Возникновение и развитие института вещных выдач в отечественном гражданском праве

Трибушкова Ксения Михайловна ассистент, Кубанский государственный университет 350080, Россия, Краснодарский край, г. Краснодар, ул. Симферопольская, 54 Tribushkova Kseniya Post-graduate student, Assistant, the department of Civil Law, Kuban State University 350080, Russia, Krasnodar, Simferopolskaya Street 54, unit #126 kolechko777@yandex.ru Другие публикации этого автора

Право вещных выдач представляет собой уникальную юридическую конструкцию с неоднозначной правовой природой и является одним из тех ограниченных вещных прав, которые предложены для включения в модернизированный ГК РФ.

Мы убеждены, что внедрение в законодательство такого института должно опираться на его всестороннее исследование, в том числе и с использованием исторического метода познания, позволяющего выявить особенности возникновения и развития института вещных выдач, дать целостное представление об этом праве в истории гражданского законодательства.

Прежде всего, анализу подлежат условия, при которых институт зародился. И здесь следует отметить, что вещные выдачи нельзя назвать древнейшей цивилистической конструкцией, равно как и утверждать, что она имеет римские первоистоки ^[15].

Считается, что в качестве самостоятельного ограниченного вещного права (Reallast) выдачи существуют всего чуть больше столетия и являются исключительным продуктом германской научной мысли XIX-XX веков. Однако стоит обратить внимание, что намного раньше вещные обременения, хотя и бессистемно и разрозненно, тем не менее были регламентированы во Всеобщем гражданском уложении Австрии 1811 г. ^{[4, с. 308]}.

Еще более раннее происхождение имели идеологические прообразы вещных обременений. По утверждениям немецких специалистов, среди которых: W. Brehm, C.Berger ^[14], I. C. Schwarz ^[18], K. B. Gablenz ^[16] «архаическими видами» института являлись десятина, барщина, оброк, земельная рента на основе ленного права, гужевая и другие феодальные повинности, возникающие из определенного рода отношений власти и подчинения сеньора и вассала, при которых последний обязывался к установленному в определенном размере предоставлению своему сюзерену.

Основной предпосылкой возникновения института вещных выдач уже как самостоятельного ограниченного вещного права (Reallast), а не повинности, следует считать прекращение существования идеи расщепленной собственности, долгое время господствующей в германской доктрине и законодательстве. Сама теория расщепленной собственности сформировалась под влиянием феодального права, не дифференцировавшего право собственности, как таковое, и другие права на вещи, тем самым, образуя неизбежность одновременного существования нескольких близких по содержанию имущественных прав собственности на одну и ту же вещь

Со временем феодальные отношения в Германии упразднялись, постепенно была вытеснена и вассальная зависимость. Образовалась новая проблема: в силу ограниченности земли, необходимой для совершения разнообразных видов хозяйственной деятельности, возникла потребность в наиболее прочной, т.е. вещно – правовой (а не обязательственно-правовой) возможности одним лицам пользоваться землей, принадлежащей другим лицам ^[8]. Итогом разрешения данного вопроса пандектным правом и стало формирование категории ограниченных вещных прав (begrenzte Sachenrechte).

С появлением begrenzte Sachenrechte начался поиск необходимой формы для института вещных выдач. Немецкие цивилисты видели его сущность по-разному. На самом деле, помимо вещно-правовых концепций, а именно классической вещной теории и теории сервитута, в доктрине были обнаружены и диаметрально противоположные взгляды на этот счет, среди которых выделялись обязательственно-правовая и паллиативная (смешанная) концепции ^[17].

Тем не менее, перед легальным закреплением института в Германском гражданском уложении конкуренцию друг другу составляли теория сервитута и классическая вещно-правовая, в соответствии с которой право вещных выдач является самостоятельным ограниченным вещным правом. И. А. Покровский, изучая историю происхождения вещных выдач, подчеркивал, что сложившиеся отношения по предоставлению различных повинностей все-таки не укладывались в римскую конструкцию сервитутов, в связи с чем возникала потребность в новом праве, способном решать актуальные экономические проблемы ^[9].

В результате германскими законодателями был создан новый самостоятельный институт - Reallast, который «предоставил землевладельцу абсолютное право непосредственного воздействия на вещь, сильное вещное обеспечение в виде принудительного взыскания за счет земельного участка и вещно-правовую защиту», установив при этом прочную связь управомоченного лица с вещью, проявляющуюся через право на использование земли ^[3].

