Элиты как движущие силы политических процессов в современной России: по материалам социологических (полевых) исследований

Статья написана при финансовой поддержки гранта Президента РФ МД-6669.2016.6 "Архетипические (социокультурные) основания российской публично-властной организации и ее эволюция в XXI веке"

Введение.

Анализ материалов, характеризующих алгоритмы и движущие силы социально-политических процессов, происходящих как в России, так и за рубежом позволяет говорить о повышении интереса со стороны субъектов исследования к изучению роли социально-политических элит разного уровня в формировании происходящих социальных трансформаций.

В Российской Федерации, где в современный период юридическая институциональная недостаточность компенсируется лидерско-элитным позиционированием и «ручным» управлением, элитологический анализ приобретает особую значимость. Результаты элитологического анализа во многом будут зависеть от постановки задач исследования, формулирования элитологических принципов и подбора методов на теоретическом уровне. Иными словами, речь идет об используемой авторской элитологической концепции. Анализ концепций региональных элит санкт-петербургской и ростовской элитологических школ, концепции этнократических элит М.Х. Фарукшина, концепции социально-управленческих типов взаимодействия элит А.Е. Чириковой и Н.И. Лапиной, культурно-исторических типов элит О.В. Гаман-Голутвиной или концепции ценностной обусловленности деятельности элит А.К. Магомедова, позволяет констатировать не только выход в широкий социально-экономический контекст, но и достаточно конкретную характеристику российских политических процессов рассматриваемого исторического периода ^[1].

Результаты анализа позволяют смоделировать содержательный образ российской политики, построенный с помощью элитологии. При этом, конечный продукт у разных элитологических школ может отличаться в диапазоне от признания факта сформированности и зрелости российского элитологического сообщества, до отказа группам высокого (элитного) властного позиционирования в элитном статусе («квазиэлиты») ^[5,6].

Ростовская научная элитологическая школа в исследовании элит опирается на экспертные опросы, региональные выборки, широко использует панельный метод, позволяющий отслеживать эволюцию экспертно-элитарных образов накладывая их на эволюцию социально-экономических и политических ситуаций.

На базе ростовской научной элитологической школы, при поддержке Совета по политологии УМО по классическому университетскому образованию РФ, Правления Национальной коллегии политологов преподавателей, факультета политологии Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова (г. Москва), факультета политологии Санкт-Петербургского государственного университета в октябре 2013 года в Ростове-на-Дону проведен Первый Всероссийский элитологический конгресс «Элитология России: современное состояние и перспективы развития», в работе которого приняли участие более 200 авторитетных специалистов-элитологов, философов, юристов, представители органов государственной и муниципальной власти, деловых кругов и общественных организаций из Российской Федерации, Германии, Индии, Украины, Белоруссии, Киргизии ^[2].

Дальнейшее развитие вопрос о состоянии и механизмах рекрутинга отечественных элит получил в октябре 2016 года в материалах Второго Всероссийского элитологического конгресса с международным участием «Элитология и стратегии развития современной России», проведенного также в г. Ростове-на-Дону ^{[3, 7]}.

Накануне Второго Всероссийского элитологического конгресса, в июле – августе 2016 года, его организаторами был проведен панельный экспертный опрос по базовым позициям, используемым более 20 лет. Отдельные вопросы были модифицированы с учетом современной политической обстановки. В опросе приняли участие около 900 представителей экспертного сообщества из 26 регионов страны. Основную часть экспертов составили ученые (до 40%), остальные - представители административно-политических кругов, бизнеса, культуры, образования ^[4].

Полученные в ходе панельных опросов 2013 - 2016 годов результаты можно классифицировать по следующим базовым позициями.

I. Общее представление о российских элитах.

Первоочередной интерес вызывает оценка экспертами суждений о степени сформированности российской (постсоветской) элиты. Поэтому первый вопрос был сформулирован следующим образом: «В научной и публицистической печати достаточно распространено мнение о том, что современная российская элита (прежде всего правящая политическая, административная и бизнес-элита) по уровню своего профессионализма, нацеленности на национальные интересы и духовно-нравственным качествам таковой не является. Это квазиэлита, т.е. элита лишь по своему статусу и властным полномочиям. Каково Ваше отношение к данной позиции?» Ответы экспертов приведены в таблице №1:

Около 80% экспертов выделили оценочную позицию «квазиэлита». Таким образом, данная позиция по сравнению с результатами экспертного опроса 2013 года, проведенного накануне I Всероссийского элитологического конгресса) значительно сдвинулась в негативную сторону. Более четко обозначилась и позиция не разделяющих мнение «квазиэлита» (с 14,8% – к 11,6% ныне). Вероятно, на позицию экспертов повлияли последствия социально-экономического кризиса последних лет. Полученные результаты говорят о необходимости внесения существенных коррективов в информационную политику государства, в которой по-прежнему преобладает подача социального и экономического негатива, что, соответственно, и население, и эксперты, связывают с низкой эффективностью, принимаемых элитами и лидерами решений.

