Структурная организация предложений с семантикой «состояние мороза» в русском языке (на материале художественных текстов XX века)

Селеменева Ольга Александровна доктор филологических наук профессор, Елецкий государственный университет им. И.А. Бунина 399770, Россия, Липецкая область, г. Елец, ул. Коммунаров, 28.1 Selemeneva Olga Aleksandrovna Doctor of Philology professor of the Department of the Russian Language, Teaching Methods and Document Science at Bunin Yelets State University 399770, Russia, Lipetsk Region, Yelets, str. Kommunarov, 28.1 ol.selemeneva2011@yandex.ru Другие публикации этого автора

Одной из актуальных проблем современной синтаксической науки является проблема структурно-семантической организации предложения и его типологии. Она представлена целым рядом подходов, наиболее интересным из которых является ситуативный, исходящий из признания референтом высказывания некой ситуации-идеи, изоморфной по своей структуре ситуации экстралингвистической действительности ^{[6, 7]}. Указанный подход в различных вариантах реализуется в функционально-коммуникативной грамматике, концепции функционально-семантических полей, семантико-функциональном сопоставительном синтаксисе, теории синтаксических концептов (работы А. В. Бондарко, М. М. Булыниной, М. В. Всеволодовой, Г. А. Золотовой В. И. Казариной, В. Ю. Копрова, М. И. Лазариди, И. П. Матхановой, З. Д. Поповой и многих др.).

Описанию синтаксических средств экспликации в польском, английском, французском, русском, испанском, немецком и др. языках уже подвергались адресатная ситуация, ситуация количественного признака субъекта, ситуация обладания, зрительного восприятия объекта и физического давления на него и др. [3-5, 8, 12, 15, 19]. Особую группу составляют статальные ситуации, включающие психо-эмоциональные, физиологические, интеллектуальные и социальные состояния человека, физические состояния предметов, состояния природы, окружающей среды. Наиболее изученными в лингвистике являются синтаксические средства объективации состояний одушевленных субъектов [13-14, 11], что, вероятно, связано с «антропоцентричностью человеческого мировидения» ^{[16, с. 55]}. Малоизученность статальных предложений, номинирующих различные экстралингвистические ситуации приписывания Наблюдателем каких-либо состояний природному пространству в целом, его части (воздушной, водной, земной) или конкретному объекту, обусловила наше обращение к их анализу.

Предложения с семантикой «состояние природы» в русском языке составляют значительный по объему класс, но немонолитный, представленный рядом подгрупп, дифференцирующихся по

1) способу восприятия действительности Наблюдателем (сенсорный (зрение, обоняние, слух, осязание) или ментальный (реализация антропоморфной метафоры));

2) способу проявления состояния (звуками, запахами, светом, цветом, изменением температуры и др.) ^[18].

Например: Природа волновалась перед приходом ночи… (Лимонов. У нас была Великая Эпоха) (антропоморфное состояние природы); Было тихо, светло, безветренно (Домбровский. Факультет ненужных вещей) (Наблюдатель фиксирует состояние природы благодаря слуху, зрению и осязанию) и др.

Объектом нашего изучения в рамках статьи стали предложения с семантикой «состояние мороза», которые в соответствии с первым классификационным критерием включаются в группу предложений «Сенсорное восприятие действительности», а со вторым – в группу «Состояния природы, проявляемые изменением температуры». Выбор объекта исследования обусловлен востребованностью предложений указанной семантики в процессе коммуникации вследствие особой значимости для национальной языковой картины мира таких «неотъемлемых признаков русской зимы», как снег и мороз ^{[20, с. 255]}.

