Частицы в бурятском и баргутском языках

Ванданова Эржена Владимировна кандидат филологических наук доцент, кафедра филологии Центральной Азии, Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение «Бурятский государственный университет имени Доржи Банзарова» 670000, Россия, республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Ранжурова, 4, оф. 8408 Vandanova Erzhena Vladimirovna PhD in Philology Docent of the Department of the Central Asian Philology at Buryat State University 670000, Russia, respublika Buryatiya, g. Ulan-Ude, ul. Ranzhurova, 4, of. 8408 erzhenaav@mail.ru Другие публикации этого автора

Бухоголова Саяна Батуевна старший преподаватель, кафедра филологии Центральной Азии, Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение «Бурятский государственный университет имени Доржи Банзарова» 670000, Россия, республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Ранжурова, 4, оф. 8409 Bukhogolova Sayana Batuevna senior lecturer of the Department of Philology of Central Asia at Buryat State University 670000, Russia, respublika Buryatiya, g. Ulan-Ude, ul. Ranzhurova, 4, of. 8409 Sayana050379@yandex.ru

В монгольских языках частицами называются служебные слова, вносящее в значение других слов различного рода смысловые оттенки. Частицы являются неизменяемыми словами, которые делятся на постпозитивные, находящиеся непосредственно за словом, и препозитивные, находящиеся перед словом, к которому они относятся. Большинство данных слов, как правило, находятся в постпозиции по отношению к тому слову, которое они обслуживают. Общеизвестно, что частицы не могут выступать в роли самостоятельного члена предложения.

В языке баргутов частицы (sula üge) являются служебными словами, которые придают одному из членов предложения или предложению в целом различные дополнительные семантические и эмоциональные оттенки. Частицы стоят непосредственно рядом с тем словом, от которого они зависят, и не могут выступить в качестве самостоятельного члена предложения ^{[7, с. 278]}.

В прошлом частицы являлись полнозначными словами со своей особой семантикой, но в результате развития языка подверглись процессу десемантизации и стали выражать разнообразные отношения между явлениями объективной действительности.

Частицы в монгольских языках становились объектом изучения в первых ранних грамматиках исследователей Алексея Бобровникова, А. Попова, А.Орлова, В.А. Котвича, Н.Н Поппе, Г.Д. Санжеева.

В последующих трудах ученые в бурятском языке традиционно выделяли частицы при рассмотрении частей речи (Д.Д. Амоголонов, Д.А. Алексеев, Ц-Ж. Цыдыпов, Г.Д. Будаева, Д.Д. Доржиев, Л.Д. Шагдарови др.).

По определению Г.Д. Будаевой «частицы – это неполнознаменательная часть речи, объединяющая в себе неизменяемые служебные слова, функционирующие для выражения дополнительных логико-смысловых, модально-волевых или эмоционально-экспрессивных оттенков значений отдельного слова, словосочетания или всего предложения» ^{[2, с. 84]}.

В бурятском и баргутском языках нами удалось выявить частицы по значению и сфере употребления, которые подразделяются на вопросительные, утвердительные, отрицательные, усилительные, модальные, уступительные, звательные (частицы обращения).

По своему составу частицы делятся на: 1) простые – ха, юм, лэ,-л, гү и т.п.; 2) сложные, состоящие из двух слившихся частиц – аабза, алтай, бшуу, бэзэ и т.п.; 3) сложно-составные, состоящие из трех и более частиц – hэн бэзэ, бэзэ даа, юм ааза и т.п. ^{[4, с. 317]}.

Рассмотрим частицы бурятского языка в сравнении с языком баргутов.

Вопросительные частицы. Наиболее употребительны и разнообразны в сравниваемых языках вопросительные частицы. Для образования общего вопроса используются вопросительные частицы бэ (-б), гү, аал, аалта, бы. Вопросительные частицы могут приминать лично-предикативные частицы –б (-би), -ш (-ши), -т (-та).

