Мужской православный монастырь "Вознесенская Давидова пустынь": духовный и финансовый потенциал во второй половине ХIХ в.

Бабич Ирина Леонидовна доктор исторических наук главный научный сотрудник, Институт этнологии и антропологии РАН 119334, Россия, г. Москва, Ленинский проспект, 32а Babich Irina Leonidovna Doctor of History Chief Scientific Associate, Institute of Ethnology and Anthropology of the Russian Academy of Sciences 119334, Russia, g. Moscow, ul. Leninskii Prospekt, 32a babi7chi@yandex.ru Другие публикации этого автора

Введение

Пришедший в 1843 г. в Вознесенскую Давидову пустынь архимандрит Паисий провел в монастыре ряд реформ, которые привели к процветанию обители. Со времени его настоятельства закончился длительный период модернизации общины, который начался в конце ХVIII – начале ХIХ в., когда в Давидовой пустыни был введен общежительный Устав (в противовес особножительному, бытовавшему ранее в обители) ^[1].

В предлагаемой статье планируется рассмотреть духовный и финансовый потенциал развития мужского православного монастыря «Вознесенская Давидова пустынь» во второй половине ХIХ в. Выбор темы исследования обусловлен необходимостью проследить механизмы развития православного монастыря. Изучение факторов, которые влияли на позитивное становление духовных обителей прошлых времен, поможет формированию религиозных учреждений в современной России. На примере описания этапов развития одного из подмосковных монастырей, который в 2015 г. отпраздновал 500-летия со дня основания, в значительной степени может помочь дать рекомендации, каким путем и какими методами следует восстанавливать обители в настоящее время. Как показывает опыт возрождения православных монастырей в России в 1990 – 2010-е годы, этот процесс оказался сложным, очень непростым и неоднозначным.

Данная статья основана на архивных материалах, впервые извлеченных из ряда российских государственных архивов: Российского государственного исторического архива, Центрального государственного архива г. Москвы и Российского государственного архива древних актов, а также одного частного архива - монастырского архива Вознесенской Давидовой пустыни. Выбор источников определяется целями и задачами нашего исследования: проследить различные стороны жизни обители во второй половине ХIХ в. Источники можно разделить на три основные группы: 1) различные документы, рапорты, прошения и т.д., подготовленные настоятелями для предоставления в Московскую Духовную Консисторию, 2) описания монастыря (в силу разных причин монахи монастыря периодически составляли полное описание обители - строений, икон и т.д.), 3) финансовые отчеты о хозяйственной деятельности монастыря (составляемые церковными делопроизводителями). Сочетание нескольких видов источников позволяет освятить различные стороны жизнедеятельности Вознесенской Давидовой пустыни. Методом исторической реконструкции в статье проведен анализ извлеченных архивных материалов и описаны ключевые стороны жизни монастыря в исследуемый период. Хронологические рамки статьи - 1854 - 1893 гг. Выбор данного исторического периода жизни обители обусловлен тем, что в это время был подготовлен фундамент (духовный и финансовый), который позволил следующему настоятелю - архимандриту Валентину изменить статус монастыря. Изменение статуса монастыря в корне меняет все устройство монастырской жизни и является крупнейшим событием в жизни обители.

Объект исследования - мужской православный монастырь «Вознесенская Давидова пустынь», предмет – различные сферы жизни обители (деятельность настоятелей, материальное обеспечение, хозяйство, строительство зданий и т.д.). Данный монастырь и его история во второй половине ХIХ в. лишь однажды стали объектом исследования, - в 1915 г. ^[3]. Книга дьякона Виноградова была подготовлена перед празднованием обителью 400-летия со дня основания. Поэтому в ней приведены отдельные стороны жизни обители, которые представляют ее в крайне выгодном свете, без всестороннего и объективного анализа течения монастырской жизни.