Удивительно, но, несмотря на то, что германское право на протяжении многих веков оказывало непосредственное влияние на развитие и становление российского гражданского права, институт, подобный праву вещных выдач, оказался не известен отечественным кодифицированным актам, хотя попытки его внедрения предпринимались неоднократно и не беспочвенно. Предпосылки для возникновения исследуемого института, действительно, были внушительными.

Во-первых, в российском праве, выдачи уже «упоминалось мимиходом», в Своде Законов Российской империи ^{[10, c.197]}. Последнему, например, была известна категория денежных выдач (ст. 1086). Ст. 1328 говорила о непременном доходе, который владелец имущества обязывался производить другим по условиям, установленным в крепостном акте. Статья 1388 упоминала о доходах, обязательных к внесению в пользу государственных или общественных заведений владельцем имущества ^[8].

Во-вторых, по заверению В. И. Синайского, данные, извлеченные редакционной комиссией из нотариальных архивов Империи, свидетельствовали о том, что, не смотря на отсутствие комплексного правового регулирования, на практике вещные выдачи встречались достаточно часто. ^[12]. При этом, все случаи применения такой конструкции можно было разделить на две группы: 1) вотчинные обременения, лежащие на имении и 2) обязанность доставлять содержание и производить повременные платежи ^[1].

К первым относили: содержание церкви согласно дарственной записи; обращение доходов от лавки, находящейся в общей собственности, в пользу церкви для служения панихиды - по раздельному акту; бесплатный помол хлеба для продавца и его наследников - на основании особого акта и другие.

Вторая общность состояла из следующих обязанностей: обязанность пожизненного содержания; обязанность содержать до наступления известного события (до выхода замуж); право на пожизненные выдачи (пожизненная рента), установленное по дарственной записи...^{[10, c.197-199]}.

В-третьих, косвенно сам Сенат признавал существование выдач такого характера, хотя бы, когда запрещал обременять имение обязательством производства повременных платежей на вечные времена в пользу богоугодных и благотворительных заведений и вообще на предметы общественной пользы ^[12].

Нельзя не отметить и того обстоятельства, что нашему праву были известны «архаические прообразы» института, основанные, как и в Германии, феодальной системой отношений личной зависимости крестьянства от крупной собственности (например, отбывание барщины, производство разного рода работ, и т.д.).

Таким образом, все рассмотренные факторы оказали воздействие на желание отечественного законодателя оформить сложившиеся отношения. Первым актом, содержащим в себе полноценное правовое регулирование права вещных выдач, стал проект Вотчинного устава^[10]. Вторым, и, последним, – проект Гражданского уложения Российской империи ^[2].

В соответствии со статьей 23 проекта Вотчинного устава, институт именовался «вотчинные выдачи». Под ним понимали лежащие на имении выдачи деньгами или натурою в пользу известного лица или учреждения ^{[10, c.196]}. Главная идея созданной конструкции заключалась в том, что после установления обременения недвижимости, управомоченное лицо получало право требовать от собственника произведение ему определенных выдач в денежной или натуральной формах, таким образом, последний обязывался к совершению положительных действий в адрес первого.

Устанавливались вотчинные выдачи исключительно по частному правооснованию, а не вытекали из предписаний закона. Это означало, что множество различных повинностей, а именно: повинность деньгами (оброк); известные сборы и доходы (десятинный, снопами, зерном или деньгами), определенные церквам на содержание соразмерно с числом прихожан, принадлежащих к православному исповеданию; респонсия с командорственных имений и другие, больше не имели отношения к исследуемому институту и созданными нормами в будущем бы не регулировались.

При этом установить выдачи разрешалось как на вечные времена, так и на заранее определенный срок, и даже на срок с указанием на обстоятельство, которое неизбежно должно наступить.

Данные по каждому платежу, по замыслу разработчиков, были обязательны к занесению в вотчинную книгу - такая фиксация позволяла в перспективе всем третьим лицам достоверно знать о наличии, или отсутствии просроченных платежей, обременяющих имение.

Кроме прочего, проект Вотчинного устава ограничивал двухлетний период ответственности нового собственника (не наследника) в случае наличия просрочки выплаты его предшественников. Причем, в этих обстоятельствах – новый собственник отвечал лишь своим имением, а вот за выплаты, просроченные последним во время принадлежности ему имения, он должен был отвечать и этим имением, и при недостаточности такового, всем своим имуществом. Таким образом, платежи считали личным долгом собственника с вещным обеспечением. В случае же просрочки уплаты более, чем за два года они утрачивали реальный характер обременения и принимали исключительно вид личного долга.