Частица бэ употребляется после основ, оканчивающихся на согласный звук, а частица (-б) применяется после слов, имеющих на конечный гласный, например: Ши хэзээ ерэхэбши? «Ты когда придешь», Энэ хэнэй гутал бэ? «Это чья обувь?»; Та хэзээ амралтада гарахабта? «Вы когда выйдете в отпуск?».

В бурятском языке частица гү употребляется для образования общего вопроса, когда не требуется использование специальных вопросительных слов, например: hургуулидаа ошохомнай гү? «пойдем в школу?»; эсэгэшни ажалhаа ерээ гү? «твой отец пришел с работы». Частица гү при парном употреблении, имеет значение разделительного союза «или», например: ябаа гү, ерээ гү «уехал или приехал»; бии гү, үгы гү? «есть или нет?».

В языке баргутов представлены следующие вопросительные частицы: u:, ü:, be:, bidde:, yiŋ, например: tәr xәŋ gәdʒ nәrti: be: «как его зовут»; ta xaiŋ bidde: «как ваше здоровье?»; xәŋ xәlә: yiŋ «кто сказал?»; tani: nәr šinmüŋkә: gәdәg yumu: «Вас ведь Мунко зовут?».

Утвердительные частицы. В бурятском языке данными частицами передается подтверждение правильности высказанной мысли. К ним относятся: бшуу, шуу, юм, hэн, шье, лэ, ха, даа. Частицы шуу, юм, hэн принимают лично-предикативные частицы. Например: тэрэш мүнөө ерэхэ байха даа «он сегодня должен обязательно приехать»; мүнөө жэл үбhэн ехэ байха бшуу «сена ведь много будет в этом году»; газаа угаа хүйтэн шуу «а на дворе-то ведь холодно!»; ерэнэ ааб даа, хайшаа ошохо юм «придет, куда (он) денется».

В языке баргутов встречаются утвердительные частицы üldә:, šu:, šü:, šibdә:, da:, dә:, yum, yiŋ. Примеры: әn bol ni:ti:ŋ әd šu: «это ведь общественное имущество»; odo: üdәrtә: tugal xar'u:ldag yum «сейчас днем ведь пасет телят»; bi: xo:lo: idәdʒ amdʒa:gui šü: dә: «я ведь не успел поесть»; mini: mor' türü:lә: šibdә: «мой конь, кажется, победил»; ta yamar xusu: abxi:ŋ «вы какую одежду будете брать»; әn әrnә:r dzoŋgu:d dzusland garan da: «в это время люди переезжают на летние пастбища»; әn bol manai yoxu: šu: «это ведь наша традиция»; yu:tixalu:ŋ yiŋ «как жарко!».

Отрицательные частицы. В баргутском языке к отрицательным частицам относятся bü:, biš, ügüi, -güi, -xui (-xüe:), üdi:. Из перечисленных частиц только частица bü: является препозитивной, остальные постпозиционные. Примеры: tәrni: ügi: bü: du:l «не слушай его слова», bi: tәrni: yobo:ni: mәdә:güi «я не знал о том, что он уехал»; tәr mәdxüe: šiŋgә:r xu:dʒi:n «он сидит, словно ничего не знает»;namai dzax'dal bišә:güi gәd xәntgәldʒi:nu: «сердится, что я не писал письма?»; әn šindʒaršimi:ŋ asu:dal biš «это не вопрос принципа».

В бурятском языке частицами отрицания являются: бү, үлэ, эhэ, үгы, (-гүй), үды (дүй), бэшэ. Каждая частица отрицания имеет особое назначение и употребляется при определенной части речи или форме глагола.

В академической грамматике бурятского языка характеризуется, что «частица бү выражает отрицание только при повелительно-желательных формах глагола, например: бү яба «не ходи», бү хэлэ «не говори», бү ябаг «пусть не идет», бү хэлэг «пусть не говорит» ^{[4, с. 320]}.

Частица үлэ, восходящая к отрицанию ülü старописьменного монгольского языка, имеет ограниченное употребление и встречается только при причастиях. Например: үлэ мэдэгдэмэ илгаа «едва заметное различие».

