Режим военного положения и общепризнанные принципы права: проблемы применения

Утяшов Эдуард Климентьевич кандидат юридических наук доцент, Российский государственный университет нефти и газа им И.М. Губкина 119991, Россия, Москва, г. Москва, ул. Проспект Ленинский, дом 65, корпус 1, кв. кафедра Utyashov Eduard PhD in Law Associate professor, Department of Theory of State and Law, Gubkin Russian State University of Oil and Gas  119991, Russia, Moscow, Moscow, Prospekt Leninsky str., house 65, building 1, sq. department ueknet@rambler.ru Другие публикации этого автора

В условиях относительной определенности правовых норм, наличия оценочных категорий в законодательстве и объективной невозможности государства регулировать все общественные отношения с помощью юридических норм и предписаний, возникает закономерная потребность в использовании принципов права. С их помощью законодательные и правоприменительные органы осуществляют правовое регулирование тех сфер общественной жизни, которые не упорядочены правом, но такая потребность возникает в силу закономерных причин либо реализация принципов права связана с осуществлением индивидуальном регулировании. Думается, именно по этой причине, возможность использования общепризнанных принципов права закреплена во многих международных и внутригосударственных правовых актах. Например, в таких фундаментальных актах, как Устав ООН (26 июня 1945 г.); Декларация ООН 1970 г. «О принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами, в соответствии с Уставом ООН»; Декларация принципов, которыми государства-участники будут руководствоваться во взаимных отношениях, утвержденная Заключительным актом СБСЕ 1975 г.; Всеобщая декларации прав человека ООН 1948 г.; Международные пакты о правах человека 1966 г.; Венская Конвенция о праве международных договоров 1969 г.; Венская Конвенция о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями 1986 г.; Декларация о праве на развитие (Резолюция ГА ООН от 4 декабря 1986 г. № 41/128) и др.

Включение наряду с нормативными правовыми актами общепризнанных принципов как универсальных правовых средств регулирования общественных отношений предусмотрено законодательством ряда европейских стран. Ст. 25 Конституции ФРГ, ст. 9 Конституции Австрии, ст. 5 Договора о Европейском Союзе (в ред. Лиссабонского договора) содержат статьи о включении общепризнанных принципов права в правовую систему этих государств. Ч.4 ст. 14 Конституции Российской Федерации закрепила включение общепризнанных принципов в ее правовую систему.

Как средство правового регулирования они нашли свое закрепление во многих нормативных правовых актах современной России, в том числе, предусмотрены в такой специфической сфере общественных отношений, как оборона страны и режим военного положения. Например, применение общепризнанных принципов права предусмотрено в ст. 2 ФКЗ от 30 января 2002г. «О военном положении», которая предусматривает, что: «правовой основой военного положения являются Конституция Российской Федерации, настоящий Федеральный конституционный закон, принятые на его основе федеральные законы и иные нормативные правовые акты Российской Федерации, а также общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации в данной области». Ч.2. ст. 19 ФЗ от 31 мая 1996г., «Об обороне» закреплено следующее положение: «Вооруженные Силы Российской Федерации, другие войска, воинские формирования и органы применяются в период действия военного положения в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации, федеральными конституционными законами, федеральными законами, нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации». Ч.1 ст. 37 ФЗ от 28 марта 1998г. «О воинской обязанности и военной службе» содержит следующее положение: «Военнослужащие, являющиеся иностранными гражданами, участвуют в выполнении задач в условиях военного положения, а также в условиях вооруженных конфликтов в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации и законодательством Российской Федерации». Ссылки на общепризнанные принципы права можем найти и в иных нормативных правовых актах Российской Федерации.

Казалось бы, для российской юридической практики и прежде всего судебной, вопрос применения общепризнанных принципов права является разрешенным в связи с имеющимся легальным толкованием этих принципов в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19 октября 2003г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации». В нем содержится разъяснение общепризнанных принципов международного права, как «основополагающих императивных норм международного права, принимаемых международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо». Эта формулировка практически повторяет понятие общепризнанных принципов права, содержащееся в Венской Конвенции «О праве международных договоров» 1969г.: «…как норма, отклонение от которой недопустимо и которая может быть изменена только последующей нормой общего международного права, носящей такой же характер».

Вместе с тем, возможность использования такого взгляда на природу общепризнанных принципов права в условиях осуществления правового режима военного положения, особенно в условиях войны, не представляется универсальной и вряд ли допустимой. В период активного участия России в процессах международной интеграции 90-х и начала 2000-х годов, формирования либеральных общемировых ценностей, имплементации многих международных норм в отечественное законодательство, с целью демократизации государства, законодатель явно «поспешил» включить в военное законодательство такие принципы. Это предположение основано на следующих выводах.