Деятельность настоятелей монастыря

Деятельность трех настоятелей второй половины ХIХ в. - о. Варлаама, о. Иосифа и о. Иоаникия, ознаменовалась двумя основным тенденциями: с одной стороны, настоятели "укрепляли" Давидову пустынь путем перевода из других монастырей сильных и надежных монахов (как правило, их тех, где сами ранее служили), а, с другой, им удалось значительно (практически в несколько раз) увеличить численность братии. Рассмотрим обе тенденции подробно.

Настоятель Варлаам (1854-1861 гг. руководства) после своего назначения в Давидову пустынь, перевел из Махрицкого монастыря иеромонаха Мисаила (Карабанова), которого знал хорошо ранее (вместе были в Гефсиманскому скиту), и назначил его казначеем. Казначей – одна из главных должностей в монастыре: настоятель должен доверять казначею, быть в нем уверенным, поэтому о. Варлаам и призвал, как сам указал, «надежного человека» ^{[4, Ф.1447. Оп.1. Д.11, Д.12]}. Хотя должность казначея исстари была в монастыре, но официально она была введена лишь в 1855 г. (Указ Московской Духовной Консистории от 28 июня 1855 г.) ^{[4, Ф.1447. Оп.1. Д.12. Л.52]}. Духовником в Давидовском монастыре был 80-летний монах Варфоломей, которого из Пешношского монастыря перевел прежний настоятель о. Паисий. Следующий настоятель - о. Иосиф (1861-1883) взял с собой в Давидову пустынь нескольких монашествующих из Берлюковской пустыни, откуда он сам был: иеромонахов Бонифатия и Мелетия, иеродиакона Гавриила.

Между тем были и такие монахи, которых настоятели уволили из монастыря. Так, в 1855 г. из монастыря выбыл монах Бонифатий, отличавшийся не слишком хорошим поведением, на следующий год иеромонах Парфений был переведен в Лужецкий монастырь. Основным грехом в монастырской жизни в это время (как впрочем, и в другие века) было употребление алкоголя. Настоятели боролись с этим грехом как могли. В 1858 г. в обители был послушник Иван Тихонов, который совершал грехи - пьянствовал и часто отлучался. Его наказывали: запирали в сторожку, сажали в келию на хлеб и воду ^{[7, Ф.203. Оп.307. Д.3]}. В результате он был переведен в другой монастырь - Екатерининскую пустынь. При о. Варлааме в монастырь пришел молодой иеромонах Алексей, который был запрещен в служении за нетрезвость, «непозволительное знакомство с мирскими людьми, грубость» ^{[4, Ф.203. Оп.746. Д. 970.Л. 410-427]}. Послушник Николай Ильин, который в 1859 г. поступил в Давидову пустынь из Пешношской обители, довольно скоро напился и настоятель о. Варлаам тут же наложил на него епитимью – Николай должен был неделю питаться остатками после трапезы за нетрезвое поведение ^{[4, Ф.203. Оп.746. Д. 970. Л. 426]}. При о. Иосифе в обители было три иеродиакона, которые вели нетрезвый образ жизни и совершали самовольные отлучки: Даниил, Иннокентий, Илидор. Настоятель боролся с ними как мог, вплоть до запрещения в служении. В 1889 г. в монастырь был переведн монах Ираклий «за нетрезвость и буйный характер, самовольную отлучку и кражи братских и чужих вещей». Монастырское руководство отправляло его на "черные работы", запрещали в священнослужении и снимали с них мантии ^{[5, Ф.203. Оп.310. Д.66; Оп.381. Д.3]}.

