В поисках путей повышения эффективности международно-политического влияния: конвергенция финансовых мер давления и киберпространственных операций во внешней политике современных государств

Шлюндт Надежда Юрьевна кандидат юридических наук доцент, Невинномысский государственный гуманитарно-технический институт 357108, Россия, Ставропольский край, г. Невинномысск, бул. Мира, 19а Shlyundt Nadezhda Yuryevna PhD in Law assistant professor, Nevinnomyssk State Humanitarian and Technical Institute 357108, Russia, Stavropol'skii krai, g. Nevinnomyssk, bul. Mira, 19a nshlundt@yandex.ru Другие публикации этого автора

Постановка проблемы и исследовательская структура

В настоящее время становится все более и более очевидным слияние финансовых и киберпространственных инструментов, используемых государствами в своей внешней политике. С одной стороны, оно повышает эффективность внешнего влияния, но с другой, оно создает новые риски и угрозы для акторов мировой политики. В контексте всего этого возникает потребность научного осмысления данного феномена, который, как нам представляется, можно описать через понятие конвергенции. Необходим по меньшей мере анализ предпосылок появления, объектов, разновидностей и преимуществ применения киберфинансовых инструментов.

Процессы конвергенции

Более века понятие конвергенции используется в самых различных научных дисциплинах для описания разнообразных процессов изменений. Как и многие другие аналитические концепты, термин «конвергенция» впервые появился в естественных науках, а затем нашел применение и в социальных науках. К настоящему времени он используется в социальных науках для описания различных феноменов. В исследованиях технологий популярен концепт NBIC-конвергенции, означающий сближение и слияние нанотехнологий и биотехнологий с информационными и когнитивными технологиями ^{[1] [2]}. В исследованиях коммуникаций понятие конвергенции используется как синоним размывания границ – между различными типами СМИ, между медиа-системами различных стран, между телекоммуникациями и масс-медиа ^{[3] [4]}. В экономических науках речь идет об усиливающемся единообразии национальных экономических систем, а в политических – об универсализации национальных политических систем ^{[5] [6] [7] [8]}. В целом конвергенция – это процесс взаимообмена свойствами между двумя или более различными объектами (феноменами). Именно термин «конвергенция» лучше всего характеризует изменения, заметные во внешнеполитическом инструментарии.

Предпосылки появления киберфинансовых инструментов во внешнеполитическом арсенале современных государств

Киберфинансовые инструменты стали атрибутом политической жизни благодаря развитию финансовой инфраструктуры, достигшей одновременно высоких уровней интернационализации и технологизации. Современная финансовая инфраструктура связывает практически весь мир ^[9]. Любой актор, желающий провести какую-либо финансовую операцию, вынужден действовать в рамках сложной и постоянно расширяющейся глобальной сети, охватывающей различные институты, отрасли и группы ^{[10] [11]}. Например, крупнейший американский банковский институт JPMorgan Chase служит связующим звеном для огромного множества других банков, оказывая широкий круг услуг и предлагая полный ассортимент финансовых продуктов. По оценкам Министерства финансов США, в 2015 г. этот банк оказался банком с наибольшим числом контактов, отличаясь самым высоким уровнем транснациональной активности ^[12]. Вместе с тем достижения последних пяти десятилетий в технологической сфере полностью перестроили работу финансовой инфраструктуры, как ее механизмы взаимодействия с внешней средой, так и способы взаимодействия ее внутренних элементов ^[13]. Финансовые задачи решаются компьютерами, связанными в общую сеть, что ускоряет и удешевляет подобную работу. Поэтому не удивительно, что в крупном финансовом институте, таком как уже упомянутый JPMorgan Chase, может работать больше компьютерных специалистов, чем в Google или Microsoft ^[14]. Следовательно, современная финансовая инфраструктура представляет собой глобальную систему, полностью «погруженную» в киберпространство.