В качестве источников фактического языкового материала исследования использовались художественные произведения отечественных авторов XX века: В. Астафьева, Г. Бакланова, Ю. Бондарева, И. Бунина, В. Быкова, А. Варламова, К. Воробьева, А. Гладилина, Ф. Гладкова, С. Довлатова, В. Дудинцева, С. Залыгина, Б. Екимова, А. Иванова, В. Каверина, А. Лазарчука, С. Лукьяненко, Б. Пастернака, А. Приставкина, М. Пришвина, В. Распутина, В. Солоухина, А. Терехова, В. Шишкова, М. Шолохова, В. Шукшина и др. Верификация материала, собранного методом сплошной выборки, осуществлялась с применением данных системы «Национальный корпус русского языка» (www.ruscorpora.ru). Всего в авторскую картотеку вошло более 1100 примеров, в том числе и сложные предложения, одна из частей которых имеет значение «состояние мороза». При этом сложные предложения рассматривались как синтаксические конструкции, обладающие формально-смысловой организацией, свойственной простым предложениям.

В основе предложений с семантикой «состояние мороза» лежат различные структурные схемы. При сборе и интерпретации фактического языкового материала под структурной схемой простого предложения мы понимали сложный знак, означаемым которого выступает типовая пропозиция (мыслительный конструкт совокупности реальных ситуаций внеязыковой действительности, классифицированных сознанием человека), определяющая компонентный состав и лексическое наполнение схем. В результате были выделены шесть структурных схем: «где есть каково», «где самопроисходит», «где есть какое состояние», «где нет какого состояния», «что есть какое по состоянию» и «что есть каково по состоянию».

Например, «где есть каково»: Особенно морозно по вечерам… (Соколов. Школа для дураков); «где самопроисходит»: Как-то ночью подморозило… (Войнович. Замысел); «где есть какое состояние»: Видимо, были заморозки (Катерли. Брызги шампанского); «где нет какого состояния»: Три дня не было мороза… (Пришвин. Лесная капель); «что есть каково по состоянию»: Ночь морозна… (Астафьев. Царь-рыба); «что есть какое по состоянию»: День был морозный, но солнечный (Довлатов. Чемодан).

Количество входящих в схему облигаторных компонентов, определяемых формирующими типовую пропозицию смыслами, а также содержательной структурой предикатива, его морфологической природой, приводит к классификации перечисленных структурных схем на двух- («где самопроисходит») и трехкомпонентные («где есть каково», «где есть какое состояние», «где нет какого состояния», «что есть какое по состоянию», «что есть каково по состоянию»).

В качестве первого конститутивного компонента структурных схем «где самопроисходит», «где есть каково», «где есть какое состояние» и «где нет какого состояния» мы рассматриваем «предметно-пространственный субъект» ^{[10, с. 104]}, именуемый «локативным субъективом». Морфологически он выражен наречиями типа снаружи, тут, предложно-именными формами (чаще всего в (на) + П.п.) или словосочетаниями (типа в средней полосе Сибири).

Например: …А вот зимой тут у вас стужа – прямо как в Черной Сумеречи… (Лукин. Катали мы ваше солнце); На улице морозило… (Платошкин. Отец) и др.

Семантика слов и словосочетаний, занимающих в структурных схемах «где самопроисходит», «где есть каково», «где есть какое состояние» и «где нет какого состояния» позицию локативного субъектива, не отличается разнообразием. В первую группу включаем лексемы, называющие конкретное место локализации состояния мороза: лексемы со значением части природного пространства (воздушного или земного) (в воздухе, на почве, на земле и др.); лексемы со значением конкретных природных объектов, окультуренных или неокультуренных (в горах, в саду, в лесу и др.); словосочетания, именующие регион локализации состояния мороза (в средней полосе Сибири). Вторую группу составляют лексемы, указывающие на локализацию состояния природы, идентифицируемого Наблюдателем, за пределами чего-либо, например, за стенами искусственно созданного человеком помещения, на территории вблизи него (снаружи, на улице, за окнами, за окном, на дворе и др.) или в отдалении (там).

Например: Снаружи было морозно, ветрено (Бакланов. Южнее главного удара); На дворе теперь стояла стужа (Эппель. Сидящие во тьме на венских стульях); В лесу было морозно и тихо (Довлатов. Наши); По ночам уже начинались заморозки на почве (Хаецкая. Мракобес/Дорога); …А там мороз пятнадцать-двадцать градусов… (Пронин. Опасный человек) и др.