При поступлении о. Варлаама в монастырь обнаружилось наличие большого количества послушников, которые поступили в монастырь ранее. Сам о. Варлаам продолжил привлекать новых послушников (при нем поступило около 10 послушников). О. Варлаам стремился перевести послушников в монахи. Так, в 1855 г. в монахи был пострижен 40-летний Иларион, который впоследствии стал духовником братии и находился в этой должности довольно долго (с 1860 – по 1874 гг.), а с 1871 г. стал еще и казначеем, получив награждение – набедренник. Но это было скорее исключение, чем правило. Монастырь имел статус заштатной обители. Это обязывало Давидову пустынь следовать правилам количества братии, разрешенных заштатным монастырям. По правилам Священного Синода в Давидой пустыни в это время полагалось иметь одного настоятеля и 13 чел. братии: 2 иеромонахов, 2 иеродиаконов, 2 монахов и 7 послушников. Однако вскоре церковные власти сделали для заштатных монастырей послабление: монастыри получила право иметь столько послушников, сколько может «прокормить». Однако количество монахов оставалось строго ограничено. Для того, чтобы постричь послушника в монахи, настоятелю приходилось переводить пожилых монахов "за штат". Под действием перевода монаха "за штат" имелось ввиду, что монах уходил на пенсию, но оставался жить в монастыре. В этом случае его не учитывали в общей численности братии. Собственно к статусу монастыря как "заштатного" перевод монаха "за штат" отношения не имел. Но перевести монаха "за штат" было не так просто Для того, чтобы уволить монаха за штат после 60 лет, надо было его собственное заявление, что он сам признает, что не способен выполнять монастырские должности и что настоятель это признает ^{[4, Ф.1447. Оп.1. Д.12. С.52]}. Получить добровольное согласие от монаха на перевод его за штат было нелегко. Но и это было не последним этапом в этом процессе: затем требовалось согласие и вышестоящих органов церковного управления. В 1855 г. о. Варлааму удалось перевести нескольких монахов за штат, при этом они продолжали выполнять свои послушания. Например, 80-летний духовник о. Варфоломей был переведен за штат, продолжая быть духовником братии, 63 –летний иеромонах Игнатий был уволен за штат по старости, продолжая исправлять послушание – «чередное богослужение». Довольно рано был переведен за штат и иеродиакон Бенедикт, который, несмотря на это во второй половине ХIХ в. стал, по выражению Н.П. Виноградова, «старцем высокой духовной жизни» ^{[3, с.9]}.

Следующий настоятель - о. Иосиф продолжил увеличивать количество послушников и одновременно переводить пожилых и больных монахов за штат ^{[6, Ф. 796.Оп.146. Д.582]}. В своей деятельности он опирался на нескольких надежных монахов: это уже упоминавшийся воспитанник предыдущего настоятеля о. Варлаама - Иларион, а также иеромонах Корнилий, которого о. Иосиф рукоположил в иеромонахи и в 1867 г. назначил на должность благочинного. Надежным человеком был и служивший в Москве (в монастырской часовне в Замоскворечье) иеромонах Георгий. Все это были бывшие послушники, поступившие в обитель при настоятеле Паисии.

Значительное увеличение братии монастыря стало возможным после 1865 г., когда было издано Определение Синода, по которому нештатным монастырям было разрешено принимать и постригать столько братии, сколько обитель может содержать ^{[7, с.108]}. Любопытный документ, датируемый 1871 г., был обнаружен нами в архиве г. Москвы. Благочинный епархиальных монастырей Московской епархии попросил настоятеля Иосифа рассчитать, во сколько в Давидовой пустыни обходится содержание одного человека без различия звания (пища и одежда при наличии в монастыре своего огорода).О. Иосиф ответил так: в Давидовой пустыни на тот год было 60 чел. братии и 20 рабочих. На одного человека тратилось 101 руб. 65 коп. ^{[5, Ф.1368. Оп.1. Д. 24. Л. 1 -12]}. Таким образом, в Давидовой пустыни постепенно создавался «духовный» фундамент, когда настоятели «выращивали» учеников, которые постепенно становились глубоко духовными личностями. Настоятель Иоаникий (1884-1893) рукоположил в монахи и послушника Валентина – следующего настоятеля Давидовой пустыни (1893 г.). Одним из ярких примеров духовного роста монашествующих в православных обителях являлась возможность наазначить настоятелем монаха, который много лет прожил в монастыре и прошел все этапы - от послушника до иеромонаха.