Потенциальные объекты применения киберфинансовых инструментов

Именно по этой причине финансовая инфраструктура подвержена многим рискам ^[15]. В основной группе риска находятся крупные финансовые институты, связующие институты и коммуникационные каналы. Прежде всего, кибератакам могут подвергнуться крупные финансовые институты, составляющие фундамент финансовой инфраструктуры. Стабильность экономики настолько крепко связана с благополучием системных финансовых объектов, что государство вынуждено помогать им, даже несмотря на их грубые ошибки и просчеты ^[16]. Кибератака на один или несколько крупных финансовых институтов может причинить серьезный ущерб всей национальной экономики и всему национальному благосостоянию. В 2008 г. крах Bear Stearns и Lehman Brothers вызвал катастрофический экономический стресс, как собственно в США, так и за их пределами ^{[17] [18]}. Если бы их крах был бы следствием враждебных действий других государств или террористических групп, то экономический и психологический ущерб оказался бы гораздо более масштабным.

Атакам могут подвергнуться более мелкие объекты финансовой инфраструктуры, которые служат своеобразными узлами, имеющими масштабные связи с широким кругом других объектов ^{[19] [20]}. Какого бы размера они ни были, атака на такие объекты скажется на всей системе, что объясняется широтой их связей. В 2015 г. временное отключение терминалов Bloomberg стало причиной волнений на глобальных рынках облигаций, повлияв на транзакции, измерявшиеся миллиардами долларов. При этом следует заметить, что Bloomberg не причисляется к крупным финансовым институтам, а является лишь провайдером информационных услуг, располагая более 300000 терминалов, которыми пользуются финансовые трейдеры ^[21]. Тем не менее бесперебойное выполнение его функций крайне важно для стабильности всей системы. То же справедливо и для многих других связующих институтов финансовой инфраструктуры. Важность связующих элементов в полной мере осознается современными политическими лидерами и военными стратегами, некоторые из которых открыто обсуждают возможность атак на них ^[22].

Наконец, атака может быть направлена на сами коммуникационные каналы. Транзакции в современной финансовой инфраструктуре проводятся со скоростью, измеряемой в миллисекундах ^[23]. За доли секунды миллиарды долларов перемещаются из одной страны в другую, причем неважно как далеко они находятся друг от друга ^[24]. Такие скорости повышают эффективность финансовых операций, однако параллельно создают риск случайной ошибки или сознательной диверсии ^[25]. В мае 2010 г. произошел беспрецедентный сбой на американском фондовом рынке (т.н. Flash Crash), предположительно вызванный одной единственной ошибочной транзакцией. За короткое время огромные суммы денег были выведены с американского фондового рынка ^[26]. Сбой был вызван программной ошибкой, однако не трудно представить, что другие государства или террористические организации могут предпринять попытку провести атаку на высокоскоростные и автоматические финансовые коммуникации. Например, с распространением автоматических торговых площадок акторы, владеющие киберпространственными инструментами, могут причинить значительный финансовый ущерб, просто введя в систему ложные данные или проведя ложную транзакцию.

Виды киберфинансовых инструментов

Опираясь на классификацию К. Грейтхауса, можно выделить четыре вида киберфинансовых действий, демонстрирующих конвергенцию: киберфинансовое преступление, блокировку сайтов финансовых организаций, атаку на отдельный финансовый институт или на всю финансовую инфраструктуру целевого государства ^[27].

Киберфинансовое преступление определяется как использование предоставляемых киберпространством возможностей для совершения преступной деятельности. В рамках этого вида действий происходит кража с помощью различных вирусов и вредоносных программ средств или информации, которая должна быть доступна лишь своему владельцу. То или иное государство, желающее добиться от другого государства определенного поведения, может тайно поощрять или даже помогать некоторым хакерским группам в совершении кибепреступлений, связанных с хищением денежных средств или важной финансовой информации у граждан или компаний этого самого государства, вынуждая его пойти на политические уступки. Вредоносные программы используются не только для получения информации, но и для блокировки доступа к определенным сайтам и ресурсам. Атаки, нацеленные на прекращение обслуживания, перегружают определенный сайт запросами, делая его недоступным для обычных пользователей. Государство может провести атаку на сайт финансовой организации другого государства, чтобы предотвратить его дальнейшее использование, например, блокировать сайт, предоставляющий услуги онлайн-банкинга, пытаясь тем самым оказать на него политическое давление.

