Анализ моделей воздействия третьего лица на динамику гражданско-правового обязательства по российскому праву

Чурилов Алексей Юрьевич кандидат юридических наук старший преподаватель, Юридический институт, Национальный исследовательский Томский государственный университет 634050, Россия, Томская область, г. Томск, пр. Ленина, 36 Churilov Aleksei Yurievich PhD in Law Senior Lecturer at the Department of Civil Law of the Legal Institute of Tomsk State University 634050, Russia, Tomskaya oblast', g. Tomsk, pr. Lenina, 36 Lefikantor@yandex.ru Другие публикации этого автора

Большинство обязательственных отношений в современном гражданском обороте не обходится без воздействия на них лиц, не являющихся их сторонами – третьих лиц. Фигура третьего лица вводится в конструкцию гражданско-правового обязательства посредством ее вкрапления в элементы надлежащего исполнения обязательства, в связи с чем появление третьего лица влечет за собой изменение какого-либо атрибута надлежащего исполнения обязательства. Так, в договоре, построенного по модели договора в пользу третьего лица, с момента выражения третьим лицом намерения воспользоваться правом по такому договору, изменяются такие атрибуты надлежащего исполнения, как: исполнение надлежащему лицу и в надлежащем месте. Особенности вовлечения третьего лица в динамику обязательства зависят и от характера самого обязательства: третье лицо может принимать участие в динамике как договорных, так и внедоговорных обязательств, в том числе в обязательствах из неосновательного обогащения, деликтных и алиментных обязательствах ^{[1, с. 125; 2, с. 374]}.

Представляется необходимым произвести классификацию участия третьего лица в динамике обязательственного правоотношения. В основу классификации положен комбинированный критерий, включающий в себя два элемента – первый сводится к стороне обязательства, на которой выступает третье лицо; второй же отражает особенности интереса участников обязательственного правоотношения, реализация которого обеспечивает вовлечение третьего лица в динамику обязательства. Иначе говоря, критерий разграничения предложенных моделей лежит не столько в плоскости субъектного состава основного обязательства, сколько в плоскости определения характера и формы реализации интереса третьего лица. При этом важно понимать, что участие третьего лица на стороне как кредитора, так и должника, не формирует ни активной, ни пассивной множественности лиц в основном обязательстве.

Таким образом, третье лицо, не являясь стороной обязательственного правоотношения (в дальнейшем такое обязательство будем называть основным обязательством), может участвовать в его динамике в рамках двух основных моделей:

I модель – участие третьего лица в исполнении основного обязательства на стороне должника;

II модель – участие третьего лица в исполнении основного обязательства на стороне кредитора.

Выделение указанных моделей обусловлено не только положением третьего лица по отношению к кредитору либо должнику, но также и интересом как третьего лица, так и должника (кредитора), обуславливающим возможность либо необходимость воздействия третьего лица на динамику основного обязательства.

Участие третьего лица в исполнении основного обязательства на стороне должника в рамках первой модели сводится к исполнению третьим лицом обязанности должника в основном обязательстве. При этом участие третьего лица на стороне должника вызвано интересом непосредственно третьего лица. Такой интерес лежит за пределами цели исполнения обязательства, существующего между кредитором и должником. Однако интерес третьего лица не всегда безразличен для кредитора. Так, в соответствии с п. 2 ст. 313 ГК РФ, кредитор обязан принять исполнение, произведенное третьим лицом, в том случае, если последнее подвергается опасности утратить свое право на имущество должника вследствие обращения взыскания на это имущество, т.е. обладает интересом в сохранении своей имущественной сферы. В отсутствие такого интереса, кредитор не обязан принимать исполнение. В этой связи можно прийти к выводу, что кредитор уполномочен проверить, является ли третье лицо надлежащим лицом для целей исполнения обязательства.

В настоящее время в мировых правопорядках сложились три основных подхода к исполнению обязательства третьим лицом: прокредиторский, сбалансированный, продолжниковый ^{[1, с. 134]}. В прокредиторском подходе воля должника не имеет правового значения при исполнении третьим лицом неличного обязательства; продолжниковый подход, напротив, требует непременного согласия или одобрения должника при исполнении за него обязательства третьим лицом; в рамках сбалансированной концепции учитываются интересы всех участников правоотношения ^[3].