Таблиц 1. Численность монашествующих и послушников во второй половине ХIХ в.

По данным на 1859 гг., по возрасту монашествующие и послушники разделялись следующим образом: 20-30 лет – 10 чел., 31-40 – 19 чел., 41-50 – 11 чел., 51-60 – 11 чел., 61-70 – 7 чел. и два человека были старше 80 лет. Следовательно, половина братии были молодыми людьми до 40 лет. По образованию: 2 чел. – без образования, 27 чел. получили домашнее образование, а примерно половина имела оконченное или неоконченное различное духовное и светское образование (низшее отделение Вифанской семинарии, курс Владимирской семинарии – 2 человека, Перервинское училище, Переславское духовное училище: два человека, Московская Греко-Латинская академия – 2 человека, С-Петербургский земледельческий Институт, уездное училище, приходское училище, практическая академия коммерческих наук, Пензенское духовное училище, Калужская семинария, Тотемское уездное училище).

В основном, братия монастыря не была из соседних деревень или городов. Лишь один монах был местным – из деревни графини Орловой, и один - из деревни Серпуховского уезда, в основном монашествующие обители - это были люди из других городов и деревень России: Нижегородская губерния, гг. Ефремов (2 чел.), Касимов, Тула (3 чел.), Владимир, Серпийск, Лапшев, Чернигов, Переславль, Курск, Сергиев Посад, Москва (3 чел.).

Подчеркнем, что во второй половине ХIХ в. меняется социальный состав монашествующих и послушников. В связи с тем, что в начале 1850-х годов многие помещики добровольно отпускали своих крестьян, появились так называемые «вольноотпущенники», многие из них пошли в монастыри. Такие люди появились и в Давидовой пустыни (10 чел.). В монастыре в это время было много мещан (18 чел.), лиц из духовного звания (14 чел.), крестьян (11 чел.), а также 3 чел. бывших военных, 2 дворянина, 2 купца.

Кроме монашествующих, в монастыре в 1850-х годах появилось много трудников. При о. Варлааме их было 24 человека, как сказано в деле – «из увольняемых с паспортами». В это время бытовало так: человек, желающий стать монахом, вначале мог жить в монастыре еще не послушником, а "человеком с плакатом", с т.н. плакатным паспортом – документом, выдаваемом в те годы людям податных сословий (крестьянам и мещанам). С таким паспортом человек мог жить в монастыре в течение года ^{[4, Ф.1447. Оп.1. Д.12. С.52]}.

По данным на 1870-е годы, братия по возрасту делилась следующим образом: от 20 до 30 – 5 чел., от 31-40 – 4 чел., от 41 до 50 – 14 чел., от 51-60 – 7 чел., от 61 до 70 – 5 и один вдовый священник 85 лет. По сословному составу в монастыре было больше всего крестьян (8 чел.), и 4 вольноотпущенника, и из духовного сословия (7 чел.), а также мещан (11 чел.), было 2 военных, 3 – из купеческого сословия, 1 чел. – из цеховых. Примерно половина членов братии имели домашнее образование, остальные окончили и учились: в Земледельческой школе, уездном училище, Пензенском духовном училище, Калужской семинарии, Шацком училище, Владимирской семинарии – 2 чел., Перервинском духовное училище.