Что понимается под общепризнанными принципами? Это руководящие правила поведения субъектов, возникающие как результат общественной практики, юридически закрепленные начала международного права, они представляют наиболее общее выражение установившейся практики международных отношений.^[1] Анализ отечественной и зарубежной научной литературы позволяет выделить и дать характеристику следующим общепризнанным принципам права.^[2]

I. Принцип суверенного равенства государств и уважения прав, присущих суверенитету. Согласно этому принципу все государства в международных отношениях пользуются суверенным равенством, имеют равные права и обязанности, являются равноправными членами мирового сообщества. Содержание данного принципа сводится к тому, что: все государства пользуются правами, присущими полному суверенитету; все государства юридически равны; территориальная целостность и политическая независимость государств неприкосновенны; государственные границы могут меняться лишь на основании договоренности и в соответствии с нормами международного права; вправе самостоятельно решать вопросы об участии в международных договорах и организациях; все государства должны уважать правосубъектность других государств; государства обязаны добросовестно выполнять свои международные обязательства.

II. Принцип неприменения силы предусматривает недопустимость угрозы силой или применения силы против территориальной независимости других государств или каким-либо иным образом, несовместимым с целями ООН. Государства должны добросовестно выполнять свои международные обязательства в отношении поддержания мира и без­опасности. Угроза силой или агрессивные войны не должны применяться в качестве средства урегулирования споров между государствами. Территориальные приобретения вследствие угрозы силой или агрессивной войны не признаются законными. Государства обязаны воздерживаться от насильственных действий, лишающих народы права на самоопределение. Запрещается пропаганда войны.

III. Принцип мирного разрешения международных споров направлен на решение споров таким образом, чтобы не подвергать угрозе международный мир, безопасность и справедливость. Такие споры разрешаются на основе принципа суверенного равенства путем переговоров, посредничест­ва, примирения, обследования, судебного разбирательства, арбитража, обращения к международным организациям или иными средствами по выбору государств.

IV. Принцип невмешательства во внутренние дела государств предполагает суверенное право выбирать свою политическую, экономическую, социальную систему без внешнего вмешательства со стороны других государств. Поэтому является недопустимым поощрение подрывной деятельности, направленной на изменение государственного строя, нельзя вмешиваться во внутреннюю борьбу в другом государстве.

В то же время принцип невмешательства во внутренние дела не является абсолютным. Он не затрагивает принудительных мер, применяемых по решению Совета Безопасности ООН для обеспечения международного мира и безопасности.^[3]

V. Принцип территориальной целостности государств предусматривает уважение к территориальной целостности друг друга и воздержание от любых действий, несовместимых с целями и принципами Устава ООН. Государства обязаны воздерживаться от оккупации территории друг друга. VI. Принцип нерушимости границ. Его содержание тесно связано с территориальной целостностью государства. Он предполагает недопустимость требований друг к другу, действий, направленных на захват части или всей территории другого государства.

VII. Принцип уважения прав человека - составная часть всеобъемлющей системы международ­ной безопасности. Государства обязаны уважать права человека и основные свободы всех, без различия расы, пола, языка или религии. Уважение прав человека является основным условием мира, справедливости и демократии.

VIII. Принцип права на самоопределение народов и наций. Все народы вправе свободно определять без вмешательства извне свой политический статус и свое экономическое, социальное и культурное развитие. Возможными путями реализации народом права на самоопределение могут быть: создание независимого государства, свободное присоединение или объединение с независимым государством. Государства обязаны воздерживаться от любых насильственных действий, лишающих народы права на само­определение. При этом не должны поощряться действия, ведущие к расчленению или к нарушению территориальной целостности или политического единства тех государств, которые имеют правительства, представляющие весь народ без различия расы или вероисповедания.

IX. Принцип сотрудничества между государствами предусматривает их взаимодействие друг с другом в соответствии с целями и принципами ООН. Это содействует росту взаимопонимания и доверия, дружественным отношениям между собой, повышению благосостояния народов.

X. Принцип добросовестного выполнения международных обязательств предусматривает обязанность государства добросовестно выполнять взятые на себя международные обязательства. При принятии законов государства должны учитывать свои обязательства по международному праву.