Частица эhэ, образованная от отрицания ese старописьменного монгольского языка, употребляется крайне редко, можно ее встретить в разнообразных устойчивых сочетаниях слов, например: эhэ мэдэгдэхээр «незаметно».

Частица үгы (-гүй) является часто употребляемой, некоторые ученые склонны считать ее не частицей, а качественным словом ^{[6, с. 46]}. Наиболее широкое распространение имеет постпозитивный вариант -гүй, присоединяемый к глагольным формам, а также именам. Например: би энэ ном уншаагүйб «я эту книгу не читал»; hурагша дэбтэргүй байна «у ученика нет тетради». Кроме того, -гүй является словообразовательным аффиксом при образовании имен прилагательных со значением отсутствия данного качества, например: уhа саhагүй дайда «безводная местность».

Частица үды (-дүй) используется с глаголами прошедшего времени, имеющим на конце долгий гласный, например: хэлээдүй «еще не сказал»; ошоодүй «еще не ушел».

Частица бэшэ считается не только частицей отрицания, но и может выступать как лексически самостоятельное слово: бэшэ нүхэдшни хаанаб «где твои остальные товарищи?». В качестве отрицательной частицы употребляется с глагольными формами, а также выступает в значении противительного союза, например: уншаа бэшэ hэм «я не читал»; hанаhаарнь бэшэ болоо «вышло не по его желанию»; ганса ши бэшэш, наhажаал хүнүүд энээниие мэдэдэггүй «не только ты, но и пожилые люди этого не знают».

Усилительные частицы. В бурятском языке для выражения значения усиления и выделения логического ударения на каком-либо слове употребляется частица лэ (-л). Выбор вариантов обусловлен конечной позицией слова, после основ, оканчивающихся на гласные, используется слитное написание частицы с предыдущим словом, а в случае после согласных встречается раздельное употребление частицы. Например, хүшэрхэн лэ ажал «очень уж трудная работа»; бил дуугараагүйб «только я не сказал».

В языке баргутов встречаются усилительные частицы l, bol, gә:d. Примеры: әn uširi: tәrәl mәdәn «об этом случае только он знает»; dzun dʒili:ŋ modi:š gә:d unaga:dʒ šadna: «сможет завалить даже столетнее дерево»; oro:dbolxara:dbolyixgaixna: «заходит, смотрит и очень удивляется».

Уступительные частицы. В бурятском языке в уступительном значении выступает частица -шье, присоединяемая к словам, относящимся к разным частям речи, например: Хуса үбгэн үндэр наhатай болобошье hаа «хотя старику Хуса и было много лет…». Данная частица может выражать значение перечисление и повторности действия, например: үдэршье, hүниишье гүйлдэнэ «и днем, и ночью бегают».

В баргутском языке китайскими монголоведами Боусян и Жираниге в особую группу уступительных частиц выделены частицы š, ya:š, yә:š, šiya:, šiyә:, которые выступают в значении «хотя, кроме, даже», например: әn xәrgi: tәrnә: ö:r xәnš mәdxue: «об этом деле никто кроме него не знает»; ügl'ә: ši iryә:š olon, ö:r xüŋ iryә:š olon «завтра хоть ты придешь, хоть другой человек придет все равно годится»; gu:l'šiya: müŋgšiyә: bür tümәrlәgd baxtan «и медь и серебро относятся к металлам»; xәŋ iryә:š әn baidli: ö:ršilxәd xәsü: «хоть кто придет, но изменить это ситуацию тяжело» ^{[7, с. 282]}.

Звательные или частицы обращения. В баргутском языке зафиксированы частицы a:, ә:. Эти частицы служат для усиления интонации, выражения эмоционального возгласа. В этом значении рассматриваемые частицы схожи с эмфатическими гласными в конечном слоге слова, часто встречающимися в монгольских языках. Примеры: aba: dorbi: mәrgәn nәŋ goy әmәgte: aširdʒә: «Отец! Дорби Мэргэн привел очень красивую жену»; xügә: xürә:d irә:ŋ yumu: «сынок! Уже ты пришел»; ši nadad әmnәlgi:ŋ xoro: xa:n baixi:g xәlә:d üg ә: «ты скажи мне, где находится поликлиника».