Финансовое состояние

Во второй половине ХIХ в. настоятели всех российских монастырей стали вести строгую документацию и контроль над финансами, для чего нанимался работник – письмоводитель, получавший жалование (138 руб. 81 коп. в год) ^{[5, Ф.1368. Оп.1. Д. 24. Л. 1 -12]}. Поэтому в нашем распоряжении есть очень подробные финансовые отчеты Давидовой пустыни. Они позволяют нам считать, что во второй половине ХIХ в. обитель, имея статус "заштатной," достигла приличного финансового состояния и была «не беднее многих ставропигальных монастырей» ^{[4, Ф.1447. Оп.1. Д.12. С.34]}. Всего в Московской епархии на тот момент было 25 мужских и 15 женских монастырей. Доходы монастырей включали в себя три основных источника: государственная помощь, доход от проведения служб и треб, доход от аренды недвижимости, которая принадлежала обителям (в ХIХ в. появилась такая монатырская практика - покупать дома и сдавать их в аренду). Во второй половине ХIХ в. сумма государственной помощи составляла на все монастыри Московской епархии 22.840 р., а доход самих монастырей от сдачи в аренду домов составлял 150.000 руб. ^{[9, С.145-149, 297-299, 364]}. Суммы, как видим, несопоставимые. Российские монастыри в это время стали «самоокупаемыми» и среди них Давидова пустынь выделялась. Рассмотрим это подробно.

Во-первых, ко второй половине ХIХ в. монастырь имела достаточное количество билетов Сохранной казны, приобретенных ранее. Сохранная казна - это кредитное учреждение в Российской империи, существовавшее с 1772 г. до конца ХIХ в. Казна принимали вклады, по которым начислялись проценты. Вкладчикам выдавались т.н. билеты Сохранной казны, которые имели хождение наравне с деньгами. Во второй половине обитель получала по ним проценты, также она покупала новые билеты. Это был т.н. монастырский капитал в бумагах. Он составлял составлял 151.271 руб. ^[8]. По тем временам это была огромная сумма. Во-вторых, монастырь имел в Москве (в Замоскворечье) часовню, в которой была чудотворная икона Всемилостивого Спаса. Это давало возможность монахам совершать многочисленные требы с этой иконой и в самой часовне, и в домах купцов, проживающих в Замоскворечье. Как показывает таблица № 2 доход от московской часовни был большой. В-третьих, часовня имела дом, который сдавался в аренду. И наконец, монастырское хозяйство также приносило пользу.

Таблица № 2. Доходы Давидовой пустыни за 1861-1875 гг.

Приведем подробный отчет за 1873 г. ^{[5, Ф.1368. Оп.1. Д. 50 Л. 1- 6 об.]}.Остаток от 1872 г.:в билетах (9530 руб.), сериями (27000 руб.), наличными деньгами (5031 руб. 33 коп.). Доходы монастыря за 1873 г.:

пожертвования в пользу монастыря 560 руб.

получено из часовни – 28965 руб. 54 коп.

аренда домов в Москве – 4320 руб.

аренда мельницы - 427 руб. 68 коп.

продажа восковых свечей 438 руб. 10 коп.

«кошельковые» - 98 руб. 75 коп.

«молебные» и деньги на поминовение - 610 руб.

«прикладные» - 33 руб. 686 коп.

«проскомидные» - 58 руб. 45 коп.

продажа просфор - 489 руб. 60 коп.

проценты по билетам и сериями - 2503 руб. 14 коп.

аренда лавок во время ярмарки - 63 руб. 93 коп.

продажа скота - 80 руб.

доход от пользования гостиницей посетителями - 77 руб. 19 коп. и билеты Сохранной казны - 630 руб.

Всего доход 38725 руб. 42 коп.

Вместе с остатком средств за 1872 г. в монастыре было наличными деньгами - 43126 руб. 75 коп., билетами - 10160 руб., сериями - 27000 руб.

Расходы монастыря за 1873 г.:

оплата за написание копии с Иконы Спасителя, что в часовне в Москве - 240 руб.

оплата за написание иконы Божия Матери Страстная - 80 руб.

оплата венца на икону Божия Матери Страстная - 195 руб.

оплата за брус - 200 руб.

оплата за икону, поднесенную жертвователю раки Преподобного Давида. - 20 руб.

оплата ремонтных работ в Знаменской церкви - 137 руб. 6 коп.

покупка для ризницы некоторых вещей - 12 руб.