Отечественное законодательство восприняло смешанную концепцию. Так, п. 1 ст. 313 ГК РФ устанавливает общее основание, допускающее участие третьего лица на стороне должника: возложение должником исполнения своей обязанности на третье лицо – т.е. исполнение, предложенное третьим лицом за должника, предполагает наличие выраженной воли последнего. В этом проявляется продолжниковая концепция, которую следует воспринимать как основное правило, имеющее ряд исключений в пользу прокредиторской концепции: закон предусмотрел случаи, когда волеизъявление должника становится безразличным для цели исполнения основного обязательства третьим лицом (п. 2. ст. 313 ГК РФ). Речь идет об исполнении третьи лицом просроченного денежного обязательства должника и об исполнении третьим лицом таких обязательств, неисполнение которых создает опасность утраты права третьего лица на имущество должника вследствие обращения взыскания на это имущество. Таким образом, нормы позитивного права, отдавая приоритет продолжниковой концепции при определении основания участия третьего лица в обязательстве на стороне должника, учитывают и прокредиторскую концепцию в рамках специальных правил.

Вместе с тем, несмотря на то, требует ли закон наличия волеизъявления должника на участие третьего лица в исполнении обязательства, или такого волеизъявления не требуется, основной предпосылкой участия субъекта гражданского права в динамике обязательства, стороной которого он не является (основное обязательство), выступает всегда интерес этого субъекта. Реализация данного интереса выступает достаточным и необходимым условием приобретения таким участником качество третьего лица по отношению к основному обязательству. При этом интерес третьего лица всегда находится за пределами цели основного обязательства.

Для того, чтобы дать оценку правовому основанию участия третьего лица в динамике основного обязательства на стороне должника, следует уяснить содержание интереса третьего лица. Интерес третьего лица, реализацией которого затрагивается динамика основного обязательства, в механизме исполнения обязанности должника может выражаться в следующих формах.

Во-первых, в погашении существующей правовой связи и, как следствие, прекращении обязательства, сторонами которого выступают должник и третье лицо (далее – вспомогательного обязательства). В таком обязательстве третье лицо всегда является должником, а кредитором выступает должник по основному обязательству; результатом (выгодой) при достижении третьим лицом интереса, который послужил предпосылкой для воздействия на динамику основного обязательства, выступает: а) прекращение вспомогательного обязательства, существующего между должником и третьим лицом; б) уменьшение размера обязанности третьего лица в таком вспомогательном обязательстве.

В обозначенных выше случаях исполнение третьим лицом (должником по вспомогательному обязательству) своей обязанности перед кредитором (должником по основному обязательству) производится не самому кредитору, а указанному им лицу (кредитору по основному обязательству). Такое исполнение в рамках динамики вспомогательного обязательства связано прежде всего с изменением надлежащего места исполнения. Исполнив эту обязанность целиком, третье лицо удовлетворяет свой собственный интерес в погашении вспомогательного обязательства. Частичное исполнение этой обязанности приводит к удовлетворению интереса третьего лица в изменении (уменьшении) размера долга по вспомогательному обязательству. С точки зрения динамики вспомогательного обязательства это означает, что действия третьего лица имеют исключительную направленность на достижение цели вспомогательного обязательства. Достижение такой цели выражается в соответствующем правовом результате – погашении долга третьего лица (или изменении его размера) перед своим кредитором.

Связь динамики вспомогательного обязательства с динамикой основного обязательства происходит через одно лицо, которое одновременно выступает в двух ипостасях – кредитором по вспомогательному обязательству и должником по основному обязательству. Сопоставимость двух отдельных обязательств (вспомогательного и основного) по элементам надлежащего исполнения позволяет совместить в одной временной точке одну из стадий динамики этих обязательств – их исполнение. Несмотря на то, что каждое такое обязательство имеет свою исключительную цель, выраженную в конкретном правовом результате, их исполнение сводится к одному активному действию третьего лица. При этом для цели динамики основного обязательства данное действие третьего лица считается действием должника.

