость при внешнем воздействии со стороны силовиков и гражданских властей в период ужесточения внутренней религиозной политики. Каждая крупная религиозная община в случае ее ликвидации быстро сегментировалась на мелкие образования – территориальные группы, которые при наступлении благоприятных условий вновь собирались в большое объединение.