Позицию носителя состояния природы в структурных схемах «что есть какое по состоянию» и «что есть каково по состоянию» занимают существительные именительного падежа преимущественно со значением ‘часть суток’ (день, утро, ночь, вечер), ‘время года’ (зима), ‘месяц года’ (ноябрь, декабрь) или словосочетания типа один год.

Например: День был морозный, ясный (Эренбург. Оттепель); Один год сильно морозен был… (Горький. Детство); Ноябрь здесь был морозным и снежным… (Друнина. С тех вершин) и др.

Вторым конститутивным компонентом выделенных структурных схем выступает предикатив, который морфологически выражен:

1) безличными глаголами морозить (‘проявлять функциональное состояние, воспринимаемое человеком как понижение температуры воздуха ниже нуля’) и подморозить (‘о наступлении холода, мороза’) в структурной схеме «где самопроиходит».

Например: По утрам еще морозило, но на пригорках солнце растопило снег... (Воскресенская. Сердце матери); К вечеру заметно подморозило (Приставкин. Радиостанция «Тамара») и др.;

2) словами категории состояния морозно (‘о погоде, отличающейся низкой температурой воздуха, сильным морозом’) и студено (‘о морозной погоде’) в структурной схеме «где есть каково».

Например: Да и осенью бывает весьма холодно, даже морозно (Мясников. Водка); На дворе жгли огни – в избу все не вмещались, и хотя зима малоснежная, но было студено (Чапыгин. Гулящие люди) и др.;

3) именами существительными мороз (‘холодная погода с температурой ниже нуля’), морозище (разг., усилит к сущ. мороз), морозец (уменьш. к сущ. мороз), утренник (‘утренний мороз до восхода солнца, бывающий весной или осенью’), стужа (‘сильный мороз’), зазимок (‘первый мороз, заморозок’), заморозки (‘легкие морозы осенью или весной’) в структурных схемах «где есть какое состояние» и «где нет какого состояния».

Например: Всю ночь лежал мертвый летчик на снежном холме – был большой мороз… (Гроссман. Жизнь и судьба); Зима кругом, стужа… (Астафьев. Последний поклон); Стоял рождественский морозец, ночью выпал снег… (Шишкин. Всех ожидает одна ночь) и др.;

4) полной формой имен прилагательных морозный (‘с сильным морозом’), студеный (‘очень холодный, морозный’) в структурной схеме «что есть какое по состоянию» и краткой формой имени прилагательного морозный в структурной схеме «что есть каково по состоянию».

Например: Декабрь стоит морозный, скрипучий... (Каралис. Мы строим дом); Ночь морозна… (Астафьев. Царь-рыба) и др.

В трехкомпонентных структурных схемах элемент, выражающий отношение между означаемым субъектива и предикатива, представлен:

1) глагольной связкой есть в структурной схеме «где есть каково».

Например: Было морозно… (Аксенов. Пора, мой друг, пора); Выгружались ночью на каком-то полустанке, было морозно и на редкость ветрено (Васильев. Дом, который построил Дед) и др.;

2) глаголом быть, передающим «в чистом виде бытийность» ^{[2, с. 26]}, делексикализованным глаголом стоять, глаголами, содержащими фазовые семы в своих семемах (типа ахнуть (‘начаться’), начаться/начинаться (‘начать быть, существовать, совершаться’), ударить (‘начаться’), сдаться (‘закончиться’)), лексикализованными глаголами, соединяющими бытийное и характеризующие значения (типа свирепствовать, царить) в структурной схеме «где есть какое состояние».

Например: Через некоторое время ударил мороз и все небо мгновенно покраснело (Газданов. Вечер у Клэр); Стоял морозец градусов за двадцать (Астафьев. Прокляты и убиты) и др.;

3) глаголом быть с отрицательной частицей не в структурной схеме «где нет какого состояния».

Например: Ночью не было мороза (Пришвин. Лесная капель); После концерта, если не было мороза или дождя, Прокоша усаживался на стул посреди двора… (Кнорре. Орехов) и др.;

4) глагольной связкой есть, делексикализованным глаголом стоять в структурных схемах «что есть какое по состоянию» и «что есть каково по состоянию».