Таким образом, обеспеченная взаимосвязь двух разных обязательств через совпадение в одном лице должника и кредитора этих обязательств, позволяет реализацией интереса третьего лица во вспомогательном обязательстве затронуть динамику основного обязательства одним активным действием этого третьего лица. Наиболее ярко взаимосвязь двух разных правовых связей проявляется в сфере оборота денежных средств, когда должник по основному обязательству перекладывает исполнение своей обязанности на своего должника (третье лицо) по вспомогательному обязательству.

Во-вторых, в сохранении имущественной сферы третьего лица, которое подвергнуто опасности утраты своего права на имущество. Реализация интереса третьего лица в сохранении своей имущественной сферы выражается в действии этого третьего лица по некоторому имущественному предоставлению, которое соотносится с действием должника по основному обязательству. Размер имущественного предоставления определяется таким размером, который будет достаточным для устранения угрозы имущественной сфере третьего лица, что невозможно без его сопоставления с размером обязанности должника в основном обязательстве. Только при условии соответствия имущественного предоставления условиям основного обязательства погашение последнего либо уменьшение объема обязанности должника по нему приведет к удовлетворению интереса третьего лица. Иначе говоря, достижение цели основного обязательства его надлежащим исполнением, а равно уменьшение объема обязанности должника в основном обязательстве, приводит к удовлетворению интереса третьего лица лишь по той причине, что затронутая динамика основного обязательства выступает условием сохранения соответствующих имущественных прав третьего лица.

Во-третьих, в возникновении имущественной выгоды у должника, за счет сбережения на его стороне того, что он должен был исполнить в пользу кредитора. Достижение интереса осуществляется за счет совершения третьим лицом действия, которое для цели динамики основного обязательства является исполнением обязанности должника, а для цели установившейся правовой связи между третьим лицом и должником выступает ничем иным как освобождением от имущественной обязанности должника (одаряемого) перед кредитором посредством исполнения его обязанности третьим лицом (дарителем). В подобной ситуации интерес третьего лица (дарителя) выражается в побуждении возникновения определенного основательного обогащения на стороне одаряемого в размере того, что последний должен отдать кредитору по основному обязательству. Целевая направленность подобного основательного обогащения предопределила формирование в правовой надстройке такой модели договора дарения, которая бы позволила, минуя должника, отдать имущественное предоставление непосредственно лицу, перед которым у одаряемого существует долг (кредитору по основному обязательству). Эта модель получила название освобождение от имущественной обязанности.

Для уяснения существа данной формы выражения интереса третьего лица (дарителя) важно понять, что реализация его интереса соответствует действию по освобождению от имущественной обязанности одаряемого перед другим лицом полностью или в определенной части. Это другое лицо в механизме освобождения от имущественной обязанности будет всегда восприниматься как третье лицо, равно как и даритель, но уже в механизме исполнения основного обязательства, также будет восприниматься в качестве третьего лица. Интерес третьего лица (дарителя) ни при каких условиях не совпадет с интересом должника: в рамках договора дарения они противоположны; при соотношении интереса третьего лица как дарителя и интереса должника в основном обязательстве они отличаются по содержанию. Вместе с тем, реализация интереса третьего лица всегда приведет к удовлетворению интереса должника в основном обязательстве.

В-четвертых, в возникновении правовой связи – обязательства между должником и третьим лицом, в котором третье лицо становится кредитором. Данная форма реализации интереса третьего лица исключает какое-либо соглашение между третьим лицом и должников, а равно распоряжение (иной акт) со стороны должника на исполнение его обязанности. Возможность включения третьего лица в динамику основного обязательства обеспечена исключительно нормами позитивного права в рамках предписанных им моделей.

Принципиальной особенностью реализации интереса третьего лица, результатом которой выступает возникновение новой правовой связи, является то, что третье лицо, как правило, не связано ни с одной из сторон основного обязательства какой-либо юридической связью. Подобный механизм участия третьего лица в динамике основного обязательства должен восприниматься как исключительный случай, а потому к нему должны предъявляется повышенные требования с точки зрения необходимого масштаба добросовестного поведения, в том числе недопустимости злоупотребления гражданскими правами. Появление в динамике основного обязательства некоего субъекта, который не связан ни с одной из сторон обязательств, выглядит по меньшей мере абсурдным. Однако, закон допускает формирование такого непротивоправного интереса участников гражданского оборота, реализация которого может сыграть свою роль в оптимизации гражданского оборота, в том числе посредством устранения дефектов основных обязательств их исполнением.