покупка церковного вина - 162 руб. 50 коп.

покупка восковых свечей и работу - 358 руб. 80 коп.

покупка деревянного масла - 163 руб. 35 коп.

содержание братии пищею - 3501 руб. 8 коп.

покупку фруктов для гостей - 30 руб. 15 коп.

покупка живой рыбы, стерлядей для гостей - 6 руб. 60 коп.

покупка крупчатой муки - 440 руб. 50 коп.

покупка одежды для братии - 1445 руб. 92 коп.

оплата шитья белья, салфеток и скатертей - 44 руб. 5 коп.

оплата лечения братии в больнице - 77 руб. 22 коп.

оплата чая и сахара для настоятеля, гостей и братии - 966 руб. 34 коп.

покупка коллетовских свечей - 14 руб. 73 коп.

покупка сальных свечей - 87 руб. 45 коп.

покупка спичек - 8 руб.

покупка керосина - 32 руб. 63 коп.

покупка простого вина и винного спирта – 64 руб. 50 коп.

покупка новой и починка старой кухонной столовой и погребной посуды - 75 руб. 69 коп.

оплата лужения самовара и кухонной медной посуды - 30 руб. 13 коп.

покупка самовара и чайной посуды - 32 руб.

покупка дров - 1707 руб. 85 коп.

покупка разного строительного материала (лесного, железного и прочего) для монастырских построек и московского дома - 1100 руб. 27 коп.

оплата работы по монастырским постройкам и в московском доме - 2064 руб. 36 коп.

архитектору за наблюдением постройки в Москве - 75 руб.

покупка хозяйственных вещей, материалов и семян для овощей - 536 руб. 25 коп.

покупка железного сундука - 70 руб.

оплата провоза вещей, еды рабочим и корм лошадям - 67 руб. 67 коп.

покупка лошади - 50 руб.

покупка конской сбруи - 163 руб. 5 коп.

покупка машинки для стирки белья - 190 руб.

покупка орденских лент - 3 руб. 30 коп.

покупка овса - 978 руб. 13 коп.

покупка новых телег, оплата починки старых, покупка гробов - 106 руб. 40 коп.

оплата распилки леса на доски - 71 руб. 21 коп.

оплата кузнечной работы, ковки лошадей и починки замков - 157 рубл 12 коп.

оплата постройки моста на р. Лопасне - 10 руб.

оплата поденных работ по монастырю - 182 руб. 57 коп.

оплата поденщицам за уборку хлеба, сенокоса - 87 руб. 70 коп.

покупка ситца, платков и прочего для скотниц - 15 руб. 60 коп.

деньги для раздачи в праздники разным лицам - 26 руб. 5 коп.

покупку обоев для келии иеромонаха в Москве - 13 руб. 80 коп.

выдано монахам в чернорабочую больницу - 27 руб.

канцелярские расходы, ведомости и прочее - 33 руб. 30 коп.

оплата работы пчеловоду - 84 руб.

покупка коляски - 360 руб.

оплата варки пива - 10 руб.

покупка матрасов и железных кроватей - 39 руб. 25 коп.

оплата работы вольнонаемных - 1162 руб. 88 коп.

благотворительные цели - 5400 руб.

оплата по страховки дома в г. Москва - 102 руб. 50 коп.

внесение пошлин за дом в г. Москва - 30 руб. 40 коп.

внесение пошлины за мельницу - 40 руб. 70 коп.

оплата билетов послушникам - 84 руб. 76 коп.

оплата прописки билетов - 90 коп.

Выдано братии на нужды: 12 иеромонахам 330 руб., 1 священнику 11 руб., 5 иеродиаконам 100 руб., 4 монахам - 40 руб., 23 послушникам - 150 руб.

оплата расходов настоятеля во время пребывания Москве - 420 руб.

Всего израсходовано в году 25173 руб. 51 к. Остаток на январь 1874 г.: билетами - 17337 руб. 3 коп., сериями - 27000 руб., наличными деньгами - 10776 руб. 21 коп.