По замечанию А.Л. Фрейтаг-Лоринговена, в этих обстоятельствах явно усматривался отказ разработчиков от строго реального характера конструкции института в отечественном праве, и проектирование модели, основанной на постепенном ослаблении обеспеченности отдельного платежа, что, безусловно, свидетельствовало о сходстве с институтом Reallast, предложенным Германским гражданским уложением ^{[13, c.240]}.

Как мы упоминали ранее, проект Гражданского уложения Российской империи тоже включал в себя нормы о вотчинных выдачах. Глава, посвященная институту, по сравнению с проектом Вотчинного устава, была дополнена некоторыми новыми статьями, хотя в целом содержание осталось прежним.

Новшества в основном затронули вопросы выкупа права вещных выдач. Например, был конкретизирован период, по истечении которого собственник мог выкупить это право, даже, если договором такой выкуп был разрешен не ранее определенного срока, или вовсе запрещался. Кроме того, допускалось согласование всех условий выкупа в договоре, а при отсутствии таковых, выкупная сумма определялась умножением годового размера вотчинной выдачи на двадцать пять. Было представлено новое правило о совокупной ответственности собственников вновь образовавшихся обремененных имений в случае раздробления последнего, если иное не вытекало из установленного между ними соглашения ^[2].

Однако, как известно, ни проект Гражданского уложения, ни проект Вотчинного устава так законной силы и не обрели, в связи с чем все вопросы об эффективности и применимости права вещных выдач так и остались не решенными.

В советский период о функционировании категории ограниченных вещных прав речи не шло - отсутствовали всякие политические, экономические и идеологические предпосылки для законодательного закрепления института. Правда такое невнимание законодателя к рассматриваемой конструкции в этот период можно считать вполне закономерным – земля подвергалась национализации, изымалась из оборота, а в итоге была объявлена достоянием государства^[5].

Для исследуемого института ситуация изменилась лишь в XXI веке в связи с начавшимися работами по совершенствованию гражданского законодательства: принятием Концепции развития гражданского законодательства о вещном праве ^[6] и вынесением на обсуждение Проекта Федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» ^[11] (далее – Проект ГК РФ).

Интересно, что предложенная Проектом ГК РФ конструкция права вещных выдач основывается на выработанных столетие назад идеях. Суть института осталась неизменной. Согласно ст.305 Проекта ГК РФ, «право вещной выдачи предоставляет его обладателю возможность периодически получать от собственника недвижимой вещи имущественное предоставление в форме товара, денег, работ или услуг в определенном размере (объеме), а в случае неполучения такого предоставления - правомочие распорядиться этой вещью путем обращения на нее взыскания в порядке, предусмотренном для ипотеки» ^[11].

Преемственность свойственна и положениям, касающимся обязательности государственной регистрации права вещных выдач. Проекты Вотчинного устава и Гражданского уложения подразумевали в некотором роде аналогичный порядок регистрации, осуществляемый с помощью Вотчинных книг.

Что касается вопросов срока действия исследуемой категории, то сегодня, как и век назад, институт может быть установлен и на определенный срок, и на весь период жизни гражданина, но, в отличие от вотчинных выдач, современные вещные выдачи максимально действуют только сто лет.

На основании проведенного анализа считаем необходимым предложить следующую периодизацию истории развития института вещных выдач.

I этап (XI в. – середина XIX в.) – этап зарождения института. Характеризуется возникновением и функционированием «архаических» прообразов права вещных выдач, среди которых церковная десятина, оброк, барщина, гужевая повинность и иные личные повинности.

II этап (вторая половина XIX в.) – этап внедрения вещных выдач в повседневную жизнь граждан. Характеризуется повсеместным применением конструкции вещных выдач, не смотря на отсутствие системного законодательного регулирования.

III этап (конец XIX в. – начало XX в.) – этап обоснования необходимости законодательного закрепления права вещных выдач. В этот период впервые произошла попытка обеспечить институт обособленной законной регламентацией в проектах Вотчинного устава 1892-1907 гг. и Гражданского уложения Российской империи 1905-1913гг.

IV этап (XX в.) – этап полного отрицания категории вещных выдач. Ни Гражданский кодекс РСФСР 1922г., ни Гражданский кодекс РСФСР 1964г., ни Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991г., ни последний и ныне действующий Гражданский Кодекс РФ 1994г. не упоминают об институте. Кроме того, категория оказывается не актуальной для науки.

V этап (начало XXI в.) – этап возрождения и признания института вещных выдач в отечественном праве и цивилистической доктрине. В настоящее время институт представлен в Проекте ГК РФ, в связи с чем возобновлена научная дискуссия по многочисленным вопросам, связанным с этим правом.