Например: Денек был морозный и солнечный… (Каралис. Автопортрет); День стоял морозный (Голицын. Записки уцелевшего); Вечер в Красном бору был тих, морозен… (Бубеннов. Белая береза) и др.

В соответствии с принципом специализации, трактуемом как предназначенность или непредназначенность схемы для вербализации типовой пропозиции «состояние природы», все описанные структуры делятся на две группы: специализированные и неспециализированные.

Специализированные схемы – «где есть каково», «где самопроисходит» – лежат в основе безличных предложений и исторически «наработаны» в языке для номинирования различных физических (в том числе и состояния мороза) состояний в природе или «физиологических» и «эмоционально-психологических» при условии реализации в речи антропоморфной метафоры. А неспециализированные схемы – «где есть какое состояние», «где нет какого состояния», «что есть какое по состоянию» и «что есть каково по состоянию» – являются знаками иных типовых пропозиций: «бытие объекта» («где есть какое состояние» из схемы «кто/что есть где»), «небытие объекта» («где нет какого состояния» из схемы «кого/чего нет где») и «бытие признака объекта» («что есть какое по состоянию» из схемы «кто/что есть какой/какое», «что есть каково по состоянию» из схемы «кто/что есть каков/каково»). Возможность представлять экстралингвистические ситуации «природа – состояния природы» появляется за счет специфического лексического наполнения конститутивных компонентов. В нашем фактическом материале – в основном за счет предикатных лексем (мороз, заморозки, утренник, морозный и др.) со значением функционального состояния в природе, проявляющегося понижением температуры воздуха ниже нуля.

В процессе речевой реализации шесть выделенных структурных схем претерпевают различные модификации, однако сохраняют при этом свое единство. Это грамматические модификации, не влияющие на семантику предложения, и структурно-семантические, напротив, вносящие в предложение какой-то новый семантический элемент ^{[9, с. 205]}. Подобные видоизменения схем обусловлены преимущественно интенциями говорящего относительно той конкретной ситуации, которая представлена в высказывании. При идентификации ситуации мороза в природе говорящий обычно использует либо инвариант структурных схем, представленный формой настоящего времени (около 29 % высказываний), либо грамматическую модификацию с формой прошедшего времени знаменательного глагола или связки (свыше 62 % высказываний).

Например, инвариант: Слегка морозит (Некрасов. В окопах Сталинграда); 9.15 утра. Морозно (Юрский. Жизнь); За окном – мороз градусов под двадцать пять… (Бакланов. Мой генерал); грамматическая модификация, представленная прошедшем временем: Слегка морозило… (Васильев. Были и небыли); Было морозно и светло (Платошкин. Отец); Два дня назад ударил мороз, напоминая, что осень кончается и быть зиме, и теперь оттепель (Каралис. Автопортрет) и др.

Грамматические модификации, представленные формами будущего времени (схемы «где есть каково», «где самопроисходит», «где есть какое состояние»), встречаются редко, что объясняется трудностью прогнозирования наступления состояния мороза в природе без использования специальных приборов.

Например: Опасны такие деньки: набухнут почки, ударят заморозки… (Битов. Колесо (записки новичка)); Старик сказал, что три дня будет морозить… (Куваев. Территория); Кружит – к вечеру станет морозно, – думала тетя Надя (Радзинский. За фанеркой) и др.

Среди структурно-семантических мы обнаружили фазовую (для схемы «где самопроисходит»), вопросительную (для схем «где самопроисходит», «где есть какое состояние»), отрицательную (для схемы «где самопроисходит»), неполную (для схем «где есть каково», «где самопроисходит», «где есть какое состояние» и «где нет какого состояния»), экспрессивную модификации (для схемы «где есть какое состояние») и реализацию абстрактности (для схемы «где есть какое состояние»).