Новая правовая связь может выступить следствием: исполнения третьим лицом просроченного денежного обязательства за должника как с его ведома, так и без такового; совершения третьим лицом действий в чужом интересе без поручения; исполнения обязательств должника третьим лицом при процедуре банкротства (в отличие от конструкции интереса третьего лица в сохранении имущественной сферы, в данном случае интерес в возникновении новой правовой связи между третьим лицом и должником проявляется как основная предпосылка участия третьего лица в обязательстве, а не как следствие удовлетворения интереса третьего лица в сохранении своей имущественной сферы).

Участие третьего лица в исполнении основного обязательства на стороне кредитора в рамках второй модели характеризуется спецификой проявления и учета интереса третьего лица, отличной от проявления и учета интереса третьего лица в рамках первой модели участия третьего лица в динамике обязательства.

Потребность участия третьего лица на стороне кредитора вызвано, в первую очередь, существованием многочисленных договорных связей, возникающих между субъектами хозяйственной деятельности. Появление в динамике обязательства третьего лица на стороне кредитора всегда обусловлено наличием определенной правовой связи, существующей между кредитором и третьим лицом. Удовлетворение интереса третьего лица происходит посредством получения определенного материального блага, а значит, непосредственно реализация этого интереса происходит за счет совершения третьим лицом действий по принятию исполнения от должника основного обязательства. При этом следует понимать, что получение определенного материального блага третьим лицом не всегда преследует цель обогащения последнего; третье лицо может выступать лишь одним из звеньев в цепи взаимосвязанных лиц. Но для того, чтобы можно было вести речь о вовлечении третьего лица в динамику основного обязательства недостаточно одного лишь его волеизъявления на принятие исполнения. Это кредитор позволяет появиться третьему лицу в обязательстве на его стороне и именно он определяет характер участия третьего лица в динамике основного обязательства. По этой причине каким бы ни был интерес третьего лица в механизме исполнения основного обязательства ему не придается того значения, которое придается интересу третьего лица, когда таковое выступает на стороне должника.

В модели участия третьего лица на стороне кредитора квалифицирующее значение для определения роли, которая отводится третьему лицу, приобретает содержание интереса кредитора. При этом следует понимать, что с появлением третьего лица кредитор, помимо интереса, который соответствует цели основного обязательства, обладает интересом, характеризующимся особенностями правовой связи кредитора и третьего лица. Этот интерес может выражаться в следующих формах.

Во-первых, в предоставлении имущественной выгоды третьему лицу. Получение имущественной выгоды третьим лицом обеспечивается заключением таких договоров, которые строятся по общей договорной конструкции – договору в пользу третьего лица. Особенность реализации конструкции договора в пользу третьего лица заключается в том, что третье лицо может как оставаться за рамками сторон обязательства, так и в определенных случаях заменить сторону основного обязательства – кредитора;

Во-вторых, в определении надлежащего места исполнения основного обязательства, когда при исполнении основного обязательства кредитор указывает место его исполнения отличное от места жительства (места нахождения) кредитора. Такое надлежащее место исполнение привязано к конкретному адресату – месту нахождения или месту жительства третьего лица. Данная конструкция вовлечения третьего лица в динамику основного обязательства характеризуется тем, что, в зависимости от содержания интереса кредитора, его реализация может привести как к имущественной выгоде как кредитора, так третьего лица.

Таким образом, особенности участия третьего лица в динамике основного обязательства можно свести к двум моделям: I модель – участие третьего лица в исполнении основного обязательства на стороне должника; II модель – участие третьего лица в исполнении основного обязательства на стороне кредитора. Данные модели выделены на основе комбинированного критерия, включающего два элемента – первый элемент сводится к стороне обязательства, на которой выступает третье лицо; второй элемент отражает особенности интереса участников обязательственного правоотношения, реализация которого обеспечивает вовлечение третьего лица в динамику обязательства.