Два оставшихся вида киберпространственных действий отличаются между собой лишь масштабом своих последствий. Сфокусированная кибератака представляет собой атаку, призванную разрушить или вывести из строя определенный элемент инфраструктурного сегмента целевого государства. Данный вид может быть направлен на уничтожение данных, программных или аппаратных средств, применяемых для управления тем или иным элементом национальной финансовой инфраструктуры, например, крупной фондовой биржи или определенного банка. Массированная кибератака направлена на разрушение всего инфраструктурного сегмента целевого государства (например, всей банковской системы), а не отдельных его элементов как в предыдущем случае. Этот вид кибератаки отличается значительно большим масштабом, поскольку он специально разрабатывается так, чтобы причинить ущерб всем слоям общества целевого государства. При успехе такой атаки власти целевого государства лишаются возможности контролировать процессы, присущие соответствующему инфраструктурному сегменту. По сути, массированная кибератака эквивалентна военной агрессии ^[28].

Преимущества киберфинансовых инструментов

Конвергенция финансовых и киберпространственных инструментов открывает новые возможности, сокращая как риски, так и сопутствующие издержки. Большинство национальных экономик в современном мире плотно связаны друг с другом, составляя единую, глобальную экономическую систему. Даже т.н. государства-изгои не спешат применять экономические инструменты против других государств, опасаясь встречного ущерба. Исключением могут быть только автаркические государства, полностью защищенные от действия законов международной экономики. Однако такие государства, даже если бы они и существовали, не могли бы полноценно применять экономические инструменты ^[29]. Киберфинансовые инструменты дают возможность остаться в тени и, как следствие, избежать встречного ущерба, особенно, если будут использованы прокси-акторы.

Вместе с тем киберфинансовые инструменты позволяют не разрушать экономику, а наоборот лишь использовать ее технологические зависимости, что уменьшает издержки на проведение кампаний давления. На разрушение экономических коммуникаций могут пойти только мелкие негосударственные акторы, имеющие вес в киберпространстве из-за низких входных барьеров ^[30]. Более крупные игроки, среди которых все развитые государства, предпочтут эксплуатацию, чем разрушение. Современные банковские системы зависят от информационно-коммуникационных технологий, источником которых выступают именно развитые страны. Практически все финансовые процессы, в частности, процессы покупки и продажи валюты, полностью автоматизированы и стандартизированы, что делает нерентабельными альтернативные механизмы. Обычная экономическая атака подтолкнет целевое государство к большей автаркии, лишив в будущем эффективных инструментов давления. Эксплуатация же зависимости, если она не превысит допустимые рамки, не усилит стимулы к автаркии, поскольку освобождение от такой зависимости может оказаться крайне нерентабельным и слишком продолжительным.

Выводы и перспективы

Подводя итог, отметим, что феномен конвергенции находит свое применение в области внешней политики и международных отношений, порождая новые инструменты политического влияния. Данные процессы идут на фоне усиления взаимовлияния, а точнее взаимопроникновения финансовой инфраструктуры и киберпространства. В результате этого происходит слияние финансовых и киберпространственных инструментов, которое считается многими политическими лидерами и учеными новым способом повышения эффективности политического влияния и санкционного давления. Сочетая в себе сильные стороны как одних, так и других, новые, синтетические киберфинансовые инструменты все чаще оказываются предпочтительными средствами борьбы на мировой политической арене, используемыми как напрямую государствами и их союзами, так и через прокси-акторов, которыми выступают отдельные группы хакеров и неправительственные организации.