Мы привели полностью список доходов и расходов, поскольку на его основе мы можем описать монастырское хозяйство. Во-первых, во второй половине ХIХ в. у монастыря сохранялось полеводческое хозяйство. Мы видим, что монастырь занимался уборкой хлеба, сена, овса, ржи. У обители было свое огородное хозяйство, где выращивалась капуста ^{[5, Ф.1368. Оп.1. Д. 24. Л. 1-12]}. В Давидовой пустыни по-прежнему содержался конный и скотный дворы, а также работала мельница.

Во-вторых, важной статьей доходов стало пчеловодство, которое было организовано по самому высшему уровню. В монастыре с середины ХIХ в. была устроена прекрасная пасека, в которой применялась особая система ульев, за что в 1867 г. на выставке Пчеловодства при Императорском Русском Обществе акклиматизации животных и растений монахи получили большую серебряную медаль, а на следующий год - золотую медаль ^{[3, с.45]}. Это общество было открыто в 1857 г., включало 7 отделений, из которых пчеловодство значится под № 4. 27 июля 1865 г. была открыта в Москве основанная на средства А.И. Евсеева и трудами Г.А. Александрова опытная пасека «Измайловская» (в Измайловском Зверинце за Семеновской Заставой в Государевой лесной даче (в Просяном лесу), на том самом участке, где в старину при царе Алексее Михайловиче был большой пчельник. Первым ее заведующим (с 1865 по1876 год) был Г.А. Александров. Им же 27 июля 1867 г. на Измайловской пасеке Имперским Русским Обществом Акклиматизации и была устроена первая в России пчеловодная Выставка. На следующий год была вторая выставка. Третья состоялась в 1875 г. К сожалению, более подробной информации об этом факте из жизни монастыря мы не имеем. Что это была за особая система ульев? Кем она была внедрена в монастыре? И почему монастырь уже не участвовал в новых выставках (например, в выставке 1875 г.)? Известно, что в 1873 г. монастырь по-прежнему нанимал работника, который занимался пчеловодством. Кроме того, монастырь имел свои ремесленные мастерские (например, послушник Федор Мартынов в 1874 г. исполнял послушание - токарь по дереву).

В-третьих, примерно в 1860 -70-е гг. перестал работать монастырский кирпичный завод, что очевидно, было связано с появлением новых технологий: появилась кольцевая обжиговая печь, ленточный пресс, которые обусловили переворот в технике производства. В конце XIX в. стали строить сушилки. В это же время появились глинообрабатывающие машины (бегуны, вальцы, глиномялки). Однако, в 1888 г. монастырский завод вновь заработал, правда, у нас нет информации, в какой степени он был модернизирован в соответствии с новыми технологиями ^{[3, с. 39]}.

В монастыре, как и в прошлые времена, продолжали применять наемный труд. Часть работ производили сами монахи и послушники, но часто нанимались работниив. По отчету 1871 г. мы видим, что монастырь использовал наемный труд для уборки сена (оплата работникам - 248 руб.), ржи (- 98 руб. 81 коп.), а также капусты на огороде (- 376 руб. 64 коп.), и для подготовки овса для монастырских лошадей (- 434 руб. 40 коп.) ^{[5, Ф.1368. Оп.1. Д. 24. Л. 1 -12]}. В 1871 г. в монастыре работало 20 наемников. Работники нанимались либо на один день, либо на несколько дней, либо на сезон, либо на год. Например, на уборку хлеба и сенокос набирались сезонные работники. В 1873 г. монастырь заплатил за поденные работы внутри обители (182 руб. 57 коп.), за уборку хлеба и сенокоса (87 руб. 70 коп.), годовым работникам (1162 руб. 88 коп.). На скотном дворе работали наемные женщины-скотницы. Нанимали и работника – пчеловода (оплата его работы - 84 руб.). Во время приезда в монастырь архиереев нанимались работники для их обслуживания (в том числе певчие для главных церковных служб) ^{[5, Ф.1368. Оп.1. Д. 24. Л. 1 -12]}.