Указанные оценочные позиции подтверждаются ответами экспертов на вопрос: «Что Вы можете сказать, исходя из своих наблюдений, о динамике качественных изменений современных российских политических и административных элит?» Результаты приведены в таблице №2.

Баланс «полюсов» изменений почти в 2,5 раза меньше смещен в сторону ухудшений, как считают более 30% экспертов. Проще всего отнести это к отрицательной динамике социально-экономического развития. Но, думается, что ответы на следующий вопрос подсказывают нам, что дело связано и с определенными изменениями в составе элит, обусловленными сменой поколений. Так, все меньший удельный вес занимают лица, имевшие большой опыт административно-политического управления, а также определенный нравственный стержень. Об этом говорят данные, приведенные в таблице №3, полученные при ответе на вопрос: «Как, по-вашему, сформировался высший слой административного руководства области (края, республики)?

Указанные выше результаты коррелируют с приведенными оценками и суждениями экспертов о том, какие ценностные установки и мотивы лежат в основе властно-политической и управленческой деятельности современной правящей элиты России? Результаты приведены в таблице №4.

Как и следовало ожидать, ничего необычного в элитном аспекте экспертные оценки не показали. В самом деле, если представитель элитой группы не имеет властных, карьерных, собственнических амбиций, то для такого рода индивида и группы в целом это аномально. Хуже другое: низкий уровень сочетания личностных и национально-государственных устремлений. Иными словами, на протяжении ряда лет идет формирование антигосударственной, компрадорской элиты. На острую опасность этих тенденций и указывают эксперты. Тем более что запросы и вызовы социально-политической ситуации в России прямо противоположны. Но, очевидно, переломить опасные тенденции пока не удается.

Следует также отметить, что эксперты, спустя три года после перехода от докризисного состояния общества к современному, обратили внимание на некоторое сужение эффективности механизмов демократического отбора в состав элиты и усиление действенности механизмов теневого отбора (взаимоподдержка в карьерном росте «нужных людей», их приоритетная нацеленность на личные и групповые интересы).

Требует осмысления оценка экспертами достоверности источников информации об элитах, эффективности используемого инструментария. Так, около 40% опрошенных подчеркивают несовершенство и недостаточность этого инструментария, и лишь около 9% убеждены в его достаточности.

Эксперты обратили внимание на выявление дополнительных признаков принадлежности к этому слою помимо широко известных и применяемых: статуса, роли в принятии решений, авторитета. О том, чем следует дополнить данный перечень, свидетельствуют ответы, отраженные в таблице 5.

Предложенные индикаторы требуют акцента на разработке и легитимизации в процессах изучения элит указанных признаков. Они не лежат на поверхности и требуют выявления, в том числе, в сложных тестовых процедурах, в усложнении действий демократических институтов и механизмов, направляемых на движение и отбор новой генерации политиков, администраторов, руководителей, лидеров, аналитиков, обеспечивающих принятие государственных решений.

Анализ следующей группы вопросов и ответов позволяет уточнить и конкретизировать оценки и суждения, касающиеся, прежде всего, качественных изменений в элитном слое.

II. Оценка динамики изменений элит в качественном измерении

В первоочередном порядке следует выделить системно-ценностные характеристики элит, или на что нацелена их деятельность: на решение частно-корпоративных или общенациональных проблем. От ответа на эти вопросы, в конечном итоге, зависит степень устойчивости государства и его легитимность. Поэтому интерес представляют ответы экспертов на вопрос: «Какие достоинства и негативные характеристики проявляются в деятельности современных российских политико-административных и региональных элит?» Ответы приведены в таблице №6.

Как видно, главные приоритетные позиции мало изменились. Произошло некоторое ослабление и без того низкорангового положения пункта «Чуткость к проблемам населения», который переместился с предпоследнего на последнее место. Как говорится: комментарии излишни.

Более важны детерминанты этого положения. Они просматриваются при ранжировании экспертами факторов, составляющих управленческую эффективность элит при ответе на вопрос: «Отметьте, пожалуйста, факторы, снижающие эффективность действий представителей региональной политико-административной элиты», приведенных в таблице № 7.

Руководители исследования «обрезали» около десятка менее значимых позиций. Но в целом кластер негативно-деструктивных факторов за три года практически не изменился. Можно кратко выразить направленность действий указанных факторов: бюрократическая система работает на себя. И изменить в ней что-то в позитивном отношении пока не удается, потому, что механизмы элитообразования сложились и закрепились. Это подтверждают ответы экспертов на вопрос: Какова эффективность сложившихся в Вашем регионе механизмов элитообразования? Ответы приведены в таблице № 8.

Таким образом, на низкую эффективность сложившихся в регионе механизмов элитообразования указали чуть менее половины экспертов. Хотя почти 40 процентов оценили ее удовлетворительно. Что же снижает эту эффективность? Приоритетные факторы, способствующие закреплению политиков и управленцев на элитных позициях. Представление можно составить, просмотрев ответы на вопрос: «Какие факторы сегодня определяют прочность пребывания в политико-административной элите регионального (местного) уровня?» Варианты ответов по убыванию приоритетных выборов приведены в таблице № 9.