Например: Далеко еще до вечера стало морозить в тени… (Пришвин. Лесная капель) (фазовая модификация, представленная лексемой стать и привносящая в семантику высказывания элемент ‘начало состояния’); Да, да, очень светло. А морозит? (Андреев. Gaudeamus. Комедия в четырех действиях) (вопросительная модификация, не приводящая к трансформации схемы, но осложняющая высказывание модальностью вопроса); Не морозит еще (Быков. Знак беды) (отрицательная модификация, реализуемая введением в позиционную схему высказывания отрицательной частицы не); Сотрудники института входили замерзшие, красные, говорили: «Ну и мороз!» (Каверин. Открытая книга) (экспрессивная модификация, реализующаяся за счет введения в позиционную схему высказывания экспрессивно-оценочных частиц); Уже бывали заморозки... (Туркул, Лукаш. Дроздовцы в огне) (реализация абстрактности: глагол «бывали» несет сему ‘периодичность повторения чего-либо’, в результате номинируемая ситуация трактуется не как результат сиюминутного наблюдения, а как обобщенный факт, периодически повторяющееся во времени состояние) и др.

Из перечисленных наиболее продуктивной явилась неполная модификация, когда в позиционной схеме высказывания не занято место локативного субъектива. Причина регулярности неполной структурно-семантической модификации перечисленных схем кроется в смысловой избыточности локативного субъектива, его «расширенности» ^{[1, с. 39]}, возможности соотнесения со значением наречий типа здесь, там, тут, везде, всюду и др.

Например: Ясный день, белое искристое солнце, чистое голубое небо, морозец (Екимов. Житейские истории); Танцы. Слегка морозило (Осипов. Страсти по Фоме); Очередь. Морозно. И казахстанский ветер адский (Чудаков. Ложится мгла на старые ступени) и др.

Поскольку референтные ситуации, формирующие пропозицию «состояние мороза», характеризуются временной ограниченностью, позиционные схемы высказываний со значением «состояние мороза», в основе которых лежат шесть выделенных структурных схем, часто осложняются темпоральными детерминантами. Они служат показателями эпизодичности состояния мороза, его изменчивости, и представлены наречиями (типа вечером, накануне, ночью, послезавтра, потом, сейчас, скоро, утром и др.), предложно-падежными формами (типа в декабре, в ноябре, в феврале, к вечеру, к ночи, к утру, после оттепели и др.), словосочетаниями (типа в тот год, в это время, в середине августа и др.).

Например: Уж в ноябре стояли небывалые морозы (Гуль. Азеф); – Сегодня чуть-чуть морозно (Олеша. Книга прощания); К утру ветер стих, подморозило (Грекова. Фазан); После оттепели подморозило… (Каверин. Открытая книга); В средней полосе Сибири первые заморозки начинаются уже в конце августа (Марков. Строговы) и др.

В позиционных схемах высказываний со значением «состояние мороза» перечисленные темпоральные конструкции выступают в роли сирконстантов, которые представляют небазисные пропозиции, сопутствующие базисной, обозначенной структурной схемой предложения. Например, в высказывании Ночью подморозило (Токарева. Крошка на дороге) представлено две пропозиции: одна базисная, а другая – небазисная (или полная и неполная, свернутая). Базисная пропозиция – «состояние мороза» – репрезентирована структурной схемой «где самопроисходит». При этом один из облигаторных компонентов схемы – локативный субъектив (подморозило где? вокруг Наблюдателя, в природе) – в речевой реализации схемы эллиптирован. Небазисная пропозиция вербализована наречием ночью. Эту пропозицию можно развернуть и представитькак базисную пропозицию «бытие объекта», маркированную структурной схемой «где есть кто/что»: Была ночь.

Особую группу составляют высказывания, в которых указывается, что состояние мороза неоднократно повторяется в одно и то же время, обозначенное темпоральными лексемами типа зимою, по ночам, по утрам и др. Обычно в подобных контекстах обобщены наблюдения героев произведений или самого автора.

Например: Если придет русский, они оставят его помирать с голоду, но не дадут ни рыбы, ни воды… Зимою стоят морозы, за ночь метель заметает дома выше труб (Кетлинская. Мужество); По утрам заморозки (Катаев. Весенний звон) и др.