Архитектура и строительство

Во второй половине ХIХ в. настоятели монастыря производили различные строительные работы.

Храм Знамения. Построенная ранее церковь Знамения была небольшой. Фактически она заменила часовню, в которой с самого начала находились мощи Преподобного Давида - основателя монастыря в 1515 г. В конце 1860-х годов при настоятеле Иосифе эта церковь была разобрана до основания и был заново построен Знаменский собор большего размера. В храме был сделан новый иконостас из ясеневого дерева. Освещение храма состоялось 17 сентября 1870 г. митрополитом Московский Иннокентием и благочинным монастырей Московской епархии архимандритом Пименом. Для нового храма были писаны иконы, как сказано в документах того времени, «высокохудожественного письма». Петербургский купец Николай Иванович Котов предоставил 3 тыс. руб. для изготовления новой раки для мощей святого Давида. В 1886 г. о. Иоаникием была поставлена новая медная глава для Знаменской церкви. В 1891 г. им же была инициирование роспись храма масляными красками (настоятель принял решение расписать красками сразу три храма - Знаменский, Вознесенский, Никольский).

Колокольня. В 1892 г. монастырь соорудил для своей колокольни новый колокол в 700 пудов. Отливка колокола была произведена на заводе Самгиных в Москве. Причем игумен Иоаникий прямо на заводе совершил молебен с иконой Всемилостивого Спаса (из Москворецкой часовни). 23 апреля 1892 г. колокол был отправлен в пустынь по железной дороге. 29 апреля он прибыл на станцию «Шарапова охота», откуда при стечении народа его привезли в Давидову пустынь. Поднятие колокола проходило 3 мая того же года ^{[3, с.40]}.

Заключение

Итак, во второй половине ХIХ в. монастырская летопись показывает нам продолжение развития Вознесенской Давидовой пустыни. Во-первых, наблюдался рост братии: послушников и монахов, во-вторых, монашествующие обители получали важные должности в монастыре (казначея, духовника и т.д.). Это очень значимый этап духовного развития братии. Более того, в этот период в монастыре развивался будущий настоятель - о. Валентин, который принял Давидову пустынь в 1893 г. В-третьих, в этот период продолжалось начатое в первой половине ХIХ в. увеличение монастырских доходов. Основные статьи материального благополучия стали доходы от проведения служб в московской часовне и монастыре, а также от аренды московских домов и процентов билетов Сохранной казны (в современном понимании, вкладов российского банка). В целом, во второй половине ХIХ в. занятия братии обители не изменились. Помимо служб и духовной жизни они по-прежнему участвовали в сельском хозяйстве: полеводстве и скотоводстве, пчеловодстве, а также в работе кирпичного завода.

Деятельность трех настоятелей второй половине ХIХ в. - о. Варлаама, о. Иосифа и о. Иоаникия была оценена высшим церковным руководством - Московской Духовной Консисторией, которая предоставила о. Варламу один из высших монашеских чинов - игумена, а о. Иосифу и о. Иоаникию - чин архимандритов. И хотя монастырь продолжал оставаться заштатным, в исследуемый период, безусловно, наблюдался духовный и финансовый потенциал, который позволил следующему настоятелю - архимандриту Валентину добиться повышения статуса монастыря – в 1915 г. - в честь 400-летия - Вознесенская Давидова пустынь была возведена на степень второклассного монастыря ^[2]. Получение этого статуса свидетельствует о росте авторитета монастыря в российском православном обществе: количество паломников в обитель постепенно увеличивалось, что побудило руководство построить (помимо имеющей гостиницы) еще два здания для приема посетителей: флигель с 6-ю комнатами, странноприимный корпус с кухней, а также флигель для престарелых заслуженных старцев ^{[3, с.39]}.