Сам процесс ведения военных действий, «логика» войны допускает явное отступление от содержания этих принципов. Напомним, что в большинстве государств режим военного (или подобного по содержанию) положения осуществляется в условиях военного конфликта или, проще говоря, войны (в современной России агрессии или угрозы агрессии). Например, такие принципы, как уважение неприкосновенности территориальной целостности и политической независимости государств, принцип неприменения силы или угрозы силой, принцип мирного разрешения международных споров, принцип нерушимости границ, принцип добросовестного выполнения международных обязательств явно будут нарушены. Так, в соответствие с военной доктринойРоссийской Федерации, т.е. системы официально принятых в государстве взглядов на подготовку и вооруженную защиту, основными задачами вооруженных сил в военное время являются отражение агрессии против Российской Федерации и ее союзников, нанесение поражения войскам (силам) агрессора, принуждение его к прекращению военных действий на условиях, отвечающих интересам Российской Федерации и ее союзников. Подобный подход предполагает, в том числе, нанесение ударов по военным объектам, находящимся на территории противника, объектам его инфраструктуры, экономики, что явно будет противоречить содержанию рассматриваемых общепризнанных принципов. Ряд государств в своих военных доктринах при осуществлении правового режима обороны, состояния войны допускают нанесение превентивных ударов по территории противника с целью подавления и уничтожения его военных и экономических объектов. Об этом свидетельствуют ход и последствия последних войн – в Ираке, Ливии, Югославии.

В условиях режима военного положения действующее законодательство России, как и других государств, допускает отступление от такого общепризнанного принципа права, как уважение прав человека. Предполагается, что государства обязаны уважать права человека и основные права и свободы для всех, без различия расы, пола, языка или религии. Данный принцип предусматривает необходимость поощрения эффективного осуществления гражданских, политических, экономических, социальных или культурных прав и свобод, которые вытекают из достоинства, присущего каждой личности.

Например, одним из основных последствий введения осадного положения во Франции является расширение полномочий военных властей, которым предоставляется возможность: проводить обыски жилых помещений в ночное время; удалять ранее многократно судимых и бездомных граждан в места, отведенные на случай осадного положения; предписывать сдачу оружия и боеприпасов, проводить их розыск и изъятие, запрещать публикации и собрания, которые подстрекают к беспорядкам или способны их повлечь. При осуществлении режима осадного положения возможно расширение юрисдикции военной юстиции с соответствующим сокращением компетенции общих судов.^[4] В подобных условиях Государственный совет (фр. Conseil d'État — орган французского правительства, призванный подавать свои мнения по вопросам, подлежащим непосредственному разрешению верховной власти) допускает возможность в определенные периоды кризиса администрации нарушать законность. Если применение закона невозможно, то администрация действует вопреки закону. Исключительный характер ситуации устанавливается самой администрацией и подлежит судебному контролю.

В Великобритании государственные органы наделяются правом производить конфискацию земли, движимого и недвижимого имущества, которое будет сочтено «необходимым или целесообразным», при этом размер компенсации за реквизированное имущество определяется арбитром, назначаемым лорд-канцлером. Государственный секретарь наделяется правом контролировать добычу нефти, угля и газа, лимитировать их потребление, а также продовольствия и электроэнергии. Так называемые кодексы чрезвычайных постановлений (1926, 1966 и 1970) предоставляют право органам исполнительной власти отступать от своих обязанностей по снабжению населения и предприятий газом и электроэнергией, если, по мнению государственного секретаря, возникнет необходимость экономии, консервирования и лучшего использования топливных ресурсов (Regs. 17,18. EM 1972). На период действия прокламации о чрезвычайном положении министр транспорта наделяется правом отдавать распоряжения о недопущении какого либо судна, либо класса судов для регулирования передвижения, погрузки и разгрузки судов или для установления их приоритетов: министр связи – прерывать почтовую и телеграфную связь. Приведенные примеры возможного ограничения прав не являются исчерпывающими.^[5]

В США, в условиях введения режима чрезвычайного (военного) положения, правительство освобождается от ответственности за смерть или увечье, причиненные лицам, работающим по найму. В этот период приостанавливается действие целого ряда норм административного производства, обеспечивающих процессуальные права граждан и юридических лиц.^[6]

В Российской Федерации в условиях военного положения перечень прав подлежащих ограничению более широкий. Так ст. 7 Федерального конституционного закона от 30.01.2002 N 1-ФКЗ (ред. от 12.03.2014) "О военном положении" предусматривает, что на основании Указов Президента РФ применяются следующие меры:

приостановление деятельности политических партий, других общественных объединений, религиозных объединений; привлечение граждан к выполнению работ для нужд обороны; изъятие имущества у организаций и граждан с последующей выплатой его стоимости; запрещение или ограничение выбора места пребывания либо места жительства; запрет или ограничение проведения собраний, митингов и демонстраций, шествий и пикетирования, а также иных массовых мероприятий; запрещение забастовок и иных способов приостановления или прекращения деятельности организаций; запрещение нахождения граждан на улицах и в иных общественных местах в определенное время суток; досмотр их вещей, жилища и транспортных средств; введение контроля за работой средств массовой информации; введение военной цензуры за почтовыми отправлениями и сообщениями, передаваемыми с помощью телекоммуникационных систем, а также контроля за телефонными переговорами, создание органов цензуры, непосредственно занимающихся указанными вопросами; запрещение или ограничение выезда граждан за пределы территории Российской Федерации; запрет на референдумы и выборы.

Таким образом, законодательство большинства стран напрямую в той или иной степени декларирует возможность отступление от реализации важнейшего общепризнанного принципа права, как уважение прав человека.

Проведенный анализ лишь подчеркивает, что в отличие от современной России ни одно государство мира в своих формах (источниках) права, направленных на регулирование общественных отношений в условиях войны, обороны, осуществления режима военного положения, не закрепляло общепризнанные принципы права как регулятора подобных отношений, так как правовые системы государств содержат нормы предусматривающие отступление от них. Подобный подход позволяет избежать возможные правовые коллизии в условиях реализации режима военного положения.

Сохранения существующего противоречия в законодательстве России порождает следующие вопросы практического характера.

1. Может ли руководство государства, военное командование применять вооруженные силы, а также проводить мероприятия в условиях военного положения в нарушение ряда важнейших общепризнанных принципов права? Не будут ли эти действия являться основанием рассмотрения их «не правового» характера в различных международных организациях и судах, как противоречащих общепризнанным принципам?

2. Как поступать российским судам при получении заявлений подобного содержания? Учитывая разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19 октября 2003г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»?

3. Возможно ли наложение дополнительных международных санкций, в том числе вооруженных, в случае нарушения хотя бы одного из общепризнанного принципа права в условиях военного положения?^[7] При том, что такие санкции в условиях военного положения легли бы дополнительным бременем не только на военно-экономическую, но и на социальные сферы.

На сегодняшний день практика российских судов показывает, что они испытывают определенные трудности в применении общепризнанных принципов и норм международного права. Верховный Суд Российской Федерации редко использует перечень общепризнанных принципов и норм международного права, а лишь указывает их возможные источники.

Такая постановка вопроса по большей степени вызвана незавершенностью теории общепризнанных принципов права. Известна в связи с этим позиция М. В. Баглая, считавшего, что «формулировка «общепризнанные принципы и нормы международного права» таит в себе много неясностей, поскольку в мире не существует общепризнанного определения этих принципов и норм». В силу этого использование норм международного права должно определяться национальным законодательством».^[8] По мнению И. И. Лукашук, не все основные принципы являются императивными нормами. Дело в том, что некоторые из них, противоречат друг другу, например, принцип уважения прав человека — принципу невмешательства, принцип самоопределения — принципу территориальной целостности. Своеобразное разрешение этой «коллизии» произошло в рамках ООН. С 2000 года под его эгидой учреждается международная комиссия по вопросам вмешательства и государственного суверенитета, которая через год представила доклад под названием «Обязанность защищать». В нем отмечается, что если в том или ином государстве нарушаются права человека и государство идет на злодеяния, то международное сообщество имеет полное право вмешиваться в дела этого государства вплоть до военного вмешательства.

Международная практика в целом показала неоднозначность толкования и использования общепризнанных принципов права международным сообществом по фактам признания Косово, Южной Осетии, в Сирии, на примере резолюции, принятой Генеральной Ассамблеей 27 марта 2014 года по Крыму.^[9]

Практическое разрешение рассматриваемых в данной теоретической статье вопросов видится в следующем.

Исключить из законодательства современной России, направленного на регулирование вопросов обороны, военного положения^[10] слова об «общепризнанных принципах права» как «правовой основе» указанных сфер деятельности.

Заменить их словами «основополагающие принципы» права, позволяющие избежать привязки к существующим общепризнанным принципам права. Основополагающие принципы права могли бы определять сущность и внутреннее единство, взаимосвязь отношений, регулируемых в условиях военного положения их непротиворечивость. Они должны характеризоваться относительно высоким уровнем обобщения, фундаментальностью, объективным характером и самодостаточностью. Выражавшиеся в максимально общих и универсальных нормативных предписаниях они могли бы выступать своего рода императивом для деятельности правотворческих и правоприменительных органов, реализующих, в том числе, правовой режим военного положения.