В позиционные схемы высказываний со значением «состояние мороза» регулярно вводятся экспликанты, под которыми мы понимаем компоненты позиционной схемы с атрибутивным значением в широком смысле (с собственно-характеризующим атрибутивным и с обстоятельственно-характеризующим атрибутивным значениями), не имеющие своего места в позиционной схеме и занимающие одно синтаксическое место с определяемой глагольной или именной словоформой. Они представлены преимущественно определительными наречиями (крепко, сильно, едва, слегка, очень, порядочно, чуть и др.), именами прилагательными (типа большой, двенадцатиградусный, двадцатиградусный, крепкий, крещенский, легкий, небольшой, ночной, первый, порядочный, сильный, трескучий, утренний и под.), количественно-именными сочетаниями (в три градуса, в два градуса и др.).

Например: …А после сева ударили первые заморозки (Иванов. Сердце Пармы); Лютые крещенские морозы стояли… (Нагибин. Заступница); В то снежное февральское утро было особенно морозно и ветрено (Алдан-Семенов. Красные и белые); Ночью накануне шел снег, с утра немного подморозило… (Шишкин. Всех ожидает одна ночь); На улице мороз в тридцать градусов, а у нас свет, тепло (Коваль. Четвертый венец) и др.

В высказываниях экспликанты выполняют разнообразные функции:

а) указывают на возможность силы проявления состояния мороза в природе;

б) обозначают временные промежутки, в которые существует состояние мороза или указывают на квантифицируемость состояния, возможность его повторения в определенное время;

в) демонстрируют эмоционально-оценочное отношение Наблюдателя к состоянию мороза;

г) формируют атрибутивные синестетические сочетания, в которых состояние мороза квалифицируется Наблюдателем одновременно на основе осязания и слуха.

Например: Было очень морозно... (Савинков (Ропшин). То, чего не было) (экспликант очень указывает на силу проявления состояния мороза); Теперь чудно подморозило, позанесло все снежком (Новицкая. Безмятежные годы) (экспликант чудно выражает положительную оценку состояния мороза, эмоционально-восторженное отношение Наблюдателя); На улице звонкий декабрьский мороз (Овалов (Шаповалов). Рассказы майора Пронина) (экспликант декабрьский указывает на время существования состояния мороза, а экспликант звонкий позволяет охарактеризовать состояние мороза на основе не только данных осязательного анализатора, но и слухового) и др.

В ходе проведенного исследования мы пришли к выводу, что предложения со значением «состояние природы» по своей структурной организации отличаются разнообразием. В их основе лежат шесть структурных схем: «где есть каково», «где самопроисходит», «где есть какое состояние», «где нет какого состояния», «что есть какое по состоянию» и «что есть каково по состоянию». Выделенные схемы различаются компонентным составом, определяемым формирующими типовую пропозицию смыслами и содержательной структурой предикатива, а также предназначенностью или непредназначенностью для представления в русском языке типовой пропозиции «состояние природы». В соответствии с первым критерием – количеством облигаторных компонентов – структурные схемы делятся на двух- («где самопроисходит») и трехкомпонентные («где есть каково», «где есть какое состояние», «где нет какого состояния», «что есть какое по состоянию» и «что есть каково по состоянию»), а в соответствии со вторым – на специализированные («где есть каково», «где самопроисходит») и неспециализированные («где есть какое состояние», «где нет какого состояния», «что есть какое по состоянию» и «что есть каково по состоянию»). В процессе речевой реализации все схемы (но в разной степени) претерпевают грамматические и структурно-семантические модификации. Из грамматических модификаций наиболее частотной является модификация, представленная формой прошедшего времени, а из структурно-семантических – неполная, проявляющаяся в невербализованности одного из облигаторных компонентов схем «где есть каково», «где самопроисходит», «где есть какое состояние», «где нет какого состояния» (локативного субъектива) в силу его смысловой избыточности. Особенностью позиционных схем высказываний с семантикой «состояние мороза» является регулярное введение темпоральных конструкций и экспликантов, указывающих чаще всего на силу проявления состояния мороза в природе или эмоционально-оценочное отношение Наблюдателя к нему.

Структурная неоднотипность предложений со значением «состояние мороза» позволяет говорить о гибкости русского синтаксиса, возможности представлять экстралигинвистические ситуации дифференцированно, в зависимости от выбранного Наблюдателем ракурса и цели коммуникации.