Модальные частицы. В бурятском языке выделяются модальные частицы, придающие всему высказыванию разнообразные оттенки субъективного характера. Говорящий, употребляя эти частицы, выражает свое отношение к фактам действительности ^{[4, с. 321]}. К ним относятся частицы бы, аал, алтай, аабза, аабы, бэзэ, хаяа. Частица алтай служит для передачи оттенка предположения и возможности, например: унташоо алтай «возможно уснул». Аал придает высказыванию оттенок сомнения или вопроса, может присоединять к себе лично-предикативные частицы, например: та дууланагүй аалта? «разве вы не слышите?». Частица бы выражает удивление или недоумение, например: аа, тиимэ юм бы? «а вот оно что!»; ябаа бы? «неужели ушел?».

Аабы передает значение сомнения с оттенком удивления или неуверенности, например: ерээ юм аабы «он может быть приехал».

Частица аабза, бэзэ, хаяа обозначают предположение, вероятность, возможность, сомнение, например: үглөө хүйтэн үдэр болохо аабза «завтра, вероятно, будет холодно»; тэрээнтэй танил бэзэ «должно быть, он знаком с ним»; гэртээ олон хаяат? «вас много, наверное, в доме?».

Таким образом, на основе проанализированного материала можно сделать вывод, что бурятскому и баргутскому языкам присуще разнообразие частиц, которые играют значительную при формировании коммуникативного высказывания. Использование и правильное употребление частиц позволяет более полно ощутить богатство языка. В результате проведенного исследования была рассмотрена структурно-семантическая классификация частиц, на основе которой можно проследить общие черты, так и специфические особенности использования частиц в речевой коммуникации. Представленные частицы были разделены на основе их функций и семантических особенностей. В бурятском языке бытуют модальные частицы, которые передает различные отношения говорящего к объективной действительности. В языке баргутов же не были выявлены соответствующие частицы. Мы пришли к выводу, что значение модальных частиц в языке баргутов передается посредством вопросительной частицы bidde:, а также утвердительной частицы šibdә:, характерных для современного монгольского языка, например: монг. тэр очно биз дээ «он, вероятно, пойдет»; бид өнөөдөр сайн ажиллах шив дээ «мы, кажется, сегодня хорошо поработали». Более того, специфической чертой баргутского языка является присутствие частицы ba:, которая выражает значение предположения, вероятности с оттенком вопроса и выступает в качестве модальной частицы, например: u:l garšxa:, boro: orxim ba: «появились тучи, кажется будет дождь»; ti:m xünd biš ba: «это, кажется, не очень сложно».

Кроме того, в баргутском языке нами зафиксирована частица yiŋ, выступающая в качестве вопросительной, так и утвердительной частицы, например: xәŋ xәlә: yiŋ «кто сказал?; yu:ti xalu:ŋ yiŋ «как, ведь, жарко!». Данная частица в бурятском языке не обнаружена.

Особенностью языка баргутов является наличие так называемых эмфатических частиц a:, ә:, передающих усиление интонации при обращении, в бурятском же языке она фигурирует как усилительная частица, употребляемая с именами и с повелительным наклонением, например: баргут. xügә: xürә:d irә:ŋ yumu: «сынок! Уже ты пришел»; бур. хүүхэн аа! «дочка!»; үршөөжэл хайрла аа! «о, смилостивись же».

Таким образом, бурятский и баргутский языки располагают довольно разнообразными и многочисленными по структуре и функции средствами выражения как частицы. Считаем, что изучение частиц как специфических средств оформления смысловых оттенков и модальных значений, придающих словосочетанию в частности и предложению в целом, требуют дальнейшего исследования на уровне речи и текста.