Ряд позиций в анкетах 2013 года не выписан по сравнению с 2016 годом, тем не менее, видно, что такая позиция, как «умение защищать интересы людей», «профессионализм», резко ослаблены за последние три года. При этом значительно выросла значимость ориентации на начальство и «своих» людей. Переломить действие этих приоритетов крайне сложно. Однако эксперты полагают, что меры такого порядка имеются. Об этом говорят ответы на вопрос: «Какие меры Вы бы предложили для улучшения качественных характеристик современной правящей российской элиты?», приведенные в таблице № 10.

Однако пока эксперты невысоко оценивают усилия по борьбе с коррупцией, введение в практику кодексов служебной этики и т.п. Но возлагают надежду на то, что этому может способствовать усиление патриотической нацеленности и ориентация на интересы национальной безопасности (эти позиции выбраны экспертами как наиболее приоритетные при прогнозе изменений ценностно-идеологических позиций российских правящих элит).

III. Меры, способствующие развитию межэлитных взаимодействий и качественного совершенствования политического лидерства в современной России.

Оценивая значимость межэлитных взаимодействий, можно указать на сужение в рамках современной российской политической практики уровня значимости взаимодействий с интеллектуальными элитами и элитами культуры. Эксперты подчеркивают необходимость расширения спектра этих взаимодействий. Об этом свидетельствуют ответы на вопрос: «Не могли бы Вы коротко охарактеризовать роль других элит (интеллектуальной, информационной, меритократии и др.), кроме административно-политических и бизнес-элит, в социально-политическом процессе современной России?», приведенные в таблице №11.

В пропорции 3:1 преобладает позиция одобрения в оценке роли этих взаимодействий. Эксперты также полагают, что требует значимой поддержки силы, заинтересованные в разрешении кризисных ситуаций. Об этом свидетельствуют ответы на вопрос: «Какие силы, Вы считаете, заслуживают поддержки в первую очередь в контексте вывода страны из кризисного состояния?», приведенные в таблице № 12, в которой представлена выборка из числа позиций наиболее приоритетных для экспертов.

Несколько выпадает из этого ряда позиция «Президент страны». Однако за этим чувствуется определенная тревога экспертного сообщества, связанная с нарастающими атаками на В.В. Путина не только со стороны глобалистских сил, но и их партнеров внутри страны. На опасность факторов теневых межэтнических взаимодействий оппозиционно-деструктивной направленности эксперты вполне отрицательно указали, отвечая на вопрос: «В России всегда значительный удельный вес занимали латентно-теневые взаимоотношения в среде правящего элитного слоя. Поэтому многие качественные изменения в системе российской власти в перестроечные годы и постперестроечные годы конца XX в. оказались неожиданными и трагическими для нашего общества. Какова вероятность такого рода кардинальных трансформаций в ближайшие годы? Как Вам кажется?» Ответы приведены в таблице № 13.

Из мнений экспертов следует, что их тревожные ожидания соотносятся с политическим оптимизмом на уровне 1:1. Что и включает в ряд элитных и неэлитных участников современного политического процесса в России Президента страны и как арбитра, и как гаранта устойчивости политической системы.

Выводы:

1. Экспертный опрос 2016 г. показал устойчивость в преобладании ряда стереотипных представлений, прежде всего, о политической и бизнес-элите. И общественное, и экспертное мнение по-прежнему низко оценивают именно элитный капитал современного правящего слоя. Хотя отдают должное тем качествам, благодаря которым этот слой позиционируется как элитный: агрессия, политическая амбициозность, нацеленность на власть и карьеру, избегание следования общенациональным интересам и чаяниям населения, способность к манипуляции людьми и т.п. Это действительно комплекс качеств, без которых вряд ли возможна победа в политической борьбе. Однако отмечается все большее стремление действующей элиты обособиться и сохранить властные позиции и полученные коммерческие преференции, и все меньше – в ориентации на решение общегосударственных проблем, проблем национальной безопасности. Можно говорить о фиксации вполне выраженных системных симптомах олигархизации элиты, склонности ко внедемократическим средствам продвижения во власть.

2. Закономерный вопрос: что с этим делать, когда гражданское общество, электорат не силах воздействовать на коррумпированную обюрократившуюся элиту? Четкого ответа на этот вопрос эксперты не дают. С одной стороны, они приветствуют усилия Президента России, направленные на очищение элиты административно-политическими мерами и требуют большей стойкости и последовательности, с другой стороны, апеллируют к правовым и культурно-образовательным инструментам, которые призваны окультуривать необходимые устремления элиты. Назрел вопрос о смене «правил игры» в сложившейся в современной России социально-политической ситуации. Однако вариантов смены этих «правил игры» пока достаточно много, они альтернативны и несут в себе значительные риски, которые в российской ситуации ХХ в. уже неоднократно имели место.

Мы явно находимся на развилке, к тому же нас подталкивают агрессивные круги глобалистского сообщества, преследующие свои собственные интересы, явно расходящиеся с нашими национальными интересами.